Помоги проекту - поделись книгой:
Угроза выхода германских войск непосредственно к советским границам или превращения Польши в германского вассала обретала все более резкие очертания.
Крайне опасным было положение и у восточных границ Советского Союза. Министр иностранных дел Японии X. Арита заявил 18 мая 1939 г. в беседе с американским послом в Японии Дж. Грю, что «если Советская Россия будет вовлечена в европейскую войну, то Япония со своей стороны сочтет невозможным остаться вне этой войны» {{** Papers Relating to the Foreign Relations of the United States. Japan, 1931 — 1941. Wash., 1943. Vol. 2. P. 2.}}. Это означало, что Токио был готов перевести уже шедшие вовсю, особенно в августе, сражения на Халхин-Голе в полномасштабную войну.
В обстановке жестких реалий советскому руководству не оставалось ничего иного, как обратиться к альтернативе — германскому предложению о нормализации отношений между двумя странами.
Проявляя заинтересованность в том, чтобы СССР оставался в стороне в случае нападения Германии на Польшу, Гитлер заявил весной 1939 г., что «необходимо инсценировать в германо-русских отношениях новый рапалльский этап» и проводить с Москвой в течение определенного времени «политику равновесия и экономического сотрудничества» (док. 414).
Спорадические контакты, связанные с советско-германскими экономическими отношениями, со временем перешли в политический диалог, но до середины августа советские представители, как правило, ограничивались ролью слушателей.
26 июля сотрудник МИД Германии К. Шнурре изложил временному поверенному в делах СССР в Германии Г. А. Астахову поэтапный план нормализации советско-германских отношений (см. док. 503). В. М. Молотов телеграфировал в ответ на информацию об этом плане: «Ограничившись выслушиванием заявлений Шнур-ре и обещанием, что передадите их в Москву, Вы поступили правильно» (док. 510).
2 августа Г. А. Астахова пригласил для разговора И. Риббентроп (см. док. 523). На следующий день германский посол Ф. Шуленбург по указанию из Берлина посетил В. М. Молотова. Он заявил о стремлении германского правительства улучшить отношения с СССР. Касаясь конкретных тем, он заверил, что Германия «не старается ободрять Японию в ее планах против СССР». Нет оснований для трений между Германией и СССР «на всем протяжении между Балтийским и Черным морями». Требования Германии к Польше не противоречат интересам СССР. В Румынии Германия не намерена задевать интересы СССР. У Германии нет агрессивных намерений в отношении Прибалтийских стран и Финляндии. Таким образом, сказал германский посол, «имеются все возможности для примирения обоюдных интересов» (док. 525).
Даже и после этой беседы Ф. Шуленбург телеграфировал в Берлин, что в Москве по-прежнему наблюдается недоверие к Германии и Советское правительство «преисполнено решимости договориться с Англией и Францией» {{* Akten zur deutschen auswдrtigen Politik, 1918—1945. Ser. D. Baden-Baden. 1956. Bd. 6. S. 894 (далее: ADAP).}}. Статс-секретарь МИД Германии Э. Вайцзеккер со своей стороны отметил в своем дневнике 6 августа, что Берлин прилагает все более настойчивые усилия, чтобы договориться, но Москва по-прежнему оставляет эти зондажи без ответа {{** Die Weizsдcker- Papiere, 1933-1950. Frankfurt a. M., 1974. S. 157-158.}}.
Пока существовала хоть самая минимальная надежда на заключение с Англией и Францией договора о взаимной помощи, Советское правительство уклонялось от рассмотрения по существу германских предложений. Однако к середине августа 1939 г. стало очевидным, что надежд на достижение договоренности с Англией и Францией не остается, а война неумолимо приближается. В такой обстановке вставал вопрос: правильно ли продолжать игнорировать германские обращения?
15 августа 1939 г. Ф. Шуленбург, посетив В. М. Молотова, снова заявил о готовности германское правительства улучшить отношения между двумя странами. В этих целях, сказал он, Риббентроп готов прибыть в Москву. Нарком впервые в беседе с германским послом проявил интерес к обмену мнениями по конкретным вопросам. Он спросил Шуленбурга, насколько соответствуют действительности полученные из Рима сведения насчет готовности Германии содействовать урегулированию отношений между СССР и Японией, заключить советско-германский пакт о ненападении и совместно гарантировать Прибалтийские страны, а также заключить широкое хозяйственное соглашение (см. док. 556).
Два дня спустя, получив указания из Берлина, Ф. Шуленбург передал В. М. Молотову положительный ответ на все эти вопросы. Он сообщил о готовности министра иностранных дел Германии прибыть в Москву 18 августа или в последующие дни. Молотов напомнил, что до последнего времени представители германского правительства выступали с враждебными в отношении СССР заявлениями; если теперь это правительство делает поворот к серьезному улучшению отношений с СССР, то это можно только приветствовать. Первым шагом к улучшению отношений могло бы быть заключение торгово-кредитного соглашения. Вторым шагом через короткий срок,— заявил Молотов,— могло бы быть заключение пакта о ненападении или подтверждение пакта о нейтралитете 1926 г. с одновременным принятием специального протокола о заинтересованности договаривающихся сторон в тех или иных вопросах внешней политики, с тем чтобы последний представлял органическую часть пакта. Было подчеркнуто, что перед приездом Риббентропа необходимо провести соответствующую подготовку, чтобы получить уверенность, что переговоры обеспечат достижение определенных решений (док. 570).
19 августа Ф. Шуленбург снова посетил В. М. Молотова, добиваясь согласия на безотлагательный приезд в Москву И. Риббентропа. Он заявил, что германо-польские отношения обострились в такой степени, что возможно возникновение конфликта. Желательно выяснение советско-германских отношений до возникновения этого конфликта, так как во время конфликта это сделать будет трудно. Посол подчеркнул, что Риббентроп имел бы неограниченные полномочия «заключить всякое соглашение, которое бы желало Советское правительство» (док. 572).
Молотов сообщил в тот же день германскому послу, что если торгово-кредитное соглашение, о котором шли переговоры, будет без отлагательств подписано, то Риббентроп мог бы приехать в Москву 26—27 августа. Он передал также проект договора о ненападении (см. док. 572).
Всего несколько часов спустя в Берлине было подписано советско-германское кредитное соглашение. Германия обязалась поставить СССР не только в обмен на советские товары, но и в кредит (на 200 млн марок) промышленные изделия. Среди них были станки и другие изделия, необходимые СССР прежде всего для укрепления обороноспособности страны, а также значительное количество различных военных материалов (док. 575).
21 августа Ф. Шуленбург передал наркому иностранных дел послание Гитлера Сталину. В нем отмечалось, что в отношениях между Германией и Польшей в любой момент может разразиться кризис. «Поэтому я вторично предлагаю Вам принять моего министра иностранных дел во вторник, 22 августа, но не позднее среды, 23 августа. Министр иностранных дел имеет всеобъемлющие и неограниченные полномочия, чтобы составить и подписать как пакт о ненападении, так и протокол» (док. 582).
Пробил час решений. Судя по информации, сходившейся из разных точек, ждать перемен к лучшему на переговорах военных делегаций СССР, Англии и Франции не приходилось. Отказаться от подписания с Германией договора о ненападении в момент, когда война в Европе была на пороге и когда на Дальнем Востоке СССР уже стоял одной ногой в войне, было бы крайне рискованно. Вечером 21 августа Советское правительство сняло возражения против приезда в Москву Риббентропа.
Уже через день германский министр иностранных дел был в Москве. Переговоры с ним вели И. В. Сталин и В. М. Молотов. Записей переговоров, по-видимому, не велось. Их нет ни в советских, ни в германских архивах. Советник германского посольства в Москве Г. Хильгер, присутствовавший на переговорах в качестве переводчика, отмечает в мемуарах, что И. Риббентроп не привез каких-либо новых предложений. Его высказывания ограничивались тем, что, согласно указаниям из Берлина, Ф. Шуленбург уже говорил В. М. Молотову {{*
Результатом состоявшихся переговоров явилось подписание 23 августа 1939 г. советско-германского договора о ненападении (док. 602). Он сразу же был опубликован в советской печати.
Одновременно с советско-германским договором о ненападении был подписан «секретный дополнительный протокол» (док. 603), который в СССР впервые был опубликован лишь недавно.
В соответствии с «секретным дополнительным протоколом» Германия брала на себя обязательства, шедшие навстречу интересам безопасности СССР, Германия отказывалась от претензий на Украину, от притязаний на господство в Прибалтике, от планов экспансии в те районы Восточной и Юго-Восточной Европы, где это могло бы представить опасность для СССР. В случае войны между Германией и Польшей немецкие войска не должны были бы вторгаться в Латвию, Эстонию, Финляндию и Бессарабию, а в Польше продвигаться дальше рек Нарев, Висла и Сан. Это означало, что в случае, если бы Германия через какое-то время все же решила развязать войну и против СССР,— а это, как известно, и произошло в 1941 г.,— то исходные рубежи германской агрессии находились бы на несколько сот километров западнее, чем в случае захвата ею в 1939 г. Прибалтики и всей Польши.
В декабре 1989 г. вопрос о политической и правовой оценке советско-германского договора о ненападении был рассмотрен Съездом народных депутатов СССР. В постановлении Съезда констатируется, что приложенный к договору «секретный дополнительный протокол» как по методу его составления, так и по содержанию являлся отходом от ленинских принципов советской внешней политики. Предпринятое в нем разграничение «сфер интересов» СССР и Германии находилось с юридической точки зрения в противоречии с суверенитетом и независимостью ряда третьих стран. Съезд признал протокол и другие секретные договоренности с Германией юридически несостоятельными и недействительными с момента подписания.
Советско-германский договор о ненападении серьезно сказался на развитии ситуации на Дальнем Востоке. В Японии расценили заключение Германией этого договора как грубое нарушение ею обязательств по «антикоминтерновскому пакту». Японское правительство во главе с К. Хиранумой, строившее политику на основе этого пакта, пало. Японские милитаристы вынуждены были отказаться от планов взять реванш за сокрушительное поражение, понесенное их войсками от советских и монгольских вооруженных сил в районе р. Халхин-Гол.
Идя на заключение договора о ненападении с Германией, СССР проявлял интерес и к продолжению переговоров с Англией и Францией (док. 608). Однако британское, а вслед за ним и французское правительство никак не откликнулись на соответствующие предложения. В их глазах игра, которая долго велась Лондоном и Парижем, утратила смысл.
Последняя декада августа 1939 г. весьма показательна для понимания британских планов той поры. 22 августа Н. Чемберлен направил Гитлеру срочное послание, в котором предупредил о намерении своего кабинета выполнить обязательства перед Польшей в случае применения Германией оружия. Одновременно Чемберлен заверял, что он готов к переговорам для рассмотрения спорных вопросов, имеющихся между Германией и Польшей, равно как и для обсуждения более широких проблем, затрагивающих будущее международных отношений, включая вопросы, представляющие интерес для Великобритании и Германии (док. 593).
В самом Лондоне, да и других столицах это обращение Н. Чемберлена было прочитано в свете Мюнхена — Германия также в «польском вопросе» может получить все желаемое, если воздержится от использования оружия. Об этом сообщал в Москву советский полпред в Лондоне И. М. Майский (см. док. 609). Об этом же писали в Вашингтон американские послы в Лондоне Дж. Кеннеди {{* FRUS, 1939. Vol. 1. Р. 355-356.}} и в Париже У. Буллит. Так, Буллит телеграфировал, что британские дипломаты ведут «деликатную подготовку предательства Польши, используя средства, аналогичные тем, которые они так успешно применили в отношении Чехословакии» {{** Jbid. P. 377.}}.
Из протоколов заседаний британского правительства видно, что Н. Чемберлен до последней минуты надеялся на достижение договоренности с нацистской Германией. Еще 26 августа он заявлял: «Если Великобритания оставит господина Гитлера в покое в его сфере (Восточная Европа), то он оставит в покое нас» {{*** Public Record Office. Cab. 23/100. P. 375.}}.
Сходной оказалась в решающий момент и позиция Франции. Э. Даладье заклинал Гитлера: «Ни один француз не сделал больше меня для укрепления между нашими странами не только мира, но и искреннего сотрудничества» {{**** Documents diplomatiques. 1938-1939. P., 1940. P. 266-267.}}.
Подобная риторика остановить нацистскую Германию не могла Германская военная машина была изготовлена к первой из серии молниеносных войн. 1 сентября 1939 г. фашистская Германия крупными силами вторглась в Польшу. Начавшиеся разрозненные и локальные конфликты слились в мировой пожар, поглотивший десятки миллионов человеческих жизней.
* * *
Документы, включенные в сборник, охватывают период с конца сентября 1938 г. до начала сентября 1939 г. Сборник содержит обширную переписку Народного комиссариата иностранных дел СССР с советскими полномочными представителями в Англии, Франции, Германии и других странах, записи бесед, тексты предложений иностранным государствам, выступления советских официальных лиц, донесения советских военных атташе и советской военной разведки об агрессивных планах Германии, Японии и Италии, сообщения ТАСС, некоторые материалы советской печати.
С учетом хронологических рамок сборника в него включено выступление В. М. Молотова от 31 августа 1939 г. на сессии Верховного Совета СССР в связи с внесенным на его одобрение предложением о ратификации советско-германского Договора о ненападении от 23 августа 1939 г. Это было первым из серии выступлений Молотова в Верховном Совете осенью — зимой 1939 г. Уже в нем проявилось, а в последующих выступлениях становилась все более выраженной «смена вех» сталинского руководства страны в направлении противоестественному противоречащему самим основам ленинской внешней политики СССР сближению с фашистской Германией. Если заключение договора о ненападении было пусть вынужденным, но необходимым шагом в реальных условиях второй половины августа 1939 г., то курс на сближение с фашистским государством никакой необходимостью не вызывался и нанес серьезный ущерб международным позициям и престижу СССР, влиянию международного коммунистического движения, дезориентировал советских людей.
В сборник включены также иностранные документы, взятые, как правило, из официальных английских, французских, американских, германских и других публикаций.
Документы расположены в сборнике в хронологическом порядке.
Советские дипломатические документы воспроизводятся по текстам документов, хранящихся в архивах. Если документ был опубликован ранее, то в конце документа указано соответствующее издание.
Включенные в сборник иностранные документы также сопровождаются ссылками на источники.
Большинство помещенных в сборнике документов публикуется полностью. Для обозначения пропущенных пассажей проставлены три точки в квадратных скобках. Сокращения сделаны с целью исключения второстепенных моментов или вопросов, выходящих за пределы темы сборника. Различного рода служебные пометки на документах опускаются.
Исправления очевидных неточностей текста (пропуски букв, опечатки, орфографические погрешности и т. п.), не имеющие смыслового значения, не оговариваются. В тех случаях, когда представляется затруднительным исправить погрешности текста, в подстрочных примечаниях указывается: «Так в тексте» или «Так в документе». Восполняемые недостающие в документах отдельные слова, части слов и т. п. даны в квадратных скобках. Тексты документов печатаются по современной орфографии.
В заголовках указывается вид документа (телеграмма, письмо, запись беседы, декларация и т. п.), отправитель, адресат и дата. Место написания документа, как правило, не называется, за исключением случаев, когда документ посылается не из постоянного местопребывания отправителя.
Сборник сопровождается примечаниями двух видов:
1)подстрочными, которые отмечаются звездочками и размещаются в конце страницы, под текстом, и в которых даются пояснения и уточнения отдельных мест текста документов;
2)комментариями к документам, которые обозначаются цифрами и помещаются в конце сборника; в них даются разъяснения по существу того или иного вопроса, в случае необходимости кратко излагается история вопроса и т. п.
Примечания, принадлежащие редакции сборника, не оговариваются. После подстрочных примечаний, принадлежащих самим документам, указывается: (Прим. док.), т. е. примечание документа, или (Прим. автора), т. е. примечание автора данного документа
После комментариев в сборнике дан именной указатель.
* * *
Сборник подготовлен Историко-дипломатическим управлением МИД СССР. Предисловие написал профессор В. Я. Сиполс.
В подготовке сборника принимали участие: В. В. Абрамов (руководитель группы), В. Ю. Вельский, С. А. Горлов, Л. М. Зайцева, Т. В. Позднякова, Т. А. Романова, Г. А. Тахненко, Г. К. Фролов
1. Соглашение между Германией, Великобританией, Францией и Италией 1
Германия, Соединенное Королевство, Франция и Италия согласно уже принципиально достигнутому соглашению относительно уступки Судето-немецкой области договорились о следующих условиях и формах этой уступки, а также о необходимых для этого мероприятиях и объявляют себя в силу этого соглашения ответственными каждая в отдельности за обеспечение мероприятий, необходимых для его выполнения.
1.Эвакуация начинается с 1 октября.
2.Соединенное Королевство, Франция и Италия согласились о том, что эвакуация территории будет закончена к 10 октября, причем не будет произведено никаких разрушений имеющихся сооружений, и что чехословацкое правительство несет ответственность за то, что эвакуация области будет проведена без повреждения указанных сооружений.
3.Формы эвакуации будут установлены в деталях международной комиссией, состоящей из представителей Германии, Соединенного Королевства, Франции, Италии и Чехословакии.
4.Происходящее по этапам занятие германскими войсками районов с преобладающим немецким населением начинается с 1 октября. Четыре зоны, обозначенные на прилагаемой карте {{* Не публикуется.}}, будут заняты германскими войсками в следующем порядке.
Зона, обозначенная цифрой I, —1 и 2 октября; зона, обозначенная цифрой II, —2 и 3 октября; зона, обозначенная цифрой III,— 3, 4 и 5 октября; зона, обозначенная цифрой IV,— 6, 7 октября.
Остальная область, имеющая преимущественно немецкий характер, будет незамедлительно определена вышеупомянутой международной комиссией, и она будет занята германскими войсками до 10 октября.
5. Упомянутая в параграфе 3 международная комиссия опре делит районы, в которых должен состояться плебисцит. Эти районы До окончания плебисцита будут заняты международными воинскими частями. Эта же международная комиссия должна определить порядок проведения плебисцита, причем за основу следует принять порядок проведения плебисцита в Саарской области. Международная комиссия назначит также день проведения плебисцита однако этот день не должен быть назначен позже конца ноября.
6. Окончательное определение границ поручается международной комиссии. Этой международной комиссии предоставляется право, в известных исключительных случаях, рекомендовать четырем державам — Германии, Соединенному Королевству, Франции и Италии — незначительные отклонения от строго этнографического принципа в определении зон, подлежащих передаче без проведения плебисцита.
7. Предусматривается право оптации для желающих переселиться в уступаемые районы, а также для желающих покинуть эти районы. Оптация должна быть произведена в течение шести месяцев с момента заключения настоящего соглашения. Германо-чехословацкая комиссия определит детали оптации, изыщет меры облегчения обмена населением и выяснит принципиальные вопросы, вытекающие из этого обмена.
8. Чехословацкое правительство в течение четырех недель со дня заключения настоящего соглашения освободит от несения военной и полицейской службы всех судетских немцев, которые этого пожелают. В течение этого же срока чехословацкое правительство освободит судетских немцев, отбывающих заключение за политические преступления.
Дополнение к соглашению
Правительство Его Величества в Соединенном Королевстве и французское правительство присоединились к настоящему соглашению, памятуя, что они поддерживают предложения, содержащиеся в параграфе 6 англо-французских предложений от 19 сентября о международных гарантиях новых границ чехословацкого государства против неспровоцированной агрессии.
Как только будет урегулирован вопрос о польском и венгерском меньшинствах в Чехословакии, Германия и Италия со своей стороны предоставят Чехословакии гарантию.
(Следуют те же подписи)
Дополнительная декларация
Главы правительств четырех держав согласны в том, что предусмотренная настоящим соглашением международная комиссия будет состоять из статс-секретаря германского министерства иностранных дел, аккредитованных в Берлине английского, французского и итальянского послов и из одного представителя, который будет назначен чехословацким правительством.
(Следуют те же подписи)
Дополнительная декларация
Все вопросы, вытекающие из передачи территории, подлежат компетенции международной комиссии.
(Следуют те же подписи)
Дополнительная декларация
Главы правительств четырех держав заявляют, что если в течение ближайших трех месяцев проблема польского и венгерского национальных меньшинств в Чехословакии не будет урегулирована между заинтересованными правительствами путем соглашения, то эта проблема станет предметом дальнейшего обсуждения следующего совещания глав правительств четырех держав, присутствующих здесь.
(Следуют те же подписи)
Печат. по сб.: Документы и материалы кануна второй мировой войны. 1937 — 1939. Т. 1. Ноябрь 1937 г.— декабрь 1938 г. М., 1981. С. 237-239.
2. Англо-германская декларация 2
Мы, германский фюрер и канцлер и английский премьер-министр, провели сегодня еще одну встречу и пришли к согласию о том, что вопрос англо-германских отношений имеет первостепенное значение для обеих стран и для Европы.
Мы рассматриваем подписанное вчера вечером соглашение {{
Мы приняли твердое решение, чтобы метод консультаций стал методом, принятым для рассмотрения всех других вопросов, которые могут касаться наших двух стран, и мы полны решимости продолжать наши усилия по устранению возможных источников разногласий и таким образом содействовать обеспечению мира в Европе.
Печат. по сб.: Документы и материалы кануна второй мировой войны. Т. 1. С. 241.
3. Выступление народного комиссара иностранных дел СССР M. M. Литвинова на сессии Совета Лиги наций
Я хочу заверить представителя Китая в нашем сочувствии и понимании его неудовлетворенности представленным нам докладом 4. Я согласен с ним, что этот доклад не соответствует тому, чего Китай имел право ожидать от Лиги наций. Такими докладами агрессоров не удержать и агрессию не приостановить. Тот факт, что нам приходится ограничиваться такими докладами, еще более достоин сожаления в настоящий момент, когда столько делается вне Лиги для того, чтобы поощрить агрессию и обеспечить успех агрессорам. Мое правительство было бы готово пойти дальше этого доклада и принять участие в коллективных мероприятиях, которые позволили бы Лиге наций выполнить все свои обязательства перед Китаем.
Индивидуальными мерами не много можно сделать для приостановления агрессии, если эти меры не будут проводиться другими членами Лиги. Мое правительство было бы готово участвовать в такой координации коллективных мероприятий, но так как другие правительства не находят это возможным для себя, приходится голосовать за этот доклад 5.
Правда. 1938. 2 октября.
4. Телеграмма полномочного представителя СССР в Великобритании И. М. Майского в Народный комиссариат иностранных дел СССР
Сегодня, очевидно, во исполнение вчерашнего обещания Галифакса меня пригласил Кадоган и, сообщив основные пункты мюнхенского соглашения {{* См. док. 1.}} (которые, конечно, известны вам из газет), стал настойчиво спрашивать, что я о нем думаю. Я ответил, что о характере моей оценки соглашения Кадоган, вероятно, легко догадывается, и в свою очередь стал спрашивать его о некоторых деталях договора. Из ответов Кадогана, между прочим, выяснилось:
1.Чехи по мюнхенскому договору имеют право вывезти из сдаваемых районов оружие, амуницию, движимое имущество и т. д., что им запрещалось ультиматумом Гитлера, предъявленным Чемберлену 23 сентября.
2.Международная комиссия имеет право устанавливать районы, где должен быть произведен плебисцит, не только в так называемой «зеленой зоне» на карте, приложенной к ультиматуму 23 сентября, но также в некоторой части «красной зоны».
3.Английский проект гарантии, как разъяснил мне вчера Галифакс, предусматривал в первую очередь гарантии Англии, Франции и СССР. В Мюнхене вопрос был решен иначе: предусматриваются гарантии Англии и Франции, а также (после «урегулирования» вопроса о венгерском и польском меньшинствах) Германии и Италии. Об СССР упоминания нет.
4.Вопрос о какой-либо экономической и финансовой компенсации для Чехословакии пока никем не ставился. По окончании ответа на мой вопрос Кадоган вновь стал интересоваться моим мнением о достигнутом соглашении. Тогда я решительно раскритиковал соглашение, подчеркнув, что оно окончательно открывает дорогу для развязывания новой мировой войны. Кадоган пытался защищать соглашение, но не очень энергично и в конце концов согласился с тем, что результатом Мюнхена, по всей вероятности, будут новые и гораздо более серьезные европейские осложнения в ближайшем будущем. В заключение Кадоган просил меня без стеснения обращаться к нему или Галифаксу в случае, если мне понадобится какая-либо информация или какие-либо разъяснения в связи с центральноевропейским кризисом.
Поделиться книгой: