Страсть Черного Палача

Мне действительно было непонятно, зачем Бэйл это сделал. Хотел быть уверенным, что у меня нет кого-нибудь на стороне? Но ведь я никогда не обещала ему верности. У нас не было отношений. С другой стороны…

– Наверное, Бэйл имеет права знать, что я не изменяю ему. Ведь теперь я его невеста… – неуверенно ответила я. Впрочем, этот ответ и меня саму не очень устраивал, но другого не было.

Грегор тихо и жестко усмехнулся.

– Вам лучше знать, асаи Мальтер.

Я глубоко вздохнула, чувствуя, что после каждой новой встречи с Черным палачом в моей жизни что-то неумолимо закручивается. Утаскивает по спирали на дно обсидиановой бездны с алыми всполохами. И я перестаю контролировать собственную жизнь.

– Вы не ответили на мой вопрос. На тот самый, ради которого мы оказались в этой комнате, ашаи Вильерт, – бесцветным голосом проговорила я. – Скажите уже, и я пойду. Нам с вами больше не о чем говорить.

Хватит этих игр. Нужно взять себя в руки.

– Вы знаете, что с Бэйлором? Где он?

Грегор снова помрачнел, но на этот раз мне было все равно. Я должна была помочь другу. И уж потом, когда опасность минует, мы с ним разберемся, что это за браслет, и за какой тьмой Бэйл делал все, что делал.

– Бэйлор Зантарен сейчас находится в моей юрисдикции, асаи Мальтер, – таким же каменно-холодным тоном ответил мужчина. – За непреднамеренное нападение на императора ему грозит серьезное наказание.

– Его лишат титулов, особняка?..

Я с ужасом представила ашаи Зантарена на собственном месте. На месте безродной, отверженной… Это убьет его. Он совершенно не приспособлен к жизни, в которой я живу с детства.

Грегор улыбнулся довольно жестокой улыбкой.

– Нет, асаи. За такое преступление не предусмотрено изымание имущества или титулов. Скорее всего, ему просто отрежут обе руки. Чтобы в следующий раз не размахивал ими там, где не надо.

По спине скользнула морозная змея страха.

– Не может быть, – выдохнула я.

– Может, – мрачно бросил Черный палач, на этот раз выпрямляясь и резко пересекая комнату. – И раз нам больше не о чем разговаривать… Всего доброго, асаи Мальтер.

Он встал около выхода и многозначительно открыл передо мной дверь. Даже немного поклонился, словно я – принцесса крови, а он – обычный дворецкий.

Только на губах все еще играли отблески темной усмешки.

Настоящий Черный палач, от которого веяло студеной жестокостью.

Я вздернула подбородок, собираясь гордо промчаться мимо него, не сказав даже: “До свидания”.

Только у самого выхода, он вдруг поймал мою руку и резко поцеловал, на миг замирая с моей ладонью около губ.

– Всего хорошего, Лилиана, – проговорил он совсем другим тоном. Глубоким и пронизывающим, отдающим в груди легкой вибрацией.

И я поняла, что не все так просто для меня с этим мужчиной. Потому что несмотря на всю его мрачность, опасность и черноту, каждый нерв словно рвется в клочья, стоит ему просто коснуться меня. Всего один раз произнести ласково имя.

И я ничего не могу с этим поделать.

Ноги быстро вынесли меня из кабинета по направлению к ближайшему коридору. Куда угодно, только подальше отсюда. Подальше от мыслей, в которых плавился мозг, закипала кровь, истаивала сама душа. В этот момент я еще не знала, что совсем скоро мне придется идти обратно. И на этот раз дорога окажется гораздо тяжелее…

Глава 5. Терзания Черного палача

Еще один день, когда не хотелось вставать с кровати. Поднимать веки, дышать, шевелиться. Не хотелось выходить из дома, выполнять свои обязанности, быть тем, кем должен.

Но черные глаза распахнулись точно в семь утра и ни минутой позже. Тело послушно встало под холодный душ. Потом надело темный костюм, замшевые сапоги со стальными бляшками и тонкие кожаные перчатки. Все, что составляло мрачную форму Черного палача.

Сегодня его ждал сам император. Еще одно пустое дело, полное крови и боли. Еще один дворянчик, которого ждало наказание за простую глупость. Ни заговора, ни захвата престола, ни желания свергнуть существующую власть и режим.

Просто глупость. За которую Бэйлор Зантарен должен будет лишиться рук.

Уже очень много лет в империи Архаров не было настоящих государственных преступников. Никто не осмеливался даже подумать о том, что его светлейшество Линария Второго можно заменить кем-то еще. Более того, даже послы соседних государств старались вести себя тише воды, ниже травы, уважая силу и мудрость здешнего правителя. А еще – опасаясь попасть в руки печально известного Черного палача.

Грегор Вильерт пользовался среди знати весьма дурной славой. Пес императора, убийца несогласных, кровавый намордник для длинных языков. В его руки, наделенные страшной магией, было слишком просто попасть. Достаточно сказать пару необдуманных слов, бросить тройку самоуверенных фраз…

Впрочем, ашаи всей империи уже давно не говорили ничего лишнего. И теперь Грегор все чаще допрашивал не только приближенных ко двору, но и простых преступников, не имеющих никакого отношения к власти. Мастер пыток умело проникал к ним в голову, узнавая правду, добиваясь чистосердечных признаний. Причиняя страшную боль. Такую боль, от которой любой смертный готов в первые секунды выложить всю правду о себе. Лишь бы сильные руки с четким рисунком вен снова надели свои черные перчатки…

Но на этот раз допроса не будет. И это радовало Грегора чуть больше, чем серое небо над головой с набрякшими водой сизыми тучами.

Он поднял взгляд вверх и поморщился.

Погода как никогда отражала настроение.

Дверь в кабинет императора была закрыта, и охранник велел подождать. Грегор оперся спиной о прохладную стену, выложенную старым, бурым янтарем, и задумался.

Впрочем, все мысли резко покинули голову, когда из-за тонких перегородок раздался знакомый высокий голосок. На аудиенции у повелителя оказалась его старая знакомая.

– Вы должны что-то сделать, ваше светлейшество, – увещевала дама, и это было слышно даже сквозь каменные стены.

Грегор снисходительно улыбнулся, догадываясь, о чем пойдет разговор.

– Не думаю, мэссина Хеления, – совсем тихо ответил правитель, но Грегор все же услышал.

– Я понимаю ваше желание оставить все на своих местах, – уверенно продолжила женщина. – Понимаю, как полезен ашаи Вильерт в… некоторых делах государства. Но ваша власть в империи не просто сильна. Непоколебима! Никто и подумать не смеет о том, чтобы даже мыслить иначе, чем вы. Так какова же необходимость иметь при себе человека, чья дурная слава лишь идет вам во вред? На его черных руках столько крови, что по нему самому давно плачет виселица.

Грегор улыбнулся и закрыл глаза.

Устал. Он слишком устал…

Впрочем, иногда это было даже весело.

Мэссина Хеления, верховная Маргаритка ордена Белой чайки. Первое религиозное лицо государства. Лицо, искаженное ненавистью и гневом к нему. Императорскому Палачу.

– Боюсь, с нашего прошлого разговора ничего не изменилось, мэссина, – спокойно ответил повелитель, словно не говорил это уже десятки раз. – Грегор Вильерт – мой личный слуга. Моя правая рука. И твердость моей власти в империи во многом и его заслуга.

– Но ведь он участвовал в бунте против вас, ваше светлейшество!

И снова мастер пыток за дверями кабинета улыбнулся.

– Это было так давно, что я и сам уже этого не помню, мэссина. И вам советую забыть. А сейчас, не сочтите за неуважение, но у меня еще одна важная встреча.

Грегор слишком ярко представил, какую кислую мину наверняка скорчила в этот момент его старая знакомая. А потому, когда она вышла из кабинета повелителя, чуть ли не хлопнув дверью, он улыбался еще шире.

Женщина мгновенно остановилась, прожигая Палача раскаленным взглядом льдисто-голубых глаз. Белые волосы были убраны назад в высокий пучок, с которого на шею спускалась полупрозрачная ткань. Белоснежное платье стелилось позади, как шлейф Светлой девы, чьею представительницей на земле и являлась мэссина Хеления. Однако лицо, исказившееся на миг гримасой ярости, было слишком далеко от праведного.

– Ашаи Вильерт, – выдавила она из себя, сделав легкий кивок.

– Мэссина Хеления, – в точности повторил ее движение Грегор.

Два взгляда, презрительно-холодный и насмешливо-горячий, столкнулись. И уже через пару секунд верховная Маргаритка не выдержала. Снежные щеки покрыл румянец, она отвернулась, шумно выдохнув, и скрылась в конце коридора.

Грегор тихо усмехнулся, проходя в кабинет к своему повелителю и практически сразу же забывая о женщине. В его жизни было так много змей, что простая гадюка, пусть даже золотых кровей, совершенно ничего не меняла.

Разговор об очередном деле прошел быстро. Все было именно так, как он и предполагал. Ашаи Зантарена не могло спасти от наказания даже заступничество принца Дианара. Впрочем, кое-что император все же спросил:

– Скажи мне, Грегор, а не считаешь ли ты, что в данном случае я поступаю жестоко?

На немного морщинистом лице Линария Второго проскочила хмурая тень. И, признаться, это удивило Палача. Прежде повелитель не отличался особенной жалостливостью. Впрочем, как ни странно, к мнению своего верного слуги он, как правило, прислушивался. В отличие от мнения даже собственного брата.

Грегор поклонился, не торопясь отвечать. Ашаи Зантарена он терпеть не мог. Он знал его, как пьяницу, азартного игрока и кутилу. Впрочем, эти качества мастер пыток совершенно не осуждал. Каждый имеет право на недостатки, и Грегор понимал это, как никто другой. Но Бэйлор обладал и кое-какими иными чертами, которые были гораздо более достойны наказания. Жестокость, глупость и подлость. А вот их Черный палач совершенно не выносил.

А потому он задумчиво промолчал, чтобы затем ответить:

– За все время своей службы вам, ваше светлейшество, я не помню ни одного случая, чтобы вы наказали невиновного…

– Вот как? – приподнял густую бровь повелитель. Потом опустил голову и кивнул. – Что ж, хорошо. Назначь суд на следующую пятницу. И… не стесняйся говорить, если поменяешь свое мнение.

– Да, ваше светлейшество.

После этого Грегор с поклоном покинул кабинет правителя. На сегодня он был свободен. В это утро императорская тюрьма не ждала своего мастера пыток. А лишний раз появляться там без надобности мужчина не собирался.

Даже если на самом деле очень этого хотел…

В голове внезапно остро вспыхнул образ невысокой девушки с копной густых, темно-рыжих волос, спускающихся по спине тугими спиралями.

Лилиана Мальтер…

Он видел ее с такой прической лишь однажды. На званом ужине проклятого Бэйлора. И с тех пор в воспоминаниях девушка представала перед ним именно такой. Улыбающейся, чуть вздрагивающей от его прикосновений, краснеющей под слоем маленьких веснушек. Веснушек, а не тонны пудры и светящегося геля.

Эта девушка слишком сильно контрастировала со всеми, кого он встречал прежде. Со шлюхами, которым в жизни были нужны лишь пара монет, да немного тепла. С дворянками, чьи хищные взгляды порой бывали жестче, чем у преступников. И которые, в глубине души, мало отличались от тех же шлюх.

В Лилиане был какой-то внутренний свет. И это почти пугало.

Потому что он не имел права касаться этой девушки, как бы сильно ему на самом деле этого ни хотелось. Потому что знал, чувствовал, стоит один раз позволить себе окунуться с головой в этот омут, и он может навсегда потерять то, что имеет.

Силу. Свободу. Жизнь.

Так говорило его подсознание, инстинкт. Внутренний голос колдуна черного потока. Голос, к которому мужчина привык прислушиваться.

Грегор никогда не отказывал себе в том, чего желал. Несмотря на собственную дурную славу, он мог получить любую женщину. И у него их было много. Простолюдинки, дворянки, шлюхи. Даже послушницы ордена Белой чайки.

Но сейчас было нельзя.

Потому что никогда прежде он не хотел так, как сейчас.

Лилиана Мальтер…

Несколько слогов имени, звучащие в голове, как мелодия. Как проклятая мелодия, сводящая с ума.

Со дня их первой встречи эта девушка не выходила у него из головы. Возможно, все дело в том, что они не закончили то, что начали?

Стоило вспомнить то самое утро, как под кожей загорались искры, а кровь превращалась в жидкий огонь.

Ее губы… Влажный, распахнутый рот, в который он ворвался почти без спроса. Глубоко, быстро, сильно.

Ему было это слишком нужно.

И слишком нужно сейчас.

Ощутить снова ее вздрагивающее тело. Немного испуганно разведенные бедра. Бархатную кожу под подушечками пальцев.

Войти, смять, сдавить в объятиях, вырывая с умопомрачительных губ стон за стоном…

Когда это началось? Как это прекратить?

Грегору вновь было жарко. Ослепляюще жарко.

Пульсация… Везде…

В голове, в венах, в костях. В брюках, отвратительно тугих.

Кругом огонь.

– Проклятье, – прошептал он, захлопывая дверь собственной комнаты. Маленького логова в его замке. Пещеры, которая могла ненадолго изолировать котел отравленных мыслей от внешнего мира.

Но сейчас здесь было также неспокойно, как и везде.

На огромной кровати он видел ее обнаженное тело. Ее маленькая грудь с тугими алыми сосками мерещилась ему в безликой женской статуе, замершей в коридоре. Ее ярко-зеленые глаза смотрели на него, слегка подрагивая ресницами, стоило на мгновение зажмуриться.

Грегор ухватился за раму плетеной ширмы и замер, тяжело дыша. Пальцы судорожно сжались, сминая кованые кружева металла.

“Как мальчишка…”

Это было уже слишком. Слишком похоже на наваждение. И хуже всего то, что он не просто желал. Эта женщина ему еще и нравилась.

А еще Грегор боялся, что он посоветовал императору жестоко наказать Бэйлора Зантарен вовсе не за дурацкий проступок. А за то, как Лилиана заступалась за этого наглеца. За то, как злилась, когда он, Грегор, пытался раскрыть ей его истинную натуру.

Этот человек не стоил ее мизинца. Но она согласилась стать его женой…