Рой никогда не спит

Полицейские забрались в машину вслед за Квакером. Двигатель заурчал, и машина медленно поехала по дороге. Кар вжался в изгородь и с тяжелым сердцем смотрел, как они уезжают. Новые кошки выбежали из дома, жалобно мяукая. Они столпились за воротами, а машина уже ехала вниз по холму.

– Это полицейские, Кар, – сказал Хмур. – Крамб не одобрил бы твое вмешательство, и тут я с ним согласен… Эй!

Кар бросился вниз по холму, сжимая в кулаке камень, чтобы тот не выпал из кармана. Он знал, что должен делать. Если он превратится в ворона, то сможет следить за ними с воздуха. Собрав всю свою энергию, он подпрыгнул, стараясь преобразиться, позволяя внутреннему ворону расправить крылья…

… и тяжело упал на землю, сбив дыхание.

– Ой, это было неловко, – сказал Визг, приземлившись рядом.

– Наверное, тебе стоило остаться и потренироваться с Крамбом, – заметил Хмур.

Кар сел, потирая спину. Почему не получилось? Он ведь уже делал так раньше.

– Несите меня за машиной полицейских, – сказал он воронам.

Кар закрыл глаза, сжал кулаки и ощутил, как сила наполняет его тело. Пусть он не смог превратиться в ворона, но у него есть еще кое-что в запасе.

Когда Кар открыл глаза, он увидел, что они летят. Черные пятна приближались со всех сторон. Вороны Блэкстоуна слушались своего хозяина.

Один за другим они образовывали темный вихрь и цеплялись лапами за его одежду. С каждым новым вороном Кар чувствовал, как становится все легче, и вот его ноги оторвались от земли.

– Летите за ними! – приказал он.

Ноги Кара уже болтались в воздухе, а вороны поднимали его все выше, к небу, под ним внизу петляла серая лента дороги. Когда Кар отдался власти их крыльев и земля стала уменьшаться, страх сменился восторгом. Вдалеке раскинулся Блэкстоун. Он должен остановить машину до того, как они доедут до оживленного мегаполиса, иначе его непременно заметят. Мысленно он сам направлял воронов. Вон там! Машина прямо по курсу, медленно едет по вьющейся дороге. Вороны ускорились, и вот Кар уже висит в десяти футах над автомобилем. Сможет ли он это сделать? Он должен все рассчитать максимально точно.

– Отпускайте меня! – крикнул он.

– Что? – каркнул Визг.

– Сейчас же! – крикнул Кар.

Сотни когтей разжались одновременно, и он ударился ногами о крышу машины. Потеряв равновесие, он перекатился и врезался в лобовое стекло. Тормоза взвыли, машина завихляла, и мальчик спрыгнул вниз. Мир завертелся перед глазами, Кар обхватил голову руками. Боком он сильно ударился обо что-то твердое.

Кар перекатился и понял, что лежит посередине дороги. Он сел и как раз успел увидеть, как полицейская машина вылетела на обочину и с громким треском врезалась в дерево.

Когда Кар поднялся на ноги, лодыжку пронзила боль, но он решил, что просто подвернул ее. По мере того как он приходил в себя, с десяток ран дали о себе знать. Куртке тоже досталось. Вороны уже расселись на деревьях по обе стороны дороги. Морщась, Кар захромал к машине. Только теперь ему стало жутко. Что я наделал?! Он рывком открыл заднюю дверь и из покореженной машины вырвался дым.

Полицейские слабо шевелились на передних сиденьях. Живы, слава богу, но они все равно опасны. Кар перегнулся через тело Квакера и расстегнул ремень безопасности.

– Кар? – изумленно проговорил Квакер. Он часто моргал, видимо, шок еще не прошел.

– Идемте со мной! – сказал Кар.

– Как ты…

Кар схватил Квакера за руку и потянул его из машины.

– Сюда! – позвал он, ведя Говорящего-с-кошками вверх по поросшему травой склону. Нога отзывалась болью при каждом шаге. – Подальше от дороги.

Перед тем как войти под сень леса, Квакер помедлил. Кар не знал, куда идет, он только хотел оказаться как можно дальше от полицейских. Спотыкаясь о кряжистые корни, они спустились по склону, покрытому опавшими листьями, перешли вброд небольшой ручей, взобрались на другой склон и оказались в небольшой лощине. Квакер, тяжело дыша, упал на землю. У Кара нога разрывалась от боли. Вороны уселись рядом с ними.

– Глядите в оба, – сказал им Кар.

– Ох, Кар, что же ты наделал?! – выдохнул Квакер.

– Лучше бы спасибо сказал, – заметила Блик.

– О чем вы? – спросил Кар. – Я вас спас.

Квакер огляделся по сторонам, будто что-то услышал. Он еле стоял на ногах, в глазах застыл ужас.

– Нет, не спас, – сказал он. – Она следит за нами, даже сейчас.

Кар нахмурился:

– Кто следит? Здесь никого нет!

Квакер, тяжело дыша, помотал головой:

– Кар, ты не понимаешь.

Где-то вдалеке Кар услышал крики. Полицейские. Скоро прибудет подкрепление.

– Послушайте, мне нужна ваша помощь, – сказал Кар. – Я хочу кое-что вам показать.

И он вытащил из кармана черный камень.

Квакер застыл на месте, уставившись на то, что лежало на ладони Кара.

– Нет! – простонал он и затряс головой. – О нет, нет, нет!

Кар отпрянул, будто камень мог чем-то навредить Говорящему-с-кошками.

– Успокойтесь, – сказал он. – Что случилось?

– Она это ищет, – промямлил Квакер, по-прежнему неотрывно глядя на камень. – Теперь все ясно. Откуда он у тебя?

– Кое-кто дал его мне, – ответил Кар. – Он сказал, что получил его от моей матери.

Квакер подошел к краю лощины.

– Возможно. Но это опасная вещь, Кар. Ты в опасности. Спрячь его, ради бога!

Кар положил камень обратно в карман:

– Почему? Что это?

Квакер тяжело сглотнул.

– Избавься от него, – сказал он. – Никому не говори, что он у тебя. Ни Крамбу, ни Лидии, ни Вельме – никому! Твоя мама сказала бы тебе то же самое. Это бремя Говорящего-с-воронами. Спрячь его куда-нибудь, где никто никогда его не отыщет, и… прошу тебя… держи его подальше от меня!

Он повернулся и побежал прочь.

– Стойте! – крикнул Кар. – Мне нужна ваша помощь!

Квакер даже не обернулся. Он бежал все дальше в лес и вскоре скрылся за деревьями.

– Бывают же такие мерзкие люди, – сказала Блик. Ее голос звучал отдаленно и смазанно. Кар потряс головой. Скорее всего, он сильно ударился, когда упал на дорогу.

– Я нашел следы! – раздался крик кого-то из полицейских.

Где-то вдалеке крикнула птица, и Кар понял, что это Хмур, который сидел на ветке футах в двадцати от них.

– Что ты сказал? – спросил Кар.

– Сюда! – позвал Хмур. – Я выведу вас отсюда.

Кар побежал за ним, чувствуя, как пульсирует лодыжка, а в кармане прыгает камень. Раньше он просто не знал, что с ним делать.

Теперь ему стало по-настоящему страшно.

Глава 3

Когда спешивший со всех ног Кар вместе со своими воронами наконец добрался до кладбища, он увидел, что Крамб и Пип уже ждут его у ворот. Случайный прохожий мог бы принять их за двух сильно разошедшихся в росте братьев: один вымахал до шести футов, а другой едва дотянул до четырех с половиной.

– А они постарались, правда? – заметил Хмур.

Кар тоже обратил внимание, что Крамб расчесал волосы и побрился. Обут он был в лучшую пару туфель – или, может, просто заклеил изолентой старые. Пип надел помятый черный костюм (пиджак явно великоват в плечах) и даже нашел где-то галстук-бабочку. Кар только теперь осознал, что был в рваной куртке и грязных ботинках.

Говорящий-с-голубями хмыкнул:

– Явился наконец-то. Где ты пропадал весь день?

– Прости, – сказал Кар. – Я не заметил, как пролетело время.

– Хм… Ну пойдем, служба вот-вот начнется.

Кар поплелся по тропинке за Крамбом и Пипом, а вороны взлетели и уселись высоко над дверью церкви. Лодыжка у Кара еще побаливала, но он уже почти не хромал.

Само здание было давно заброшено, как и церковь Святого Франциска, и за кладбищем почти не следили. Странно было вновь оказаться здесь – там, где похоронены его родители. Крамб повел их в обход церкви, и Кар увидел небольшую группу людей у свежевырытой могилы. Рядом виднелась куча земли, которой вскоре засыплют гроб.

Если не считать Крамба, Кара и Пипа, у могилы собралось около десятка человек. Кар узнал нескольких Бестий. Здесь был Али, одетый в черный костюм прямого покроя, по-прежнему со своим тихо жужжащим чемоданчиком. Кар знал, что внутри сидит рой пчел. Рядом стоял Раклен, крупный мужчина и по совместительству Говорящий-с-волками. Кар пожалел, что с ними нет Мадлен, черноволосой девушки в инвалидном кресле, зато он увидел двух ее белок, сидевших на ветках деревьев на краю кладбища.

Кар принялся разглядывать остальных, стараясь ни на кого подолгу не смотреть. Здесь были люди всех возрастов. Рядом с девочкой четырех-пяти лет мирно сидел огромный доберман. Какой-то старик опирался на палку, рядом с ним не было никаких животных. Между двумя мальчиками-близнецами сидел крупный заяц с длинными повисшими ушами, носик его все время дергался. Позади всех стояла молодая пара с коляской. На краю коляски сидел ястреб, а рядом, как ни странно, пристроился енот. Получается, оба родителя были Бестиями?

У самой могилы стояла женщина, которую Кар сразу узнал. Миссис Стрикхэм была в длинном черном пальто со светлыми блестящими пуговицами. Мать Лидии показалась ему более суровой, чем два месяца назад, черты лица обозначились очень резко. Она поприветствовала Кара коротким кивком и улыбкой, смягчившей ее взгляд. В руках миссис Стрикхэм держала белую розу.

– Прошу всех подойти сюда, – сказала она.

Кар присоединился к остальным, и все встали кольцом вокруг пустой могилы.

Несколько секунд все молчали. Кар никогда раньше не был на похоронах, а уж на похоронах Бестий тем более. Он не знал, что должно происходить дальше. Потом он заметил, что один за другим все поворачиваются к церкви. Он проследил за их взглядами и на тропе увидел нечто невообразимое.

Это был простой гроб прямоугольной формы из туго переплетенных прутьев. И он полз, скользил по неровной земле, будто на воздушной подушке. Через некоторое время Кар понял, в чем дело. Гроб лежал на спинках многоножек, сотни насекомых несли его, семеня крошечными ножками.

– Они несут ее! – прошептал Кар.

– Это их последний долг, – сказал Крамб.

Дойдя до могилы, многоножки спустились по склону вниз, по-прежнему держа на себе гроб. Когда гроб опустился на землю, миссис Стрикхэм откашлялась.

– Благодарю всех, кто пришел сюда, – сказала она, стоя над могилой. – Эмили почла бы за честь видеть вас здесь.

Некоторые склонили головы. Не в первый раз Кару стало одиноко среди Бестий – их прошлое было ему чуждо.

– Впервые я встретила Эмили пятнадцать лет назад, – продолжила Вельма Стрикхэм. – Многие из вас слишком молоды, чтобы помнить времена Темного Лета, когда почти все мы знали друг друга. – При этих словах по ее губам скользнула улыбка. – Эмили вела группу Бестий под видом вязального кружка, и многим из тех, кто не мог еще овладеть своей силой, она дарила тепло и добрые советы. Для трех своих дочерей она была любящей матерью. Из личного опыта я знаю, что, будучи родителем Бестий, никогда не знаешь, когда лучше сказать своим детям… – она на секунду умолкла. – Когда возложить на них бремя их собственной судьбы.

Кар сглотнул, чувствуя, как вновь в сердце зреет печаль. Его мама умерла прежде, чем у нее появилась возможность поговорить с ним.

Он опустил руку в карман, нащупал гладкий камень – и тут же почувствовал, как внутри все опустело. Мама многое не рассказала ему. Он снова оглядел собравшихся. Наверняка кто-нибудь из них знает, что это за камень. Но можно ли им доверять? Слова Квакера вновь зазвучали у него в мозгу.

Никому не говори, что он у тебя. Ни Крамбу, ни Лидии, ни Вельме – никому.

Крамб положил руку Кару на плечо, словно почувствовав его замешательство. Кар отпустил камень.

– Эмили как раз собиралась рассказать своим детям о силе Бестий, когда пришло Темное Лето, – говорила миссис Стрикхэм. – Это было тяжелое время для всех нас. Мы потеряли многих. Но не многие пострадали так, как Эмили.

Воздух будто стал прохладнее, поднялся легкий ветерок, качнул ветви деревьев и прошуршал листьями по кладбищу. Кар заметил, что на деревьях много птиц: дрозды, дятлы и даже сова. Все они, казалось, внимательно наблюдают за происходящим. Старик с клюкой пошевелился, и из его штанины высунул голову хорек.

– Змеи Мамбы искали саму Эмили, но вместо этого они нашли ее дочерей, – сказала миссис Стрикхэм, теперь ее голос задрожал. – Они умерли быстро, но это было слабым утешением. Тем не менее Эмили продолжала борьбу. Без нее мы никогда бы не одержали победу в Темное Лето. Но это сражение отняло у нее все, и с тех пор она изменилась навсегда.

Я не могу сказать, что она счастливо прожила сумерки своей жизни. Нам ни к чему приукрашивать действительность, Эмили это пришлось бы не по нутру. Но я не считаю, что она умерла жалкой смертью. Всего неделю назад она сказала мне, что хочет возобновить свой вязальный кружок. А это значит, что она обрела покой.

Миссис Стрикхэм умолкла. Кар посмотрел на других скорбящих и заметил, что у некоторых по щекам текут слезы.

– Со смертью Эмили род Говорящих-с-многоножками угас, – проговорила миссис Стрикхэм. – Для нас это двойная смерть, и с ее уходом наш мир стал беднее. Да покоится она с миром.

– Покойся с миром, – хором сказали все, и Кар тоже.

Миссис Стрикхэм бросила на гроб розу. Раклен вышел вперед и стал засыпать могилу землей. Кар заметил, что многоножки остались в земле вместе со своей хозяйкой.

– Ты ходил повидаться с Квакером, правда?

Кар обомлел от такого вопроса. Он повертел головой и, увидев Пипа, снова устремил взгляд на миссис Стрикхэм.

– Вы следили за мной, – прошептал Кар.

– От голубей ты, может, и спрятался, а для мышей подземные туннели – дом родной, – сказал Пип. – Но мы потеряли твой след, когда ты поднялся по лестнице.