Принцесса Ателии (ЛП)

— Когда вы устраиваете ужин для сорока гостей, у кого будет приоритет при рассадке?

— Хм… — могу ли я сказать, что самое большое число гостей, которых мне приходилось развлекать это… пять? На прошлое Рождество к нам приехали бабушка с дедушкой, и нас в сумме оказалось пятеро. Я не смогла сдержаться — прикрыла рот, чтобы зевнуть. Мне известно, что это грубо, но сидение на протяжении шести часов и сплошные уроки принцессы не приведут ни к чему хорошему.

Брови мадам Дюбуа сошлись на переносице.

— Вы крайне расстроили меня, мисс Катриона! Я ожидала, что ваша мать дала вам более подобающее образование, — костлявым пальцем она указала на кресло у окна. — Садитесь здесь и запоминайте первые десять глав королевского этикета. Через час я вернусь и проверю вас. Если вы неправильно ответите хотя бы на один из моих вопросов, останетесь без ланча. И будете здесь до тех пор, пока все до единого правила не опечатаются в вашем мозгу.

Я изо всех сил постаралась не выдать охватившего меня облегчения. Не то чтобы король с королевой были такими уж устрашающими, но когда каждый прием еды состоит из пяти перемен блюд, и армия слуг снует неподалеку, чтобы быть уверенными, что тарелка с маслом всегда полна, а кофейник горячий, это все действует мне на нервы. Я скучаю по дням, когда за ланчем были лишь мама, Пейдж и я, когда мы сидели за нашим крошечным кухонным столом, делали сендвичи и лимонад. Я бы хотела, чтобы здесь тоже был маленький, но домашний стол, а рядом со мной сидел лишь Эдвард. Но приватность во дворце это роскошь.

— Да, Мадам, — ответила я, стараясь выглядеть кроткой и покорной. Я взяла тяжелую книгу о королевском этикете и села у окна. Вообще-то, сидеть здесь и слушать отдаленный щебет воробьев в конце лета, когда воздух еще влажный и теплый, вполне приятно. Если бы еще я могла при этом читать готический роман. И хотелось бы еще при этом сидеть, подвернув ноги под задницу и подперев рукой щеку.

Я уже дошла до половины книги, когда кто-то постучал в дверь. Я подорвалась, с надеждой, что это Эдвард пришел меня отыскать. Может быть, у лорда Чемберлена оказалось хорошее настроение, и он решил отпустить его пораньше.

Мое сердце сжалось, когда вошла Амели. Она присела в реверансе и передала мне письмо.

— Это от мисс Эллы, Ваше Высочество. Она сказала, что это срочно.

О, боже… Надеюсь, леди Кэтрин де Бург, — то есть, герцогиня, — не накричала на нее, заявив что она все равно недостойна Генри. По крайней мере, у меня есть одобрение короля и королевы — хотя оно и может быть связано с нежеланием Эдварда жениться.

— А где Элла? — я взглянула в сторону двери. — Она выглядит хорошо?

Амели пожала плечами.

— Я пригласила ее остаться на чай, но она настояла на том, чтобы уйти. Говорила что-то насчет встречи с юристом.

Может ли речь идти о её недавно приобретенном наследстве? Я разорвала конверт и поспешно достала письмо.

«Дражайшая Кэт.

Я намеревалась навестить тебя, как и обещала, но недавняя новость побудила меня пока остаться дома. Визит к врачу несколько дней назад подтвердил радостные вести: я беременна. Джонатан и Элла дарят мне радость и комфорт, но я все еще не решаюсь выходить из дома, пока симптомы моей беременности не станут более переносимы. Выражаю свое сожаление, но я уверена, что очень скоро мы увидимся.

Искренне твоя,

Поппи.»

Мне с трудом удается сдерживать волнение. Поппи беременна! Нет нужды говорить, что я не могу сидеть сейчас спокойно и продолжать свои занятия. Жаль, что она не может прийти с визитом. Я собиралась устроить ей экскурсию по королевскому зверинцу. Это лучшая здесь вещь после библиотеки.

Я громко захлопнула книгу. А почему бы мне не навестить ее вместо этого? Она и Элла мои единственные подруги здесь. За окном я заметила Эдварда, идущего в сторону моего крыла быстрыми шагами. Я помахала ему, размахивая руками, как мельница, но он не смотрел вверх.

Расстроившись, я сделала то, чего не делала с восьми лет: я сложила кругом указательный и большой пальцы и пронзительно свистнула. Это подействовало. Принц поднял глаза, вместе с несколькими придворными и слугами. Все уставились на меня так, словно я сошла с ума.

Внезапно, я почувствовала себя идиоткой, но было слишком поздно отменять свои действия. Особенно теперь, когда я привлекла внимание Эдварда, я могла бы сделать кое-что еще.

Я согнула палец и поманила Эдварда как роковая женщина в фильмах.

— Иди сюда — немедленно, — одними губами велела я.

Глава 4

Я буквально не могла скрывать своего возбуждения, пока усаживалась в карету. Даже сказочный дворец — если мне позволено употребить клише — может быть золотой клеткой. Я едва ли могла пройти по коридору, не наткнувшись на слуг, спрашивающих, не нужно ли мне что-нибудь, и придворного, отпускающего вежливый комментарий, но неудачно скрывающего на лице недоумение.

Хотя ладно. Мне нужно радоваться, что папарацци в Ателии еще не стали такими же назойливыми, как в современном мире. Здесь, с камерами, огромными и громоздкими монстрами, которые к тому же еще и невероятно дороги, крайне низкие шансы увидеть нелестный для себя снимок.

Эдвард также, казалось, пребывал в хорошем настроении, усаживаясь в карету рядом со мной, расслабленно вытягивая свои длинные ноги и улыбаясь ленивой улыбкой. Он взял меня за руку, и я прижалась к нему, наслаждаясь моментом. Наконец-то одни.

— Как тебе удалось убедить лорда Чемберлена отпустить тебя пораньше? — спросила я.

— Ранняя договоренность с Генри, — ответил тот. — Что вообще-то является правдой. Я хотел обсудить с ним применение медицинского сервиса, о котором ты рассказывала.

— Хорошо, хотя это и не дает мне законных прав следовать за тобой по пятам.

— Как я могу отказать тебе, когда ты так свистела? — в его голосе послышалось веселье. Я вспыхнула, вспомнив шокированных слуг. Один из них даже уронил корзинку с яблоками.

— Если бы здесь существовали мобильники, то позвонила бы, — пробормотала я, пряча лицо у него на груди. Он всегда замечательно пах — кожей, мылом, и чем-то отчетливо мужским.

— Мадам Дюбуа убьет меня, если узнает.

Теперь он засмеялся глубоким, богатым звуком, грохотавшим в его груди. Минутой позже, его рука скользнула мне за спину, устраивая меня поуютнее рядом с его телом.

— Это моя вина, — в его голосе сквозила нотка сожаления. — Из-за меня тебе приходится терпеть эти уроки. Возможно, если я поговорю с мадам Дюбуа…

— Нет! — быстро произнесла я. Не его вина, что традиции требуют, чтобы я училась, как стать принцессой. — Не делай этого. Переезд во дворец НАМНОГО лучше, чем жизнь с леди Бредшоу. — И я действительно имела в виду то, что сказала. Мне приходилось терпеть нагоняи леди Бредшоу, язвительные замечания Бьянки и раздражение Пьерра, и за исключением Марты и Эллы, равнодушие слуг, или даже их враждебность. Мое единственное утешение было в книгах.

Здесь, во дворце, Эдвард воплощал все, что я хотела бы видеть в бойфренде. Он делал все возможное, чтобы я не чувствовала себя не в своей тарелке, например, защищая меня от придворных, засыпал меня книгами и цветами, и нарушал правила или адаптировал условности, чтобы удовлетворить мои современные требования.

— Эдвард, перестань винить себя. Быть с тобой стоит того, чтобы столкнуться с десятью мадам Дюбуа, — потом я наклонилась и поцеловала его. В ответ, он притянул меня к себе на колени, запустил пальцы в мои волосы, не давая мне возможности отодвинуться, но мне было плевать.

Кажется, к моменту остановки кареты температура значительно повысилась. Эдвард отпустил меня как раз перед тем, как Бертрам открыл дверцу, и при этом ухмыльнулся так, словно давал понять, что знает, чем мы занимались.

Я пригладила волосы, вздернула подбородок и нацепила маску безразличия, как и подобает принцессе. В конце-концов, иногда, уроки мадам Дюбуа оказываются полезными.

* * *

Уже не в первый раз я навещаю Поппи в ее доме. И все же, чаще всего именно она приезжает ко мне во дворец. Мистер Давенпорт часто отсутствует, с тех пор, как он начал стажироваться у знаменитого адвоката. Сэр Монтгомери нанял повара, экономку и служанку для Поппи. Не смотря на его убийственный вид в момент прибытия на свадьбу Поппи, он по-настоящему любит свою дочь.

Когда приехали мы с Эдвардом, служанка открыла дверь, и пригласила нас в аккуратный, удобный салон. Эдвард отклонил предложение раздеться и забрать его пальто, так как он скоро собирался ехать к Генри. Когда вошла Поппи, ее руки взлетели ко рту, и на лице расплылась широчайшая улыбка. Иногда она все еще вела себя как молодая девушка, а не взрослая, почтенная замужняя женщина.

— Кэт! О, и Ваше Высочество! — она присела в глубоком реверансе. — Какой замечательный сюрприз! Мне до смерти скучно, и я отчаянно хотела навестить вас, но Джонатан настоял, чтобы я осталась дома, пока полностью не восстановлюсь.

— Утренняя тошнота? — спросила я. Хотя она не выглядела такой же яркой и энергичной, как на поле для гольфа, она также не выглядела бледной или больной. — Ты же не собираешься вывернуть на нас всю еду, или еще что-нибудь?

Поппи выглядела удивленной.

— Откуда ты знаешь об этом?

О нет. Очередная вещь из современного мира, о которой я не должна знать. Не смотря на то, что я рассказала Поппи о том, что я не из Ателии, девушка не поверила мне полностью.

— Я…я наткнулась на это в какой-то книжке. Ты же знаешь, как много я читаю.

Поппи казалось, слегка недоумевала, но потом пригласила нас в гостиную.

— Давайте присядем, и я попрошу Мэри принести вам что-нибудь освежающее. Вы предпочитаете чай или кофе, Ваше Высочество? — в ее голосе послышались нотки робости, когда она взглянула на Эдварда. Он не тиран, но, наверное, все равно может вызывать трепет в своих подданных.

Эдвард покачал головой.

— Мои извинения, но я должен идти. Меня ждет Генри, — принц быстро поцеловал меня в макушку. — Я вернусь через два часа. Не уезжай без меня.

Когда он ушел, Поппи заметно расслабилась. Она поерзала в своем кресле и с облегчением выдохнула.

Я хихикнула.

— Ты выглядишь так, словно только что нас покинул огр.

— Ничего не могу с собой поделать. В конце-концов, он ведь принц. Когда я жила у Клер, она постоянно о нем говорила, словно он божество, посланное нам с небес.

— Прости, что разочаровываю тебя, но он человек. Как ты и я.

Поппи усмехнулась.

— Могу сказать, Эдвард по-настоящему тебя любит. Когда он смотрит на тебя, в его глазах появляется какой-то тлеющий огонек, — девушка накрыла мою руку своей рукой. — Я так рада, что ты приняла его предложение, Кэт. Я знаю, это значит, что тебе придется пожертвовать шансом вернуться к семье, но мы здесь ради тебя. Мы все будем твоей семьей.

Я улыбнулась, тронутая ее словами, но не стала исправлять ее. — Хватит обо мне, — сказала я, протягивая ей принесенный пакет. — Держи — это для тебя… в смысле, для вас, когда родится ребенок.

Поппи запротестовала, что нет нужды в такой щедрости, но я настойчиво положила пакет ей на колени. — Открой его, — велела я тоном, который прозвучал также устрашающе, как и у Эдварда. Всего лишь пара недель во дворце и его авторитетное поведение уже сказывается на мне. Мне следует следить за собой, иначе я рискую превратиться в кого-то вроде Бьянки.

Она развернула пакет и вынула нежное белое детское платьице, подходящее как для девочки, так и для мальчика, кружевной чепчик и погремушку.

— Это так восхитительно, — восторги Поппи зашкаливали. — Ты сама сшила это платьице, Кэт?

— Ну да, я творю потрясающие вещи с помощью иголки… нет. Разумеется, у меня есть те, кто сделает это за меня.

— Не важно. Когда ребенок родится, ты будешь крестной.

И снова я улыбнулась фальшивой, слишком-сияющей-чтобы-быть-настоящей, улыбкой. К тому времени, как родится ребенок, мне останется провести в Ателии всего лишь несколько месяцев.

Я решила сменить тему. На столе я увидела книгу, и сперва удивилась, что за книги могут нравиться Поппи, но присмотревшись, заметила что это всего лишь тетрадь с пронумерованными страницами.

— Что ты с ней делаешь? — указала я на тетрадь.

Поппи почесала затылок и скорчила гримаску. — Я пытаюсь вести бухгалтерию нашего семейного бюджета. Понимаешь, с ребенком на подходе и все такое, Джонатан сказал, что мы должны записывать наши расходы. Но это до ужаса тяжело, Кэт.

Я вспомнила, как каждый месяц мама балансировала с чековой книжкой, с нахмуренными бровями она покусывала карандаш и нажимала на кнопки калькулятора. — У тебя проблемы со сведением итоговых счетов?

Поппи покачала головой. — Мы редко ходим на ужины и вечеринки, и папа предложил помощь, где бы она нам ни понадобилась. Джонатан предпочел бы не слишком полагаться на папу, но теперь, когда у меня скоро появится ребенок, он охотнее примет ее, — в расстройстве, она раздула щеки. — За этими цифрами так сложно следить, что у меня начинает болеть голова.

Если они тратят не так уж много, интересно, почему у нее сложности с цифрами?

— Могу я взглянуть?

У замужества всегда есть и обыденные стороны, подумала я, следя пальцем вниз по колонке, которую написала Поппи. Мне приходится заучивать энциклопедию королевского этикета и традиций, тогда как Поппи, которую можно назвать домохозяйкой среднего класса, приходится иметь дело со сведением счетов за молоко, яйца, бекон, масло, сардины и тому подобное.

— Если фунт сахара стоит три шиллинга, тогда за три фунта ты заплатила девять шиллингов, а не восемь, — указала я на место, где она ошиблась. — И еще, смотри вот здесь. Если бакалейщик дал тебе двадцати процентную скидку за горшочек клубничного джема, который стоит пять шиллингов, тогда ты должна была заплатить четыре шиллинга, а не четыре с половиной.

Я нарисовала схему, чтобы проиллюстрировать это, и глаза Поппи расширились.

— А я еще благодарила его за то, что он дал мне такую большую скидку! Кэт, если что-нибудь, о чем ты не знаешь?

Я пробормотала что-то о том, что я много читаю.

— Хотела бы я, чтобы папа разрешал мне читать больше, когда я была маленькой, — с сожалением произнесла Поппи. — Он всегда говорил, что эти дрянные романы повредят мой разум, и он ограничивал мое чтение лишь пособиями для молодых женщин.

Поскольку я получала подобное образование с того момента, как я попала в дом леди Бредшоу, я не могла сказать, что очень этому удивлена.

Прозвенел дверной звонок. Служанка пошла открывать двери, и вошел коренастый молодой мужчина и прелестная молодая женщина с волосами медового цвета и по-детски голубыми глазами.

— Джонатан! — вскричала Поппи, вставая с кресла. — Посмотри, кто пришел навестить нас!

Мистер Давенпорт поцеловал ее в макушку и заставил снова сесть. Он улыбнулся мне теплой, дружелюбной улыбкой и спросил, как у меня дела. Однажды он поклонился мне, сопровождая Поппи во время ее визита во дворец, но я сказала — приказала — ему вести себя со мной как с другом. Не думаю, что когда-нибудь привыкну ко всей этой ерунде, связанной с Высочествами.

— Доброе утро, мисс, — Элла начала склоняться в реверансе, но я остановила ее.

— Кэт, — твердо сказала я. — Я не хочу опять слышать, как ты называешь меня «мисс». Ты больше не моя служанка.

Ответный смех Эллы был похож на звон колокольчиков. Она сняла свою шляпку и повесила на вешалку. Наверное, девушка бывала здесь раньше, если судить по тому, с каким знанием она ходила по дому.

— Мэри, принеси нам свежий чай и еще две чашки, — Поппи наклонилась вперед, в ее глазах светилось любопытство. — Дело хорошо прошло? Пожалуйста, скажи, что судья прислушался к тебе!

Элла кивнула. Она села на стул и сложила руки.

— Судья постановил, что я действительно дочь графа Бредшоу, и что Мадам — леди Бредшоу — должна уступить мне поместье графа в деревне и две трети своего состояния.

У меня вырвался совершенно неженственный вопль радости. По счастью, все были слишком возбуждены новостями, чтобы обращать внимание на мое поведение. Поппи хлопала в ладоши как ребенок, а мистер Давенпорт улыбался так, словно это именно он унаследовал состояние.

— Я так рада за тебя, Элла. Теперь тебе не нужно беспокоиться о своей матери и Билли, и у леди Петунии не будет иных причин возражать против твоего, хм, союза с Генри.

Она не выглядела такой же счастливой, как все остальные.

— Боюсь, что его мать все еще нуждается в убеждении.

— Но ведь уже доказано, что ты дочка графа, — сказала я. — Что еще она может иметь против тебя?

Элла покачала головой. — Я больше не служанка, но это не значит, что она считает меня достаточно хорошей парой для Генри. Есть много девушек более достойных, чем я.

— Но он хочет тебя, — ответила я.

Поппи яростно закивала головой. — Вы заслуживаете друг друга.

Служанка принесла нам дымящийся чайник. Элла наполнила свою чашку, прежде чем снова заговорить.

— Я хотела бы подождать какое-то время. Я хочу убедиться, что то, что чувствует ко мне Генри, это не просто увлечение.

Странным образом это напомнило мне о мистере Бингли (Генри) и Джейн Беннет (Элла). Вот только в этом случае Дарси (Эдвард) не интриговал, чтобы разлучить их, а мать Генри взяла на себя роль леди Кэтрин де Бург.

— И, кроме того, все происходит очень быстро, — Элла закусила нижнюю губу и опустила глаза. На секунду она стала выглядеть уязвимой, потерянной, испуганной, и мне захотелось хорошенько встряхнуть Генри из-за того, что она чувствует себя такой незащищенной. — Прошло всего лишь несколько месяцев с тех пор, как я ушла от леди Бредшоу и начала работать во дворце. Потом я узнала, что я дочка графа, и внезапно я становлюсь наследницей? — она покачала головой и глубоко выдохнула. — Все что я хочу сейчас, это лишь немного времени, чтобы все обдумать. Я знаю, что есть определенные вещи, которые я должна сделать — я хочу послать Билли в школу, и чтобы мамочка перестала работать. Или хотя бы, купить ей швейную машинку; мы никогда не могли себе позволить купить такую.