Военное дело индейцев Дикого Запада. Самая полная энциклопедия

Основным племенем союза вичитов были тавехаши, более известные в ранних испанских документах как таовайя. Иногда тавехашей называли вичитами. Лагарп в 1719 году раздельно упоминал тавакони, искани, вичитов (усита) и таовайя (тоайя). Вичиты и таовайя порой упоминаются раздельно и в испанских документах. Вполне вероятно, что собственно вичиты влились в племя тавехашей в ранний период, либо они были двумя частями одного племени. В пользу этой версии может свидетельствовать тот факт, что во многих случаях, и особенно в XIX веке, при перечислении племен союза – тавехаши, тавакони и вако – вичиты не упоминались либо все племена объединялись под единым термином – вичиты. Первые слухи о племени тагуайя появились в Новой Мексике в начале XVII века, и скорее всего это были таовайя (тавехаши). Берландье писал, что: «Они (тавехаши. – Авт.) напоминают тавакони, но гораздо более воинственны, гораздо более свирепы и более жестоки. Они владеют лошадьми, но… их воины всегда сражаются пешими».

Другим крупным племенем союза были тавакони, чье название происходит от та-ва-ко-ни, что означает Речной изгиб среди красных песчаных холмов. Во время посещения союза вичитов

Месьересом в 1772 году тавакони жили в двух деревнях – одна состояла из 36 домов и могла выставить 120 воинов, а во второй проживало 30 семей. Месьерес еще дважды посещал тавакони – в 1778 и 1779 годах, и в это время, по его подсчетам, одна деревня могла выставить 150 воинов, а другая еще больше. Одну из них он назвал Эль-Кискат, другую Флечасос. Тавакони наиболее близко общались с вако, и иногда их даже принимали за единый народ. По словам Месьереса, они жили отдельно друг от друга только из-за удобства раздельной охоты. Основными врагами тавакони были команчи, осейджи и апачи, но к концу XVIII века команчи и тавакони (как и остальные племена вичитов) часто начали выступать единым фронтом. С асинаями, тонкавами, бидаями и кэддо тавакони обычно были в мире. Года до 1770-го тавакони оставались враждебны испанцам, хотя с французами всегда поддерживали дружеские отношения. В 1753 году они объединились с асинаями, чтобы изгнать испанцев из восточного Техаса. С основанием миссии[10] Сан-Саба для липан-апачей враждебность тавакони к испанцам еще более возросла, и они присоединились к другим племенам для уничтожения миссии.

Деревни тавакони являлись торговой ярмаркой для тонкавов и беглецов-вероотступников аранамов из миссии Байя-дель-Эспириту-Санто. Подобно другим племенам союза, тавакони выращивали столько маиса, что даже испанский город Бу карел и частично зависел от них в пропитании. В XVIII веке тавакони, как и остальные вичиты, были каннибалами, после жесточайших пыток поедавшими пленников. Отношения тавакони с англо-американцами часто бывали враждебными. Берландье писал в 1828 году: «Тавакони присоединяются к вако в зимних набегах за лошадьми и скальпами вокруг техасских пресидио (крепостей. —Авт.), где их очень боятся. Эти индейцы иногда оставляют посреди пустыни без лошадей целые караваны, охраняемые кавалеристами».

Третье крупное племя союза вичитов – искани. Искони, упоминаемые Доминго де Мендосой в 1684 году среди техасских племен, несомненно, были более поздними искани. В 1719 году Лагарп посетил аскани на р. Канейдиэн, где они жили рядом с вичитами, тавехашами и тавакони. Лагарп также сообщил о другой деревне аскани, находившейся в 60 лигах (290 км) к северо-западу от первой. В дальнейшем, до середины XVIII века, об этих племенах практически ничего не слышно – команчи и осейджи вытеснили их на юг в северную часть Техаса. Согласно официальному рапорту 1762 года, искани были среди многочисленных племен, которые в 1746 году просили испанские власти в Сан-Антонио прислать им миссионеров. В 1760 году преподобный Калаорра-и-Саенс прибыл к тавакони и искани, чтобы установить мирные отношения и основать среди них миссию. В те времена оба племени жили рядом. В 1770 году искани участвовали в мирных переговорах, проведенных Месьересом, а двумя годами позже послали представителей в Бехар подтвердить соглашение губернатору Техаса. В 1772 году Месьерес посетил деревню искани, в которой проживали семьи 60 воинов. По словам Месьереса, искани были каннибалами, выращивали маис, бобы, дыни и бутылочные тыквы, являлись ближайшими союзниками других вичитов и говорили на одном языке с ними. Судя по всему, после этого искани объединились с тавакони, с которыми всегда поддерживали наиболее близкие отношения. В записках об экспедициях к вичитам 1778 и 1779 годов Месьерес не упомянул искани, но описал две деревни тавакони, располагавшиеся на р. Бразос. Приблизительно в 1782 году Морфи сообщал, что 90 семей искани присоединились к тавакони. Искани упоминались до 1794 года (всегда вместе с другими племенами союза), но после этого название искани более не употреблялось. Спустя четверть столетия, уже в англо-американских, а не испанских источниках, когда снова начали упоминаться деревни тавакони, одна из них появилась под названием вако — неизвестном ранее в Техасе. Вполне вероятно, что вако стало новым названием искани.

Четвертым племенем союза вичитов, название которого впервые появилось только после 1820-х годов в англо-американских сообщениях, но, как отмечалось выше, ни разу не упоминалось в испанских источниках, были вако. Местоположение деревни XIX века точно совпадало с одной из двух соседних деревень тавакони на р. Бразос, известных как Эль-Кискат и Флечасос, хотя не совсем ясно, с которой из них. Вако были наиболее близко родственны тавакони, частью которых они, вероятно, являлись в прежние времена. В середине 1820-х годов военные отряды вако и тавакони настолько активно нападали на техасскую колонию Остина, что осенью 1825 года он даже намеревался организовать военную экспедицию против них.

Согласно Стивену Остину, приблизительно в 1824 году основная деревня вако состояла из 33 соломенных домов, занимавших около 40 акров. В ней проживало 100 воинов. В полумиле от нее находилась другая деревушка из 15 домов. Вако возделывали около 200 акров обнесенных оградой маисовых полей. Подобно тавехашской деревне, поселения вако были укреплены насыпью, остатки которой сохранились до конца XIX века.

В 1828 году, по сообщениям Берландье, вако жили в одном поселении приблизительно из 60 крытых соломой домов 12 метров в диаметре и 6–7,5 метра в высоту и могли выставить около 300 воинов. Пол в домах покрывали циновками, а в центре располагался очаг, дым от которого выходил в большое отверстие сверху. Они возделывали огромные поля в 240–250 акров, выращивая бобы, тыквы и дыни. На зиму вако уходили на Равнины охотиться на бизонов и этот период времени жили в кожаных типи. Берландье так описал вако: «(Они. – Авт.) возделывают землю и представляют собой самый независимый народ во всем Техасе… они имеют великолепных лошадей и вооружены ружьями, хотя прекрасно владеют луком, копьем и кинжалом. Путешественники часто подвергаются атакам этого племени». С другой стороны, он же отмечал: «В голодные времена эти люди (вако. – Авт.) много раз спасали жизни солдат гарнизона и поселенцев, приходивших к ним с просьбой поделиться едой».

В 1719 году огромный лагерь вичитов посетил француз Лагарп. Встречен он был радушно. По его сообщениям, в лагере, включая представителей других племен, собралось около 6000 индейцев. Незадолго до встречи краснокожие захватили много пленников из враждебного племени, часть из которых уже съели. После визита Месьереса тавехаши установили дружеские отношения с французами, но контактов с испанцами почти не имели. Со временем испанцы превратились в их злейших врагов, и во многом это было вызвано их отношением к команчам и апачам. Основание для липан-апачей миссии Сан-Саба сделало испанцев союзниками апачей. В 1758 году миссия была атакована и уничтожена объединенными силами команчей, тавехашей, тавакони, кичаев, тонкавов и других племен. Дон Диего Ортис Паррилья с армией в 500 человек – солдат, милиции, тласкальтеков и индейцев миссий – выступил в четырехмесячную карательную экспедицию. Паррилья дошел до деревни тавехашей, укрепленной рвами и частоколом. Тавехаши превосходили испанцев по численности, были вооружены луками, ружьями и копьями. Паррилья потерпел поражение и в панике бежал, бросив свой караван припасов и две пушки, которые простояли у тавехашей последующие 20 лет. С тех пор эта деревня называлась в испанских документах «фортом тавехашей». Годы спустя Бонилья написал: «И память о том событии по сей день живет на таовайской границе позором для испанцев». Тавехаши продолжали укреплять поселения и в XIX веке. В 1828 году сообщалось, что внутри деревень немного выше уровня земли они делают небольшие насыпи и траншеи, где укрываются от многочисленных нападений со стороны осейджей.

В 1760 году представители союза вичитов попытались заключить мир с испанцами и попросили основать у них христианскую миссию. В миссии им было отказано, и они возобновили атаки в окрестностях Сан-Антонио. В последующие два года Калаорра-и-Саенс предпринимал попытки заключить мир, но безуспешно. В 1772 году Месьерес сообщал, что в двух деревнях на реках Бразос и Тринити проживало 3500 вичитов, из которых вичиты и таовайя (тавехаши) могли выставить 600 воинов, тавакони – 220, а искани (вако) – 60. Эпидемия (оспы?) 1777–1778 годов, от которой численность некоторых племен Техаса снизилась почти наполовину, видимо, мало затронула вичитов. Весной 1778 года Месьерес снова посетил их – тавакони и искани жили в двух деревнях на р. Бразос (300 воинов), а собственно вичиты в двух других на противоположном берегу Красной реки. Деревни собственно вичитов состояли из 160 домов (800 воинов). Соответственно весь народ вичитов насчитывал около 4000 человек. В 1801 году эпидемия оспы снова поразила племена Техаса, и на этот раз вичиты пострадали очень серьезно.

Передача Французской Луизианы Испании внесла изменения в отношения между вичитами и испанцами. Опытный индейский агент, а теперь испанский офицер Месьерес от имени губернаторов Луизианы и Техаса в 1772 году заключил мир с вичитами. Более либеральная торговая политика губернатора Луизианы еще более укрепила возникшие дружеские отношения. Мир сохранялся до свержения в Мексике испанского режима. В 1796 году представители тавакони даже посетили Мехико с просьбой основать среди них миссию. Вопрос обсуждался достаточно серьезно, но решение было отрицательным. Приблизительно в 1820 году тавакони снова вышли на тропу войны, но 23 апреля 1821 года губернатору Мартинесу, через посредничество вождя племени кэдохадачо, удалось заключить новый мирный договор с вождями тавакони Дакиарике и Такареуе. Однако в 1820-х и 1830-х годах столкновения с техасцами были столь частыми, что одно время за скальпы вичитов даже выплачивалась денежная премия. И в 1840-х годах отношения вичитов с Техасской республикой нельзя было назвать мирными – одни вожди пытались жить с белыми людьми в мире и согласии, другие оставались враждебными и продолжали совершать нападения. Только 16 ноября 1845 года вожди всех четырех вичитских племен подписали свой первый мирный договор с Техасской республикой.

В 1835 году тавехаши вместе с команчами заключили первый договор с правительством США, по которому согласились жить в мире с американцами, осейджами и переселенными на Индейскую Территорию восточными племенами. В 1837 году подобный договор подписали тавакони, кайовы и кайова-апачи. В сентябре 1838 года Техасская республика заключила договор с племенами вичитов о мире и дружбе, но в течение двух последующих десятилетий враждебность поселенцев вынудила их переселиться из штата. Незадолго до аннексии Техаса Соединенными Штатами – в 1840–1845 годах – тавакони и вако, жившие нар. Бразос, считались индейцами Техаса, а тавехаши, жившие к северу от Красной реки и гор Вичита, индейцами США. В 1846 году, после аннексии Техаса, на р. Бразос у Кансл-Спрингс был заключен договор с тавехашами, тавакони, вако, команчами, липанами, кэддо и кичаями, по которому племена признавали над собой юрисдикцию США. В 1855 году большинство тавакони и вако, вместе с частью кэддо и тонкавов, были поселены в резервацию нар. Бразос, но в результате враждебности белых жителей она была покинута, и индейцев временно переселили к р. Вашита в Оклахому. Незадолго до перемещения официальная численность тавакони и вако составляла 204 и 171 человек соответственно. Тем временем вичиты (тавехаши) бежали из своей деревни на Раш-Спрингс и укрылись у форта Эрбакл, опасаясь мести команчей, обвинивших их в причастности к атаке солдат майора Ван Дорна (1858 год).

Во второй половине XIX века вичиты поддерживали мирные отношения с американцами и в войнах с ними не участвовали. Но они продолжали периодически совершать набеги на белых поселенцев. Например, 22 февраля 1856 года капитан Джеймс Оакс из форта Мэсон, штат Техас, с отрядом кавалеристов в течение девяти дней преследовал небольшую группу конокрадов вако. В последовавшей схватке солдаты отбили лошадей и застрелили одного вако. Индейцы сумели ранить двух кавалеристов и шесть их лошадей. Гражданская война принесла индейцам много бед, и вичиты вместе с другими техасскими племенами нашли убежище в Канзасе до ее окончания. В 1867 году они вернулись обратно, и спустя некоторое время им была выделена резервация на северном берегу р. Вашита в Оклахоме. Вичиты продолжали совершать мелкие налеты, иногда расплачиваясь за них кровью. В октябре 1870 года они совершили нападение на поселения американцев. Капитан Вильям Рафферти с отрядом кавалеристов и скаутов тонкава нагнал их у Кэмерон-Крик, штат Техас. В бою двое вичитов были убиты, один ранен. Найденные вещи явно указывали, что индейцы грабили поселенцев. У одного из убитых краснокожих было найдено письмо индейского агента, в котором говорилось, что носитель его – вичита по имени Киш-Кош – является мирным индейцем и с ним следует обращаться хорошо.

Сибли в 1805 г. подсчитал тавакони (вероятно, вместе с вако) в 200 воинов, тавехашей в 400 воинов, а присоединившихся к ним кичаев в 60. Всего, включая кичаев, по его данным, они составляли 2600 чел. Подсчет Дэвен-порта за 1809 г. показал общую численность союза вичитов в 2800 чел. К 1824 г. их численность практически не изменилась, но в последующие 25 лет, в результате постоянных столкновений с американскими поселенцами и осейджами, она постоянно сокращалась. В 1868 г. официальный подсчет показал 572 чел., а в начале XX в численность всего союза вичитов составляла чуть более 300 чел.

Гровантры (атсины)

Название атсина происходит из языка черноногих атсе-на, или Люди Кишок. Самоназвание племени – Аанинена, по некоторым сведениям, означает Люди Белой Глины. Арапахо, родительское племя, называли их Хитунена, или Хитуненина – Просящие Люди, Нищие, или, что более точно, Нахлебники. Та же идея выражена в племенном знаке, который часто неверно интерпретировали как Большие Животы, откуда и пошло название «гровантры» (франц.: Gros Ventres), данное им франко-канадцами. Поскольку под таким же названием были известны хидатсы, дабы избежать путаницы, в первой половине XIX века атсинов называли гровантрами Равнин, а хидатсов – гровантрами Миссури, но в более поздние времена именно атсинов стали называть гровантрами. Их также иногда называли Народом Водопадов.

Гровантры являются отделившейся ветвью арапахо, и языки обоих племен схожи с языками алгонкинских племен, живших к северо-востоку от Равнин. По мнению Кребера, оба племени разделились не позднее начала XVIII века. В 1800 году они обитали к югу от р. Саскачеван. В 1818 году гровантры оставили Северные равнины и ушли на юг к арапахо, где находились с ними до 1832 года, после чего вернулись в окрестности Милк-Ривер. В 1829–1831 годах Грегг сообщал о нападениях, совершаемых черноногими (гровантрами) вдоль «тропы Санта-Фе» на Южных равнинах.

Семья гровантров

Несмотря на утверждения Ходжа, что «атсины (гровантры) не сыграли видимой роли в истории, и во многих отношениях настоящие арапахо считали их стоящими ступенью ниже», в первой половине XIX века племя вместе с союзными им черноногими сражалось в межплеменных войнах и многочисленных кровопролитных схватках с американскими охотниками и мехоторговцами. Гровантры не менее часто нападали на американцев, чем черноногие, но поскольку для бледнолицых они мало чем отличались от своих союзников, атаки гровантров обычно приписывались черноногим. Самая крупная битва произошла 17 июля 1832 года. Гровантры, только прибывшие с Южных равнин, наткнулись на большую группу трапперов, возвращавшихся с рандеву – ежегодной торговой встречи трапперов и торговцев. Вождь гровантров выехал навстречу с трубкой мира в руках, показывая, что племя хочет заключить мир, но был предательски убит. Завязался яростный бой. Трапперы послали гонца на рандеву, откуда вскоре прибыло подкрепление. В результате гровантрам пришлось защищаться от нескольких сотен американских трапперов и воинов плоскоголовых и неперсе. Индейцы, обремененные женщинами и детьми, заняли оборону и до ночи с луками и стрелами в руках отбивали атаки вооруженных ружьями противников, а с наступлением темноты ускользнули. Сколько погибло гровантров, неизвестно, но было обнаружено более десятка тел, которых индейцы не смогли увезти. Лужи крови свидетельствовали о том, что потери краснокожих значительны. Со стороны нападавших погибло пятеро трапперов, один полукровка и семь неперсе. Приблизительно столько же было ранено. Это сражение получило название Битва у Пьер-Холл и стало крупнейшим поражением в столкновениях с белыми людьми в истории гровантров (см. Черноногие).

В 1861 году союзные отношения с черноногими были нарушены и оба племени превратились в непримиримых врагов. В результате изменилась расстановка сил на Северных равнинах и ослабли позиции трех племен черноногих. До 1861 года лишь два племени были постоянными союзниками черноногих – гровантры и небольшое по численности племя сарси. Осенью 1861 года отряд пан д’орей украл лошадей у гровантров, стоявших лагерем на Миссури ниже форта Бентон. Желая сбить преследователей с толку, пан д’орейи бросили нескольких украденных животных на р. Мариас вблизи лагеря пиеганов. Преследовавшие конокрадов воины гровантров решили, что лошади угнаны пиеганами, и атаковали их лагерь. Во время схватки погиб пользовавшийся большим уважением вождь пиеганов. С тех пор племена стали врагами, а гровантры нашли союзников в лице прежних врагов. Самое крупное сражение между бывшими союзниками произошло вблизи Сайпресс-Хиллс летом 1866 года. В тот день огромный отряд кроу и гровантров попытался уничтожить маленький лагерь пиеганской общины Короткие Шкуры. Не проведя предварительной разведки, они не знали, что поблизости находится другой лагерь. Черноногие атаковали врагов и обратили их в паническое бегство. Это было величайшее поражение в истории гровантров. Потеряв всего около десятка воинов, черноногие убили около четырехсот гровантров и кроу. Так, в результате хитрости пан д’орей война между бывшими союзниками длилась до середины 1880-х годов, несмотря на все усилия правительства помирить их друг с другом. В разное время гровантры воевали с ассинибойнами, кри, оджибвеями, кроу, сиу, черноногими, сарси, плоскоголовыми, кутеней, неперсе, шошонами, банноками, пан д’орей, ютами, пауни, команчами, кайовами и кайова-апачами, но всегда оставались в мире с родственными арапахо.

В конце XIX века гровантров переселили в резервацию ассинибойнов агентства Форт-Белкнап, штат Монтана, где в 1904 году их устойчиво сокращающаяся численность составляла 535 человек.

Названия общин племени, чье местоположение в лагерном круге известно: Замерзшие, Головной Убор из Перьев или Те-кто-поитсвоих-лошадей-один-раз-в-день; Сухожилия, Те-кто-не-отдает или Бизоньи Горбы; Противоположный (или Срединный) Ассинибойн, Страшные или Стертые Палаточные Шесты (от постоянных кочевий); Блады или Сражающиеся в Одиночку. Упоминались также и другие названия общин, часть из которых может дублировать вышеприведенные: Поедатели Ягод, Набедренные Повязки, Кофе, Пыльные, Серые или Пепельные, Канхутьи (по имени вождя), Ночные Ястребы, Бедные, Изодранные Штаны и Головные Уборы из Шкурок Ласки.

По мнению Джеймса Муни, в 1780 г. численность гровантров составляла 3000 чел. Эпидемия оспы в начале 1830-х гг. уничтожила большую часть племени. Дениг сообщал, что в 1850 гг. племя жило в 300 палатках. В 1910 году племя насчитывало всего 510 чел., а в 1937-м – 809.

Кайовы

Небольшое, но крайне агрессивное племя Южных равнин. Название происходит от самоназвания га-и-гву или ка-и-гву, что означает Главные Люди.

Древнейшие предания кайовов говорят, что в прошлом они обитали в самой верхней части р. Миссури, в окрестностях современного города Вирджиния-Сити, штат Монтана. Предания шошонов и арапахо подтверждают эту информацию. В дальнейшем они переместились с гор вниз и вступили в союз с кроу, с которыми с тех пор у них всегда были очень близкие дружеские отношения. Даже после переселения на Южные равнины кроу и кайовы часто посещали друг друга, проходя для этого сотни миль по вражеским территориям. Помимо кроу, в ранние времена кайовы были очень дружны с хидатсами, манданами, арикарами и сарси. Многие влиятельные люди племени имели среди предков сарси (Сатанк, Гаапиатан, Патадал). Причиной переселения кайовов на юг обычно называют давление со стороны враждебных сиу, арапахо и шайенов. Но, скорее всего, кайовы постепенно мигрировали на юг, привлеченные большим количеством поступающих оттуда лошадей, поскольку упоминания о них встречаются в испанских источниках еще в середине XVIII века. Другими их постоянными союзниками, пришедшими на юг вместе с ними, были атапаскоязычные кайова-апачи, настолько близко связанные с ними, что даже имели свое определенное место в их лагерном круге.

Первые упоминания о кайовах появились в испанских сообщениях еще в 1732 году. Когда они впервые достигли р. Арканзас, то столкнулись с команчами. Началась война. Приблизительно в 1790 году племена заключили мир, который ни разу впоследствии не был нарушен. Кайовы переправились на южный берег р. Арканзас и стали жить на землях команчей, совершая вместе с ними набеги и рейды на поселения Техаса и Мексики. Берландье сообщал о них: «Кайовы схожи с арапахо и команчами, и их часто путают с последними, поскольку они иногда ставят лагеря вместе».

Среди равнинных племен кайовы считались самыми дикими и кровожадными. Гамильтон писал о встреченном им в 1842 году отряде кайовов: «В Сент-Луисе в разные времена я видел много индейцев, но никто не выглядел так дико и свирепо, как эти». Лейтенант Аберт в 1845 году, напротив, отзывался о кайовах как о людях «честных, храбрых и энергичных», во всех отношениях превосходящих команчей. Д. Бэйкер в 1860-х годах, выражая мнение техасцев, писал о них как о племени «воинственном и коварном». Бэйкер сообщал в 1869 году: «Согласно официальным источникам, с мая 1865 по август 1867 года враждебные индейцы (кайовы и команчи. – Авт.) в Техасе убили не менее 162 человек, ранили 24 и пленили 43. Также ими захвачено и уничтожено собственности на много тысяч долларов. Нападения все еще продолжаются и сегодня». Считается, что пропорционально своей численности, кайовы убили больше белых людей, чем любое другое племя Дикого Запада.

Крик Дикого Гуся, воин кайова. 1869 г.

Кайовы в разные времена воевали с испанцами, мексиканцами, американцами, сиу, шайенами, арапахо, осейджами, пауни, команчами, кэддо, тонкавами, пуэбло, ютами, навахо, хикарийя, мескалеро, липан-апачами, западными апачами, каранкавами, хавасупаями и некоторыми другими племенами. В XIX веке кайовы поддерживали мирные отношения с арикарами, майданами, хидатсами, вичитами, кичаями, шошонами и плоскоголовыми. Обычно они были в мире с мескалеро-апачами, но те продолжали опасаться их. В 1840 году между шайенами и союзными кайовами и команчами был заключен мир и племена стали близкими друзьями. Отношения с арапахо в основном были мирными, но воины арапахо часто присоединялись к шайенам во время шайенско-кайовской войны 1826–1840 годов. С осейджами жестокая война велась до 1844 года. С индейцами пуэбло кайовы поддерживали мирные отношения и часто приходили к ним торговать, обменивая бизоньи шкуры и мясо на продукты земледелия. Постоянными врагами кайовов в Техасе были кэддо и тонкавы, а на западе юты, хикарийя-апачи и навахо. На севере кайовы вели непримиримую войну с пауни, которая закончилась лишь в 1870-х годах.

До поселения в резервацию кайовы делились на две части, известные как токинахьюп, или Люди Холода, и геахалего — от команчского кеахади. Эти термины были эквивалентны делению племени на северную и южную части. Первая кочевала вдоль р. Арканзас и границы штата Канзас, а вторая больше времени проводила с команчами в Стейкед-Плейнс. Кроме того, кайовы делились на шесть общин, одну из которых – куато – приблизительно в 1780 году полностью уничтожили сиу. В лагерном круге, начиная от входа, общины располагались в следующем порядке: ката (Отрезанные), когуи (Олень), кайгву, кингеп (Щит), семат (кайова-апачи) и конгтальюи (Черные).

Первый договор с правительством США кайовы заключили в 1837 году. В течение многих лет кайовы и их союзники воевали с мексиканцами и техасцами, но с американцами на севере поддерживали дружеские отношения. Приток переселенцев увеличивался, и 27 июля 1853 года правительство США подписало новый договор с кайовами, команчами и кайова-апачами, по которому племена согласились сохранять мир с американцами, жителями Техаса и мексиканцами, а также позволяли основать на их территории военные форты и дороги. Взамен им причитались ежегодные выплаты товаров на 18 000 долларов в течение десяти лет. В последующие годы отряды кайовов, направлявшиеся против навахов и ютов, периодически совершали грабежи белого населения. В итоге во время раздачи ежегодных товаров индейский агент сказал им, что, если не прекратятся нападения, Великий Белый Отец пришлет войска, дабы наказать их. Верховный вождь Дохасан (Маленькая Гора) ответил: «Белый вождь дурак и трус… На этой земле есть три вождя – белый, испанский и я. Вождь испанцев и я – мужчины. Иногда мы приносим беды друг другу, захватывая лошадей и скальпы, но мы не впадаем в бешенство и не ведем себя подобно глупцам. Но белый вождь – дитя и, как дитя, сразу же начинает злиться. Когда мои молодые воины, чтобы не дать своим женщинам и детям умереть с голоду, забирают немного сахара или кофе у белого человека, проходящего через наши земли, убивая и разгоняя дичь на своем пути, белый вождь злится и обещает прислать солдат. Я давно жду их, но они не приходят. Он трус, и у него женское сердце. Ты передай великому белому вождю мои слова».

В 1860 году войска получили приказ наказать кайовов и команчей, но успеха они не достигли. В марте из фортов Райли, Кобб и Юнион вышли колонны солдат. Одной из них, выступившей из форта Райли, командовал майор Джон Седжвик. Его колонна состояла приблизительно из 500 кавалеристов и группы разведчиков-дел аваров, которыми руководил широко известный на Диком Западе делавар Падающий Лист. Спустя несколько месяцев колонна достигла Нового Форта Бента, ни разу не столкнувшись с индейцами. Вскоре были получены сведения о военном отряде кайовов, и капитан Вильям Стил с отрядом из 89 человек бросился в погоню. Они проскакали 56 миль, но вынуждены были повернуть назад, не встретив ни одного краснокожего. Тем временем кайовов заметили в районе Нового Форта Бента. За ними выслали лейтенанта Стюарта с кавалеристами. Кайовы оказались зажаты между отрядами Стюарта и Стил а. В результате боя вдоль р. Кайова-Крик, штат Колорадо, кайовы ранили трех бледнолицых, а сами, согласно рапорту, потеряли убитыми двух воинов. Кроме того, солдаты захватили 16 женщин и детей и 40 лошадей и мулов. Пленников передали индейскому агенту Вильяму Бенту.

Начавшаяся в следующем году Гражданская война отвлекла правительство США от проблем с враждебными индейцами. Осенью 1863 года стало известно, что сиу, шайены, кайовы, кайова-апачи, команчи и часть арапахов планируют весной начать на Равнинах полномасштабную войну. В июне 1864 года к племенам отправили гонцов с сообщением, что всем дружески настроенным индейцам следует поставить свои лагеря около военных постов, остальные же будут считаться враждебными и подвергнутся уничтожению. Откликнулась только часть арапахов и шайенов. В августе индейский агент сообщал из форта Лайон, что получены приказы убивать всех индейцев, обнаруженных на равнинах. В 1864 году нападения индейцев на Южных равнинах так участились, что все ранчо и станции на территории 400 миль были покинуты. В октябре 1865 года в устье р. Арканзас с кайовами, кайова-апачами, команчами, шайенами и арапахо был подписан новый мирный договор. В 1866 году умер Дохасан, являвшийся верховным вождем кайовов в течение 33 лет. С того времени, по мнению Джеймса Муни, начался упадок племени. Сохраняя мирные отношения с США, кайовы продолжали совершать рейды в Техас, жестокую войну с которым они вели на протяжении всего XIX века.

В 1867 году у Медисин-Лодж был подписан новый договор, который должен был положить конец нападениям на белых людей. Племена согласились поселиться в резервации, но 27 ноября 1868 года генерал Кастер атаковал селение шайенов на р. Вашита и уничтожил его. Лагеря кайовов, команчей, кайова-апачей и арапахов стояли ниже по реке. Кайовы, оказавшиеся ближе всего, приготовились к бою, но в ходе переговоров согласились отправиться вместе с солдатами в свое агентство. Вместо этого, разбившись на группы, они попытались ускользнуть. Кастер ложью захватил в заложники верховного вождя племени Гуипаго (Одинокого Волка) и одного из самых влиятельных людей – Сатанту (Белого Медведя) и обещал повесить их, если в течение двух дней все племя не появится в агентстве. К концу декабря 1868 года почти все племя, кроме общины вождя Манйитена (Женское Сердце), находилось в резервации, и вождей отпустили. Кайовы оказались в резервации, но продолжали совершать рейды в Техас, убивая людей, уводя лошадей и захватывая женщин и детей.

Летом 1870 года вождь кайовов Пинающая Птица, призывавший соплеменников жить в мире с белыми людьми, был обвинен ими в трусости. Дабы восстановить авторитет, вождь собрал большой отряд, покинул резервацию и направился в рейд на Техас. Воины атаковали почтовый дилижанс вблизи станции Рок-Стейшн. Из форта Ричардсон в погоню за ними был выслан отряд из 56 кавалеристов во главе с капитаном Кервином Макклелланом. Солдаты наткнулись на небольшую группу кайовов, но к индейцам подоспело подкрепление. Воины окружили кавалеристов, и Макклеллан дал приказ отступать. Двигаясь на юг, они отбивались от наседавших кайовов четыре часа. Одного из кавалеристов убил сам Пинающая Птица. Он вернулся в резервацию победителем. Его авторитет был восстановлен, и соплеменники начали внимательнее прислушиваться к его советам. Согласно Макклеллану, его солдаты убили 15 кайовов, но это, как нередко случалось с армейскими рапортами, было откровенной ложью. Если бы отряд Пинающей Птицы понес такие потери, он не только не смог бы восстановить свой авторитет, но утратил бы его навсегда.

Сын Солнца (Пайтальи), кайова. Фотография 1869–1874 гг.

В 1871 году число нападений кайовов не уменьшилось. 24 января отряд под предводительством Маманти и Китана у горы Флэт-Топ, штат Техас, атаковал трех негров-поселенцев. Застигнутые врасплох, они успели убить своих коней, чтобы, прячась за их тушами, отбиваться от нападавших. Бой был тяжелым – рядом с изуродованными телами негров позже нашли более 170 отстреленных гильз.

Спустя две недели, 7 февраля, в 50 милях к востоку от горы Флэт-Топ десять техасских рейнджеров подверглись нападению сорока воинов кайова и команчей. Но самая крупная стычка произошла 18 мая 1871 года и получила известность как Нападение на караван фургонов Воррена. Кайовский шаман Маманти предсказал, что следующий рейд будет чрезвычайно успешным, а добыча богатой. В мае к нему присоединилось около 150 кайовов и команчей. Они пересекли р. Рио-Гранде и отправились в Техас, где устроили засаду на дороге между фортом Гриффин и фортом Ричардсон. Если бы кайовы атаковали первых встреченных ими путников, они, несомненно, повергли бы в шок всю Америку – 18 мая мимо них проследовал очень влиятельный в стране человек. Им был генерал Вильям Шерман. Сопровождал его лишь маленький эскорт кавалеристов. Кайовы могли без труда уничтожить их, но Маманти сдержал воинов – в его видении ему было велено атаковать вторую группу людей. После полудня появился караван из десяти фургонов, принадлежавших компании «Воррен и Дюбуа», в которых везли припасы для солдат форта Гриффин. Воины неожиданно выскочили из-за хребта, и погонщики не успели поставить фургоны в круг. Трое погибли мгновенно. Остальные яростно отстреливались. Вскоре был убит еще один, и семеро погонщиков бросились бежать к лесу. Двоим сделать это не удалось. Пять человек получили ранения, но спаслись. Индейцы сперва кинулись в погоню, но потом вернулись грабить фургоны. В одном из них прятался погонщик Сэм Эллиот. Когда один из кайова подбежал, к фургону, Эллиот выстрелил ему в лицо, смертельно ранив. Разъяренные индейцы схватили техасца, привязали к колесу фургона и сожгли. Затем они разграбили фургоны, сожгли все, что не могли унести, и уехали. Всего от рук краснокожих погибло семь погонщиков. Потери индейцев – один убитый (команч) и трое раненых (два кайова и один кайова-апач). Этот бой хорошо изучен историками и является одним из немногих событий, когда потери индейцев получили реальное подтверждение.

Лидеры нападения на фургоны Воррена – Сатанта, Сатанк (Сидящий Медведь) и Адоетте (Большое Дерево) – имели неосторожность похвалиться успехами в присутствии индейского агента и генерала Шермана и были арестованы. Сатанк погиб при попытке напасть на конвоиров, оба других лидера попали в тюрьму. В 1872 году индейский агент сообщал, что, хотя кайовы регулярно приходили в резервацию получать положенные им по договору продуктовые пайки, заверяя власти в своем дружелюбии, едва летом их кони набрали форму, они, вместе с команчами и кайова-апачами, отправились в рейды и за несколько месяцев угнали сотни лошадей и мулов, захватили в плен нескольких женщин и детей и убили около двадцати человек в Техасе, не считая погибших от их рук жителей Нью-Мексико и других районов. Так, 20 апреля 1872 года отряд из сотни кайовов и команчей под предводительством Белого Коня и Большого Лука атаковал караван из десяти фургонов у Ховард-Велл, штат Техас. Индейцы убили большинство мужчин, а некоторых привязали к колесам фургонов, облили керосином и сожгли. Они увезли двух женщин – одна позднее была отбита солдатами, а вторую убили. Отряд кавалеристов нагнал налетчиков, произошел серьезный бой, но добиться результатов солдатам не удалось. Несмотря на сообщение о десятке погибших краснокожих, лишь два воина получили ранения, но никто из них не погиб. Вернувшись на следующее утро к месту нападения на караван, солдаты похоронили одиннадцать человек.

Пытаясь наладить отношения с южными племенами, правительство организовало поездку их вождей в Вашингтон для переговоров. События двух последующих лет показали, что особых результатов это не принесло. В 1873 году Сатанта и Адоетте были отпущены, но это не остановило набегов.

Последний раз кайовы приняли участие в войне с армией США во время восстания 1874–1875 годов (см. «Команчи» и «Шайены»).

Кайовы никогда не были многочисленными, а эпидемии (оспа в 1816, 1839–1840 и 1861–1862 гг., холера в 1849 г.) и бесконечные войны постоянно сокращали их численность. Берландье сообщал в 1828 г., что племя состоит из 150 семей. Ричард Додж в 18 3 5 году определил численность кайовов в 1800–2000 чел. Поданным Бэтти, в 1873 г. (вероятно, вместе с кайова-апачами) они составляли 1600 чел. Официальные данные 1875 г. – 1014 чел. В 1881 г., согласно сообщениям индейского агента, – 1145 чел. Последний серьезный удар им был нанесен в 1892 г. в результате эпидемии кори и лихорадки. В 1905 г. численность кайовов выросла до 1165 чел.

Кайова-апачи

Маленькое атапаскоязычное племя, с давних времен настолько тесно связанное с кайовами, что даже имело свое место в их лагерном круге. Кайова-апачи сумели сохранить свой язык, хотя большинство культурных аспектов заимствовавали у кайовов. До поселения в резервации оба племени вместе делили все радости и тяготы свободной жизни. Сами они называли себя надииша-дена или наиишан-дина, что означает наш народ. Кайовы в прошлом называли их тагуи — термин, применяемый ими для обозначения всех апачеязычных племен, или садалсомте-киаго – Люди Ласки (зверька. – Авт.). Но приблизительно с середины 1870-х годов кайовы стали называть их семат – воры, потому что кайова-апачи начали красть у них лошадей и скот.

Воин кайова-апачей, племянник верховного вождя Пасера, 1869–1871 гг.

В первых французских сообщениях XVII века, отчетах Льюиса и Кларка, а также в договоре с правительством США от 1837 года они появляются как гатаки. Несмотря на одно происхождение с апачами Аризоны и Нью-Мексико, они узнали об их существовании только в начале XIX века. В первой половине XIX века у них сложились дружеские отношения с мескалеро-апачами.

Прежде кайова-апачи вместе с кайовами жили на севере в районе Черных Холмов, а затем ушли на Южные равнины. В 1805 году исследователи Льюис и Кларк сообщали, что кайова-апачи живут в верховьях двух развилок р. Шайен в районе Черных Холмов на северо-востоке Вайоминга. Берландье, путешествовавший по Южным равнинам в 1828 году, писал., что кайова-апачи «такие же свирепые, как и липаны». Генерал Теран в том же году определил их численность в 80—100 семей. Как уже упоминалось, в 1837 году вместе с кайовами и тавакони они подписали свой первый договор с правительством США. В 1853 году о кайова-апачах сообщалось как о воинственном племени, кочующем в районе р. Канейдиэн, на землях, занимаемых команчами, с которыми они часто отправлялись в совместные военные экспедиции. По договору 1865 года им была определена совместная с арапахо и шайенами резервация. Любопытно, что они сами попросили отделить их от кайовов из-за враждебного отношения тех к белым людям. Соглашение, однако, не получило практической силы, и в 1867 году, по договору у Медисин-Л одж-Крик, кайова-апачи были формально объединены с кайовами, хотя часть племени продолжала жить с южными арапахо и шайенами до конца восстания 1874–1875 годов. Во время восстания они, в отличие от кайовов и команчей, оставались мирными и дружелюбными, хотя некоторые воины, несомненно, участвовали в рейдах и набегах. В остальном их история мало чем отличалась от истории кайовов (см. «Кайовы»).

Льюис и Кларк в 1804 г. определили численность племени в 25 типи, или 300 чел., из которых 75 были воинами, Ричард Додж в 1835 г. – 1200 чел., что значительно преувеличено. В 1850 г. индейский агент Фицпатрик определил численность кайова-апачей в 50 типи, то есть около 300–400 чел. В 1854 г. он же указал 40 типи и 320 чел. Ливенворт в 1865 г. – 500 чел., живущих в 40 типи. Во всех последующих сообщениях численность кайова-апачей варьировалась от 300 до 350 чел. К 1891 г. племя составляло 325 чел., а в 1892-м перенесло эпидемии кори и лихорадки, которые стоили жизни каждому четвертому члену племени. В 1905 г. их оставалось всего 155 чел.

Канзы

Сиуязычное племя, являющееся, согласно Дорси, одним из пяти племен группы дхегиа. Лингвистически наиболее близки осейджам и куапо. Самоназвание кказе.

Во время миграции дхегиа первыми отделились куапо, после чего основная часть группы разделилась в устье р. Осейдж, – осейджи двинулись вверх по реке, омахи и понки пересекли р. Миссури и ушли на север, а канзы поднялись вверх по южному берегу Миссури до устья р. Канзас. Там они задержались на некоторое время, а затем продолжили путь вверх по Миссури до северной границы современного штата Канзас, где были атакованы шайенами и вынуждены вернуться вниз по Миссури. Они снова осели в устье р. Канзас, где появились Большие Ножи (белые люди), преподнесли им подарки и убедили продолжить путь на запад. По словам канзов, за время миграции они последовательно построили около двадцати деревень, прежде чем обосновались у Кансл-Гроув в штате Канзас. Оттуда позднее перемещены в резервацию на Индейскую Территорию.

Первое упоминание канзов мы находим у Хуана де Оньяте, который в 1601 году путешествовал от Сан-Габриэля, что в Новой Мексике, пока не встретил эскансаков, живших в ста лигах (483 км) к северо-востоку, недалеко от пананов (пауни). Известно, что в тот период канзы продвинулись вверх по р. Канзас до р. Биг-Блю, а оттуда в 1847 году переместились к Кансл-Гроув.

Канзы не сыграли значительной роли в военной истории американской границы, но всегда были достойными бойцами. Белый современник писал в 1809 году: «Канзы давно уже представляют собой ужас для соседних племен, их безрассудная смелость не поддается описанию… К счастью для соседей, они малочисленны, а их ежедневные нападения еще более сокращают их численность». Среди врагов канзов в разные времена были падуки, сиу, шайены, арапахо, сауки, фоксы, омахи, ото, миссури, айовы, осейджи, пауни и другие племена. В XVIII веке канзы обычно жили в мире с осейджами, куапо, омахами, понками, ото, миссури и айовами. Племена часто посещали друг друга с дружественными визитами, а с ото и миссури заключали межплеменные браки. Война между канзами и осейджами вспыхнула в 1794 году и продолжалась до 1806 года, когда стараниями Зебулона Пайка между ними вновь был установлен мир. С этого момента племена часто вместе охотились и воевали против общих врагов. В 1811 году они атаковали айовов, а с 1813 по 1816 год сражались с ото.

Пауни оставались заклятыми врагами канзов и в начале XIX века. Несмотря на небольшое число канзов, войны с ними были кровопролитными. В 1809 году сотня их воинов атаковала деревню киткехахки-пауни. Они убили верховного вождя и его семью из пятнадцати человек. Пауни преследовали их и в тяжелом бою прикончили сорок воинов. Спустя три года, в 1812 году, пауни атаковали деревню канзов на р. Блю-Вотер, но благодаря умелому руководству вождя Горящего Оленя канзы не только отбили атаку, но и уничтожили около восьмидесяти нападавших. Но в том же году, в результате плохо спланированной атаки на деревню скид и– пауни, канзы потеряли тридцать бойцов. В 1831 году они убили четырнадцать пауни и захватили три десятка лошадей. Около 1835 года удача улыбнулась пауни, и они угнали огромный табун лошадей канзов. В 1838 году канзы и осейджи атаковали пауни и срезали одиннадцать скальпов. Одно из самых серьезных поражений в этой войне канзы нанесли пауни в 1840 году. Отряд из 65 воинов неожиданно напал на вражеский лагерь (19 палаток – около 150 человек), когда почти все мужчины находились на охоте. Они убили шестьдесят женщин и детей и захватили в плен одиннадцать человек[11]. Кроме того, они забрали все пожитки, которые смогли увезти.

Индеец канза по имени Напевала. 1860—1870-е гг.

В 1812 году союзники канзов осейджи воевали с ото, в результате чего племя оказалось втянуто в войну с новым противником. Возвращаясь из экспедиции против осейджей, отряд ото прошел мимо деревни канзов. Один из ото отстал, намереваясь угнать лошадей у союзников своих врагов. Канзы нагнали его, избили, отобрали лошадей, после чего выстрелили в лицо из ружья, заряженного только порохом. Весной 1813 года ото вернулись, чтобы отомстить за нанесенное оскорбление. Неожиданно атаковав, они убили пятерых женщин и детей. Началась жестокая война, продолжавшаяся до 1816 года, когда ото через белых торговцев послали канзам трубку мира. Но из восьми канзов, отправившихся весной 1817 года заключать мир, ото убили шестерых, и война разгорелась с новой силой. В 1819 году канзы вновь заговорили о мире с ото и их союзниками айовами и миссури. Благодаря усилиям американских властей мир был заключен.

Согласно Льюису и Кларку, в 1804 году канзы жили на р. Канзас в двух деревнях – одна находилась в двадцати (96 км), а вторая в шестидесяти лигах (290 км) от устья этой реки – и могли выставить около 300 воинов. Льюис и Кларк сообщали, что прежде канзы были более многочисленными, но война с сауками и айовами значительно сократила их. В 1811 году они, по сообщениям Генри Брекенриджа, пользовались дурной репутацией среди белых торговцев, которые называли их «грабителями с Миссури», но это продолжалось недолго. И до Кансл-Гроув, и за 26 лет их пребывания там был сделан ряд безрезультатных попыток «цивилизовать» их. Вислиценус так описывал канзов, селение которых посетил в апреле 1839 года: «Говорят, что все племя сегодня насчитывает 1500 душ. Попытка сделать их цивилизованными и привить им земледелие пока не приносит успеха. Правительство отправило им некоторое оборудование, основало ферму и ежегодно снабжает скотом и свиньями. Но зимой они обычно сжигают отраду фермы в кострах, а животных забивают… с недавних пор они не проявляют враждебности к белым людям, но не задумываясь украдут у них лошадей, если это можно сделать безнаказанно». Льюис Морган очень заинтересовался канзами во время своего путешествия по Великим Равнинам в 1859 году. Он отмечал, что, несмотря на тесные контакты с белыми людьми, канзы «до сих пор отказываются принять миссионеров и, по словам людей, знающих их, представляют собой народ дикий и бескультурный… Мне говорили, что они выбривают голову, оставляя лишь скальповую прядь, а по характеру храбры и бесстрашны. Их численность на сегодняшний день составляет около 800 человек». Методисты организовывали для них школы при миссиях в период 1850–1854 годов, квакеры[12] в 1869–1873 годах, но индейцы не пускали детей, считая, что принятие пути белого человека разрушит индейский характер и приведет к деградации. Живя в Кансл-Гроув, канзы существовали в основном за счет охоты на бизонов. С уничтожением стад они были вынуждены начать заниматься земледелием под руководством правительственных специалистов. Они отказывались жить в домах, построенных для них правительством, считая свои жилища более удобными.

В октябре 1815 года канзы заключили мирный договор с Соединенными Штатами. В тот момент, вытесненные с Миссури индейцами сиу, они жили нар. Канзас в устье р. Сэйлайн, занимали 130 земляных домов и насчитывали 1500 человек.

По договору в Сент-Луисе от 3 июня 1825 года канзы уступили Соединенным Штатам свои земли на севере штата Канзас и юго-востоке штата Небраска, отказались от всех претензий на охотничьи угодья в Миссури, но сохранили право на участок территории на р. Канзас. Здесь они подвергались нападениям пауни, а во время охотничьих экспедиций часто бывали атакованы воинами других племен, что значительно сократило их численность. Но и канзы не оставались в долгу.

Ситуация с равнинными кочевниками ухудшилась после резни шайенов и арапахов на Сэнд-Крик в 1864 году и еще долго оставалась напряженной. Наиболее агрессивные воины этих племен нападали не только на белых поселенцев, но и представляли постоянную угрозу для таких слабых племен, как канзы. Зимой 1866 года шайены увели у них около полусотни лошадей. В 1867 году по пути к месту проведения договорного совета на Медисин-Лодж-Крик арапахо угнали еще 32 коня, и у канзов практически не осталось лошадей для перекочевки и охоты. Через некоторое время после прибытия на Медисин-Лодж арапахо ошибочно обвинили канзов в краже своих лошадей и убили несколько человек. Канзы ушли на Пламб-Крик в окрестности форта Зара и разбили там зимний лагерь. В декабре его посетила группа шайенов, которые несколько часов говорили о мире и дружбе, а покинув лагерь, всего в нескольких сотнях метров от него убили и скальпировали табунщика канза. Разъяренные соплеменники набросились на них и после четырехчасового боя вынудили шайенов отступить. В бою погибло два канза, но они убили четырнадцать шайенов. Много лошадей и большое количество воинов с обеих сторон получили ранения. Понимая, что шайены вернутся с подкреплением, канзы бежали в свою резервацию, куда прибыли 25 декабря 1867 года. В пути около шестидесяти человек умерло от голода и ужасного холода. Канзы потеряли много лошадей, во всем племени осталось не более 150 голов. Шайены появились у агентства канзов в июне 1868 года – сотня отборных воинов, восседавших на великолепных скакунах. Многие белые поселенцы начали опасаться за свои жизни, другие же были уверены, что станут свидетелями индейского побоища. Но и те, и другие ошиблись. Шайены покричали, постреляли и уехали. Ни с одной стороны потерь не было.

По договору, заключенному в Методистской миссии, штат Канзас, 14 января 1846 года, канзы уступили Соединенным Штатам 2 000 000 акров восточной части своей резервации. Для них была определена новая резервация у Кансл-Гроув на р. Неошо, штат Канзас, где они оставались до 1873 года. Когда резервацию заполонили белые поселенцы, ее продали, а канзам на вырученные деньги купили новую на Индейской Территории рядом с осейджами. За исключением 160 акров, оставленных для школьных нужд, всю землю поделили на наделы.

Согласно Пьеру Лемуану, в 1702 г. канзы насчитывали 1500 душ. Перри ду Лак сообщал., что в 1802 году они могли выставить 450 воинов. В 1806 г., по данным Зебулона Пайка, – 1565 чел., из которых 465 составляли воины, 500 – женщины и 600 – дети. По подсчетам Портера, в 1829 г. канзы насчитывали 1200 чел. Исаак Маккой сообщал, что в 1831 г. племя состояло из 1500 чел., в 1832 г. – 1200, а в 1840-м – 1750, но последняя цифра, несомненно, завышена. Согласно индейскому агенту Ричарду Камминсу, в 1839 г. племя насчитывало 1602 чел. В 1842 г. (сообщение «Общества друзей») – 1600. В 1843 г. (доклад Индейской канцелярии) – 1588 человек, в 1855 г. (доклад коммиссара по делам индейцев) – 1375. В 1859 г. сообщалось о 1035 канзах, в 1860 г. о 803, а в 1868 г. – о 825. В 1870 г. их осталось всего 574 чел., в 1880-м – 300, в 1890-м – 198. К 1905 г. численность племени возросла до 209 чел., из которых лишь 90 были чистокровными канзами. Причиной серьезного сокращения численности стали не только межплеменные войны, но и эпидемии. Только зимой 1852/53 г. эпидемия оспы унесла жизни 400 канзов. В 1998 г. племя насчитывало 2333 чел.

Команчи

Самый могучий и воинственный народ Южных равнин, относящийся к юто-ацтекской языковой семье. Команчи состояли из нескольких самостоятельных племен. С момента их появления на Равнинах они вели постоянные войны с краснокожими и бледнолицыми соседями. В прошлом команчи являлись частью южных групп восточных шошонов, живших вблизи верхних оконечностей р. Платт на востоке Вайоминга. После того как первые группы команчей получили лошадей, они начали перемещаться на юг. Произошло это около 1700 года.

Существует ряд легенд, объясняющих раскол шошонов. По одной из них, ссора произошла из-за убитого на охоте медведя. По другой – из-за гибели сына вождя. Эта легенда записана в 1933 году. Две общины жили вместе, одна – на восточной стороне лагеря, а другая – на западной. Каждая имела своего вождя. Под вечер юноши устраивали игры, состязались в беге и боролись. Одна из игр представляла собой драку ногами, и некий мальчик нанес другому такой сильный удар, что тот умер. Убитый был сыном вождя западной части лагеря. Когда на следующий день мальчика похоронили, едва не произошло сражение. Воины обеих общин стали друг против друга, но в центр вышли старики со словами: «Вы имеете множество врагов для сражений, а мальчишки всего лишь играли. Будьте благоразумны. Вы подаете дурной пример детям. Должен ли поступать так вождь, желающий поддерживать мир? Есть ли такой среди вас?» Вождь западной части вышел вперед и сказал, что не осознавал, что делает. Затем они разделились – одни ушли на север (шошоны), а другие на запад (команчи). Таковы легенды, но скорее всего основную роль в расколе и переселении сыграли эпидемия оспы, давление со стороны имевших ружья черноногих, а также стремление добыть лошадей, которых на юге было в достатке.

Сами команчи называли себя не-ме-на, от нем – Люди, но на Равнинах, как и шошоны, были известны как Змеи. Тому существует два объяснения. Вождь Куана Паркер рассказывал, что однажды племя переходило через горы в поисках новых охотничьих угодий и часть людей из-за наступивших холодов потребовала вернуться назад. Разгневанный вождь на совете сравнил их со змеей, пятящейся назад по своему следу. Отсюда и появилось название Змея, Ползущая Назад. По другой версии, часть племени повернула назад во время миграции на юг из-за появившихся впереди волков, и именно эту группу первоначально и прозвали Змеями.

Серые Леггины (Аса-Тойе), команч, 1869–1871 гг.

Происхождение названия племени также не ясно. Одна из наиболее распространенных версий говорит о том, что оно произошло от ютского команциа или комантсия – Враги, или, точнее, Те, Кто Всегда Хочет Сражаться со Мной. Термин этот юты применяли ко всем своим врагам – команчам, арапахо, шайенам и кайовам, но после 1726 года именно команчи стали их основными противниками, и название стойко закрепилось за ними. Де Бенневилье, после многочисленных бесед с индейскими переводчиками на западе Индейской Территории в 1868 году, написал в своей книге, что команчи является словом испанского происхождения и означает дикий человек. Но испанцы Новой Мексики всегда называли диких индейцев хентилес или, в ряде случаев, симмарон – дикий, восставший. В другом источнике утверждалось, что оно берет свое начало от испанских слов камино – дорога и анчо – широкий, очевидно подразумевая великую Команчскую Тропу, использовавшуюся этим племенем для набегов в Старую Мексику. Но эта тропа не существовала еще в течение приблизительно восьмидесяти лет после того, как название команчи впервые было записано в Новой Мексике. Есть и другие версии. Наиболее убедительной, по мнению автора, является версия, высказанная Джорджем Хайдом, который писал: «Никому не пришло в голову вернуться в Таос (Новая Мексика. – Авт.) 1707 года и рассмотреть ситуацию, при которой тогда впервые было записано слово команчи. Юты привели в Таос группу команчей и, представляя новое племя, несомненно, применили по отношению к ним свое, ютское название. Сами команчи называли себя неум или неума, а юты часто добавляли к племенным названиям термин аче (например, сагуаче, моаче, табегуаче. – Авт.), и если они так же поступили с команчским названием, должно было получиться нечто вроде неумаче или неуманче. Испанцы довольно скверно записывали индейские имена, и оно легко могло трансформироваться в команче. Конечно, это еще одна догадка, но основана она на ситуации, которая существовала в те времена, когда название команчи было записано впервые».

Команчи состояли из нескольких (от 8 до 12) родственных, но абсолютно независимых племен, каждое из которых делилось на множество общин. Лишь наиболее крупные группы получали постоянное название. В конце XVIII века испанцы Новой Мексики выделяли три основные ветви – северную, южную и центральную. В 1860 году Р. Нейборс различал 8 племен; Д. Муни позже писал о 13, а Р. Лаум в 1913 году упомянул только четыре. Р. Томас, долго живший среди команчей в резервации, называл 20 племен, шесть из которых стояли на грани распада и вымирания. В целом же для второй половины XIX века можно выделить пять основных – пенатеки, котсотеки, нокони, ямпарики и квахади.

Пенатеки (или пенанде, пенатетка) – Поедатели Меда — были самым большим племенем команчей. Также известны под другими названиями: тейювит – Гостеприимные, текапвай – Нет Мяса, пенане – Осы, или Быстро Жалящие, хойс – Лесные Люди. Именно они первыми столкнулись с белыми. Согласно их преданиям, они двигались на юг так долго и зашли столь далеко, что утратили связь с прочими команчами, а о существовании ямпариков и квахади узнали лишь во время очередного набега в Мексику. Впоследствии пенатеки достаточно активно помогали армии США против сородичей, и память об этом до сих пор жива среди команчей.

Котсотеки (или кучетека, коцаи, кучанео, кучантика) – Поедатели Бизонов. Посетивший их в 1786 году эмиссар губернатора де Ансы Франсиско Хавьер Ортис сообщал, что на протяжении ста миль между реками Рио-Пекос и Ред-Ривер он обнаружил восемь селений, самое маленькое из которых состояло из 30 палаток, а всего их насчитывалось до 700. В каждой проживало три-четыре воина, а следовательно, всего котсотеков было 6000–7000. Эта информация любопытна, но сильно преувеличена.

Нокони – Те, Кто Поворачивается. Также известны как навьека – Часто Перемещающиеся, поскольку были вечными кочевниками, отличавшимися беспокойным характером даже среди команчей. После смерти вождя Нокони, имя которого носило это племя, из-за табу на имена умерших и по причине неряшливости своих стойбищ, оно получило название детсаноюка – Скитальцы, Ставящие Плохие Лагеря. В 1786 году губернатор Новой Мексики де Анса сообщал, что детсаноюки живут между реками Арканзас и Ред-Ривер и вместе со своими соседями тенава и танима составляют центральную ветвь команчей.

Ямпарики (илиямпарак, яппаретка) – Поедатели Ямпы, населяли северную часть Команчерии, как называли территорию команчей. Предполагается, что они позднее других команчей отделились от шошонов. Это подтверждается еще и тем, что шошоны штата Айдахо, сами называющие себя Нэм, всех команчей именуют именно ямпариками. Прежнее название ямпариков, измененное по тем же причинам, что и у нокони, – видъю (видьюнуу, видью-япа), или Шило.

Квахади (или квахари, квахарену, куахада) – Антилопы — были малоизвестны до конца дорезервационного периода. Имя свое получили, потому что жили на выжженных солнцем, богатых антилопами равнинах. Путешествуя по ним, они делали себе зонты из недубленой кожи, отчего получили прозвище квахихекену – Зонтики на Спинах. Их твердыней были равнины Льяно-Эстакад о, а от зимних вьюг они укрывались в глубоких каньонах Туле и Пало-Дуро. Квахади последними покорились американцам.

Танима (или дехауи, тевавиш, янимна) – Поедатели Печени — получили свое название из-за обычая есть сырую печень охотничьей добычи. Были соседями нокони и вместе с ними являлись представителями центральной ветви команчей. В нее же входило третье племя этого региона – тенава (или тенавит) – Стоящие Вниз по Реке. Белые люди постоянно путали их с танима из-за сходства в названиях и местах проживания. Это племя было практически уничтожено в битве с мексиканцами в 1845 году.

Существовал еще целый ряд более мелких племен: итетао – Горелое Мясо (получили название от пеммикана[13], которым питались зимой); ваваи – Червивые, или Личинки на Пенисе; мутсане (мотсаи) – Обрезанный Берег (любили ставить лагеря на речных обрывах). Они также были истреблены мексиканцами в битве 1845 года. Знаменитым среди команчей, но малоизвестным среди белых людей было племя пахураикс, или Водяной Конь. Так как они ставили лагеря у рек и озер, их еще называли паркинаум – Водные Люди. Другими племенами или общинами были юпи (или хупене, юпини); виане – Медленно Переходящие Через Холм; итчитабуда – Люди Холода; хай-ненауне – Поедатели Кукурузы и нонаум.

Несмотря на широкую известность, историю и культуру команчей нельзя назвать хорошо изученными. Как верно отметил один исследователь: «Команчи были своего рода историческими сиротами. Техасцы не любили говорить о них, поскольку воспоминания приносили душевную боль, некоторые авторы избегали, потому что им было неловко описывать их невинными жертвами, а отсутствие в команчской культуре сложных церемоний и ритуалов делало их малопривлекательными для антропологов».

Команчи были признанными бойцами Южных равнин и на протяжении почти двух столетий наводили ужас на испанских, мексиканских, а затем и американских поселенцев. Неизвестный картограф отметил на испанской карте 1760 года, что команчи являются грабителями и убийцами и «в высшей степени искусны в верховой езде и стрельбе из ружей, получаемых от французов». Полковник Ричард Додж считал команчей и их союзников кайовов «современными спартанцами». Томас Джеймс в начале XIX века называл команчей «самым могущественным племенем на континенте» и в связи с этим отмечал необходимость установления мирных отношений с ними. Томас Фарнхэм: «Они бесподобные наездники, а их ужасные атаки, несравненная скорость, с которой они перезаряжают винтовки и стреляют, а также их неутолимая ненависть делают вражду с ними более страшной, чем с любым другим племенем». Ной Смитвик писал: «Никто, кто имел возможность испытать храбрость команчей, никогда не назовет их трусами… Я не знаю ни одного случая, когда бы их воин покорился плену, – они бьются до смерти. В двух разных сражениях я был свидетелем того, как раненый воин, лежа спиной на земле, дрался до тех пор, пока его не убили». Мэрси также отмечал в начале 1850-х годов, что команчи настолько высоко ценят свободу, что скорее убьют себя, чем позволят взять в плен. Даже женщины порой поступали так. Во время мексиканского периода в Техасе солдаты захватили женщину команчей, которая по пути в гарнизон попросила нож, чтобы вытащить из ноги колючку. Схватив его, она немедля вонзила его себе в сердце. Среди врагов команчей в разные времена были испанцы, мексиканцы, американцы, юты, липаны, хикарийя, мескалеро и другие апачи, навахо, пуэбло, вичиты, кайовы, кайова-апачи, сиу, шайены, арапахо, арикары, канзы, кэддо, осейджи, пауни, тонкавы, техасы (племя, вымершее в начале XIX века. – Авт.), кикапу, делавары, сауки, фоксы, кри, шауни, чероки, чокто, чикасо, семинолы, хавасупаи и даже каранкавы. Вильям Кларк писал в 1881 году: «Среди индейских племен они (команчи) имеют репутацию храбрых бойцов». Они были единственным племенем Великих Равнин, которое сражалось с белыми людьми почти 170 лет!

До 1750 года команчи часто применяли в боях кожаные доспехи, прикрывавшие тело воина и его скакуна, и огромные щиты, но с появлением большого количества ружей отказались от них и начали использовать тактику легкой кавалерии. К 1800 году команчи владели такими огромными табунами, какими не могло похвастаться ни одно племя. Все они были получены в результате нападений на испанские поселения и пресидио. Еще в 1775 году губернатор Новой Мексики жаловался, что, несмотря на постоянное снабжение вверенной ему территории лошадьми из Старой Мексики, команчи в своих набегах уводят так много коней, что у него не хватает животных даже для того, чтобы организовать погоню. Возвращаясь из экспедиций, воины команчей любили надевать на себя часть захваченной добычи, даже женские шляпки и корсеты, а некоторые из них прикрывались от палящего солнца дамскими зонтиками. Зрелище, несомненно, было весьма комично, если бы они не были так опасны.

Лошадь стала для команчей неотъемлемым атрибутом, и они повсеместно признавались лучшими конниками Равнин. Пеший команч был опасен, но не более того – пешие апачи, пауни и осейджи были гораздо более серьезными противниками. Но когда команч мчался на боевом скакуне, мало кто мог сравниться с ним в воинской удали. Он становился единым целым со своим конем – краснокожим кентавром Великих Равнин.