Ислам. Православный взгляд

Следующий обязательный пункт вероучения мусульман — это вера в предопределение. Согласно хадисам и ряду положений Корана, за 50 тысяч лет до сотворения мира Аллах сказал перу: «Пиши», и перо стало писать все, что будет в этом мире до самого конца. Таким образом, была написана программа — все, что произойдет в этом мире от начала до самого конца. Не был написан только Коран, потому что Коран не сотворен. И согласно этому учению, Аллах является творцом всех поступков, как злых, так и добрых. Он является творцом и зла, и добра.

На последнем диспуте, который был у нас 3 февраля, Полосин[40] подтвердил доктрину, как ни пытался он уйти от ответа, что Аллах — творец зла. Для нас это немыслимо по той причине, что зло не существует, несуществующее нельзя сотворить. Зло не имеет сущности, оно является искажением добра, извращением добра, злоупотреблением добрыми творениями Бога, и поэтому Бог не уродует то, что Он Сам сотворил. Бог благ и милостив, Он абсолютно справедлив и свят, поэтому ни с каким злом Он помириться не может.

С точки зрения же ислама Аллах дает силу убийце убить, прелюбодею прелюбодействовать, милостивому давать милостыню. Существует такое представление, что у Аллаха есть два типа воли: воля одобряющая и воля не одобряющая. Но это не попущение, это именно воля. Не одобряющая воля, к примеру: Он Сам сделает человека убийцей, потом за это человека накажет. Единственная граница, где есть свобода человеку ислама, это маленькая граница выбора. То есть человек может выбрать идти по пути Аллаха или не идти по этому пути. Откуда берется свобода — неизвестно. Дело в том, что ислам отвергает первородный грех, отвергает испорченность человеческой природы, но при этом говорит, что есть некий нафс. Нафс — это то же самое, что еврейское нефеш — душа, и вот эта душа почему-то противится воле Аллаха. Почему противится — это вопрос. И здесь возникают разные течения в исламе. Одни говорят, что вообще никакой свободы воли на самом деле нет, другие говорят, что от человека зависит желание, а реализация — от Аллаха. И здесь на самом деле подтверждение старой лжи. Адам, помните, говорил, что виноват в грехе кто? «Жена, которую Ты мне дал». То есть виновата в грехопадении жена, которую мне Бог подсунул. Не я виноват, а виновата именно жена. Таким образом, вина перекладывается на Бога, и человек фактически отказывается от исправления. Все приводится к одному и тому же — к богоборчеству. Таким образом, в области вероучения ислам и христианство — это совершенно противоположные вещи, несовместимые.

Другие столпы ислама также отличаются от веры в Бога-Творца.

(2) Обряд поклонения (обряд намаза), конечно же, не является молитвой, это очень важно помнить. Даже тексты, которые читаются во время намаза, это тексты скорее описывающие отношение человека к Богу, но не содержащие просьб. Существует отдельный вид молитв, когда человек может молиться Аллаху о своих проблемах, но он не очень рекомендуется. То есть не запрещается, но и не особенно поддерживается, не рекомендуется. Связано это как раз с доктриной предопределения: если все предопределено, о чем молиться?

Но в принципе в исламе молитвы есть. Но обряд намаза — это именно обряд поклонения. Причем интересно, что в намазе самое главное — ритуал. Если ты хоть немножко нарушил ритуал — намаз считается недействительным, ты обязан начинать заново. Аллаху, видимо, не очень интересно состояние сердца человека. Для нас же, христиан, наоборот, важнее всего как раз сердце человека. Если человек совершенно правильно отслужил, по всему уставу, но при этом его мысли носились где-то в высотах, в его фантазии, — это всенощная ничтожна. Все молитвы, если сделаны без внимания, без сердечного участия, никакой цены перед Богом не имеют. «Человек смотрит на лицо, а Бог — на сердце». Бог смотрит на сердечное желание человека. Аллаху это не нужно.

Для нас, христиан, очевидно, что автором идеи намаза является тот, кто на сердце человека посмотреть просто не может. Даже по христианскому учению, ангелы не могут узнать, что внутри человека происходит, это знает только Бог. Поэтому ангел, который диктовал Коран, не знал сердце человека, ему главное — внешний обряд. Интересно, что у идолопоклонников было именно так. От христиан требовали ритуального знака поклонения без сердечного участия. Язычники часто даже говорили: вы уж сердцем можете верить в кого хотите, вы главное бросьте там парочку кусочков ладана на костер, и все. Перед идолом этого достаточно. Как раз то же самое, что и в исламе.

(3) Третий столп часто называют милостыней. Но на самом деле это не совсем милостыня, скорее совсем не милостыня. Закят — это обязательный налог на бедных. Традиционно это 1/40 часть дохода, но там есть некоторая фиксированная сумма. Обычно считается эквивалентным 9 граммам серебра в год. Он должен быть, во-первых, явным. Закят торжественно объявляется, часто даже объявляется в мечетях: такой-то пожертвовал на бедных столько-то, хотя и необязательно. Но чаще всего так и происходит. А второе — закят подается принципиально только мусульманам или тем, кого можно при помощи денег склонить к исламу. В христианстве милостыня должна подаваться всем. Как в притче о самарянине милосердном говорится, что он помогает всем, и христианам, и нехристианам, и верующим, и неверующим, — всем мы должны помогать во имя Бога Всемогущего[41]. Так же, конечно же, с милостыней нам Господь запретил явно поступать.

Кстати, сектанты очень часто кричат, что мы так много помогаем бедным, хотя реально делают они гораздо меньше, чем православные христиане, но при этом пытаются использовать милостыню для пропаганды своих заблуждений. С этим как раз это все связано.

(4) Четвертый столп — это соблюдать пост месяца Рамадан. Интересно, что изначально мусульмане времен Мухаммеда постились как и христиане, то есть они постились сначала 40 дней, потом месяц, но постились они в течение всего месяца, воздерживались от определенного вида пищи: от мяса и мясо-молочных продуктов, как христиане делают сейчас. Но потом Мухаммед сказал, что это слишком тяжелый вид поста, он получил откровение, чтобы поститься только в дневное время суток. И поэтому пост Рамадан заключается в том, что человек не ест, не пьет, не вступает в плотские отношения, не ставит себе банки (там ряд еще запретов, четко описанных в шариате) в период времени от рассвета и до того момента, когда на улице нельзя будет отличить черную от белой нитки. А после этого начинается сразу же торжественное разговение, когда человек ест все, что угодно.

Мне приходилось бывать в Каире как раз во время Рамадана. Это было, конечно, очень трогательное зрелище. Представьте себе: идешь днем по улице, стоит мусульманин, мужчина, и доит козу на асфальт. Не понимаю, почему на асфальт, но тем не менее. Почему доит — понятно, потому что вымя расперло. Такая лужа стоит, а потом приближается вечер и становится просто опасно по улицам ходить: несутся мотоциклы, машины чуть ли не по тротуарам, несутся все и каждый к своему столу. Причем вынесены торжественно столы, на которых там шашлыки, в общем, все — гора пищи выложена, и люди стоят и ждут криков муэдзина[42] с минарета, возвещающего о наступлении времени разговения. Раздается такой звонок, гудок, как на завод, и все, причем дружно, бросаются, чуть ли не в полете, на пищу, начинают есть. Конечно же, для меня это было несколько смешно, потому что такое отношение получается, что человек пост использует как какую-то диету, а не как средство духовного развития. Хотя объективности ради надо сказать, что многие искренние мусульмане в Рамадан больше времени тратят на изучение Корана. Здесь, конечно, приближенность к нашему посту есть, потому что, как известно, и наш пост — это время особого изучения Священного Писания. Поэтому некоторые элементы поста сохранены в исламе. Но тем не менее борьба со страстями постом не используется. Вообще пост используется скорее как некое средство покорности Аллаху, как намаз, но не как средство борьбы со страстями. Вот для нас, христиан, что главное в посте? Борьба с чревоугодием, с гневом, с другими страстями. В исламе этого представления нет. Вообще в исламе не борются со страстями, принципиально не борются, потому что они считаются все естественными. Считается, что человек в нынешнем состоянии пребывает в состоянии естественном. Единственное исключение — это суфизм, где со страстями все-таки борются, но для того, чтобы разрушить личность, слиться с Аллахом, потеряв себя. Христианского же представления о борьбе со страстями у них нет.

(5) Пятый столп, наконец, это паломничество в Мекку — хадж. Сам по себе этот обряд восходит к язычеству, он полностью воспроизводит древний языческий обычай, при этом остается на самом деле непонятным. Вот зачем черный камень целовать? Халиф Омар сам говорил, что я не знаю, зачем это делать, но вот посланник так делал, и я делаю. Сам по себе обряд действительно схож с суеверием. Потому что жертвы, которые приносятся, не имеют значения, связи с искуплением грехов, они являются просто жертвой не понятно зачем. Слава Богу, мусульмане от языческих пережитков отошли, поэтому они теперь не считают, что Аллах жертвой питается, как язычники считали. Иудейского представления о жертве как того, что напоминает нам о грехе и необходимости искупления, у них нет. Жертвы очищения, которая есть в христианстве, у них тоже нет. И при этом в жертву приносятся верблюды, бараны, зачем — не понятно. Некий бессмысленный обряд, который, конечно же, для нас является суеверием.

Точно так же не понятен обряд побивания камнями. Каждый год погибает очень много людей во время обряда побивания камнями в Мекке. Считается, что таким образом человек может сатану побить камнями. Но я не думаю, что кто-то может попасть камнем в джинна, в ангела — ну не попадешь просто. Такой вот суеверный обряд. Недаром, конечно же, с этим связана гибель людей. Если те обряды готовили людей к пришествию Господа, то нынешние обряды хаджа, не имея никакой психологической нагрузки, являются просто непонятной вещью. Когда я спрашиваю мусульман, зачем это делать, зачем вот эта часть обряда, или вот эта зачем? Они объясняют только белый цвет одежд. Ну, это логично. Белые одежды означают чистоту души. Символ взят у кого? У православных христиан, которые, как известно, белые одежды надевают во время крещения. Ну, такой же символ был в древнем иудаизме. В день очищения в Ойм-Киппур[43] иудеи тоже в белые одежды одевались. А все остальное не понятно.

Они говорят: «Мы не знаем. Аллах сказал, нужно делать, — значит нужно делать». Почему нужно вот так вот делать во время намаза?[44]Не понятно. То есть ряд таких вещей, которые абсурдны, необъяснимы с точки зрения богословия, но делаются просто потому, что так сказано. Вот это называется суеверием. Поэтому для христиан это, действительно, такое суеверное явление, от которого человек обязательно отказывается во время крещения.

(6) И наконец, последний, шестой столп — это джихад. Он является формой миссионерства в исламе. Почему он не считается общепринятой нормой? Мусульмане, которые не считают джихад шестым столпом, не против джихада. Мусульманин не может идти против джихада, потому что джихад прямо указан в 53 аятах Корана. Но дело в том, что мусульмане обычно объясняют, что джихад не может быть повсеместно, поэтому не может быть столпом для всех. Вот такое только объяснение.

Это то, что объединяет практически всех мусульман мира, то общее, что есть у всех мусульман мира. Однако же ислам не монолитен. Существует четыре основные школы, которые разделяют ислам, и существует на самом деле радикальнейшее различие между двумя видами ислама: евроисламом (так называемым европейским исламом) и традиционным исламом арабского мира.

К евроисламу, например, относится наш ислам, который есть у тюркских народов России. Называется джадидизм[45] — учение, которое возникло в 1809 году. Это учение пыталось приспособить ислам к традиционным представлениям, традиционному праву татар, башкир и так далее. В результате возникло такое явление, которое мусульмане из арабского мира фактически исламом не считают. Но и вполне справедливо. Фактически в джадидизм попали совершенно неисламские представления: культ святых, какие-то языческие способы борьбы со сглазом и порчей.

У татар представление об исламе чаще всего очень размытое. «Мы мусульмане потому, что мы татары, но при этом наш ислам — наша национальная идентичность. Если я перестану быть мусульманином, то я перестану быть татарином». Фактически получается, под видом ислама действует именно национализм.

Надо помнить, что национализм является неким результатом проклятия. В Библии говорится, что до Вавилонской башни вообще не было разных народов[46], а разделение разных народов — это проклятие Вавилонской башни, которое не дает людям соединиться вместе для того, чтобы построить противобожественную систему мироздания. Поэтому когда люди начинают обожествлять нацию, они таким образом идут против Бога, Который является Богом всех народов, Создателем всего, Вселенной. Как сказал отец Софроний Сахаров[47], «если национализм нельзя преодолеть, то, значит, дело Христово не удалось». Если люди будут цепляться за национальность и не будут искать абсолютной истины, значит, они никогда не попадут к Богу.

Безусловно, этот так называемый мягкий ислам опасен своими националистическими направлениями, и мы это видим по нынешнему Татарстану, например, где ислам становится синонимом национализма. Для нас это совершенно неприемлемо. В общем, я думаю, для мусульман арабского мира это тоже неприемлемо. Я здесь с мусульманами арабского мира солидаризируюсь: истина важнее, чем нация, истина не зависит от нации, и нельзя сказать, что я мусульманин потому, что я татарин. Как нельзя сказать, что я христианин потому, что я русский. Христианство зависит не от нации, а от веры в Бога Всемогущего, который объединяет людей во Вселенскую Церковь, в которой нет «ни эллина, ни иудея, ни варвара, ни скифа» и где это проклятье Вавилонской башни снимается. Потому что люди служат Богу каждый на своем языке, но прославляют единого Бога в единой Церкви. Вот у нас, например, в этот четверг будет молебен на татарском языке, на славянском языке, на Крутицком подворье, что является как раз таки одним из проявлений Вселенской Церкви.

В Кавказском регионе возник некоторый особый синтез: там шариат, то есть закон ислама, был синтезирован с адатом — традиционным тюркским кодексом. Возникли даже некоторые нормы, противоречащие исламу, которые укоренились под видом ислама. Но самый классический пример — это кровная месть. Кровная месть, безусловно, исламу не соответствует. Практика кровной мести — это не исламская практика, она не одобрялась в свое время Мухаммедом, потому что Мухаммед требовал скорее не кровной мести, а суда перед шариатскими судьями в рамках общины. Здесь же практика кровной мести, конечно, противоречит исламу, но тем не менее сохраняется именно из-за того, что был воспринят языческий кодекс.

Кроме этого, на Кавказе очень распространен культ святых мест, святых источников, самих святых, что, конечно же, не соответствует исламу, потому что святость как таковая исламу не ведома. Не известна святость в том смысле, что человеку становится причастна сила Бога. Только единственный вид святости известен в исламе — это святость дервишей. Дервиш — это человек, который обладает сверхъестественными способностями, причем эти способности считаются чем-то нехорошим. Есть такая поговорка, где говорится, что чудеса — это месячные святых, месячные праведников, то есть нечистые вещи, которые у праведников есть. И причем чудеса святых дервишей обычно имеют оккультную природу, что, собственно, они сами признают. Они говорят, что это некий транс, в который они впадают, что это не от Аллаха происходит даже с их точки зрения, с этим они согласны полностью. Это некое особое состояние человека, часто вызванное общением с джиннами.

То, что среди кавказцев до сих пор, так же как среди некоторых арабов, распространен культ святых, на самом деле говорит о том, что ислам не человечен. Человеку хочется иметь святого. Почему? Потому что это заложено в природе человека. Человеку свойственно быть святым. Бог создал его для святости. Поэтому человек ищет себе святыню. А раз ислам не дает ему такой возможности, значит, он не соответствует замыслу Бога о человеке.

И наконец, существует еще два вида ислама, которые распространены в России. Это русский ислам, который сейчас очень многие принимают. На самом деле молодые люди принимают ислам из-за того, что ищут более активного образа жизни. Вот считается, что православие — это религия бабушек, а ислам — это религия таких сильных мужчин. Я бы сказал скорее — религия подростков. Но из-за этого русские мусульмане такого типа принимают ислам в наиболее радикальной форме, то есть ваххабизм.

Существует также другой ислам — ислам женский. Это когда женщина, выходящая замуж за мусульманина, принимает ислам под его влиянием. Естественно, и обратный пример, когда мужчина принимает ислам из-за того, что женится на мусульманке. По шариату, в принципе разрешается брак мусульманина с немусульманкой, то есть с христианкой, иудейкой или с представителем зороастризма, но обратный брак, то есть мусульманки с христианином, недопустим. Но, тем не менее, такие браки сейчас приняты и распространены.

Также распространен сейчас суфизм — особое течение ислама, которое с точки зрения ислама является ересью, — которое говорит, что Бог — это некая безликая сила, могущая вобрать в себя и растворить человека, что является почему-то идеалом — растворение человеческой личности! Вот это течение сейчас тоже очень популярное среди некоторого кружка интеллигенции.

Я еще не сказал, что такое ваххабизм? Все его ругают, некоторые говорят, что это секта, но Путин, наш президент, правильно сказал, что это не секта. Это чистая правда. Ваххабизм сектой не является. Ваххабизм это, может быть, в наиболее чистом виде сохранившийся ислам, стержневой ислам, который является официальным вероисповеданием Саудовской Аравии. Саудовская Аравия и ряд других арабских государств придерживаются ваххабитского варианта ислама. Это особый вид ханболитского мазхаба[48], существующий с VIII века, согласно которому необходимо действовать только в согласии с Кораном и сунной[49] — священным преданием ислама, и недопустимы никакие изменения.

Основателем движения стал Мухаммед ибн Абд аль-Ваххаб[50], который жил с 1703 по 1787 год. Под его влиянием были уничтожены все святые места на Арабском полуострове, Кааба[51] была освобождена от всех украшений. Ваххаб выступал за точное следование букве сунны, за социальную справедливость между мусульманами, за практику джихада против неверных. Всех, кто не хотел отказываться от языческих пережитков, он называл неверными, и поэтому воевал с ними. Его последователи были Саудиты — королевский род ибн-Сауд, который сейчас является королевским родом Саудовской Аравии. Они сначала были разгромлены турками, но в xx веке пришли к власти, не без влияния Англии и Америки.

С ними были связаны мюриды[52] Шамиля на Кавказе. Движение Шамиля генетически связанно с идущим из Аравии движением Мухаммеда Ваххаба. Вот такое в некотором смысле возрождение древнего ислама, причем возрождение даже самых диких его элементов. Я не говорю про работорговлю! Работорговля в исламском мире существовала до самого последнего времени. Страны, где работорговля была отменена в 80–90-х годах, — это страны именно ислама. А реально она сохраняется до сих пор.

Но самое главное в ваххабизме — это, конечно, законничество. Вспомните талибан[53] — ваххабитское движение, где ходили специальные люди, которые вымеряли длину бороды у человека после определенного возраста. То есть человек старше 30 лет должен иметь определенную, четкой длинны бороду, потому что длина бороды должна быть как у пророка Мухаммеда. Кроме этого, ваххабизмом прописывается все, вся жизнь до мелочей. И в этом полагается спасение.

Когда я говорил о самых диких пережитках, я имел в виду существующее в ваххабизме представление об ограниченности Бога — что Аллах ограничен пространственно. Это именно ваххабистская идея. И ваххабизм утверждает, что главная задача мусульманина — создать царство справедливости. Что на самом деле невозможно сделать, потому что на Земле без Бога, без победы над смертью — какая справедливость возможна, если ее смерть сожрет?! А избавиться от зла без вмешательства Христа невозможно.

Существует также второе основное течение ислама, кроме суннитского[54], следующего священному преданию, — шиизм[55]. Шиизм — это направление ислама, которого придерживается Иран, у нас Азербайджан. Это направление также признает пять столпов ислама, но особенность его в том, что для подлинного толкования ислама необходим не только совет ученых, как это было в сунне, но лидер исламского сообщества — наследственный халиф. Считалось, что должен быть ряд имамов[56], носителей духовного преемства, которые способны дать адекватное толкование Корана. В этом смысле это некий аналог нашего представления о необходимости священной иерархии для правильного понимания Священного Писания. Но для них это скорее была не иерархия как таковая, а иерархия посвященных. Это можно связать с гностиками, причем связь прямая. В основании шиизма лежал реально гностицизм. То есть считается, что целый ряд имамов — двенадцать имамов — один другому передавали сокровенные знания, тайные знания, недоступные для непосвященных, и обладали магическими способностями. Эти двенадцать имамов, чей ряд продолжался до x в., когда последний имам исчез, но он должен вернуться.

Первым имамом считается Али[57], убитый во время одной из междуусобиц, и вокруг его имени, вокруг имамов возник культ мучеников. Считается, что само по себе мученичество, то есть самомучение, мученичество в прямом смысле, то есть самопытание, является богоугодным делом. Отсюда возникает такое явление, которое все, наверное, видели по телевизору, как мусульмане бьют себя железками. Считается, что это самоистязание дает заслуги человеку и что оно является неким средством получения божественной силы. Для нас это самомчение скорее напоминает пытки жрецов Ваала, которые себя кололи ножами и избивали. И конечно же, никакой спасительной награды оно не имеет. Мученики, которых почитают шииты, конечно же, не мученики, как их понимают христиане. Если христианский мученик свидетельствует, что смерть побеждена, его смерть свидетельствует, что смерть уничтожена победой Иисуса Христа, то в шиизме мученик — это просто свидетель Аллаха, говорящий, что есть господин, которому я покоряюсь. Ради него я даже готов себя мучить. То есть это совершенно другое представление. В одном случае дело раба, как у шиитов, в другом случае дело свободных, как у христиан.

Также мы считаем, что представление об имамах как хранителях духовного света является скорее шаманизмом, чем связано с богооткровенной вещью. Потому что Бог — Творец всех людей, и Он дает весть всем людям. Другое дело, что она усваивается разными людьми в зависимости от желания. Но у нас нет скрытых догматов, у нас нет тайных учений, потому что учение Бога и так тайно. Оно тайно не потому, что оно секретно, а потому, что оно глубинно и открывается тому, кто живет им, кто узнает реальность, скрытую за этими словами. Поэтому для нас попытка шиитов создать некоторую идею духовного света ошибочна. Это попытка подменить реальные тайны какими-то выдумками человеческими.

Для нас этот Али и внук Мухаммеда Хасан ибн Али — их могилы являются главными святынями шиитов, — конечно же, вовсе не герои, каковыми их почитают шииты, а скорее самые первые наши враги, потому что Али был одним из первых халифов[58], который начал систематически истреблять христиан. Воевали с христианами все, начиная Мухаммеда, но вот именно убивать христиан за христианство стал именно Али. Это его как бы достижение такое было.

У шиитов есть такая особенность, которой нет, например, в суннитском исламе: среди шиитов распространен временный брак.

Дело в том, что в исламе есть разные системы браков. Как известно, мусульманин может вступить в брак с четырьмя законными женами, а также взять себе столько наложниц, сколько может охватить рука его, как сказано в Коране[59]. То есть человек может иметь неограниченное количество наложниц. Конечно, он обязан обеспечить их определенным образом.

В шиизме же пошли дальше и ввели такое понятие, как временный брак, который может заключаться на срок от 1 часа до 99 лет. Обычно чаще всего на 1 час и заключают брак. Эта практика используется для оправдания изнасилований и проституции. Поэтому в шиитских странах нет проституции, в отличие от стран суннитского ислама, где проституция есть. Но проституция ни там, ни там не запрещается как таковая. Просто, чтобы не говорили о высокой нравственности ислама! Необходимо знать объективно, что это такое. Не то, что все мусульмане такие, — это неправда. Среди мусульман действительно есть много людей, которые своими внешними поступками послушны сунне. Но говорит это о том, что сами по себе корни этого учения совершенно неугодны Богу. Они совершенно противны и человечности, и Божественной воле.

Самое страшное, что есть в исламе, — это разрешение на любой грех, кроме одного — запрета на отступление от ислама. Любой грех — я имею в виду по отношению к неверным. Считается, что любая женщина, попавшая в плен к мусульманину, должна автоматически становиться наложницей, причем совершенно без ее воли. В 2001 году западные правозащитники выкупили в Судане 4500 человек, в основном женщин и детей, из которых 3/4 женщин показали, что они регулярно подвергались изнасилованию. Причем это не зависит, замужняя она, незамужняя, — это совершенно никого не волнует. Такое представление, конечно же, крайне печальное и связано именно с представлением о двойном стандарте отношения к своим и чужим. Для нас это, конечно, немыслимо, то есть если человек не может убивать своего, значит, не может и чужого убивать! И здесь совершенно немыслимо разрешать себе то, что разрешается всем.

Поэтому как нам относится к исламу, к миру ислама? Что это такое? Безусловно, мир ислама — это огромное явление, которое возникло благодаря действию духа зла. По-другому объяснить это действие мы не можем. Но при этом мир ислама так распространен не потому, что люди, христиане, на которых были брошены Богом мусульмане, были недостойны своего христианского имени. Еще в древности Аврааму Бог сказал, говоря про его сына Измаила, от которого потом произошел Мухаммед: Он ему сказал, что он будет «как дикий осел; руки его на всех, и руки всех на него; жить будет он пред лицем всех братьев своих»[60].

Причины распространения ислама в том, что христиане стали поступать вопреки воле Бога, вопреки той заповеди, которую давал Господь. Как сказал один святой, ислам дается как бич Божий на разленившихся христиан. Даже в России — вот сейчас, в наше время, когда у нас начались активные исламские теракты; когда Россия выбрала тележвачку; когда люди в массе не захотели жить по-Божьи, а захотели жить по-своему — и пришел ислам, пришла исламская резня! Это как такое наказание.

Как же к мусульманам относится? Мы знаем, что все христиане должны стараться быть в мире со всеми людьми. Мы не должны ни в коем случае обижать людей из ислама. Я, например, совершенно не поддерживаю карикатурный скандал на Западе. Я считаю, что мусульмане здесь более правы, чем западные «товарищи». Потому что западные карикатуристы хотели поиздеваться над религией в любом ее виде. Они издеваются и над Христом, и над исламом, над Мухаммедом, они издеваются и над Богом вообще. Это наглое богоборчество, которое мусульмане пускай ограничат немножко. Я думаю, что здесь, конечно же, христианам негоже становится на сторону карикатуристов, которые выступают за оскорбление мнимых святынь другого человека. Пускай даже мнимых, но это делается не во имя Бога, да и вообще христианину так не подобает вести проповедь.

Но при этом главное помнить, что ислам не является религией, имеющей с нами нечто общее. Это не религия одного Бога с нами, это не религия, которая уважает Христа. Она не уважает Божью Матерь. Это религия, которая на самом деле очень сильно отличается от веры Откровения, и поэтому все мусульмане должны, конечно, принять Откровение Божье. Потому что без него они, безусловно, погибнут, и никакой надежды на спасение у мусульман нет, потому что они не верят в Сына Божия. Господь сказал, что если человек не поверит в Единородного Сына Божия, то он «не увидит жизни, но гнев Божий пребывает на нем»[61]. И при этом не надо думать, что это невозможно. Дело в том, что в Священном Писании есть прямые предсказания о том, что некогда мусульмане придут к Богу. В 71 псалме 10 стихе сказано, что Христу принесут цари Аравии и Савы дары. Это как раз самый центр исламского мира.

Поэтому в надежде на это спасение мы должны молиться об их обращении, молиться о том, чтобы Господь разрушил этот исламский порядок, потому что он не дает людям принимать другую веру, потому что человек в исламе сейчас, в исламской стране, если он сейчас обращается — его немедленно убивают. И будем не только об этом молиться, но будем еще и нести слово Божие мусульманам, чтобы они стали нашими братьями. Потому что среди них хороших людей, я опять-таки повторяю, очень большое количество.

Вот что я хотел сегодня рассказать.

2. О Мухаммеде

Сегодня мы с вами собрались, чтобы поговорить об отношении к Мухаммеду: кто он с точки зрения православной Церкви, как к нему относиться, какова должна быть его оценка с точки зрения и Церкви, и, главное, Священного Писания, потому что Церковь не имеет своей точки зрения, отличной от слова Божьего.

Для мусульман Мухаммед — это величайший из пророков, «печать пророков»[62], величайший образец для подражания, даже выше чем Иисус Христос с их точки зрения. Для мусульман все поступки Мухаммеда являются образцовыми, идеальными, хотя и были у него человеческие слабости, но все-таки он считается безгрешным, и его язык считается образцовым. До сих пор, если вы возьмете арабскую письменность, будете изучать арабский язык, именно язык Корана считается образцовым для проверки грамотности того или иного выражения в арабском языке.

Но кто же он на самом деле? Является ли он пророком? Может ли христианин называть его пророком?

Для того чтобы это понять, необходимо сказать несколько слов о самой жизни Мухаммеда, какова его судьба, каково его служение, что он принес, собственно говоря, всему человечеству. Потому что, действительно, фигура Мухаммеда — это не фигура какого-то рядового политического деятеля, лжеучителя какого-то или учителя. Это фигура, действительно, такого планетарного масштаба, вполне сравнимая с Буддой, Конфуцием, Заратустрой, Александром Македонским — вот с этими великими деятелями человечества. Он справедливо стоит с ними в одном ряду, и его дело до сих пор продолжается, и поэтому мы должны иметь некоторую оценку его деятельности.

Откуда вообще мы о нем знаем? Во многом проблема исследователей ислама заключается в том, что все основные данные о Мухаммеде (99 % всех сведений о Мухаммеде) восходят к исламским источникам. У нас нет современных Мухаммеду исторических данных, которые бы о нем повествовали с точки зрения его оппонентов, противников, просто нейтральных людей. У нас, как говорится, не с чем сравнить. Наша ситуация сравнима с той, в которой окажутся те, кто будет изучать спустя 200 лет жизнеописание Рона Хаббарда[63] или Григория Грабового[64] основываясь на «творениях» только их учеников и никого больше. У нас в этом смысле есть, конечно же, некоторые проблемы, связанные с тем, что источники исключительно исламские, они тоже отстоят — их письменная фиксация — от времени жизни Мухаммеда на достаточно большой период времени. Спустя век после смерти Мухаммеда окончательно оформилось его жизнеописание, и корпус хадисов, собственно, был собран спустя где-то около века, а не десятилетие после смерти Мухаммеда.

В этом смысле, конечно, у нас есть большая проблема, хотя и мусульмане прилагали все усилия (и усилия эти на самом деле титанические) для проверки подлинности того или иного хадиса, того или иного предания, тем не менее вопросы, связанные с жизнью Мухаммеда, то есть понимание того или иного события, может со временем обрастать ложными представлениями.

Например, древнейшие рассказы о бегстве Мухаммеда из Мекки в Медину говорят о том, что он спрятался в пещере, и смерч помешал его противникам его найти. Позднее стали рассказывать о том, что появился чудесный паук, который заткал весь вход в пещеру. Этот реальный эпизод его жизни стал обрастать такими восточными сказками.

Здесь, конечно, есть проблема, но, я думаю, проблема эта все-таки несущественная. Потому что самый главный духовный принцип, духовный стержень жизни Мухаммеда остается тем же.

Мухаммед родился в 570 году — традиционная дата, год Слона так называемый, год разгрома армии эфиопов, которые хотели захватить Мекку, уничтожить Каабу. Отец его, Абдуллах, не дожил до его рождения, так что он вырастает фактически сиротой.

Сам Мухаммед в 46-м поколении является потомком Измаила — потомком Авраама, но через сына рабынь — через Измаила. И поэтому пророчество об Измаиле исполнилось на Мухаммеде и его учениках: он будет жить «как дикий осел; руки его на всех, и руки всех на него; жить будет он пред лицем всех братьев своих»[65]. И вот это предсказание исполнилось на Мухаммеде, который… появился как некий бич Божий для всех людей, которые забывают о своем Творце.

В то время в Аравии, кроме Южной Аравии, был племенной строй. Арабы в основном поклонялись истуканам, хотя они признавали некого верховного бога, которого буквально за век до Мухаммеда стали называть «Аллахом». Письменная фиксация имени «Аллах» возникает около века до Мухаммеда, около пятого века после Рождества Христова. И главным святилищем этого бога была Кааба, которая традиционно связывалась с именем Авраама и даже Адама. Это святилище с черным камнем, «легче воды», в котором стоял главный идол божества покровителя Каабы по имени Хувал, то есть Ваал — тот самый Ваал, с которым воевал пророк Илья. Самое интересное, что в Коране нет никакой полемики против культа Хувала, хотя Мухаммед сам уничтожил этого истукана.

Считалось, что у Хувала есть дочери, три языческих богини: Аль-Лат, Аль-Узза и Манат. Это были планетарные божества, которые считались предстателями перед Аллахом или перед Хувалом, и их культ был наиболее распространенным, потому что в арабском мире, как во всем человечестве, было представление, что Бог-творец настолько далек, что ему нельзя поклоняться, а вот гораздо лучше найти божков поближе, более родных таких, более ручных, если угодно, и вот им кланяться, их почитать.

Но кроме язычества, которое было распространено в Аравии, было там также очень много различных других религиозных систем. Были очень сильные иудейские общины. Потому что, с одной стороны, незадолго до рождения Мухаммеда было огромное мощное еврейское царство в Йемене. Есть мученик Арефа[66] и с ним 4299 мучеников, которые были казнены евреями в Йемене за отказ отречься от Христа Спасителя. Их память совершается накануне краснооктябрьской революции, 24 октября по старому стилю. Вот они как раз то были свидетелями христианства среди арабов.

Еврейское государство было уничтожено эфиопами за гонения на христиан, и существовал также ряд еврейских племен, разбросанных по всему полуострову. Связано это было еще и с тем, что евреи прекрасно знали, что многие арабские племена — не все, подчеркиваю, а многие арабские племена — восходят к Аврааму по крови — к потомкам Сима и Хама[67]. Есть такое понятие «черный араб». Эмир Хаттаб[68], например, назывался «черным арабом». Для арабов настоящий черный араб — это араб, потомок Хама. Что-то вроде двух сортов: белая кость, черная кость, если угодно. Не знаю, является ли Хаттаб таким классическим «черным арабом», но «черный араб» — такое понятие было. Евреи, зная, что арабы — их родственники, многих арабов обращали в иудаизм. Были арабские иудеи и иудейские племена.

Но кроме этого среди арабов было распространено и христианство. Как я уже сказал, в Йемене была христианская община с епископами. Много христиан было на побережье Персидского залива. И также были христианские племена арабских кочевников. Были племена Гассанидов[69], кочевавшие у границ Восточно-Римской империи, которые были тоже христианами.

К сожалению, в Аравии было больше христиан не православных. Так как Аравия находилась за пределами Восточно-Римской империи, то все те, кого преследовали в Римской империи, то есть еретики, манихеи — те, кто извращал благовестие, — укрывались в Аравии. Там, таким образом, получился такой синкретический букет. Похож на нынешнюю Москву, когда люди имеют огромное количество разных, совершенно диких представлений о христианстве, но истинного христианства практически не знают. Поэтому арабы часто знакомились с христианством в еретической форме. Читая Коран или рассказы о жизни Мухаммеда, часто видишь, что когда с ним (с Мухаммедом — Ред.) встречаются «христиане», то они начинают ему приводить те аргументы, от которых мы, христиане, тоже открестимся. Например, Мухаммед полемизировал с доктриной о том, что Бог — это Аллах, плюс дополнительный бог — Иисус Христос, плюс дополнительно — Дева Мария. Понятно, что такого учения Церковь никогда не исповедовала. А реально православное христианство Мухаммед, видимо, вообще не знал, разве что понаслышке.

И вот в таком синкретическом клубке появляются некие люди, которые говорят, что «мы вообще находимся вне всех традиций, мы наследники религии Ибрагима, то есть Авраама, мы чисто единобожники и никому не хотим кланяться, кроме единого Бога».

Согласно классическому «Житию Мухаммеда», его пришествие было предсказано самыми разными предсказателями. Например, во время свадьбы его родителей один чародей, гадатель, предсказал рождение некого великого пророка. Также есть версия о том, что были различные предсказания некоторых еретиков-христиан и иудеев о том, что появится пророк среди арабов. Вот эти предсказания считаются для мусульман одним из подтверждений истинности посланничества Мухаммеда.

Мухаммед родился достаточно болезненным, и с ним происходили припадки. Когда ему было около трех лет и он воспитывался у своего деда, его отдали на воспитание одной кормилице, и однажды увидели, что он упал без сознания. Его срочно вернули матери, думали, что он вообще погибнет, не доживет до взрослого возраста.

Позднее Мухаммед вспоминал, что к нему подошли некие духи, которые раскрыли его внутренности, вытащили из него сердце, из сердца вытащили какойто черный сгусток, вложили сердце обратно и закрыли всю плоть. И таким образом он был очищен от некоторой скверны.

Как описывает Ибн Хишам[70], у Мухаммеда на спине был некий знак, подобный надрезу ножиком, который считался знаком пророчества и являлся его главным опознавательным знаком, как некое родимое пятно на спине. Интересно, что у других народов, наоборот, наличие родимых пятен часто было недобрым признаком. На самом деле это, конечно, суеверие, хотя люди с родимыми пятнами более эмоциональны, у них более слабая нервная система. Известно, что это из-за нарушений пигментации, нарушения определенного физиологического обмена веществ. Но вот у некоторых суеверных людей считалось, что если у человека родимое пятно, значит, есть в нем что-то нехорошее. Выступают, например, так называемые «ведьмины пятна». В средневековье считалось, что по «ведьминым пятнам» можно найти ведьму. Арабы, напротив, считали, что это пятно является знаком посланничества Мухаммеда.

Мухаммед вырос, стал торговцем, достаточно опытным купцом. Поступил приказчиком к одной богатой женщине по имени Хадиджа[71], которая потом вышла за него замуж. Ему было в то время 25 лет, она была его старше на 15 лет. Он ее очень сильно любил и до самой смерти Хадиджи не брал себе никакой другой жены, потому что был очень к ней привязан. Хадиджа была его помощницей, она его убедила в том, что он пророк, что его миссия — это миссия посланничества от Аллаха. Брак, который кажется неравным, тем не менее оказался счастливым.

Кстати, говорят, что Мухаммед был достаточно талантливым торговцем, поэтому кажутся недостоверными представления о Мухаммеде как неграмотном человеке. На самом деле то, как он вел бизнес по всему Ближнему Востоку, доходил чуть ли не до Персии — в Сирии точно бывал, — очень сомнительно. Вряд ли он мог вести сложные подсчеты (которые велись вдобавок по буквенной, а не по цифровой системе, потому что цифры еще не было) не зная грамоты, ведь он не имел систематического образования.

Одним из знаков приближения его избранничества было то, что он участвовал в перестройке капища: когда ему было 35 лет, он участвовал в перестройке Каабы, которая сильно обветшала. В то время разбился корабль, и арабы по обычаю стали мародерствовать. Они обокрали весь корабль, взяли все доски с корабля, все имущество, и решили его использовать для практических, благих целей — для перестройки Каабы. Но возник вопрос, кому класть знаменитый черный камень, главную святыню, которая считалась посланной от Аллаха. Решили, что самый правдивый из всех людей Мекки — это Мухаммед. Ему было поручено положить этот черный камень. Это тоже был знак приближения его избранничества с точки зрения мусульман.

Когда Мухаммеду исполнилось 40 лет, в 610 году, он был призван на пророческое служение. Интересно, что само описание его призвания очень похоже на классическое описание шаманской болезни. Есть такое понятие «шаманская болезнь». Это когда человек, не огражденный печатью святого крещения, не защищенный благодатью Божьей, подвергается нападению злых духов. Происходит обычно так: шаман начинает слышать или далекий голос, который начинает петь какие-то красивые и тягучие песни, или какие-то голоса: ему говорят камни, деревья — говорят о приближающемся избрании. И человек часто боится и пугается этого, этих странных явлений. И если этот человек обнаруживает слабину, тогда на него нападает этот злой дух, дух шамана, и начинает его ломать, мучить до тех пор, пока человек не даст свое согласие на то, что станет «знающим», шаманом. «Шаман» в переводе на русский означает именно «знающий», человек, который знает некие тайны.

Очень похожая ситуация — я бы сказал даже, идентичная ситуация — произошла с Мухаммедом. Он часто уходил на гору Хира[72] молиться о нахождении истинного пути. Как-то в месяц Рамадан, поднимаясь на гору, он услышал, как камни и деревья ему говорят: «Ты — посланник Аллаха, ты — апостол Аллаха, радуйся, апостол Аллаха». Он озирался, но никого не видел, только камни вокруг и деревья, которые его приветствовали.

Мухаммед проводил время в пещере Хира в уединении и молитве ночи напролет, для чего брал с собой пищу, а затем возвращался к Хадидже, снова пополнял запасы. Однажды на утренней заре Мухаммед молился в пещере Хира, пока истина не открылась ему. Ангел явился ему и сказал: «Читай!» Посланник Аллаха ответил: «Я не знаю, как читать». Пророк добавил: «И он схватил меня и сдавил так, что не доставало сил вынести. Затем отпустил меня и сказал: “Читай!”. Я ответил: “Не знаю, как читать!” И он второй раз схватил меня и сдавил так, что не оставалось сил вынести. Затем он отпустил меня и сказал: “Читай! Во имя Господа твоего, который сотворил человека из сгустка”».

И таким образом поддавшись этому насилию, он начал произносить эти слова, которые вкладывал в него этот дух, который давил его, или душил, по другим вариантам хадиса. И вот так он был принужден к принятию своего посланничества.

На последнем диспуте, который у нас был с мусульманами, мы задавали вопрос, почему творец ломает волю своего слуги. Нам отвечали следующее, что вот Исайе же тоже уголь к губам был приложен[73]. На что был, естественно, логичный ответ, что Исайя сам вызвался. Бог сказал: «Кто пойдет для меня, кого нам послать, кто пойдет для нас?»[74]. Исайя сам просил очищения, сам вызвался на пророчество. Воля его оставалась свободной. Да и уголь не сказать, что обжег его. Горящий уголь, как мы знаем, очистил его. А очищение, которое совершается от Бога, действует особо таинственным образом. Мы знаем, что наш благодатный огонь, который сходит с небес на гроб Господний в канун святой Пасхи, в первые минуты не обжигает, это огонь от Бога, который не обжигает! Все мы знаем про это чудо. А здесь же пример такого давления на человека! Точь-в-точь, как во время шаманской болезни.

Интересно, что с точки зрения шаманистских племен самым достойным человеком является тот, кто смог противостоять шаманской болезни до конца и кто не поддался. Такой человек считается наиболее благородным и достойным уважения. Таких бывает крайне мало, потому что очень сильная тирания дьявола в этом внешнем мире. Здесь же мы видим, что Мухаммед перепуган неким духом, которого потом познали как Джабраила, то есть Гавриила, но надо заметить, что дух этот не представился. Лишь родственник Мухаммеда Варака[75] сказал, что это Джабраил.

Но что было сразу после виде ния? Пророк направился обратно с откровением, а его шейные мышцы свело от волнения, как говорит Ибн Хишам. «Он, войдя к Хадидже, стал говорить: “Закутай меня, закутай меня!”. Она закутала, и он спросил: “Хадиджа, что со мной?” И она сообщила, что с ним было. И он сказал: “Я боюсь за себя”. Она же ответила: “Нет, нет, благовествуй, ибо я клянусь Аллахом, Аллах не обидит тебя никогда, ведь ты был милостив к родственникам, правдив в речах, помогаешь бедным, щедр к гостям, поддерживаешь тех, кого постигло бедствие”. Затем Хадиджа отвела его к Вараке ибн Навфалю. Он доводился Хадидже двоюродным братом со стороны отца. Варака был христианином и умел писать по-арабски. Он даже некогда переписывал по-арабски из Евангелия по воле Божьей, а теперь был уже стар и лишен зрения. Хадиджа сказала: “О, сын моего дяди, послушай своего племянника”. Варака спросил: “Племянник, что ты видел?” И Пророк сообщил ему о том, что видел.

И Варака сказал: “Это — ангел, который был ниспослан Моисею. О, как хотел бы я стать молодым и дожить до времени, когда народ твой отвергнет тебя!”

Посланник Божий спросил: “Они отвергнут меня?”

Варака сказал: “Явившемуся с тем, с чем пришел ты, всегда отвечают враждою. Когда бы я дожил до того дня, то оказал бы тебе всяческую помощь”.

Вскоре, однако, Варака скончался, и откровение прервалось на некоторое время, ибо печаль пророка была столь велика, что, как дошло до нас, он неоднократно порывался броситься вниз с высоких гор. Но каждый раз, когда он взбирался на вершину горы, чтобы спрыгнуть с нее, перед ним представал ангел Джабраил и говорил: “О Мухаммад! Подлинно, ты — истинный Посланник Аллаха!” И он от сего успокаивался и возвращался домой. И всякий раз, когда откровение задерживалось слишком долго, он поступал так, но когда он достигал вершины горы, то ему снова являлся Джабраил и говорил прежние слова».

В сборнике хадисов[76] рассказывается, когда Мухаммед только вышел из пещеры, он увидел продолжение откровения. Он увидел огромного ангела (по хадисам черного цвета), который был высотой до небес и сидел на троне. И куда бы он ни поворачивался, Мухаммед нигде не мог скрыться от этого виде ния. Он был в ужасе от этого страшного видения, страшного образа, который его преследовал.

Как можно оценить это видение? Видения действительно были. Многие очевидцы рассказывали, что они видели, что Мухаммед впадал в некоторый транс, что происходило также при свидетелях. Он покрывался или потом, хотя была холодная погода, или, наоборот, очень сильно краснел. По некоторым сведениям, он даже впадал в беспамятство и пускал пену изо рта, но хадисы обычно с этими представлениями полемизируют, что такое было. И вот во всех этих случаях мы видим ряд очень интересных вещей.

Во-первых, видения происходят с насилием; во-вторых, ангел не представляется; в-третьих, ангел не уменьшает страх. Когда архангел Гавриил явился Пречистой Деве, он с чего начал? «Радуйся, Благодатная». «Не бойся» — было сказано Захарии. Если Захарии, Богоматери было сказано, чтобы они не боялись, то почему ангел не успокоил Мухаммеда? Напротив, ему как бы нравилось, что тот мучается и страдает.

Мы знаем, что русское слово «бес» происходит от санскритского слова, в переводе означающее «вызывающий ужас и панику». Наверное, у многих бывали такие нападения демонические, когда человеку становилось плохо, паника начиналась, ужас какой-то начинался. Мы знаем, что против этого есть средство — крестное знамение, от которого это состояние проходит. Потому что это нападение врага на нас, это дьявол мучает человека.

Интересно, что похожая ситуация, в которой оказался Мухаммед, случалась и раньше со святыми. У святых отцов описывается случай, когда к одному старцу тоже пришел ангел, правда, не в виде черного ангела, не настолько четко представился. Был, наоборот, как ангел света. Как мы знаем из Писания, сатана может принимать вид ангела света. И вот он сказал: «Я — архангел Гавриил, Бог тебя посылает через меня великим вестником». На что старец ему ответил: «Кто я такой, чтобы Бог меня посылал? Я служу Христу Спасителю» и перекрестился. С этими словами тут же этот мнимый архангел Гавриил исчез. Видите, совершенно такая же ситуация, только единственное что — старец был защищен святым крещением, а Мухаммед был некрещеным, старец оказался сильнее этого существа, которое его хотело погубить.

И Антоний Великий[77] рассказывал, что к нему многократно являлись злые духи в виде ангелов, которые предлагали ему золото или, наоборот, говорили, что они посланники Божьи. Например, Антоний Великий рассказывал: «Поверьте, дети мои, я видел дьявола в виде необычного великана, который осмелился сказать о себе: “Я Божья сила и премудрость”». И вот этот дух, который являлся к Мухаммеду, говорил, что он дух Божий, дух святой или дух Аллаха. «Проси у меня, Антоний, что хочешь». Какова была реакция Антония? Антоний сказал: «А я в ответ плюнул ему в уста и, вооружившись Христовым именем, всецело устремился на него. Этот великан на вид тотчас растаял у меня в руках».

Совсем иной подход! С чем это связано? С тем, что изначально Мухаммед пошел по пути гордыни. Он решил, что не нуждается в том, чтобы войти в уже существующую общину Бога, не захотел подчиниться уже существующему откровению. Он решил искать новых путей. Кто ищет новых путей, обычно их находит. Правда, ничего хорошего из этого не получается.

Кстати, еще хочу заметить интересный момент: после видения Мухаммеда стали преследовать страшные мысли о самоубийстве. Это тоже очень яркая черточка, когда человека все время тянет с собой покончить. И только явление этого же духа — который как бы подсаживает на иглу духовную, если угодно, — его останавливает. О чем это говорит? О том, что человек подвержен влиянию сатаны.

Собственно говоря, сам Мухаммед именно так и считал. Он очень долго полагал, что подвергся нападкам шайтана, то есть сатаны (шайтан — сатана, вариант произнесения этого слова поарабски). И лишь его жена Хадиджа убеждала его, что на самом деле он посланник Бога, верный Богу человек. Почему? Потому что он хорошо делает.

Смотрите, какая логика. Если у нас принято, что если ты свои добрые дела сделал, ты должен о них забыть, так? Ты не имеешь права хвастаться своими добрыми делами. А здесь же, наоборот, жена его поддерживала в тщеславном о себе мнении. Мы должны помнить, что все дела добрые мы делаем с Божьей силой для Бога. А здесь же она говорит: «Да нет же, раз ты сделал сам, значит, Бог тебя не оставит». Хотя любой грех меньше греха гордыни, а грех гордыни как раз его охватывает.

Спустя некоторое время откровения стали регулярными. И вот этот посланник, посланник якобы Аллаха, этот ангел, послал его проповедовать. Мухаммед проповедовал в течение 13 лет. То есть не совсем 13-ти, потому что первоначально в течение трех лет у него были откровения, но он еще не был послан проповедовать. Потом он 10 лет проповедовал в Мекке, но проповедь не имела успеха. Его осмеивали, и появилась лишь небольшая община мусульман, которая его поддерживала. Небольшая община, и прежде всего Хадиджа.

И после того как словом успеха не удалось добиться, Мухаммед сделал ошибку: в то время, когда он был в достаточно тяжелом положении, когда даже его ближайшие помощники убежали от преследований в Эфиопию к христианскому правителю — негусу[78], он решил примириться скорейшитами[79], с язычниками. Однажды он цитировал Коран, и когда дошел до слов «так что ж для вас ал-Лат и ал-Узза и вот еще одна, третья — ал-Манат?», то есть это три богини, которым поклонялись арабы, он сказал: «Вот благородные журавли, на чье заступничество должно уповать».

Собственно, он поддержал главную языческую версию, что можно поклоняться и богам, и Творцу одновременно — одно другому не мешает. Это очень современная мысль. У нас сейчас люди хотят и к колдунам ходить, и к чародеям, и Богу поклоняться, — чтобы все можно было.

Мухаммед поддался такому искушению и решил помириться с язычниками, но к нему пришли мусульмане и стали упрекать за то, что он отступает от собственной же проповеди против язычества. И Джабраил сказал, что эти стихи ему вложил сатана, когда он получал откровение от Аллаха. В откровение от Аллаха вкрался сатана, который вложил кусочек неправильного откровения, чтобы сбить его с пути. Он его успокоил: «Ну, ничего, со всеми бывает. Фактически нет ни одного пророка, которому бы сатана не вкладывал его откровений в уши».

Такая интересная версия. То есть некое откровение приходит, от кого — это уже второй вопрос.

Действительно, когда в самом начале посланничества Мухаммед сомневался — от Бога или от дьявола было откровение, то проверка была следующая: Хадиджа сказала, что «если это сатана, то он должен быть сластолюбивым. И вот смотри, давай сейчас проведем такое испытание: ты сядешь передо мной, а я сяду сзади тебя. Когда появится Джабраил, ты мне скажи». Появился Джабраил, Хадиджа скинула с себя покрывало и оказалась нагой. И тогда он спросил: «Ты видишь, Джабраила? — Нет, он удалился. — Видишь, это ангел Божий. Если бы это был ангел не Божий, он на меня сразу бы набросился».

Странное представление, учитывая, что ангел не женится и замуж не выходит, ибо у ангелов нет пола. Своеобразное такое, суеверное представление.

Эта проверка, конечно же, ни о чем не говорит. Как мы знаем, есть другие критерии, по которым, собственно говоря, нужно проверять духов. Если пришло какое-то откровение, то, как сказал апостол Иоанн Богослов, «всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста»[80].

Собственно говоря, и в Ветхом Завете было сказано, что если придет какой-нибудь пророк или сновидец, который даст какое-нибудь знамение или чудо, и это знамение или чудо сбудутся, и потом скажет: «Пойдем вслед богов иных, которых ты не знаешь, и будем служить им», то и в такой ситуации вы не слушайте его. Даже если сбудется знамение или чудо, даже если будет исполнено пророчество, то и в такой ситуации не слушайте его, потому что такой пророк хочет вас удалить от Бога отцов ваших, которые избавил от земли египетской, от земли рабства[81].