Во время одной такой встречи Клифф предупредил, что в следующий раз с Мартыновым встретится некий господин Норман, с которым нужно говорить предельно откровенно. Норман позвонил через четыре дня и назначил свидание в ресторане.
Вот как описал его Мартынов:
— Я пришел туда раньше и сел за уединенный столик. Вскоре появился человек высокого роста и, поздоровавшись, плюхнулся на стул рядом со мной.
— Я вас слушаю, — сказал он.
Я возмутился и спросил, кто он, что ему угодно. Быстрым движением собеседник извлек визитную карточку и положил передо мной. Я прочитал: «Стад-ник. Торговый представитель фирмы «Хаски инджекшиен холдинг система лимитед» в Оттаве».
— Это ничего мне не говорит, господин Стадник, — сказал я.
— Стадник — это вы! — отрезал он. — Это ваша визитная карточка. Михаил Дзюба умер. Нет больше Дзюбы. И Билла Клиффа нет, ушел на пенсию. Я четвертый человек в руководстве РСМП. Теперь будете работать со мной. Звонить вам нужно по телефону, указанному в визитной карточке Стадникa.
Я удивился: зачем мне надо менять фамилию? Ведь на имя Дзюбы уже открыт счет в банке и выписано множество различных документов.
— Менять надо обязательно, — властно сказал он. — Дзюбу знает ЦРУ, как меня проинформировал Билл. Что же касается ваших документов и счетов в банках, это не проблема.
Тут он достал из кармана пачку бумаг, извлек оттуда канадский паспорт с моей фотографией на имя Ярослава Стадника.
Мартынову меняли фамилии, должности, каждый раз снабжая соответствующими документами и требуя новой секретной информации. Агент РСМП Квилли вручил ему даже специальный вопросник:
«1. Схема и описание «Союззагранпоставки» и ваше место в этой организации.
2. Направление деятельности и интересы «Союззагранпоставки» в Канаде.
3. Конкретные лица, работающие по линии «Союззагранпоставки» в Канаде, и их интересы.
4. Какие советские предприятия оборонного характера являются клиентами «Союззагранпоставки». Их местонахождение и почтовые адреса.
5. Имена руководителей этих предприятий и их характеристики.
6. Потребности конкретных советских министерств в оборудовании, закупаемом «Союззагранпоставкой» для выполнения советской космической программы.
7. Характер заявок, поступающих в «Союззагран-поставку» от министерств, занятых производством военной продукции. Виды этой продукции».
Были и другие вопросники такого же характера. Одновременно Мартынов получил конверт с долларами. Квилли предупредил:
— К следующей встрече вам дадут еще один вопросник, который для нас представляет особый интеpec. Поэтому против каждого вопроса будет проставлена цена. От ста долларов до нескольких тысяч.
Ответы на эти вопросы, как и на все предыдущие, готовил не Мартынов, и линию его поведения «выстраивал» не он один. Все это делалось разведчиками КГБ. Они получили фотографии, узнали характеры и повадки многих работников РСМП и ЦРУ. Выяснили, что именно интересует западные спецслужбы.
Сотрудники госбезопасности, занимавшиеся этим делом, своими ответами старались дезориентировать противника. Надо было, чтобы Мартынову верили, и для этого изыскивались самые различные способы. Например, нашим сотрудникам было известно, какие помещения Внешторга прослушиваются канадской разведкой, и именно там велись разговоры, содержавшие малозначащие «секреты», о которых впоследствии сообщал «хозяевам» Мартынов.
Использовались и другие, более убедительные средства, чтобы отвести возможные подозрения от Мартынова. Имена всех участников операции я и сейчас еще раскрыть не могу.
Когда же в Канаде через несколько лет после начала этой операции разразилась антисоветская кампания, сулившая нам серьезные экономические трудности, МГБ решило «пожертвовать» Мартыновым — не посылать его больше за пределы страны. «Литературная газета» опубликовала эту детективную историю, точнее — рассказ самого Мартынова — и напечатала клише с подлинных документов. Были названы фамилии не только нескольких сотрудников канадских спецслужб, но и имена крупных государственных деятелей, совершавших подлоги документов, в том числе двух членов парламента, являвшихся вдох-повителями антисоветской кампании: Тома Коссита и Отто Еленика.
В конце статьи газета обратилась к президенту канадского банка «Бэнк оф Монреаль»:
«Закройте счета № 5003—49 в Оттаве на имя Михайла Дзюбы и № 1065—795 на имя Ярослава Стадника, ибо таких людей не существует, а заодно объясните, почему банк выдал мифическому Стаднику кредитную карточку под номером 51918 190 466 827?
И пусть президент швейцарского банка «Свис бэнк корпорейшн» в Цюрихе по тем же причинам закроет счет № РО-326—863».
Затем газета обратились и к канадским журналистам: «Проверьте все, о чем рассказал Алексей Мартынов. Конечно, в банках едва ли удастся получить какие-либо справки. Пойдите в страховое общество, проверьте, на каком основании, по чьим заявлениям и кому выданы карточки социального страхования № 612006692 и 472146067 на имя несуществующих Михаила Дзюбы и Ярослава Стадника.
Совсем нетрудно проверить, как, кем, на основании чего 1 апреля 1975 года был выдан паспорт № АГ-287302 и свидетельство о рождении 10 октября 1930 года в канадской провинции Саскачеван за № Г-63641 на имя Михаила Дзюбы, а 3 мая 1977 года в Оттаве — паспорт № ДН-406638 (реферативный номер Г-396067) на имя Ярослава Стадника, родившегося 26 апреля 1930 года в Оттаве, хотя на фотографиях обоих паспортов одно и то же лицо.
Посетите фирму «Хаски». Пусть вам покажут торгового представителя фирмы в Оттаве — несуществующего Стадника. Попробуйте позвонить по «его» телефону номер (613) 234—8602 по визитной карточке Михаила Дзюбы — представителя фирмы «Дангарвин».
Вам ответят не из контор фирм. Вам ответят из штаб-квартиры PCМП — канадской разведывательной службы.
Если вы это сделаете, станет ясно, к каким подлогам прибегают РСМП вместе с ЦРУ для организации шпионажа против СССР».
В примечаниях к статье газета сообщала, что располагает столь же достоверными фактами о других более коварных акциях РСМП и, возможно, опубликует их.
Однако второй публикации не потребовалось. По-еле выступления Мартынова кампания эта прекратилась и переговоры с Канадой, из-за которых нам пришлось пойти на подобную акцию, завершились успешно.
Легко представить себе, каким интеллектом, каким мужеством, выдержкой, силой воли и находчивостью обладал Мартынов, чтобы на протяжении долгих лет ходить по острию ножа.
Мне не пришлось работать в разведке, хотя, не скрою, желание такое возникало и даже стояло на грани осуществления. История Мартынова изложена мною сознательно. «Холодная война» велась против СССР и за его пределами. Естественно, что в противодействии ей участвовали не только контрразведчики, но и разведчики. Именно последние проводили рискованные операции за рубежом, добывая документы о планах западных спецслужб, их конкретных операциях на территории СССР, именно они вооружали контрразведку важнейшей информацией, помогали блокировать и срывать акции центров «психологической войны», направленные на проникновение в СССР.
Мне дороги отношения с сотрудниками советской разведки, памятны совместные дела, многие из них и сегодня остаются моими добрыми друзьями.
ЗАГАДОЧНЫЙ КОНТЕЙНЕР
СОТРУДНИКАМ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ приходилось подчас решать поистине головоломные задачи, и надо сказать, что при сегодняшнем высочайшем уровне развития науки и техники без помощи ученых и специалистов из различных областей знаний расшифровка некоторых хитросплетений была бы просто невозможна.
Например, органы безопасности обнаружили на дне Охотского моря аппаратуру, которая снимала с кабеля связи и записывала телефонные переговоры. Безусловно, люди, обнаружившие это устройство, не подвергались такому риску, как, скажем, наш агент в диверсионной школе, однако совсем не просто было отыскать «иголку в стоге сена» — обнаружить секретную аппаратуру. Эта крупная акция западных спецслужб была раскрыта в результате совместных действий органов безопасности с учеными-специалистами высокой квалификации.
Ученые-эксперты оказали нам неоценимую помощь и в истории с контейнером.
Стало известно, что среди сотен тысяч контейнеров, погруженных на железнодорожные платформы, днем и ночью колесившие по необъятным просторам России, находится один, представляющий серьезную опасность для нашей страны. Как отыскать его?
Контрразведчиками была проделана огромная работа, и наконец контейнер удалось обнаружить. Он демаскировал себя наличием непредусмотренных для обычных контейнеров неких форточек, подобных дверцам, закрывающим иллюминаторы на кораблях. И надо было обнаружить такое отличие. Одно слово — терпение, настойчивость в поиске. Из сопроводительных документов контейнера явствовало, что в нем находятся фаянсовые изделия японского производства, следующие из Японии по Транссибирской магистрали транзитом через Москву в Ленинград, а оттуда — водным путем в Гамбург. Японцы доставили контейнер в порт Находку, где его погрузили на железнодорожную платформу. Документы на груз были в порядке и не вызывали никаких подозрений.
Обнаружили контейнер в районе Иркутска. Посовещавшись, решили вскрыть пломбы, хотя понимали всю меру ответственности, которую берем на себя. На карту поставлен престиж страны — случай беспрецедентный: по пути следования досматривается в отсутствие отправителя и получателя мирный груз иностранного государства. А вдруг в контейнере окажется именно то, что указано в документах?
Срезали пломбы, распахнули двери. По всей длине контейнера от пола до потолка сложены аккуратно упакованные ящики. Вскрыли первый… второй… В мягкой упаковке оказались красивые фаянсовые вазы. Неужели ошибка? Не может быть! Хорошо знали, из каких надежных источников была получена информация. Так грубо ошибиться не могли! Продолжили осмотр и вскоре обнаружили позади ящиков фанерную перегородку, а за ней — достаточно просторное помещение с нагромождением загадочной аппаратуры.
Пригласили экспертов. Они во всем разобрались. Это была сложная система, оснащенная блоком регистрации гамма-излучений и блоком питания к нему, блоком накопления, обработки информации и управления всем комплексом. Обеспечена она была автономным питанием, а также снабжена термолюминесцентными дозиметрами и фоторегистрирующей аппаратурой.
Внимательно изучив это устройство, ученые-эксперты пришли к заключению, что в контейнере находилась специальная лаборатория, способная собирать и накапливать информацию на всем протяжении пути от Находки до Ленинграда. Уникальная разведывательная система фиксировала наличие сырья для атомного производства, сами производственные объекты и многое другое, с ее помощью можно было определить места разработки атомного сырья даже после того, как работы там уже прекратились, «засечь» транспорт, на котором перевозились компоненты атомного производства, и определить направление их движения. В местах наиболее интенсивного излучения автоматически открывались вентиляционные заслонки контейнера и производилась фотосъемка окружающей местности глубиной до нескольких километров по обе стороны железнодорожного полотна. Показатели излучений и фоторегистрации, счетчики километража давали возможность точно определять, где именно находится данный объект, и получать ряд других, не менее важных данных. Таким же образом можно было «прощупать» едва ли не всю территорию страны.
Нелегко пришлось японской фирме, сотрудничавшей с нашей страной и осуществлявшей транзит контейнеров по Транссибирской железнодорожной магистрали. В самом деле, как признать, что они помогают американским спецслужбам в разведывательной деятельности против СССР. Однако у нас в руках были неопровержимые доказательства.
По всем данным, лаборатория была изготовлена в США. Следовательно, ее переправили затем в Японию, скорее всего морским путем, как только работа была бы завершена, ее доставили бы обратно в Штаты, по какому-то иному маршруту.
Отпираться японские бизнесмены не могли, а вместе с тем им вовсе не хотелось рвать связи с Советским Союзом и компрометировать себя перед всем миром. Фирма готова были уплатить полмиллиона долларов, только бы сохранить свой престиж перед неминуемым международным скандалом.
Однако рекламировать свой успех мы и сами не собирались; на дворе уже стоял 1989 год, наступило потепление в международной обстановке, и контрразведка вынуждена была снижать активность в противоборстве с американскими спецслужбами. А. А. Громыко к тому времени на посту министра иностранных дел сменил другой член Политбюро, который подобного рода разоблачений в силу нового мышления явно избегал.
Американская лаборатория на колесах представляла собой последнее слово техники и оценивалась в десятизначную сумму в долларах. Впрочем, дело было не в деньгах — провал грандиозной шпионской операции парализовал систему, которая должна была предоставить американским спецслужбам важные данные об атомном производстве и оружии.
Ученым США удалось воплотить в жизнь замечательную и оригинальную техническую идею, результат мог оказаться просто фантастическим, однако применить лабораторию на деле нашим противникам не удалось.
Однако следует признать, что далеко не всегда наша борьба с западными спецслужбами велась столь успешно. Терпели мы и поражения — иной раз весьма чувствительные.
Расскажу об одном.
В конце 80-х годов не случайно было найдено американское подслушивающее устройство в пункте сосредоточения кабелей связи секретных и сверхсекретных телефонных переговоров. Американским разведчикам удалось установить его не в каком-нибудь из московских здании, а на значительном расстоянии от столицы, под землей — в распределительном колодце, куда сходились линии правительственной связи и оперативной связи центрального аппарата КГБ СССР со службами внешней разведки. Там же проходил канал связи с лазерным центром в городе Троицке.
Вот в этом-то колодце американским агентам удалось установить аппаратуру, способную записывать телефонные переговоры на магнитофонную пленку. Несмотря на то что было довольно сложно извлекать из колодца готовые кассеты с записью, сотрудники резидентуры ЦРУ с этим справились. Это был несомненный успех американских спецслужб, свидетельствовавший о профессионализме сотрудников разведки, работавших в Москве.
Каким образом удалось установить аппаратуру, мы так и не узнали. Скорее всего в бригаду строителей линии связи был внедрен агент, а может, даже несколько агентов, причем то были не простые землекопы или каменщики, а квалифицированные технические специалисты.
Это обстоятельство и то, что американский агент имел затем возможность извлекать из колодца записанную информацию, было, безусловно, непростительным промахом нашей контрразведки. Открыть такой колодец одному человеку совсем непросто. Так как же это все-таки удалось?
В определенные дни одетого «под туриста» сотрудника резидентуры вывозили за город. Служба, наблюдавшая за посольством, его не видела из-за принимавшихся мер, маскировавших выезд. За Москвой на некотором расстоянии от колодца он выходил из машины и под видом туриста, с рюкзаком за плечами, стараясь запутать следы, добирался до заветного колодца. С помощью специальных инструментов, дававших возможность справиться с люком без посторонней помощи, он поднимал крышку, опускался в колодец — что было тоже совсем нелегко, — забирал кассеты с записью и, заложив новые, возвращался в Москву.
В конечном итоге, с помощью агентуры, мы раскрыли некоторые детали операции американских спецслужб и разработали план захвата агента на месте. Заготовили несколько вариантов поимки шпиона, один надежнее другого. Казалось, предусмотрели все, были предельно осторожны, даже не прекратили переговоры по секретной связи, но и здесь нас постигла неудача: агент у колодца больше не появился. Нам ничего другого не оставалось, как подсчитать урон, который нанесла стране эта операция американской разведки, и срочно внести коррективы в дальнейшие планы и мероприятия.
ПРОВАЛ ПРОВОКАЦИЙ ЗАПАДНЫХ СПЕЦСЛУЖБ
БОЛЬШИМ ИСПЫТАНИЕМ для советских органов госбезопасности стали проходившие в период разгара «холодной войны» Олимпийские игры 1980 года в Москве. Тревога усиливалась в связи с тем, что в то время в памяти еще не изгладились события, произошедшие на Олимпиаде в Мюнхене, когда арабские экстремисты расстреляли израильских спортсменов. Тогдашний министр внутренних дел ФРГ Г. Геншер, отвечая репортерам на пресс-конференции, состоявшейся после трагической ночи, отметил: «Вы пожинаете плоды вашей кампании. Вы этого хотели?» Он имел в виду публикации печатных органов ФРГ, в которых журналисты осуждали «чрезмерные» усилия по охране Олимпиады. С горечью вспоминал об этом трагическом событии и полицай-президент Мюнхена М. Шрайбер, который под давлением прессы значительно ослабил меры безопасности в Олимпийской деревне.
Обстановка в год Олимпийских игр в Москве была не из легких. Как известно, по инициативе Соединенных Штатов эту Олимпиаду бойкотировал ряд западных стран.
Тем не менее в Москве нашлось немало любителей критиковать органы правопорядка за излишнюю бдительность, а некоторые прямо выступали с требованием ослабить режим охраны. Легко проявлять «демократизм», если ты не отвечаешь за человеческие жизни, за честь страны!
А между тем со страниц зарубежной печати звучали открытые призывы к террору и провокациям. Задолго до Олимпиады-80 почти одновременно появились две книги: бывшего кадрового разведчика Роберта Вача — в Англии и Джеймса Паттерсона — в США. В обоих произведениях очень красочно опись! — вались те страхи и ужасы, которые довелось испытать героям этих книг во время вымышленной Олимпиады в Москве. Обывателя запугивали жуткими картинами убийств и взрывами. Фактически это был своеобразный инструктаж для террористов. В книге Паттерсона прямо указывалось, какое оружие, каким образом можно завезти в Москву и где его хранить до определенного момента. Подробно описывались места, где лучше произвести взрывы, откуда удобнее стрелять. Зачем? На всякий случай — а вдруг найдутся желающие взрывать и стрелять. Мюнхен оставался неотомщенным, кое-кому очень хотелось, чтобы кровавые события повторились в Москве.
Те, кто ставил целью вызвать эксцессы на Олимпиаде, не только писали книги, они искали потенциальных исполнителей террористических и провокационных акций, усиленно занимались подстрекательством к подобным действиям.
Весной 1980 года Ленинград и Москву посетили двое английских туристов, один из которых представился членом парламента Аткинсоном. В Ленинграде эти двое сразу обратили на себя внимание после встречи с человеком, который находился под наблюдением местной службы контрразведки. Была зафиксирована проведенная «туристами» агентурная акция — они вышли на конспиративную встречу с завербованным ранее гражданином.
Естественно, мы готовились встретить их в Москве. Аткинсон и его напарник остановились в гостинице «Националь». Однажды вечером они вышли в город. Вид у «зарубежных туристов» был весьма непрезентабельный; старые потрепанные джинсы, грязные свитера, тяжелые сумки через плечо (позднее мы выяснили, что там находились книги, листовки и деньги). Аткинсон с приятелем некоторое время бродили по городу, пытаясь проверить, не ведется ли за ними наблюдение, и наконец добрались до Перова на окраине Москвы, где в одном из темных переулков их поджидал «московский друг». Наблюдавшие сотрудники были немало удивлены, обнаружив, что этим «другом» оказался священник. Не стану называть его имя, как и другого участника встречи, который сейчас стал известным политическим деятелем. «Друг» провел новых знакомых в свою квартиру, и через два часа, избавившись от тяжелых сумок, «туристы» отправились в обратный путь. Стало известно, что они обсуждали со своими «московскими друзьями» возможность осуществления провокации на стадионе в день открытия Олимпиады-80. Рассматривалось несколько вариантов вызова паники на трибунах, переполненных зрителями. Предполагалось пустить в ход хлопушки, имитирующие взрывы, спровоцировать скандал с милицией. Короче, они были готовы организовать любые эксцессы, чтобы сорвать или омрачить открытие Олимпийских игр.
Пытались подстрекать к противоправным акциям и участников Олимпиады. Например, готовилась обструкция при награждении олимпийских чемпионов, причем зачинщиком должен был выступить один из французских спортсменов. Мне пришлось провести официальную встречу с руководителем французской делегации. От имени службы госбезопасности я просил не допустить нежелательных эксцессов, и наша беседа дала нужный результат.
Желая во что бы то ни стало подорвать престиж Игр, не остались в стороне и представители спецслужб западных стран, работавшие в посольствах. Помню, как в спортивном комплексе нам с трудом удалось буквально вырвать из рук американцев афганского борца. Они имели намерение отвезти его в посольство США и разыграть там спектакль: якобы афганец попросил политическое убежище.
Запомнился один вечер в Олимпийской деревне. На дискотеке произошел спровоцированный скандал, в который вовлекли эмоциональных спортсменов из Африки.
Поводом послужило объявление, что дискотека закрывается на ночь. Такой режим ее работы не вызывал возражений. На сей раз мгновенно вспыхнувшая перебранка переросла в дебош: посетители дискотеки били осветительные прожекторы, ломали мебель, кидали друг в друга чем попало. Скандал в дискотеке послужил сигналом для других обитателей Олимпийской деревни — из окон домов, где жили участники соревнований, полетели мешки для мусора, наполненные водой, они с грохотом рвались, ударяясь о землю.
Службе правопорядка удалось прекратить скандал; хорошо, что, несмотря на нажим, мы не ослабили охрану Олимпиады. В целом Игры в Москве прошли в спокойной обстановке.
Задолго до открытия Всемирного фестиваля молодежи и студентов, который проходил в Москве с 27 июля по 3 августа 1985 года, западные спецслужбы начали активную подготовку, намереваясь сорвать его и скомпрометировать Советский Союз перед всем миром.
Подобрали группу афганских боевиков, готовых (надо полагать, за солидное вознаграждение) пойти на любые провокации. План этот, казалось, абсолютно исключал провал, боевики прошли в Пакистане под руководством специалистов из ЦРУ серьезную подготовку, и за год до фестиваля их доставили в Москву, где они расселились в частных квартирах. Деньгами их снабдили в достаточном количестве.
Надо сказать, что в те годы в стране к афганским гражданам относились благожелательно, и это позволило им вести себя довольно свободно. Им многое прощалось. Власти сквозь пальцы смотрели на нарушение паспортного режима или просрочку визы, охотно трудоустраивали афганцев. В общем, законспирировались эти люди надежно, двое даже женились на русских девушках.
Перед самым фестивалем в квартиры, где поселились афганцы, должны были завезти взрывчатку, пластиковые бомбы и оружие. Намечалось осуществить взрывы в местах массового скопления людей — в Лужниках, на Манежной площади и в других местах. Афганцы не давали никакого повода в чем-либо их заподозрить — обыкновенные любители побродить по странам, увидеть мир. Да они и в самом деле не были главными героями в этой истории, не на них делали ставку западные спецслужбы. Задача засланных людей сводилась только к одному; поселиться в изолированных квартирах и обеспечить надежное убежище, куда перед самым фестивалем прибудут главные исполнители планируемых акций — шесть настоящих «маете-ров своего дела».
Они были снабжены транзитными визами и правом выхода в город. У двоих имелись билеты из Кабула до Будапешта через Москву. Остальные четверо имели конечным пунктом другие города и страны. В день открытия фестиваля эта группа, используя заранее завезенные средства, должна была совершить террористические акты и немедленно отправиться дальше.
За три месяца до открытия фестиваля стали известны все их планы — хорошо поработала зарубежная агентура военной контрразведки.
А нам, в Москве, предстояло решить нелегкую задачу: прежде всего отыскать квартиры, где поселились афганцы. Нашли. Однако оставалась вероятность того, что где-то существуют резервные места, куда диверсанты могли завезти смертоносный груз. А это обязывало перехватить их на вокзале или аэродроме.
Была создана оперативная группа, которая немедленно приступила к работе. Нам активно помогали афганские и польские коллеги, они осуществляли тщательный контроль на границе. Вскоре удалось получить дополнительные данные о том, что взрывчатка будет поступать с американских военных баз в ФРГ. В работу оперативной группы включились опытные сотрудники контрразведки ГДР.
За несколько дней до открытия фестиваля нам сообщили приметы всех шестерых диверсантов, но операция по задержанию все равно оставалась сложной — предстояло отыскать этих агентов в немыслимом скоплении людей на аэродромах и вокзалах.
Тревожил и такой вопрос: а что, если мы выявили не всех участников акции и смертоносный груз они уже успели завезти?
Накануне открытия фестиваля оперативная группа работала с большим напряжением. Наконец поступило сообщение, что шестеро «гостей» вылетели из Кабула. Мы тут же отправились на аэродром. «Торжественная» встреча состоялась, и террористов, естественно, задержали. Однако ни оружия, ни взрывчатки у них не оказалось. Как выяснилось, наши зарубежные коллеги тоже хорошо поработали, они своевременно предупредили пограничный и таможенный контроль и тем самым предотвратили доставку «груза». Правда, один из диверсантов, узнав о принятых нами мерах, сумел удрать в Будапешт, где и был задержан афганскими коллегами.
Таким образом, работа нашей опергруппы и товарищей из МВД СССР завершилась успехом. Однако не все и не всегда шло у нас гладко. Должен признаться, что и американским спецслужбам в психологической борьбе не раз удавалось одерживать над нами верх.
В свое время контрразведкой был разработан довольно интересный с оперативной точки зрения план разоблачения пропагандистских акций Запада. Замысел заключался в том, чтобы не только разоблачить подстрекательскую деятельность западных спецслужб, но и внести раскол в их ряды, заставить действовать не по своему, а по нашему сценарию. К сожалению, осуществить это не удалось. Западные спецслужбы опередили нас, подготовив программу под названием «Демократическое движение», целью которой было под благородным лозунгом развития демократии дать импульс антиконституционным действиям, вооружить теоретически участников «очагов сопротивления».
Надо признать, что эта платформа сыграла свою роль в сплочении сил, выступавших против политики, проводимой государством. Появившиеся затем «Тактические основы демократического движения» подсказывали формы и методы действий. Стихийность заменялась организованностью. Эту сторону дела не раз подчеркивали сотрудники американских спецслужб, и в частности полковник Раллис, чаще других встречавшийся с нашей агентурой.
К сожалению, удача сопутствовала не нам.
Расскажу еще об одной уникальной операции.
На Западе действовала организация украинских националистов — ОУН, главной целью которой было оторвать Украину от Советского Союза. Сейчас они празднуют победу: осуществилась их давняя мечта — Украина стала «незалежной», независимой от России.
Один из разведчиков, внедренных в зарубежный центр ОУН, в течение нескольких лет снабжал нас важной информацией. В частности, чекисты Украины узнавали обо всех директивах и инструкциях ОУН, намечаемых подрывных акциях. Заблаговременно становились известны адреса, куда ОУН направляла материальные средства, и многое другое. Короче, мы получали исчерпывающие сведения обо всех планах оуновцев.
Непревзойденно тонкая игра внедренного агента давала возможность вовремя парализовать действия ОУН, которые, я убежден, могли привести к роковым, кровавым последствиям. Наш сотрудник действовал настолько тонко, умно и осторожно, настолько смело ступал иной раз по тонкому льду, что его «хозяева» просто терялись в догадках, не понимая, почему они терпят один провал за другим. Этот человек сумел войти у оуновцев в такое доверие, что его даже наградили высшим Золотым орденом Бандеровского центра.
О том, какое место занимал ОУН в борьбе против советского строя, о роли нашей агентуры в ее центрах и вообще о некоторых аспектах деятельности органов госбезопасности рассказывает в личном письме ко мне генерал А. П. Судоплатов:
«В связи с предстоящей встречей М. С. Горбачева с Р. Рейганом разрешите напомнить Вам о нескольких малоизвестных событиях, происходивших в периоды важнейших переговоров с США. Они не теряют своего значения и ныне.
1. 1933 год. Организация Украинских националистов (ОУН) подготовила покушение на тов. М. Литвинова, выехавшего в США для переговоров с Ф. Рузвельтом об установлении дипломатических отношений между нашими странами. Немецкая разведка была в курсе этой акции. Пятерку террористов ОУН во главе с Мишугой инструктировал создатель и главарь ОУН Е. Коновалец (уничтожен в Роттердаме в мае 1938 года). Сведения о предстоящем акте ОГПУ получило от введенного нами в руководящие круги ОУН источника «82» (умер в Киеве 25 октября 1985 г.). Наш нелегальный резидент в Западной Европе Мороз (погиб в 1942 году в бою с карателями на Украине) переслал это сообщение в центр. Резидент ОГПУ в США (в то время работник «Амторга») сделал представление американской стороне. По распоряжению Рузвельта вооруженная группа Мишуги была взята под стражу на весь период пребывания тов. Литвинова в США.
2. 1945 год. Ялта. Крымская конференция на высшем уровне. Проведенной мною проверкой было установлено, что переводчиком президента Рузвельта на переговорах с тов. И. Сталиным состоит член контрреволюционной эмигрантской организации «Лига Обера», организовавшей в свое время ряд террористических актов на территории СССР и в Западной Европе, в том числе убийство в Лозанне тов. В. Воровского. По нашему устному представлению, сделанному начальнику охраны американского президента, этот переводчик Обер (младший) в тот же день в самый канун встречи Ф. Рузвельта и И. Сталина был выдворен самолетом за пределы СССР.
3. Убийство Индиры Ганди, Улофа Пальме, недавнее покушение на Раджива Ганди, да и другие случаи показывают, что реакция, ЦРУ США широко используют фашиствующие националистические элементы для дестабилизации международной обстановки в борьбе против СССР, сил мира и прогресса. Не случайно в окружении Р. Рейгана, среди его помощников фигурирует доверенное лицо Ярослава Стецко, нынешнего главаря ОУН, — Лев Добрянский, публицист, видный украинский националист. Р. Рейган и вице-президент Д. Буш лично принимали и «обласкали» нынешнее руководство ОУН во главе со Стецко.
Внимание Рейгана и Буша к ОУН логично. Из всех активных антисоветских группировок именно ОУН имеет наибольший опыт в проведении индивидуальных террористических актов, направленных против СССР. Характерен эпизод, рассказанный мне Е. Коновальцем во время встречи с ним в Вене в 1936 году. (Я с ним встречался в Берлине, Вене, Париже, Роттердаме.) Мы дискутировали вопрос о терроре. Я выступал против, а он — за. Коновалец рассказал, что Банд ера (руководил тогда ОУН в Галиции) без согласования с Центральным Проводом ОУН, и даже вопреки его воле, организовал убийство министра внутренних дел буржуазной Польши Б. Перацкого. Террористу Мацейко, осуществившему эту акцию, удалось тогда бежать из Варшавы в Аргентину. Помогли ему активистки ОУН Анна Чемеринская (Коновалец познакомил меня с ней в Вене, в 1936 году) и Екатерина Зарицкая (живет сейчас в Галиции). Чемеринская лично провела Мацейко через Карпаты в Чехословакию, минуя явки и конспиративные квартиры ОУН в Польше.
Из рассказа Коновальца следует, что экстремисты иногда выходят из-под контроля «вождей» и могут действовать под влиянием своих местных руководителей. Именно так поступил и Бандера. Надо добавить к этому, что после смерти Коновальца Бандера, пробиваясь к власти в ОУН, уничтожил всех наиболее близких к Коновальцу членов Центрального Провода: Е. Грибивского, Р. Сушко, Я. Барановского, Н. Сциборского и других».