Пять Жизней Читера (СИ)

Пять Жизней Читера

Артем Каменистый

Глава 1. Жизнь первая. Короткая

Новичок, вас приветствует новый мир. Он красив и сулит вам множество незабываемых моментов, не всегда позитивных. В связи с этим помните, что количество ваших возрождений ограничено, а заработать новые непросто.

Вы вот-вот станете частью Континента. Вы возрождены на кластере 145-33-29. Регион – Западное Побережье. Текущее количество возрождений – 99 жизней (стартовое). Текущие задания: выжить, искать, узнать тайное, помочь, задать правильный вопрос. Текущий статус – старт первой попытки. До перезагрузки кластера осталось 100 секунд. Подсказка: вызов полноформатного контекстного меню – команда "Меню"; вызов всех или отдельных шкал на активный экран – команда "Показатели" с добавкой "Все" или названиями требуемых шкал. Показатели вызываются аналогично. Все элементы меню масштабируемы, можно изменять их цвета, степень прозрачности, внешний вид и расположение.

Удачной игры.

Сны, как правило, небогаты на логику, вот и этот не стал исключением. Широкая каменная лестница, он куда-то по ней поднимается, потом несколько шагов по плитам из того же камня, впереди раздвигаются двери лифта, а следом всё окутывает угольно-черный мрак, в котором ярко горит бессмысленная надпись на несколько строк.

Непонятно: что за лестница; что за темнота такая непроглядная; и как в ней повесили такую надпись, которая не освещает ничего, кроме себя?

И, самое главное – кто он такой?!

Вопрос вопросов, потому что не имеет понятия, как на него ответить. Прекрасно понимает, что у человека должно быть имя, но своё почему-то не знает.

И где он вообще? Вот здесь с ответом попроще, чтобы поискать его, достаточно открыть глаза.

Открыл, но понять, где очутился, не смог. Нет, вообще-то, многое стало понятно, но не то, что напрягало больше всего. Он лежит на узкой койке, которая приткнулась к дальней от окна стене небольшой комнаты. Скромные размеры помещения не стали помехой к размещению трех одинаковых по степени неудобства лежанок, пары столов и такого же количества убогих шкафчиков. Оставшееся место отдано на разграбление бардаку, куда ни глянь, обязательно уткнешься во что-то валяющееся, в том числе и откровенный мусор. Отслаивающиеся безвкусные обои, треснувший плафон унылого светильника, пыльные стекла, на которых какая-то малограмотная личность при помощи пальца вывела четыре слова, из которых два крайне неприличные, а третье с ошибкой.

В общем, местечко на пять звезд не тянет, и он его видит впервые в жизни.

Или забыл, столь же основательно, как и своё имя.

Амнезия уже начала напрягать, но в этом имелся и светлый момент – он не чувствует себя ни больным, ни ущербным и почти уверен, что надо лишь слегка напрячь голову, и всё мгновенно вспомнится.

Однако, как не пытается напрячь, не вспоминалось. Непонятно, почему так? Что-то в этом неправильное, но что?..

Вообще ничего не вспоминается, только лестница, каменные плиты и ещё... Нет, ничего, вообще ничего, лишь неуловимый намёк на тень воспоминания, но за тень не ухватишься.

Присев, свесил ноги, обнаружив тапки чуть в стороне. Изрядно поношенные, не первой чистоты и не помнится, чтобы их туда ставил. По-идее, ноги без помощи головы должны такие вещи знать, обуваться вслепую, но почему-то не знают.

Или тапки кто-то переставил, или произошло что-то другое, или это не его койка, или мысли потекли в неправильном направлении.

Или ноги отказываются обзаводиться собственной памятью.

Это как он дошёл до такой жизни, чтобы забыть абсолютно всё? Интересно, хотя бы говорить умеет?

Проверил простейшим способом – набрал в грудь воздуха и, решившись, произнёс:

– Привет.

Куча шерстяных одеял на дальней койке зашевелилась, из-под них высунулась голова, украшенная безумно-всколоченной прической и хриплым голосом ответила:

– И тебе привет.

Узнав, что в комнате кто-то есть, не удержался от удивленного вопроса:

– Ты кто?!

– Да ты что, совсем уже? Меня не узнаешь? Я же Серый.

– А я кто? – поинтересовался уже вдумчиво, весьма заинтересовавшись в ответе.

Серый высунулся чуть сильнее и уставился странно. Брюнет лет двадцати с небольшим, на лице заметны красноречивые следы вчерашней невоздержанности, да и характерный душок в комнате намекает на то, что кто-то из присутствующих накануне употреблял не одну лишь ключевую воду.

– Рок, ты под чем? – спросил, наконец, хоть как-то обозначив.

Вряд ли это имя, но за неимением альтернативы – сойдёт.

– А под чем я должен быть?

– Да откуда мне знать? Ты вроде вообще дурью не увлекался никогда, спортсмен и всё такое. Хотя... я же тебя сто лет уже не видел. Как сам-то? Дела идут?

– Дела у прокурора, а у меня всё плохо.

– Что так?

– Не помню я ничего. Даже как звать, не помню.

– Рок, да ты ведь реально под чем-то. Глаза нормальные, а сам какой-то вообще не такой. Может тебе таблетку дать?

– Травануть захотел? Что за таблетка?

– Да тут хрен поймешь, чем закидываться надо, первый раз вижу, чтобы человека так накрыло. Ты это... ты не придуриваешься?

– Дураком меня назвать хочешь?

– Да нет, просто никогда не видел, чтобы людей так...

– Тогда поаккуратнее с выражениями, – перебил Рок Серого. – Давно, говоришь, меня не видел? Когда это было в последний раз?

– Да тут разве вспомнишь. Вроде у манежа перекинулись парой слов недельку назад, ты тогда нормально выглядел, хромал куда-то, на ногу опять жаловался. Но это не базар был, несерьёзно.

– А сейчас я как выгляжу? За нормального сойду?

– Да ты вообще непохож на нормального, выглядишь так, будто тебя пыльным мешком пришибли. Как вообще здесь очутился?

– Не понял?

– Вообще-то до аспирантской общаги отсюда две остановки.

– Аспирантской?

– Ну да, ты же у нас почти без пяти минут кандидат наук, большой человек стал, все в шоке.

– Почему?

– Что почему?

– Почему все в шоке?

– Рок, без обид, но на кандидата наук ты никак не тянешь. Не твоё это.

– И что со мной не так?

– Да всё пучком, просто доцентом быть – реально не твоё. Как ты сам? Решил по старой памяти в родном углу нарисоваться?

– Слышь... ты... чертей по углам рисуй, давай уже, в темпе, начинай следить за языком, а то я раздражительным становлюсь. С нервами что-то не то.

– Да ты не просто нервный, ты нереально накрытый. Это ведь комната твоя старая, не помнишь разве? Вот эти койки чуть ли не всех первокурсниц перевидали, а уж сколько кубов спирта через вашу с Сёмой берлогу прошло, мама моя родная, – Серый сокрушенно покачал головой, показывая, что алкоголя было немало. – Забыл, что ли? Как такое вообще забыть можно. А как от ментов в окно отсюда сигал, тоже забыл? Ты ведь из-за того случая ногу до конца доломал, две операции потом делали, а может и больше. Футболом не убил в ноль, так тут разнес. Что, вообще не помнишь?

– Сколько раз тебе еще нужно повторить, чтобы дошло?

– Рок, да не заводись, ты же человек, а не мопед китайский. Я же и сам не всё помню, вчера вообще никакущий вернулся. Ты даже не представляешь, я Дубине зачёт сдал с первого раза, вот прикинь какая пруха пошла. После такого мы с Максом и Чайкой завалились, для начала, к Балде, а ты Балду знаешь, у него всегда что-то есть, он вообще в доску свой. Вообще не помню, что потом делал, как добирался, походу, на бровях доползал. И тебя я здесь, вроде бы, вчера не видел. А Макс где?

– Не знаю. Я вообще ничего не знаю. Давай ты как-нибудь попроще будешь говорить, у меня уже винегрет в голове из общаг, Максов и Чаек.

– Да уж, ты реально плывешь. А ведь непохоже, что накатывал. Приторчал? На чём сидишь?

– Глаза разуй, я на койке сижу.

– Да я не о том. Ну, в том смысле, принимал что-нибудь? Как называлось, у кого брал?

– А ты что, из Госнаркоконтроля, чтобы такие вопросы задавать?

– Да ну, Рок, я ведь просто разобраться хочу. Вот ты часто видел, чтобы человек всё забывал?

– Я и тебя-то впервые вижу, или это до сих пор не дошло?

– Рок, как-то ненормально вообще. Говоришь, вроде, по делу, голимую пургу не несёшь, но сам ничего не помнишь. Интересно получается, не знаю, под чем ты, но это точно что-то тяжёлое. А ну-ка, сейчас гляну, может в сети что-то нарою. Слышал, что колёса недавно такие появились, от них реально память отшибает, скорее всего, ты ими и закинулся. Совсем ничего не помнишь?

– Лестницу помню.

– А еще?

– Плиты каменные, ещё лифт там был, по-деловому выглядел: двери четкие, внутри полный фарш, всё блестит, ни разу не ободранный. И ещё костюм на мне был. Серый. А где мое барахло? Только не надо втирать, что я в трусах и майке сюда заявился.

– Ищи, должны быть. Вон, на стуле, не твоё?

Говоря это, Серый не выбирался из-под одеяла и суетливо водил пальцем по экрану здоровенного планшета. Лицо его чуть нахмурилось, он недовольно произнес:

– Чё за фигня, вай-фай отвалился. Рок, будь другом, жамкни роутер.

– Тебя мама не учила по-человечески разговаривать?

– Так нормально же всё, роутер, говорю, перезагрузи, Интернета нет. Ну, в смысле, шнур выдерни, потом вставь, бывают у него заскоки. Да вон же он, слева. Забыл, что ли? Сам же его подогнал, мы ещё пакет к нему вместе оформляли.

Упорное непонимание ситуации со стороны собеседника начало Рока напрягать, о чем он и сообщил:

– А может тебе в голову разок оформить?

– Ты чё?!

– Сколько тебе, непонятливому, можно повторять, что с памятью у меня не всё в порядке? Какой, в задницу, роутер с пакетами, если я даже имя свое вспомнить не могу?!

– А, ну да, извини, никак не могу вкурить, каково это – не помнить нифига. Просто выдерни шнур, потом назад вставь.

– Вот так и надо было говорить... пакет мы с ним вместе оформляли... ну да...

Выполнив просьбу Серого, Рок с сомнением спросил:

– А это нормально, что фигня не светится?

– Ты о чём?

– Да роутер твой. Ни одного огонька на нём не наблюдаю.

– Не, это вообще ненормально. А ну-ка, – Серый протянул руку, клацнул выключателем, недовольно заявил: – Света нет. Может у всех выбило, сходи в коридор, разведай.

– Я тебе что, мальчик, по коридорам разведывать?

– Да я не в напряг, тебе к двери два шага сделать, глянь одним глазом.

– И на что мне там смотреть?

– Есть там свет, или нет.

Электричество Рока сейчас интересовало меньше всего, но почему бы не посмотреть, ведь до двери и правда рукой подать. Она оказалась незапертой, чуть потянув створку на себя, он обнаружил за ней сумрачный коридор, по другой стороне которого выглядывал зеркально-похожий на Серого парень – как внешностью, так и возрастом один в один.

Уставившись на Рока, тот спросил:

– У вас что, тоже света нет?

– А разве похоже, что есть?

– Да тут, походу, ни у кого света нету. А телефон работает?

Отвернувшись, Рок спросил у продолжавшего терзать планшет Серого:

– Тут население интересуется насчёт телефона. Пашет?

– У меня в планшете своя симка стоит, но нихрена не показывает. И смарт сеть не ловит. Спроси там, вода хоть есть, или мы в каменный век попали.

Обернувшись к коридору, Рок доложил:

– Можешь свой телефон выбросить, поговорить не получится. А как обстановка с водой? Имеется в кране?