Помоги проекту - поделись книгой:
– Помогу, – отчеканила я коротко и попросила водителя: – Остановите машину.
Пытаться формировать в подобном состоянии лицо Дэлла оказалось задачей сложной, почти неподъемной, но теперь я плевала на «не могу» – Одриарду требовалась срочная помощь. Черта за чертой, я формировала в сознании его мысленный образ, укрепляла его, делала «живым». Потом уцепилась, усилием воли собрала энергию в пучок, прыгнула. И почти сразу же гул несущихся по мостовой машин, сменился тяжелым хриплым дыханием.
– Потерпи, потерпи, родной, сейчас она придет… – Меган сидела на полу у ног сжавшегося от боли в кольцо мужчины. Поврежденные руки зажаты между колен, корпус раскачивается туда-сюда; в бункере витал очевидный запах гари, едких химикатов и паленой плоти.
– Дэлл? – я коснулась плеча блондина. – Давай, поехали к доктору.
Мне в ответ что-то промычали.
– И я! – Меган впилась в мой локоть ледяными пальцами. – Я с ним, можно?
Мне ли было не понять женщину, желающую идти хоть на край света за своим мужчиной?
Совпадение. Совпадение, ведь так?
Не могла эта мымра знать, что в Реактор я ехала вовсе не для похода в Лабораторию, а для того, чтобы пожаловаться Дрейку? Не могла. А, даже если так, то взрыв в бункере профессионального подрывника – ее ли рук дело?
Возможно ли такое – дистанционно спровоцировать кармически зависимое событие, когда выбранный объект не заслужил «случайных» страданий, так как ошибок в недавнем прошлом не совершал? Что рассказывал на эту тему Дрейк? Я судорожно собирала по временно отказавшей памяти рассыпавшиеся крохи знаний, в то время как Меган сидела рядом и пыталась унять дрожащие ладони:
– Не понимаю, как так вышло… Он всегда аккуратен, всегда несколько раз проверит, прежде чем смешать. Еще ни разу у него ничего не взрывалось не вовремя – только запланированно…
Меган подливала масла в огонь моего чувства вины.
«Совпадение! – упрямо вторила логика. – Чтобы спровоцировать подобную случайную „неслучайность“, намеренно причинив вред человеку, нужно обладать огромным запасом знаний и энергии. А еще не бояться обратного „удара“, который обязательно последует. Тут уже не просто не до „любви“ – за месть Вселенная платит обидчику местью, и это тоже закон сохранения справедливого баланса. Неужели „лысая“ совершенно не боялась?»
Ждать новостей, сидя в гостиной Лагерфельда, оказалось занятием нудным и до крайности тревожным.
Док в операционной вот уже полчаса колдовал над обожженными руками поступившего пациента; Меган, несмотря на бледный вид и ярко проступившие веснушки, старалась держаться молодцом, а я все еще стыковала между собой нестыкующиеся факты. Пыталась сообразить, как же мне дотянуться до Дрейка и при этом не подставить под ненужный риск себя и остальных?
– Мег…
– Да?
– Можешь набрать Мака?
– Могу. Что ему сказать?
Я запнулась. С глупым видом посмотрела на зажатый в собственных ладонях телефон.
– Попроси его… сказать Дрейку, что я… Попроси…
Я формировала одну-единственную фразу, как школьник, не выучивший урок. – Что я… Забудь, ничего не говори. Я сама.
Следующий шаг, прежде чем действовать, мне надо продумать очень и очень внимательно.
В этот момент в дверях показался вытирающий руки полотенцем Стив. Коричневая футболка, взъерошенные рыжие волосы, чуть удивленный взгляд прошелся по мне и Мег. Остановился на последней.
– Жить будет, – констатировал док. – Но, ядрит твою за ногу,… чтобы Дэлл?
И я с тяжелым сердцем услышала то, что Стив недосказал вслух: чтобы так примитивно ошибся с химикатами Дэлл? Невозможно.
Увы, я тоже в это не верила.
Лето шумело всей красой, лето текло сквозь нас – людей, – оставляло в памяти запах соцветий, сочную зелень листвы, лето заставляло торопиться и бурно строить планы…
Я же сидела на лавке, оглушенная.
Порывы ветра сдували вбок струи фонтана, и те поливали асфальт; задумчиво смотрел на плещущуюся в бассейне воду жующий жвачку мужик.
Обед. А я все еще не в Реакторе.
«Дэлл спасен. Кто следующий?»
От беспокойства мутилось сознание. Я продолжала крутить в голове всевозможные варианты попадания в здание Комиссии, но страхи то и дело брали верх, и с лавки я не двигалась. Попросить кого-нибудь о том, чтобы передали Дрейку, что я его ищу? Попробовать снова взять такси и назвать адрес Реактора? Попытаться вызвать Начальника мысленно? А что, если снова звонок?
Слово «беда» крутилось где-то рядом, почти ощутимое, почти воплотившееся в реальность – до него один шаг, один неверный жест. И чей-то невидимый хлыст вновь безжалостно ударит по невиновному человеку.
Пока другие плескались в реках и озерах, радуясь летнему дню, я холодела безо всяких дождей. А ведь еще неизвестно где, обиженная моими словами, теперь жила свою новую жизнь Клэр.
На этот раз я сфокусировалась и прыгнула без раздумий.
Серая квартира. Довольно тесная и унылая – не чета нашему особняку. Узкая, как вагон, кухня, старая посуда, невысокие пыльные окна, вытершийся линолеум.
Я смотрела на нее из коридора – на Клэр. Та, понурив плечи, пила чай – по крайней мере, монотонно звякала ложкой о край чашки.
– Эй, привет! – позвала я негромко, чтобы не напугать. – Клэр, почему это? Ты ведь могла позволить себе лучше?
Спрыгнув с коленей подруги, громко и радостно мяукнула рыжая кошка.
– Это была не я, понимаешь? И этого дня не было ни для кого, кроме тебя, – его попросту не существовало.
На сбивчивые объяснения я потратила уже минут пять – съемная квартира подруги до боли напоминала мне «хрущевку». Оказывается, Клэр растерялась – выбитая из колеи моим «судьбоносным» решением с ней расстаться, она сняла первое, что попалось под руку – свою-то квартиру давно продала…
– И я никогда бы не решила тебя уволить. Да и вообще, это слово сюда не подходит. Ты давно для меня не «работница», а родной человек, подруга. Ты поверила ей?
Глупый вопрос: не ей – «мне».
Клэр кивнула. В ее глазах будто навечно застыло удивление, смешанное с печалью. И глубже стали морщины.
– Как такое возможно, Дина? Чтобы ты… и не ты?
– Я не знаю. Правда, не знаю. Но я выясню.
– Конечно, я поверила…
– Я знаю. Прости.
Я извинялась за то, чего не совершала, и в душе кипело негодование –
– Послушай, когда все это закончится, когда я со всем разберусь, я приду к тебе, и мы пойдем назад, да?
Шишка из темных волос стянута небрежно – всегда аккуратная и подтянутая Клэр Мэтьюз никогда раньше себе этого не позволяла. А теперь она сидела на чужой кухне в мятой блузке, пила чай из нелюбимой чашки и боялась вновь начать надеяться.
– А смешарики… нормально?
Ей хотелось знать, что все хорошо. Хотелось верить, что то, что случилось – настоящее недоразумение, а вовсе не игры моего плохого настроения.
– Нормально. Клэр, – я наклонилась вперед и заглянула ей в глаза. – Кто-то меня подставил, прикинувшись мной. Я никогда бы не попросила тебя уйти.
Она оттаивала; в смятении то комкала пальцами угол бумажной салфетки, то торопливо терла высокий лоб.
– Ты слышишь меня?
– Слышу.
– Это была не я.
– Не ты.
– Это все закончится, я тебе обещаю. Просто кто-то,… это чья-то злая шутка.
– Неудачная шутка. Дин, слушай, – она вдруг встрепенулась, – а когда ты придешь ко мне в следующий раз, как я узнаю, что ты – это ты?
Хороший вопрос. Просто отличный. За окном проехала машина, и стекла в раме задребезжали. Вместо ответа, я вытащила из сумки блокнот и, прикрыв лист рукой сверху, написала:
«Нашим словом-паролем будет „Ганька“».
Показала.
Черт его знает, сможет ли «лысая» выудить эту информацию, если имеет доступ к информационным полям… Наверное, сможет. И не поможет ни моя ладошка над бумагой, ни конспиративное молчание в чужой и тесной кухне. Однако, хоть какая-то мера защиты.
– Поняла меня? Порви, когда я уйду. Или сожги.
Подруга кивнула. Взглянула на меня жадно, словно не хотела отпускать, с затаенной тревогой на дне темных глаз.
– Дин, а кто мог сделать вторую тебя? И зачем?
Да-да, именно те вопросы, ответы на которые я и сама не прочь бы узнать.
Обувалась я в темной прихожей – под потолком висела перегоревшая лампочка.
Любая сложная ситуация в первую очередь воздействует на стрессы – взлетает перед лицом черной вороной и каркает о том, что теперь будет «совсем-совсем плохо». Главное в этот момент – не поверить ей. Дать покаркать, покричать, что «все плохо», пропустить сквозь себя и позволить уйти.
Прозрачная я, прозрачное тело – текущий сквозь меня мир со своим плохим, хорошим, тревожным и радостным.
Шестнадцать ноль пять на часах.
Я сидела в сквере и, вместо того, чтобы пытаться нащупать ответ «что делать» разумом, силилась почувствовать его интуицией. Дрейк учил многому, в том числе и этому.
«Свобода от мыслей. От зависимостей. От боязней. От себя». Просто мир. Просто день. Такой же теплый и летний, независимо от того, что в моей или чужой голове. Дан урок, значит, будет дан и ответ о том, как его пройти.
Из искусственного состояния «безмыслия» меня выдернул очередной телефонный звонок. А в трубке глубокий красивый баритон:
– Ди, что случилось?
Звонил Мак. И я судорожно втянула воздух.
Мег – она все-таки ему позвонила. Видимо, почувствовала неладное, передала, что я о чем-то хотела поговорить.
– Все нормально, Мак.
И впервые в жизни неловкая пауза на обоих концах. Нет слов, только ненужная тишина.
– Ди… Я помогу.
Я знала, что он поможет – сделает все и даже больше. Потому что это Чейзер – стальной двухметровый мужик с двумя базуками наперевес. Опасный, как с оружием, так и без него. Огромная крепость, бронебойный бункер, в котором тепло и безопасно – ох, как я понимала Лайзу. Мак – каменная стена, непробиваемая кладка, бойницы с торчащими наружу стволами пятидесятого калибра. И все же я не могла сказать ему правду.
– Скажи мне, что случилось?
Он чувствовал.
«Спаси, защити!»
Мой собственный «бункер» в этот момент занимался где-то работой вне Реактора.
«Отвези меня к Дрейку, мне нужно срочно ему рассказать про…»
Про «нее» – лысую башку, которая сейчас слушала наш разговор не ушами, но пространством.
– Я ничего такого не хотела, в общем… нормально все.
Поделиться книгой: