Оберег от испанской страсти

— Вообще никаких, — вскипел Игров.

— Можно я прочитаю, что содержится в документах? — спросил Коробков.

— Ладно, только там белиберда, — воскликнул продюсер.

Димон откашлялся:

— Криса попросили приехать и рассказать, почему он вызвал докторов, но не остался их ждать. Отчего действовал анонимно? Рокер явился в отделение, изложил свою историю. Вечером ему якобы позвонила Аня и попросила утром приехать к ней домой. Она сказала, что хочет побеседовать о совместном проекте, но сообщать о нем Игрову не стоит. Гумбанов, заинтригованный предложением, явился по указанному адресу, нашел певицу без сознания, вызвал «Скорую» и уехал. Смылся он потому, что не хотел иметь отношения к самоубийству. Сразу догадался: Анна отравилась. Увидел пустые блистеры от таблеток. Остальное нам известно. Фантастическая история. Какого черта Лавровой звать к себе этого хама, если она решила покончить с собой?

— Некоторые одинокие самоубийцы, желая, чтобы их тело поскорее нашли, поступают именно так, — заметил Ершов, — под благовидным предлогом просят прибыть друга, чтобы тот обнаружил труп.

— Согласен, — кивнул Димон, — но у Анны с Крисом отвратительные отношения. Гумбанов ее постоянно обзывал «мочалкой в ботфортах», хамил ей в лицо, говорил всем гадости о Лавровой. Во время одного мероприятия рокер заорал, что Аня его обокрала. Правда, никто не понял, что именно стащили у певца. Гумби порывался напасть на Лаврову, но ему не дал этого сделать гитарист Сергей Петров. Сережа утащил певца в гримерку, тот орал: «Урою ее на …! Башку откручу!» Свара за кулисами вовсе не редкость, рукопашная, которую звезда устроила с журналистом или коллегой, тоже никого бы не удивила. Но Крис слишком яро злился, рычал, матерился, швырялся разными предметами, обещал Ане все виды смерти.

— Может, принял ЛСД? — предположил Илья. — Героин? Оба препарата вызывают галлюцинации и вследствие этого озлобление, потому что чудятся, как правило, монстры.

— Никогда, — отрезал Игров, — он их даже не пробовал.

— Секс, наркотики, рок-н-ролл, умри молодым, — пропел Федор, — не очень-то верится в «чистого» рокера.

— Не все парни, творящие в стиле хеви-метал, принимают запрещенные препараты, — возразил Ершов.

— Меня тоже удивило, что Анна обратилась с предложением нового проекта к Гумбанову, — заметил Иван. — Зачем говорить о творчестве с тем, кто тебе завидует и ненавидит?

— Приехав к Крису в больницу, я поинтересовался у него, какая идея родилась у Ани, — надулся Игров, — а он ответил: «Совсем тупой, да? Не понял, что я ее в бессознанке нашел? Мы не успели ничего перетереть».

— Певец в клинике? — уточнила я. — Что случилось?

— Ему стало плохо во время беседы со следователем, — пояснил продюсер, — его на «Скорой» отвезли в медцентр, там поставили диагноз — микроинсульт.

— Он же молодой совсем, — сказала Лиза.

— Острое нарушение мозгового кровообращения может произойти и у крохотного ребенка, — заметил Илья, — рок-н-ролльный образ жизни не способствует крепкому здоровью.

— Сейчас Константин находится под наблюдением врачей? — предположила я. — С ним можно побеседовать?

— Нет, — почему-то сердито отрезал продюсер, — нет.

— Все так серьезно? — спросила я. — Инсульт действительно случился или это уловка адвоката, который решил на время оградить своего клиента от полиции? Гумбанова официально не задержали?

— Он звезда, пусть и с сильно поредевшей, но армией фанатов, — вздохнул Игров, — Крис Гумби у всех на слуху. У эмвэдэшников в последние годы следует скандал за скандалом. То судей на взятках ловят, то экспертов в подтасовке улик уличают. Их начальство пуще огня боится очередной шумихи. Об аресте Криса все СМИ заорут, поэтому следователь стал дуть на воду, вежливо попросил Гумбанова заглянуть в его кабинет в свободное время, просто побалакать. Крис не дурак, захватил с собой адвоката. Но никаких обвинений рокеру, даже если бы и хотели, предъявить не успели, ему стало плохо, а тот, кто не задержан, — свободен, зачитывать права человеку, который лежит на полу без сознания, закон запрещает. Криса увезли в платную клинику, где у него есть полис.

— И какое сейчас самочувствие у Гумбанова? — осведомилась я.

— Понятия не имею, — оскалился Игров.

— Вы с ним не общаетесь? — спросил Иван.

Никита Сергеевич стукнул кулаком по столу.

— Блин! Время шло к вечеру! Я прилетел из Владивостока …! Помылся, поспал. Пью кофе дома, включил телик, …! Оттуда девка вещает: «Сегодня утром у музыканта и певца Криса Гумби во время допроса в полиции случился тяжелый инсульт. Рокера полностью парализовало. Сейчас он находится в реанимации центра Евгения Королева. Гумби подозревают в убийстве певицы Анны, любимицы миллионов. Крис попытался замаскировать ее смерть под суицид». Здорово, да? Я бросился звонить Геннадию Петровичу, адвокат ответил: «Давай без паники. Ситуация под контролем. Не верь новостям из волшебного ящика. Анна жива. Крис в норме. Если хочешь, можешь поговорить с ним. Я предупрежу, тебя пропустят». Я приехал в больницу, Крис лежал на кровати, жаловался на слабость, в его вене торчала капельница. Умирающий лебедь сообщил: «Никита! Анька мне позвонила…» И дальше как по нотам спел то, что вы уже слышали. Они с Лавровой решили обмозговать свой проект, о нем мне, продюсеру, не говорить. Подонки! Наивняк! Ни фига у двух дятлов без меня не получится. Гений я, а они дерьмо у микрофона! Я их сделал! Я их создатель!

Я решила прервать поток самовосхваления Никиты:

— Подвожу промежуточный итог нашей беседы. Анна в коме. Крис в больнице с микроинсультом. Гумбанова подозревают в попытке убийства Лавровой, замаскированной под суицид. Никаких серьезных улик против рокера нет, все подозрения полиции опираются на разговоры о ненависти фронтмена группы «Черви в мозгах» к девушке, которая легким движением бедра сбросила его с музыкального олимпа. Любой мало-мальски грамотный адвокат вмиг отобьет клиента у следователя. Мы-то вам зачем?

— Крис из больницы смылся, — мрачно сказал продюсер. — Дома его нет. Куда он подевался, неизвестно. Найдите кретина до того, как полиция всполошится. Я договорился с главврачом, она пока Гумби прикроет, соврет, что его якобы перевели в палату для умирающих. Они лежат в особом отделении, вход в него исключительно по спецпропускам, из персонала туда мало кто допущен. Если следователь звонить начнет, ему споют, что Гумбанов ну очень плох. Но ведь долго так лгать не получится. И что в полиции решат? Зачем тому, кто не виноват, линять? Побег идиота — доказательство того, что он все-таки замешан в попытке убийства. Докажите, что Гумбанов не виновен, не он Анну таблетками отравил. Конечно, парень идиот, но не убийца. Я уверен: он тут ни при чем. Найдите того, кто Ане пилюли дал.

— Интересная деталь, — сообщил Коробков, — сотовый Анны не нашли. Трубка исчезла.

— У нее был самый навороченный айфон последней модели, — тут же объяснил Игров. — Мог кто-то со «Скорой» спереть, или полицейские скоммуниздили. Руки липкие и у тех и у других. Одни воры кругом.

Глава 6

Выйдя из переговорной, я включила телефон и тут же увидела сообщение: «Можешь приехать в развлекательный центр «Дельфино-кретино»? Главное, чтобы Ваня ничего не заподозрил». Я нажала на кнопку быстрого набора, раздался голос Рины:

— Ты где?

— Только что совещание закончилось, — объяснила я.

— Я нашла чудное местечко для празднования юбилея Ивана, — зачастила свекровь, — все в восторге будут. Но есть сомнение.

— Какое? — тут же задала я вопрос.

— Не описать словами. Приезжай. Все отлично. Только одно раздражает.

— Если тебе что-то не нравится, нужно найти другой ресторан, — зашептала я, идя к лифту, — в Москве полно трактиров, посмотри отзывы о них.

Ирина Леонидовна принялась возмущаться:

— Я тоже так думала. Ан нет. Знаешь, сколько заведений просмотрела? Например, «Мама лягушка». В интернете его расхвалили дальше некуда. И что? Салат «Цезарь» там стоит три тысячи рублей.

— Что туда за столь нереальную цену положили? — изумилась я, спускаясь в паркинг. — Филе попугая-альбиноса?

Мать мужа рассмеялась.

— Нет. Курица, сухари, айсберг, сыр, яйцо. Еще заправка.

— Почему так дорого? — продолжала я недоумевать.

— У них повар — победитель международных конкурсов!

— Так ведь не из его филе блюдо соорудили, он просто продукты резал! — рассердилась я и села в машину.

— Ты еще в ресторан «Паштето Плаза» не заглядывала, — сказала Рина, — там средний чек пять тысяч. Банкет устраивают из расчета десятка на нос. У нас пятьдесят человек. Получается… э… два миллиона!

— Нет, один, — заспорила я, вбивая в навигатор название «Дельфино-кретино».

— Все равно жуть! — подвела итог Рина. — Вот в «Лом Айленде» согласились за шестьдесят кусков стол организовать.

— Шестьдесят тысяч? — уточнила я.

— Ага.

— На пятьдесят человек? Поразительная цена, — пробормотала я, — получается на каждого по… двести рублей?

— Не. Сто двадцать.

— Я не сильна в математике, — вздохнула я, — но двести рублей или сто двадцать — не важно[2]. Страшно заказывать у них банкет. Из кого они шашлык-то сделают?

— Ты не дослушала, — укорила меня Ирина, — шестьдесят за стол и миллион за шоу-программу. Такой пакет услуг, просто сесть и поесть нельзя, певцы-стриптизеры и прочее идут в нагрузку к еде.

— Угощение слишком дешевое, развлечение непомерно дорогое, — подвела я итог.

— Путем проб и ошибок я нашла вроде подходящее местечко, но есть сомнения. Когда можешь приехать?

— А ты где? — в свою очередь осведомилась я.

— Я у центра, — уточнила свекровь, — сделай одолжение, подскочи на полчасика, «Дельфино» в пяти минутах езды от вашего офиса. Адрес тебе сейчас отправлю.

Я вылезла из джипа.

— Я уже тут.

— Гениально! — закричала Рина, выбираясь из своего «Мини Купера». — Спасибо, что сразу примчалась. Очень нужен твой совет. Алло, алло… Таняша, не молчи.

Мне стало смешно.

— Можешь положить телефон в сумку. Я рядом.

На секунду лицо свекрови стало растерянным, потом она обернулась и расхохоталась.

— Действительно. Пошли.

Я посмотрела на здание, которое было построено в виде гигантского дельфина.

— Нам туда?

— Думаю, да, — кивнула Рина, — я первый раз здесь. Только по телефону с менеджером беседовала. Он должен нас встретить у гардероба и все рассказать-показать, сказал: вход через рот, а не под хвостом.

Мы подошли к пасти морского обитателя, открыли дверь, вошли и остановились. Пол в холле заливала вода.

— Идите, идите! — закричал мужчина в серо-голубом комбинезоне. — На самом деле здесь сухо. Покрытие сделано из самого прочного прозрачного пластика, вода под ним. Это для прикола задумано.

Я осторожно ступила на водную гладь и ощутила твердую поверхность.

— Правда, здорово? — восхищался незнакомец. — Я ваш менеджер. Борис — дельфин третий. Сразу хочу вас обрадовать. Наш центр сегодня работает первый день, вы пока единственные, кто решил отметить в нем день рождения. Поэтому семье Волковых полагается скидка пятнадцать процентов.

— Наша фамилия… — начала я, но договорить не успела, Рина наступила мне на ногу и затараторила:

— Отлично. Скидка всегда кстати. Где нам можно побеседовать?

Борис — дельфин третий показал рукой в сторону двери:

— Там раздевалки, женская слева. Подожду вас в первом коридоре. Ступайте, не бойтесь, больно не сделаю. Шутка. Получите удовольствие. А вот это уже не шутка.

Мы с Риной открыли дверь и очутились в комнате с большим количеством узких шкафчиков. Она напоминала помещение для переодевания в фитнес-центре. Посередине на штанге висел плакат. Я начала читать вслух:

— «Посетителям предлагаются на выбор бесплатные костюмы: папа-дедушка — дельфин, мама-бабушка — дельфинка, дети — дельфинчики. Специальное предложение: няня-педагог — дельфиниум. Только для вечеринок после двадцати одного часа, исключительно у менеджера по предъявлении паспорта выдаются наряды для вечеринки «Эротическая ночь дельфинов». Лица, не достигшие восемнадцати лет, к участию в этом шоу не допускаются. Стать гостем мероприятия три икс подросток может только по письменному разрешению родителей. Хорошего вам отдыха, веселья и наслаждения. Просьба соблюдать порядок прохождения испытаний. В случае пропуска какой-либо волшебной комнаты выдача главного сюрприза отменяется. Но его можно получить, заплатив штраф».

Рина открыла свою безразмерную сумку.

— Вот почему они велели купальники взять. Держи, твой я тоже прихватила.

— Зачем переодеваться? — спросила я.

— Не знаю, — ответила свекровь, — но уже интересно.

Я открыла шкафчик с табличкой «мама-дельфин безразмерная», вытащила оттуда юбку с запа́хом из ткани серо-голубого цвета, парик того же колера, пластмассовые тапки в запечатанном прозрачном пакете и ожерелье из искусственных ракушек.

— У меня то же самое, — сказала Рина, завязывая на талии тесемки. — Интересно, чем «мама» от «бабушки» отличается?

— На первый взгляд ничем, — улыбнулась я, — на второй, впрочем, тоже. Похоже, мы попали в аквапарк. Давай сразу уйдем!

— Почему? — удивилась свекровь.

— Не уверена, что гостям и Ивану понравится кататься на водных горках, — пробормотала я.

— Вот и у меня то же сомнение, но нельзя сразу убегать, не изучив ситуацию, — возразила Рина, — раз уж приехали, надо осмотреться. Вдруг там что-то интересное? Забавное? Необычное?

— Ладно, — согласилась я и пошла к трем дверям, которые находились в противоположной от входа стене.

При ближайшем рассмотрении на каждой из них обнаружились разные таблички. «В прошлое», «В сказку», «В будущее». Рина нажала на ручку.

— Меня привлекает кто-то вроде Кота в сапогах. А тебя?

— Думаю, мы не можем выбрать разные двери, — ответила я.

На створке вспыхнул красный огонек, металлический голос произнес:

— Наденьте костюм.

— Так уже нацепили, — удивилась Рина.

— Юбки завязали, — добавила я.

— Наденьте костюм.

— Наверное, надо натянуть парик, — догадалась я, водружая на голову оный.