Не королева (СИ)

— Приятно удивлен, — тихо произнес Дарелл, не сводя с меня пристального взгляда и по-прежнему держа за руку.

Все-таки мама оказалась не права, назвав его симпатичным. В моем понимании симпатичными были рыцари на картинках в книгах про любовь. Такие розовощекие, с золотыми кудрями, в блестящих доспехах и развивающихся плащах. Это-то понятно, они ведь изображались на пути к очередным великим подвигам, посвященным прекрасным дамам. А что взять с принцев? Сидят себе во дворцах и все. Никаких подвигов от них не дождешься. Потому, наверное, и ангельской внешности им не досталось. По крайней мере, у Дарелла не имелось ни золотых кудрей, ни розового румянца. Даже доспеха не наблюдалось — принц был одет во вполне обычный темно-синий дорожный костюм без каких-либо знаков отличия.

Мне хватило воспитания унять любопытство и все же пристально Дарелла не разглядывать. Скромно потупив глаза, я с деланным интересом изучала носки своих туфель. Как назло еще и родители растерялись. Точнее, отец растерялся, а мама, по-моему, молчала нарочно. Как она потом объяснила, давала мне еще шанс одуматься. Но у меня и мысли не возникло идти на попятную. Чувствуя яростный взгляд Уллы и прекрасно понимая, что еще минута ступора, и порция яда во время ужина от доброй сестры мне гарантирована, я нагло пренебрегла правилами этикета и одними губами прошептала:

— Я младшая.

Даже рискнула поднять на принца глаза и легонько кивнула в сторону лестницы.

— Надеюсь, ты шутишь, — улыбка на его лице мгновенно сменилась серьезностью. Оторвав пытливый взгляд от моего пунцового лица, он все-таки обратил внимание на злосчастную лестницу, вверху которой яростно пыхтела Улла.

Тут и началось столь тщательно запланированное «великое снисхождение». Если и раньше моя сестра была прекрасна, то теперь она вообще выглядела идеальной. В золотистом платье Улла походила на изысканную драгоценность. Медленно спускалась по ступеням с лучезарной улыбкой на лице. Чересчур медленно. Я бы даже успела сходить в гостиную и допить свой чай. Раза три.

Спуск приближался к кульминационному моменту, когда произошел третий по счету провал в замысле Уллы. Замерев на предпоследней ступеньке, она ждала, что Дарелл подаст ей руку. В идеале: падет перед ней на колени. Но он даже не подошел. Наверное, был слишком поражен ее красотой. Я только сейчас запоздало сообразила, что его пальцы по-прежнему сжимают мою ладонь, и чуть не взвыла. Все, конец, яд мне гарантировался.

Положение спас папа и, как ни удивительно, столь раздражающий меня этикет.

— Ваше Высочество, — до этого называвший принца по имени отец, видимо, решил в таком ответственном деле следовать всем правилам приличия, — позвольте представить вам мою старшую дочь. Графиня Улла Северная.

Уже догадавшись, что пылкой реакции от жениха не последует, моя сестра миновала последние ступеньки и с неизменной лучезарной улыбкой присела в реверансе.

Дарелл только сейчас отпустил мою руку. Я от него даже на пару шагов отошла, демонстрируя сестре свою непричастность. Но не удержалась от любопытства и все-таки мельком взглянула на выражение лица принца. Правда, признаков ни бурного восторга, ни фатальной влюбленности, ни немого восхищения не засекла — вообще никаких эмоций не было. Наверное, такая невозмутимость просто полагалась по этикету.

— Наследный принц Арвидии Дарелл, — он удостоил мою сестру едва заметным кивком головы.

К счастью, на этом церемониальная часть закончилась. Лично я мечтала поскорее поесть и сбежать в свою комнату. Перспектива светских бесед меня вообще не вдохновляла. Зато вдохновлял праздничный ужин. И даже изредка бросающая на меня яростные взгляды сестра не смогла испортить мне аппетит. Сама же она ничего не ела, видимо, демонстрируя заботу о и без того идеальной фигуре.

Принц сидел во главе стола, напротив нашего отца, так что Улле пришлось расположиться вполоборота, чтобы награждать его томными взглядами.

— Вы ведь впервые в нашем графстве? — не переставая улыбаться, кокетливо поинтересовалась она. — Надеюсь, вам здесь понравится.

— Я тоже на это надеялся, — невозмутимо ответил Дарелл.

По-моему, прошедшего времени в его словах никто, кроме меня, не заметил. Улла уж точно.

— В целом у вас тут мило, — продолжал принц. — Замок хоть и старинный, но, похоже, в прекрасном состоянии. Единственное, лестница в холле чересчур длинная.

Я только чудом не подавилась и еще большим чудом сдержала смех. Наверное, сказалось мое ненормальное восприятие, потому что остальные, похоже, сарказма в его словах не уловили. К счастью, дальнейшая беседа была вполне нейтральной. Дарелл с моим отцом обсуждали, как идут дела в графстве, с настырным упорством встревала Улла, видимо, пытаясь показать свою осведомленность по всем вопросам. Правда, получалось не всегда, а пару раз она так вообще ляпнула неприкрытую глупость. Но все это компенсировала чарующими взглядами. Так что у бедного принца не было никаких шансов устоять против ее неотразимости. Он, правда, пока держался, но я очень сомневалась, что его стойкости хватит надолго. Впрочем, меня это и не особо волновало.

Сразу же после ужина я сбежала в свою комнату, в очередной раз наплевав на этикет в угоду собственному настроению. И лелея счастливые мысли о скором отъезде в гильдию, улеглась спать. До самого утра мне снилось, как моя сестра скачет вверх-вниз по огромной лестнице.

Часть первая. Глава четвертая

Северное графство по величине уступало лишь Восточному. И при этом магов в подчинении у моего папы числилось всего пятеро. Да и настоящим магом-то, на мой взгляд, можно было назвать только одного из них. Хотя тут я, конечно, была предвзята в своих суждениях, ведь только его и знала и уже на основании его слов делала выводы.

Почтенный Рогволд жил примерно в часе езды от нашего замка. Как и полагалось всякому уважающему себя магу, у него имелась немного покосившаяся башня с каморкой на самом верху. В детстве мне его пристанище казалось чуть ли не пещерой с древними сокровищами. Непонятные замысловатые штуковины, пыльные книги, потемневшие от времени свитки — над этим витала аура тайны, чудес и дальних стран. Уже повзрослев, я, конечно, понимала, что сказочный налет мною выдуман, но смутные ассоциации все равно остались. Да и сама магия, если совсем уж честно, понемногу становилась пережитком прошлого.

А началось все с запрета на боевые заклинания, которому уже насчитывалось без малого три сотни лет. Как раз со времен войны Забвения, где и полегли все те, кто ими владел. Книги и записи опасного знания были уничтожены, так что с тех пор магия носила чисто бытовой характер и медленно скатывалась в небытие. Это как декоративные кисточки на портьерах: с ними вроде бы неплохо, но если их убрать, никто особой разницы и не заметит.

Единственный знакомый маг это только подтверждал. Вообще его обязанности можно было пересчитать по пальцам одной руки. В дела погодные он почти не вмешивался, да и простые люди его не особо жаловали. Чему Рогволд сам активно способствовал, старательно сведя желание обращаться к нему с какими-либо просьбами к ничтожному минимуму. И только от одной обязанности ему отделаться не удалось. Магическое почтовое сообщение свалить было просто не на кого. Хотя и тут старый маг хитрил. Срочные депеши за него доставляли за символическую плату мальчуганы из ближайшей деревни, а обыкновенные письма, как ни удивительно, получала только я. И мне же самой приходилось за ними ездить к нему. Впрочем, для меня это было только в радость. А учитывая, что Мирта писала стабильно два раза в неделю, в определенные дни я отправлялась к Рогволду.

Вот и на следующее утро после прибытия принца я собралась к старому магу. Еще только начало рассветать, и стелящийся по земле мутный туман казался огромной подушкой неведомого великана. Плохая видимость меня не смущала, дорогу я знала наизусть.

Даже лошади в конюшне еще спали. Незабудка возмущенно зафыркала, когда я за поводья повела ее к выходу, и глянула на меня с таким укором, что мне сразу же стало стыдно.

— Понимаешь, надо быстро, туда и обратно, чтобы к завтраку успеть вернуться. Этикет, чтоб его.

Я еще хотела пояснить, что это все нагрянувший принц виноват, но хорошо, что не успела. На выходе из конюшни именно с ним и столкнулась.

Даже не знаю, кто кому больше удивился.

— Ваше Высочество? — опешила я и, спохватившись, добавила: — Доброе утро.

В моем понимании нормальные принцы спали как минимум до обеда.

— Доброе утро, Элина, — Дарелл улыбнулся. — Ты всегда так рано встаешь?

Видимо, его представление о нормальных графинях я тоже не оправдывала.

— Нет, — я покачала головой, — просто сейчас мне нужно кое-куда съездить.

Еще и любопытная Незабудка легонько подпихивала меня в спину, мол, раз подняла меня в такую рань, то поехали уже. Или ей просто было любопытно посмотреть на принца, мало ли, еще когда такая возможность представится.

— Куда? — видимо, любопытством страдала не только моя лошадь.

— По делам, — я чувствовала себя все более неловко, — и, если позволите, мне пора.

Вот чего этому дотошному принцу по утрам не спится? Хотя, может, он вообще не спал? Сочинял, к примеру, оду в честь прекрасной Уллы и своих пылких чувств к ней.

— Такты одна собралась? — Дарелл нахмурился.

Наверное, по этикету это было, мягко говоря, неправильно.

— Тут недалеко, — я едва зубами не заскрипела.

— Вот и замечательно. Покажешь мне это свое «недалеко».

Пока я переваривала его слова и пыталась выдавить «Простите, что вы имеете в виду?», Дарелл вывел из конюшни гнедого жеребца.

— Погодите, — до меня, наконец, дошло, — вы, что, со мной собираетесь?

— Ты против? — он с лукавой улыбкой на меня смотрел, чем еще больше загнал в ступор.

Да я была против. Категорически против! Но мне хватило ума это не озвучивать.

— Нет, я только рада, — вот прямо чувствовала, что улыбка у меня вышла крайне фальшивая.

И не ошиблась.

— Впервые вижу человека, который совершенно не умеет врать, — Дарелл рассмеялся.

Я едва сдержала скептический смешок. По-моему, самое главное мое вранье в его адрес как раз таки очень даже удалось.

— Давай уж честно, Элина, — он облокотился плечом на косяк ворот конюшни и скользил по моему лицу изучающим взглядом, — тебе неприятно мое общество?

Этот вопрос меня не на шутку озадачил. Я даже рискнула посмотреть принцу в глаза. Такого цвета здесь становилось зимнее небо раз в году, когда необходимо было укрыть снегом поля, пока не грянули морозы. Темно-серое, с фиолетовыми прожилками из-за того, что в погоду вмешивался местный маг. Меня всегда это зрелище приводило в восторг, и я мечтала, что тоже когда-нибудь буду раскрашивать облака своей магией.

Если вспомнить уже раз пятьдесят упомянутый мною этикет, смотреть в глаза представителям королевской семьи считалось крайне дурным тоном. Подобная привилегия позволялась только родственникам и близким друзьям, если таковые вообще имелись. Но Дарелл к моей наглости отнесся без осуждения. По крайней мере, не высказал его ни словом, ни взглядом. Молча смотрели друг на друга не меньше минуты. Фиолетовые вкрапления в его серых глазах каким-то непостижимым образом меняли цвет, становясь то светло-сиреневыми, то почти черными. У меня даже закралась кощунственная мысль, что златокудрые и румянощекие рыцари из книжек — не такой уж и эталон красоты.

Не ткни меня в очередной раз в спину нетерпеливая Незабудка, я бы еще неизвестно сколько так столбом и стояла, без зазрения совести нарушая этикет. Я тут же отвела глаза и, кое-как собравшись с мыслями, пробормотала:

— Если все-таки хотите ехать со мной, то нужно поторопиться. Нужно обязательно вернуться до завтрака, иначе Улла меня уб… в общем расстроится.

Туман категорически отказывался уползать, нагло клубясь вокруг дороги и ограничивая видимость настолько, что буквально дальше пяти шагов ничего не было видно. Но Незабудка, хоть и периодически отвлекалась на разглядывание гнедого коня вместе с принцем в придачу, цокала уверенно и в придорожные заросли сворачивать не собиралась.

Удивительно, но Дарелл о цели нашего пути не спрашивал. Как будто ему было все равно, куда ехать. Он молчал. А я тем более. Мысли о том, что сестра меня придушит, сменялись размышлениями на тему странности принца. Не таким он должен быть, совсем не таким. Сама не понимала, почему эта его «неправильность» так меня гнетет. Ведь что от этого менялось? Совершенно ничего. Но упорно скреблась уверенность, что я бы чувствовала себя намного проще, если бы Дарелл оказался другим. Вообще другим человеком. Но, как известно, принцев не выбирают.

По моим подсчетам до башни Рогволда оставалось минут десять пути, когда мой спутник нарушил тишину.

— Тебе не стоит разъезжать в одиночку.

— У нас здесь безопасно, — возразила я. — Или вы этикет имеете в виду?

— Меньше всего на свете меня волнует этикет, — в голосе Дарелла мелькнуло раздражение. — Просто пообещай мне, что не будешь рисковать эти дни. Я же не смогу постоянно за тобой следить.

— А зачем за мной следить? — я понимала все меньше и меньше.

— Затем, что я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — спокойно ответил он. — Через пару дней отправимся в столицу, там-то неусыпная охрана. И называй меня на «ты» и по имени, когда мы наедине.

Похоже, этикет его и вправду не особо волновал.

— Вообще-то так не положено, — я с сомнением на него посмотрела.

— Тогда считай, что это мой приказ.

— Как выгодно быть принцем, — не удержалась я.

— Иногда даже очень, — он улыбнулся. — Так как, договорились?

— Но тогда и вы… то есть, ты при Улле ко мне на «вы» обращайся, — я запнулась и, только сейчас сообразив, спросила: — А почему ты к ней на «вы», если этикет тебя не волнует? Или это от чувств?

— Каких чувств? — в свою очередь озадачился он.

— Как же, я читала, что влюбленные юноши очень робки, возлюбленных своих стесняются, выражают свои чувства исключительно через подвиги. Или стихи пишут, если совсем уж влюблены. Пишут, учат наизусть и сжигают. Но все равно потом так волнуются, что все забывают, — увлеченно поясняла я. — В одном романе бедный рыцарь был так влюблен, что в присутствии своей прекрасной дамы буквально немел. И постоянно ходил с опущенным забралом, чтобы никто не увидел его скупых слез влюбленного восторга. Из-за этого все думали, что он уродлив, потому и лицо прячет. И только убив дракона, рыцарь осмелился с возлюбленной заговорить. Хотя я вот так и не поняла, каким образом дохлые драконы помогают влюбленным справиться с робостью.

Дарелл смеялся так, что я даже испугалась, что он с лошади свалится. Не знаю, что он такого смешного в моих словах нашел. Но кто их, пылко влюбленных, знает. Может, это как раз и нормальная реакция. Уточнять я не стала. Тем более из-за пелены тумана неожиданно показалась башня Рогволда.

Уж для своего жилища старый маг на погоду не скупился. Тут промозглый туман сменялся теплой солнечной ясностью. Сам Рогволд удобно устроился на крылечке у входа в башню и пыхал довольно длинной трубкой. Выдыхаемый им дым терялся в общем мареве, и создавалось впечатление, что именно маг и был источником клубящегося тумана.

— Доброе утро, эмус Рогволд! — радостно поприветствовала я.

— О, юная графиня, — в недрах его кудрявой бороды мелькнула улыбка, — доброго утречка! А письмо-то тебя со вчерашнего дня дожидается! О, да ты не одна! Молодой человек, а вам говорили, что вы очень уж на нашего принца похожи? Только посимпатичней, конечно, будете.

Опасаясь, что старый маг ляпнет еще что-нибудь столь же лицеприятное, за письмом в башню я поднялась чуть ли не бегом. Схватила заветный конверт с пыльного стола, но перед тем, как возвращаться, не удержалась от любопытства и осторожно выглянула в окно.

Снизу меня наверняка видно не было, зато беседующие маг и принц предстали как на ладони. Даже обрывки разговора долетели. Но я пропускала мимо ушей. Просто украдкой смотрела на Дарелла. Я сама не понимала почему, но он вызывал странное любопытство. Может, потому, что я все-таки иначе его себе представляла. А, может, дело было в чем-то другом. Чтобы отвлечься от навязчивых мыслей, я прислушалась к разговору. Притом, речь как раз шла обо мне.

— Да, наша юная графиня — милейшее создание, — говорил Рогволд. — Один недостаток: уж очень много вопросов задает. Нет, это, конечно, хорошо, я люблю поговорить, а уж о магии да стародавних временах тем более. Но иногда ведь могу и взболтнуть чего не того или случайно вдруг приврать маленько. Да с кем не бывает? Только стар я стал, память не та, сразу и не сообразишь, что и когда приукрасил. Вот и путаюсь постоянно. Так что, молодой человек, если вдруг врать вздумаете когда-нибудь, тщательно все запоминайте, не повторяете моих ошибок.

— Спасибо, учту, — Дарелл улыбнулся и следом спросил: — Элина часто здесь бывает?

— Так на неделе два-три раза — это стабильно, — охотно рассказывал старый маг. — То получает письма, то отправляет. Уж, поди, год, как с кем-то так на расстоянии любезничает. Поклонник, что ли, какой завелся, уж думаю. И ведь радостная всегда такая за этими письмами прибегает, какая бы погода не была. Но, как я погляжу, письма-то эти не вы ей отправляли.

— Не я. Но могу заверить, что скоро это прекратится. Буквально через пару дней Элина покинет графство.

Хм. Интересно, откуда Дарелл узнал, что я в гильдию собираюсь? Вчера вроде бы при мне такого разговора не было. Быть может, родители сказали уже после того, как я в свою комнату ушла? Впрочем, не важно. Я поспешила спуститься.

— Вот так вот и прозябают в глуши великие маги, — уже вовсю рассуждал на свою излюбленную тему Рогволд, когда я вышла из башни, — пока всякие бездарности в столице прохлаждаются. А вот помру я, и как тут без мага? Без мага-то никак! Кто будет снегом поля укрывать на зиму? Послания важные кто получать будет? Эх… — он махнул рукой. — Одна радость — графиня наша, навещает старика да истории былые слушает. Вот как помру, ей башню свою отдам. Пусть там музей моей памяти сделает.

Дарелл слушал его, не перебивая. Улыбался. Но без иронии, а очень по-доброму. Я даже залюбовалась. Наверное, все-таки из него получится хороший король, раз он так к простым людям относится.

— Забрала письмецо-то? — старик переключился на меня. — Ты отцу-то своему скажи, чтобы из столицы приемных кристаллов привез, а то старые совсем истощились. А еще поклон от меня передай, что тебе такого хорошего жениха выбрал. Хоть и на принца похожего. Но кто нынче без недостатков-то?

— Это не мой жених, а Уллы, — поспешила возразить я.

— Да? — Рогволд и не расстроился. — Так еще лучше, а то я боялся, замуж выйдешь, некому меня навещать будет.

Видимо, слова Дарела о моем отъезде он все-таки пропустил мимо ушей. Я очень хотела порадовать Рогволда, что сама скоро магом стану, но при Дарелле не решилась. Попрощавшись со старым магом, мы отправились в обратный путь.

Обычно письма Мирты я читала еще по дороге домой, но на этот раз мое любопытство не требовало незамедлительного удовлетворения. Странно, но неожиданно поняла, что мне не хватало общения. С Уллой у нас никогда не находилось тем для разговоров, а родители для полноправных собеседников были слишком серьезными. И только с Дареллом я поняла, как это здорово — вот так вот запросто говорить обо всем подряд. Удивительно, но с ним чувствовала себя так легко и непринужденно, как-будто мы знали друг друга уже давно. И, если честно, очень хотелось, чтобы дорога домой тянулась подольше. Хотя мы и так ехали довольно медленно.

Туман, между тем, почему-то загустел еще больше. Стал почти непроглядным. Наверняка на завтрак мы уже опоздали, и моя сестрица там рвет и мечет. Голосит на весь замок, мол, куда это серая зануда принца ее разлюбезного подевала. Но я старалась пока об этом не задумываться. Я же не виновата, в конце концов, что Дареллу вздумалось со мной поехать. Правда, как это доказать теперь Улле…

— А куда ведет эта дорога? — спросил Дарелл, прервав ход моих невеселых мыслей. Мы как раз добрались до развилки.

— Направо в деревню, прямо в замок, а налево к лесному озеру. Правда, озеро — это, конечно, громко сказано, — пояснила я. — Больше на болотце похоже. Но по ночам там красиво. Такие огоньки зеленые в воздухе витают…

Я не договорила, резко нахмурившийся Дарелл меня перебил:

— Ты что, гуляешь по лесу ночью?

Ай, опять я не то взболтнула! Вообще меня к этому болоту занесло лишь однажды. Я как раз пыталась постигнуть такую запутанную часть магической науки как изготовление зелий. Решила начать с самого простого — зелья от облысения. Я рассчитывала его испробовать на нашем пожилом дворецком, чья шевелюра оставляла желать лучшего. Сам он, конечно, не подозревал о ждущем его счастье, но я не сомневалась, что против не будет. Вот только для зелья необходимо было три пучка болотных одуванчиков. Причем, исключительно сорванных в предрассветный час. Так меня ночью к нашему «озеру» и занесло. Зелье я в итоге все-таки приготовила, но дворецкий отнесся к этому делу уж очень опасливо. Видимо, еще помнил, как за пару дней до этого из крыши беседки забил фонтан, и магии моей не доверял. От расстройства я вылила зелье на одну из клумб в саду. И с тех пор наш садовник постоянно сокрушался, что от цветов на ней нещадно несет тиной, и все окружные лягушки облюбовали несчастную клумбу для посиделок. Но не рассказывать же все это Дареллу.

— Только однажды там была, — я решила все же не врать, просто особо не вдаваться в подробности.

— Свидание?

Я едва сдержала смешок. Ага, свидание. С болотными лягушками. Они мне столько комплиментов проквакали, пока я разнесчастные одуванчики искала.