Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Вся фигня – от мозга?! Простая психосоматика для сложных граждан - Василий Васильевич Чибисов на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

Что же остаётся делать человеку с его скромными возможностями? Изобретать измерительные приборы. Описывать результаты измерений так, как будто это личный опыт. И домысливать. Вся квантовая физика — это одна большая фантазия, но (в отличии от фантазмов параноика) это рабочая и полезная фантазия. Огромный подвиг физики и математики в том, что люди наконец-то смогли хотя бы примерно представить масштаб атомных энергий, механизмы квантовых превращений, историю появления Вселенной. Химия, будучи хорошо автономной и развитой ветвью квантовой физики, тоже принесла свои плоды. Да-да, мы о медиаторах.

Сколько всего наоткрывало человечество… И все открытия доступны нам, потому что учёные сумели воплотить свои представления о квантовом мире в письменную речь. Да, речь необычную и зашифрованную. Но, освоив курс квантовой механики, вы сами сможете разобрать тексты учёных — и в вашей психике появятся новые представления.

Вам не нужно пересаживать мозг учёного, чтобы самому стать учёным. Достаточно организовать акт коммуникации (в том числе через письменную речь, без участия живого автора). Это — проявление универсальности представлений. Приведение разных аспектов реальности к общему знаменателю позволяет сравнить несравнимое, сопоставить несопоставимое, объять необъятное, впихнуть невпиху…

Вообще всё, что наша психика способна вместить, отражается в ней в форме представлений. Возможности психики в формировании представлений крайне ограничены. Если некоторый феномен «непредставим», то он автоматически вне власти психики: вне познания, вне восприятия, вне регуляции. Например, сильные аффекты не могут быть описаны словами и принадлежат сигма-системе, но не пси-системе{28}. Или нельзя представить цветовое восприятие рака-богомола Oratosquilla oratoria, у которого 16 типов колбочек (против наших трех).

Внимание! Универсальным является только отражение разных процессов и феноменов в психике. Но эта универсальность не имеет обратной силы. К сожалению, об этом часто забывают, и тогда возникают наивные попытки прямого воздействия на соматику одним лишь усилием мысли. Часто нам приходится слышать от недалёких людей фразы вроде: «все болезни от плохих мыслей и слов», «пойду закажу у бабки-знахарки порчу на соседа, мысль-то материальна». Так вот, это не имеет к психоанализу и к психосоматике никакого отношения.

3.6. Объективная субъективность

Да, мы многого не можем представить. Но уж если представление сформировано, то психика отыгрывается на нём по полной: встраивает в ассоциативные цепочки, делает фетишем отпущения для невроза навязчивости, мифологизирует, нагружает символическим подтекстом… В общем, обращается как с объектом. Поэтому мы и определили представление как объект психического содержания.

Возвращаясь к раку-богомолу: мы не можем представить его чувственный опыт, но мы можем сравнить числа 16 и 3, можем встроить информацию об этой креветочке в общую «картотеку» наших знаний по нейрофизиологии. В конце концов, мы можем вытащить из ракообразного его нейроны, соединить их с искусственными нейронами и убедиться, что теория работает на практике. Подобные эксперименты уже лет десять как в моде{29}. Это объективный уровень, допускающий прямое измерение.

У нас есть набор знаний о мире. По большей части это — субъективные убеждения. Но наша психика умеет синтезировать новые знания на основе старых. Обобщение, поиск различий, прогнозы, гипотезы, дедуктивный метод — всё это мы умеем, и это объективно наблюдаемые навыки. Воплощение наших новых знаний в новых материальных объектах (коллайдере, айфоне, золотом унитазе) — это тоже объективный уровень.

За походами к холодильнику, бессонницей и лишним весом стоят самые разные личные истории и субъективные переживания. Но лишний вес, как и объем талии, — тоже объективные данные, допускающие прямое измерение. И успешно сброшенные (после прохождения анализа) килограммы тоже можно подсчитать. Хотя аналитик вроде бы взаимодействует с субъективными переживаниями клиента. Впрочем, так ли это? Клиент ведь говорит (или не говорит) вполне конкретные вещи. Мы не можем проверить высказывания клиента, но сам факт речи — объективная реальность.

С точки зрения теории представлений психосоматика — это область пси-пространства, в которой все представления объективны как психически, так и соматически. То есть у вас может быть много субъективных фантазий, домыслов, рассуждений, философских взглядов. Но найдётся в вашей психике парочка представлений, которые (хоть и являются плодами субъективного опыта), являются объективной силой, с которой вам приходится считаться.

Но как же так? Вы — субъект, вы приобрели опыт, на основе вашего опыта ваша психика создала ваши представления. Почему вы не можете просто поменять одни представления на другие? Не напоминает ли задачку с нейронами? Но нейроны объективны. А представления — вот они, в коммуникационном поле, доступны для речевого воздействия. Почему нельзя просто поговорить с человеком и вместе присесть на диету? Или на три диеты, если на одной не наешься?

Вообще-то можно. Как правило, простого разговора достаточно. Сколько девушек с избыточным весом после простого разговора со своими бойфрендами садились на диету? Наверное, у каждой был такой опыт или хотя бы такие мысли. И многие успешно сбрасывали лишние кило при моральной поддержке близких. Но были и такие, которые уже не могли остановить сброс веса и приобретали анорексию. А тут уже и статистика смертности среди больных анорексией… Простого разговора бывает достаточно.

Бывают и хорошие примеры простых разговоров. К одному дантисту друг привёл сестру с острым флюсом. Надо было срочно резать, не откладывая. Но муниципальные клиники тогда переживали не лучшие времена. Анестезии на всех не хватало. Но друг хорошо знал и психологию, и характер своей сестры. Сестрица была очень внушаема. О чем друг и сообщил дантисту.

Тогда дантист разыграл небольшой спектакль. Сделал пациентке укол-пустышку куда-то в десну. Потом спросил, чувствует ли пациентка ватку. Пациентка чувствовала. Хотя ватки во рту никакой не было. «Действительно, внушаемая», — подумал дантист и, подождав пару минут, снова спросил про ватку. Пациентка догадалась, что врач ждёт, когда подействует анестезия, и внимательнее прислушалась к своим ощущениям. И, разумеется, никакой ватки она у себя не обнаружила, о чем и сообщила.

Дантист к этому моменту уже вжился в роль доктора Шарко и стал уверенным голосом как бы спрашивать (на деле — убеждать) пациентку о различных ощущениях. Язык тяжелеет? Тяжелеет. Нижняя челюсть немеет? Немеет. Губы пересыхают? Пересыхают. Флюс чуть-чуть ноет? Чуть-чуть (а до посадки в кресло боль была дикая). Кстати, язык у пациентки действительно отяжелел, как при настоящей анестезии.

Остальное — дело техники. Пациентка не успела ничего заподозрить, а флюс был вычищен. При обычных обстоятельствах человек вряд ли вынес бы подобную процедуру. А вы говорите, что быть внушаемым — это плохо. Не всегда.

Обратите внимание: врач помогал пациентке как можно ярче и подробнее представить состояние анестезии. Вспомните пучок связей, где только сумма всех сигналов может преодолеть порог активации.

Похожая методика, если верить Мишелю Фуко, используется католическими священниками. Беседуя с юными воспитанниками на исповеди, духовник не просто слушает, а задает вопросы вида «а не делал ли того-то и того-то». Это «то-то», как правило, оказывается каким-нибудь проявлением подростковой сексуальности или «блудных» мыслей. Так духовное воспитание искусственным образом пробуждает в подростках ту самую сексуальность. Их заставляют представить себя греховными и похотливыми. Вот так под видом духовного воспитания продвигается адская смесь полового просвещения и культа стыдливости.

И эти представления, сформированные в детстве и юности, засели в психике настолько крепко, что религиозные и праведные люди всю жизнь борются с навязчивыми развратными мыслями. Значит ли это, что «религия — яд, береги ребят»? Нет. Вряд ли это какой-то страшный заговор между церковью и психоаналитиками. Они нам — идеальных пациентов, мы им — чёрный пиар. Просто некоторые католические священники любят обсуждать половые вопросы с малолетними прихожанами. Оставим это на совести внутренних комиссий Ватикана.

Обратите внимание, что в формировании представлений главную роль играет речь. Пациентка представила состояние анестезии после разговора с врачом. Священники используют слова (надеемся, что только слова), чтобы создать в неокрепшей психике представление греховности.

3.6. Какая от кота польза?

Среди всего этого потока рассуждений наиболее непонятно одно: зачем? Зачем мы рисовали какие-то цепочки с пучками и кустиками? Рассказывали байки про незнакомого кота? Учили дантистов нехорошим вещам?

Во-первых, ещё ни один психоаналитик не пытался описать переход от нейронов к представлениям. Современные аналитики думают, что представления — это те же нейроны, только называются по-другому. Чаще всего наши так называемые коллеги попросту избегают сложных тем и уводят дискурс в гуманитарное болотце. А вы теперь прекрасно знаете, что психическое пространство представлений — это топологическая изнанка нейронной сети. И умеете переходить от нейронов к представлениям и обратно. Получается, вы круче современных психоаналитиков.

Во-вторых, принцип универсальности, как нетрудно догадаться, универсален. Если вы разберетесь, как этот принцип работает в нейронной сети, вы будете увереннее чувствовать себя в сложных жизненных ситуациях.

В неокортексе работает универсальный алгоритм обработки информации. Нейрон универсален: нервные клетки можно менять местами внутри неокортекса. Можно даже вырезать всю слуховую область — через пару месяцев зрительная область научится заодно и слышать{30}. Так сеть адаптируется к выключению части своих элементов.

Алгоритмы сетевой адаптации универсальны и не зависят от природы сети: нейронная, торговая, подпольная, компьютерная — успешный опыт адаптации одной сети подойдёт для других сетей. Поэтому если от вас отвернулись почти все знакомые (из-за вашей психосоматики, к примеру), то вспомните о принципе универсальности. Те, кто сохранил контакт с вами, — это ваша сеть.

Запустите механизм сетевой адаптации! Познакомьте некоторых своих друзей друг с другом. Не всех сразу, а выборочно. И внезапно окажется, что узкий круг с хитрой системой знакомств —это источник бесконечных социальных экспериментов, интриг, положительных эмоций и активности. Это затягивает настолько, что некоторые клиенты попросту забывают о психосоматических проблемах. И нежелательные нейронные связи просто отмирают за ненадобностью. Как и социальные.

Сетевой подход открывает перед вами больше возможностей, чем было у Никколо Макиавелли и его современников. Тогда, правда, отравить могли, а сейчас взрывают вместе с машиной. Получается, вы круче Макиавелли!

В-третьих, это просто интересно — понять, откуда у теории представлений растут ноги. Потому что легко дать какое-то философское отвлеченное определение представлений. Или ляпнуть умную фразу и выдать её за определение. Вы же можете похвастаться перед друзьями, что совершили двойной подвиг. Сначала освоили аппарат нейронных сетей, а потом сами на основе этого аппарата дошли до теории представлений.

И ваши представления не повисают в воздухе, как у Шопенгауэра, а красиво ложатся на прочный нейропсихологический фундамент. Получается, вы круче Шопенгауэра!

В-четвёртых, психоанализ легче понимается и практикуется, если вы упражняетесь в элементарной топологии. Гегель, например, советовал для понимания своей философии тренировать абстрактное мышление. Фройд постоянно подчёркивал важность топического (топологического) аспекта бессознательного. Оно, Я и Сверх-Я — это результат успешных топологических фокусов. Эти фокусы нам ещё предстоит показывать.

Нет, не ждите, что вы окажетесь круче Фройда. Хорошего понемногу.

3.7. Представление состоялось

Итак, все наши желания исполнились.

Мы хотели заведомо уравнять новые психические объекты в правах — мы это сделали. Нейроны были разными: моторными, вегетативными, рецепторными, кортикальными. Представления оказались универсальными. «Всё есть представление».

Нам пришлось вводить какие-то греческие буквы, чтобы изложить основу нейронного подхода к психосоматике. И даже в пси-системе нас преследовал призрак нейропсихологии! Нейроны располагались строго послойно, связывать можно было только соседние слои. Представления располагаются не в реальных слоях, а в абстрактном пространстве (которое можно вертеть, как душе угодно).

Нервная система оперирует отдельными сигналами, раздражителями, рефлексами. Представление является элементом психического содержания.

Отдельный нейрон не хранит информацию и не способен к психической активности. Сложность нейронной сети — в её связях. Отдельное представление ничуть не страдает от отсутствия связей. В этом мы скоро убедимся.

Мы не в силах осознать большинство событий в нейронной сети. Когда где-то чешется, мы не можем отличить реальное ползущее по нам насекомое от ложных сигналов мозга. Представления дискретны: субъект заведомо может отличить одно от другого. И почти каждое представление человек может выразить словом.

Композиция двух нейронов была невозможна, композиция двух связей вызывала трудности. Композиция любых представлений делается психикой на ура. И любая композиция представлений сама является представлением.

Нейрон существует в физической реальности, от его электрохимических и нейрофизиологических свойств абстрагироваться крайне трудно. Представление реально только внутри психики. Это абстракция — способ эффективно и наглядно моделировать психическую активность.

Вряд ли Фройд, Ференци или титаны немецкой философии задумывались над перспективностью и полезностью абстрактной игры в бисер. Но нам повезло — мы живём в эпоху бурно развивающейся топологии, К-теории, теории представлений, квантовой механики, нейропсихологии. У нас в руках как тонкие математические отмычки, так и мощные ломики численного моделирования. И если Шопенгауэру потребовалось две книги, чтобы ввести понятие представления, то мы это сделаем в несколько строчек. Смотрите.

Представление — это универсальный, дискретный объект психического содержания. Для представления всегда (или почти всегда) существует возможность стать предметом коммуникации. Представление абстрактно относительно своей нейронной реализации. Пространство представлений замкнуто относительно любых психических композиций.

Это был самый сложный абзац в данной книге, поэтому можно выдохнуть.

И вроде бы всё понятно, каждое свойство представлений мы разобрали в этой главе. Но невозможно избавиться от смутного ощущения недосказанности. Не бывает всё так хорошо!

И правда. Обилие психосоматических проблем в обществе подсказывает, что создать представление гораздо проще, чем влиять на уже созданное. Вроде бы со временем наш словарный запас расширяется, у нас на всё готов ответ. Ан нет, некоторые представления словно ускользают от нашей речи. Мы не можем сделать их предметом своих высказываний, хотя когда-то могли.

Но как же так? В определении же сказано: «всегда существует возможность...». Не всегда, а почти всегда! И из этого почти вырастает психосоматический букет. И именно на преодоление этого «почти» направлен психоанализ.

Читатель, знакомый с трудами Фройда, тут же скажет: «Так всё ясно, эти представления просто вытеснены! Они недоступны сознанию, поэтому их нельзя высказать и на них нельзя повлиять».

Какой хороший читатель! Именно так. Но что такое бессознательное? Что такое вытеснение? И почему Фройд называл вытеснение «краеугольным камнем психоанализа»?

Глава 4. Краеугольный камень в огород. Vitiis пето sim nascitur

4.1. Не вытеснял — не субъект

Итак, вытеснение — краеугольный камень психоанализа. Где закладывается этот камень? На границе психики и соматики, когда соматические потребности отражаются в форме психических влечений. Влечение — это всего лишь пара связанных представлений: объекта и цели. Грубо: есть представление объекта и есть представление того, что мы хотим с объектом сделать. Строго: психоаналитическая теория влечений может потянуть на средних размеров монографию.

Человек, будучи животным общественным, а в нагрузку еще и гиперсексуальным и гиперагрессивным, постоянно разрывается между двумя альтернативами: отказываться от своих влечений или же бесконтрольно удовлетворять их.

Последствия второго варианта не так радужны, как кажется. Психика умеет делать прогнозы и понимает, что потом будет стыдно. О чувстве стыда и механизме этого хитрого прогноза мы поговорим в следующей главе.

Пока подумаем над первым вариантом. Что может предложить психика для отсрочки удовлетворения?

Бегство отпадает сразу, так как убежать можно от внешнего раздражителя. Влечения же являются внутренним психическим отражением соматических потребностей. Можно попробовать просто оттеснить представление в бессознательное. Но вот незадача — представления внутри влечения имеют запас либидо (энергия психосексуального возбуждения). И либидо там накапливается! Психике будет с каждым днём всё труднее сдерживать натиск влечения.

Таким образом, вытеснение — это временный компромисс между бегством, отказом и удовлетворением влечения. Кроме того, это реверанс в сторону нашего Сверх-Я, которому противна сама сознательная мысль о «неправильных» влечениях. Напомним, что для некоторых психических структур помыслить значит сделать. Поэтому психическая цензура не допускает в сознание значительную часть наших представлений. Насколько значительную? Настолько, что в процессе психоанализа клиент знакомится с самим собой заново (или впервые).

Вытеснение имеет две фазы{31}.

Первая фаза. Представление удаляется из сознания и удерживается в бессознательном постоянным усилием психической цензуры. Таким образом, вытеснение — это не результат, а динамический процесс. В любой момент вытеснение может нарушиться. Но даже успех первой фазы не спасает.

Вторая фаза. Вокруг вытесненного представления формируется комплекс из случайно притянутых других представлений. В бессознательном много материала для лепки комплексов. Плюс здесь не действуют логические ограничения на формирование связей между представлениями, как в сознании. И вот от вытесненного тянутся цепочки ассоциативно связанных представлений. Бессознательные ассоциации похожи на зашифрованные каналы связи, по  которым вытесненное передаёт информацию в сознание. Психическая цензура борется уже не с самим первично-вытесненным представлением а с его дериватами. Примеры дериватов? Сновидения, навязчивые идеи, оговорки. И психосоматические проблемы.

Является ли вытеснение причиной неврозов? Нет. Причиной является как раз внезапная неудача вытеснения, да и то далеко не всегда. Сильная психика, осознав запретное влечение, пожмёт плечами (нейронами), скажет «вот такое Я - Оно» и пойдёт дальше. А может ради интереса и удовлетворить влечение. Если понравится и захочется ещё — возникнет перверсия (отклонение). Человек с сильной психикой всегда рад познавать себя, не боится внутренних демонов, лезет в самые тёмные глубины бессознательного. Слабая психика — гарантия того, что стресс от осознания собственной «испорченности» разовьётся в невроз.

Поэтому основная польза от психоанализа — это не «лечение» проблем, а усиление психики клиента. Психоаналитическая практика — это работа с вытесненными представлениями. Есть и другие психические защитные механизмы, но почти все тесно переплетаются с вытеснением. Те же психические защиты, с которыми лучше работать на уровне сознания, интересны специалистам по когнитивной психотерапии. Субъект психоанализа всегда что-то вытесняет: когда сидит на кушетке (на ней не лежат!), когда пропускает оплаченный сеанс, когда молчит, когда говорит без умолку, когда читает эти строки, когда их пишет. Не вытесняют либо гении (им некогда), либо безумцы (им нечего), либо Джигурда (ему незачем).

Кстати, сильные аффекты и соматические раздражители (боль, холод...) не могут быть вытеснены в принципе. Вопрос для самопроверки — почему?{32}

4.2. Молчи, скрывайся и тупи

Довольно подлый поступок — внезапно спросить задумчивого человека, о чём тот думает. Или попросить заядлого киномана назвать два-три любимых фильма. Ступор. Все фильмы любимые. Думать можно просто так, ради удовольствия.

Спустя какое-то время ступор уйдёт, и человек сможет дать отчёт о своих мыслях, предпочтениях, ощущениях. Заодно выскажет всё, что думает о любителе задавать внезапные вопросы.

Вы уже знаете, что и любимый фильм, и его краткое содержание, и образ каждого персонажа — всё это представления. Человек, вспоминая, переводит эти представления в сознание, высказывает и забывает до следующего подлого нападения. Но бывает, что припомнить название оказывается трудно. На языке вертится, но никак! Лезет в голову всякая информационная шелуха.

Наш киноман может тужиться, отмахиваться от всплывающих в голове неправильных вариантов — и мало чего добьётся. Ближе к вечеру нужная информация всплывёт сама. Если же ждать до вечера не хочется, можно попробовать обходной манёвр. Пусть киноман назовёт первое пришедшее на ум неправильное название. Уцепитесь за него. Пусть допрашиваемый попытается объяснить, почему ему пришло именно это представление.

Объяснить — громко сказано! Киноман и сам не знает, с какого потолка психика берёт дикие гипотезы. Остаётся только играть по правилам психики и нести полную отсебятину. С чем ассоциируется заведомо неправильное название? На что похоже по звучанию, по смыслу, по грамматической структуре? Выдав ещё пяток свободных ассоциаций, психика устанет и откроет доступ к правильном варианту.

Но зачем вообще память от нас прячет лакомые куски? Вопрос правильный. Здесь даже речи не идёт о запретных влечениях, о психической цензуре. Однако мы живём в информационную эпоху. Психике трудно копаться в том мусоре, которым мы забили свой чердак{33}. Так что в рассмотренной ситуации никакой загадки нет. У субъекта просто нет никакой мотивации вспоминать и открывать карты бесцеремонному дознавателю. Психика выудила из бессознательного первое попавшееся представление и кинула эту кость в лицо собеседнику.

Если бы киноман был менее щепетилен в вопросах коммуникации, он бы не стал даже морщиться. Пришло что-то на ум — быстро ответил любителю докопаться — и дальше думаешь о вечном. В большинстве случаев поклонники тупых вопросов удовлетворяются тупыми ответами. Стоит ли ради чужого праздного любопытства нарушать режим психической экономии энергии? Удержание представлений в сознании требует энергетических затрат. Психика при любом удобном случае перетаскивает содержание оперативной памяти в память долговременную. За этот процесс отвечает гиппокамп, который умеет медленно «вдавливать» в неокортекс новые нейронные связи (всё никак не отпускает нас содержание второй главы!).

В прошлом веке у человека не было потребности так шифроваться. Исключение составляли политические активисты, которые по вполне объективным причинам старались лишний раз не выдавать значимую информацию. Власть была сильной, жёсткой, но концентрированной и «воплощённой». Сейчас само общество, безымянная толпа, подобно кислоте, растворила в себе благородный металл власти. Наше ближайшее окружение всерьёз претендует на то, чтобы диктовать нам свою волю, свои привычки, свой образ мысли! Эта непрерывная атака на нашу психику гораздо сильнее и опаснее, чем кажется.

Мишель Фуко блестяще обрисовал историческую ретроспективу становления психиатрической власти, которая начинается на уровне тела. Спустя всего тридцать три года после смерти философа мы можем уточнить — на уровне психосоматики. И за эту власть идёт борьба уже не между психиатрами и истеричками. Это информационно-психическая война всех против всех.

Ваши не в меру опекающие родственники, ваши завистливые заклятые друзья, ваши болезненно любопытные коллеги — потенциальные враги, скрытая угроза вашей психической независимости.

А телевизор? А политики? А интернет? Вот уж откуда идёт угроза мозгам.

Телевизор можно выключить, политиков выбрать других, в интернет выходить только по большой нужде. Чёрный юмор, да. Но влияние масс-медиа и политической власти отрефлексировано и озвучено. Столько книг написано. Мы все клеймим «пропаганду, тупые ток-шоу, злонавязчивую рекламу, социальные сети». Толку, конечно, мало.

Это мы к тому, что повторять заезженные истины не хочется. В то же время проблема защиты от ближнего своего до сих пор как-то замалчивается. То ли ювеналкой всех запугали (см. предыдущий абзац), то ли по другим причинам (см. десятую главу).

Так вот, в этой борьбе за психическую свободу вытеснение выступает как основной механизм защиты информации. Вас дёргают тупыми вопросами, идиотскими советами, пресными историями, несвежими сплетнями — всё это камни в ваш психический огород. На эти камни психика кладёт свой большой краеугольный камень под названием вытеснение. Всякий раз, когда нас застают врасплох, когда нам навязывают коммуникацию и требуют отклика — включается вытеснение, чтобы спрятать ценную информацию, чтобы лишний раз не открываться безликой толпе и не быть непонятым и осмеянным.

4.3. Истерическая справка

Знатоки трудов Фройда (большая часть наших читателей) сразу заметили, что мы отклонились от стандартного подхода к вытеснению. По Фройду, мы вытесняем такие представления, само осознание которых может вызывать в нас страх или чувство вины. Или обострить неразрешённый амбивалентный конфликт. Или если представление слишком нагружено либидо и угрожает психической стабильности... И так далее по списку.

Мы нисколько не ставим под сомнение теорию Фройда. В отличие от наших современных коллег, которые по любому поводу пинают несчастного дедушку, мы твёрдо стоим на позициях классического психоанализа. Именно эта почти идеологическая твёрдость позволяет нам эффективно применять психоаналитические методы к современным проблемам. К современным! То есть к проблемам в контексте нашего времени. От контекста никуда не денешься.

А контекст таков, что нет уже той пуританской репрессивной морали, которая господствовала во времена кайзера Франца-Иосифа. Нет того «повседневного унижения любовной жизни»{34}. Женщины стали гораздо свободнее: экономически, политически, сексуально. Здесь мы не обсуждаем политику. Не потому, что не хотим. Просто психозы и парафрению (наиболее интересную форму паранойи) нужно обсуждать в отдельной книге. Однако о женщинах, о великой и прекрасной половине человечества, скажем особо.

Именно вытесненная женская сексуальность стала двигателем истерии. Берта Паппенхайм (известная как Анна О.), нулевая пациентка психоанализа, мучилась от вытесненных, то есть заблокированных для сознания, воспоминаний. Она была сильно привязана к отцу и после его смерти запечатала в бессознательном целый пласт представлений из прошлого.

Казалось бы — грустные мысли убраны из сознания. Можно радоваться. Без всяких таблеток и выжигания нейромедиаторов. Но нет. Психика затрачивает энергию, чтобы держать представление в сознании и чтобы держать представления подальше от сознания. Парадокс? Нет, если мы вспомним, что одиночное представление обладает собственной динамикой, живет по собственным законам. Если представлению хочется быть высказанным, выстраданным, выплаканным, то лучше ему не мешать. Как говорил живой классик, «если тянет сказать — надо высказаться. Если тянет молчать — надо вымолчаться. А если тянет писать?»{35}.

Так можно сформулировать основное правило «психэкономии»: любая попытка психики повлиять на собственную динамику представления требует энергетических затрат. Фройд сам активно применял слова «экономика», «экономический» по отношению к психическим процессам. Поэтому не надо удивляться, увидев классическую работу «Экономические вопросы мазохизма». Это о динамике либидо, а не о расценках БДСМ-экспертов. Мы, чтобы избежать путаницы и лишних домыслов, заменим экономику более привычной и современной категорией — энергией.

У Берты, как и у других истеричек, был нарушен энергетический баланс в психике. Избыток переживаний, чувств и ценных воспоминаний рвался наружу. Всё это на фоне (типичной для того времени) сильной душевной привязанности к отцу и болезненной ревности к молодым девицам, отца окружавшим. Психика не могла больше сдерживать эти аффекты в связанном состоянии. Психическая энергия стала «заземляться» через симптомы: судороги, параличи, галлюцинации, припадки.

Доктор Брёйер, пытавшийся лечить Берту, ничего не мог поделать. К счастью, пациентка сама нашла путь к выздоровлению. Она стала выговариваться. Делиться с доктором всеми воспоминаниями подряд. Измотанная психика охотно сбрасывала напряжение таким безобидным способом. Вас этим уже не удивишь — вы хорошо овладели нейросетевым подходом. А Йозеф Брёйер был в лёгком шоке. Ему оставалось только аккуратно вести записи и слушать.

Нулевая пациентка тем временем шла на поправку. Ушли галлюцинации, припадки сократились, облегчился доступ к воспоминаниям. Теперь Берта не корчилась и не охотилась на призраков. Она ходила по комнатам так, будто перенеслась в жилище времён своего детства. Вы сразу скажете: «Ну всё ясно, механизм нейросетевой адаптации добрался до застарелых связей». Браво! А доктор Брёйер продолжал тихо удивляться и записывать.

Ничто не предвещало беды. Берта (она же Анна) пошла на поправку, восстановила память, стала коммуницировать с близкими и... влюбилась в доктора! Да так сильно, что у неё появились совсем новые симптомы. Истерические судороги, имитирующие родовые схватки! И крики «Это рождается ребёнок герра Брёйера!» Тут уже удивились все.

Доктор от греха подальше взял жену и свалил на курорт. А Берту сдали в санаторий. Она там подлечилась, выписалась и - возглавила австрийское движение феминисток. Кстати, у доктора с супругой на отдыхе случился второй медовый месяц. Ну очень бурный. Всё-таки общение с молодыми истеричками во все времена очень благодатно влияло на мужскую силу. Так что, если вас вдруг беспокоит ваша потенция, есть хороший способ проверить степень «органики» в этой проблеме. Познакомьтесь с парой истеричек и прислушайтесь к своим ощущениям. Если ощущения не подводят, то никакой органики — сплошная психосоматика. Продолжайте чтение. Если даже истерички не помогают — бегом к врачу.

И только несколько лет спустя другой доктор (Фройд) прочитал записи Брёйера и ахнул: «Батюшки! Революция в психологии, которую мы так долго ждали, наконец свершилась!» Цитирование вольное. Опираясь на исследования Брёйера, Фройд придумал первую теорию истерии и даже разработал метод лечения. Ну как разработал. Позаимствовал у Берты и назвал «Метод Брёйера-Фройда», о Берте умолчав. Хорошо хоть бедолагу Йозефа не забыл.

Этот метод сильно отличался от поздней практики психоанализа. Там были и элементы гипноза, и накладывания рук на лоб, и тёплая душевная атмосфера. Но Фройду быстро надоело играть роль доброго аналитика. Так были придуманы кушеточка, фрустрирующее молчание, подчёркнутая нейтральность вплоть до холодности, неудобные вопросы, пресечение попыток пациента съехать с проблемной темы.

4.4. Времена меняются, меняются неврозы

Мы тоже немного съехали с проблемной темы. Какое отношение к современной психосоматике имеет классическое вытеснение, которое ведёт к истерии, фобии, обсессиям (навязчивостям)? У нас ведь (по идее) нет жёсткого запрета на чувственность. Женщины в сексуальном плане научились требовать свои законные оргазмы — а мужчины (психически развитые) рады доставлять удовольствие своим партнёршам самыми разными способами. Низшие слои общества, где господствует жёсткий домострой, патриархат и прочие понятия, мы даже не рассматриваем. Там нужен не психоанализ, а массовые...

Так вот. Контекст поменялся. Внешние причины для вытеснения поменялись. Механизм остался. Вникать в детали этого механизма нам сейчас нет надобности (отложим до следующих книг). Суть вы уже уловили. Психика не пускает группу представлений в сознание, а они туда рвутся! Но есть просто бессознательные представления, которые нам пока не нужны и лежат спокойно до лучших времен. А есть буйные представления, перегруженные либидо, рвущиеся на волю.

Стоп. «На волю» — это куда? Представления существуют только в психике. И либидо — это очередная абстракция. Однако абстракция ли? Либидо —это обобщенное название психосексуальной энергии. В соматической системе либидо проявляется как биохимические процессы, мышечные сокращения, повышение температуры тела, эрекция, лубрикация, мастурбация, взаимное влечение и ритуалы ухаживания. Логично, что избыток этой энергии должен найти разрядку. В идеале — во время одновременного оргазма постоянной гетеросексуальной пары. Да, звучит несколько старомодно, но именно так Фройд описывал зрелую сексуальность.

Но дедушка Фройд понимал, что у каждого свои вкусы. И если бы все люди имели возможность полноценной разрядки либидо по первому зову, то не было бы у нас культуры, религии, науки —плодов добровольной (и не очень) сублимации. Но сублимация — это высшее искусство психической защиты, изящная трансформация сексуальных и агрессивных импульсов в разумное, доброе, вечное. Сублимация — это полная победа вытеснения.

Почему же у нас по улицам угрюмо топают толпы невротиков и агрессоров, а не порхают стайки созидателей и мыслителей? До сублимации надо дорасти. Только человек с достаточно развитой психикой способен на сублимацию. Постоянная тренировка нейронных связей: самообразование, творчество, созерцание, свободная речь — разные практики заботы о себе. Вот вы книгу читаете: тоже сублимируете или приближаетесь к сублимации. Это прекрасно!



Поделиться книгой:

На главную
Назад