Кальтер

- Чего-чего?! - опешил Кальтер и посмотрел на «серую». - Так, ладно, а я что должен написать?

- Понятия не имею, - усмехнулась она, отступая от сугроба. Но не обратно, а в противоположную от Куприянова сторону. - Все участники Супер-Игры получили опознавательный код. Ах да, забыла: ты же больше не игрок, а я - не Мастер! Ну извини, ничем не могу помочь! Сам напросился, сам и расхлебывай!

И продолжила пятиться, поглядывая то на него, то на вертолет.

- Конец тебе, дрянь! - прорычал Кальтер. И хотел было выхватить из-под пледа «хеклер-кох», дабы вышибить «серой» мозги, но не успел. В этот момент боковая дверца на «еврокоптере» открылась и оттуда высунулся стрелок с ручным пулеметом. Чтобы не выпасть, он был пристегнут страховочными ремнями. А оружие достал, потому что «человек в дурацком пончо» не спешил выполнять его требование.

Безликий и хотел бы выполнить, да поди угадай верное слово. Что бы он ни написал на сугробе, это станет для него смертным приговором. Также, как если он пристрелит Мастерицу. Поэтому он решил забыть о ней и спасаться, пока по нему не открыли огонь.

От площадки к «Трем Вершинам» вела узкая тропка. Видимо, ее протоптали в снегу дорожники, которые, не желая справлять нужду на холоде, пользовались ресторанным сортиром. А может, не только сортиром - никто не осудил бы их сегодня, начни они гадить во всех углах ресторана. И тем более не осудил бы Куприянов. Как раз наоборот, он был благодарен им за то, что бежал по тропке, а не по колено в снегу, и не погиб на полдороге к цели.

Кальтер сорвался с места так резко, что когда пулеметчик открыл огонь, он уже подбегал к «Трем вершинам». А когда пули взрыхлили тропинку, Кальтер уже ввалился в зал ресторана. Где он перемахнул через барную стойку и укрылся за ней. И лишь потом сбросил пончо, снял с ремня автомат и, разложив приклад, приготовился встречать гостей.

Они свое дело знали. Вместо того, чтобы бестолково осыпать пулями бетонную крышу, стрелок велел пилоту снизиться. А когда «еврокоптер» завис над площадкой, пулеметные очереди ударили в большие ресторанные окна. И изрешетили стойку бара так, как до этого ее не раскурочили здешние вандалы.

Правда, Кальтера там уже не было. Смекнув, зачем снижается вертолет, он оценил ненадежность своего укрытия. И убрался дальше, за капитальную стену, в служебные помещения.

- Молодец! Отличная работа! - похвалил он врага после того, как умолк пулемет. - Ты получил свой тортик. Царь-Пакаль твой, твоя миссия выполнена, а про крошки от тортика можно забыть. Так что улетай и наслаждайся победой. Нет-нет, я вовсе не против. Лети с миром, а я подожду другую попутку.

Кальтер не припоминал, откуда у него взялась привычка бухтеть себе под нос. Скорее всего, это случилось в тюрьме, где от скуки порой можно было рехнуться. А может, он действительно рехнулся и витал в галлюцинациях. Или ему снился сон. Вот только охота ли ему просыпаться, даже несмотря на то, что сон стал кошмаром? Нет, неохота, ведь кошмарная свобода все равно нравилась ему больше тюремной камеры.

Как ни опасался Куприянов угодить врагам на глаза, но упускать их из виду было нельзя. Однако, выглянув в зал, он узрел, что вертолет поднял снаружи целый буран, и в окнах не видно ни зги. Причем «еврокоптер» все еще находился здесь. И как будто нарочно завис на малой высоте, затрудняя Безликому видимость.

Хотя почему «нарочно»? Желай игроки улететь, то уже улетели бы. Времени на это у них было достаточно, а спрятавшийся Кальтер дал им понять, что не намерен с ними воевать. Но они задержались, да еще устроили снежную бурю. Спрашивается, зачем?

Все просто: Мастерица Игры решила закончить то, что не доделала в альпийской пропасти.

Или игроки разглядели под пончо у Кальтера автомат, или им об этом сообщила Медея, но брать ресторан нахрапом они не рискнули. И сейчас подбирались к нему под густой снежной завесой. Пакали здесь не действовали, поэтому игроки работали по старинке: сначала хотели ослепить противника, затем ошеломить, а после, не дав ему очухаться, добить гада в его укрытии.

- Хрена вам лысого, а не однорукий, - проворчал Кальтер. - По крайней мере не задешево. Сначала поторгуемся - таково мое встречное предложение.

И пока вражеская операция не перешла в фазу «ошеломления», он поспешил на крышу ресторана, куда из подсобки вела лестница.

Снежная завеса играла на руку не только гостям, но и Куприянову. Пилот «еврокоптера» так разбушевался, что сам перестал видеть землю и все, что на ней творится. Зато поднявшись на заваленную снегом крышу, Кальтер разглядел в белой пелене силуэт вертолета. Теперь он зависал не над площадкой, а над сугробами. Для того, чтобы «Три вершины» очутились ближе к эпицентру искусственного бурана.

Где находились пулеметчик и другие пассажиры, Кальтер не видел. Но не сомневался, что они уже окружают здание. И что «еврокоптер» улетит сразу, как только они выйдут на позиции для атаки.

Или не улетит, если подбросить ему сюрприз. Весьма неприятный, но дружеских подарков у Безликого в запасе не было.

Бросать гранаты так, чтобы они взрывались при ударе о цель либо на подлете к ней, Кальтера обучали асы военной разведки. Навык этот он не утратил, хотя давненько не практиковался. Благо «еврокоптер» представлял собой крупную неподвижную мишень, попасть в которую было несложно. Даже при ураганном ветре, что дул Куприянову в лицо.

Увы, идеального броска не получилось. Кальтер швырнул гранату изо всех сил, но встречный ветер все равно замедлил ее полет. И она рванула, не долетев до цели метра три.

Правда, и такой бросок оказался небесполезен. Несмотря на то, что вертолет перевозил вооруженных головорезов, сам он не являлся боевым. Его борта, стекла и механизмы были уязвимы для осколков, которые, в отличие от самой гранаты, его настигли.

Грянул взрыв, и пилот тут же повел машину на взлет, одновременно заваливая ее на правый борт. Только так он мог быстрее всего покинуть зону, где подвергся обстрелу.

И покинул бы, но, видимо, осколки повредили винт или турбину. «Еврокоптер» заболтало из стороны в сторону, он начал терять высоту и спустя полминуты плюхнулся брюхом в снег неподалеку от «Трех вершин». После чего счастливчику-пилоту осталось заглушить двигатель и радоваться тому, что он выжил.

Погода по-прежнему оставалась безветренной, и искусственный буран сразу же утих. Он побушевал на славу, но все-таки не замел свежие цепочки следов. Они вели от площадки, затем расходились и приближались к зданию с двух сторон - туда, где отсутствовали окна. Игроки двигались след в след, но если приглядеться, можно было определить, что их четверо. И что никто из них не отстал - все они находились сейчас у стен ресторана.

Разумеется, они слышали взрыв и видели падение «вертушки». Да и пилот наверняка доложил им по радиосвязи, что это была не авария, а атака. Поэтому команда ринулась на штурм без промедления. И тотчас же забросала «Три вершины» гранатами сразу со всех сторон.

Бетонные плиты крыши затряслись от череды грянувших друг за другом взрывов. Ливень осколков захлестнул зал и служебные помещения. Не предугадай Безликий, как его станут выкуривать, ему бы не поздоровилось. Но выбравшись наверх, он сохранил преимущество над врагами, даже когда они вторглись в ресторан. Чем и воспользовался, ибо скрываться не было смысла - все равно игроки не успокоятся, пока не обыщут здание снизу доверху.

В протезе у инвалида имелись также миниатюрная лебедка и трос - тонкий, но крепкий. Прицепив его к каркасу вывески, Куприянов подбежал к краю крыши и свесился с нее. Довольно рискованно - так, как он никогда не сделал бы без страховки.

Этот трюк позволил ему заглянуть в окна, обнаружить в зале двух врагов и открыть по ним огонь. Первый охотник обследовал разбитую барную стойку, а второй его прикрывал. Отвернись они оба от окон, Безликий сразил бы их одной очередью. Но так она ударила в спину первому, а второй успел отпрыгнуть, и ему лишь зацепило плечо.

Кальтер не сомневался, что первый игрок мертв - заметил, как одна пуля угодила ему в затылок, а еще две, пробив легкий бронежилет, впились промеж лопаток. Второй игрок тоже понял, что напарник мертв, и не стал вытаскивать его из-под огня. Вместо этого он решил спасаться сам. И стреляя по окнам, отступил в служебную половину ресторана, где находились другие его соратники.

Впрочем, когда в Куприянова полетели пули, он уже не торчал на виду. Заскочив обратно на крышу, он прикинул, как враги поведут себя дальше. Боясь, что их могут обстрелять или забросать гранатами с крыши, они перегруппируются. И сделают это в помещении, где нет окон. То есть на складе - там, где Кальтер укрывался от пулеметных очередей.

Он помнил, какой обзор открывается из внутренних дверей склада (внешние складские ворота были закрыты и завалены снегом). И спрыгнул с крыши в сугроб там, где враги его не засекли. А, спрыгнув, пробрался по снегу до развалин АЗС и залег за бетонной тумбой от бензоколонки.

Было любопытно наблюдать, как разъяренные гибелью товарища игроки воюют с отсутствующим в ресторане противником.

Пока они добирались до лестницы, им пришлось несколько раз стрелять по призракам. Либо Кальтер мерещился им в каждом углу, либо они палили по всем вероятным укрытиям, где он мог их подкарауливать.

Затем снова настал черед взрывов. Люк в потолке был единственным выходом наверх, и Безликий тоже мог устроить там засаду. Без гранат было не обойтись, и они разлетелись из люка в разные стороны. А затем, бабахнув, смели с крыши почти весь снег. И лишь после этого туда выскочили игроки со вскинутыми автоматами, выискивая цель.

Точнее говоря, на крыше очутились лишь двое. А третий - тот, что был ранен в плечо, - прикрывал их изнутри. Они не знали, куда удрал Кальтер (или, если им повезло - куда взрывами зашвырнуло его тело), и разошлись в разные стороны, желая осмотреть пространство спереди и сзади ресторана. И они нашли бы в конце концов свежий след, да только не успели.

Кальтер вынул чеку у еще одной гранаты и метнул ее так, чтобы она упала возле люка. А пока она находилась в полете, он взял на прицел одного из врагов и выстрелил.

Целился он из удобного положения. Так что выпущенная им очередь не прошла мимо и сшибла игрока с ног. Убила или ранила, Безликий не определил, но это было неважно. Потому что когда другой игрок, стреляя на бегу туда, откуда прилетели пули, кинулся к упавшему соратнику, рядом с ними звякнула о бетон куприяновская граната.

Хотя вряд ли кто-то расслышал ее звяканье, потому что взрыв грянул всего через полсекунды.

Он подкинул в воздух два иссеченных осколками тела, которые, не долетев до края крыши, на ней и остались. А Безликий, подхватив автомат, уже спешил обратно в ресторан.

Последний игрок находился у подножия лестницы, и ударная волна его не оглушила. Но грохот близкого взрыва все равно его ошарашил.

- Шемрок! О’Тул! - окликнул он приятелей, но ответом ему была тишина. - Шемрок, мать твою! О’Тул! Да ответьте же! Вы живы?!

Раненый игрок переводил взгляд с люка на двери, которые он держал под прицелом, и обратно. Но своего убийцу он так и не увидел, ибо тот, словно легендарный песец из анекдота, подкрался незаметно.

Не став соваться в дверной проем, Кальтер сунул туда автоматный ствол и дал очередь в направлении лестницы. А затем по грохоту упавшего тела и сдавленным хрипам определил, что не промахнулся. После чего переключил «хеклер-кох» на одиночный огонь, высунулся и, прицелившись получше, добил последнего врага двумя выстрелами в голову.

- Просил же: забирайте тортик и не трогайте крошки, а то ведь ими можно поперхнуться! - тяжко дыша, посетовал Кальтер. Несмотря на холод, прыжки по сугробам согнали с него семь потов. И теперь, дабы не простыть, ему надо было снова нарядиться в пончо, которое он бросил за барной стойкой. И которое обзавелось как минимум дюжиной новых дырок.

Ну да и черт с ним, ведь снимать окровавленную одежду с мертвецов ему не хотелось, пусть даже дырок в ней было куда меньше...

Глава 6

- Ну вот, как всегда! Стоило оставить тебя на полдня одного, и ты опять кого-то убил и что-то взорвал!..

Кальтер резко обернулся и вскинул автомат. Но не выстрелил, потому что позади него на очищенной от снега площадке стоял Мерлин. В своем неизменном костюме и с тростью, разве что на плечи у него была накинута шуба. Такая же аристократическая, как и все остальное, что он носил.

- Впредь не советую подкрадываться ко мне сзади, - огрызнулся Безликий. - Особенно после того, как я опять устроил бойню, которую ты мог предотвратить.

- Если бы мог - предотвратил бы, - уточнил Старик-с-Тростью. - Но я был не в силах, извини. Пора бы тебе привыкнуть, что иногда наше благое дело оборачивается бойнями, пожарами, разрушениями и прочими катаклизмами. Увы, в этом жестоком мире без крови даже больной зуб не выдернуть. А мы с тобой проводим хирургическое вмешательство гораздо большего масштаба.

- Короче, где моя дочь? - спросил Безликий, опуская «хеклер-кох».

- О, не переживай. С нею все в порядке, - заверил соратника Древний. - Я оставил ее в надежном месте, и скоро ты ее увидишь. Но сначала прими мои извинения. За то, что я не поставил тебя в известность насчет истинной цели цюрихской операции. Которая, как ты, небось, сам догадался...

- Спасибо, меня уже просветили, что почем, - перебил его Куприянов. - Одна стервозная баба по имени Медея. Ясно, почему ты не сказал мне, что используешь нас с дочерью в качестве наживки. Это чтобы «серая» не прочла твой план в моих мыслях. Вот только твоя операция все равно пошла коту под хвост - эта дрянь от меня улизнула.

Когда Мерлин возник у Кальтера за спиной, тот, снова облачившись в пончо, обозревал окрестности. И гадал, куда запропастилась «серая». Ее не наблюдалось ни в упавшем вертолете, ни рядом с ним. «Еврокоптер» лежал на снегу в полукилометре от «Трех вершин», и Безликий видел пилота, который пытался вызвать по рации подмогу. Но пилот суетился один, так как в открытом пассажирском отсеке вертолета было пусто.

Куприянову не хотелось плестись туда по колено в снегу и проверять, не спряталась ли Мастерица Игры за сугробами или камнями. С той же вероятностью она могла пуститься в бегство по дороге. Как в одну, так и в другую сторону, хотя удирать под гору ей было бы сподручнее.

- Да полноте, мой друг! - усмехнулся Мерлин. - Я отлично знал, что когда эта скользкая рыбина начнет трепыхаться, ты не удержишь ее даже своей железной рукой. И позаботился об этом... Отойди-ка, будь любезен.

Кальтер нахмурился и отступил на пару шагов назад.

- Благодарю, - кивнул Древний. - А теперь вуаля!..

Он прищелкнул пальцами - точь-в-точь как Мастер Игры, останавливающий и вновь запускающий ход времени. И в следующее мгновение между Безликим и Мерлином шмякнулось возникшее прямо из воздуха тело в сером комбинезоне. То самое знакомое Кальтеру тело, которое он уже не чаял поймать.

- ...Этого мерзкого трахнутого старикашку! Да чтоб тебя! - выпалила «серая», едва упав на снег. Похоже, она начала браниться там, откуда выдернул ее Старик, а закончила здесь, у его ног.

- Я тоже рад тебя видеть, несравненная Медея! - картинно раскланялся перед нею Мерлин. - Встретиться с тобой было невероятно сложно. И тем не менее это для меня высокая честь!

- Старик-с-Тростью! - Мастерица сверкнула глазами и стиснула кулаки. - Главный стервятник Игры! Железная палка в колесе истории! Вечная заноза в моей заднице!

- Я тронут, что ты пылаешь ко мне ответной страстью. Но столь возвышенные эпитеты в мой адрес - это лишнее, - продолжал источать сарказм Древний. - Зови меня просто Мерлин. Так, как это делает Безликий, и как меня называли за сотни лет до него. Простое, скромное имя. В точности, как я сам.

Кальтер хмыкнул, покосившись на «скромника», который выдавал себя за аристократа и транжирил чужие деньги с легкостью завзятого картежника.

- Имя Карачун тебе больше подходит, - заявила «серая», в который раз за сегодня вывалянная в снегу. - Тем более, что мне и так осталось недолго жить, раз уж до меня добрался Старик-с-Тростью.

- Старик-с-Тростью - это еще не Старуха-с-Косой, - уточнил Мерлин. - Не тревожься понапрасну. Пожелай я тебя убить, мой однорукий коллега не был бы с тобой так любезен.

- С каких пор ты называешь своих рабов коллегами? - удивилась Мастерица. - Напомни-ка, скольких «коллег» ты отправил на убой, когда они становились для тебя бесполезными?

- М-м-м... Да вроде ни одного, - ответил Мерлин. Однако его заминка намекнула, что он был не до конца искренен. - Поимей совесть, детка! Не возводи напраслину на мои благородные седины!

- Наглая ложь! - Медея уже стояла в полный рост и всем своим видом демонстрировала презрение. - Да если бы ты раз за разом не избавлялся от своих рабов, неужели я попалась бы в твой капкан? «Вот она, еще одна жертва грязного старого интригана!» - подумала я. И вместо того, чтобы казнить Безликого, дала ему шанс вернуться в Игру. Я проявила доброту, за что и поплатилась. Разве не так, Безликий?

- Не слушай ее, - указав на Мастерицу тростью, посоветовал Старик Кальтеру. - Она вбивает между нами клин и хочет, чтобы ты перестал мне доверять. А что еще ей осталось кроме как устраивать мелкие пакости?

- Она зря старается, - проворчал Куприянов. - Я тебе и так не доверяю. А «серой» и подавно. Но сейчас, если ты не против, я хочу послать вас обоих к черту и увидеться с дочерью.

- Ну конечно! Какой я остолоп! - Мерлин хлопнул себя ладонью по лбу. - Вот что значит не иметь ни семьи, ни детей - всегда упускаешь самое важное в общении с семейным человеком! Прости мне мою бестактность. Минуту терпения - все устроим в наилучшем виде.

И он щелкнул пальцами перед самым носом Кальтера...

Куприянов моментально узнал, куда его зашвырнуло, пусть даже конкретно здесь он вроде бы не бывал. Но мрачные бетонные стены с протянутыми по ним коммуникациями, мощные своды, железные лестницы, железные двери с тревожными красными фонарями над ними, лампы освещения в железных плафонах, запрещающие и предупреждающие знаки, таблички с инструкциями, указатели и многое-многое другое... Все это Кальтер видел не раз и не два. Правда, очень давно, еще на службе в Ведомстве.

Военный объект! Подземный. Судя по знакам и табличкам - российский. Возможно, ракетная база или командный бункер. Но то, что объект секретный - вне всяких сомнений. Как очевидно и то, что он выведен из эксплуатации и законсервирован. Безликий понял это по накрытому полиэтиленовой пленкой оборудованию, рядом с которым оказался. Оно устарело еще в конце двадцатого века. А сегодня такие громоздкие пульты можно увидеть разве что в фильмах про Холодную войну.

- Дядя Костя? Это ты? - услышал Кальтер позади знакомый голос.

Звучал он, правда, неуверенно. Видимо, потому что Мерлин опять не выдал «коллеге» нормальную одежду, и тот очутился здесь в прежнем костюме, дурацком пончо и с оружием в руках.

- Да, это точно ты, дядя Костя, - подтвердила Верданди, когда ее приемный отец обернулся и, отставив автомат, молча развел руками: дескать, как видишь - я собственной персоной.

Вера была давно не маленькой девочкой - хотя дядя Костя помнил ее и такой, - а серьезной молодой женщиной, матерью двоих детей, занимающейся сложной и опасной работой. Как Безликий и предполагал, она не закричала от радости и не бросилась к нему с объятьями. Узнав его, Верданди лишь устало кивнула, а затем подошла к нему и... отвесила пощечину. Не сильную - скорее, символическую. И все же Кальтер растерялся, а те слова, которые он хотел сказать, застряли у него в горле.

- Какой же ты мерзавец! - покачала головой Вера, и на глазах у нее заблестели слезы. Однако лишь заблестели, не более. Какие бы чувства она ни испытывала, ей удавалось держать себя в руках.

- Ну... что могу сказать... - вконец стушевался Кальтер. - Как будто ты меня не знаешь. Все время только и делаю, что влипаю в неприятности. И рад бы не влипать, но... так уж получается.

- Твой друг Мерлин рассказал мне, что с тобой произошло в Скважинске и где ты побывал потом, - призналась Верданди. - Больше года в тюрьме на краю света, затем побег, затем еще два месяца скитаний... Прямо в голове не укладывается, сколько ты пережил, пока я добиралась из командировки до дома. Даже один носовой платок слезами не промочила. Только вылезла из тайм-бота, а мне вручают извещение, что в швейцарском банке меня почти два века дожидается некое послание. Прямо дежавю испытала, честное слово.

- Я научился этому приему у нашего общего друга, сталкера Лени Мракобеса, - признался Куприянов. - Кто бы мог подумать, что через столько лет он снова придет мне на выручку. Святой человек, что еще о нем сказать... Не то, что я.

- Не то, что ты, это правда. Увы, не всем на роду написано быть святыми. Кому-то приходится жить негодяем, - согласилась Верданди. После чего все-таки обняла дядю Костю. Так, как всегда это делала: скупо, но по-родственному тепло, пусть даже они не состояли в кровном родстве.

- Даже не знаю, радоваться или огорчаться тому, что ты здесь. И что я опять втянул тебя в крутую заваруху, - покаялся Куприянов, поцеловав дочь в щеку. - Неправильно все это, согласен. Глупо и опасно. Только иного способа связаться с тобой у меня не было. Извини.

- Но если бы не связался, вот тогда бы я тебя по-настоящему возненавидела, - ответила Вера. - К тому же не забывай: расследовать пространственно-временные аномалии - моя прямая обязанность. И я прибыла сюда не только по твоей просьбе, но и по поручению КВК. Иными словами, мне продлили командировку. И я намерена изучить личность этого Мерлина или кем он там на самом деле является.

- Удалось что-нибудь на него раскопать?

- И да, и нет.

- Как это?

- Видишь ли, тайм-бот может попасть не во всякую эпоху прошлого. Некоторые отрезки временной шкалы для нас закрыты. Прежде мы считали, что виной тому наше несовершенное оборудование. В целом оно надежное, просто в его работе есть ограничения. Но с недавних пор это не единственная теория, которой КВК пытается объяснить пробелы в темпоральных исследованиях.

- «Серые»! - догадался Кальтер. - Только они могут закрыть вам доступ в ту или иную эпоху. Вопрос в том, с какой целью.

- Ответ очевиден: с целью отрезать нас от знаний цивилизаций предтеч. Давно известно, что наша цивилизация далеко не первая на Земле. И на ней история планеты явно не закончится. Если рассмотреть временную шкалу за последние два с половиной миллиона лет - то есть с начала текущего геологического периода, - то недоступных КВК отрезков на ней наберется в сумме на двадцать тысяч лет. Это очень мало - у нас нет доступа менее, чем к одному проценту данных. Однако на самом деле в любой из пробелов может уместиться история целой цивилизации. Причем куда более могущественной, чем наша.

- И «серые» категорически против того, чтобы вы там присутствовали.

- Возможно, в этом и есть смысл существования «серых», - пожала плечами Вера. - Получив власть над временем и пространством, они следят, чтобы другие создавшие машины времени цивилизации не контактировали друг с другом. Не исключено, что это грозит для «серых» фатальными последствиями. Для нас перемещение в наше собственное будущее невозможно. Мы путешествуем лишь в прошлое и возвращаемся обратно в точку отсчета. Но что, если я, прибыв из будущего в эпоху иной развитой цивилизации, расскажу ей, отчего она погибнет? Или поступлю еще благороднее: подарю ей технологию, которая это предотвратит?

- Но Книга Времени давно написана, и ход истории неизменен, - напомнил Куприянов Верданди то, чему она сама его когда-то учила. - Цивилизация, которой суждено погибнуть, погибнет независимо от того, придешь ты ей на помощь или нет.

- Все так, - подтвердила Вера. - Но негативных последствий от этого все равно не избежать. Вроде таких, как Сезон Катастроф, например.* А «серые» полагают, что лишь у них есть право редактировать Книгу Времени, тогда как мы этого недостойны. Возможно, они по-своему правы, отрезая нас от знаний иных времен. Только нам их вмешательство в историю тоже не дает ничего хорошего. Игра «серых» - это развлечение для «серых», но огромная трагедия для нас. И мы не обязаны мириться с таким положением дел, что бы они на сей счет ни думали.

__________________________________________________________________