Драконья примула [СИ]

Хлоя, указав рукой на растение, объяснила, что это — любимый цветок наследника, который начал вянуть без видимых причин. Не согласиться ли добрая леди Тэнгу помочь, прибегнув к своей силе?

Темзен едва слышно вздохнула.

— Хлоя, кажется, я уже говорила тебе…

— Да, госпожа, — перебила её женщина. — Но Его Светлости действительно дорог этот цветок, ведь его посадила мать господина Ульва. Я понимаю, что вы не можете тратить силу на пустяки, но прошу сделать исключение для наследника. Поверьте, он этого не забудет.

Темзен явно колебалась. Она немного нервным движением поправила ожерелье на груди. Прим даже показалось, что загадочная Хлоя устроила леди Тэнгу проверку. И, возможно, уже не в первый раз.

Чуть слышно вздохнув, Темзен протянула руку к тонкой веточке. Между её пальцами словно промелькнула искра, мгновенно погасшая. С цветком не произошло никаких заметных изменений, но Хлоя рассыпалась в благодарностях:

— Это так мило с вашей стороны, госпожа…

Облегчение, промелькнувшее на лице Темзен, сменилось привычной высокомерной маской. Она холодно кивнула женщине, повернулась и исчезла из поля видимости Прим.

Хлоя проводила её тяжелым взглядом. Казалось, её что-то тревожит. Она словно прислушивалась к очень слабому или очень далекому звуку, и не могла определиться, почудилось ей или же нет. Вдруг она резко повернулась к зеркалу и впилась в него немигающим взглядом.

Прим охватил ужас — ей показалось, что женщина её видит! Разумеется, это невозможно, ведь даже её кузина, принадлежащая к роду Тэнгу, не ощутила присутствия Прим! А тут служанка, пусть и довольно близкая к консорту…

Холод подозрения сковал тело Прим. Дрожащими пальцами она перевернула зеркальце и только потом смогла перевести дыхание. Почти минуту она сидела в тишине, пытаясь успокоить отчаянно бьющееся сердце. Потом снова посмотрела в зеркало.

Разумеется, всё исчезло — тронный зал, Темзен, консорт и его придворные, и даже эта загадочная женщина, Хлоя. Но Прим по-прежнему чувствовала на себе тот холодный, оценивающий взгляд, и от души порадовалась, что Хлоя находится за десятки миль от неё.

Впервые Прим подумала о том, что дворец консорта в столице — не такое уж и весёлое место. И, в любом случае, совсем не безопасное, судя по тому, как осторожно ведут себя придворные, боясь сказать лишнее слово, или с какой неприязнью одна из приближенных правителя общается с её сестрой. Да и сам молодой консорт не выглядит как ожившая девичья мечта или, хотя бы, как рассудительный и преданный своему долгу правитель Тэнгурина…

«Бедняжка Темзен… Нелегко ей приходится. И я сомневаюсь, что, даже выйдя замуж за консорта, она станет счастливее. Деньги и власть — желанные игрушки, но они ровным счетом ничего не значат, если приходится жить с нелюбимым человеком».

Прим казалось, что, окажись она на месте Темзен, ни минуты бы не осталась во дворце, среди неприятных и даже опасных людей. Но её кузина не стремилась никуда уезжать и вовсе не выглядела несчастной леди, принесенной в жертву ради интересов семьи.

«Все люди разные, — любила повторять бабушка, — и то, что подходит одному, другому покажется хуже пытки или даже смерти».

Сегодня Прим сама в этом убедилась.

Глава 5

Проснувшись на рассвете, Прим долго лежала в постели, не открывая глаз. Как бы ей хотелось, чтобы этот день никогда не наступал! Или уже закончился, и она снова вернулась бы в свою комнату, чтобы, упав лицом в подушки, беззвучно плакать, пока не станет чуть легче.

«Зачем всё это? — думала она, разрывая на мелкие клочки тонкое кружево с отделки наволочки. — Пышные церемонии, торжественные речи… Это всё равно их не вернет. Они даже не узнают об этом! Если даже зеркальце Изабель не в силах отыскать след своей хозяйки, потерявшийся во времени!»

Скрипнула дверь. Элис, заглянувшая в комнату, всплеснула руками:

— Вы еще не встали, госпожа! Леди Тэнгу сказала, что выезжает через час.

— Леди Тэнгу может делать всё, что ей угодно, — проворчала себе под нос Прим. На секунду у неё мелькнула мысль сказаться больной или хотя бы начать одеваться так медленно, чтобы бабушка, устав ждать, уехала без неё. Но Прим прекрасно понимала, как по-детски это выглядит. Тем более, что леди Инесса в любом случае не оставила бы её дома.

— Я принесу вам горячей воды, госпожа. Ваше платье в шкафу. Позавтракать вы уже не успеете, но я положила вам в сумку несколько пирожков и фрукты.

— Спасибо, Элис, — вяло поблагодарила Прим.

Её охватила апатия: не хотелось никого видеть, ни с кем разговаривать. На короткий миг девушка даже пожалела, что это Изабель, а не она, навсегда осталась на Одиноком холме.

«Иногда продолжать жить куда труднее, чем умереть. И это требует гораздо больше мужества», — размышляла Прим, спускаясь по лестнице.

Леди Инесса, сидевшая в кресле, окинула её внимательным взглядом. Прим торопливо опустила на лицо вуаль. Ей не хотелось, чтобы бабушка заметила её покрасневшие глаза или сероватый оттенок кожи. Впрочем, старшая леди Тэнгу выглядела не лучше: маленькая худенькая фигурка в траурном платье из черного бархата. Её пальцы, сжавшие локоть Прим, заметно дрожали.

— Нам пора, дорогая.

Двигаясь машинально, как кукла, Прим вышла из дома и подошла к карете. Леди Инесса отдала последние распоряжения дворецкому и кучеру, затем с видимым трудом преодолела ступеньку. Прим последовала за ней.

Они обе молчали. Прим бездумно смотрела в окно, словно надеясь найти новизну в знакомых с детства невысоких холмах, поросших травой. Леди Инесса крутила в руках золотой браслет, пока острая грань одного из камней не порезала ей кожу. Тогда, словно очнувшись, женщина подняла голову: «Если бы время повернуть вспять… Я бы сама пошла туда…»

Леди Инесса не слишком бы удивилась, узнав, что внучка думает о том же.

* * *

Если для Прим и её бабушки наступившее утро выдалось тоскливым, то для Темзен Тэнгу этот день потерялся в бесконечной череде приемов, начавшихся с тех пор, как она появилась в столице.

Конечно, Темзен не забыла о печальной годовщине Черного полдня. Попробуй, забудь, если придворные и сам консорт то и дело высказывают свои соболезнования! Но, к счастью, в высшем свете всё недолговечно: траурные церемонии быстро сменяются веселым балом или охотой.

Знать не отличается хорошей памятью. И те же самые люди, что вздыхали по безвременно ушедшему консорту и его невесте, теперь приветствовали Ульва и новую наследницу Тэнгу.

Темзен подавила вздох. Как ни противно думать об этом, но, если бы не Черный полдень, и не это чудовище из другого мира, она никогда не получила бы силу. А значит, никогда не появилась бы в этом дворце, как потенциальная невеста консорта Тэнгурина.

Нет, разумеется, она не завидовала Изабель. Разве что самую малость. И никогда не мечтала о том, чтобы занять её место. Но раз уж так распорядилась судьба, Темзен приложит все усилия, чтобы стать достойной высокого положения, чтобы бабушка и Ульв могли ей гордиться…

При воспоминании об Ульве девушка нахмурилась. Этот человек с непроницаемым взглядом, холодный и отстраненный, стал причиной её постоянных сомнений. Он оказывал ей уважение, подобающее леди Тэнгу, приглашал на все праздники, проходившие во дворце, расспрашивал о семье и родных — но ни разу не дал понять, что за этим вежливым интересом кроется нечто большее. Порой Темзен казалось, что глядя на неё и улыбаясь её шуткам, консорт думает о чём-то совсем другом.

«Или о ком-то», — от неприятной мысли кольнуло в сердце. Темзен вздрогнула и оттолкнула служанку, укладывавшую её волосы в высокую прическу.

— Нельзя ли поаккуратней?! — резко бросила Темзен.

— Простите, госпожа, — девушка склонилась в низком, почти до самого пола, поклоне. Про вспыльчивый нрав леди Тэнгу при дворе консорта ходили легенды. — Уже почти всё.

Темзен поднялась и расправила складки платья. Как же бледнит её этот серый шелк! Но выбора нет, на церемонию памяти не пойдешь в белом или розовом платье. А ведь этот день очень важен. Она встанет рядом с Ульвом, в стороне от прочих лордов и леди. Возможно, они даже останутся наедине, на короткое время… Такой шанс нельзя упустить!

Окинув себя критическим взглядом, Темзен протянула руку за ожерельем Тэнгу.

— Если вы позволите, госпожа, — подала голос служанка, — то это ожерелье… Вам лучше выбрать другое украшение.

Темзен с любопытством взглянула на нее и криво улыбнулась:

— Совет от деревенской девчонки. Как мило. И давно ты начала разбираться в драгоценностях?

Покраснев до корней волос, служанка помотала головой.

— Нет, госпожа. Но к этому платью ожерелье не подходит, оно кажется слишком тяжелым. Может, возьмете жемчуг?

«Точно я сама не вижу, — рассердилась Темзен. — Но я не могу расстаться с фамильной драгоценностью Тэнгу!»

Не удостоив девчонку ответом, Темзен развернулась и, шурша платьем, направилась к выходу. Её мысли вернулись к консорту. Встретит он её у входа в Зал памяти? Или же ей придется дожидаться вместе с другими придворными? Темзен поежилась, представив себе любопытные взгляды и полные наигранного сочувствия слова…

«Настоящий клубок змей. Только покажи им слабость, и они набросятся на тебя и разорвут на части. Почти каждый лорд мечтает занять место правителя, и каждая женщина — стать женой Ульва. Но это мы еще посмотрим!»

Темзен снова задумалась о том, почему же её чары никак не действуют на Ульва. Она недостаточно умна или красива? Или не нравится ему как женщина? Но браки среди знати редко заключаются по любви. Скорее уж, по взаимному расчету или договоренности, когда необходимо приобрести союзника или расплатиться с большими долгами.

Но для того, кто только унаследовал корону консорта, нет лучшей невесты, чем наследница Тэнгу. И Ульв, не слишком добрый, не особо популярный среди народа и знати, не мог не понимать этого. Но причины его медлительности оставались для Темзен загадкой.

«Ничего страшного. Возможно, Ульв посчитал неприличным делать предложение во время траура. Мне нужно просто немного подождать… Я обязательно стану его женой».

* * *

Если бы Темзен могла перенестись в комнату наследника Тэнгурина, то усомнилась бы в своем прекрасном будущем.

Ульв медленно тянул вино из высокого бокала, наблюдая за тем, как по полу скользит солнечный луч. Письменный стол перед ним был завален бумагами, хотя он все утро посвятил тому, чтобы разобрать хотя бы самые срочные из них.

«А сейчас, вместо того, чтобы отдохнуть в тишине, мне придется идти в Зал памяти, чтобы в очередной раз напомнить собравшимся лордам, каким замечательным человеком и консортом был Гидеон…»

Ему вдруг захотелось запустить в стену пустым бокалом, или хотя бы сжечь все надоевшие свитки с печатями. Вместо этого Ульв поставил бокал на стол и поднялся: ему послышались осторожные шаги. Скрипнувшая за спиной дверь доказала, что он не ошибся.

— Вы еще не готовы, мой господин? — в голосе Хлои слышалось сдержанное осуждение. — Лорды уже собрались.

— Им полезно немного подождать. Чтобы не забывали, кто новый правитель Тэнгурина.

Женщина покорно склонила голову. Она давно привыкла к резкости наследника, не без оснований подозревавшего почти всех при дворе в дурных замыслах. Выждав немного, она решилась напомнить:

— Конечно, мой господин. Но, если вы опоздаете на церемонию, люди скажут, что вы боитесь сравнений с прежним консортом. Или что вы никогда не любили лорда Гидеона, и рады тому, что …

Ульв обернулся так резко, что край его одежды смахнул часть бумаг со стола. Его лицо стало мертвенно-бледным:

— Забавно, что это говоришь ты, Хлоя. Ты, единственная, кто понимает меня в этом дворце!

— … и я останусь вашим другом до самой смерти, Ваша Светлость, — прошептала женщина.

— Что же тогда болтают мои враги? Что я избавился от Гидеона, чтобы занять трон? Или устроил пресловутый Черный полдень? Они явно преувеличивают мои способности. Ты же знаешь, Хлоя, что у меня нет никаких сил, кроме…

Женщина в два шага оказалась рядом с ним и прижала ладонь к его губам.

— Тише, мой господин. Не забывайте, что и у стен есть уши.

Ульв пренебрежительно пожал плечами, но промолчал. Долгие годы, проведенные при дворе, приучили его к осторожности. Но разве мог он подумать, что, даже получив титул наследника, ему придется ломать голову над каждым словом, или улыбаться, встречая холодные и осуждающие взгляды?

Хлоя словно прочитала его мысли.

— Подождите немного, мой господин, — прошептала она. — Когда вы займете трон, все эти заносчивые лорды склонятся перед вами. И только вы будете решать, кому из них жить в столице, а кому — отправиться в изгнание или… в ещё более далекое путешествие…

Ульв понимающе усмехнулся и сменил тему:

— Говоришь, одежда для церемонии уже готова? А где Руфус? Разве он не должен помочь мне переодеться?

Хлоя отвела глаза в сторону, но правитель всё равно успел заметить промелькнувшее в них недовольство.

— Кто знает, где носит эту безродную шавку… — пробормотала она себе под нос, но так, чтобы Ульв услышал.

Наследник и бровью не повел. То, что двое самых доверенных слуг ненавидели друг друга, его вполне устраивало. Так меньше шансов, что они сговорятся между собой. Каждый из них необходим Ульву, каждый является лучшим в своем деле. Вот только молодой человек не собирался говорить им об этом. Ему нравилось играть с людьми, то приближая к себе, то отталкивая. И наблюдать за тем, как Руфус и Хлоя наперебой пытаются заслужить его улыбку.

«Даже не обладая силой, можно стать неплохим правителем. А если к этому добавить способности и артефакты рода Тэнгу…»

Ульв, направившийся к выходу из комнаты, вдруг остановился:

— Хлоя, объясни мне, что там за история с моим якобы любимым цветком? Зачем ты притащила сухую ветку в зал, полный придворных?

— Ничего важного, о чём бы вам следовало знать, мой господин, — Хлоя поклонилась.

— Давай я сам решу, что для меня важно, а что — нет, — сухо отозвался Ульв, неприятно хрустнув пальцами. — Что за игру ты затеяла? Зачем побеспокоила леди Тэнгу?

Женщина склонилась еще ниже.

— Прошу прощения. Наследница Тэнгу должна обладать огромной силой. Я всего лишь хотела убедиться в этом…

— И как? Убедилась?

Хлоя отрицательно покачала головой.

— Не совсем, мой господин. Меня что-то беспокоит в леди Темзен, а что именно — не могу понять. В одном я уверена — эта женщина совсем не похожа на госпожу Изабель, свою кузину.

Глаза Ульва вспыхнули, подобно уголькам догорающего костра.

— Чтобы заметить это, не нужно устраивать проверку способностей, — обронил он, и, не добавив больше ни слова, покинул комнату.

Глава 6

Одинокий холм еще только показался вдали, а Прим уже ощутила сильную усталость. Не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, она сидела, облокотившись на обитую бархатом спинку сидения и закрыв глаза.

Её охватила досадная апатия. Не хотелось ни думать, ни говорить. Голову словно сжал тяжелый обруч, на висках выступили капли пота. Ей отчаянно захотелось повернуть назад.

«Нам нельзя туда ехать! — мелькнула в голове паническая мысль. — Это очень опасно!»

Она попыталась окликнуть задремавшую леди Тэнгу, но из горла вырвался только слабый хрип. Прим не представляла, с какой опасностью можно столкнуться на холме, если бабушка уверяла, что печать, созданная Изабель, по-прежнему цела. Незнание порождало страх.

Покачнувшись, карета остановилась. Это заставило леди Инессу открыть глаза.

— Кажется, приехали, — без всякой радости сказала она, выглянув в окно. — Поднимайся, Прим.

Леди Тэнгу распахнула дверцу кареты, позволив проникнуть внутрь свежему воздуху. Прим сделала жадный вдох:

— Бабушка, — она схватила пожилую женщину за руку, — послушай меня. Я не могу… мы не должны идти туда… это может плохо закончиться…

— Да что за глупости! — леди Тэнгу резким движением вырвала руку. На её лице застыло неприятное выражение — нечто среднее между жалостью и презрением. — Из-за болезни я несколько месяцев не могла посетить Одинокий холм, чтобы попрощаться с внучкой и её женихом. А теперь ты предлагаешь повернуть назад?!