Судьба! Я против... (СИ)

— Когда ты разговаривал с тем человеком, который предупредил тебя, что Кордэвидион Тарлийский хочет забрать нашу дочь и запереть в своем замке, пока наследника не получит.

— Вот демон! Я не знал, — воскликнул мужской голос, — а раньше почему молчала?

— Да к слову не пришлось.

— Ника, не темни, — голос мужчины посуровел.

— Да боялась она признаться, что подслушивала, — ответила женщина.

Разговор снова стих. Значит вот оно как. Оказывается мы прячемся, то есть они прячутся. А я вроде бы как тут, а этой Талии, которую хочет забрать производитель наследников с не выговариваемым именем вроде бы, как и нет. И что из всего этого следует? То что я вляпалась в очередную историю.

— И всё-таки я думаю нам нужно поговорить. — снова прозвучал мужской голос. — Не может же он без причины вдруг решить забрать нашу дочь.

— А если он нападёт на тебя?

— Дам сдачи, — в голосе мужчины послышался еле сдерживаемый смех, — если у меня доброе сердце, не значит, что я не могу дать в рожу. К тому же, может он и понравится Талии, если они ближе познакомятся. Ты, милая моя, тоже меня боялась до ужаса, даже помнится в коровник спряталась, где я тебя и нашёл. Напомнить, что было дальше?

— Да ну тебя, бесстыдник — женский голос завибрировал от смущения.

Ой-йой-йой!!! — мне надо срочно приходить в себя, иначе последуют эротические истории, которые я данный момент совершенно нерасположена слушать. Но не успела. Мужчина со смехом сказал:

— Дальше ты волновалась только об одном, что ваша корова Маруська за нами подглядывает.

— Да ну тебя! — снова повторил женский голос, а потом, как будто что-то вспомнив, женщина серьёзно спросила: — Дорогой, а почему ты именно сейчас завёл разговор о Кордэвидионе Тарлийском?

— Его видели в городе. Он снова нашёл нас.

Послышался скрип стула и тяжёлые мужские шаги в сторону двери. Там мужчина остановился и сказал:

— Береника, я прошу тебя просто подумать. Сколько мы ещё можем убегать? Год? Два?

Дверь открылась.

— Артур! — остановила его женщина, — Мы завтра уезжаем. Если ты не поедешь, я пойму. Но мы, все-равно, уедем. Если для того, чтобы моя дочь была счастлива, мне прийдётся прятаться всю жизнь — я сделаю это. — в голосе зазвучала сталь и я сразу же ей поверила, так же как и мужчина, который просто закрыл дверь.

А я «пришла в себя», мне просто пришлось это сделать, так как глаза мои сами открылись, чтобы посмотреть на эту женщину, которая не являлась моей матерью. Но это была настоящая мать, которая ради счастья своего ребёнка была готова смести все преграды.

Я чувствовала как из глаз моих катятся слезы. Боже мой! Как же здорово наверное иметь такое счастье в жизни, как родители. Мне такого счастья в жизни не досталось. Но я, все-равно, считаю, что жизнь моя была не так уж и плоха, благодаря моим друзьям и в первую очередь конечно же Шурику. И благодаря ему же я не возненавидела своих родителей, за то что бросили меня, просто жизнь так сложилась:

— Талия, девочка моя, ты как себя чувствуешь? — наклонилась ко мне Ника.

— Хорошо, — прошептала я, усаживаясь — наверное.

— Не плачь, малышка, все наладится вот увидишь. — Ника посмотрела на дверь, — ты слышала. — она даже не спросила, так как знала и так, по моей реакции, только вот реакция была не на то, что она подумала. — Ничего, когда-нибудь ему надоест преследовать нас. — Береника снова внимательно посмотрела на меня, — к тому же тебя просто сейчас не узнать, даже не предполагала, что другая причёска и одежда могут так изменить тебя. — она легонько погладила меня по волосам, которые сейчас не собранные заколкой, рассыпались у меня по плечам слегка вьющимися прядями, длиной ниже лопаток и окинула взглядом мои синие джинсы и голубой тонкий свитерок, курточки на мне не было, наверное я сняла её, как только пришла домой, не помню. О! Зато помню, что сумочка у меня была в руках! Только вот не вижу я её почему-то. — Ну да ладно, переоденься и отдыхай, завтра нам снова в дорогу. Сладких снов, дорогая. — и, убрав мне волосы со лба, Ника вышла.

А я начала рассуждать, только все мои рассуждения мне такой бредовиной казались, что на голову не натянешь. И о чем бы я не начинала думать, заканчивала зеркалом, которое меня довольно-таки потрепало. Что меня сюда принёс этот чертов раритет и так понятно. Вот только куда он меня притащил? Потому как слова «открой Врата» наверняка не просто так были сказаны. И угораздило же меня их открыть? О, а мне же ещё на ночь в Детский дом нужно было. Кто же теперь заменит, никого не предупредившую меня. Вот ещё и директрису подвела. Я снова чуть не расплакалась. Да и где же всё-таки Талия? Ответ напрашивался сам собой — раз я там, где больше нет её, значит, она там, где больше нет меня. И из этого вытекает вывод — мне ещё не горе. А вот ей — тепличному цветочку, ой как туго прийдётся одной. И хоть я решила, что мне ещё не горе, всё-таки что делать мне, я тоже не знаю. Да и ладно. Утро вечера мудренее, решила я и осмотрелась. На спинке дивана, обнаружилось нечто, что я классифицировала, как ночнушку. Сползла с дивана и взяв это нечто, развернула. Оу! Вот это одёжка. Я всегда спала в пижаме состоящей из кофточки с рукавом до локтя и шортиков, а это ночное одеяние, назвать сорочкой язык не поворачивался — низ сорочки касался пола, рукава, расклёшенные к низу, прикрывали даже пальцы рук, а про ширину вообще молчу. Я в этой сорочке утонула. Да как же спать в таком? Да ладно, решила я, как говорится, у татар — по татарски. Хорошо хоть не к бушменам попала. По бушменски, с голым попом как то не хотелось бы спать.

Будильник звонит. Лежу не открывая глаз, хоть на удивление выспалась сегодня. Чувствую себя такой отдохнувшей, как уже даже не помню когда. Ох и сон приснился мне сегодня, ну привидится же такое! Я лениво потянулась, решая понежиться ещё немного или всё-таки вставать уже. Хлопок двери, быстрый топот ног и я, открывшая глаза, с удивлением наблюдаю ураган, в виде девочки, лет 13, ворвавшейся в комнату. Вот же… вот же… вот же… Даже слов не подберу, а матом ругаться при такой очаровательной кучерявке, язык не поворачивается. Я всё-таки какая — никакая, а леди, а ледям ругаться не полагается.

Значит все было. Все на самом деле было. Я удивленно уставилась на голубоглазое, кудрявое чудо и отчаянно пытаюсь вспомнить, как это чудо зовут. В конце концов решила, что можно пока и так обойтись.

— Что ты тут делаешь? — спросила я, продолжая рассматривать ее. Однако девочка вырастет настоящей красавицей. Лежа в кровати я не особо могу определить ее рост, но, мне кажется, она ничуть не ниже меня. Фигура еще детская, но стройная, ноги длинные. Прямо готовая фотомодель в будущем. Девочка склонила голову и рассматривает меня не менее пристально.

— Тут что-то звенело, — наконец соизволила ответить она.

И как раз тут, это что-то зазвонило снова, а именно мой мобильник, розовая с узорами на корпусе раскладушка, моя любимая Nokia, подарок на день рождения. Девочка подпрыгнула и обернулась вокруг своей оси:

— Что это? — спросила она.

— Мобильник, — буркнула я, — будильник звонит.

Брови кудряшки поползли вверх и от этого грудь мне сжало предчувствие, что это не просто так. Девочка явно не поняла, что я сказала. А я ведь решила, что зеркало меня просто перекинуло в другой город или поселок и вернуться домой, это просто вопрос времени. Что-то мне не спокойно на душе стало. Даже в самой захудалой деревушке если даже и не знают, что такое мобильник, то будильник наверняка знают все. Я прислушалась откуда доносится звук и, о счастье, обнаружила свою сумочку. Быстро соскочив с кровати схватила ее, раскрыла и вытащила гламурную вещичку.

— О-о-ох, — прозвучал позади меня восхищенный вздох, — посмотреть можно?

— Можно, только аккуратно, это не мое. — решила пока не признаваться я. Мало ли? Может у меня не должно быть денег на такую покупку. Хотя тому обстоятельству, что у меня появилась другая одежда никто подозрения не выказал, просто удивились. Значит деньги у меня все-таки должны быть. Я открыла телефон и подала своей «сестре».

— Ой! Тут цифры. Это что, счеты такие или может рация? Только наверное нет, маленькая очень, — я намотала на ус. Значит все-таки какая-то связь тут есть.

— Талия, а когда ты будешь это возвращать? Нас же вечером уже здесь не будет. поинтересовалась девочка.

Я задумалась. Поговорить бы как то.

— Милана! Ты где? Снова сестре надоедаешь? — послышался голос из-за двери.

— Милка, дай сюда, быстро, — сразу же сориентировалась я, — и когда «сестра» подала телефон, быстро спрятала его за спину. — Не говори никому, это секрет.

— Девочки, вы там что делаете? Прекращайте болтать, времени совершенно нет.

Дверь открылась и в комнату заглянула Береника.

— Я собираю вещи, а вы на рынок и не задерживайтесь там. Список я уже написала. Не забудьте хлеб купить. — Дверь закрылась и уже оттуда донеслось, — поторапливайтесь.

— Милка, мне бы с подругой поговорить. Попрощаться надо и отдать вот это.

— Так позвони, в чем проблема? — Удивилась Милана. А уж как я удивилась, значит все таки позвонить можно. Только как это называется, по чем тут звонят?

— Мила, а где…? — я поднесла руку к уху, как бы слушая. — Глаза у Милки стали определенно по пять копеек и она показала рукой себе назад.

— Талка, а у тебя правда ничего не болит? — с сомнением произнесла девочка, — Мама говорила, что ударилась ты сильно.

— Ничего не болит, — отмахнулась я от «сестрички», и рассматривая то, на что мне показала Милка. Наверное у меня в глазах было столько удивления, что взгляд Миланы выражал сильное сомнение в том, что со мной все хорошо.

— Милка, выйди пожалуйста, — попросила я, — иди собирайся, я быстренько позвоню и тоже буду собираться. Девочка пожала плечами:

— Хорошо. — и вышла за дверь.

Я посмотрела на дверь, вроде бы тихо. Однако телефончики у них тут. В такой только и кричать: «Смольный на проводе!» — да и неприятеля таким монстром можно убить не напрягаясь. Пол метра в высоту, а трубка длиной, наверное, такая же. Я подняла трубку. Ну и что дальше? Диск был, цифр на нем не было. Прижала трубку к уху и покрутила диск.

— Здравствуйте! Слушаю Вас! — жизнерадостно отозвалась трубка.

— Девушка, не могли бы Вы соединить меня с Еленой Тетеревой, — решительно произнесла я, как будто бы мне это не впервой.

— Сожалею, но в нашем реестре с таким именем никого нет.

— Севостьянов Виктор…

— Сожалею…

— Ванда Ковальчик…

— Сожалею…

Я в шоке!

Где-то через час мы с Миланой уже шли на рынок. Она размахивала авоськой, в которой были положены еще две, а я несла свою сумочку. Оставить я ее не решилась, а то мало ли… Так что, все свое несу с собой. Одежда на мне тоже моя, за исключением курточки, моей все-таки не оказалось, я сняла ее до того как нелегкая меня понесла разглядеть поближе зеркало.

— Пойдем через сквер или в обход? — перебила мои размышления Милана.

— Конечно через сквер, — оживилась я. Как же я люблю осень! Люблю с самого детства. Листья, зеленые, желтые, красные, оранжевые… Я всегда собирала их в букеты и таскала за собой. Я с воодушевлением устремилась вперед, Милана более степенно шагала за мной по усыпанной листьями аллейке, вдоль которой стояли лавочки, тоже покрытые разноцветными листьями. Прогуливающихся людей не наблюдалось, вероятно время для прогулок еще не наступило.

— Боже! Сколько листьев! Я будто в волшебную сказку попала. Сестричка, давай побегаем, ты посмотри, какая красота!

— Талия, ты что это? — Милка смотрела на меня в шоке — Бегают только маленькие дети, ты же взрослая давным-давно.

Однако… Я как-то раньше не думала, что я взрослая уже давным-давно. Но сейчас мне это абсолютно все-равно.

— Послушай меня, дорогая моя сестричка, — пропела я ошарашенной девочке, — Даже когда мне будет 60 лет и душа моя попросит, чтобы я побежала, я побегу! — И я побежала…

Мне кажется я просто влюбилась в этот сквер. Я бежала от лавочки к лавочке, собирала с них листья в охапки и бросала вверх. Потом я увидела совершенно волшебное дерево и побежала к нему. Ярко-малиновые листья медленно опускались вниз, укрыв всю поверхность возле дерева малиновым ковром. Я застыла от восхищения, потом подняла голову вверх, раскинула руки в стороны и зажмурив глаза, медленно закружилась. Я чувствовала легкие, нежные прикосновения к лицу, рукам, голове и была просто счастлива находиться здесь и сейчас.

— Талииия! — крик прозвучал так неожиданно, что я чуть не подпрыгнула на месте, быстро обернулась на крик и увидела бегущую ко мне Милану. Вот тебе и маленькие дети. Решила тоже побегать, наверное. Я чуть не рассмеялась, увидев, как мчится девочка. А потом я увидела ее лицо, бледное, испуганное. Она явно от кого-то убегала, только от кого? Позади нее никого не было, что ж она бежит-то так? Милана на ходу подхватила какую-то палку и снова понеслась ко мне и вдруг ее как будто кто-то в спину ударил. Мила охнула и упала на колени, но снова поднялась, колготки на коленях у нее начали пропитываться кровью и поморщившись снова потянулась к палке.

— Не стоит этого делать. — произнес у меня за спиной низкий мужской голос. Я так резко развернулась, что чуть не свалилась. В двух шагах от меня стоял мужчина. Он был не меньше двух метров ростом. Смуглый, черноволосый, черноглазый чернобровый и так же далее по списку, включая одежду. Мне пришлось поднять голову, чтобы взглянуть ему в лицо. Ох! лучше бы я этого не делала. Он смотрел на меня как свою собственность и от этого взгляда у меня мороз по коже пробежался.

— Ну наконец-то, — сказал мужчина и тут я поняла, что это и есть производитель наследников, с не выговариваемым именем, от которого мне собственно нужно было бежать и прятаться. И я честно попыталась, и даже пробежала метра три, пока не взлетела в воздух, оказавшись на плече дикаря в мужском обличье.

— Передай Артуру, пусть возвращается домой, я уже взял, что мне нужно, — сказал мужчина спокойным голосом, как будто это и не он только что подхватил взрослую меня на руки. Потом достал из кармана какой-то камень очертил ним перед собой прямоугольник и ступил в него, совершенно не обратив внимания на мои трепыхания, в попытке обрести свободу.

Глава 4

Кордэвидион Тарлийский сидел в небольшой таверне и смотрел в окно. Он специально выбрал такое место, из которого бы просматривалась дверь стоящего напротив двухэтажного домика. В эту дверь вчера, поздно ночью, вошёл Артур Вертон. Теперь Кордэвидион ожидал того, кто из этой двери выйдет. Мужчина ждал сначала на улице, а потом, когда на улице стало уже довольно светло, переместился в таверну. Заведение работало круглые сутки и здесь ещё были несколько особо алкоголеустойчивых посетителей, которые сидели у окна в дружеском кружке и еле ворочающимися языками вели беседу о жизненных трудностях, женщинах и качестве выпитого напитка, выраженного в градусах. Едва оглядев помещение, КордэвидионТарлийский направился к столику, за которым сидела тёплая компания, так как именно за этим столиком находилось окно, с обзором на интересующее его здание. Компания в мгновение ока испарилась, а заикающаяся от страха служанка, за секунду очистила и вымыла стол, потом поставила него чашку с чаем и исчезла. Мужчина давно уже привык к тому, что его боятся и ему это всегда нравилось. Но теперь, когда Король ожидал, решиться или нет девушка, виденная им только однажды в хрустальном шаре, сделать роковой шаг к Ватам Мира, он очень хотел, чтобы она действительно была такая, какой он её запомнил — радостная, полная жизни и смелая. Смелая до такой степени, чтобы не бояться своего мужа. Виденная в шаре девушка была Талия и не Талия одновременно. Лицо, фигура, цвет волос были такие же, но… Она находилась в каком то небольшом парке, посередине которого располагался маленький фонтанчик. Его избранная брызгала водой из фонтана на свою подружку, та в ответ набрала полные пригоршни воды, плеснула на девушку и попала, обрызгав ей лицо, волосы и лёгкую кофточку, которая намокнув, обозначила весьма привлекательные части тела его избранницы. Девушка, сначала отшатнулась от неожиданности, а потом закрутила головой, стряхивая капли воды попавшие на волосы и захохотала. И Кордэвидиону до боли захотелось, чтобы однажды его избранница так же смеялась вместе с ним.

Дверь, за которой велось наблюдение, открылась и оттуда вышла девочка, младшая Вертон. Кордэвидион даже приподнялся со своего стула, ожидая, что сейчас увидит кудрявую головку, которая выглянет из проёма двери, девушка настороженно осмотрит улицу и только потом выйдет, напряжённо всматриваясь в прохожих и вздрагивая от резких звуков. Король даже представить себе не мог, что бы стал делать, если бы пророчица сказала, что избранной является Талия. Смог бы он заставить себя заниматься любовью с женой, которая при одном взгляде на мужа сразу же хлопалась бы в обморок? Дверь снова открылась и Кордэвидион понял — время пришло. Это была она, его избранная. Даже если бы девушка не была одета в какие-то странные брюки и с другой причёской, он все равно узнал бы её по радостным искоркам в глазах, которыми она с интересом разглядывала окружающих. Проходя мимо лавочки, на которой сидел какой-то старик, она доброжелательно улыбнулась ему и что-то сказала, наверное поздоровалась. Помахала рукой малышу, который удивлённо смотрел на нее, сидя на руках матери.

Потом перекинув длинную ручку сумочки, которую держала в руках через голову на плечо, догнала девушку, вышедшую первой и они пошли к скверу. Там Кордэвидион Тарлийский ее и поймал.

* * *

На этот раз я пришла в себя довольно быстро, наверное сыграл значение тот факт, что на новом месте мы оказались буквально через пару секунд. Мужчина поставил меня на землю и окинул взглядом с ног до головы. Я ошарашенно наблюдала, как его взгляд перемещается с одной части моего тела на другую, демонстративно задерживаясь на некоторых выступающих… ну, в смысле первых и вторых 90 моей фигуры. В глазах появились жёлтые искорки, даже дыхание его изменилось. Я начала злиться. Чего, спрашивается, пялиться? Моё тело — моё дело и нечего на него покушаться.

— Вы кто такой? — зло процедила я.

— Жених, — не отрывая глаз от моих верхних 90, сказал мой похититель.

— Чей? — продолжаю я беседу.

— Твой, — гипнотизируя мою грудь, отвечает мужчина.

— О как! А я стесняюсь спросить: давно ли Вы мой жених?

— Давно. — прозвучал лаконичный ответ. Он что, слова не умеет в предложения складывать? И хотя меня уже просто распирает от злости, продолжаю вежливый диалог:

— И кто же так решил?

Мужчина наконец перевёл взгляд на моё лицо и спокойно сказал;

— Так Судьба распорядилась.

Выходит, что предложения всё-таки составлять умеет.

— Да ну? Судьба решила? И на тебя пальчиком показала? — Я уже просто кипю, шипю и пузырюсь от злости, поэтому даже не заметила, как перешла на «ты».

— Именно так, показала, — последовал невозмутимый ответ.

Вот оно значит как, Судьба распорядилась. Я уставилась на своего «жениха» и только сейчас обратила внимание на его внешность. Ох ты ж, красивый какой оказался мой неожиданный жених. Именно такой, каких я всегда избегала из чувства самосохранения. Высокий, плечи широкие, стройный. На вид лет 30–33. Чёрные волосы забраны в хвост. Одет во все чёрное: брюки, рубашку и что-то типа не то короткого плаща, не то длинного пиджака, по низу которого идёт тонкий золотой орнамент. Такой же орнамент идёт по краю воротника, а также по рукаву от плеча до манжета. А лицо! Уж не фотомодель ли он? Хотя вряд ли. Тогда бы его не боялись так, чтобы прятаться. Большие чёрные глаза, длинные ресницы, прямой нос. А губы… У меня даже пальцы зачесались в желании прикоснуться и погладить, определить, такие они мягкие, как кажутся или нет. Ой! Я что же это, бесстыдно пялюсь на его губы, как он только что на мою грудь? Вот же стыдоба. Подняла глаза и встретила насмешливый и все понимающий взгляд. Однако, мужик вполне осознает свою привлекательность и похоже привык к тому, что женщины перед его кроватью в штабельки укладываются. А сейчас, похоже, ничуть не сомневается, что птичка уже увязла коготками, а там и до постельки недалеко. А вот фиг тебе, мистер жених! Мы люди бедные, но гордые и абы кому в постельки не прыгаем. Так что обломись, самоуверенный денди. Но вот губы… Я чуть в голос не застонала. Ну что я виновата, что таких красивых губ ещё не встречала? В смущении отвернулась от красавчика и совсем ошалела от удивления. А ведь мы, вроде, как и не одни тут, вовсе. За нами, застыв на месте, наблюдают несколько человек, а мы находимся как раз посередине просторного двора, а прямо за моей спиной находится очень красивое, резное здание с куполами, очевидно небольшая церковь. Люди наблюдающие за нами, до этого занимались различными хозяйственными делами. Например, два мужика, которые сейчас стоят с вытаращенными глазами, пилили дрова, да так и остановились, вцепившись руками в двуручную пилу. Ещё трое поодаль кирками пытались разбить обломок скалы, выступающий из земли. И притом, смотрят почему-то на меня. И чего спрашивается? Это ж не я тут самоуверенный мужлан, объявивший себя женихом. Ну раз появились зрители, то появилась и надежда, что мой похититель чистосердечно раскается во всех похитительских прегрешениях и вернёт меня назад. Вот только куда — назад? Правда в насмешливых глазах похитителя девиц, никакого раскаяния не наблюдалось. Он просто схватил меня за руку и потащил в церковь.

— Стой! — я со всей силы пыталась вырвать руку, — Я ж не видела!

— Чего не видела? — жених от такого моего заявления даже остановился.

— Как она на тебя показывает. — продолжая вырывать руку из захвата, прошипела я. — Пусти!

— Скоро отпущу, — пообещал мой похититель, как только из церкви выйдем, так и сразу.

— Не пойду! — рявкнула я, аки тигрица, даже сама перепугалась, что так умею рявкать.

— Куда ты денешься, малышка, — лениво протянул жених, — Может быть вернуться и ещё побеседовать с твоей сестричкой?

Не может быть! Так это значит, он виноват в том, что девочка упала? И упала довольно сильно. Как же можно так обращаться с детьми?

— Как ты мог? — только и спросила я, — а если бы она сломала что-нибудь?