Жили-были…

Слава задумался. Так задумался, что на переносице появились складочки, но сказать, сколько весит его рубашка, не мог.

— Эх, ты! — покачал головой отец. — Ты же их носишь, а не я.

— Папа, а сколько весит твоя рубашка?

— Постой. Вот таблица: «Вес отдельных предметов белья». Так… «Салфетка — пятьдесят граммов». Это нам не подходит. «Пододеяльник фасонный…» Не то. Ага! «Рубашка детская верхняя — двести граммов». Ты сколько штук бросил? Две? Топи остальные. Включаем!

Машина загудела, отчаянно расплёскивая воду.

— Папка! — закричал Слава. — Закрывай крышку. Мы опять забыли её закрыть!

Началась паника. Машина гудела и плескалась пеной и водой. Слава и отец носились по кухне, отыскивая крышку. Ко всему в комнате требовательно зазвонил телефон. В эту трудную минуту папа наконец догадался и выдернул штепсель из розетки. Машина, фыркнув, затихла, лишь часовой механизм на ней сердито тикал.

Папа кинулся к телефону, Слава за ним, но как только они протянули две руки к трубке, телефон замолчал…

Наследив в комнате, вернулись на кухню и сразу увидели крышку: она как ни в чём не бывало стояла у стула.

Сверились ещё раз с инструкцией, водрузили крышку на положенное ей место. И вот машина опять заработала, на этот раз добросовестно стирая.

— Милое дело, — присев на стул и облегчённо вздохнув, сказал отец. — Вот что значит техника!

Через час всё, что требовалось, постирали. Ещё через час прополоскали и, отжав, повесили во дворе сушиться.

— Теперь идём за «Букварём», — срифмовал отец.

— Пап, — поинтересовался по дороге Слава, — а кто построил наш дом?

— Как — кто? Рабочие.

Слава, о чём-то раздумывая, прошёл немного, потом опять спросил:

— А фонтан?

— Что — фонтан?

— Кто его сделал?

— Рабочие.

— А автобус?

— Тоже рабочие.

— А кто сделал асфальт?

— Рабочие, Слава. Дома, самолёты, конфеты, машины, рубашки, мороженое — всё на земле делают рабочие люди.

— А землю тоже рабочие сделали?

— Вот землю — нет. Об этом ты узнаешь в школе.

— Первого сентября?

— Что — первого сентября?

— Ну, узнаю про землю.

— Нет, попозже.

У книжного магазина, где продавались учебники для первого класса, пришлось постоять. Оказывается, многие малыши хотели знать про небо, про землю, про то, почему летает спутник и идёт дождь. А для этого надо было сначала хорошо научиться читать и писать. Они покупали себе «Буквари», «Родную речь», «Арифметику» и «Русский язык».

Стояли в очереди и некоторые Славкины знакомые из детского сада. Кое-кто из них важничал и делал вид, что не замечает Славу. Другие же, наоборот, радостно удивлялись. Так, Боба Сергунин воскликнул:

— Славка, и ты записался в школу, да?!

Вот чудак, как будто не знает, почему человек может стоять в очереди за «Букварём»!

Новенькие учебники собирались посмотреть дома, но не утерпели, сели по дороге на скамейку и один за другим перелистали их.

А вечером, засыпая, Слава сказал:

— Папа, мы завтра поиграем в школу, ладно? Ты будешь учителем, а я учебником…

Он, конечно, хотел сказать «учеником», этот маленький мужчина.

— Поиграем, поиграем, — ответил отец.

Он думал о Славкиной маме и о том человеке, который, наверно, помыл сегодня пол в их квартире.

Два очень тайных совещания

Хорошая штука — телефон. Каникулы, делать нечего.

Подошёл к телефону и кому-нибудь позвонил, если, конечно, мама на кухне и не слышит.

— Здорово, Севка! Это я, Петя…

— Какой Петя?

— А, не узнал! Да Азбукин же! А я специально голос изменил. Ну, что ты там делаешь?

— Так, ничего. Читаю. А ты?

— Тоже так, ничего… Скоро в школу.

— Ага, скоро. А ты зачем позвонил?

— Да так…

— Ну ладно, мне некогда. Пойду книжку дочитывать. — Читай, читай. Мне тоже некогда. Я знаешь, как занят…

Потом можно Ване Иванову позвонить, ещё кому-нибудь.

Полезен бывает телефон и зимой, когда забудешь, что задали на дом или потребуется сверить ответ в задачке.

Мама, слушая такие разговоры, обычно ворчала. Совсем, мол, разбалует ребят техника. Сама мама, когда была маленькая, жила на полустанке и бегала в школу за три километра. Попробуй-ка забудь, что задали на дом! По грязи или по снегу за три километра узнавать, какую задачку задали, лишний раз не побежишь. В мамино время ученики не забывали домашних заданий. А всё почему? Телефонов не было.

Сегодня телефон понадобился Пете по-настоящему.

Три дня преследовал Азбукин ребят. Очень уж хотелось ему послать свои фотографии на конкурс. В книге для фотолюбителей писали, что настоящий художественный снимок получается, когда люди не позируют, когда вы их сняли в естественной позе, за каким-нибудь делом. Написать так легко, а вот попробуй снять. Наведёшь объектив на человека, а он и рад-радёшенек. Уставится в аппарат и глядит, не моргая, или рожицу скорчит…

Петина сестра Лена требует, чтобы он, уж если фотографирует, то делал портреты хотя бы величиной с обложку журнала «Огонёк». Лена видела на одной такой обложке портрет комсомолки из Целинного края. Многие девочки в классе говорили: «Ох, Ленка, как она на тебя походит!» Походит или не походит, это в конце концов не так важно. Зато какая фотография! А Петька отпечатает чуть побольше спичечного коробка. Никакого вида.

Луше надо, чтобы на снимке самое видное место занимала её нотная папка. Она же сдала экзамены в музыкальную школу…

Гонялся Петя и за другими ребятами — и всё зря. А Игорь, тот самый, который ещё в начальных классах рисовал карикатуры даже на десятиклассников, долго допытывался: «А зачем ты хочешь меня снять?.. Ой, Петька, да ты же не сделаешь фотокарточку! У тебя, наверно, и аппарат-то не заряжен. Нет, ты скажи, заряжен или нет?»

Когда Игорь узнал, что Азбукин задумал снять его за работой над рисунком, — наотрез отказался.

— Ишь ты! Может, ещё скажешь: «Ты, Игорь, рисуй кого-нибудь из ребят, а я тебя сниму?»

— Ну да! — обрадовался фотограф. — Нарисуй хотя бы Илюху на крыше!

— Вот-вот! А Илюха увидит снимок и мне щелчков надаёт…

С сюжетом из жизни ребят двора дело не клеилось, и Петя решил позвонить Ване Иванову. Набрав номер, он не успел ничего сказать, как услышал из трубки незнакомый голос: «Хозяев нет дома. Позвоните через полчаса».

— Мне не хозяев, а Ваню! — крикнул Петя, но телефон уже отключился.

Петя добросовестно подождал полчаса и опять набрал номер. Тот же незнакомый голос ответил: «Хозяев дома нет. Послушайте пока музыку», — и в трубке зазвучала весёлая мелодия. Но она сразу же оборвалась, и раздался голос самого Вани:

— Да, да! — закричал он. — Алло!

— Ваня, это ты?

— Я!

— Слушай, это звонит Азбукин. У меня к тебе большое секретное дело. Ты приходи ко мне сейчас.

— Ладно, приду.

— Вань, а кто это у вас отвечает по телефону?

— Тебе понравилось?

— Что же тут может понравиться?

— Чудак, да это отвечает сам телефон!

— Скажешь… Он у тебя что — говорящий?

— Конечно, говорящий!

Пете всё ещё казалось, что Ваня шутит, но Ваня объяснил:

— Я к нему магнитофон присоединил. Есть у меня тут ещё рычажок, он от звонка включается, приподнимает трубку и магнитофон пускает. Здорово?!

Оказалось, что Ваня всё время был дома. Он не брал трубку специально, чтобы проверить свой автомат.

— Он у меня сначала говорит: «Позвоните через полчаса», — объяснял Ваня, — а потом включает музыку, чтобы не скучно было ожидать. Автоматика, а?

— Вот и я одну автоматику придумал, да не знаю, как сделать. Приходи.

Через некоторое время приятели стояли у окна в Петиной квартире и поглядывали во двор.

— Видишь, — говорил Петя, — играют, как миленькие, разными делами занимаются. Луша вон крыльцо подметает, Игорь на солнышке сидит — рисует. А попробуй я сейчас открыть окно и навести на кого-нибудь аппарат! Игорь спиной повернётся, а Лушка подбоченится и веник поднимет.

— Понятно, — без лишних слов сказал деловой человек Ваня. — Тебе нужен автомат, который бы сам, без человека, делал снимки двора. Это, брат, трудная техническая задача. На грани фантастики.

Петя принялся горячо убеждать:

— Вань, придумай что-нибудь! У тебя вон даже телефон сам разговаривает. А тут пустяк. Ты, наверно, видел, в кино иногда показывают, как распускается цветок. Покажут бутон, а он шевельнётся и начнёт потихоньку разворачиваться. И вот тебе уже цветок. Думаешь, как это снимают? Наведут камеру на бутон, а она сама через каждые полчаса включается и делает один снимок, потом второй… Цветок распускался целый день, а в кино получается, что он расцвёл за одну минуту, прямо на глазах!

— Им просто, — раздумывал Ваня, — а мне идти нехоженой тропой. Нет, трудная задача. Часовой механизм нужен, то, сё…

— Есть часовой механизм, есть! Даже два! — И Петя притащил из кладовки ушедший на покой будильник и оттикавшие своё часы-ходики.

Увидев механизмы, Ваня оживился. Он покрутил единственную стрелку у ходиков, потряс будильник и, подмигнув другу, стал заворачивать в газету останки часов. Это означало, что Ваня согласился…

В этот же день в том же дворе состоялось ещё одно тайное совещание. Созвал его Илюха-голубятник.

Илюха появился во дворе необычайно добрым. Он постоял возле девочек, игравших в классы. Девочки опасливо поглядывали на Илюху: а вдруг он выхватит у них пиналку — баночку из-под сапожного крема — и куда-нибудь зашвырнёт?