Помоги проекту - поделись книгой:
Как правило, его типичный зимний день начинался с того, что он еще до рассвета занимал свою наблюдательную позицию, чтобы встретить выходивших на раннюю прогулку людей с собаками, как будто у него был датчик времени. У него, конечно же, были свои любимцы, но в отсутствие их годились и другие. Поздним утром наступало привычное затишье, и он уходил поспать, но туда, откуда был хороший обзор. В зависимости от обстоятельств он мог снова появиться на публике до полудня или до сумерек, как раз вовремя, чтобы застать наплыв людей после работы. Поскольку из-за плохой погоды поток людей с собаками обычно сокращался, прогулки в предзакатные часы или даже в сумерках были вполне логичными. Подобно большинству волков, Ромео был наиболее активен в сумеречное время суток. Хотя если нужно было, он мог охотиться, спать или путешествовать в любое время.
Горстка местных считала любые неудобства частью сделки. Один высокий стройный мужчина с орлиным носом, широким шагом и большим черным лабрадором вывел ситуацию на качественно иной уровень. Я иногда видел из окна дома, как он выходил на ледник, едва светало, и подолгу бродил в районе Дредж-Лейкс вместе с волком, и часто в такую погоду, когда большинство людей предпочитает оставаться дома. Я не мог не восхищаться его упорством, которое рождало во мне собственнические мысли: «
Гуляя со своей собакой Бриттен, Гарри впервые встретил черного волка примерно в то же время, что и мы. Он обнаружил его не у ледника, а в трех милях от него, в долине Менденхолл, в менее людной холмистой части дороги, ведущей к Браверхуд-Бридж. Тропа вела через лесной заповедник вдоль реки Менденхолл. Этот заповедник был закреплен за городом Джуно в конце 1980-х годов, когда бессистемная разработка земель чуть было не поглотила всю долину. Окруженный жилыми кварталами и предприятиями район Браверхуд является одновременно популярной зоной отдыха и частью природного заповедника, соединяющего ледник и морской берег.
Гарри прогуливался там с Бриттен до работы, в утренних зимних сумерках. Он вспоминал, что иногда собака убегала в лес на холме, расположенном над тропой, но возвращалась по первому зову, хотя ее явно интересовало что-то, притаившееся в зарослях. Позже, когда Гарри гулял с другом и двумя собаками, они обнаружили на свежевыпавшем снегу следы лап размером с ладонь, рядом с которыми не было человеческих следов. Оба мужчины решили, что это какая-нибудь огромная бродячая собака, и двинулись дальше своим путем. За следующим поворотом была маленькая полянка, где они увидели своих питомцев резвящимися с хозяином этих следов, и отнюдь не с собакой.
«Он был нескладным, – рассказывал Гарри, – но при этом огромным, с роскошной шелковистой шерстью, как будто только что вышел из собачьего салона». Бриттен и волк вели себя так естественно и дружелюбно, словно были уже давно знакомы. Гарри предположил, что они, вероятно, встречались как раз тогда, когда она убегала от него. «Они соприкасались носами и терлись друг о друга, как старые приятели, – вспоминал он. – Собака моего друга его почти не интересовала… В какой-то момент волк встал рядом с Бриттен и перепрыгнул боком через ее спину. Это выглядело невероятно мило». Двое мужчин зачарованно наблюдали за происходящим, стоя в серых сумерках под сыплющимся снежком, не зная, как реагировать и опасаясь за своих животных. Как и все мы в те первые дни, они принимали решения на лету. В итоге они подозвали собак и взяли их на поводки, и тогда волк закинул морду к небу и начал безостановочно выть. Не понимая, что это может означать – возбуждение, перерастающее в агрессию, или что-то еще, – мужчины предпочли ретироваться[14].
Гарри, как и я, был пленен с первого взгляда. Он воспитывался в единении с природой. С самого раннего детства отец (сменивший кучу профессий, одновременно занимаясь охотничьим промыслом) учил его выслеживать зверя, стрелять и выживать в лесу. Четырехлетним ребенком Гарри подружился с осиротевшим детенышем пумы, которого приютила его семья, и это увлечение дикой природой и животными сохранилось до его совершеннолетия. Затем получил степень по геологии в Университете штата Вашингтон в Сиэтле и стал подрабатывать гидом-проводником, водя группы туристов к заброшенным шахтам в центральной части Каскадных гор. Кроме того, он в одиночку исследовал труднодоступные, нехоженые участки, где несколько раз мельком видел диких волков (хотя по официальным данным их там не было). Он также работал волонтером в зоопарке Сиэтла «Вудленд Парк Зу», где получил возможность проводить время с волчатами, с которыми у него возникла особая связь.
В 1996 году Гарри переехал в Джуно, получив предложение по работе и следуя зову искателя приключений. К тому же здесь присутствовала романтическая составляющая: его давняя подруга отправилась на север раньше его. И хотя они в итоге расстались, Гарри осел в Джуно, покинув материк (как называют жители Аляски континентальные штаты Америки), и стал совершать в одиночку длительные прогулки по нехоженым горным тропам. После того как он взял Бриттен из местного приюта для животных, она стала его постоянным компаньоном и, как показало время, посредником в общении с миром дикой природы.
Чаще всего он встречал волка еще до рассвета, и не только в районе Браверхуд, но и на северной оконечности заказника дикой природы прибрежной зоны Менденхолл – огромного экологического приливно-отливного участка с островками деревьев, примыкавшего к жилым кварталам города, индустриальной зоне и аэропорту. Эту местность с трудом можно было назвать дикой в том смысле, в каком понимают на Аляске, если не считать того, что сейчас ее патрулировал символ этой дикой природы, преображая своим присутствием.
Несмотря на то что Бриттен была стерилизована (здесь наблюдалась некая тенденция, пусть и с частыми исключениями), она была крупной, крепко сбитой, высокой и больше других собак подходила волку по весу, хоть уступала в силе и грации, как, впрочем, и все остальные собаки. Эти двое, казалось, прекрасно понимали друг друга. Волк позволял собаке игриво покусывать его, толкать – в общем, задираться. Позволяя все эти выпады в свой адрес, Ромео не реагировал в ответ – еще одно проявление его добродушной снисходительности, которая казалась неотъемлемой частью его натуры.
При этом Гарри не питал никаких иллюзий относительно того, что волк испытывает к нему какую-то привязанность. Он действовал исключительно в интересах этих двух псовых, которых одинаково влекло друг к другу, в то время как его самого все больше привлекал волк. Как бы то ни было, роль Бриттен в этих отношениях постепенно менялась – от посредника к полноценному участнику действия. Сохраняя нейтралитет, не вмешиваясь и ведя себя предсказуемо и спокойно, Гарри, в свою очередь, без всяких усилий со своей стороны стал неотъемлемой частью всего происходящего, и животные приняли его в свой ближний круг.
Спустя несколько недель после первой встречи Гарри, Бриттен и волк постепенно переместились ближе к леднику, который к тому времени стал уже «штаб-квартирой» волка. Гарри знал, что зона отдыха в районе ледника Менденхолл была предпочтительнее по сравнению с заказником дикой природы или районом Браверхуд – меньше посторонних глаз и движения, больше места, где можно побродить. И тогда эта троица начала встречаться не только до рассвета, но и по вечерам, часами пропадая в нехоженой местности Дредж-Лейкс. Приезжая на парковку, Гарри издавал пару завываний (мало похожих на настоящие, как признавался он сам), и через несколько минут там появлялся волк. Каковы бы ни были эти звуки, Ромео тотчас же распознавал послание и самого посланника. Встретившись, они шли гулять, и волк вел их по своей территории укромными закоулками и просеками, куда ни один человек еще не отваживался забираться. Иногда Гарри задерживался там гораздо дольше, чем планировал, к счастью, у него была возможность перестраивать свой рабочий график. А будучи одиноким мужчиной, необремененным никакими обязательствами, с единственным хобби (живя в штате Вашингтон, он был классным бильярдистом, выигрывавшим турниры), он делал все возможное, чтобы развивать отношения между собакой и волком.
«Казалось, что волку очень важно видеться с Бриттен, – рассказывал Гарри. – Это было заметно по его радостной реакции, когда он встречал ее, и по огорчению, когда мы уходили. Я ненавидел разочаровывать его». Черный волк – Вулфи, как Гарри называл его про себя, – стал средоточением его жизни. И он шел по его крупным следам, никуда не сворачивая[15].
Так же как и Гарри, я путешествовал в одиночку, иногда не в самых благоприятных условиях. Временами шел такой густой снег, что спина и голова волка были покрыты белыми шапками, или стояла такая стужа, что его морда и ресницы покрывались инеем, а его завывания повисали в воздухе замерзшим плюмажем. А иногда внезапно наступала оттепель, когда берег озера превращался в слякотное месиво, или вдруг налетала пурга, сразу погружая нас в белую мглу без теней, и приходилось двигаться на ощупь. Идя по следам волка в один из таких дней, я вдруг подумал о том, что нам неведомо, какие трудности приходится ему ежедневно преодолевать, живя в этом суровом мире.
А на основных озерных маршрутах в солнечный зимний день происходило совершенно другое – странное смешение мира дикой природы и гуляющей толпы, иногда на грани карнавального веселья, особенно по выходным. В течение недели туда приходили десятки людей и собак – настойчивые завсегдатаи и просто любопытствующие зеваки, – шли, бежали, волочились, скакали и плавно скользили на лыжах в сторону одиноко стоявшего волка и крутились вокруг него, словно он был темной скалой посреди людского моря.
Среди всей этой шумихи Ромео оставался невероятно добродушным и веселым, даже когда какой-то мелкий терьер, помесь с дворняжкой, позволил себе высокомерно скалиться, рыча и клацая зубами в сторону его осторожно протянутого носа, или когда целая толпа оживленных лыжников и их собак окружила его, непреднамеренно отрезав пути отхода и тем самым угрожая его безопасности. Большинство собак, как и их хозяева, относились к Ромео так же дружелюбно, как и он к ним. Некоторые выражали опасение, другие были совершенно безразличны, и лишь совсем немногие высказывали дурные предчувствия с самого начала. Если собака проявляла агрессию, волк, вместо того чтобы наказать провинившегося, поджимал хвост, уворачивался или внезапно подпрыгивал, меняя направление движения и превращая все в игру.
Со временем мы все привыкли к совершенно неправдоподобному зрелищу: удивительный шестидесятикилограммовый волк, крепкий, словно из стальных канатов, принимает умиротворяющие позы перед какой-то дворняжкой, которая едва доходит ему до колен, выражая покорность перед невоспитанной мелкой шавкой, которую он мог бы прихлопнуть в одно мгновение.
Как любую знаменитость, черного волка окружала всякого рода шумиха и сплетни, а еще с ним были связаны некоторые вопросы, которые не давали нам покоя. Главной загадкой была история его появления здесь. Большинство жителей вполне логично полагало, что он имеет отношение к черной волчице, сбитой машиной возле Визит-центра у ледника Менденхолл в апреле 2003 года. Очевидцы слышали вой не одного волка, доносившийся из леса, после того как произошло это столкновение. Погибшая волчица была беременна четырьмя волчатами и должна была родить в ближайшие недели. А вдруг Ромео был ее убитым горем партнером, застрявшим во времени и пространстве в бесконечных поисках своей Джульетты, как предположила впоследствии одна женщина? Многие жители Джуно были уверены в том, что эти предполагаемые отношения вдохновили кого-то дать волку такое имя. А может быть, эта связь и объясняет, в конце концов, почему
Научные наблюдения и рассказы очевидцев подтверждают тот факт, что волки, как и некоторые другие животные, способны образовывать пожизненные моногамные союзы, демонстрируя людям пример истинной верности. Изучавший поведение волков доктор Гордон Хейбер рассказывал о случае, когда волк нашел свою убитую партнершу (подстреленную охотниками с самолета во время очередной операции по отлову хищников), закопал ее и лег сверху, охраняя ее в течение десяти дней[16]. Однажды, примерно за десять лет до этих событий, я вернулся на то место, где мы с Клэренсом сняли шкуры с двух волков – огромного черного самца и серой самки, явных лидеров в стае, – и обнаружил там круг следов и отпечатков, оставленных сидевшими рядом со своими мертвыми родственниками членов волчьей стаи. Память об этом скорбном зрелище преследует меня до сих пор и гонит дальше по тропе, на которую я уже давно ступил.
Можно привести и более известные нам доказательства родственной или дружеской привязанности животных, например домашних собак. Есть многочисленные свидетельства их безусловной преданности, любви и самопожертвования по отношению к человеку: когда они спасали младенцев из пожара, не желали покидать могилы своих хозяев, проходили сотни миль в поисках дома и так далее – все это отражено в легендах, истории и литературе.
Распространенная кличка
Ключевое различие между этими двумя видами появилось в процессе селекционного отбора, когда мы внушили собакам, что они должны дарить нам свою преданность – и не просто служить нам, а любить нас, как равных, и даже больше самих себя – в обмен за то, что мы берем на себя функции вожака стаи и даем им еду и кров. Многие специалисты по психологии поведения придерживаются теории о том, что мы намеренно ввергаем собак в состояние затянувшегося отрочества – необходимое условие для закрепления желаемых свойств.
В отличие от собак, дикие волки ориентируются только на себе подобных, и так было всегда, а мы, в свою очередь, смотрим на них со смешанным чувством восхищения, недоверия и страха.
Источником этой невероятной социальной сплоченности волков являются тесные и надежные отношения в паре, образующей ядро стаи. Эти двое фактически и есть стая. По нашим меркам, это семья – гораздо более подходящий термин, чем «стая», имеющий дополнительный подтекст – «спонтанно организованная шайка». И хотя ученые фиксировали исключения и отклонения от этого правила, но чаще всего в стае бывает только одна репродуктивная пара – доминирующие самец и самка. Можно безошибочно определить ту заботливую привязанность, которую эти двое часто проявляют по отношению друг к другу, – обнюхивание, ласковые заигрывания, совместный отдых и взаимный груминг. Оставшуюся часть стаи, если таковая имеется, составляют волчата из предыдущих выводков и иногда прибившийся одиночка. Эти молодые животные, которые также очень привязаны к своим родителям и друг к другу, образуют иерархический союз внутри стаи, где есть доминирующие и покорные особи. Данная иерархия проявляется в ежедневном общении – при играх, драках, охоте, дележке еды и вылазках. То, как сложатся отношения внутри стаи, зависит от доступности пищи, активности стаи, физических характеристик и личностных качеств ее членов. Более крупные волки обычно доминируют над более мелкими. Самый крупный взрослый волк в стае чаще всего и является альфа-самцом.
Несмотря на любовь и заботу со стороны всей семейной группы, лишь малая часть волчат достигает репродуктивного возраста, который наступает примерно на втором году жизни. А фактически поиск пары затягивается еще на несколько лет, в зависимости от везения, возможностей и личных качеств. Молодняк и щенки зачастую погибают первыми, когда наступают трудные времена. В силу того, что волки активно размножаются и способны быстро восстанавливать свою популяцию, взрослые особи более ценны с биологической точки зрения. Неопытность волчат приводит к ошибкам в поведении, которые могут стоить им жизни. Если волчонок трется рядом с людьми, его естественное и иногда неосторожное любопытство делает животное особенно уязвимым для ловушек и ружей. Он также может погибнуть во время стычек с соседями, а голод взимает суровую плату.
Процесс взросления молодых особей, как правило, занимает от года до четырех лет. Животное иногда может проходить огромные расстояния в поисках пары или собственной территории. Было проведено исследование, которое показало, что приблизительно пятнадцать процентов волков некоторый период времени ведет одинокий образ жизни, хотя, конечно же, их количество может сильно варьироваться в зависимости от численности популяции. Большинство одиночек – это молодые, отколовшиеся от стаи животные, остальные – это выжившие после массового истребления хищников людьми либо те редкие особи, которые по непонятным причинам выбирают одиночество на время или (что встречается гораздо реже) навсегда. Но вне зависимости от первопричины уровень их смертности гораздо выше, чем у тех, кто живет в стае: опасность подстерегает их со всех сторон, а защита, которую могла бы дать им большая сплоченная группа, отсутствует[17].
Биолог Хейбер однажды отметил, что одинокий волк – это мертвый волк. Возможно, это преувеличение, но не такое уж сильное. Так что в этом смысле наш Ромео очень рисковал с самого начала.
Когда такси насмерть сбило черную волчицу недалеко от нашего дома, прошло всего несколько недель после начала брачного периода, и оставалась всего пара недель до появления малышей и связанных с их воспитанием активных совместных забот. Вероятней всего, партнер погибшей самки был одним из тех волков, чей вой был слышен в лесу сразу после ее смерти. Или же он мог не знать об этом и просто искать ее днями или даже неделями, воя и изучая метки, а также все места их встреч.
Случайные подробности вроде бы подтверждали версию о погибшей партнерше: Ромео появился в районе Дредж-Лейкс тем же летом, примерно всего в миле от того места, где была убита волчица. Однако его возраст делал этот сценарий маловероятным. Лишь немногие двухлетние самцы получали возможность спариваться, живя в уже существующей стае. Это преимущественное, с трудом отвоеванное право старших и доминирующих животных. С другой стороны, нельзя отметать вариант, что молодой самец при определенных обстоятельствах мог воспользоваться шансом и создать пару внутри стаи.
Согласно данным Департамента рыболовства и охоты за предыдущий год, местными лесничими были пойманы три волка в районе бассейна реки Наггет-Крик (идущая по высоким склонам в гористой местности дренажная сеть между горами Буллард и Сандер в южной части ледника). Так как волки держались вместе, они, скорее всего, были членами одной стаи, и один из них мог быть изначальным партнером самки. В его отсутствие молодой волк мог взять власть в свои лапы и стать отцом ее волчат.
Ученые не раз фиксировали подобную смену власти в разъединенных стаях. Потребность производить потомство внутри стаи – сильнейший генетически запрограммированный инстинкт. Стая, в которой не каждый год рождаются волчата, рискует уменьшиться и даже выродиться. Размеры Ромео также свидетельствуют в пользу того, что он мог неожиданно стать доминирующим самцом среди своих более мелких сородичей и получить черную волчицу в качестве заслуженной награды.
Но были и другие возможные варианты. Ромео вполне мог быть не партнером сбитой волчицы, а ее детенышем из предыдущего выводка или братом. И хоть он, скорее всего, действительно был членом той самой стаи, также вполне вероятно, что он не был ее родственником, а появился здесь через несколько месяцев после ее гибели, чтобы заполнить образовавшийся территориальный вакуум, после того как выжившие волки разбежались. Такое тоже бывает.
Так, к примеру, один самец, пятидесятикилограммовый волк со спутниковым датчиком на ошейнике, который установил ему биолог Джон Бёрч из Службы национальных парков США в верховьях реки Чарли в феврале 2011 года, за четыре месяца преодолел невероятное расстояние в 1500 миль. Это произошло вскоре после гибели его подруги. Он шел от северо-центральной части Аляски через канадский Юкон, на северо-восток, к дельте реки Маккензи, а потом снова на запад, на Аляску, двадцать миль по территории Дедхорс и раскинувшимся нефтяным полям до бухты Прудо-Бэй. За это время он пересек десятки рек и речушек, включая могучий Юкон, когда он был покрыт льдом, широкую реку Поркьюпайн и труднопроходимую часть горного хребта Брукс-Рейндж.
Непонятно, что заставило его кочевать так далеко, ведь он легко мог найти партнершу или новую территорию гораздо ближе. Представьте себе этого волка: социальное, территориальное, высокоразвитое животное, путешествующее в одиночку по неизвестной, труднодоступной местности. Такое поведение волков – часть их генетически запрограммированной стратегии, но вовсе не значит, что это дается им легко. Дань, которую они вынуждены платить природе, не поддается исчислению. Да, с помощью GPS мы можем отследить передвижения одинокого самца, а исследования помогут нам скорректировать или сравнить полученные данные, но мы не в силах представить себе его воспоминания и переживания или точно описать его эмоции через призму своих собственных.
Размышления относительно сложности внутреннего мира животных и его эмоциональной составляющей неизбежно подводят нас к сравнению интеллекта собаки и волка. Если оперировать чисто физическими характеристиками, то мозг домашней собаки (относительно размера тела) на двадцать пять процентов меньше, чем у их диких предков. Уже одна эта цифра указывает на некоторое уменьшение интеллектуальных способностей. Однако ученые, проводившие эксперименты в этой области, соглашаются с тем, что сравнивать интеллект разных видов – затея как минимум спорная.
Зато старейшие охотники-инупиаки, которых я знал, имели на этот счет единодушное мнение. С ездовыми собаками они работали всю жизнь, а также знали толк в выслеживании и охоте на волков, в том числе с помощью ловушек. Так вот: их ценнейшие профессиональные знания и опыт, передававшиеся из поколения в поколение, свидетельствуют о том, что среднестатистический волк намного умнее среднестатистической ездовой собаки. Правда, они оценивали поведение и тех, и других с позиции волка, обитающего в дикой местности: способность найти и убить дичь, не попасть в капканы, учиться на своем опыте, корректировать действия, решать проблемы и так далее. С другой стороны, любой инупиак-собаковод понимал, что детеныш волка или его гибрид «слишком дикий», чтобы научить его тащить сани и сотрудничать с человеком.
Большинство гибридов собак и волков, как правило, были повышенно возбудимыми, непокорными и даже опасными, хотя их генетический вклад в породу был весьма ценным. Я помню одну такую собаку-волка в деревне Ноатак – крупное, стройное животное, принадлежавшее моему соседу, традиционному охотнику-инупиаку по имени Дуайт Арнольд[18]. Гибрид вырос диким и агрессивным, мог легко покусать любого и не подпускал к себе никого, кроме Дуайта. Его привязывали подальше от других собак. Чтобы из таких животных получились полезные рабочие собаки, требуется долгая и кропотливая селекционная работа.
Короче говоря, волки и собаки в северо-западной части арктического региона, несмотря на их генетическое сходство, воспринимались местными, знавшими их лучше всех, как совершенно разные виды, особенно если дело касалось ключевого аспекта: готовности и/или способности взаимодействовать с людьми.
Ученые, занимающиеся этим вопросом, сравнили способности решать проблемы и заучивать модели поведения у прирученных волков и домашних собак и пришли к единому мнению: собаки в решении конкретной проблемы полагаются на человека как на своего партнера, а волки, даже привыкшие к людям с самого раннего возраста и нежно привязанные к своим хозяевам, как правило, мыслят и действуют самостоятельно[19]. Более того, волки, похоже, обладают более глубоким пониманием причинно-следственных взаимосвязей. Собаки же (особенно породы пастушьих собак, таких как бордер-колли и блу хилер, как Чейз) гораздо легче улавливают нюансы человеческой речи, каким-то образом «переводят» их на свой язык и соответственно реагируют.
Однако делать общие выводы относительно интеллектуальных способностей этих двух видов на основе статистических сравнений бессмысленно. Единственная серия экспериментов, связанных с данной проблематикой, проводилась учеными, когда сравнивали смышленых собак (большинство из них были хорошо натренированы и проявляли высокий интеллект с человеческой точки зрения) с волками, жившими в неволе и лишенными того природного и социального окружения, которое есть у их диких сородичей. В дальнейшем эти волки, вероятно, окончательно деградировали из-за отсутствия естественного отбора.
Любой опытный заводчик скажет вам, что все собаки различаются между собой уровнем данного от природы интеллекта и способностью к обучению, и большинство признает, что диапазон различий при этом такой же, как и у людей. Вполне справедливо предположить подобные вариации и у волков, хотя естественный отбор, существующий в дикой природе – когда из генофонда вычищается все нефункционирующее, – отсутствует в условиях неволи. И это делает некорректными любые заключения, полученные на основе наблюдений за живущими в неволе волками.
А теперь перейдем к вопросу анализа различий между генетически передающимся знанием предков и активным адаптивным восприятием индивидуума, а также к определению того, насколько это связано с интеллектом. Викторианцы, к примеру (и Дарвин в их числе, сам заядлый собачник, восхвалявший моральное и интеллектуальное превосходство собак над волками), считали это знание врожденным инстинктом. Но с относительной определенностью мы можем утверждать лишь то, что два этих вида, очень схожие по многим аспектам, обладают хоть в чем-то и совпадающими, но в основном разными интеллектуальными возможностями, выработанными конкретными природными условиями и потребностями.
А Ромео, безусловно, доказал в свое время, находясь среди нас, что по меньшей мере один умный волк существует.
И все же некоторые люди полагали, что он – оказавшийся на воле гибрид собаки и волка. По их мнению, это объясняло его немыслимую тягу к собакам и повышенную терпимость к людям, а также тот факт, что абсолютно дикий взрослый волк способен, черт возьми, демонстрировать подобное дружеское поведение. Однако часть людей, основываясь на более чем вековом опыте общения волков с сотнями других животных, указывали на противоречия в подобных альтернативных историях.
Не только Джоэль Беннетт, но и мой старинный друг и коллега – писатель и фотограф Сет Кантнер, который родился и вырос в деревенском доме на склоне горного хребта Брукс-Рейндж, где регулярно бродили волки и карибу, стоя однажды со мной на озере и наблюдая за черным волком, констатировал, что он существо дикого мира, – коротко и ясно. Мой сосед Тим Холл, который прибыл из Северо-Восточной Канады и тоже видел немало волков в своей жизни, сказал об этом еще лучше. Одним безветренным солнечным мартовским утром мы остановились на берегу озера, разглядывая Ромео. Тим подался вперед, облокотившись на руль своего большого снегохода «Скидо», который он использовал для прокладки лыжной трассы на берегу озера. «Не-а, – сказал он, кивнув в сторону волка, – это волк-самородок».
Так как не был проведен тест на ДНК, чтобы установить родство убитой волчицы и Ромео (хотя такую возможность обсуждали, никто не попытался это осуществить), нам оставалось лишь гадать о возможном происхождении волка. У нас никогда не было четкого ответа ни на один вопрос. И, возможно, эти нераскрытые тайны лишь украшают нашу историю.
Но независимо от того, откуда пришел черный волк, мы все сходились в одном: нигде на планете не увидишь ничего подобного. Пусть и не из дикой стаи, но это все-таки был волк, прямо здесь, более доступный и зависимый от нас, чем можно было себе представить. Никто и не слыхивал о таком! Уже в те первые дни Ромео, с присущей ему же грациозностью, стал частью пейзажа Джуно, одной из изюминок, характерных только для этих мест. Для кого-то он был не более чем забавным эпизодом, но для постоянно растущей толпы зрителей волк стал новым соседом, привычным и таким харизматичным – тем, кого все хотели видеть в своей компании. Он практически стал талисманом города.
Парадоксально, но теперь, когда черный волк перестал быть тайной, он каким-то образом остался в одиночестве – в широком смысле этого слова. Конечно, все, что печаталось в «Эмпайер», печатали потом местные газеты Анкориджа и Фэрбанкса, и я первым опубликовал развернутую историю в своей колонке в журнале «Аляска». Но никто не давал интервью для CNN и шоу «Тудэй». А социальных сетей – Youtube, Facebook и Twitter – в те дни еще не было. А если бы были, феномен волка Ромео с помощью нескольких снятых на смартфоны видео мог бы просто взорвать Интернет! И хотя ежегодно через Джуно проезжало до миллиона туристов, путешествующих на круизных кораблях, и более трети из них в итоге оказывались на леднике во время своей трехчасовой экскурсии, этот наплыв наблюдался лишь в определенный период – с мая по сентябрь. А мрачная зима с побитым бурями дождевым лесом предназначалась исключительно для местных и их волка.
Что случись в Джуно, в Джуно и осталось, по крайней мере, до поры до времени.
Глава 5
Стреляй, копай, помалкивай
Апрель 2004
Я очнулся от тяжелого сна, услышав знакомый звук: грохот от выстрела крупнокалиберного ружья, раздавшийся так близко, что от ударной волны задрожали стекла двойных оконных рам и опущенные теплозащитные жалюзи в нашей спальне. Потом еще один. Шерри, спавшая с берушами в ушах, заворочалась и что-то недовольно пробурчала. Собаки вскинули головы, когда я, шатаясь, поплелся к окну. Я, черт возьми, уже догадывался, что происходит: какой-то тупой ублюдок стреляет из ручницы с пляжа, рядом с «хижиной конькобежца», с расстояния менее двухсот метров от нашей задней двери. Это было популярное место тусовок, где местные любили расслабиться, забыв о том, что эта местность была уже не такой пустынной, как десять лет назад.
Но в данном случае это был не просто грохот от стрельбы, который мог вызвать законное возмущение домовладельца из-за возможной угрозы близким.
Я запрыгнул в джинсы, ботинки и куртку, прежде чем успел осознать, что нет смысла бежать в темноту, которую уже заполнила звенящая тишина. Тот, кто стрелял, уже исчез: запрыгнул в свой грузовик и укатил еще до того, как я вылез из кровати. Я набрал номер диспетчера полиции, голос которого звучал явно равнодушно: отправлять наряд к черту на кулички, чтобы расследовать несерьезную забаву в аляскинском духе. Тогда я нырнул обратно в кровать к своей спящей жене и лежал без сна, пока не прозвонил будильник Шерри, размышляя над тем, что я мог найти на льду в серых сумерках.
Подняв ставни, я потянулся за биноклем, но понял, что он мне не понадобится. В полумиле от меня лежал Ромео, свернувшись клубочком, подняв голову и ожидая, когда появится первая собака. В тот день я так и не понял, была ли эта стрельба просто пьяной вакханалией или покушением на жизнь волка. Уже не первый раз я слышал эхо выстрелов, раздававшееся над озером в непривычно позднее время.
Во всех историях, написанных о волках, начиная с рассказа «Последний рубеж» и заканчивая свежими новостями за неделю, дрейфующие волки постепенно выходят из тени, их появление добавляет остроты в нашу жизнь, что, похоже, нравится многим жителям Аляски, включая тех (а может, в основном тех), кто громче всех возмущается. И хотя главные аргументы этих крикунов заключаются в том, что волки истребляют охотничье-промысловых животных, предполагаемая угроза человеческой жизни неизбежно приводится в качестве достаточного оправдания для убийства волков, в том числе таких, как Ромео, чьи территории граничат с нашими собственными. В пригородных районах, таких как предместья Анкориджа или Фэрбанкса, уничтожение подобных животных происходит только после ряда инцидентов и жалоб (обычно это случаи нападения на домашних питомцев или встречи людей с наглыми, агрессивными волками). Однако множество подобных жалобщиков на самом деле, не задумываясь, стреляют первыми. Такие убийства часто вне закона, и о них умалчивают. Как говорится – стреляй, копай, помалкивай.
Тема жестокости волков-убийц, обитающих на Аляске, ярко отражена в снятом в 2011 году захватывающем боевике
А как насчет историй о волках-людоедах, как в сказке «Красная Шапочка»? Или «Петя и волк» – волки, подстерегающие путников в русских степях. Этот список можно продолжать до бесконечности. Но на сегодняшний день самое большое количество нападений хищников на людей в этом и прошлых веках было зафиксировано в отдаленных регионах Индии, Афганистана и Пакистана[21]. Сокращение численности дичи, уничтожение естественной среды обитания волков, нищета и традиция оставлять маленьких детей пасти скот стали причиной гибели еще нескольких сотен людей за последние два века. Хотя цифры в официальных источниках, как правило, бывают заниженными.
Отдельные случаи нападения волков на людей также были отмечены в Европе, но подлинность большинства этих историй нельзя проверить или же они в итоге оказывались выдумкой.
Вне всяких сомнений, волки – активные и ненасытные падальщики – ели трупы людей в периоды чумы и войн, охватывавшие весь континент. И свидетели в ужасе описывали их как кровожадных людоедов. Вероятно, оттуда же берут свои корни древние легенды о Вервольфе. Вполне возможно, что волки, питавшиеся трупами во время эпидемий, стали ассоциировать людей с пищей, потеряли страх и стали чаще преследовать их как добычу. Однако конкретных доказательств этого предположения нет.
Что касается Северной Америки, то в 1944 году ученый по фамилии Янг изучил тридцать случаев агрессии со стороны волков, произошедших на континенте до 1900 года, включая шесть с якобы фатальным исходом. Во вступительной статье своего отчета он указал: «Плод ли это богатого воображения или правда, сложно определить»[22]. Другими словами, он допускал, что и этих шести смертей – на удивление мало, учитывая количество волков и людей, столкнувшихся на просторах осваиваемой первопроходцами Америки, – могло вообще не быть. Однако документально подтвержденные случаи агрессии и нападения диких волков на людей, несомненно, имели место, и относительно недавние зафиксированы в основном на Аляске.
В 2002 году биолог штата Марк Макней собрал материалы и проанализировал восемьдесят конкретных случаев контакта людей и волков в период с 1970 по 2000 год, большая часть которых произошла на Аляске и в Канаде[23]. Всего в шестнадцати из восьмидесяти эпизодов не страдавшие бешенством волки кусали людей или хватали их за одежду. При этом полученные травмы не были связаны с угрозой для жизни, хоть некоторые из них и были серьезными. Из шести случаев, когда были покусаны люди, четыре связаны с детьми. К их числу относится и нашумевший инцидент, который произошел в 2000 году с шестилетним мальчиком в лагере лесозаготовителей в Айси-Бей, на Аляске. На самом деле это происшествие стало побудительным мотивом для отчета Макнея, чтобы в очередной раз определить степень опасности волков для людей. Волк набросился на шестилетнего ребенка, когда тот играл. Он успел покусать и потрепать мальчика, прежде чем вмешался домашний питомец – черный лабрадор и находившиеся рядом взрослые. Волка застрелили. Но, как выяснилось, он был прирученным, прикормленным животным еще с прошлого года, и рабочие-лесозаготовители подкармливали его в течение несколько недель перед нападением.
И хотя Макней представил неполный анализ факторов, влияющих на агрессивное поведение волка по отношению к людям, внимательный читатель мог остальное домыслить самостоятельно. Прикармливание волков, несомненно, стоит на первом месте в этом списке.
Явная уязвимость взрослого – например, расслабленно отдыхающего в одиночестве – и тем более ребенка, похоже, увеличивает риск нападения. Однако более чем в десяти случаях агрессии (в большинстве этих эпизодов удалось избежать физического контакта) волки защищали от людей себя, своих детенышей, членов стаи или убитых сородичей. Хотя могло быть и такое, когда волки принимали людей за добычу и ретировались, осознав свою ошибку. Лишь малая доля инцидентов, приведших к неспровоцированным атакам с травмами и увечьями людей, связана с дикими, не привыкшими к людям волками.
В шести из тридцати девяти случаев агрессии, включая инцидент в Айси-Бей, люди были с собаками. И хотя Макней воздерживается от того, чтобы считать присутствие домашних собак провоцирующим фактором агрессии волков, направленной на людей, он допускает такую вероятность, ведь волчья стая, защищающая свою территорию, проявляет враждебность по отношению к любому чужаку из псовых. Едва завидев неизвестных волков, койотов, лис и собак, волки преследуют их, убивают, а часто и съедают. И в этом смысле бесчисленные мирные контакты Ромео с людьми и собаками можно считать абсолютно беспрецедентным явлением.
Если отбросить рассуждения о реальных или мнимых угрозах, а также не принимать во внимание случайные укусы, то за всю историю Аляски был всего один подтвержденный инцидент с летальным исходом, когда не болевший бешенством дикий волк напал на человека. И произошло это относительно недавно.
8 марта 2010 года молодая учительница из Пенсильвании Кэндис Бернер, первый год работавшая в школе, была растерзана волками в двух милях от отдаленной деревушки у озера Чигник на Аляске. Так как очевидцев произошедшего не было, точные обстоятельства так и остались невыясненными. Последний раз Бернер видели в деревенской школе после уроков, в районе половины пятого. Она сказала своей коллеге, что хочет немного размяться. Когда девушка пошла по узкой, извилистой, поросшей кустарником тропе, ведущей к поселению эскимосских алеутов (поселок численностью семьдесят три человека), задул сильный западный ветер со скоростью тридцать пять миль в час, заметая дорогу поземкой. Она шла либо бежала в противоположную от деревни сторону, слушая музыку в наушниках и совершенно не беспокоясь о происходящем вокруг, как любой деревенский житель на пробежке.
Через час четверо местных, ехавших на снегоходе, нашли одну из перчаток Бернер и кровавые следы волочения вдоль дороги. Ее растерзанное и обглоданное тело они обнаружили в зарослях ивняка, пройдя несколько десятков метров вниз по склону холма. Вокруг были следы животных и признаки борьбы. Трое пошли за помощью, а оставшийся молодой человек, объезжая это место на снегоходе, увидел, как один волк вышел из-за куста и тут же скрылся.
Разбросанные останки тела Бернер были найдены вооруженной группой людей и доставлены в деревню. Подразделение полиции штата Аляска прибыло на следующий день, чтобы расследовать возможное криминальное дело (снять отпечатки пальцев, взять образцы волокон, мазки и прочее). Но, приняв во внимание очевидные свидетельства нападения диких животных, дело передали в Департамент рыболовства и охоты, который провел свое собственное расследование. Несмотря на плохую погоду, их сотрудники на вертолете обнаружили и убили двух волков. Затем двое нанятых профессиональных звероловов, охотников на волков, в течение последующих трех недель прочесывали местность и сумели убить еще шестерых волков в радиусе пятнадцати миль от деревни.
Новости о реальном случае нападения волков всколыхнули весь штат. Люди получили реальные доказательства опасности, а противники волков лишь мрачно усмехались, покачивая головами: «Я же говорил! Теперь вы довольны?»
Убийцами могли быть и местные собаки. Сотни жителей Аляски ежегодно подвергаются нападению домашних собак. И подобные инциденты – некоторые с летальным исходом, – к сожалению, часто происходят в сельской местности. Я знал пару малышей, которых жестоко покусали ездовые собаки, и сам однажды с трудом отбился от крупного метиса хаски, который легко мог загрызть человека меньших размеров или просто запаниковавшего. Возможно, и Бернер столкнулась с подобным животным. А может быть, это были те волки, которых прикормили местные жители, осознанно оставляя им доступ к пищевым отходам, что, как известно, приводит к тому, что животные начинают ассоциировать людей с едой. Не исключено также, что ее убил какой-то человек и вывез из города, а волки или собаки пожирали уже мертвое тело.
Слухи продолжали циркулировать, подогреваемые тем фактом, что спустя год после гибели Бернер Департамент рыболовства и охоты так и не выпустил еще свой окончательный отчет по этому инциденту, храня молчание (кто-то бы добавил: тайное). Наконец, доклад появился. Я взял интервью у Дэна Седлоски из Департамента полиции штата и у биолога Лема Батлера из местного Департамента рыболовства и охоты, которые поставили точку в этом расследовании[24]. Оба были беспристрастны и искренни. И хотя выявились некоторые несоответствия между их отчетами и ранними пресс-релизами, я не нашел доказательств, чтобы опровергнуть официальное заключение, которое гласило, что Кэндис Бернер загрызли волки, их было от двух до четырех, судя по оставленным следам и проведенному ДНК-анализу трупа. Анализ ДНК одного из последних убитых волков дал положительный результат. На теле Бернер были множественные укусы, включая смертельные проколы на шее; частично были съедены ягодица, плечо и рука. Если бы ее тело не было найдено, вероятней всего, от него остались бы только волосы и фрагменты скелета, как обычно бывает при нападении хищников[25].
В процессе расследования выявилось несколько специфических деталей, которые помогли объяснить вероятную причину того, почему Бернер стала жертвой нападения. Погода была плохая, вечерело, вьюжило. В таких условиях трудно было разглядеть фигуры впереди и определить расстояние до них. На нее напали на узкой, извилистой, поросшей кустарником тропе. Следы волков в ивняке свидетельствуют о том, что вряд ли ее выслеживали. Напротив, вероятнее всего, волки столкнулись с человеком на повороте, когда девушка неожиданно появилась из-за зарослей и оказалась в нескольких десятках метров от них.
По утверждению одного из местных жителей, обнаружившего тело, следы Бернер указывали на то, что она повернула обратно, в сторону деревни. Скорее всего, увидев волков, она развернулась и в панике бросилась бежать. А волки в охотничьем азарте, предвкушая свою привычную добычу (например, лосенка), видели в темноте просто убегающую фигуру. Рост Бернер – около ста сорока семи сантиметров – делал ее еще более уязвимой. Реакция спасаться бегством спровоцировала желание преследовать и хищническое поведение. Возможно, если бы Бернер остановилась и использовала правильный физический посыл, волки бы присмотрелись и либо отошли в сторону, либо ретировались. Впрочем, ее реакция вполне объяснима. Она, конечно, нисколько не виновата в случившемся.
Но даже при наличии всего этого комплекса факторов нет убедительного объяснения, почему эта встреча вылилась в итоге в смертельную хищническую атаку, когда абсолютное большинство случаев контакта волков и людей – десятки тысяч – протекало без малейшего намека на какую-либо агрессию. Один из убитых волков, анализ ДНК которого был положительным, находился в отличной физической форме. В данном случае не было свидетельств того, что волки были приучены к людям или прикормлены, хотя нельзя отметать и эти варианты. В отчете биолога Батлера отмечается, что в районе деревни Чигник и раньше отмечались случаи, когда волки загрызали местных собак и кошек. Следы волков были обнаружены вблизи огороженной, но не закрытой городской мусорной свалки, и он заметил, как деревенская собака вытащила оттуда пакет с мусором. Волки, естественно, могли делать то же самое и начать ассоциировать людей с пищей.
Существует еще одно задокументированное свидетельство нападения здоровых диких волков на человека с летальным исходом, произошедшее в Северной Америке. Инцидент произошел в ноябре 2005 года в городе Саскачеван, рядом с мусорной свалкой отдаленного геологоразведочного лагеря. Волки, похоже, привыкли к людям, были прикормлены и вели себя нагло. Жертва – студент-геолог по имени Кентон Карнеги[26]. Юноша пошел прогуляться после работы и подвергся нападению одного или нескольких крупных хищников. Его тело было частично съедено и припрятано про запас.
Так как это был первый за всю историю Северной Америки случай нападения волков на человека со смертельным исходом, естественно, он был внимательно изучен. Несколько именитых биологов настаивали на том, что нападавшим, вероятней всего, был черный медведь. Другие, включая Марка Макнея, возражали им, считая, что улики свидетельствуют в пользу того, что это были волки. В результате группой экспертов, включая исследователя Дэвида Мича, был сделан окончательный вывод, который и стал официальным заключением.
Если это действительно были волки, тогда данный эпизод – второй документально подтвержденный случай нападения волков на человека со смертельным исходом на всей территории Северной Америки за более чем четыре века. За тот же период десятки людей погибли в результате нападения на них домашнего скота и диких животных, включая свиней, ослов, оленей и лам. В Соединенных Штатах одни только домашние собаки ежегодно становятся причиной гибели порядка тридцати человек, и тысячи людей оказываются жестоко покусанными нашими «лучшими друзьями».
За все мои встречи с волками – а в большинстве случаев я был беззащитен, например, увязнув по пояс в снегу, в то время как они кружили рядом в сумерках, – я лишь однажды почувствовал угрозу. Но это животное, молодая самка (черная, как подавляющее число волков, которых я встречал), и не думало причинять мне зла. Она и ее стая нацелились на загнанного лося, а я пытался вытащить застрявший снегоход. Заметив в кустах смутный силуэт, она было бросилась туда, но в десяти метрах резко затормозила, уставившись на меня широко распахнутыми глазами, а потом во всю прыть понеслась в противоположном направлении.
Если не считать той волчицы и, конечно, Ромео, остальные волки, которые осмеливались подходить ко мне близко – около пары десятков, – обычно проявляли осторожное любопытство, безразличие или выражали недовольство моим присутствием.
Когда животное рычит или огрызается – это просто защитная реакция на то, что к нему слишком близко подошли или раздражают его, такое поведение означает не ярость, а желание избежать конфликта. На самом деле все те щекочущие нервы фрагменты видео о волках в стае, где показано злобное рычание и клацание зубами, сняты в те моменты, когда животные собрались вокруг убитой добычи и сигнализируют другим, что они хотят поесть без проблем.
За те же три с лишним десятилетия моего стажа общения с волками на меня бросались, преследовали и приближались ко мне с агрессивными намерениями более десятка гризли и в три раза больше лосей; несколько раз за мной гнались овцебыки; на меня кидались и рычали черные медведи и белая медведица; я шел с ножом в руке на оленьи рога раненого карибу, который хотел забодать меня. Я лично знал немало людей, покалеченных бурыми медведями, или гризли (некоторые из них были моими друзьями), а один даже погиб. Но никто из тех, кого я знал, включая поселенцев, звероловов и потомственных охотников, ни разу серьезно не пострадал от дикого здорового волка (случайные легкие травмы не в счет). Старый приятель Клэренса Вуда, инупиак Зак Хьюго из Анактувук-Пасс, в 1943 году, в возрасте четырнадцати лет, подвергся нападению волка, которого они с отцом приняли за бешеного. Одежда из шкуры карибу защитила Зака, и он благополучно дожил до преклонного возраста и рассказал мне эту историю за чашечкой кофе одним ветреным апрельским днем много лет назад.
Поделиться книгой: