Дубликат

— Так точно!

Довольный, командир захлопнул крышку ноутбука, и улыбка просияла на его лице. Похоже, он и думать забыл, что собирался только что меня уволить.

— Нас они, кстати, на мероприятие не пригласили, говнюки, — добавил он и ухмыльнулся. — Сам понимаешь, «Экспресс-инфо», скандалы, интриги, расследования. Кто захочет иметь с нами дело? Но у меня в пресс-службе «Дубликата» есть знакомый, я договорюсь сегодня, чтобы тебя внесли в списки приглашенных.

Я кивнул. Тема и впрямь наклевывалась интересная, и я даже впервые за три месяца почувствовал прилив профессионального воодушевления.

— Конференция начнется в субботу в час дня. Адрес и телефоны я тебе скину. Дедлайн — утро понедельника, — распорядился он. — Вопросы есть?

Я покачал головой и только собрался уходить, как командир снова меня окликнул:

— Да, и «корочку» свою второй раз не похерь, пожалуйста.

Я уже почти дошел до двери, но, услышав эту просьбу, обернулся и спросил:

— Какую «корочку»?

Бойко посмотрел на меня, как на идиота.

— Ты подходил ко мне вчера, просил сделать новое удостоверение корреспондента. Говорил, что потерял свое.

Я удивленно вскинул брови.

— Я не мог вчера к вам подходить, Павел Данилович. Я до пяти был на открытии винного магазина, а потом сразу домой поехал.

Бойко нахмурился, и нос его вновь покраснел.

— Разводишь меня, что ли? — проворчал он. — Ты вчера приехал на работу после трех. Зашел ко мне и попросил сделать тебе новую «корочку». Русским языком. С которым у тебя, кстати, тоже проблемы.

Я не ответил, только посмотрел на командира, сдвинув брови. Издевается? Да вроде нет, серьезен, как истец в зале суда. Или это старость дает о себе знать? Но мужику всего-то пятьдесят один! Хотя Павел Данилович — бывший военный, в молодости всякое повидал в горячих точках, мало ли, как это отразилось на его голове.

— Совсем с памятью хреново, Образцов? — буркнул командир. — Может, мне еще свидетелей сюда позвать, которые видели тебя в редакции?

— Да нет, из головы, наверное, вылетело. До свидания, Павел Данилович, — Я натянул улыбку на лицо и поспешил из кабинета.

Я не знал, как объяснить эту причуду командира.

Но то, что после трех вчера меня здесь не было, я знал наверняка.

* * *

Наш офис находился в центре города на третьем этаже большого бизнес-центра «Изумруд». Выйдя на улицу, я запахнул джинсовую куртку под самую шею и отправился к своей машине на парковку.

К вечеру город сорвал с себя обертку дня: уже стемнело, улицы кишели сонными людьми. Дороги сплошь заполнили автомобили, и длинная тесная пробка растянулась от Нового арбата до Третьего кольца. Всюду гулял колючий ветер, подгонял усталый люд домой. Октябрь только наступил, но холодная столичная осень уже давала о себе знать.

Мой новый «Фольцваген поло», купленный месяц назад, блестел серебристо-черной жемчужиной среди других машин на парковке возле здания и ждал хозяина.

Впрочем, не один он.

На водительском сиденье меня ждал мой дубль.

Механическая копия-программа сидела за рулем в той же позе, в которой я оставил ее с утра, когда приехал на работу. Руки дубля неподвижно лежали на руле, блекло-стеклянные глаза не выражали ничего, а губы были плотно сжаты, словно никогда не размыкались. На дубле аккуратно сидел ладно скроенный однотонный черный костюм, такого же цвета брюки и туфли. В этом наряде (или, как я называл его, «чехле») он смахивал на личного водителя или охранника. Надо сказать, с одеждой разработчики не прогадали. Она была практичная, легко стиралась, и можно было без труда найти в магазине новую. А главное — в таком «чехле» дубля можно было быстро отличить от его хозяина-человека.

В остальном он был, точь-в-точь как я.

Худосочный, с темной шевелюрой и лицом юного парня двадцати четырех лет. За дополнительную плату в «Дубликате» можно было прокачать его на возраст и лет через пять-семь добавить на лицо штрихи морщин и даже проседь в волосы. На подбородке у дубля темнела маленькая родинка, как у меня. На кончике носа вычертили мелкий шрам, как у меня. Фигура, пальцы рук, изгибы мышц, черты лица и мимика (я не шучу!) были мои.

Отличали его только безволосый подбородок, а на затылке, под густой копной волос, был выведен штрих-код производителя.

Я сел на заднее сиденье «фольца», втянув носом запах новенькой обивки. Вынул из кармана телефон и, открыв приложение, активировал программу «Дубликат».

Через зеркало заднего вида стало заметно, как у дубля мягко, словно подсветка телефона, вспыхнули глаза зеленым. Ожив, моя копия по-прежнему сидела неподвижно, но уже была готова к использованию.

Я вошел в главное меню программы и открыл список режимов. Добротная прокачка дубля позволяла использовать его в разных ипостасях: «уборщик», «мойщик», «грузчик», «умный собеседник» «игрок в теннис», «игрок в баскетбол», «напоминалка», «будильник»…

Отыскав режим «водитель», я скомандовал:

— Окей, дубль. Улица Воровского, 15А.

— Принято, — ответила программа моим голосом, и рука дубля повернула ключ в зажигании. Дубль недолго прогревал машину, а потом мы мягко тронулись и выехали на заполненную машинами дорогу.

Откинувшись на спинку кресла, я прикрыл глаза и задремал.

Ника работала помощником бухгалтера в «Сбербанке» и освобождалась на час позже меня. Ее офис находился в шести кварталах от моей работы, но, чтобы добраться туда в час-пик после шести вечера, нам с дублем потребовался час.

За всю дорогу моя копия не проронила ни слова. Дубль знал до трех тысяч русских слов, но режим «собеседник» я практически не включал. Некоторые пользователи прокачивали у своих болтливость, чтобы было, с кем поговорить. Я же терпеть не мог пустую болтовню, поэтому моя умная копия хранила тишину. Всегда.

На вождение дубль прокачан был не хуже: рулил плавно, притормаживал на каждом светофоре и пропускал пешеходов. Поэтому всю дорогу я спокойно дремал на заднем сиденье и открыл глаза, только когда почувствовал, что мы остановились.

Вокруг была полупустая парковка, рядом возвышалось двухэтажное здание с прозрачными, словно витрины магазина, стенами и бело-зеленым логотипом банка. С парковки одна за другой выезжали иномарки, из центрального входа выходили люди в куртках и пальто, спеша домой.

Вот-вот должна появиться и Ника.

Я достал мобильник, чтобы позвонить ей, но тут взгляд мой зацепился за знакомый силуэт на углу здания.

Это была она. Невысокая, с постриженными по каре черными волосами, в кожаной куртке и синих джинсах, Ника стояла в неподалеку от моей машины.

И стояла не одна. С ней был какой-то рослый тип в заношенном коричневом пальто, облезшей черной шляпе, джинсах и ботинках. На вид ему лет тридцать, он старше меня, выше и шире в плечах, одет, словно бродяга, и весьма отталкивающий на вид. Незнакомец гадко улыбался, и улыбка эта очень не шла его грубому и, словно высеченному из камня, лицу.

Прислонившись к окну машины, я начал наблюдать за ними.

Незнакомец не распускал руки, но было видно, что этот тип Нике крайне неприятен. Она стояла от него в двух шагах, скрестив руки на груди. На лице застыла гримаса недовольства, губы сжаты, и она переминалась с ноги на ногу, как будто не могла дождаться, когда этот «бродяга» наконец исчезнет.

Незнакомец что-то оживленно ей рассказывал, жестикулируя, и с каждым разом сокращал дистанцию между ними. Ника же, наоборот, делала шаг назад при каждом его приближении. В руке «бродяга» держал ее сумку. Что?!

Я споро вышел из машины, хлопнув дверью, и направился в их сторону.

Ника меж тем забрала у «бродяги» сумку и уже шагала мне навстречу, в сторону парковки. Глаза ее были опущены, она меня не видела.

«Бродяга» шел ей вслед и продолжал что-то рассказывать, а на лице застыла наглая улыбка.

— Никуль! — окликнул я ее громко, чтобы она и он услышали.

Девушка вскинула голову, и на лице ее возникло облегчение. Она направилась ко мне, ускорив шаг.

«Бродяга» остановился и, расправив плечи, глянул на меня. По твердому лицу его скользнула тень, и от нахальной улыбки не осталось и следа. Вблизи мне стало видно, что лицо его было покрыто темными угрями, словно изуродовано какой-то странной болезнью.

Быстро прикинув свои шансы, я уверенно зашагал в его сторону.

Ника поравнялась со мной, взяла за локоть и остановила.

— Поехали. — Она потянула меня в машину.

— Постой. А что это за?..

— Я прошу тебя! — сказала она требовательно и посмотрела мне в глаза.

Ее голос меня встревожил.

Я поколебался, посмотрел оценивающе на «бродягу». Потом все же вернулся к «фольцу», усадил Нику на заднее сиденье и сел рядом. Бросил взгляд в окно.

«Бродяга» стоял на том же месте и по-прежнему смотрел в нашу сторону с любопытством. Теперь он улыбался омерзительной улыбкой победителя, словно решил, что я наделал в штаны и спрятался в машине.

Это взвинтило меня еще больше.

— Кто это вообще? — спросил я, повернувшись к Нике.

— Окей, дубль. Домой, — скомандовала она, но программа не шелохнулась.

— Никуль? — повторил вопрос я.

— Скажи ему, пожалуйста! — Она мотнула головой на неподвижно сидящего дубля за рулем.

— Домой, — сказал я угрюмо, и программа подчинилась моему голосу.

Вскоре мы уже ползли в пробке, окруженные со всех сторон гудящими машинами. Ника сидела слева от меня возле окна и молча смотрела на улицу.

Некоторое время я хранил молчание, потом спросил:

— И все-таки?

— Один давний и очень настырный ухажер, — ответила Ника уклончиво.

Я удивленно вскинул брови, а потом посмотрел через окно на место, где стоял «бродяга». Темный силуэт в шляпе переместился к светофору и вскоре пропал из виду. Она издевается?

— Да нет, тут ничего такого криминального, — пояснила Ника, но лицо ее осталось напряженным. — Он просто на работу к нам вернуться хочет. Вот просил, чтобы я поговорила с руководством насчет него.

Я сперва подумал, что она шутит — этот бомжеватый парень и работа не укладывались в моей голове. Еще и ухажер…

Ника положила передо мной открытую сумку. Внутри оказалась запечатанная коробка «Рафаэлло». Значит, он еще подарок ей всучил?!

— А сам он что, глухонемой, слепой? В «гугле» забанен? — спросил я недовольно. — Кем вообще этот чувак у вас работал?

— Сисадмином. Отвечал за все, что связано с компьютерами.

Я усмехнулся. Значит, он когда-то был нормальным членом общества.

— Никуль, такие ребята находят работу на следующий день после увольнения. Ты знаешь об этом лучше меня. Что ему надо от моей красавицы?

Ника только развела руками.

— Я вообще не понимаю, если честно, что он здесь опять забыл. Сказал, что по уши в долгах, и нужно срочно отдавать. А у него сейчас ни денег, ни работы.

— Подожди, слезу только смахну, — буркнул я. — А почему он сам не подойдет к вашему начальству и не поговорит?

Ника помолчала, прикусив губу. Ответила не сразу.

— Понимаешь… там вообще довольно долгая история на самом деле.

— Нам как раз плестись еще черт знает сколько.

Ника снова отвернулась к окну и замолчала. Было видно, что эта тема ей почему-то неприятна, но обойти ее я не мог.

— Это из-за меня его уволили. Давно, больше года назад.

Я посмотрел на нее, вскинув брови.

— Он за мной ухлестывать пытался и очень упорно. На работе мне проходу не давал, названивал все время, у подъезда караулил….

Я присвистнул, выругавшись про себя.

— В один момент все дошло до того, что я написала жалобу руководству, и его вышвырнули из банка, — продолжила Ника. — Вот он и просит, чтобы я поговорила с шефом насчет него. Типа, если за него попрошу я, есть шанс, что его возьмут обратно. А меня он клялся впредь за километр обходить.

— И ты реально будешь за него просить?

— Да боже упаси! — сказала Ника и потерла плечи, будто ее холодок пробрал. — Но только что-то мне подсказывает, что он не отвяжется. Он же откуда-то узнал мой номер и стал мне с утра названивать.

Ника достала сотовый и повернула его ко мне большим экраном. В списке вызовов было одиннадцать пропущенных. Потом она открыла сообщения — шестнадцать штук от этого козла!

Я скрежетнул зубами.

— А сегодня вот явился на работу и ждал меня на проходной. Теперь еще на жалость давит, гад.

— Тогда мы зря так быстро от него уехали, — сказал я и достал мобильник из кармана. Другую руку протянул к телефону Ники, чтобы переписать номер этого «бродяги». — Как, говоришь, его зовут?

Но Ника быстро убрала телефон в сумочку и покачала головой.