Обрести крылья. Дорога в небеса

— Нет, — отрезал Валлэрион, — мы и проверять не будем, все люди — лживые твари, а те из нас, кто якшается с ними — еще хуже! Собирайтесь, возвращаемся на стоянку!

— Но… — попытался возразить Гаэлрон.

— Вы оспариваете приказ? — ледяной голос хлестнул по собравшимся, — может, еще кто-то хочет со мной поспорить?

— Нет, тар! — покорно склонил голову эльф, но в его глазах перед этим сверкнула неприязнь и растерянность. Забавно, но даже в этом отряде «охотников за низшими» есть сомневающиеся. Или просто наделенные разумом? Интересно, а как сюда попал явно не разделяющий их взглядов Маэррон? Неужели это как в мафии — привязка кровью?

Впрочем, сомневались эльфы или нет, приказы своего предводителя они выполнили, так что через минуту нас погнали в сторону их стоянки. Но не все ушли туда: Маэррон незаметно скользнул в сторону места, где был прорыв.

— Ты тоже это видела? — «голос» Кэла был слышен ясно и четко. После моего похищения Каэхнором мы ни разу не разговаривали мысленно, судя по всему, это было возможно только в состоянии сильного стресса.

— Что именно? Ты о том, что не все разделяют позицию командира или об уходе Маэррона?

— Я должен был понимать, что ты заметишь. И о том и о другом. Может, у нас появится шанс… Главное, чтобы нас не убили в этом лесу.

— Ты лучше знаешь эльфов. Будем вести себя смирно или провоцировать? Что даст нам больше шансов?

Кэл ненадолго задумался, затем ответил:

— Провоцировать. Чем больше у воинов отряда появится поводов задуматься, тем больше вероятность того, что решение нашей судьбы передадут в руки высокопоставленных политиков. А в этом случае и ректор, и принц Тирриан сделают все, чтобы нас выручить, им слишком нужна звезда.

— А воины могут отказаться выполнять приказ?

— В бою — нет, в этой ситуации — да, если будут уверены в том, что смогут доказать весомость причины для отказа. И наше дело дать им как можно больше таких причин! А вообще странно, это явно Лесная стража, но вот Валлэрион столь же явно не из них…

— Смотрящий от «ястребов»?

— Прости? — в «голосе» недоумение.

— Ох, это ты меня прости. «Ястребы» — так в моем прежнем мире называли воинствующих, агрессивных политиков, нередко чересчур напористых и безрассудных. Они часто стремятся к войне, не дав себе труд подумать о последствиях даже для собственного народа.

— Замечательный термин, и очень точно описывает то, что представляет собой Валлэрион. Интересно, кто предводитель этих ястребов?

— Ты помнишь, что сказал наместник? Прости, но это может быть твой дед…

Кэл только вздохнул, и в этот момент мы достигли огромной ярко освещенной костром поляны. На краю её стояли две палатки, у костра сидело несколько эльфов, вскочивших при нашем появлении и с интересом разглядывающих нас, словно пойманных экзотических животных.

Нас привязали к деревьям, а Валлэрион отошел, о чем-то поговорил с одним из тех, кто был на поляне и зашел в палатку. Через несколько минут он вышел из нее вместе с немолодым эльфом с гордым и надменным выражением лица, в котором мы сразу почувствовали мага. Он задумчиво оглянулся, прищурился, и через минуту из земли выметнулись побеги, сплетаясь в кресло. Маг удовлетворенно осмотрел плод своей работы и кивнул, а затем отошел чуть в сторону, с интересом поглядывая на нас. Валлэрион сел в кресло и усмехнулся:

— Ну что, начнем? — и приказал стоявшему рядом воину, — приведите мне отступника и полукровку!

Нас отвязали и поставили перед ним. Остальные эльфы, явно заинтересованные, подошли поближе. Интересно, и что это за пародия на суд? Удовлетворенно оглядев «подсудимых», Валлэрион начал:

— Отлично… Итак, что мы имеем… каллэ’риэ, интересно, и какой же род имел несчастье пригреть на своей груди змею? Впрочем, что тут гадать, наверняка один из тех захудалых родов, что сами не лучше полукровок и замышляют против Владыки и всех Светлых!

— Друг мой, а что положено по эльфийским законам за хулу на один из знатнейших родов Эллориэсэля? — чересчур громко спросил Лан, обращаясь к Кэлу, — а, тар Кэлларион Морванэ?

Один из эльфов помоложе ахнул, расширенными глазами уставившись на Кэла. Впрочем, названное имя произвело впечатление на всех без исключения, вызвав переглядывания и шепотки.

Кэл ответил:

— Мне всё равно. Глупцы, они наказывают себя сами, противопоставляя себя всему миру.

— Так часто бывает. Когда в стране поднимают голову недовольные, им любовно подсовывают образ внешнего врага, и неважно, что послужило причиной вражды: иная форма ушей, иной цвет волос или даже иные вкусы к еде, — я говорила негромко, но так, чтобы все эльфы слышали мои слова.

— Ты, мерзкая полукровка, заткнись! — предводитель явно был в ярости.

— А то что? — дерзко парировала я, — убьешь, чтобы не слышать правды? Правды о том, что вы замкнулись в своем мирке и считаете себя выше других рас, но неспособны справиться с теми же тварями? Или о том, что ради своих извращенных представлений о чистоте расы ты готов начать войну?

— Никто не начнет войну из-за отступника и полукровки, — насмешливо заявил тот, пытаясь не обращать внимания на переглядывания и шепотки в рядах его воинов.

— Начнет, — холодный голос Раяна заставил всех умолкнуть, — все боевые маги Академии — точно. А еще есть Каэрия и Шарэррах, лидеры которых считают себя обязанными ей.

— И они не солгали насчет прорыва! — на голос Маэррона повернулись все. Весь какой-то растрёпанный, с горящими глазами, он ворвался в круг и швырнул к ногам предводителя голову чешуйчатого «медведя». Эльфы подались вперед, а маг быстро подошел и присел на корточки, внимательно разглядывая ее. Поднявшись, он негромко сказал:

— Тварь, и такой еще не было. Где был прорыв? — обернулся он к Маэррону.

Тот объяснил, рассказав и о том, какое количество тварей там было. В обращенных на нас глазах воинов появилось невольное уважение. Маг покачал головой:

— Совсем рядом с нашими землями. Они говорили чистую правду. Не смейте трогать никого из них, они будут нужны все, надо доставить их в столицу и допросить!

— А вы не хотите их отпустить и поблагодарить? — в голосе Маэррона звучал гнев и непонимание, — если бы они не выложились на отражении прорыва, твари бы напали на наши поселения! Неужели у вас совсем нет чести?!

— Хороший мальчик, — «сказала» я Кэлу.

— Хороший… Именно из таких хороших мальчиков — чистых и честных — и получаются каллэ’риэ, — ответил мне он.

Наш мысленный разговор прервал голос белого от ярости Валлэриона:

— В столицу? Ладно, мы доставим их в столицу! Завтра с утра и отправимся! — он встал, бросил на нас полный ненависти взгляд и ушел в палатку, отдав напоследок приказ снова привязать нас к деревьям.

Маэррон бросил по сторонам требовательный взгляд, но никто, похоже, не собирался спорить с командиром. Он посмотрел в сторону палаток, затем на нас, и его лицо вдруг приняло решительное выражение. Резко развернувшись, он стремительно ушел прочь. Проводив его взглядом, я повернулась к друзьям:

— Как вы?

— Ничего хорошего, — ответила Сигни, — магия не чувствуется, мы в плену у ненормальных эльфов, помощи ждать неоткуда…

— Хорошо уже то, что нас не убили прямо здесь, — хрипло сказал Дойл, — может, нас смогут вызволить…

— Я бы не сильно на это надеялся, — вздохнул Раян, — да, если тот же ректор или принц узнают, что драгоценная звезда в плену, они сделают многое для того, чтобы вас выручить. Вот только… Кто сказал, что эльфы вообще сообщат о нашем пленении в Каэрию? Они везут нас в столицу только из-за слов мага и, выжав из нас все, что знаем, вполне могут все-таки убить. Или использовать для своих целей…

— Никогда! — Кэл был категоричен.

— Да? А что ты скажешь, если они начнут пытать Лин? И что скажет Лин, если палачи возьмутся хоть за одного из вас? А, Лин?

— Я сделаю все, чтобы защитить их, — ответила я, уже начиная понимать, к чему он клонит.

— А если платой будет служба звезды? Дашь ли ты магическую клятву служить Владыке? И учти, что по сравнению с эльфами все наши маги полное ничтожество в магических клятвах, так что в ней не будет ни одной лазейки! Так как, дашь?

— Ты же знаешь, что да, — тихо откликнулась я.

— Вот! А с учетом того, что твои клятвы обяжут всю звезду… Мне продолжать?

— Не надо, я все поняла. Раян, есть ли шанс, что магия вернется?

— Пока вы в тенарите? Практически невозможно! И даже если вернется…

— Сила звезды сильнее тенарита, — покачала я головой, — не будь мы так истощены, они бы были очень, прямо-таки смертельно удивлены…

— Тогда — не знаю, может со временем. Кэл, сколько здесь до столицы?

— Чуть более седмицы пути, — ответил тот, отвлекаясь от невеселых размышлений.

— Похоже, нам остается только одно: надеяться на возвращение вашей магии, — уныло подытожил Раян, — иначе остается либо смерть после того, как эльфийские маги узнают все, что хотят, либо служба звезды эльфам. И боюсь, что первый вариант более вероятный…

После этого замечания все замолчали. И правда, о чем тут было говорить? Так что мы молча смотрели, как один из сидящих у костра эльфов-караульных отпил из чаши, что-то сказал другому, попытался встать — и свалился на землю, словно сраженный меткой стрелой. Потянувшийся к нему товарищ последовал его примеру… Через минуту на поляне все затихло. Сигни еле слышно прошептала:

— Что за… — и чуть не вскрикнула, отшатнувшись, когда из тени выступила молчаливая фигура в зеленом. Я же, напротив, подалась ей навстречу, потрясенно рассматривая напряженное лицо Маэррона.

Он оглядел нас и еле слышно спросил:

— Когда вы бились с тварями… Вы знали, что наши поселения гораздо ближе к этому месту, чем деревни людей?

— Да, — ответил Раян, — и что из того?

— Тогда почему? — взгляд эльфа словно пытался проникнуть нам в душу.

— Потому что наш долг защищать всех живущих в этом мире, независимо от того, какой формы у них уши, — резко ответил ему Кэл.

Их взгляды скрестились, и Маэррон первый отвел глаза. А потом вдруг встряхнул головой и достал из ножен кинжал, мы переглянулись и подались вперед, напряженно ожидая его действий. Эльф поднял глаза к небу, словно спрашивая совета, а затем решительно рассек веревку на запястьях Кэла и протянул ему кинжал:

— Помогите своим друзьям, так будет быстрее.

Кэл недоверчиво взглянул на него, но кинжал взял, а Маэррон решительно принялся перерезать наши путы. Через пару минут мы были свободны и дружно уставились на эльфа. Явно смутившись от нашего внимания, тот негромко сказал:

— Вам надо уходить, и побыстрее, пока все спят. Пойдёмте, я отведу вас туда, где оставили ваше оружие.

— А почему все спят? — поинтересовался Раян.

— Листья нарвита в отваре, — потупившись, признался Маэррон.

Нарвит? Неудивительно, что лагерь уснул мертвым сном: листья этого кустарника, растущего только в Эллориэсэле, обладали сильнейшим снотворным действием. Строго говоря, теперь мы могли хоть песни петь, эльфы всё равно не проснутся…

Опоясавшись мечом, Кэл бросил недобрый взгляд в сторону лагеря. Я покачала головой:

— Нападать на спящего ты не будешь, а будить — подставить под удар всех. Идем, дадут Боги, еще свидимся, когда мы будем с оружием и без этого, — кивнула на тенаритовые браслеты.

Кэл только молча кивнул, и через несколько минут мы покинули это негостеприимное место. Маэррон вел нас в сторону человеческих поселений самой короткой дорогой, он предложил это, как только мы вооружились. Мы почти бежали, стремясь как можно дальше уйти от границы…

Когда мы достигли той самой деревни, которую совсем недавно покинули, углубившись в лес, небо на востоке только заполыхало зарёй. В воздухе пахло свежестью, травой и медом: крестьяне тут держали множество ульев. Маэррон остановился и вздохнул:

— Вот и все. Простите за все, что вам причинил мой народ…

— Это и мой народ тоже, — Кэл подошел к нему и протянул руку, — тар Маэррон, для меня было честью встретиться с тем, кто следует заветам наших предков!

Тот посмотрел на Кэла и спросил:

— Тар, простите, я не знаю вашего имени…

— Кэлларион Морванэ, для друзей Кэл, — улыбнулся ему Кэл, — и я был бы рад считать своим другом вас!

— Как?! — Маэррон начал заикаться, — но я думал… Нам, молодым, говорили, что все каллэ’риэ отрекаются, потому что завидуют более богатым и знатным, и не хотят служить им, но Морванэ… — он вдруг закусил губу и отвернулся, прошептав, — какой же я дурак!

Мы переглянулись. Бедный парень, у него сейчас рушится все, во что он верил… Мы молчали, не зная, как помочь в такой беде. Наконец Маэррон взглянул на Кэла и сказал:

— Я… Для меня было бы честью быть другом всем вам. Зовите меня Мар, хорошо?

— Хорошо, Мар. Познакомься с нашими друзьями: это Раян, он выпускник Академии, наш друг и куратор практики, наши замечательные девушки — Лин, моя любимая невеста, и Сигни, а это Рейн, Лан и Дойл.

Мар грустно улыбнулся:

— Рад познакомиться. И… я не смогу снять ваши браслеты — их надели маги посильнее меня, но у меня есть слабая магия Жизни, так что могу попробовать подлечить вас, Лин, — при взгляде на мое опухшее от удара Валлэриона лицо в его глазах мелькнул гнев и стыд.

— Я была бы очень вам признательна, Мар! — с жаром заверила я.

Видимо, у Мара действительно Жизнь была совсем слабой: на то, чтобы ликвидировать последствия удара, у него ушло несколько минут. Наконец он убрал пальцы и сказал:

— Все, хоть что-то я сделал правильно. Кэл, могу я спросить… Как происходит отречение? Потому что я не могу теперь верить тем, кто лгал мне все это время. И путь тех, кто готов ударить в спину нашим спасителям — не мой путь…

— Я расскажу, но только… Простите, друзья, я не могу говорить об этом при всех…

— Мы подождем в сторонке, — кивнул Раян.

Они говорили минут пять, а потом вернулись к нам. Мар посмотрел на нас и вздохнул:

— Что ж, мне пора возвращаться в столицу. Надеюсь, мы еще увидимся.

— В столицу, а разве это не опасно? — не выдержала я.

— Нет, родная, — Кэл обнял меня за талию, — пока Мар не покинет страну, это безопасно, его будут охранять традиции, а вот потом… — и он покачал головой, задумавшись.

— Кэл, а ты помнишь о приглашении твоих родителей? Что, если…

— Умница моя, отличная идея. Мар, у нас заканчивается практика, и на оставшееся время каникул нас ждут к себе мои родители. Их дом находится в Варнельской долине, и я хочу пригласить тебя поехать вместе с нами. И вас всех, — улыбнулся он друзьям.

— Спасибо! — в голосе Мара слышалось облегчение, — я буду рад…

Договорившись о встрече через седмицу в Нартаре, городке на границе Варнельской долины и Эллориэсэля, мы расстались с Маром, пожелав ему удачи. К тому времени, как стройная фигура эльфа скрылась за деревьями, солнце уже встало. Раян устало потер лоб рукой: