Миссия к звездам

Тут его мысль оборвалась. Он почувствовал, как снова возвращается прежнее напряжение. Впереди увидел вывеску еще одной аптеки. Он вошел в нее и купил вторую — хватит на этом! — дозу жаропонижающего.

Потом, полностью восстановившись физически, но по-прежнему оставаясь психически подавленным, он вошел в кафе и занял одну из кабинок. Спустя час реальность, открывающаяся перед ним, оставалась все такой же безнадежной.

Он был до смерти перепуган. Но поскольку боялся он не за себя, ничего другого не оставалось, кроме как исполнять совет незнакомца.

Ждать!

Воскресенье. Одиннадцать часов утра. Меньшин выехал в центр города и бросил взгляд на стеклянную дверь здания «Научно-футурологических лабораторий». Там, внутри, находился Эдгар, длинноногая костлявая образина, уткнувшаяся в журнал.

Следующие десять минут Эдгар только тем и занимался, что переворачивал прочитанные страницы. Меньшин вернулся в свою квартиру.

Понедельник. В этот день у него не было лекций. Оказавшись в деканате с тремя профессорами, Меньшин перевел разговор на «Научно-футурологические лаборатории».

Траубридж, профессор физики, подпрыгнул, услышав это название, а потом рассмеялся вместе с остальными.

Кассиди, помощник профессора с кафедры английского языка, сказал:

— Ты сейчас напоминаешь комика Томми Рокета, новую звезду эстрады.

Третий профессор сменил тему разговора.

Вторник. У него не было свободного времени. Во время полуденного перерыва он прошел в библиотеку и попросил принести ему книги, написанные доктором Дориэлом Крэнстоном, а также что-нибудь о нем самом.

Вскоре он получил две книги, написанные самим доктором, и еще одну — о нем, автором которой был доктор Томас Торранс. Первая из этих книг, состоящая из двух томов, была озаглавлена: «Физическое сходство человеческой расы». Удивительно, но написана она была в пацифистском ключе. Крэнстон проклинал межнациональную грызню, которая приводила к массовой резне, истерически весьма эмоционально отстаивал тезис, что все люди — братья. Доктор восхвалял пожатие рук как символ дружбы, воспевал поцелуй между мужчиной и женщиной, высоко оценивал обычай тереться носами, принятый у эскимосов.

«Люди разных народов, — писал он, — имеют противоположные электрические заряды, и только физический контакт снимает разность потенциалов между ними. К примеру, белая женщина, позволившая китайскому студенту поцеловать ее, обнаружит на сотый раз, что его поцелуи вовсе не внушают ей отвращения. С течением времени этот парень становится для нее обычным человеком, внушающим ей чувства, с которыми она не способна совладать. Она начинает думать о следующем шаге — замужестве. То, что вначале было просто захватывающей экзотической забавой, теперь приобретает более приличествующий статус. Мы видим вокруг себя огромное множество подобных примеров, но пока сами не установим подобных связей, просто не в состоянии воспринять их как реально существующий факт».

Книга доктора, если не замечать пацифизма, в основном-то и содержала подобные тезисы. Когда Меньшин закончил чтение, прошло время обеда. Две другие книги он взял с собой, чтобы вечером прочитать их дома.

Вторая книга Крэнстона являлась развитием первоначальной темы и была написана в еще более догматическом и резком стиле, чем первая. Автор решительно навязывал читателю свои взгляды, и Меньшину пришлось приложить значительные усилия, чтобы дочитать второй толстенный том до конца.

Потом он раскрыл биографию Крэнстона, написанную Торрансом, быстро пролистал страницы, нашел начало первой главы и прочитал:

«Доктор Дориэл Крэнстон, пацифист, известный невролог, родился в Луизвилле, штат Кентукки, в…»

Меньшин устало захлопнул книгу. Он уже был полностью согласен с тем, что физический контакт действительно делает чудеса в отношениях между людьми. Но уже было ясно, что, читая эти старые труды Крэнстона, он не обнаружит никакой связи с нынешним положением дел.

Среда. Новых идей не возникло.

Четверг. Когда Меньшин направился домой, профессор Траубридж пристроился чуть сзади него.

— Норман, — начал он, — я хочу сказать вам несколько слов относительно намеков, которые вы сделали позавчера в адрес «Научно-футурологических лабораторий». Если вы вступили в контакт с этими людьми, не надо колебаться. Они могут сделать то, что обещают.

На какую-то секунду Меньшину показалось, что это был набор слов, произнесенных наугад каким-то автоматом. Но в конце концов до него дошел весь их скрытый смысл. Меньшин понял, что лучше всего сейчас удержаться от вопросов, которые вот-вот могут сорваться с его языка, и скрыть свое невежество в этом вопросе. Он сглотнул и сделал паузу, боясь, что Траубридж догадается, однако тот продолжил:

— Три года назад мой врач доктор Хоксвелл сказал мне, что мое сердце выдержит самое большее, еще полгода. Я отправился в клинику Майо, где получил подтверждение этого диагноза. Спустя месяц, когда я уже совсем отчаялся, ко мне обратились люди из «НФЛ» и сказали, что я мог бы заменить себе сердце за десять тысяч долларов. Они продемонстрировали мне это сердце — бьющееся в стеклянном сосуде. Это было живое сердце, Норман! Мне сказали, что при соответствующей оплате я в любой момент могу заменить в случае нужды любой орган.

— А я считал, — произнес Меньшин, — что трансплантация органов невозможна из-за…

Он умолк. В его уме возникло нечто — не мысль, а скорее какая-то картина, даже вопрос, нахлынувший, словно приливная волна. Откуда-то издалека он услышал, как Траубридж произносит:

— Они действительно способны сделать это, потому что открыли принципиально новый подход в электроорганике.

Сознание Меньшина сейчас было занято только одной мыслью. Глухим голосом он пробормотал ужасные слова:

— Откуда же они берут эти свои живые заменители органов?

— Что?! — воскликнул Траубридж. Его глаза расширились. На лице появилось выражение удивления, когда он прошептал: — Никогда не задумывался над этим.

К тому времени, когда Меньшин дошел до своей пустой квартиры, ему тоже не хотелось думать над этим.

Затем появилась цель.

Он, злясь на себя за то, что ждал так долго, мерял нервными шагами гостиную. И все же проблема перед ним стояла все та же: что ему делать, может ли он предпринять какие-либо эффективные действия!

Отправиться в полицию?

Он тут же отбросил эту мысль, потому что еще оставалась возможность все уладить самому. К тому же ему посоветовали, как бы между прочим, не обращаться к представителям власти, а просто спокойно подождать.

А ждал он уже несколько дней. Почему бы ему не отправить по почте письмо в банк с указанием поместить его в сейф, открыть который можно будет только в том случае, если с ним что-то случится? Да, он так и сделает.

Профессор Меньшин написал письмо, потом остался сидеть за письменным столом, погруженный в думы. Так он просидел довольно долго, после чего начал составлять список возможного хода событий, пункт за пунктом:

«Вирджиния случайно обнаружила существование „Научно-футурологических лабораторий“. Она исчезла после этого.

Какой мужчина, способный проходить сквозь стены, сделал мне предупреждение оставить все как есть? Я обнаружил, что:

1) Доктор Дориэл Крэнстон, основатель „НФЛ“, фанатичный приверженец пацифизма, к тому же известный врач-невролог.

2) Люди „НФЛ“ продают человеческие органы в широком масштабе богатым людям (это, вероятно, чисто коммерческое предприятие, источник их доходов).

3) Способность проходить сквозь стены, очевидно, имеется только у них, и они не намереваются ни с кем делиться этим даром (впрочем, им, похоже, наплевать на то, что я знаю об этом).

4) Кридли, редактор научного отдела „Геральд“, сказал, что сообщал Вирджинии, что предпринималось несколько попыток расследовать деятельность „НФЛ“, однако они все заканчивались на зачаточной стадии, что доказывает, что „НФЛ“ оказывают поддержку влиятельные люди в верхах.

5) Абсолютно нет никаких причин полагать, что они поступят с Вирджинией не так, как с другими, с теми, кто становился для них источником получения живых органов».

Дрожащей рукой написав последнее предложение, Меньшин пробежал взглядом по списку. Он его не удовлетворил: похоже, не было никакой зацепки, которая могла бы привести его к Вирджинии.

Через несколько секунд он медленно начал писать:

«Если я отправлюсь в полицию, и будут арестованы доктор Крэнстон и Эдгар Грей, то Крэнстон покинет тюрьму, пройдя сквозь стены, а Эдгар…».

Меньшин, пораженный внезапной догадкой, отложил ручку в сторону. Эдгар! Если верно, что филиалы «НФЛ» находятся во всех крупных городах, то, значит, по всему миру сотни таких эдгаров исполняют роль клерков. Ну да. Эдгар!

Вирджиния исчезла после ночи, когда наблюдала за Эдгаром.

Что же она обнаружила?

Возбуждение, охватившее его мозг, пронеслось волной по всему телу. Меньшин посмотрел на каминные часы. Они показывали без одной десять. Если поторопиться, то можно успеть на центральную площадь как раз к тому времени, когда она позвонила домой в ночь слежки за Эдгаром.

«Ведь я тоже могу притаиться, как и она, у прядильной фабрики», — подумал Меньшин.

Эдгар до сих пор не покинул свой кабинет. Меньшин припарковал автомобиль чуть дальше по улице, однако с этого места он ясно видел Эдгара, сидевшего за столом под лампой.

Тот читал какой-то журнал. В одиннадцать тридцать Эдгар встал, надел шляпу, выключил свет и вышел на улицу. Потом запер дверь на замок.

Он не оглядывался, а прямо направился к ресторану, где профессор Меньшин часто обедал с женой. Меньшин выбрался из машины и направился к окну ресторана.

Подойдя к стойке, Эдгар заказал кусок торта и чашку кофе. Он бросил на прилавок несколько монет и тут же отправился назад — у Меньшина едва хватило времени, чтобы повернуться спиной к выходу, когда из дверей на улицу вышел Эдгар.

Он торопливо пошел вниз по улице. Через пять минут Эдгар свернул в едва освещенное фойе какого-то кинотеатра, работавшего всю ночь. Меньшин вновь выбрался из своей машины, купил билет и, слегка запыхавшись, спустя минуту устроился на стуле в трех рядах от Эдгара, который сел прямо напротив экрана.

В три часа Эдгар все еще находился в кинотеатре, хохоча над смешными эпизодами, мелькавшими на экране. Вскоре Меньшин уснул.

Проснулся он внезапно. На часах было шесть сорок пять. Эдгар сидел, сгорбившись, на своем стуле, запрокинув ноги на спинку сиденья впереди. Однако он не спал.

В семь сорок он резко встал и торопливо вышел из кинотеатра, после чего направился прямо к ресторану. Меньшин следовал за ним в ста футах позади. Заказанную еду Эдгар получил через четыре минуты, еще три минуты он потратил, чтобы покончить с ней. Девушка за стойкой передала ему две коробочки с ленчем, после чего он вышел на улицу.

У аптеки Эдгар остановился, чтобы купить четыре журнала.

Без одной восемь он ключом открыл дверь «Научно-футурологических лабораторий» и расположился на своем привычном месте за столом. Раскрыв один из журналов, он принялся его читать.

По всей видимости, весь его обычный распорядок дня пройдет так же, как всегда, без всяких изменений.

«И что теперь мне делать?» — подумал Меньшин.

Возвратившись домой, Меньшин помылся под холодным душем, чтобы окончательно пробудиться, торопливо съел завтрак, состоящий из кусочков поджаренного хлеба и чашки кофе, после чего отправился в университет. До первой лекции, начинавшейся без двадцати десять, был еще вагон времени, и можно было хорошенько обдумать то, что он только что обнаружил.

«В самом деле, — спросил себя Меньшин, — а что же я обнаружил? Ничего особенного, если не считать еще одного результата неврологических исследований доктора Крэнстона. Несомненно, этот человек гениален. Наверное, я слишком быстро пролистал его книги и что-то упустил».

В настоящее время ему ничего другого не оставалось, кроме как дожидаться конца рабочего дня, а вечером достать с полки биографию Дориэла Крэнстона, написанную Томасом Торрансом, доктором философии, которую он еще не успел прочитать.

Открыв книгу, он обнаружил на первой странице фотографию человека, стоявшего на террасе загородного дома.

Увидев ее, Меньшин вздрогнул, потом повнимательнее присмотрелся к холодному ироничному лицу доктора, довольно крупного человека. Надпись внизу гласила:

«Автор книги доктор Томас Торранс в своем загородном доме в Нью-Деллафильде, штат Массачусетс».

Ошибки быть не могло. Торранс и был тем человеком, который проходил сквозь стены и предупредил его, чтобы он не вызывал полицию.

Меньшин сейчас никак не мог собраться с мыслями: последствия бессонной ночи, нервного истощения от переживаний за последнюю неделю дали о себе знать именно в то время, когда ему больше всего требовались силы, чтобы поразмышлять над различными аспектами, следовавшими из сделанного им важного открытия.

Его последней мыслью перед тем, как он окончательно провалился в сон, было: «Все то, что случилось с Вирджинией, произошло во время ее сна в тот день. Может быть, и со мной тоже…»

Проснувшись, он с неудовольствием обнаружил, что с ним ничего не случилось, после чего в его сознании медленно начала выкристаллизовываться цель, которой теперь будут подчинены все его действия. На часах было одиннадцать пятнадцать. Меньшин встал и направился прямо к телефону.

Поскольку вызывал он Калифорнию, долго ждать ему не пришлось. Через десять минут прозвучала телефонная трель.

— Ваш заказ, сэр, — раздалось в трубке.

Меньшин глубоко вздохнул, потом с напряжением в голосе сказал:

— Алло!

Последовал щелчок… телефонист повесил трубку… пауза, после чего знакомый голос спокойно произнес:

— Что вы задумали, профессор?

Меньшин сглотнул. Он ждал вовсе не этих слов. Уверенный, спокойный тон собеседника, то, что за ним скрывалось, буквально ошарашили его. Он едва поверил, что сумел произнести, ощущая вместе с тем всю нелепость своей угрозы:

— Торранс, если моя жена не будет немедленно мне возвращена, я начинаю действовать.

Последовала короткая пауза, потом хихиканье.

— Вы меня заинтриговали, — произнес собеседник, — и какие же именно действия вы думаете предпринять?

Теперь в его голосе явно чувствовалось высокомерие. Меньшин почувствовал, как вдруг засосало под ложечкой. Он попытался побороть это неприятное ощущение.

— Прежде всего, — глухим тоном начал он, — я встречусь с газетчиками.

— И что это вам даст? — вопрошающе заметил Торранс. Голос его был при этом бесстрастным. — Все владельцы газет в стране пользуются услугами нашего банка органов. И на всякий случай, если вы лелеете еще какие-то замыслы, знайте, что то же относится и к губернаторам, лейтенант-губернаторам, государственным адвокатам, членам кабинета министров и так далее.

— Должно быть, вы лжете, — заметил Меньшин. Внезапно пришло спокойствие, он стал более уверен в себе. Это было бы вопреки всем вероятностным законам, если бы все из упомянутых Торрансом людей начали бы действовать против него по указке «НФЛ».

В трубке раздался смешок Торранса.

— Боюсь, что мы до сих пор так и прозябали бы в неизвестности, — начал он, — если бы полагались только на законы природы. — Он продолжил более серьезным тоном: — Наша главная база, Меньшин, расположена в Северной Америке, поэтому мы можем уберечься от случайностей и подобраться к людям, занимающим важные посты, и теперь, смею уверить вас, они крепко сидят у нас на крючке.