Цветочная лавка на заправочной станции

— Тогда мирного космоса, — считав десяток виртов, я вернула парню карту, и пододвинула цветок.

— А как же…? — он нерешительно посмотрел на огрызок некогда пышного куста.

— Если не касаться, листья развернутся сами через полтора-два.

— Здоровски.

Парень подхватил горшок, Mustilia, с видом брошеной любовницы, вяло шевельнула ветками. Колокольчик звякнул и затих.

По закону черных дыр желание пройти трассу пропало, и следующие полчаса я промаялась, протирая пыль и поливая неблагодарную рассаду. Та была не в восторге от моих действий. Впору просить у соседки любовный роман и начинать мечтать о могучем варваре с Варилиты.

Теперь я смотрела на колокольчик почти с надеждой. Сигнал тревоги, раздавшийся минут через семь после того, как лампы дневного света были настроены в третий раз, я восприняла куда лучше, чем звонок доисторического колокольчика. Три длинных сигнала, двадцать секунд тишины, и снова три «тире».

В последний раз ретрансляторы так надрывались на разведывательном крейсере, а я как раз сидела за штурвалом. Корабль ожидала скорая разгерметизация, а экипаж эвакуация.

Лавка досталась мне от тетки, свято верившей, что каждая приличная девушка обязана любить цветы. В неприличные я записаться не успела и оказалась в наследницах. Смерти тетки я не ждала и корыстных планов не строила, но так совпало, что корабль, на котором я служила, ушел в небытие, и новая пристань оказалась как нельзя кстати, хотя лучше бы тетка была рядом.

Рефлексы сработали быстрее разума, я бросилась к выходу, сигнал как раз пошел на третий круг. Двое мужчин в форме службы безопасности пробежали мимо. Мужчина средних лет, выглянувший из-за соседней двери, посмотрел на меня с удивлением и спросил:

— Что это? Опять кто-то в бар на байке въехал?

Отличное предположение. Тиш держал тут лавочку лет десять, продавал сувениры, старые карты звездных путей, подделки манускриптов первых поселенцев, голографические открытки и прочую лабуду туристам.

— Сигнал тревоги, — ответила я на бегу, — Укройтесь на нижних уровнях с автономными системами подачи кислорода. Если дело обернется плохо, они отстыкуются от станции.

— Плохо? А что может случится? — не понял сосед, или притворился, что не понял, инструктаж по технике безопасности были обязаны пройти все.

— Лучше вам и не знать.

Вряд ли он услышал, потому что я уже бежала по уровню, отчаянно вспоминая, как такой же тройной сигнал сменился визгливой сиреной, и корабль буквально развалился на куски. Спасательные капсулы смогли добраться до ближайшей планеты, тогда как автономные модули еще несколько часов посылали сигнал бедствия в космос.

Сигнал тревоги пошел на пятый круг, я свернула к лестнице. На лифте быстрее, но очень не хотелось застрять в кабине, если откажет электроника. Лестница дребезжала, такая же старая, как и вся эта груда железа и пластика по недоразумению все еще болтающаяся в космосе.

Два уровня вверх, и я выскочила в левый коридор к центру управления станцией. Большой квадратный зал за автоматическими дверьми, десяток кристаллических экранов и в два раза больше виртуальных. Диван, ряд стульев, стол с остатками еды, два автомата с несъедобными шоколадками, поставленные, видимо, в надежде, что кто-нибудь отравится и не успеет подать очередную жалобу. Не командный пункт, а зал с кассами на космодроме.

Похоже простую цветочницу тут не ждали и немало удивились когда автоматические двери распахнулись, пропуская меня в зал. Все, кроме Мирха, тот проверял уровень заряда импульсного пистолета, и удостоил меня лишь хмурым взглядом.

— Чего надо? — рявкнул Лоэн, дергая головой, совсем как василиск Гинского зоопарка на Вешенке перед случкой.

— Директива триста семьдесят «в», тревога второго уровня и выше: всем пилотам надлежит явиться в центр управления, — я коснулась бирки пилота, которую носила на цепочке, в память по старым временам.

— Ты в отставке.

— Не имеет значения, — отрезала я, — При разгерметизации кому-то надо пилотировать капсулы.

— Какая разгерметизация? — по-бабьи вплеснул руками владелец станции и снова дернул шеей, — Какие капсулы? Что она несет? — он повернулся к главе службы безопасности.

— Сигнал тревоги означает потенциальную опасность для жизни людей, в том числе и угрозу существования станции. Она выполнила инструкцию. Сядь, Тень, — Мирх отвернулся и взял у напарника атмосферный жилет, — У нас захват заложников.

— Захват заложников? — пришел мой черед удивляться.

— Верно, девочка, — проговорил мужчина похожий на небритого пенсионера, которого занесло на станцию по дороге на рыбалку. Единственный кто еще называл меня девочкой, как бы странно это ни звучало. Дядька Рэм, муж моей тетки, всю жизнь отпускавший шуточки по поводу ее увлечения ядовитой растительностью. Предложение руки и сердца, она в свое время получила в комплекте с идеей организовать конопляную ферму. Тетка согласилась на первое и отказалась от второго. За свои шуточки дядька и был безжалостно лишен наследства, лавка перешла ко мне. Он вздохнул с облегчением и снова закопался в свои железки. Главный механик станции по выходным приносил в лавку булочки с корицей и грозился сперва погулять на моей свадьбе, а уж потом отправится на свидание с теткой, которая терпением никогда не отличалась. Но пока звезды миловали.

— Возвращайся к своим цветочкам, Тень, — с нескрываемой насмешкой сказал первый помощник Мирха Тииз.

— Инструкция одна для всех, — улыбнулась я, указывая на почтового пилота в форме Товарищества.

Аргус, пилот того самого Тритона Сотки, на который я любовалась чуть более часа назад, отвернулся. А раньше всегда скалил зубы, один раз даже звал в отсек, якобы показать редкий вид бамбука. Интереса я не проявила, «бамбук», произрастающий у каждого мужчины, мне доводилось видеть и раньше.

Он тоже выполнял инструкцию, как и громко храпящий в углу байкер.

— Сумасшедший дом, — резюмировал Лоэн и отошел к своей помощнице — любовнице и по совместительству диспетчеру станции.

— Итак, — вышел вперед Мирх, — У нас ситуация два семь ноль, требующая вмешательства галактических сил правопорядка. Вызов отправили?

— Эм, — начальник станции снова дернул головой, его помощница развела руками.

— Отправить немедленно.

— Стоп, — скомандовал Лоэн, — Предлагаю рассмотреть варианты?

— Нет, — рявкнул капитан, — Вызывайте патруль или пойдем под трибунал, как пособники.

— А если вызовем, окажемся в космосе со сменой белья и личным номером в активе. — Лоэн поднял руку, не дав сказать готовящемуся возразить Мирху, — Минута — все чего я прошу, пока техники налаживают связь, выслушай хорошо? — мужчина в сером комбинезоне задумался и продолжил, — Предположим, мы вызовем патруль, они разберутся, освободят заложников, вывезут мешки с трупами. Ты ведь понимаешь, что брать живыми террористов никто не будет? — капитан службы безопасности кивнул, — Отлично, — воспрял духом владелец станции, хотя я ничего отличного в покойниках не видела, — Ну а потом они сольют отчеты в базу и объявят нашу «Коробочку» ненадежной, что повлечет исключение из каталогов первого уровня и снижения спроса.

— Переходи к делу.

— Минимум через месяц нас выкупит Товарищество.

— Значит, наденем оранжевую форму, — ответил Мирх, — Это не стоит жизни людей.

— Нет, не наденем, капитан. Всегалактическое Товарищество не держит на службе десантников стреляющих в своих командиров, — капитан поморщился, — И для пилотов, разбивающих корабли, тоже мест нет, — это уже мне, — даже если они торгуют цветами. Диспетчер раз ошибающийся номером дока, — взгляд на Тару, — не получит и ставки уборщицы.

— Как и торговец, сливший чертежи военных транспортников меллинцам, — добавил Мирх.

— Устаревших транспортников, — уточнил Лоэн. — И в качестве юмористической литературы.

— Белые карлики, с кем я работаю, — покачал головой Тииз, в этот момент снова сработала автоматика, в командный зал, перебирая суставчатыми лапами, вполз штатный доктор, медики подчинялись той же директиве, что и пилоты, — Док, а вы кого-то зарезали на операционном столе?

Доктор, единственный инопланетянин Коробочки быстро зашевелил усиками, издавая яростный клекот. С медиком нам повезло, выходец с Шарса, неизвестно за что исключенный из муравейника, Док блестяще проводил как ампутации, так и ставил клизмы. Высокий нескладный Ушех, походил на помесь жука и собаки, с бочкообразным волосатым туловищем и тонким лапами в количестве шести штук. Те две, которые с натяжкой можно назвать руками заканчивались тремя… хм, весьма ловкими отростками или пальцами, а те четыре, на которых он передвигался очень походили на паучьи лапки.

— Нет, — механически перевел его щелканье ретранслятор, висевший поверх белого комбинезона. Док снова затрещал, вытянутые к вискам черные фасеточные глаза чуть посветлели, словно подернувшись пылью, так шарсы увлажняют сетчатку, говоря по-простому, моргают, — не резал. Съел.

То ли из-за механического переводчика, то ли от отсутствия эмоций на черном лице насекомоида, но мы сразу ему поверили.

— Что случилось? — спросил шарс.

Поняв, что объяснения сейчас пойдут по второму кругу, я подошла к дядьке Рэму и тихо спросила:

— На что Лоэн рассчитывает? Мы не можем отвернуться от заложников и дружно сказать: моя ничего не видел, не слышал и, вообще, пошел латать дыра — обшивка.

— Не можем, — подтвердил механик и поманил меня пальцем за собой, — Заложников захватили не на станции, — он ткнул пальцем в ближайший экран, — Изображение тут же укрупнилось.

Разогнавший двигатель Авальгор уже успел уйти из доков, космобайки торчали в правом стыковочном узле. Вереск еще висел в левом, не отсоединив последний из страховочных тросов. Станции Товарищества давно перешли на магнитные поля, а мы до сих пор работали по старинке.

— Десять минут назад пришло сообщения с Вереска, — подтвердил мои догадки механик, — Если бы мы успели отсоединить трос, корабль в космосе уже не наша юрисдикция, можно вызвать патруль, а сейчас…

— Он что надеется под шумок открепить? — не поверила я.

— Да, — пожал плечами дядька, — Но, если начнут следствие все равно установят временное несоответствие.

— И выйдет еще хуже, пособничество плюс неоказание помощи.

— Запросто, — кивнул дядька, — К тому же Эли, там люди. Обычные люди, такие как мы с тобой.

Видимо, те же аргументы привел Мирх, потому что Лоэн повысив голос, попросил:

— Хорошо-хорошо, я тебя понял, но давай сперва убедимся, что это не розыгрыш юнги, которого некстати настигла половая зрелость, и не протест свихнувшегося защитника природы требующего осушить океаны на Акве и сумочку из ливийских лисят. Просто убедимся, что все так, как есть на самом деле, договорились?

— Ладно, — нехотя пошел на уступки капитан, — Но вызов должен уйти точно в тот момент, когда поступят первые требования.

— Как скажешь, — согласилась Тара.

Раздался сигнал вызова, и молодой взволнованный голос произнес:

— Мне нужен канал связи с системой Кистер — Терры, — видео не было, большой экран радовал нас темнотой, — И новый костюм, а не то… не то…

— Не то что? — ласково спросил Мирх.

— Я умру, — пообещал голос.

— Почему нет видео? — шепотом спросила я у Рэма.

— Не смог включить? — предположил механик.

— Странно, я, например, не знаю, как его отключить, хотя если покопаться…

— Вы заложник? Можете говорить? Что произошло? Количество преступников? — засыпал его вопросами капитан.

— Вы не понимаете, — выдавил заложник, и я тут же узнала этот неуверенный тон, его обладатель стоял в моей лавке не далее как час назад.

— Террис? Нет, Теранс? — вспомнила я имя, которое значилось на платежной карточке рыжего парня.

Ответом мне было молчание и не только по каналу связи, но и в зале, только от души Мирх выругался.

— Это Эли, цветочница, ты покупал у меня подарок для матери.

— Да, — неожиданно звонко ответил заложник и загадочно добавил, — Тогда вы понимаете. Мне нужна связь, немедленно, — выкрикнув последнюю фразу, он отключился.

— О как? — резюмировал Лоэн, и повторил, — «Мне нужна».

— Рассказывай, — потребовал капитан.

— Нечего рассказывать. В два часа в лавку зашел рыжий парень, купил цветок для матери. Ушел. Все.

— Токсичность? Место в классификационном реестре ядов? Запреты?

— Ничего, — отрезала я, пробегая пальцами по клавиатуре и выводя на экран фотографию Сердечника — Растение — кинетик третьего класса. Не ядовито, не токсично, не обладает зачатками разума, радиационный фон в норме.

— Что и никого не травануть им? — фыркнул Тииз.

— Если сожрешь сырым, обеспечишь себе два дня стабильного поноса, тут уж не до заложников будет.

Склонившийся к экрану Док, согласно повертел усиками.

— Получаю данные, карточка покупателя на третьем экране, — быстро сказала Тара, выводя данные на окно слева.

— Теранс Вист родом с Кистер-Терры, отец погиб, мать работает в ботаническом саду.

— Он купил ей подарок, — вставила я.

— На Кистере через три дня День Порочной девы, — пояснила темнокожая девушка — диспетчер.

— Серьезно? Босс, — Тииз повернулся к Мирху, — Могу я взять отгулы? Всегда хотел посмотреть на прочных дев.

— Девятнадцать лет, исторический реконструктор… Что еще за зверь такой? — спросил Лоэн.

— Тот, кто восстанавливает объекты истории: древние цивилизации, ночные горшки, флаги, — пояснил дядька Рэм. — Работает скорей всего с трехмерными моделями на экране

— Еще один компьютерный засранец, — сплюнул Тииз.

— И этот компьютерный заср… эрудит захватил корабль? — удивился Лоэн.

— Парень купил подарок, а потом взял заложников, — нахмурился капитан охраны.

— Порт приписки Вереска планетарная система, Кистер — Терра известна каменными мостовыми и белыми ночами. В системе два солнца.

Что-то было в словах Тары, что-то неправильное, заставившее меня вглядываться в экран. Что-то очень обеспокоившее.

— Ладно, все это лирика. Вопрос — где остальная команда? Перекусить вышла? — почесал затылок Лоэн. — Или сожрали этот сердечник и теперь сидят в туалете?

— Тепловую сигнатуру по контуру, — скомандовал Мирх, — Данные на доп экран, онлайн-сопоставление со списком личного состава и пассажиров.

— Выполнено, — отрапортовал через минуту искин станции. — Команда, численностью двадцать семь человек на борту.

— В момент старта как минимум трое должны были быть в рубке: капитан, пилот, навигатор, — сказал, рассматривая веденную схему, Лоэн.

Док застрекотал, и механический переводчик озвучил: