Книга судеб [СИ]

— Гимназистка… — выдавил я из себя. Прошлая моя встреча с призраком прошла чуть легче. Я не совсем понимал кто передо мной, а теперь своими глазами видел потустороннее существо и ни где-нибудь в Зазеркалье, а в самом центре Харькова!

— Я никого не вижу! — закричала Яна, схватив меня за плечи.

— И не увидит! — улыбнулась гимназистка, вымолвив наконец-то хоть слово. Голос был у нее певучий приятный с легким малороссийским акцентом. — Мы показываемся лишь в полночь, да и то, когда хотим отвадить кого-то…Например, студентов, вздумавших в моем коридоре зажиматься по углам! — ее глаза гневно блеснули ледяным огнем.

— А я? — дрожащим голосом спросил я.

— Ты — другое дело! Ты можешь прорывать завесу между мирами! Быть в нашем мире и в этом! — она обвела рукой коридор и закружилась в сером туманном вихре. — Для тебя нет преград, нет препятствий! Ты странник!

— Странник? — удивился я, а Яна повторила, будто эхо за мной.

— Какой странник? Что еще за странник? — видимо, она не только не видела привидение гимназистки, но и не слышала его.

— Помолчи, Яночка, — попросил я ее, — простите, как вас зовут? — обратился я к призраку девушки, мирно парящему где-то над потолком. Она бросилась стрелой вниз, затормозив прямо передо мной.

— Меня? Меня зовут Полина! Ты первый кто у меня спрашивает имя со времени… — она замешкалась на секунду, грозно глянув на портрет. — Со времени, когда я перебралась в этот мир…Зачем тебе мое имя?

— Видишь ли, Полина…В метро я встретил такого же как ты парня…

— В метро? — переспросило привидение, нахмурив брови.

— Это такое место, где под землей ходят поезда. Так вот за ним гнались, пытались поймать неизвестные люди, — пояснил я.

— Люди? — удивилась Полина. — Люди видеть нас не могут!

— Эти видели, даже мой сын заметил этого парня, — твердо повторил я.

— Ну и что?! — ухмыльнулась гимназистка, как можно беспечнее, хотя в ее глазах определенно блеснула тревога. — Мало ли зачем он был нужен. Что вы хотите от меня?

— Нам надо знать, что они хотят от вас! И зачем пытаются поймать? — мое внимание отвлек небольшой шум в коридоре. Он был слишком характерный, словно звук падающего тела, повалившего за собой какую-то посуду. Привидение взметнулось тревожно вверх и проплыла по коридору к лестнице.

— Это они! — воскликнула она. Ее глаза испуганно расширились, Полина явно была обеспокоена.

— Дворкин, ты слышал шум? — зашипела мне на ухо Яна.

— Слышал! — отмахнулся я от нее, хотя сердце испуганно колотилось— Полина, скажи мне кто за вами охотится и чего они хотят?

— Я не могу! — зашептала она, придвинувшись вплотную к моему лицу. На моих ресницах тут же повисли снежинки. Лицо свело от мороза. — Они уничтожат меня! Изгонять! Будут мучить, как этот… — девушка кивнула на портрет барина в сюртуке. — Мне надо лететь!

Шорох шагов становился все слышнее. Неизвестные были где-то уже наверху. Вот один из них споткнулся обо что-то и негромко ругнулся.

— Скажи, что они хотят от вас? — прокричал я.

— Ищи ответ в яру! — с тонким посвистом привидение испарилось, провалившись сквозь стены.

— Эй, кто здесь? — тонкий луч фонарика зашарил по коридору, в самом конце которого стояли мы с Красовской, прижавшись друг к другу. — Постой! Это ж тот же самый мужик, что был в метро!

Луч света осветил знакомую по встречи в подземке физиономию крепыша в кожанке. Он бежал ко нам, размахивая руками. Позади держался второй, подсвечивая ему путь фонариком. Кажется. Они были без оружия. Хоть это было приятно!

— Они нас убьют? — тихим голосом спросила Красовская.

Но ее вопроса я уже не слышал. Я бросился вперед, каким-то чудом оттолкнув в сторону вывалившегося на меня крепыша. Тот отлетел в сторону, запутавшись в складках ткани, драпировавшей стены, сверху на него свалилась картина одного из лучших учеников Театрального вуза.

— Стоять! — заорал второй, пытаясь вытащить что-то из-за пазухи, но был смят нашим сдвоенным тараном. Янка, как испуганный носорог неслась за мной следом. Перепрыгивая через три ступеньки, мы сбежали вниз по лестнице. Сверху слышались маты неизвестных бандитов и возмущенные крики студентов, прервавших репетицию. Надо было уносить отсюда ноги, иначе через десять минут от полиции тут будет не протолкнуться. За вахтой, склонив неестественно голову на бок, замер добрый вахтер, пустивший нас посмотреть коридор. Глаз его были открыты и смотрели в одну точку. Сомнений о его состоянии не оставалось.

— Бежим! — я распахнул двери института и выбежал на улицу, чуть не попав под проезжающий мимо автомобиль. Тот возмущенно мяукнул клаксоном, но я потащил Янку подальше от этого места, не обратив на него никакого внимания. Сердце отчаянно колотилось, готовое выскочить из груди. Остановились мы где-то только у Центрального рынка.

— Они его убили, да? — со слезами в глазах спросила меня Красовская, заглянув мне в глаза. Я ничего не ответил, закурил, с наслаждением и каким-то внутренним облегчением выдыхая дым. Мы спаслись, мы сумели, мы смогли…

— Скорее всего. Люди так не сидят, уставившись в одну точку, — я сплюнул тягучую слюну, пытаясь успокоить дыхание.

— И что дальше?

— Полина… — начал я, потом вспомнил, что Красовская не слышала нашего разговора с привидением, и поправился. — Гимназистка сказала, что ответ надо искать в яру…

— В чем? — нахмурилась журналистка.

— В яру, — пожал плечами я.

— Бред какой-то… — тряхнула головой Янка.

— Может быть! — я взглянул на наручные часы. Половина десятого вечера. Светка меня убьет. — Только с этим будем разбираться уже завтра, а пока на такси, домой и баиньки. Жена, наверное, с ума сходит…

Мы поймали машину, завезли по пути домой Красовскую. А потом и я двинулся к себе, внутренне готовясь к непростому объяснению с супругой. На сегодня уже хватило мне приключений с лихвой.

ГЛАВА 6

Отдел полиции расположенный вблизи Театрального института отдыхать сегодня не собирался. По коридорам сновали туда-сюда полицейские с кучей бумаг, наготове сидела группа быстрого реагирования. Состояние правоохранителей было близко к панике. В институте искусств было совершено резонансное ничем не мотивированное убийство старика вахтера. Задержали даже двух подозреваемых, которые сидели сейчас в КПЗ за тонкими прутьями решетки, взирая на всю происходящую суету с долей удивления и испуга. Они никак не рассчитывали, что дело обернется таким образом.

На ступеньках входа в отдел стоял крепко сложенный полицейский в бронежилете и каске, в руках он держал автомат, бдительно осматривая окрестности.

Машина Заславского остановилась у самого входа. Усталый миллионер не стал дожидаться своего водителя, а выскочил из мерседеса самостоятельно, попутно подавая руку своему куму и хорошему приятелю генерал-майору СБУ Василькову. По ночному времени генерал госбезопасности был одет в коричневую дубленку и теплую меховую шапку, длинные запорожские усы покрылись на морозе легким инеем. Вдвоем они сделали шаг к ступенькам, ведущим в отдел, но были остановлены бдительным караульным.

— Ваш пропуск! — громко проговорил полицейский, будто бы случайно развернув дуло автомата в их сторону. Позади Заславского напряглись охранники, потянувшись за оружием, но были остановлены движением ладони генерал-майора СБУ.

— Стоять! — приказал он, доставая из кармана служебное удостоверение синего цвета. — Я генерал-майор Васильков! У меня есть пару вопросов к твоему начальнику, сержант…Приказываю немедленно доложить.

Полицейский с сомнением вгляделся в фотографию генерала, потом вытянулся в струнку, приникнув к рации.

— Первый третьему! Прибыл генерал СБУ Васильков к нашему начальнику.

— Немедленно впустить, — отдал распоряжение дрогнувшим голосом дежурный.

Заславский и Васильков быстрым шагом поднялись по ступенькам и зашли внутрь. При виде своего хозяина лица Влада и его помощника Коли, сидевших в КПЗ в наручниках расплылись в счастливой улыбке. Олигарх поморщился и прошел к кабинету начальника отдела, в след за своим приятелем.

Без стука Васильков распахнул двери, поморщившись от густых клубов табачного дыма, повисших возле потолочной люстры советского образца. В кабинете начальника сидел весь состав отдела, что-то громко обсуждая. Во главе длинного стола для переговоров восседал грузный краснолицый мужчина с высокими залысинами в непривычном черном мундире, больше напоминающего форму шерифа, где-нибудь в штате Калифорния.

— Добрый день, — вяло поздоровался он, привстав, — а у нас тут ЧП…

— Пошли все вон! — коротко буркнул Васильков, шагнув в кабинет.

Оперативники переглянулись между собой, потом с начальником, получив его утвердительный кивок заскрипели стульями, выходя из кабинета неорганизованной толпой.

Васильков сел рядом с начальником, Заславский устроился чуть в сторонке, сделав вид, что он ни к чему противозаконному отношения не имеет, а пришел вместе с другом за компанию.

Когда последний из оперов закрыл за собой дверь, генерал-майор брезгливо махнул рукой, отгоняя облачко дыма от себя, скорчив презрительную мину.

— Итак, товарищ полковник, — обратился он к начальнику отдела полиции, — доложите обстановку.

Полковник Ясько не знал почему он должен докладывать что-то незнакомому генералу из СБУ, но страх перед госбезопасностью был силен и неистребим в головах людей, прошедших советскую школу подготовки. Такие офицеры казались обычным полицейским небожителями, близкими к олимпу власти, способными в порошок стереть любую карьеру за одну минуту, а Ясько карьерой дорожил. Еще оставалась надежда на волне преобразований происходящих в стране, получить вожделенного генерала, еще он мог возглавить управление или отдел в нем, получив кучу привилегий и почестей. Потому-то он немного откашлявшись, начал спокойно докладывать.

— В начале десятого на пульт дежурного поступил звонок о взломе главного здания Института искусств. Туда немедленно был направлен усиленный наряд полиции, который обнаружил убитого вахтера на проходной 1956 года рождения, уроженца города Харькова и двух неизвестных, личности которых сейчас устанавливаются. Неизвестные задержаны. По предварительной версии именно они зачем-то взломали аварийно запасной выход, проникли в здание и убили вахтера, — горло Ясько пересохло. Он сделал большой глоток из бутылки «Моршинской», стоящей на столе и продолжил.

— Виновные свою вину не признают…Говорят, что к нам приедут и все объяснят, — взглядом полковник попросил разрешение закурить. Васильков благосклонно кивнул, нахмурив седые брови.

— Можете считать, что уже приехали! — сообщил он, выложив удостоверение на стол. Ясько даже не взглянул на синюю корочку, мазнул глазами по Заславскому, но промолчал, естественно его узнав. Кто в Харькове не знает миллионера и мецената? Только что он делает здесь? Неужели его люди сейчас сидят в КПЗ отдела? Что они делали в Театральном? Все эти мысли промелькнули в голове у полковника за считанные секунды. Поймав его удивленный взгляд, генерал СБУ пояснил:

— Вы правы, это люди Вячеслава Сергеевича, из его личной охраны…

Полковник Ясько тяжело выдохнул, представляя, что сейчас начнется. Какой резонанс в обществе будет, если все вскроется, а если ему дадут довести дело до конца, то вот вам и генерал! Он ослабил нервно галстук, расстегнул верхнюю пуговицу на форменной рубашке. Какой к черту конец! Они пришли отмазывать этих уродов!

— Тогда может Вячеслав Сергеевич объяснит, за что его люди убили простого старика — вахтера? — уточнил Ясько, побагровев от осознания того, что сейчас ему станут вешать лапшу на уши, это в лучшем случае, а в худшем без объяснения прикажут отпустить негодяев.

— Не забывайтесь, полковник! — повысил голос Васильков, зло поджав губы. — Господин Заславский уважаемый в нашем городе человек!

— Я знаю… — со вздохом согласился полковник. — Только это не значит, что уважение к господину Заславскому автоматически переходит на его людей, обвиняемых в предумышленном убийстве!

— Хватит с меня, Ясько, вашей демагогии! — стукнул кулаком по столу Васильков.

— Простите, пан полковник, — вступил осторожно олигарх, — мои люди попали туда случайно, у одного из них в вузе учится подруга, девушка, как модно сейчас говорить. Репетиция задерживалась, вот они с другом и решили ее встретить. Времена нынче, сами знаете, неспокойные….

— И девушка может все подтвердить… И бежали они от полиции, потому что испугались… — грустно добавил Ясько, положив мощные сжатые кулаки на стол.

— Именно так, полковник, — улыбнулся генерал-майор СБУ, — я рад, что мы друг друга поняли…

— Секунду! — вздохнул полковник, поднимая трубку внутреннего телефона. — Тарасенко? Приведи задержанных ко мне! Да этих двух, которые в КПЗ сидят, да наручники с них с ними. Тут выяснились кое-какие обстоятельства… Я сказал веди сюда! — грохнул он кулаком по столу так, что минералка перевернулась а папки с бумагами подпрыгнули вверх. — Сейчас приведут ваших подопечных, — отвернулся он от генерала СБУ с расстроенным видом. Только что, он своими руками привез себе на отдел очередной «глухарь», испортив статистику окончательно.

Через пару минут в кабинет завели охранников Заславского. Они не скрывали своих улыбок, нагло поглядывая на разозленного Ясько.

— Вот они! — кивнул полковник на задержанных. — Ваши красавцы…

— Ты принял правильное решение, полковник, — похвалил его «сбушник», протянул руку, но полицейский сделал вид, что не заметил ее. Хмыкнув, Васильков пошел прочь из кабинета, уводя за собой Влада и Николая. Заславский на секунду у дверей задержался. Обернулся назад, разглядывая полковника, сидящего с опущенной головой за своим столом. В этот момент Вячеславу было его даже немного жаль…

— Пан полковник, — начал было он, но увидев грозный взгляд Ясько, поспешно закрыл за собой дверь.

Его ждали на улице. Рядом с черным мерседесом Заславского стоял огромный внедорожник Василькова. На крыше «Тойоты» крутился синий проблесковый маячок. С виноватым видом Влад и Коля толпились подле машины олигарха, генерал-майор, разговаривал с кем-то по телефону.

Заславский легко сбежал по ступенькам, не обратив внимания на своих подручных, прошел к своему приятелю.

— На работу? — кивнул он на внедорожник и зевающего водителя в нем.

— Да…Сам знаешь какой у нас последнее время дурдом творится, — улыбнулся Васильков, отключив телефон.

— Спасибо тебе, — подал ему руку олигарх, — не знаю, что бы без тебя я делал…

— Да брось, Славка, — улыбнулся генерал СБУ, — сколько таких дел мы в девяностые провернули, а тому полковнику одним висяком больше одним меньше…Так что твои ребята там искали все-таки?

Заславский улыбнулся, сделав вид, что не услышал вопроса.

— Баня с меня! Как ты любишь, Жора, на дровах с пивком, на природе…

— Даже не знаю, когда придется вырваться, работы по горло, — Васильков пожал руку олигарха, сел в машину. С пробуксовкой тяжелый внедорожник рванулся вперед. Раздался оглушительный вой сирены.

— В машину! — коротко приказал миллионер Владу и Коле, усаживаясь на переднее сиденье. Он никогда не любил ездить сзади.

Всю дорогу до усадьбы Заславских молчали. Провинившиеся подручные сидели с потерянным видом, просчитывая какое наказание может последовать за такой серьезный просчет, а олигарх думал о Кире, которой сегодня стало хуже. Время медленно утекало, будто песок сквозь пальцы, его становилось все меньше и меньше до определенного им самим срока, а свои решения Вячеслав Сергеевич менять не привык.

Выехав за город, они немного ускорились. Машин на трассе стало меньше, и водитель смог прибавить газа. У ворот усадьбы залаяли собаки. Пять огромных алабаев бились в ворота, пока охрана не загнала их по вольерам, впустив хозяина во двор.

Свет в комнате жены и дочери горел. Тускло светилось окно на втором этаже, бледно-желтым огнем ночника. Ирина опять не спала, дежурив у постели Киры, надеясь на чудо.

Заславский вышел на воздух, посмотрев на звезды. Ни одной тучки на небе! Кажется, что до серебряных точек можно рукой достать, погладив покатый бок луны рукой. Такое небо бывает только здесь, в Харькове, где он родился, учился, где он умрет…Мысль о смерти неприятно кольнула в груди. Сразу вспомнилась Кира и провал сегодняшней операции. Призрака, как хотел неизвестный благодетель опять не удалось достать.

— Рассказывайте, — коротко бросил он за спину, ощущая, что потупившиеся охранники стоят позади.

— Там опять был этот мужик, — начал Влад на правах старшего. — Я узнал его по одежде. И баба какая-то с ним. Они подняли шум и скрылись оттуда…

— А вахтера зачем вальнули? — злым голосом бросил олигарх.

— Так он это…не хотел нас пускать, — пожал плечами Николай, — я думал его немного придушить, чтоб сознание потерял, а он…

— Да не фарт просто, Сергеич! Опять этот козел вмешался!

— Не фарт! — зло повернулся к ним Заславский. — а может это просто вы идиоты?! Упустили призрака, да еще и наследили, как могли!

— Да не хотели мы по-мокрому…Так вышло! — оправдывался Владик.

— Вышло… — буркнул миллионер, мгновенно успокоившись. — Пошли прочь!

Понурые охранники поплелись в свою сторожку, где круглосуточно несла дежурство прислуга усадьбы. А Вячеслав Сергеевич поднялся в дом. Отказался ужинать. Хотел зайти к Кире, но от мысли, что придется выслушивать истерики жены, обвиняющей его в бездействии, передумал. Зашел в свой кабинет, который за последний год стал для него и спальней, и местом работы, и столовой. Свет включать не стал. Сбросил плащ, прошел к столу, налив себе из бара немного виски. Одним глотком опрокинул алкоголь в себя и закурил.

— Опять провал! — раздался голос позади него. Свет настольной лампы вспыхнул одновременно с речью. Заславский вздрогнул и медленно повернулся назад. На дорогом итальянском кожаном диване, сделанном по спецзаказу сидел тот самый мужчина, который был последней надеждой в спасении Киры. Кто его пропустил сюда? Как он попал в кабинет? Мысль испуганно заметались. Мурашки побежали по спине, на лбу возник холодный пот. — Я уже начинаю думать, что зря с вами связался, дорогой Вячеслав Сергеевич…

— Как…Что вы здесь делаете? — дрогнувшим голосом спросил олигарх.

— Жду вас! — улыбнулся мужчина и встал с дивана, прошелся по комнате, меряя его шагами в легкой задумчивости. — Две шикарные возможности добыть призрака, и вы их бездарно упускаете! Я уже, грешным делом, начинаю думать, что вы не особо горите желанием спасти свою дочь. А что? Киру отключить от аппаратуры, жену в дурдом, благо там и подделывать ничего не надо, и так Ирину примут там, как родную, а сам снова жениться, теперь на молодой и здоровой?

— Да как ты… — вскинулся Заславский, но неизвестный предостерегающе поднял руку. От чего речь олигарха вдруг исчезла. Он шевелили губами, что-то говорил, но изо рта не доносилось ни звука.