Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Малышка (СИ) - Айя Субботина на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Айя Субботина

«Малышка»

Глава первая: Ени

— Ничего себе… — Моя верная подруга, третья рука, поставщик сплетен и диких лулзов, Лилёк, энергично вертит головой, рассматривая дом. — Ущипни меня.

Я подхожу к ней сзади и с лицом удава ощутимо щипаю за локоть. Лилёк пищит, стреляет в меня недобрым взглядом и, потирая больное место, продолжает идти вперед. Само собой, под ноги не смотрит, натыкается на кофейный столик, спотыкается — и, громко чертыхаясь, падает на мягкое место.

С ней всегда так.

А вот я не спешу, так и стою на пороге, рассматривая каждую деталь, которая попадает в поле моего зрения. Пытаюсь представить людей, которые здесь живут. Людей, с которыми теперь буду жить я. И мысленно делаю заметку обязательно поблагодарить мамочку, что на этот раз она выбрала достойного мужчину. Надеюсь, четвертый брак станет последним. Хотя, учитывая то, как моя любимая и самая чудесная в жизни мамочка с каждым разом поднимает планку, следующим ее мужем вполне мог бы стать какой-нибудь арабский шейх, владеющих полем нефтяных скважин плотностью одна на квадратный метр. Все потому, что мамочка у меня — идеал женщины. Я точно знаю, что парочка моих однокурсников увлечены ею.

— Этот дом какой-то безразмерный, — часто хлопая глазами, бормочет Лилёк, выходя откуда-то из недр коридоров и все еще потирая ушибленную задницу. Даже не буду пытаться следовать ее примеру — дождусь обещанную экскурсию.

Хотя, кажется, обо мне забыли. Если вообще знали. Я бы не удивилась, окажись именно так.

Дело в том, что новый муж моей мамочки — миллионер. Да-да, именно так. Настоящий, без всяких там приставок про то, что весь капитал в деле и на третью по счету машину денег нет. Плавали, знаем. В общем, все по серьезному, с феерическими ухаживаниями, субботними ужинами в кафе на Эйфелевой башне и воскресными прогулками по Пикадили. Мой новый «папочка» умел ухаживать так красиво, что мамочка, как умная женщина, сделала все, чтобы прибрать его к рукам и окольцевать в самые кратчайшие сроки. Все-таки в наше тяжелое время порядочной женщине так непросто найти порядочного миллионера, не жадного и красивого даже в свои пятьдесят три. К чему это я? К тому, что мамочка побила свой личный рекорд и выполнила квест «выйди замуж за миллионера» за две недели. Вчера они поженились: простая гражданская церемония, которую мой новый папочка компенсировал кольцом со здоровенным бриллиантом и поездкой на Мальдивы на десять дней. Само собой, что за это время я не успела познакомиться с остальной частью своей новой семьи. Возможно, и «остальная часть» имеет смутное представление о моем существовании?

Хотя, кажется, я поторопилась с выводами, потому что рот Лилёк, которая стоит дальше меня, практически у самой лестницы на второй этаж, неожиданно открывается, глаза плывут от восторга. Типичная реакция на присутствие в радиусе ее поражения красивых мужчин. Кстати, я не сказала, что это не та история, где одна героиня бледная моль, а другая — Красавица. Это история о том, где одна героиня — Красавица с уровнем IQ равным ста тридцати пяти — больше только у Стивена Хокинга и Билла Гейтса — а вторая просто Красавица. И да, умная Красавица — это я, Евгения Воскресенская.

Я ставлю сумку на пол и делаю шаг вперед, прослеживаю взгляд Лилёк.

А вот и они: парочка холеных породистых доберманов. Длинноногие, покрытые лоском, как пончик — глазурью. Совершенно одинаковые. Близнецы.

Мои новые братики: Роман Даль и Влад Даль.

Все при них: ровный натуральный загар, смоляные волосы, брутальные щетины. Оба в костюмах, галстуках и белоснежных рубашках, которые хрустят, кажется, даже просто потому, что я на них смотрю.

Ладно, дорогая Вселенная, я поняла, что будет весело, но, правда, на что ты рассчитывала, подбрасывая эту парочку ходячих тестостеронов? Что я в лужу растекусь? Пффф. Я уже давно нашла кандидатуру в спутники жизни, умного и милого очкарика, который краснеет от одного вида моих ног в мини-юбке.

В общем, мне есть на кого тратить свое драгоценное время и по ком тихо вздыхать в подушку, а вот парочка ручных доберманов будет очень кстати. Тем более, я успела получить от мамочки некоторые инструкции: держать с этими доберманами ухо востро. Потому что один из них бабник, а второй… тоже бабник. Ну, вы поняли.

— Братики! — визжу я, и как сумасшедшая, бросаюсь прямо на Мистера Синий костюм. Легко повисаю на нем, обхватываю ногами и звонко чмокаю в щеку. И тут же отстраняюсь, окидывая обоих наигранно-восторженным взглядом. — Кто из вас Роман, а кто — Влад?

Они в ступоре. Лилёк в ступоре. Экзотическое растение на столике тоже в ступоре.

Я мысленно пожимаю плечами, тянусь к Мистеру Серый костюм, наматываю его галстук на кулак и подтягиваю для поцелуя в щеку. Надеюсь, они не рассчитывали на сестричку-тихоню, в противном случае у нас со Вселенной плохие новости.

Глава вторая: Рэм

Она определенно больная.

На всю голову. Совершенно прибитая.

Но вместо того, чтобы начать придумывать план по вышвыриванию этого «подарка судьбы» из дома, я тупо пялюсь на ее ноги вокруг талии моего брата. И думаю о том, что жизнь несправедлива, ведь на его месте должен был быть я.

Вчера вечером, после церемонии, отец позвал нас с Владом и раздал четкие указания: маленькую деточку не обижать, холить, лелеять, исполнять все капризы, потому что его новая жена за свое единственное дитё собственноручно снимет с нас скальпы, а может даже кастрирует. Надо знать нашего отца, чтобы понимать: если он сказал надо прыгать — значит, надо прыгать. Молча, можно с улыбкой. Я этого старого черта до сих пор стараюсь не злить без уважительной причины, хоть мне без году тридцать, и я запросто посылаю известным маршрутом куда более крытых воротил финансового мира.

И вот, когда «подарок судьбы» тянется ко мне для поцелуя в щеку, я пытаюсь понять, как я мог так облажаться. Когда отец хвастливо рассказал обо всех ее заслугах, я был уверен, что нас ждет общество забитого обиженного судьбой страшилища с последствиями затяжных подростковых прыщей на лице. Ну, сами посудите: девушка с золотой медалью из школы, целой пачкой дипломов за всякие олимпиады, зашкаливающим интеллектом, уверенно сдавшая экстерном три курса архитектурного просто не может быть красоткой. Кроме того, актрисой самоорганизованного студентами театра. Единственным, что немного испортило созданный моим воображением образ страшилища, был балет. Она занималась балетом. Не профессионально, но уже три года. Я почему-то был уверен, что все балерины — куколки с рафинированными личиками. Просто потому, что крокодил в пачке и пуантах как-то не смотрится.

— Я — Влад, — представляется брат. Тычет в меня большим пальцем: А он — Роман.

— Рэм, — поправляю я. Меня давно все так зовут, пусть мелкая привыкает.

— Рэм — как танк? — чуть склоняя голову на бок, спрашивает она, совершенно не думая представиться в ответ.

— Нет, как сучий сын[1], - не теряюсь с ответом я. Язык у меня хорошо подвешен. Во всех смыслах этого слова.

— Грубиян. — Мелкая морщит нос, и я понимаю, что не понимаю, делает она это всерьез или просто валяет дурака.

И на мгновение вижу, что на шее Влада болтается огромный знак вопроса. С такими ногами, что хоть умри, а я должен их потрогать. В голове мгновенно зреет адский план заманить мелкую на мотопрогулку. Вспомнить молодость, расчехлить «Хонду», дать по газам, чтобы куколка от страха прижалась ко мне покрепче.

Кстати говоря — мой взгляд скользит выше, по ее аппетитной попке в шерстяных коротких шортиках — останавливается на груди. На оранжевом облегающем свитере, через пару аккуратных выпуклостей проходит алая надпись «Bon-Bon». Понятия не имею, что это значит, но:

— Бон-Бон, давай теперь я тебя потискаю, — протягиваю к ней руки.

Она мотает головой и еще крепче прижимается к Владу. Она совсем маленькая, поэтому его голова над ней, и я вижу на лице придурка триумфальную улыбку.

— Евгения Воскресенская, — представляется она. — Ени.

— Ени… — Влад смакует ее имя, лыбится, как школьник, которому выпало счастье полапать отличницу.

— Бон-Бон, — упрямо повторяю я.

Через три дня ей исполняется девятнадцать. И на нас с Владом возложена почетная миссия устроить ребенку праздник: с фейерверками, подружками, сладостями и музыкой. Ну и что там еще любят девочки. Для своих лет у нее удивительно кукольное лицо: светлая, безупречно-чистая кожа, огромные карамельные глаза, красивые губы, и длинные почти до самой задницы светло-каштановые волосы мягкими волнами. Я честно пытаюсь найти хотя бы один изъян — и не могу. Хотя вот же он. Мой взгляд снова упирается в ее грудь. Там точно «двоечка» — не больше. Уж я точно в этом деле разбираюсь. Но вот засада — я люблю маленькую грудь. Поэтому нет, недостатков в ней нет. Кроме того, что Бон-Бон, кажется, совершенно чокнутая. Но с ее уровнем интеллекта это почти нормально: все умники обычно либо аутсайдеры, либо психи.

— Гммм… — раздается за нашими спинами.

Я поворачиваюсь — и натыкаюсь на еще одну девушку с обложки. Крашеная блондинка, с тяжелыми сиськами и фигурой «песочные часы». Косметики на ней столько, что я затрудняюсь определить ее возраст, потому что он может быть в диапазоне от восемнадцати до тридцати.

— Лилия Шолохова, — представляет ее Бон-Бон. — Мой Санчо-Пансо.

— А Росинант, я так понимаю, жрет траву на нашем газоне? — подхватываю я.

— Он — Злой брат, — заговорщицки шепчет ей в макушку Влад, — а я — Хороший брат.

«Ты — гандон драный», — мысленно отвечаю я и, с трудом отрывая взгляд от ног Ени, переключаюсь на ее подружку.

— У вас там бассейн, — облизывая меня томным голосом, говорит Санчо-Пансо.

— Хочешь искупаться?

— В октябре? А он с подогревом?

— А как же.

— Ой, хочу…

Я натянуто улыбаюсь. Скуууучно. Никакой фантазии у девочки. Но, в общем, это и не важно. Во-первых, потому что она малолетка, а во-вторых — я вроде как обручен и собираюсь жениться через три недели.

Ее ноги снова притягивают мое внимание, и я шлю лесом попытку сфокусироваться на белобрысой секс-бомбе. Слава богу, Бон-Бон, наконец, слезает с шеи Влада, и с каким-то совершенно волшебным кокетством, взбивает руками волосы. Замечаю, что ногти у нее короткие, покрыты рисунком в горошек, хотя насчет последнего не уверен, потому что теперь уже пялюсь на то, как пальцы «прочесывают» волосы, а свитер натягивается на груди, ползет вверх, обнажая пупок с… Да чтоб я сдох!

Сглатываю, разглядывая серебристую ромашку пирсинга в пупке. Нет, ну что за фигня? У меня была куча телок с пирсингом, и в куда менее скромных местах, чем пупок. Но я смотрю на этот подтянутый животик, вогнутый пупок … и резко сую руки в карманы брюк, потому что иначе не сдержусь и точно потянусь его трогать.

— Где моя комната? — спрашивает Ени, нарочно поворачиваясь ко мне спиной, и всецело переключаясь на Влада.

— Пойдем, покажу. — Он приобнимает ее за плечи, подталкивает к лестнице, а мне достается унылая участь сопровождающего подружки.

Одно хорошо — если идти с задержкой на пару ступенек, то я могу пялиться на задницу своей «сестренки». Тугая, чтоб ее, попка аппетитно перекатывается туда-сюда под тканью. Если моя ширинка сейчас не лопнет, это будет просто чудо. На миг поднимаю взгляд выше и вижу, что Влад завел руку за спину и показывает мне средний палец. Подавляю желание его сломать, вижу вытаращенные глаза блондинки и мотаю головой, одними губами говоря: «Он придурок». Ну же, хотя бы изобрази видимость попытки сказать что-то в ответ. Несколько мгновений я жду проблеск интеллекта на ее лице, но тщетно. С мыслью «Я сделал все, что мог» и с чистой совестью, продолжаю поглаживать взглядом задницу Бон-Бон.

Сестричка? Мысленно ржу, как конь. Черта лысого.

На втором этаже два крыла: налево наши с братом комнаты, направо — комната отца. Вообще, мы оба давно живем отдельно: у брата свой дом в элитном районе, а я живу в холостяцком лофте неподалеку от центра столицы. Но отец сказал присмотреть за ребенком, проследить, чтобы она хорошо устроилась и обжилась. Честно говоря, глядя на нее сейчас, у меня возникает мысль, что Ени бы прекрасно справилась и без нашей помощи. Правда, не уверен, что дом бы это пережил. Ну, или остался в первозданном виде после вторжения этого торнадо.

Когда приехала Бон-Бон, мы с Владом как раз рассуждали, куда бы ее лучше поселить: я хотел подальше, запихнуть на третий этаж, с глаз долой, а Влад наоборот, предложил комнату напротив моей. Хотел меня уделать. Снова мысленно ржу, и, ловко заходя вперед, перехватываю малышку свободной рукой, притягивая ее в собственность своих рук.

— Третий же, — напоминает Влад.

— Знаешь, мне будет спокойнее, если она будет под присмотром, — изображая саму серьезность, говорю я. И одними губами прибавляю: «Отсоси, чувак».

— Не говори обо мне в третьем лице, братик, — улыбается мое с таким трудом отвоеванное сокровище — и ощутимо тыкает меня локтем под ребра.

Этого недостаточно, чтобы вывести меня из строя, но на миг я теряюсь — и Ени выскальзывает из моих рук.

— Сюда, Ени, — Влад кладет руку ей на талию, услужливо распахивает дверь и заводит внутрь.

— Мои вещи остались внизу, — слышу ее голос из недр комнаты, и, скрепя зубами, возвращаюсь за сумкой.

Несколько минут торчу в гостиной, думая о птичках, кроликах, щеночках и прочей фигне, лишь бы успокоиться. Куда там. Опускаю взгляд на штаны, зло чертыхаюсь: нет, ну я реально палюсь. Скрепя сердце, застегиваю пиджак. Воображаю рожу Влада, когда он это увидит, и мысленно готовлю пару крепких выражений на случай, если брат откроет рот. А он его откроет. Черт, ведем себя как пришибленные. С той только разницей, что оба знаем — это просто стеб. Иногда даже взрослым мужикам хочется понянчиться с обезбашенной деточкой.

Когда поднимаюсь наверх, то застаю картину: все шкафы, тумбочки, ящики открыты, и Ени носится по комнате, вслух размышляя, куда и какие вещи будет класть. Не успеваю и слова сказать, как она забирает сумку из моих рук и буквально вытряхивает ее содержимое на кровать. Мы с Владом переглядываемся, когда на верхушке «горы» оказывается чумовой кислотно-желтый лифчик, а под ним, кажется, полосатые гольфы.

— Эммм… — пытаюсь что-то сказать я, но вовремя сдерживаюсь, потому что чуть было не брякнул, куда и с какой целью она надевала ЭТО.

— Хочешь посмотреть гараж? — не теряется Влад.

Карамельные глаза вспыхивают таким восторгом, что я чувствую себя тупым олухом. Почему эта мысль не посетила мою голову? Почему я, черт подери, так жутко туплю?

— Мамочка говорила, что у вас большой гараж, — мурлычет эта кошечка, а потом, хватая брата за руку, несется к лестнице. Вижу, что он с трудом за ней успевает. Если бы Влад грохнулся, Бон-Бон поволокла бы его волоком, как ребенок — игрушечного медведя.

— А чем ты занимаешься? — пытается завязать разговор Санчо-Пансо. Я уже забыл ее имя, да и о ней тоже забыл.

— Конструктор автомобилей, — отвечаю, даже не глядя в ее сторону.

— Как интересно.

— Бон-Бон с кем-то встречается? — игнорируя ее попытки флиртовать, интересуюсь я.

Конечно, она ни с кем не встречается. Слишком лакомый кусочек, чтобы связывать себя отношениями в девятнадцать лет. Одногодки наверняка не рискуют связываться с ее придурью.

Я так уверен в своей правоте, что когда Санчо-Пансо говорит: «У Ени есть молодой человек, и они уже полгода вместе», чуть не проглатываю собственный язык. Молодой человек? Полгода?

Жестко, с трудом узнавая свой голос, спрашиваю, кто он, сколько ему лет. Санчо-Панса что-то невразумительно блеет, но я подстегиваю ее замечанием говорить четче. В конце концов, она раскалывается, как переспевший орех: его зовут Костик — но Ени почему-то зовет его «Тапочек» — он учится на пятом курсе, лучший студент на потоке, прилежный мальчик из образцовой семьи учительницы литературы и дантиста. Я еще не знаю этого парня, но от всей души вешаю на невидимый образ ярлыки «Валенок» и «Задрот».

— А в чем, собственно, дело? — настораживается Санчо-Панса. Вероятно, только сейчас до нее дошло, что она слила секретные данные в стан врага.

— Бон-Бон теперь наша сестра, мы должны знать с кем и в какой компании она бывает. — Я запросто, не моргнув глазом, вру. Все, что меня интересует — сколько шахматных фигурок придется подвинуть на пути к телу. — Фотки есть?

Санчо-Панса моргает, смотри на мою протянутую руку и молча вкладывает свой телефон. Я быстро пролистываю снимки: чушь, чушь, селфи а ля «я надула губки», фотографии бесконечных пончиков, булочек и прочей фигни. Начинаю злиться, но, наконец, нахожу фотографию, где они сфотографированы втроем: Санчо-Панса, Бон-Бон и какой-то долговязый шнурок, обнимающий ее за плечи.

Чего?! Вот это и есть «Тапочек»? Меня даже не удивляют очки у него на носу, я глубоко поражен, каким бесцветным пятном рядом с ней выглядит эта ошибка природы. То, как его пальцы обнимают ее плечо, говорит о многом, но в первую очередь о том, что между ними ничего нет. Вы удивитесь, как много можно узнать об отношении мужчины к женщине по тому, как он ее обнимает или целует. Так вот: они точно не трахаются. Дальше поцелует дело не зашло. Я смело исключаю даже петтинг. Хотелось бы знать, что он не пускает слюни в рот моей «сестричке», но это вряд ли.

— Ени влюблена в него, — зачем-то говорит Санчо-Панса. И добавляет «вишенку на торт»: — Очень сильно. Думаю, она всерьез настроена когда-нибудь выйти за Костика замуж.

Я позволяю себе снисходительную улыбку, возвращаю телефон и, насвистывая «Полет валькирий», спускаюсь в гараж. Отец хотел, чтобы мы за ней присматривали? Вот, начну с того, что выведу ребенка из зоны поражения девственниками-очкариками. А то придумала себе любовь всей жизни. Нет уж, пока она здесь и у меня на глазах, и пока я еще холостяк — никаких розовых соплей. Просто потому, что я так хочу. Блажь. Прихоть. Да пофигу, как ни назови.

Надо же, Тапочек.

Отправить Тапочка пинком в далекое пешее? Да как два пальца.

Глава третья: Ени

А доберманчики-то всполошились.

Хорошо, что я учусь актерскому искусству: только умение держать свои эмоции под контролем не дает мне рассмеяться в ответ на их попытки перехватить меня друг у друга, словно трофей.

Знаете, в чем главная ошибка всех красивых мужчин? В их самоуверенности. Каждый мнит себя подарком небес, каждый уверен, что женщины должны укладываться в штабеля, а если не укладываются, то это не женщины, а трансвеститы. Я привыкла к красивым мужчинам в своем окружении, потому что мамочка никогда не мелочилась, выбирая следующую жертву. Дорогие рестораны, поездки в теплые страны зимой и холодные — летом. И всегда вокруг — богатые симпатичные мужчины всех возрастов. И рано или поздно, это надоедает. Уж как я ни люблю «Рафаелло», но и им однажды наелась до тошноты, так что теперь смотреть не могу. Вот и с красавчиками так же. В конце концов, начинаешь ценить то, что в голове и в душе.

С другой стороны, если уж «братики» так завелись, то кем я буду, если не воспользуюсь ситуацией? Эта мысль крепнет, когда мы спускаемся в гараж, и я вижу «весь объем работы»: да здесь целый музей! Черные, белые, красные автомобили, представительские седаны, агрессивные джипы, модные кроссоверы. Но мой взгляд сразу приклеивается к маленькому красному «Мерседесу». Не машина, а просто мечта! Я давно сдала на права, и у меня даже была своя машина: дешевенькое колесное средство передвижения, но перешло от мамочки по наследству, потому я безропотно приняла подарок, и гордо ездила на нем в универ.

Я поморщилась, вспоминая обстоятельства, при которых осталась без своей машины. Хорошо, что всегда пристегиваюсь. После той аварии я расхотела водить машину. До сегодняшнего дня. До того, как в поле моего зрения попала красная мечта любой женщины.

— А можно мне эту машину? — поворачиваясь, прямо в лоб, спрашиваю Влада. А чего ходить вокруг да около? — Пожалуйста! Я такую всю жизнь хотела!

На миг мне кажется, что он готов сказать «да» просто потому, что я его обескуражила, но момент портит появление Мистера Серый костюм.

— Тебе можно мотороллер, Бон-Бон, со страховочными колесами, — ухмыляется он. — А еще шлем, налокотники и наколенники.

Какая прелесть. Рычит.

Я поворачиваюсь к Владу и продолжаю агрессивно атаковать его щенячьим взглядом. Потому что, если ты что-то хочешь и человек в состоянии тебе это дать, значит, как говорить мамочка, нужно идти до конца. А советы мамочки — на вес золота, не была бы она тогда женой миллионера.

— Я очень аккуратно вожу, — подбрасываю новый аргумент, делая шаг к Владу. — Водительский стаж — два года. Ни одной аварии. — Та, что была, не по моей вине, так что о ней лучше молчать. Меньше знает — ближе моя красная мечта.

Кстати, вот теперь я вижу, что у доберманов есть различия: у Влада глаза зеленые. Прямо вот зеленюще, и смуглая кожа делает их еще ярче. Голову не положу, но уверена, что против такого взгляда, не устояла ни одна девушка. Из тех, что я знаю, этот песик уложил в постель пару рейтинговых певичек и несколько голливудских красоток.

А вот у Серого костюма глаза черные. Абсолютно черные, и зрачков не рассмотреть. И еще у него родинка в уголке рта, над верхней губой, справа.

Стараясь не думать, почему я так точно запомнила ее расположение, подхожу к Владу еще ближе.



Поделиться книгой:

На главную
Назад