Помоги проекту - поделись книгой:
Михаил Барщевский
Счастливы неимущие (Евангелие от Матфея)
Судебный процесс Березовский — Абрамович
© Михаил Барщевский, 2013
© Евгения Лясникова, иллюстрация, 2017
© ЗАО «Издательский дом „Аргументы недели“», 2017
От автора
Не ждал и не гадал, что когда-нибудь сяду за эту книгу. Но…
Мне позвонил мой друг — режиссер известного московского театра. Говорит: «Хочу заказать тебе пьесу». Был грех, пьесы писал, но чтобы заказывали… Сообразил, что дело происходит 1 апреля, и сразу успокоился. Но 2 апреля он позвонил опять.
Заказ был необычный. Идея режиссера была в том, чтобы из стенограммы судебного процесса Березовский — Абрамович сделать документальную пьесу. Выстроить драматургию, не имея возможности вписать ни одного своего слова. Понимал, что сложно невероятно, но потому-то и интересно. Согласился.
Нашел стенограмму и пришел в ужас. Текста без малого семь тысяч страниц. А пьеса — максимум 80. Но, как говорится, «охота пуще неволи». Сел писать. Точнее — резать.
Дня через четыре, где-то в середине перекрестного допроса Березовского, понял, что пьеса пьесой, но делать надо книгу. А пьесу уже потом.
Если кто-то читал стенографические отчеты по процессам 30-х годов прошлого века, то понимает, что эти стенограммы куда лучше отражают дух того времени, психологию живших тогда людей, историческую обстановку, чем все научные труды о сталинской эпохе, вместе взятые.
Вот такие амбициозные мысли и привели к появлению книги, которую вы держите сейчас в руках.
Стенограмма процесса Березовский — Абрамович была, разумеется, очень значительно сокращена. Убрана большая часть обсуждения организационных вопросов, сняты уточняющие вопросы в случаях, когда они нарушают плавное повествование говорящего, сокращены обсуждения чисто технических бизнес-проблем и деталей. Иногда адвокаты по три-четыре раза при допросе свидетеля возвращались к одной и той же теме. И, если при этом ничего нового свидетель не говорил, такие повторы тоже удалялись.
Вместе с тем, чтобы передать атмосферу процесса, иногда я оставлял в тексте и некоторые «ненужные» моменты, детальки, придающие, как мне казалось, судебной процедуре «человеческое лицо».
Кому будет интересно прочесть эту книгу? Думаю, всем.
Тот, кого интересует морально-деловой климат в России в период конца девяностых — начала нулевых, безусловно, найдет здесь много интересного.
Не останется внакладе и любитель истории своей страны. Здесь и история выборов президента России 1996 года, и «алюминиевые войны», и история залоговых аукционов, и борьба за власть самого конца 90-х. Сам я узнал много нового, хотя моя профессиональная деятельность в те годы подразумевала достаточно высокую степень осведомленности. Однако выяснилось, что это была иллюзия.
Абсолютно безусловно эти страницы должен изучить любой юрист. Здесь и «учебник» всяких хитрых схем построения бизнеса, оптимизации налогов, структурирования крупных компаний. Адвокаты и судьи, думаю, могут просто считать эту книгу учебником профессионального мастерства и, обидно это говорить, образцом для подражания. (Я не про книгу — я про профессиональную работу судьи и адвокатов.)
При работе над этим изданием ни я, ни издатель не ставили перед собой задачу приподнять одного из героев или принизить другого. Наоборот, максимальная незаинтересованность и объективность — были основным критерием отбора материала. Каждый читатель должен сам занять ту или иную сторону в этом споре, сам решить, кто лжет, а кто говорит правду. А заодно — нравится вам эта правда или ужасает.
Один свой личный вывод я вам все-таки скажу наперед — в этом судебном процессе выясняли отношения две очень яркие личности, люди незаурядные. Это не в терминах «хорошо-плохо», такую оценку вы дадите сами. Это утверждение только о вопросе факта — такие люди редкость. Кто-то скажет: «К сожалению». А кто-то: «Слава богу!»
И один совет напоследок. Не торопитесь прочесть всю книгу за одну ночь. А такое желание у вас возникнет. Читайте не торопясь, смакуя детали. Получите удовольствие.
Понедельник, 3 октября 2011 г.
Вступительное слово господина Рабиновитца (адвокат Березовского) (10:15)
Госпожа судья, вы, конечно, знаете, что иск господина Березовского в отношении господина Абрамовича касается двух связанных друг с другом вопросов. Первый иск связан с «Сибнефтью». Господин Березовский хочет получить более 5 миллиардов долларов компенсации нанесенного ущерба от господина Абрамовича, и есть дело, связанное с РУСАЛом. По этой претензии господин Березовский требует как минимум 564 миллиона долларов компенсации ущерба от господина Абрамовича. Эти претензии по «Сибнефти» и по РУСАЛу связаны с огромным количеством вопросов, вопросов фактов и вопросов права. В этой части обе стороны согласны, что они совместно приобретали актив «Сибнефти», который должен был бы сделать их исключительно богатыми, о чем не мог бы помыслить никто другой в этой стране. И тем не менее при этом оставались добрыми друзьями до тех пор, пока господин Березовский, который стал известным политическим деятелем в России, в частности, благодаря контролю над некоторыми точками СМИ и влиянию в Кремле, вынужденно не покинул свою страну. И господин Абрамович должен был принять решение: оставаться лояльным господину Березовскому, своему наставнику и другу, благодаря которому он стал богатым, или, напротив, предать господина Березовского. Как вам известно, наша аргументация заключается в том, что господин Абрамович в то время продемонстрировал, что он является тем человеком, для которого более важным, чем дружба, являлись деньги. Один из основных вопросов, которые вам, госпожа судья, придется решить, касается общего характера взаимоотношений между господами Березовским и Абрамовичем. Были ли они действительно друзьями и партнерами, как говорит господин Березовский, или же взаимоотношения между ними носили значительно более мрачный, зловещий характер. И господин Абрамович впервые в ходе этих слушаний сообщает, что это были такие отношения, когда господин Абрамович по собственному решению платил огромные суммы денег господину Березовскому, фактически нанял господина Березовского, который в то время был очень важным политическим деятелем в России, для того чтобы тот предоставлял господину Абрамовичу фактически криминальные услуги, связанные с коррумпированным патронажем и физической защитой от чеченских бандитов, как по-русски это называется, «предоставление крыши». Мы считаем, что ответ на этот вопрос совершенно очевиден. Я предлагаю сейчас (и на это не уйдет очень много времени) прежде всего сказать несколько слов относительно общих правовых рамок, в которых возникли эти два иска, с тем чтобы вы об этом помнили, когда мы будем слушать свидетеля, а во-вторых, для того чтобы определить и показать вам, госпожа судья, некоторые важнейшие документы, которые будут иметь важнейшее значение при рассмотрении данного иска.
Несколько слов относительно иска по «Сибнефти». Как вы знаете, госпожа судья, господин Березовский в отношении «Сибнефти» заявляет, что господин Абрамович запугал его и заставил продать ему значительный пакет акций в «Сибнефти» по очень низкой цене и что фактически он угрожал господину Березовскому и господину Патаркацишвили, который являлся его партнером. Он говорил, что если Бадри и Березовский не продадут свой пакет акций ему, то он, господин Абрамович, предпримет шаги для того, чтобы их пакет акций был у них фактически отнят представителем Кремля, прежде всего господином Путиным, который рассматривает господина Березовского как своего врага. И во-вторых, если они не продадут этот пакет акций ему, причем по цене, которая названа господином Абрамовичем, то он, господин Абрамович, предпримет шаги для того, чтобы помешать выходу на свободу господина Глушкова, ближайшего друга господина Березовского, человека, который, как считал Березовский, был помещен в тюрьму только для того, чтобы заставить его, Березовского, продать свои акции в ОРТ, который нелицеприятно рассказывал господину Путину о его политике. И при этом господин Абрамович также угрожал нарушить условие, как мы считаем, имевшееся у их партнерства. Господин Березовский сообщает, что по результатам этого запугивания он и Бадри Патаркацишвили были вынуждены продать свой пакет акций господину Абрамовичу по заниженной цене, значительно меньшей, чем они реально стоили.
Правовые рамки данного вопроса становятся значительно более сложными в результате того факта, что ранее, в начале этого года, господин Абрамович сказал, что он более не согласен с тем, что этот вопрос регулируется английским правом, и поэтому один из вопросов, который вам придется решить, госпожа судья, в связи с «Сибнефтью», это вопрос применимого права, применимой юрисдикции. Существуют три возможных кандидата на такую юрисдикцию. Первое: вопрос запугивания регулируется английским правом, второе — он регулируется французским правом, и третье — российским правом. Вас не должны беспокоить различия между английским и французским правом, стороны в принципе согласились, что для цели данного иска они должны рассматриваться как примерно одинаковые. Единственная разница между ними заключается в том, что во французском праве нет периода исковой давности, который применим был бы к данному делу. Насколько я понимаю, это согласовано сторонами.
На самом деле мы считаем, что применимо и право российское, и тогда придется посмотреть, что российское право говорит по этому вопросу. Вы увидите, что единственный спор между экспертами и юристами в части российского права по существу вопроса заключается в споре относительно применения только норм исковой давности. В том, что касается применимого права, то, как вы, госпожа судья, видели уже из наших вступительных замечаний, господин Березовский считает, что соответствующее законодательство, применимое здесь, это английское или французское законодательство. Господин Абрамович считает, что применимое право — это российское право. Вот вкратце общеправовые рамки претензий в части «Сибнефти».
Есть два основных практических вопроса, которые лежат в самой основе этого дела, а именно: первое — стороны согласны с тем, что действительно в 1995 году было заключено соглашение между господином Березовским, Абрамовичем и Патаркацишвили относительно создания и в некоторой форме приобретения «Сибнефти». Спор между сторонами касается того, что именно было согласовано в рамках этого соглашения. Господин Березовский, естественно, говорит, что стороны согласились с тем, что три человека — Березовский, Абрамович и Патаркацишвили — будут совместно добиваться создания «Сибнефти» и приобретения «Сибнефти» и что они будут в рамках этого дела являться партнерами. Господин Абрамович имеет право на 50 %-ную долю в пакете акций «Сибнефти», если она будет приобретена, в то время как Березовский и Бадри вместе также будут иметь право на 50 % акций. Господин Абрамович, признавая, что, действительно, соглашение в 1995 году было заключено в отношении приобретения «Сибнефти» и что без помощи господина Березовского он никогда бы не смог приобрести эту компанию, тем не менее утверждает, что соглашение между этими тремя мужчинами заключалось в том, что их коллективные усилия будут направлены на обеспечение такого положения, когда он, только он, господин Абрамович, приобретет право собственности на этот исключительно важный актив. В то время как Березовский и Патаркацишвили будут время от времени получать вознаграждения в размере неопределенных сумм денежных средств.
Таким образом, первый фактический вопрос: что именно было согласовано в 1995 году? Действительно ли господа Березовский и Патаркацишвили когда-либо приобрели вообще право на акции в «Сибнефти»? И второй вопрос: действительно ли господин Абрамович повинен в том, что он запугивал господина Березовского, когда в апреле 2001 года он выступил с теми угрозами, о которых заявляет господин Березовский.
Надо в этой части сказать, что очень мало существует материалов того времени, которые могут тем или иным образом напрямую подтвердить наличие акта запугивания, и это неудивительно, потому что угрозы обычно делаются устно, они не записываются на бумаге.
Господа Березовский и Патаркацишвили, с одной стороны, и господин Абрамович — с другой, заключили сделку, посредством которой господа Березовский и Патаркацишвили продали свои акции в ОРТ, и вы знаете, что отчуждение ОРТ господином Березовским было нечто, к чему стремилось российское правительство. Это первое. Второе: стороны также согласны с тем, что после продажи акций ОРТ было заключено еще одно соглашение между сторонами, в 2001 году. И в-третьих, стороны также согласны с тем, что по итогам этого соглашения господин Абрамович согласился заплатить и заплатил господам Березовскому и Патаркацишвили сумму 1,3 миллиарда долларов. В-четвертых, стороны также согласны с тем, что после этих событий — начиная с продажи ОРТ и после выплаты 1 миллиарда 300 миллионов Березовскому — господин Абрамович прекратил дружеские отношения с ним. Мне представляется, это говорит о том, что между сторонами что-то произошло, что привело к тому, что господин Березовский более не готов был иметь какие-либо отношения с господином Абрамовичем. Есть несколько моментов, которые вам надо будет помнить. Первое: вы должны будете рассмотреть, согласуется ли показание Березовского о прекращении его отношений с господином Абрамовичем…
А теперь несколько слов о РУСАЛе. Вы, госпожа судья, знаете, что в сердце иска по РУСАЛу находится такой вопрос: приобрел ли господин Абрамович долю в российской алюминиевой промышленности только для себя, как он говорит, без каких-либо партнеров. Либо, как утверждает господин Березовский, и в этот раз опять же эти активы были приобретены тремя людьми — господами Абрамовичем, Березовским и Патаркацишвили вместе. И господин Березовский утверждает, что когда эти активы продавались, в начале 2000 года, то господином Анисимовым и группой Trans-World они были приобретены совместно и во благо господина Березовского, Патаркацишвили и Абрамовича. В марте 2000 года было согласовано, что эти активы будут объединены с активами господина Дерипаски, и это в итоге привело в декабре 2000 года к созданию РУСАЛа, то есть «Российского алюминия». Опять же господин Березовский утверждает, что акции, которые частично принадлежали ему и Патаркацишвили, могли использоваться только на основе договоренности с господином Абрамовичем о том, что он половину акций будет держать от имени своих партнеров, а именно господ Березовского и Патаркацишвили. И что господин Абрамович договорился, как и полагается в такой схеме, что он не продаст ни одной части этих акций, никакую долю без предварительного согласия господ Березовского и Патаркацишвили, которые иначе окажутся в положении миноритарных акционеров, и, соответственно, ценность их акций сократится. Как вы знаете, иск в отношении РУСАЛа возникает из-за того, что в сентябре 2003 года, как утверждает господин Березовский, господин Абрамович, совершенно не обращая никакого внимания на свое обещание, продал 25 %, то есть половину 50 %-ной доли в РУСАЛе, которую он держал от своего имени и от имени разных холдинговых компаний, господину Дерипаске за 1,578 млрд долларов. И сторонами не оспаривается, что господин Абрамович получил эту сумму. Также стороны согласны, что господин Абрамович даже не сообщил господам Березовскому или Патаркацишвили о том, что он собирался продавать акции. Также сторонами не оспаривается, что в результате действий господина Абрамовича 25 % стало миноритарной долей, потому что господину Дерипаске принадлежало 70 % акций. Результатом того, что господин Абрамович нарушил свои контрактные обязательства, стало то, что Березовский и Патаркацишвили понесли существенные убытки, и, таким образом, мы подаем иск за нарушение доверительных отношений и за нарушение фидуциарного управления, а также за нарушение контракта. В отношении РУСАЛа также ведется спор относительно применимого права. Господин Березовский признает, что если применимым правом к РУCAЛy было бы российское право, то очевидно, что этот иск он бы не выиграл, потому что российское право не признает концепцию доверительных отношений.
В нашем описании иска РУСАЛа есть ряд вопросов, которые вам, госпожа судья, нужно будет обдумать. Во-первых, кто купил акции алюминиевого завода у братьев Рубен, господина Черного и господина Анисимова в начале 2000 года? Только господин Абрамович сам по себе, как он утверждает, или господин Березовский и господин Патаркацишвили были партнерами в этой сделке? Мы утверждаем, что господин Абрамович не в одиночку покупал эти активы. Второй важный факт, по которому вы должны будете определиться, связан с тем, что были за стороны, которые владели этими акциями в декабре 2000 года, и что было согласовано сторонами в отеле «Дорчестер» в Лондоне в марте 2000 года?
Вы видите перевод на английский язык договора, который был составлен на русском языке. Это соглашение или договор, датированный 10 февраля 2000 года, в рамках которого алюминиевые активы были проданы Trans-World и другими продавцами. Если мы здесь сделаем небольшую паузу и посмотрим на этот договор в том виде, в котором он есть, то что он из себя представляет? Он говорит, что господин Абрамович сделал это приобретение не единолично. Вторая сторона, то есть контрагенты, продавцы, тоже считали, что они продавали акции группе, в которую входил господин Березовский. Также в прессе делались различные заявления об этом. Все время говорилось о том, что акционеры «Сибнефти» покупали эти акции, а под акционерами «Сибнефти» понимались господин Березовский и господин Абрамович. Я хочу сделать ссылки на статьи в Financial Times, на репортаж Би-би-си и на репортаж в газете The Moscow Times. Соглашение в феврале 2000 года — это не единственный договор, и утверждение господина Абрамовича, что он единолично, только он один купил все эти алюминиевые активы, оно вряд ли может быть правильным, как вы увидите из всех этих документов.
Я хочу попросить вас посмотреть на следующий важный и значительный материально-существенный контракт. Это в той папочке, которую я вам передал, документ называется «Предварительное соглашение», и я хочу, чтоб вы отметили, что даты на этом договоре нет. Но договор был заключен где-то в начале марта 2000 года. Это соглашение в итоге привело к созданию РУСАЛа. Как сформировался РУСАЛ? Объединением алюминиевых активов, которые были приобретены у Trans-World и господина Анисимова в феврале 2000 года на основе того договора, который мы только что рассматривали, с алюминиевыми активами, которые принадлежали группе господина Дерипаски. Я хочу показать вам предварительное соглашение. Вы видите, наверху написано, что в качестве первой стороны этого договора указан только господин Абрамович, а в качестве второй стороны только господин Дерипаска. Что это за соглашение? Эти люди заключают договор, что они договорятся с целью объединения своих активов в итоге. Стороны гарантировали, что каждый из них владел своими активами вместе со своими партнерами. Конечно, если, как сейчас говорит господин Абрамович, у него партнеров не было, то это какая-то странная гарантия. Зачем ее здесь давать? И вы, наверное, отметите, что здесь четко излагается, что договаривающиеся стороны понимали, что у господина Абрамовича был не один, а несколько партнеров, которые согласились слить свои алюминиевые активы, и он дает гарантию, что они приложат сосредоточенные усилия, и так далее. Опять же если господин Абрамович хочет, чтоб ему поверили, что у него не было совсем никаких партнеров, то это очень странное условие, с которым он согласился. Потому что если у него не было никаких партнеров, то зачем он тогда дает гарантию о том, что его партнеры приложат все усилия, сосредоточенную волю и так далее? Конечно, этот документ полностью имеет смысл, если, как говорит господин Березовский, он… и господин Патаркацишвили были партнерами господина Абрамовича. Это также объясняет встречу в отеле «Дорчестер», которая состоялась где-то через 8–9 дней после заключения этого соглашения. Это была встреча принципалов, то есть основных действующих лиц этого соглашения со стороны господина Абрамовича, чтобы господин Абрамович показал своим партнерам, на что он согласился в этом предварительном соглашении.
А теперь хочу, чтобы мы посмотрели на 14-ю статью этого документа. Стороны договорились, что этот договор подчиняется английскому праву и любой спор, возникающий или вытекающий из этого договора, если он не может путем переговоров быть разрешен, подпадает под юрисдикцию Арбитражного суда Британской палаты и так далее. Господин Абрамович, господин Швидлер, господин Дерипаска, господин Булыгин нам сказали, что они присутствовали, когда был заключен этот договор, то есть эти российские бизнесмены где-то там, в России, договорились друг с другом подчиняться английскому праву. Достаточно необычное условие. В контексте заявки, которая ранее была сделана Абрамовичем, говорилось о том, что этот иск не следует рассматривать, поскольку он просто неподсуден, речь шла о российских активах, и совершенно непонятно, почему здесь ссылка на английское право.
Это показывает, что в марте 2000 года российские бизнесмены действительно думали о таких вещах и действительно эти российские бизнесмены, несмотря на тот факт, что активы находились в России, несмотря на то, что они сами были российскими гражданами, и несмотря на то, что они подписывали соглашение на русском языке, они достаточно четко хотели, чтобы применялось не российское право, но английское право. И, госпожа судья, как вы припоминаете, господин Березовский совершенно последовательно в своих показаниях рассказывал, что это прозвучало на встрече в «Дорчестере»…
Госпожа судья, позвольте вас попросить перейти к схеме сделок. Этот документ может вам помочь в понимании схемы сделок приобретения алюминиевых активов. Вверху схемы вы видите список офшорных компаний, которые были продавцами алюминиевых активов. Значит, часть из них принадлежат господину Анисимову — это группа Coalco, а также принадлежащая Босову Trans-World. И справа вы видите четыре, которые принадлежат группе Trans-World. Госпожа судья, вы видите, что они продают свои доли в алюминиевых активах. Эти четыре офшорные компании овалом обведены, и под ними написано: «Сибнефть». Мы постоянно ссылаемся в отношении третьих лиц, которые владеют долями в алюминиевых активах, которые приобрели «Сибнефть». Вы видите, какие компании платили комиссионные, кому они платили и каков был размер комиссионных. Вы видите дальше — компании Патаркацишвили и компании господина Березовского, да?
Сейчас, госпожа судья, перейдите, пожалуйста, к пояснительной записке, пожалуйста, прочитайте весь документ.
Что же это за посредники? Это две компании, которые принадлежат господину Березовскому, соответственно — «Б. А. Б.», и две компании, которые принадлежат господину Патаркацишвили, — «Б. Ш. П.». И это очень важно, потому что, как вы, наверное, уже поняли, некоторые лица утверждают, что эта алюминиевая сделка вообще не имела никакого отношения к Березовскому. И также утверждается, что вроде как господин Патаркацишвили, может быть, и участвовал каким-то образом, но уж никоим образом не в качестве партнера Березовского. А этот документ показывает, что вряд ли это было так. Мы видим, что речь идет об открытии счетов, о сумме гонораров посредникам. Размер вознаграждения посредников около ста миллионов долларов США. Вы, наверно, помните, госпожа судья, что идет спор относительно того, почему господину Патаркацишвили… А можно мы будем говорить просто Бадри? Почему Бадри заплатили этот второй транш в июле четвертого года за РУСАЛ, и размер этого транша был 585 миллионов долларов США? Вы, наверное, помните, госпожа судья, что господин Абрамович в своих показаниях говорит, что это вообще никакого отношения ни к Бадри, ни к господину Березовскому не имеет, то есть не имеет отношения к их доле в РУСАЛе, что это просто вознаграждение за то, что Бадри выступал посредником, свел людей и как-то организовал эту сделку. Но при всем нашем уважении к господину Абрамовичу, это объяснение как-то не очень логично, потому что за работу посредника Бадри должен был получить где-то сто миллионов долларов США, как написано в этом документе. Да, намного меньше. Эта сумма была определена контрактом.
Тот, кто написал этот документ в марте или апреле 2000 года, — человек, который подробно был знаком со всеми этими сделками. Этот человек четко понимал, что господин Березовский и Бадри как партнеры имели долю в качестве владельцев в этих активах помимо того, что причиталось им в качестве посреднического гонорара, а именно помимо 100 миллионов долларов комиссионных за алюминиевые сделки. Значит, сначала у них был первый этап — посредническое вознаграждение, потом второй этап — реструктуризация и владение долей в активах. Вы, госпожа судья, отметите, что этот документ был подготовлен намного раньше, чем возник какой-либо спор между господином Березовским и господином Абрамовичем относительно владения их собственности на алюминиевые активы.
Хочу напомнить вам, что господин Сампшн, главный адвокат противной стороны, в своих письменных вступительных заявлениях говорил, что в 1999 году все деловые партнеры Березовского и Бадри прекрасно знали, что Березовский и Бадри владели долей в «Сибнефти». Я хочу сказать, что это достаточно серьезная уступка со стороны господина Сампшна, моего ученого друга.
Тем не менее мой уважаемый коллега сказал, что это классическая психология политической ссылки. В этом предположении есть совершенно очевидная проблема. Вы, наверное, помните, что документы были подготовлены в марте или апреле 2000 года. И тут возникает хронологическая проблема, когда господин Сампшн пытается объяснить все это психологией политического изгнанника, потому что в то время господин Березовский не был еще политическим изгнанником. В то время он наслаждался лучами славы, потому что он участвовал в победе президента Путина на выборах, и он еще жил в Москве, и, в общем, все у него было замечательно. И политическое изгнание было далеко в будущем.
Я же утверждаю, что эти заявления были сделаны потому, что господин Березовский и Бадри действительно владели этими акциями. Это намного более простое объяснение, не нужно быть специалистом по психологии. Во всяком случае, они считали, что они у них имеются.
Попросил бы вас, Ваша Честь, обратиться к еще одному документу. Это записки покойного Стивена Кертиса, юриста и старшего партнера компании «Кертис и К», который был представителем Березовского и Патаркацишвили в течение долгого периода времени. Незадолго до того, как он погиб в феврале 2004 года, он присутствовал во время беседы, которая проходила в Грузии у Патаркацишвили дома в 2003 году. В ней участвовали Бадри Патаркацишвили, господин Тененбаум, очень близкий коллега, сотрудник господина Абрамовича, господин Фомичев. И четвертый человек, о котором здесь написано, назван Игорем. Ваша Честь, вы видите из наших письменных документов, что ставится под вопрос аутентичность, подлинность этого документа. Хотя господин Тененбаум и не оспаривает, что он ездил в Грузию на встречу, в которой участвовали Бадри Патаркацишвили, господин Фомичев, а также некто Игорь, но господин Тененбаум оспаривает тот факт, что он обсуждал любые из вопросов, о которых в этой записи беседы от руки написал Стивен Кертис. Его аргументация на самом деле — это аргументация господина Абрамовича, которая заключается в том, что господин Кертис сочинил всю эту беседу. И в рамках этой поддельной схемы Кертис передал ее своей секретарше, сказал ей, что запись нужно будет сохранить. Господин Тененбаум и господин Абрамович говорят, что Кертис, английский солиситор, в 2003–2004 годах намеренно сфабриковал, сочинил запись якобы не имевшей места беседы. Я с уважением отношусь к противной стороне, но считаю, что это абсолютно неоправданная позиция. Конечно, господин Тененбаум может сейчас выступать с такими утверждениями в отношении Кертиса, Кертис скончался и не может себя защитить.
Теперь попрошу вас, Ваша Честь, посмотреть весь транскрипт полностью. Как вы видите, Ваша Честь, на встрече в Тбилиси обсуждается приобретение акционерами «Сибнефти» алюминиевых активов. Вы видите также, что здесь говорится о Патаркацишвили. Кертис говорит, что акционеры «Сибнефти» — это Борис, Бадри и Роман. То есть Березовский, Патаркацишвили и Абрамович, если употреблять фамилии. И естественно, это подтверждает позицию Березовского и абсолютно сводит на нет аргументацию господина Абрамовича, поскольку здесь говорится о том, что все трое являлись акционерами «Сибнефти». Это первое. Второе — что все трое участвовали в приобретении акций алюминиевых активов.
Кроме того, и опять же если продолжать смотреть, вы увидите: «Согласовали с Р.» — то есть с Романом, с господином Абрамовичем, что и партнер в «Российском алюминии» акционеры 50:50. Мы согласовали «25 Б. Б.» — то есть Березовский, Патаркацишвили и «25 — Роман». «Мы являемся пассивным акционером, следовательно, Р. (т. е. господин Абрамович) является операционным партнером, и каждый год мы получаем дивиденды от деятельности в алюминиевой отрасли». Опять же Ваша Честь понимает, это полностью соответствует позиции и аргументации господина Березовского.
Ваша Честь, позвольте перейти к следующему вопросу, который имеет отношение к встрече в Ле Бурже. Я ожидаю, что Ваша Честь знакома с содержанием транскрипта встречи в Ле Бурже и с историей вопроса, потому что об этом было достаточно много сказано в наших вступительных письменных заявлениях, и мы считаем, что этот документ является ключевым по делу. Потому что он отражает обмен ремарками и мнениями между сторонами, по крайней мере со стороны господина Абрамовича и Березовского, никто из которых не знал, что Патаркацишвили втайне записывал данную беседу. Она отражает несколько ключевых аспектов данного дела, включая природу отношений между сторонами в отношении «Сибнефти» по отношению к РУСАЛу. Так что это поможет вам, Ваша Честь, понять природу отношений между этими мужчинами. Были ли они действительно друзьями и партнерами, или была у них некая другая природа отношений, как считает господин Абрамович, более преступного плана. Потому что, по мнению господина Абрамовича, он платил Березовскому за коррумпированные политические действия и защиту от уголовной преступности.
Этот документ, действительно, играет ключевую центральную роль. Это было записано в аэропорту. Начинается с того, что господа Патаркацишвили и Березовский начинают беседу, они ждут, они собираются найти Абрамовича. Каждого говорящего идентифицировали. Я надеюсь, Ваша Честь, что этот транскрипт беседы в Ле Бурже вам поможет решить: были ли данные лица партнерами или лицами с отношениями «крыши».
Мы хотели обратить ваше внимание на показания, которые до смерти в феврале 2008 года дал господин Патаркацишвили. Сначала посмотрите, пожалуйста, проект неподписанных свидетельских показаний. Это показания, которые солиситоры господина Патаркацишвили и господина Березовского за два дня получили, встречаясь с Бадри Патаркацишвили в присутствии господина Березовского в Тель-Авиве 29 и 30 ноября 2007 года. Документ незаконченный, и вы видите, что здесь иногда есть примечания от руки солиситора о том, что эти вопросы еще надо уточнить. Здесь говорится: «В ходе ряда обсуждений между мною, Борисом и Романом мы договорились, что любые пакеты, которые мы будем приобретать все вместе, будут бенефициарно держаться в размере 50 % Романом, а в отношении оставшихся 50 % Борисом и мною. Мы согласились, что любые пакеты, которые будут приобретаться, будут принадлежать на 50 % Борису и мне». И здесь четко говорится об идее 50:50 процентов, это противоречит позиции стороны господина Абрамовича в полной мере.
Далее Патаркацишвили говорит: «Мы впервые зашли в алюминиевую отрасль в 1999 году, в то время эти активы вышли на рынок. И я тогда считал, что этот сектор открывает хорошие возможности, об этом рассказал Борису и Роману, они согласились со мной, и мы решили приобрести алюминиевые активы благодаря тем средствам, которые мы получили благодаря владению акциями в „Сибнефти“». Далее он также говорит: «Последняя договоренность о создании РУСАЛа была достигнута на встрече в „Дорчестере“ на Парк-лейн в марте 2000 года. Было согласовано, что мы сольем свои алюминиевые активы „КрАЗ“, „БрАЗ“ и так далее. Акции в РУСАЛе будут держать совместно Дерипаска и мы, 50 на 50, 25 % Борис, 25 % Роман и 50 % Дерипаска… Я подчеркиваю, что если бы Роман не оказал то давление, то я никогда бы даже не подумал о том, чтобы продать акции „Сибнефти“, это была развивающаяся компания, выгодная. Это было единственным моим источником доходов, и мы продали его только потому, что на нас оказали давление».
Это не подписанный документ, и он даже не утвержденный окончательно Бадри Патаркацишвили был. Но это был последний документ, последняя попытка получить его показания, и, судя по его тексту, это подтверждает позицию господина Березовского в данном производстве по делу.
Если у вас, госпожа судья, больше никаких вопросов нет, то я практически все сказал, что хотел.
Вторник, 4 октября 2011 г.
Вступительное слово господина Сампшна (адвокат Абрамовича) (10:15)
Является также фактом — и об этом тоже говорит господин Березовский, — что никто не мог приобрести крупный бизнес или активы в России в 90-х годах прошлого века, не имея доступа к политическому влиянию и власти. Если у тебя самого не было политического влияния, то ты должен был иметь доступ к «крестному отцу», который имел такой вес сам. Господин Березовский в своих показаниях говорит, что он начал заниматься политикой в 1994 году, после того как он понял, что на его бизнес по продаже автомобилей нападают бандиты. В частности, он сам стал жертвой покушения, в котором погиб его водитель. В таких условиях отсутствия верховенства права люди создают альтернативные структуры, которые регулируют их отношения в обществе, основанном не на законе, а на силе и мощи.
Английскому юристу, как с одной, так и с другой стороны, нелегко оценивать поведение людей, которые жили в таких условиях. Нам в истории английского права нужно обратиться к XV веку для того, чтобы вспомнить аналогичную ситуацию. Но у нас нет экспертов, которые могли бы рассказать нам о XV веке в Англии, к сожалению. Но вы читали Шекспира, поэтому наверняка вы себе представляете, как это было в Англии.
Система, основанная на власти, не может существовать без собственного кодекса личных обязательств и обязанностей. Этот кодекс основан на системе взаимных услуг, которые являются неюридическими по своему существу. На самом деле эти услуги заменяют юридические обязательства в том смысле, что они будут оказываться взаимно, что является правилом самозащиты в тех условиях, когда нет средств правовой защиты в обществе. Господин Березовский сам очень хорошо об этом пишет в своих свидетельских показаниях, рассказывая о том, почему те соглашения, которые, как он говорит, были заключены с господином Абрамовичем, никогда не были зафиксированы в письменном виде. Он говорит, что был большой упор на взаимное доверие и взаимное ожидание добросовестного поведения между сторонами, потому что судебная система России не могла использоваться в качестве способа урегулирования споров.
Господин Березовский был неоднозначной фигурой в российской политике в 90-х годах XX века, когда таких неоднозначных фигур в России было очень много. Он ушел из бизнеса и занялся политикой в середине 90-х годов именно потому, что было очень трудно управлять бизнесом, не имея доступа к государственной власти. И он стал брокером власти, и он понял, что реализация политических полномочий сама по себе может оказаться источником большого объема активов. И его аргументация по данному делу очень хорошо это все высвечивает.
Господин Березовский между 1995 и 2002 годом получил как минимум 2 миллиарда долларов от тех бизнесов, которые контролировались Романом Абрамовичем. Возможно, между сторонами существуют разногласия относительно конкретных сумм, но согласно показаниям обеих сторон, очевидно, порядок величин был именно таким. Для целей своего выступления сегодня я скажу, что не имеет значения, представляли ли эти платежи собой отражение стоимости тех услуг, которые в качестве политического «крестного отца» оказывал господин Березовский, или стоимости долей в бизнесах господина Абрамовича, как утверждает он. Соль заключается в том, что господин Березовский не внес даже одного цента в стоимость приобретения или создания тех бизнесов, ни с точки зрения нефти, ни с точки зрения алюминиевых активов. И он даже не утверждает, что он внес эти деньги. Более того, он ничего не внес и в операционное управление этими бизнесами, которые помогли эти бизнесы развить, кроме того, что он лишь в течение короткого периода времени — три месяца в 1996 году — был директором «Сибнефти».
Господин Березовский признает, что сделка с господином Абрамовичем заключалась в том, что господин Абрамович и его команда будут управлять компанией «Сибнефть». Он утверждает в своих свидетельских показаниях, что он оказывал консультативные услуги, влиял на некоторые важные решения в части управления «Сибнефтью». Однако более справедливое отражение той роли, которую он играл в управлении, можно найти в материалах «Гибралтарских слушаний», когда речь шла о «Нордс шор», когда он подавал иск против господина Фомичева. И в рамках производства по этому делу он отказался ответить на вопросы в ходе перекрестного допроса относительно бизнеса «Сибнефти» или бизнеса трейдинговых компаний «Сибнефти», потому что он ничего не знал об их бизнесе, об их предпринимательской деятельности. Он сказал: «Я ничего не знаю о нефти». И действительно, он о ней ничего не знал.
Далее, господин Березовский по умолчанию выдвигает такой юридический аргумент, что он и господин Патаркацишвили имели право совместно на половину капитальной стоимости и доходов от компании «Сибнефть» и позже от РУСАЛа, не внеся при этом ни копейки финансовых средств в их приобретение и не содействуя никоим образом операционному управлению этими компаниями. Если господин Березовский внес не деньги и не операционное управление, то что он внес? По нашему мнению, ответ заключается в следующем: его вклад был очень важен на самом деле. Он был абсолютно необходимым, но вклад его был чисто политическим. Помимо политических услуг, которые он оказывал, господин Березовский предоставлял господину Абрамовичу важные услуги, знакомя его с представителями политических институтов, которые сыграли большую роль в будущей работе. Но это было менее важно, чем тот политический вклад, который он сделал. Господин Березовский убедил российское правительство создать компанию «Сибнефть» на основе двух государственных предприятий — Омского НПЗ и «Нефтегаза».
Эти две компании должны были быть иначе консолидированы или слиты с государственной компанией «Роснефть». Изначально так и предполагалось. Но господин Березовский все-таки убедил российское правительство продать право управлять акциями «Сибнефти» в рамках аукциона, который, естественно, легко было подстроить. И действительно, это было подстроено, подстроено самим господином Березовским. И я объясню позже, как он это сделал. Но именно это дало возможность господину Роману Абрамовичу получить контроль над компанией «Сибнефть» в то время, когда государство продолжало держать 51 % акций, мажоритарный пакет в этой компании.
В 1995 году господин Березовский имел два основных источника политического влияния. Первый источник — он установил тесные, близкие отношения с влиятельными людьми в непосредственном окружении президента Ельцина, в частности с Татьяной Дьяченко, дочерью Бориса Николаевича, и с Валентином Юмашевым, который вскоре стал мужем Татьяны и был руководителем аппарата президента Ельцина. Второй источник — контроль господина Березовского над единственной Национальной российской телевизионной компанией (98 % покрытия национальной территории). В 1994 году, используя свою сеть контактов в рамках окружения президента Ельцина, господин Березовский убедил Бориса Николаевича частично приватизировать государственную сеть вещания «Останкино». Активы «Останкино», таким образом, были внесены государством в частную компанию ОРТ, 49 % которой были проданы консорциуму олигархов, созданному самим господином Березовским. Господину Березовскому было разрешено его коллегами-олигархами на основе доверенности получить контроль над менеджментом ОРТ, и в течение ближайших лет он выжил оттуда других инвесторов. Проблема с ОРТ заключалась в том, что она была на грани финансового провала, банкротства, и он знал об этом. И он был заинтересован в этой компании только как в источнике политического влияния. В соответствии с показаниями одного из помощников господина Березовского, госпожи Носовой, ОРТ нужно было порядка 200 миллионов долларов в год для того, чтобы продолжать операционную деятельность. Финансовая ситуация компании улучшилась с 1997 года, когда Бадри Патаркацишвили фактически управлял ОРТ и смог добиться улучшения финансовой деятельности, но она никогда не была процветающей в финансовом плане компанией.
Приобретение «Сибнефти», как господин Березовский признает, явилось проектом, который был предложен ему господином Абрамовичем в конце 1994 года. Это было мотивировано его необходимостью найти источник средств для того, чтобы содействовать покрытию финансового разрыва в ОРТ. Господин Березовский поэтому заключил две сделки: одну с Борисом Ельциным, вторую с господином Абрамовичем. Сделка с Борисом Николаевичем Ельциным в 1995 году, как она характеризуется господином Березовским, заключалась в следующем. Она была очень простая. Президент Ельцин согласился создать «Сибнефть» и внести два сибирских предприятия в «Сибнефть». Далее эта компания включается в схему проведения залоговых аукционов, в соответствии с которыми государство выставляет на аукцион право операционного управления 51 % государственного пакета акций и право продать другие 49 %. Как говорилось, цель заключалась в том, чтобы дать господину Березовскому и его коллеге господину Абрамовичу возможность получить контроль над «Сибнефтью» и использовать «Сибнефть» для дальнейшего финансирования деятельности ОРТ и поддержки господина Ельцина в ходе президентских выборов в июне 1996 года, которые еще только предстояли в то время. Господин Березовский в своих свидетельских показаниях говорит о том, что основная причина, по которой ему удалось уговорить президента Ельцина согласиться на создание «Сибнефти», заключалась в том, что он, Березовский, получал доступ к государственным активам в обмен на то, что его медийная империя ОРТ окажет Борису Николаевичу поддержку в ходе выборов.
Параллельная сделка между господином Березовским и господином Абрамовичем была тоже очень простой по своей сути. В обмен на получение того, что было необходимо получить от президента Ельцина, господин Березовский должен был получать денежные средства от господина Абрамовича, а эти средства он далее использовал для финансирования деятельности ОРТ. Мой коллега с противной стороны говорит, что если такая сделка была заключена, то это была коррумпированная, незаконная сделка. Но она была заключена в соответствии с тем, как об этом говорит господин Березовский. В то время бизнес делался только таким образом. Господин Березовский в своих свидетельских показаниях неоднократно говорит, что без его политического влияния, которое он оказал на Бориса Николаевича Ельцина, господин Абрамович не добился бы ничего в мире российского бизнеса и точно уж не получил бы контроля над «Сибнефтью». Мы согласны с тем, что это действительно так. Хотя господин Абрамович приобрел «Сибнефть», используя свои собственные денежные средства и обеспечил управление этой компанией, тем не менее он всегда признавал, что он не получил бы возможности это сделать, если бы ему Березовский не оказал свою политическую помощь. Он всегда признавал, с самого начала, что он должен платить господину Березовскому за это и что в мире российского бизнеса взаимных услуг он многим был Березовскому обязан. Вот эти платежи по-русски называются «крышей», по-английски — roof.
«Крыша» — это содействие или защита, охрана, протекция. Вам, госпожа судья, совершенно понятно, конечно, почему эта сделка не была зафиксирована в письменном виде или даже частным образом где-то зафиксирована в письменном виде хотя бы одной из сторон. Соглашение о том, чтобы продать поддержку СМИ президенту России в обмен на получение привилегированного доступа к российским активам, и параллельная сделка с господином Абрамовичем (о том, что он делает выплаты господину Березовскому. —
Господин Березовский в ответном заявлении жалуется на использование слова «крыша». Он говорит, что это напоминает преступную деятельность банд, рэкет и так далее. Я не в этом смысле использую это выражение. Показания моего клиента гласят, что был элемент не только политической, но и физической защиты в отношениях между господином Абрамовичем и господином Березовским. Это было очень важно, господин Березовский больше других это знал, поскольку он сам был жертвой такой кампании, вандализма и попытки покушения на его жизнь со стороны его соперников. Физическая защита была важна, но она предоставлялась не господином Березовским, а его коллегой, господином Патаркацишвили.
Я не хочу кого-то оскорблять и кого-то обижать больше, чем это необходимо. Сейчас в этом споре мы не обсуждаем степень физической защиты, которая предоставлялась. Но один аспект, очень небольшой аспект, связан с РУСАЛом. Значительная часть деловой логики, которой руководствовался господин Абрамович, когда он покупал алюминиевые активы в 1999–2000 годах, заключалась в том, что прибыльность снижалась преступными нападками, преступными алюминиевыми войнами, и он считал, что если приостановить эту преступную деятельность, то можно было бы повысить прибыльность. И здесь важную роль сыграл господин Патаркацишвили. Он использовал методы, которые не являются частью доказательств, слава тебе господи, и я не могу, наверно, рассказать вам всю хронологию, мы вам это представили в нашем письменном первоначальном заявлении.
Суть спора — то, какую выгоду должен был получить господин Березовский. Господин Березовский говорит, что стороны договорились, что он, Березовский, и Патаркацишвили получат половину «Сибнефти», как минимум половину той доли «Сибнефти», которую приобретал господин Абрамович. Березовский утверждает, что наличные средства, которые он получал от господина Абрамовича, представляли собой его долю, то есть половину прибыли «Сибнефти», которая, как он утверждает, ему принадлежала. Господин Абрамович утверждает, что эти наличные средства представляли собой гонорар господину Березовскому за его политическое покровительство. Господин Абрамович утверждает, что между ними существовало неофициальное взаимопонимание в начале 1995 года, что господину Березовскому потребуется где-то 30 миллионов долларов в год для финансирования ОРТ. Но господин Березовский не продавал свое влияние и покровительство за какую-то установленную цену, он требовал столько, сколько, он думал, сможет получить. А поскольку «Сибнефть» процветала и получала все больше и больше прибыли, господин Абрамович зарабатывал больше, господин Березовский и требовал от него больше, поэтому суммы, которые были выплачены по просьбе господина Березовского, постоянно менялись в процессе таких спонтанных переговоров. А позиция господина Березовского была сильной, поскольку его политическое покровительство продолжало быть важным. А также это было связано с тем, что господин Абрамович признавал, что у него есть перед господином Березовским долг чести, поэтому каждый год согласовывались определенные суммы выплат, но часто эти суммы переплачивались.
Более того, по мере того как шло время, доля средств, которые получал господин Березовский и которые шли на ОРТ, сокращалась, а доля, которая шла на финансирование имиджа господина Березовского как большой фигуры в российской политике, увеличивалась. В конце 1990-х годов, по словам господина Березовского, практически все его личные расходы оплачивались компаниями господина Абрамовича. Это были личные расходы очень фантастического характера: дворцы во Франции, частные яхты, самолеты, ювелирные изделия для подружек и так далее.
Суммы, которые получал господин Березовский, никогда не были никаким образом связаны с прибылью «Сибнефти». На самом деле господин Березовский даже никогда не потрудился узнать, каковы же все-таки были прибыли, которые зарабатывала «Сибнефть». Никто не спрашивал: «А сколько у тебя, Роман, в копилке денег накопилось?» Нет, это были переговоры, которые были основаны на потребностях и требовании господина Березовского в каждый конкретный момент.
В нашей аргументации имеется три убедительные причины, по которым эта сделка не могла подразумевать долю акций господина Березовского в «Сибнефти» либо долю в доходах и прибыли «Сибнефти». Первая причина заключается в том, что аргументация господина Березовского не соответствует тому, как в 1995–1997 годах приобретались акции в «Сибнефти». Очень важно понимать последовательность аукционов, которые проходили с декабря 1995 по май 1997 года, потому что в определенной степени это неверно изложено как в аргументации, так и в показаниях господина Березовского. Имелось три этапа. Первый этап — это залоговый аукцион, который состоялся в декабре 1995 года. На этом этапе указом президента «Сибнефть» была создана в качестве акционерного общества, где государству принадлежал 51 % акций. Залоговый аукцион — это продажа права предоставить кредит государству под залог этих 51 %, и тот, кто получит такое право, сначала получит залог этих 51 %, а затем право управлять этими активами в течение трех лет. И естественно, это обеспечит победителю аукциона возможность управлять компанией, но не владеть ею. Ожидалось, хотя не было стопроцентной уверенности, что государство не сможет вернуть кредит, и в таком случае заимодавец сможет провести аукцион продажи этих 51 % за самую высокую предложенную цену. Победитель залогового аукциона не получал акции «Сибнефти» вообще, ни сразу, ни позже, при дефолте правительства. Если правительство не смогло вернуть кредит, понятно, что управляющий начальник «Сибнефти» не мог и управлять бизнесом, и принимать участие в конкурсе. Значит, первый этап — это залоговый аукцион, где продавалось право управлять «Сибнефтью», но не владеть акциями «Сибнефти», второй этап — продажа на аукционе оставшихся 49 % — миноритарная доля, которую правительство продавало частным инвесторам. Другие 19 % продавались в сентябре 1996 года. И последние 15 % выставились на аукцион в октябре 1996 года. Третий этап: после того как государство объявило, что оно не может вернуть кредит, в конце 1996 года, это привело к продаже 51 % акций. Залоговый аукцион декабря 1995 года (на котором продавались 49 %. —
Мы согласны, что роль господина Березовского в подготовке к этому аукциону была значительной. Именно его контакты связали с тем банком, который в итоге предоставил львиную долю средств. И именно господин Березовский и Бадри сыграли ведущую роль в подтасовке результатов аукциона. Был Инкомбанк, который хотел участвовать, — его дисквалифицировали по техническим соображениям. Госпожа Носова, которая работала у господина Березовского, сказала, что это ее команда организовала. Также был потенциальный участник аукциона господин Патаркацишвили. Господин Абрамович в итоге в самый последний момент, за определенную плату, уговорили их снять свое предложение. И третий конкурент — банк «МЕНАТЕП», который в итоге участвовал в аукционе, и господин Березовский пошел на сговор с банком «МЕНАТЕП», чтобы их конкурентное предложение было чуть дешевле, чем предложение НФК (о чем господин Березовский сообщает в своих показаниях). В результате все знали, кто победит на этом аукционе. Это было известно заранее, и 100,3 миллиона долларов — была конкурентная цена за 51 % акций «Сибнефти», что было чуть выше, чем сумма, предлагаемая в качестве обязательной в правилах аукциона. Таким образом, НФК и банк СБС участвовали в аукционе, но ни копейки господин Березовский и господин Патаркацишвили не вложили в это. 3 миллиона было взято в кредит из Российского Индустриального Банка на коммерческих условиях. Другие 97,3 миллиона были выделены банком СБС — они просто выступали в качестве взаимодавца как более платежеспособная организация. На самом деле банк не взял на себя никакого риска, поскольку на 80 миллионов долларов банк получил депозиты в валюте из Омского НПЗ и «Ноябрьскнефтегаза», и остальные средства были вложены туда трейдинговой компанией господина Абрамовича «Руником». Таким образом, господин Абрамович, господин Березовский, господин Патаркацишвили участвовали в этом аукционе, но единственный человек, который вложил собственные средства, — это господин Абрамович: его компания «Руником» выделила 17,3 миллиона наличными в качестве залога для банка СБС.
Господин Березовский утверждает, что он предоставил личную гарантию банку СБС. Это представляется неверным. Хотя господин Березовский действительно предоставил устную гарантию банку, что будет выплачена эта сумма. Но на самом деле это не важно, потому что не нужна была здесь личная гарантия. Успех НФК в залоговом аукционе позволил господину Абрамовичу взять руководство в «Сибнефти» в свои руки. Однако это руководство было совершенно не связано с акциями «Сибнефти», которые не продавались на этом аукционе, — это очень важная характеристика этой схемы. Единственные аукционы, в которых господин Березовский и Бадри активно участвовали, это были аукционы на право руководить долей государства в 51 %. Это был тот единственный аукцион, который не подразумевал приобретение каких-либо акций. Те аукционы, которые подразумевали приобретение акций «Сибнефти» победителями, это были аукционы второго и третьего этапов. И что удивительно в этих аукционах? Хотя господин Березовский и Бадри очень активно участвовали в залоговом аукционе, они не проявили никакого интереса к аукционам второго и третьего этапов. И мне кажется, что это не оспаривается второй стороной, но в любом случае это абсолютный факт. Показания господина Березовского гласят, что он не принимал никакого участия в аукционах второго и третьего этапов, просто знал, что они происходят, и все. Решение участвовать в аукционах второго и третьего этапов было принято самостоятельно господином Абрамовичем и только им. 100 %-ное финансирование конкурентных предложений господина Абрамовича на этих аукционах — это было финансирование из его собственного кармана. Господин Березовский не выделял ни одного цента на покупку этих акций. И Бадри ничего не предоставлял. Более того, компании, приобретавшие «Сибнефть» на втором и третьем этапах, это были компании, которые принадлежали либо контролировались господином Абрамовичем.
Далее, эти аукционы второго, третьего этапов характеризовались тем, что 88 % «Сибнефти» перешли компании господина Абрамовича. Другие 12 % акций были присоединены общественностью и торговались на Московской и Нью-Йоркской фондовых биржах. Очень важно, что господин Березовский и господин Патаркацишвили не внесли ни копейки в приобретение этих акций.
И причина понятна, господин Абрамович в своих показаниях на нее указывает: господина Березовского не интересовало приобретение промышленных активов типа акций «Сибнефти», потому что это потребовало бы от него определенных затрат, инвестиций… Господина Березовского интересовал контроль, управление в «Сибнефти». Поэтому он и принимал участие в аукционе на право руководить ею и никакого участия на право владеть. И понятно, почему господина Березовского интересовал только контроль, а не владение акциями. Основная причина, в соответствии с его собственными показаниями, заключалась в том, что наличные средства господина Абрамовича будут финансировать ОРТ. Эти потребности в финансировании были очень и очень насущными, срочными. Во-первых, потому что ОРТ было банкротом, когда господин Березовский взял на себя управление этим телеканалом, во-вторых, потому что очень важно финансировать ОРТ в преддверии выборов президента в июне 1996 года, чтобы ОРТ могло оказать поддержку господину Ельцину в переизбрании, потому что Березовский обещал это президенту в 1995 году. А владение акциями в «Сибнефти» не помогло бы господину Березовскому финансировать ОРТ.
«Сибнефть», как вы знаете, госпожа судья, это было слияние двух убыточных, неэффективных государственных предприятий — НПЗ и «Ноябрьскнефтегаз», и ушло бы время, чтобы сделать их прибыльными. Во-первых, эти две компании нужно было интегрировать в вертикальную нефтегазовую компанию, и во-вторых, нужно было изменить культуру руководства, культуру работы там, чтобы превратить государственное предприятие, которое жило под управлением административных чиновников, которые не обращали никакого внимания на рынок, в частное предприятие, работающее с рынком. «Сибнефть» стала прибыльной только в 1997 году, и то не так уж и сильно прибыльной, всю прибыль она реинвестировала в собственное развитие до 2001 года, когда выплатила первый, достаточно скромный дивиденд за 2000 год. И господин Березовский не мог ждать, когда это все произойдет. Наличные средства, которые поступали от господина Абрамовича, не могли зависеть от благоденствия и показателей «Сибнефти», потому что господину Березовскому нужен был немедленно гонорар за «крышу», которую он предоставлял, чтобы финансировать ОРТ, иначе ему эта договоренность и сделка были совершенно не нужны.
Позиция господина Абрамовича, как вы прекрасно понимаете, совершенно иная. Господин Абрамович хотел управлять «Сибнефтью» и контролировать ее. Почему он этого желал? Потому что он хотел, чтобы любые акции, которые он на втором и третьем этапах аукциона купил бы, повысились бы в цене. Пока государству принадлежал 51 %, господин Абрамович мог только рассчитывать на контроль над компанией, приобретая это право в залоговом аукционе.
Это подводит меня ко второй основной причине, по которой господин Березовский не мог иметь права на четверть тех акций, которые приобретал господин Абрамович. Причина в том, что наличные платежи, которые поступали в «сундуки» господина Березовского с 1995 по 2000 год, совершенно не соотносятся с прибылью «Сибнефти». Эти выплаты не исходили из активов «Сибнефти» до 2000 года. Они производились из наличных средств, которые зарабатывались трейдинговыми, нефтеторговыми компаниями господина Абрамовича в России и Швейцарии. Это были личные активы господина Абрамовича, которыми он владел и управлял давно, до 1995 года. Это был фундамент его богатства и благосостояния до покупки «Сибнефти». В 1995–2000 годах все выплаты по заказу и по просьбе господина Березовского производились из этих активов. А после 2000 года все выплаты господину Березовскому происходили уже из активов «Сибнефти», потому что трейдинговые компании к тому времени были интегрированы в «Сибнефть».
Господин Березовский говорит, что эти выплаты были его долей прибыли в «Сибнефти» или, возможно (это не всегда понятно), их общей долей с Бадри в прибыли «Сибнефти». Но это критически важный аргумент в аргументации господина Березовского, потому что он отвергает заявление господина Абрамовича, что тот ему платил за «крышу». Он говорит, что ему платили прибыль за четверть акций, которыми он владел, что это не были гонорары за политическое покровительство, которое он оказывал господину Абрамовичу. При всем моем уважении, это совершенно невозможная схема. Во-первых, у нас нет ни банковских, ни бухгалтерских архивных документов, которые показали бы нам точно и конкретно масштабы выплат в пользу господина Березовского и господина Патаркацишвили, хотя некоторые такие документы есть. Торговые операции прекратили работать к концу 90-х годов, «Сибнефть» была продана «Газпрому» в 2005 году, так что отсутствуют бухгалтерские документы у господина Абрамовича. И господин Березовский, и Бадри тоже потеряли большую долю документации, которая когда-то им принадлежала, потому что они сбежали из России, поэтому многих документов лишились. А может быть, в случае господина Березовского это произошло и потому, что он поссорился с господином Фомичевым, который вел эти дела. Но что у нас имеется, это оценки от тех лиц, которые занимались платежами и которые производили выплаты, они будут давать в этом суде показания Вашей Чести в данном заседании.
Первое: платежи господина Березовского начались в марте, в мае 1995 года, когда 5 миллионов было доставлено господину Березовскому в клуб «ЛогоВАЗ», от 20 до 30 миллионов долларов было выплачено Березовскому или по его просьбе в течение 1995 года в долларовой наличности. Конечно, эти платежи осуществлялись до того, как произошло приобретение господином Абрамовичем контроля над «Сибнефтью». Из этого следует, что данные платежи не могли производиться из прибыли «Сибнефти». Это не было ничем иным, кроме как платежами за «крышу». Господин Березовский полностью отрицает, что ему что-то платилось в 1995 году. Он сказал, что все платежи начались в 1996 году, но по имеющимся у нас доказательствам действительно платежи начались в 1995 году, и если у кого-то остаются сомнения о четком размере данных платежей, это действительно были многие миллионы. И второе замечание насчет платежей. Платежи, которые производились в 1996 году, они не могли представлять долю прибыли «Сибнефти», поскольку в тот момент «Сибнефть» не была прибыльной. У «Сибнефти» были потери в 1996 году, как все это знали, потому что господин Абрамович и его команда только начали управлять компанией. И третье замечание: в 1997 и 1998 годах прибыли «Сибнефти» были весьма скромными. Платежи, которые были произведены по запросу господина Березовского, намного превышали всю сумму прибыли «Сибнефти», а не только 50 % прибыли «Сибнефти», как утверждает господин Березовский, которая должна была принадлежать ему и Бадри. В 1999 и 2000 годах прибыли «Сибнефти» впервые превысили платежи, которые были выплачены Березовскому и Бадри. Но опять же эти платежи не имеют никакого отношения к прибылям «Сибнефти». Это особенно ясно видно в 2000 году, в таблице, которая осталась у вас, Ваша Честь. Вы очень четко видите, что действительно в 2000 году Березовский и Бадри получили потрясающие выплаты, огромную сумму. Это была сумма в 490 миллионов, из которых 461 миллион был выплачен Березовскому, 29 миллионов — Патаркацишвили. И господин Березовский утверждает, что все, что пришло ему на счета в 2000 году, также представляло долю прибыли «Сибнефти». Хотя то, что было получено Березовским, намного превышало то, что он считает своей контрактной долей. И четвертое замечание — что «Сибнефть» не объявляла дивиденды до сентября 2001 года, когда «Сибнефть» объявила дивиденд всего в 15 миллионов долларов в отношении 2000 года. Все доходы до 2000 года и все прибыли 2000 года опять же были удержаны компанией и реинвестированы. Господин Березовский считает, что эти суммы, которые он получил, были долей нераспределенной прибыли «Сибнефти». Но это тогда являлось бы просто хищением фондов компании «Сибнефть». И это являлось бы обманом тех акционеров, которые держали оставшиеся 12 % в свободном обращении как внутри России, так и вне ее.
Поделиться книгой: