Коллекция бывших мужей

— Кто говорит? — ахнула я.

— Да менты, — хохотнул доктор. — А кто еще? Я ж про тайну следствия все знаю, молчу как рыба. Только тебе, как родной!

Ага, молчит! Рокотал он на все отделение, уж наверняка медсестрицы все слышали.

— Ну, пойдем в кабинеты! — пригласил он, обняв меня за плечи. — Побеседуем. — И усмехнулся, как только мы оказались одни в ординаторской. — Да ты не менжуйся, все уже про убийство твое болтают. Все же знают, что ты у нас тут под клизмой лежала, а не из пистолетика пулькала.

Но обсуждать убийство мы не стали. Шабалин меня осмотрел, проверил рефлексы, пощупал узлы, порасспрашивал, мы обсудили мою диету и рацион для быстрейшего восстановления здоровья. Но прощаясь, он вдруг стал серьезным и предупредил с искренним сочувствием:

— Ты будь поосторожней, Кира. Посматривай вокруг себя. Кто-то же хотел тебя подставить, и действовал этот человек, скорее всего, не в одиночку. Хорошо подумай, кто бы это мог быть. Может, тебе стоит на время уехать куда.

Я поблагодарила за заботу, мы тепло попрощались, и я отбыла далее по своим делам.

А именно в центральное кафе нашей сети, с которого и начинала когда-то свой бизнес тетушка и где теперь находился наш главный офис.

Вот здесь мне пришлось подзадержаться, занимаясь насущными делами и решая текущие вопросы с Оксаной Викторовной.

Я не раз уже возносила благодарность Господу за то, что когда-то взяла ее на работу. Истомина оказалась настолько на своем месте и настолько профессиональна, что я смело могла доверить ей многое. И доверяла без сомнений. И старалась платить серьезно, без дураков. К тому же последние месяцы мне частенько приходилось отсутствовать, уезжая на несколько дней, а то и недель, и я со спокойной душой оставляла на нее наш бизнес, хотя руку на пульсе держала и на удалении. Не расслаблялась сама и подчиненным не позволяла. Контролировала.

И они об этом знали. И чувствовали и мою заботу, и пристальный пригляд.

Оксане Викторовне пришлось честно и подробно поведать все, что со мной приключилось. Ахать и охать она не стала, не тот человек, а выслушав, дала несколько весьма толковых комментариев и советов. Она, кстати, тоже предложила мне куда-нибудь уехать на время или, по крайней мере, переехать из квартиры.

— Думаю, — отказалась я, — переезжать бесполезно. Если кто-то всерьез намерен мне навредить, он меня везде достанет, да и с подключением адвоката мы пока повременим: у меня стопроцентное алиби и я в данном деле потерпевшая сторона.

— Вам видней, — кивнула Истомина, соглашаясь.

А потом мне на смартфон посыпались звонки от друзей с настойчивыми вопросами: что за фигня происходит? это правда, что у меня в доме нашли труп? почему их опрашивает полиция?

Словом, пришлось согласиться на срочную встречу.

Мы сидели в кафе всей большой компанией, я смотрела на тех, кого всегда считала друзьями, думала, что даже если кто-то из них и подмешал мне отраву, то остальные-то остаются близкими мне людьми и вполне искренне сочувствуют и переживают за меня.

Встречу я затягивать не стала — рассказала факты и, сославшись на плохое самочувствие и подорванное в столкновении с криминалом здоровье, попрощалась и направилась домой.

Зря я сегодня за руль села. Еще подумала обойтись такси, но, вспомнив, во сколько мест мне надо, дала слабину и решила, что поеду сама.

Оказалось, это мне не совсем по самочувствию. Слаба я еще, переоценила я свои силы. Но осторожно, не спеша, я таки добралась до дома, загонять джип в подземный гараж не стала, оставила около подъезда, поднялась в квартиру, выпила травяного чаю и рухнула в постель. Так и проспала до самого утра.

Разбудил меня настойчивый звонок смартфона. Холодный и жутко официальный голос капитана Марчука потребовал, чтобы я немедленно явилась в управление для беседы.

— Немедленно не обещаю, — остудила я его горячее желание пообщаться. — Но через час прибуду. — И не ожидая прощальных пожеланий, прервала разговор.

Старший оперуполномоченный был недоволен и холоден. Подняв голову от бумаг, разложенных перед ним, глянул на меня недобро, указал кивком на стул перед столом и снова погрузился в изучение документов.

А я села. Раз пригласили, чего уж, но спрашивать ни о чем не стала. Не-е, играть по его правилам я не собираюсь, и томить меня выдержанной паузой бесполезно, но, видимо, он этого еще не понял и продолжал что-то там изучать, шурша бумажками. Я же принялась рассматривать кабинет, только что не насвистывая какой-нибудь мотивчик от беспечности.

Как я и полагала, он не выдержал первым и, отложив в сторону очередную бумажку, поднял на меня взгляд своих строгих оперских глаз и спросил:

— Гражданка Юдина, вам известно, что убитый у вас в квартире мужчина является вашим мужем?

— Каким мужем? — обалдела я до глубокого потрясения.

— Бывшим, — совсем чуть-чуть и всего на мгновение непроизвольно сжались его губы, выдавая досаду.

Если бы я так внимательно не следила за выражением его лица, то и не заметила бы, а он конкретизировал:

— Бывшим мужем: Андреевым Аркадием Павловичем. Тысяча девятьсот семьдесят пятого года рождения.

Не скажу, чтобы я была так уж сильно потрясена известием, но изображала глубокий шок вполне достойно — от Аркаши можно было ждать чего угодно, даже такого гадского финта, как сподобиться умереть у меня в квартире.

— Но… — протянула я растерянно.

— Понимаю, о чем вы, Кира Андреевна, — кивнул Марчук, порылся в бумагах, извлек одну из них и протянул мне. — Вот акт экспертизы, установившей, что с лицом вашего мужа были проведены некие медицинские операции пластического характера, изменившие его внешность. Опознать же господина Андреева нам удалось по его стоматологической карте и неким иным особым приметам физического свойства, таким, как старый перелом кисти.

— Но… — снова прибегла я к невразумительному блеянию потрясенной женщины.

Сработало и на этот раз.

— Понимаю, о чем вы, — повторил он фразу и снисходительно кивнул, забирая у меня протокол экспертизы, — насколько нам известно, ваш муж…

— Бывший, — перебила я, уточнив свой социальный статус.

— Да, да, бывший… — на сей раз скривился он более явно, — …исчез четыре месяца назад и признан пропавшим без вести. А вместе с ним пропала и огромная сумма денег строительного холдинга, который он возглавлял вместе со своим партнером Иваницким Максимом Васильевичем. И до позавчерашнего дня местонахождение вашего мужа так и не было установлено. У вас есть что заявить по поводу новых открывшихся обстоятельств?

— Что заявить? — совершенно искренне опешила я от такого вопроса.

— Например, почему ваш муж… — начал он.

— Бывший! — повысив голос, снова напомнила я.

— …бывший муж, — не сбился он ни с тона, ни с фразы, — находился у вас в квартире? В свете новых обстоятельств версия того, что он оказался у вас в доме не случайно, а по вашему приглашению, становится основной. Вы понимаете, какая тогда вырисовывается картина? — холодно поинтересовался Марчук.

— И какая? — полюбопытствовала я, уже заранее зная все, до чего может додуматься его ментовский мозг. И не ошиблась в своих предположениях.

— Получается, Кира Андреевна, что он явился к вам или вы его пригласили лично для какой-то беседы, скорее всего он что-то от вас хотел, а некий человек, не то ваш любовник, не то некий третий участник ваших непростых отношений, устраняет Андреева. А вы в это время имитируете отравление, составляя тем самым себе алиби.

— Класс-с-с-с! — похвалила я от души и повторилась: — Просто класс! — И весело поинтересовалась: — И что, у вас есть какие-то серьезные основания для такой версии? Доказательства? Факты? Или это только плод вашей богатой фантазии, Сергей Дмитриевич?

— Доказательство — дело наживное, — строго отрезал он, не разделив моего хорошего настроения. — Но то, что Андреев появляется в городе с измененной внешностью и оказывается убитым именно у вас в доме, уже говорит о многом.

— И о чем же, позвольте полюбопытствовать? — отчего-то раздухарилась я не на шутку и напомнила господину Марчуку некие факты: — Еще за два месяца до его исчезновения я развелась с Аркадием Павловичем. Мало того, хочу вам напомнить и точно знаю, что вам это доподлино известно, что у меня есть официальное постановление суда, в котором говорится, что я не имею к господину Андрееву никаких материальных претензий. Следовательно, ни к каким деньгам, ценностям, имуществу и делам господина Андреева я не имею никакого отношения: ни прямого, ни косвенного. По каким причинам он пропал спустя два месяца после нашего развода, мне неизвестно и вообще мало меня интересует. Мало того, после его исчезновения и пропажи денег ваши коллеги провели тщательное расследование по поводу моей причастности к этому делу, вымотали мне и моим родным все нервы и таки установили неоспоримый факт того, что я не имею никакого отношения к делам бывшего мужа.

— Да, — кивнул Марчук, — обстоятельства вашего развода хоть и вызывают еще больше вопросов, но известны. И материалы дела об исчезновении Андреева я изучил. Но то, что коллеги не смогли найти доказательств вашей причастности, не отменяет того факта, что вы могли продолжать свои отношения и после развода, не афишируя их, а развелись как раз с целью последующего сокрытия пропавших денег, зная, что на вас подозрение не падет. И именно поэтому вы так шумно выясняли отношения и весь город стал свидетелем, что Андреев пытался вас вернуть. А когда ваша афера удалась, вы что-то не поделили или не договорились о процентах и долях, и вообще в ваших планах что-то пошло не так, раз он вернулся. Теперь Андреев убит. А ваше участие в его смерти становится весьма и весьма вероятным фактом.

— Полностью с вами согласна, — твердо уверила я.

Он даже обалдел на какое-то мгновение, посмотрев на меня ошарашенно, но тут же взял себя в руки, а я продолжила:

— Это на самом деле выглядит как преступный сговор, и похоже, что мошенники между собой не договорились. Думаю, именно поэтому его убили у меня в квартире, чтобы подставить меня. Ведь, согласитесь, Сергей Дмитриевич, если бы не мое отравление, то у вас не имелось бы никаких сомнений в том, что это я его укокошила, и вы бы с чистой душой уже меня арестовали. Ведь так? И какая там доказательная база, о чем вы! И базу бы подтянули под эту версию, и факты «накопали». А вы даже смывы на порох у меня не взяли с рук, вещей и волос. И без них бы обошлось. — И я закончила свое пламенное выступление наказом: — Хочу вам напомнить, что убила его все же не я. Так что сосредоточьтесь на поиске и поимке настоящего убийцы, насколько я понимаю, именно в этом состоит ваша работа, а не пытайтесь повесить всех чертей на меня. Никакой такой мифический сговор неизвестно с кем вам установить не получится по простой причине, что его не было и не могло быть. А для протокола сообщаю: ни о каких делах своего бывшего мужа я не знаю, связи с ним не поддерживала и не общалась, и о месте его нахождения понятия не имела. — И довольная, заключила: — Пожалуй, это все.

Я поднялась со стула, протянула пропуск для подписи и «спохватилась»:

— Ах да, раз вы намерены выдвигать против меня какие-то обвинения, то думаю, мне будет проще общаться с вами в присутствии моего адвоката.

Он скривился, как от горькой пилюли, и дал-таки немного заднюю:

— Я не выдвигал обвинений, Кира Андреевна, я честно обсуждал с вами возможные версии убийства в свете открывшихся обстоятельств.

— Я поняла, — я улыбнулась самым милым, на какой была способна, образом.

И покинула этот оплот поддержания правопорядка и защиты добропорядочных граждан от преступного элемента.

А оказавшись на улице, выключила диктофон, который включила, чтобы сделать запись нашей беседы на всякий случай, и смартфон тут же зазвонил. Прорывалась ко мне, оказывается, Женька, ужасно растревоженная тем, что не может с самого утра до меня дозвониться — телефон я перевела на вибрацию, выключив звук, и все звонки понятно почему игнорировала.

Я поспешила ее успокоить, что со мной все в порядке, но сглупила, неудачно пошутив про бывшего мужа, который оказался тем самым трупом в моем кресле, чем вызвала вулканический взрыв деятельности Луневой. Взвыв тревожной сиреной, подруга объявила общий сбор всей нашей компании.

Несчастной, попавшей в переплет, от «собрания» сочувствующих и любопытствующих отвертеться не удалось, пришлось согласиться на встречу в моем кафе, но только вечером.

У меня имелись дела более насущные. И надо признать, не самые приятные. Придется-таки встретиться с Максом.

Я набрала его номер. Он ответил сразу, после первого же гудка:

— Кира… — с неким придыханием произнес мужчина.

Терпеть не могу и всякий раз ужасно раздражаюсь, когда он так делает.

Но он спросил уже обычным голосом, не дав моему раздражению разрастись до той степени, при которой я могла бы мысленно его послать и с чистой душой наплевать на необходимость ставить его в известность лично.

— Я слышал, что у тебя неприятности?

— Можно назвать и так, — уклончиво ответила я и оповестила: — Я сейчас подъеду. Мне надо с тобой поговорить. Ты в офисе?

— Да. Приезжай. Жду, — раздельно произнес он каждое слово.

Я застряла в небольшой пробке на улице имени дедушки Ленина, медленно продвигаясь вперед, думала об Аркаше.

«Бедный Аркаша. Вложиться такими деньгами и совсем не поносить свежее лицо!»

Надо, наверное, рассказать об этом несколько странном моем замужестве.

С Аркадием меня познакомил Мишка Бажов где-то месяца через два после моего приезда в город и приблизительно через месяц, как мы восстановили дружеское общение с нашей дачной компанией.

Они тогда решили, что надо срочно ассимилировать меня в местное общество и областные реалии, показать все лучшие тусовочные места, достопримечательности, познакомить со всеми значимыми людьми или хотя бы показать их издалека, потыкав пальчиками и разъясняя жарким шепотом, кто есть кто в области и кто чем тут рулит и за что отвечает, по ходу сдабривая представление известных личностей набором горячих сплетен о них.

Как-то так.

Я не сопротивлялась и честно таскалась на различные мероприятия и тусовки: узнать истинное положение дел очень даже полезно. А если учесть, что Мишка считался довольно успешным бизнесменом в строительном бизнесе области, а Вовка Иванцов работал в областной администрации на не самой хилой должности, то можно понять, что информацию я получала самую полную, а развлечения для меня они старались проводить по высшему разряду.

Таким вот образом однажды мы и оказались на каком-то жутко благотворительном мероприятии, проводить которое пригласили известных телевизионных звезд из Москвы, а присутствовали на нем все сливки местного бомонда и высшего чиновничьего эшелона.

Форма одежды предписывалась вечерне-торжественная, пришлось облачаться в длинное платье, «выгуливать» старинные сапфиры, подаренные мне дедом, и наносить вечерний макияж.

Словом, блистать больше обычного.

Нет, я вообще девушка реальная, без закидонов гордыни преувеличенной, с вполне здоровой самооценкой, прекрасно все понимаю и знаю про свою внешность.

Сразу скажу — не красавица!

С первого и очень мимолетного взгляда не красавица, а вот со второго уже получше. Я отдаю себе трезвый отчет, что вполне симпатична — среднего роста, ну чуть ниже, метр шестьдесят пять, стройная фигура, тонкая талия и длинные стройные ножки присутствуют, одарил господь, как и вполне высокой и налитой грудью, без перебора — этого нам не надо! Нормальный такой третий размер — мне более чем достаточно.

Внешность и на самом деле скорее симпатичная, приятная, но не более того — со своим чуть вздернутым носом я примирилась еще в подростковом возрасте, а ко всему остальному претензий отродясь не имела — высокий лоб, высокий скулы, чуть великоватые губы и… Самая обыкновенная современная девица. Ничего выдающегося.

Только глаза подкачали, не вписываясь в общую усредненную концепцию внешности — цвет у них странный — ярко-изумрудный, насыщенный, с крупными желто-коричневыми крапинками. Какой-то неясный — не то зеленый, не то желтый, не то коричневый, в зависимости от погоды, настроения и степени эмоционального напряжения.

Так что никаких иллюзий по поводу своей внешности я не питаю.

Но есть нюансы, как говорится в одном очень пошлом анекдоте.

Мужчин ко мне тянуло со страшной силой всегда, и почему-то они умудрялись на меня западать непременно с самыми серьезными матримониальными намерениями.

Вот прямо сразу. Не шучу — стоит мужику воспылать ко мне чувствами — и все, сразу до загса зовет. Напасть какая-то! Честное слово, лет, наверное, с шестнадцати моих девичьих так и происходит.

Дед над этим всегда посмеивался, а однажды растолковал мне эту странность:

— Есть в тебе, Киронька, нечто особенное, некая женская тайна, сила, которая как магнитом притягивает противоположный пол. Эта сила такая теплая, нежная и какая-то первобытная, что ли, древняя. Вот она и вызывает у мужчин неосознанное желание получить себе это тепло и нежность. Не страсти-мордасти роковые ты будишь в мужиках, а ощущение нежности и желание защитить, спрятать. Вот и пляшут перед тобой женихами.

— Дед, — поражалась я, — какая нежность? Ты смеешься? У меня ж характер такой, что им можно сваи заколачивать. Да и злая я, сам говорил, сарказма во мне с избытком, и упертая.

— Ты просто еще ничего про себя не понимаешь, — посмеивался он, — нежная — не значит размазня и тряпка безвольная. Ни одна истинная женщина не выжила, если б не была сильной и стойкой к невзгодам. Я о другом говорю, о внутренней таинственной женской теплоте и силе. Поймешь еще.

Честно, пока не поняла. Хоть и подросла с того памятного разговора.

Но не суть. Я о другом.

О том, что не красавица я роковая, реально к себе отношусь: с любовью, но не без иронии.

И на том самом благотворительном вечере стояли мы с Мишкой и его женой Викулей, потягивали шампанское и тихо обсуждали присутствующих. Ну, как обсуждали — они представляли мне местную знать, попутно кратенько выдавая биографию и слухи-сплетни о каждом. И вдруг возле нас останавливается интересный такой мужчина и здоровается:

— Добрый вечер, Михаил, — улыбка Мишке и поклон головой в нашу с Викой сторону: — Дамы.

Мы чинненько поклонились в ответ, как и положено на светской тусне.

— Миша, с твоей прекрасной Викторией мы знакомы, а вот не представишь ли меня очаровательной незнакомке.

— С удовольствием, — разулыбался Мишка и приступил к обряду знакомства по протоколу: — Кира, разреши представить тебе Аркадия Павловича, известного мецената и одного из владельцев крупного строительного холдинга. — Я снова коротко кивнула, принимая представление господина, а Мишка продолжил: — Аркадий, разреши представить нашу давнюю подругу, приехавшую из Москвы, Киру Андреевну.