Поход

— Мою!

— Хорошо. Мы видим ваше будущее таковым: вы встанете во главе единого, в искреннем порыве войска. Потом окажетесь взаперти, в своём доме — как в клети…

— Как это, что это означает?

— Просим прощения, наш добрый господин, но мы астрологи — а не прямые вестовые высших сил! Возможно Вас за что задержат и принудят…

— Кто? За что?!

— Нам сие не ведомо, да и этот вариант — далеко не единственный из возможных: Вы можете заболеть и быть «привязанным, связанным» со своим домом или дворцом, силой болезни, посему и не покинете его продолжительное время.

— А… — несколько разочарованно протянул министр, явно начавший пугаться слова «клеть» и того, что возможно это случится уже скоро. Объяснение о болезни его успокоило, хотя и не в полной мере.

— Но вы покинете своё прибежище и умчитесь на юг, с которого вернётесь герольдом от иного великого правителя и будете связывать переговорами наших наследников и данного большого короля!

— А точнее никак не определить: кого я буду с кем… «связывать»? — чуть уже не смеясь во всё горло, спросил главный имперский министр. Его вновь начали смешить происходившие вокруг него события.

Говоривший астролог не обратил внимание на подкол в свою сторону и спокойно мерным голосом вещал: «Видим как вашу часть, точнее часть вашего тела — дарят наследникам на блюде, на плоту с шатром на огромной реке. Где то в районе нашей южной границе… Огромный расшитый золотом шатёр, наследники — четыре важных правителя и господина… И им на блюде приносят часть Вас.»

— Какую?! — немного осипшим голосом буквально возопил Дезидерий, что не ожидал такой подлянки от своих звёзд и теперь, вспоминая частые угрозы ромлеянца Джанелло об оскоплении, подозревал что именно «ту самую» его часть и вынесут наследникам, для того что бы показать что наказание негодного министра свершилось… — Какую часть и когда это случится?!

— Какую? — нам сие не ведомо… А случится нескоро, но и не так что бы очень долго.

Министр задумался и астрологи замолкли, ожидая его вопросов. Сам же Дезидерий лихорадочно перебирал варианты с оскоплением, в качестве исполнения угрозы от сумасшедшего ромлеянского наследника, за измену и интриги самого «престолодержателя», и его начал бить лёгкий озоб, хотя в помещениях было тепло.

Он постоянно раздумывал об оскоплении или отрубании головы, когда ему в эту самую, пока что ещё крепко сидящую на его шее голову, пришла одна идея: старый, ещё доимперский обычай, когда провинившийся знатный человек присылал свой локон собственному знатному гсподину и таким образом признавал свою неправоту, и просил милости о возвращении под власть того, кому был прислан локон и если тот властитель, к кому присылали локон, сжигал его — это означало что прощение невозможно, так и говорили «сжёг за ним локоны». Если возвращали, значит было признание что всё прощено и можно без опаски возвращаться к своему сюзерену, с которым погнули серебряные блюда и кубки, друг о друга, при прошлой ссоре.

— Локон… — задумчиво проговорил министр и разулыбался вовсю. — Наверное всё же локон, а?

— Возможно что и локон. — не споря согласился, говоривший от имени всех, старший из астрологов. — Нам известно чем именно будет ваша «часть», когда её вынесут на серебряном блюде четырём радостным высоким вельможам, но что именно и как — это для нас тайна.

Дезидерий окончательно успокоил себя вариантом с примирением, ибо именно таковой казался ему самым вероятным из исходов, в случае ссоры с наследниками: даваться в руки четвёрки вице-королей он не собирался, особенно теперь — когда обладал отрядом верных ему телохранителей минардов, а соответственно — оскопить его удалось лишь после боя и вряд ли бы внуки покойного императора ждали, пока им принесут «это». Скорее сами отправились наслаждаться всей процедурой или наоборот, попросили просто сообщить об окончательном результате слугам исполнителям, но не более того.

Отсечение головы? — тогда зачем блюдо и внос в шатёр? На площади рубить, под призывы глашатаев и заунывную дробь барабанов! — да и носят отрубленные головы в корзинах, а не на блюдах: так кровь быстрее стечёт через прорехи и тащить такую тяжесть проще… Локон! На блюде принесут его локон. Ладно, немало напугали болтуны астрологи — теперь пускай расскажут о судьбах наследников.

Министр успокоившись вернулся к созерцанию сцен на фресках и вяло махнув рукой прорицателям, попросил их сообщить о судьбах «всеми любимых наследников» и какие возможные опасности их могут ожидать.

Дезидерию хотелось посмеяться всласть и он, после всех страхов от недавних размышлений о блюде и какую «часть» его будут подносить четвёрке кандидатов на престол, теперь желал знать про возможные пакости, что приготовили звёзды его оппонентам.

— Гарданец, вице король Борелл — может пасть как медведь, напоровшись на что острое, в большой толпе людей, где будет много рыцарей и жрецов, и истово верующих в Светило простолюдинов! — возвестил старший из астрологов, с подобающей моменту торжественностью, словно бы уже предотвратил возможное покушение на данного наследника.

— Может? — ехидно уточнил совершенно успокоившийся Дезидерий. — Может? А есть ещё какие варианты: споткнётся и ногу сломает, утонет пьяным в луже или что ещё? — давайте, предлагайте к озвучиванию варианты!

— Нет, нет — ну что вы! — запротестовал-запричитал, по старчески немного крикливо, спикер астрологов. — Есть явное предзнаменование того что он «наколется на острую спицу посреди людского потока, где множество фанатиков истово верующих в Светило сойдутся вместе, как среди знати так и простецов!» Всё яснее некуда…

— Ну да… — устало махнув рукой в сторону говорившего, подумал министр. — После всех недавних покушений на него, со стороны наших жрецов и инквизиции, как на улицах столичного города так и прямом штурме его поместья Берлоги, Корсо — слабо себе представляю что заставит этого увальня, Борелла — добровольно зайти в толпу верующих Солнцу. Убьют немедля! Зарежут или ударят булавой по черепушке, вечно пьяной и полупустой… Подобное предсказание недорого стоит, ибо слишком невероятно и при этом — очевидно. Если его туда силой затащат, ну, тогда он уже полностью проиграл и значит лишится своей стражи и скорее всего, своего вице-королевства.

Министр немного посидел недвижимо, а потом спросил у стояшего перед ним старика астролога: «А как именно он там окажется… в толпе верующих нашей прекрасной церкви Светила?»

— Хм… Что? — не понял вопроса астролог.

— Как он окажется в этой толпе? Его силой приволокут, заманят в какую ловушку или что ещё тому подобное?

— Да нет же! Сам прибудет-добровольно!

— Ерунда… — тихо себе под нос проговорил министр Дезидерий. — Что бы Борелл добровольно лазил по собраниям сторонников учения Солнца? — чушь. Его собственный тесть, Поллион, за это его отшлёпает по толстым булкам и лишит вина на неделю, а жена что подмешает, что бы к служанкам месяц не приставал… аха-ха-ха!

— Что? — переспросил астролог, думая что «престолодержатель» вновь у него что спросил.

— Значит сам отправится в лапы… Ну, то есть: в руци сторонников нашей прекрасной и святой инквизиции? — в очередной раз ехидно вопросил главный имперский министр вызванных им гостей.

— Нет. На том собрании инквизиторы также будут бояться собравшихся, также как и большинство жрецов столичных храмов и лишь рыцари — станут себя чувствовать уверенно и достойно.

— Загадочно и туманно…

— Есть что есть: в толпе поклонников нашего святого Светила, окружённый охраной — вице король Гарданы Борелл напорется на металлический шип, как медведь на рогатину, и скончается, под великое ликование столичной толпы.

— Чернь будет радоваться? — не без любопытсва уточнил Дезидерий. Был шанс воспользоваться данным случаем для очередного возвышения себя, в среде столичных простецов.

— И чернь, и прибывшие в столицу, в невиданном ранее множестве, провинциальные рыцари, и жрецы малых удалённых храмов — буквально все! Лишь инквизиция, «черные плащи и рясы»- станут рядом с «серыми», как мы понимаем оставшимися в живых друидами империи и не примут участия во всеобщем ликовании в толпе, в это время!

— Что за ахинея?! Что вы мне тут рассказываете: инквизиторы и друиды вместе будут оплакивать смерть Борелла?! Ладно… Подозреваю что это произойдёт настолько нескоро, что вы все успеете сойти в могилу и я не смогу напомнить вам о подобном странном гадании. Хорошо, следующий у нас…

Однако старик астролог не дал говорить хозяину кабинета и замахав руками заговорил затараторил: «Нет! В том то и дело что всё это случиться почти сразу же после того как вы окажетесь условно «привязанным», к своему особняку и долго не сможете из него выйти! Вы — в особняке, а через месяц, от силы три и случится данное событие, это уже скоро всё произойдёт.»

Главный имперский министр в очередной раз нервно подёрнул плечами и неприветливо посмотрел на говорившего астролога. Он уже почти забыл о своём  «долгом нахождении» в собственном доме, к которому будет «привязан», как ему опять это напомнили…

Значит, после внезапой долгой болезни Дезидерия — случится некое собрание знати и рыцарства империи, после которого Борелла проткнут стальным шипом и псы Великого инквизитора Корсо и хороводщики друиды Поллиона — станут вместе его оплакивать или что подобное? Министр решил что это невероятно сумбурно и при этом интересно, особенно если бы ему давали данные астрологи как его доверенные секретари, отчёты, а не общими фразами и полунамёками. Что то должно было произойти в столице: но что и когда? — оставалось загадкой.

— Ладно… Если что можете уточнить — сообщите мне по данной связке: Я в собственном доме и Борелл, с металлическим шипом. Но мне нужны точные данные! — сказал министр астрологу и после минутной паузы добавил. — Далее. Что на остальных наследников?

— Да, да — сейчас… — засуетился седой астролог что говорил от имени всех и быстро заглянув в бумаги, где был начертан общий итог, уже спокойным голосом продолжал, — Ромлеянин принц Джанелло — навсегда уснёт, ибо лишь вечный сон даст ему успокоение от всех его метаний и вызовов, что с самого его рождения устраивала ему Судьба…

— Уснёт? И всё? Объясните туповатому министру ваши сказки, прошу! — «престолодержатель» начал буквально свирепеть от осознания того, что его возможно просто дурачат, также как и иных доверчивых людей которые пользовались услугами данной группы предсказателей и теперь, среди знати и наследников, пройдёт слух о глупости и доверчивости новоявленного Дукса империи и «бессрочного» министра.

— Уснёт вечным сном — почти точно умрёт. Но тихо, не в бою, а так — словно бы слегка прикрыл веки и забыл их отворить внове… — спокойно с достоинством, с некоторым вызовом, отвечал астролог.

— Всё же смерть?

— Да. Мы все умрём. Вопрос времени.

— Вот в этом то всё и дело! — воскликнул Дезидерий. — Мне нужны не отвлечённые побасёнки о том что все умрут и сказочки что «стальной шип или странный сон» и тому подобное, а что конкретнее: где, когда, какие будут обстоятельства! Вы понимаете это?

Астролог лишь пожал плечами, всем видом показывая что подобные странные запросы ему не внове, от совершенно непонимающих астрологию любителей точных прогнозов и отвечал: «Есть то, что не в наших силах! Мы можем указать некие общие черты которые явно ведут к определённым путям развития судьбы человека, но так что бы совершенно точно всё указать, словно бы мы там сидели и всё сами видели — Увы!»

— Уснёт… Джанелло «уснёт»… Уснёт или будет отравлен? — внезапно встрепенулся Дезидерий новой догадкой.

— Возможен и такой вариант. Мы лишь указываем на то что его смерть, вопреки ожиданиям многих, не будет ни яркой, ни очень шумной, в отличие от его, прошу прощения за правду, немного фиглярской жизни: тихо, почти незаметно он вернётся к Деду и незнакомой и любимой им от всего сердца его покойной матушке и возможно найдёт наконец спокойствие, от всех обид и несправедливостей нашего мира, именно в своей смерти.

— Да. Хорошо. Я понял… Ладно — продолжайте по остальным наследникам. — министр Дезидерий уткнулся взглядом в пол и стал размышлять.

Пока что выходило несколько мрачновато, что и заставило его задуматься о том, что возможно астрологи, которых он пригласил — не врут, ради очередного вознаграждения и приёма их на постоянную службу, а в лучшем случае ошибаются… или нет.

— Теперь вице король Кельрики Амвросий. — провозгласил астролог и стал степенно говорить далее, — Амвросий слишком доверяет своим людям и за это пострадает, возможно даже сильнее, чем он предполагает.

— Как это?

— У нас нет точной уверенности в том что мы узрели по его судьбе: четверым кажется что всё обойдётся и если и будет предательство, то инквизиторы при Амвросии вычислят негодяя и спасут своего господина. Иным четверым — кажется что будет заговор или что подобное и Амвросий полностью проиграет… Мне же, как самому старому и видавшему карты различных правителей и звёздные расположения в них — почему то виделось что принца Амвросия ждёт предательский удар именно в тот момент, когда он сам будет считать что находится на своём пике удачи и осталось сделать лишь один, последний, шаг к трону.

— Хм… — главный имперский министр уткнулся в пол, что бы гости не видели его откровенно блаженной улыбки на лице и стал мысленно говорить с собою. — Ах если бы так всё и случилось, если бы всё так и произошло: я — слегка приболел в своём замке и отлёживаюсь там, питаясь бульонами и птицей, а тем временем Борелла дырявят, в его ненасытное брюхо, непонятно кто. Джанелло засыпает навсегда, после очередной пьянки и насильничания над своими девками, а Амвросия — предаёт окружение и… предположим, бросает его, орущего, в костёр, вместе с полудурошным Корсо, на пару! Вот это был бы праздник так праздник.! — мысленно сообщил сам себе главный имперский министр и попросил, жестом, продолжать астролога. Ему нетерпелось услышать о последнем и самом опасном, по его мнению, из четвёрки наследников — правителе Уммланда, Лиутпранде.

— Вице король Уммланда Лиутпранд — «пройдёт всю лестницу наверх», но не удержится и падёт — на самой верхней её ступеньке! Ибо даже Великого и Знатного господина — может сбросить вниз лестницы, простая, неловкая служанка…

Дезидерий задумался: Лиутпранд «пройдёт всю лестницу» — неужели именно он станет императором? Но что значит «падёт на последней ступеньке» — не успеет короноваться или что?

Радовало лишь одно: все наследники явно были подвержены неким знамениям о кончине, причём насильственной и была надежда что скорой, а соответственно — ловкому «престолодержателю» следовало как поторопить события или же, если так сложатся звёзды, как говорили его нынешние гости — не вмешиваясь прямо, дать наследникам возможность свернуть себе шеи! Это было бы просто прекрасно.

— Лиутпранда… Его коронуют? — осторожно поинтересовался министр, словно бы каким непристойным вопросом у жреца отличающегося праведностью. — Я правильно понимаю что именно он и… Ну…

— Сие нам не ведомо! — отрезал старый астролог. — Все наследники нашего умершего правителя вице короли и все имеют отметку в своей судьбе, в виде короны. Особо различать её размеры и цвет — нам не дано.

— Ах ты… — ч уть не выругался «престолодержатель», поняв что и подобное предсказание может иметь совершенно разные смысловые нагрузки и трактовать его односложно, как он сделал только что, было несколько глупо, так как показывало о чём Дезидерий всё время думал и о чём сразу же стал спрашивать. — И всё же — что бы это означало?

— Возможно, что принц Лиутпранд пройдёт иерархическую лестницу, но оступится в самом конце… — невнятно забурчал старейший астролог. — А может выпьет лишнего и на балу скатится вниз, с какой либо иной лестницы…

— А служанка здесь причём? — напомнил Дезидерий.

— Может она будет убийцей, а может — на всяческих развлечениях с нею и закончится политическая карьера или жизнь, господина нашего, Лиутпранда.

— Да что за чушь! — вскипел министр. — Служанка убийца «кинжальщик»- с трудом, но всё же верю. Хотя проще, в саду, ночью, а не на лестнице — это уже некий фанатизм должен быть в голове. Но что вице-королю припомнят непристойную связь, крохотную интрижку, со служанкой и что устроят в наказание — это ни в какие ворота, прекращайте! Кто на такое осмелится?!

— Может ребёночек появится и все… — предположил старик и замер, под свирепым взглядом «престолодержателя».

Наконец Дезидерий успокоился и вызвав звоном колокольчиков секретаря Тарасия, попросил того проводить гостей и искренне всех поблагодарил при прощании.

Когда все люди вышли прочь из кабинета, министр обхватил голову руками и стал пытаться найти зёрна истины будущих событий и понять, на что именно ему указывали астрологи. Пока что получалась каша.

— Я заперт, «привязан» в своём доме и моя часть, на блюде, в качестве подарка наследникам… — мямлил главный имперский министр себе под нос. — Хм… самое интересное и, к огромному сожалению, непонятное! Голова для подноса несколько тяжела хотя и возможна, «причинное место» — как то нелепо… Хотя от Джанелло я ожидаю и не такого, но остальные? — сомнительно. Ногу? — странно, если не сказать нелепо, а вот руку… Мда… Будем беречь себя и пока что ограничимся локоном. Запереться или кто запрёт меня в моём же доме? — если арест наследниками, несмотря на охрану из минардов и прочее, тогда почему домашний арест, а не сразу в тюрьму или замок «Гнездо», для людей что должны исчезнуть из активной политической и светской жизни, но которых пока не стоит убивать? Гораздо логичнее именно туда отправить отставленного и арестованного главного имперского министра, особенно учитывая моё нынешнее положение и немалый отряд личных телохранителей. Или же я сам что в очередной раз придумаю и для продолжения интриги, как ранее с «кинжальщиком друидом» — прикинусь болящим и попрошу всех известить об этом: толпы плачущих и молящих Светило, за меня, простецов. Столичная знать с визитами и наследники, которые меня также навестят из вежливости и страха… Пока что, с точки зрения холодного разума, выходит именно подобная конструкция: я что то устрою и меня прогонят прочь — но не далеко, и позволят ритуалом с локоном исправить положение. Хотя, зная ненависть ко мне наследников — это звучит просто поразительно! А «домашнее сидение» и так очевидно: Тарасий с коллегами предложат очередной план и мне придётся играть роль «мнимого больного». Худо-бедно это выяснили…

Дезидерий встал и стал прохаживаться взад и вперёд по комнате, как он всегда делал ранее, когда придумывал новые планы для покойного императора или сейчас — когда делал тоже самое для себя самого: «Вечный сон, клинок в брюхо, предательство и падение с лестницы… Что это за тарабарщина о судьбах наследников престола? Вечный сон — смерть ли? Клинок в пузо Бореллу, но до смерти или всё же ранение лишь одно — всё же он действительно, медведь медведем! Здоровила ещё тот… Предательство Амвросия, что может быть раскрыто и предотвращенно Корсо и его инквизиторами, и наконец «лестница» Лиутпранда, на которой он… что? Свернёт шею или лишь слегка расшибётся? А если все наследники, по очереди, станут императорами и всё описываемое, лишь многолетнее правление сговорившейся меж собой, полюбовно, четвёрки: Джанелло, положим, отравят — вряд ли ему дадут престол даже на время… Борелла убьют — зарежут: с трудом но вероятно. А вот Амросий и Лиутпранд возглавят страну дуэтом и когда одного предаст кто из свиты, то второй — швахнется с лестницы… Или наоборот, смотря какая последовательность. Лиутпранд так и не дойдёт до конца лестницы, а значит… ммм… значит он вряд ли всё же будет императором! — Вот и славно. Скорее тогда так выходит: Джанелло травят, Лиутпранд всех обыгрывает благодаря усилиям негоцианта Тудджерри, но в последний момент что то срывается и его не избирают выборщики императором, агенты Великого инквизитора Корсо режут в толчее, где то там — Борелла, которого они все искренне ненавидят. Амвросий становится правителем, но, предположим, поссорившись с Корсо — получает удар в спину от фанатиков инквизиции и… Кстати, самая логичная схема, однако же непонятно моё в ней расположение и, честно говоря, совершенно не хотелось бы видеть кельрика Амвросия — на престоле. Проклятые болтуны звездочитатели! — нет, что бы уточнить некоторые моменты, так они лишь запутывают своими различными трактовками и предположениями!

Министр вышел прочь на свежий воздух и сообщив Тарасию, который его ожидал рядом в маленькой комнатке, что идёт в свою опочивальню в императорском дворце, попросил разбудить лишь когда прибудут агенты что были приставлены следить за наследниками этим вечером и ночью, особенно те из них, которые будут на грандиозном бале, устраиваемым вице королём Лиутпрандом или факельном шествии кельрика Амвросия.

Сказав это, Дезидерий направился в указанные помещения для сна и после короткого ужина копчёной рыбой и сыром, спокойно улёгся в кровать.

Предсказания астрологов сейчас ему казались детским лепетом и время с ними проведённое — скорее попусту потраченным.

Спал главный имперский министр отменно и утро встретил в отличнейшем расположении духа. После принятия ароматной ванны и массажа, Дезидерий вызвал к себе Тарасия, ставшего теперь явным фаворитом среди всех трёх его доверенных секретарей и спросил как обстоят дела и что узнала агентура по поводу вчерашних времяпровождений четвёрки наследников, особенно из Кельрики и Уммланда.

Тарасий, подавая своему хозяину бумаги на рассмотрение, с улыбкой начал рассказывать полученные им сведения: гарданец Борелл привычно напился на пиру, в честь окончания восстановления от повреждений при обстреле бомбардами своей Берлоги и пока он буйствовал в скачках на столе с дичью — его супруга развлекалась в парке с новым фаворитом, совершенно случайно оказавшимся кузеном поверженного в бою, на арене, рыцаря, во время приснопамятного «Турнира на крови». Джанелло и Алавия привычно распутничали в своём поместье и особо новым не отличились: было много шума, вина, полуголых дам и воплей… пожалуй и всё.

— А Амвросий и Лиутпранд? — поинтересовался «престолодержатель», понимая что Тарасий самое вкусное оставил на потом. — Что там с шествиями с лучинами, наших «яростных в вере» кельриков и пляски для знати, устраиваемые Лиутпрандом, а вернее сказать, главным имперским толстосумом — Тудджерри?

— О, тут всё прошло просто отлично! Запомнится многим и надолго, а главное, было весело. — с ухмылкой заявил Тарасий, готовый немедля продолжать данные рассказы, словно некие известные и многими любимые, непристойные байки.

— Отлично для кого, всё прошло?

— Для нас, мой господин: всё прошло просто отлично — для нас!

Министр Дезидерий довольно развалился в своём обитом бархатом кресле и позволил доверенному секретарю и нынешнему фавориту, продолжать.

Ему хотелось зарядиться положительными эмоциями на будущий трудный день и истории о том, как у досаждавших ему наследников появилась очередная порция неприятностей — искренне его радовали.

Из рассказов секретаря Тарасия выходило следующее: агент при дворе кельрикского вице короля Амвросия — Сандро, сумел стать одним из офицеров распорядителей на будущем шествии и изготовив самостоятельно полено, с выдолбленной в нём пустотой, заложил туда небольшой заряд пороха и запечатал воском, но так, что бы оставались крохотные каналы для проникновения воздуха внутрь.

Потом, в вечерней спешке перед началом речей Амвросия и Великого инквизитора Корсо — Сандро незаметно подбросил данную «штукенцию» в крайнюю к стене поленницу и вернулся на своё место в строю.

Амвросий, на трибуне, требовал верности ему и Светилу, Корсо неистовствовал перед подчинёнными и говорил что уже скоро» силы солнечного Света — изгонят представителей теней из имперской власти!!!»

Когда наконец крики и шум смолкли и жрецы храма «Карающего Жара», вместе с представителями из инквизиции, начали по очереди поджигать поленья в кострах.

Было решено что все пройдут пару кругов по двору перед зданием Храмины, с песнями и славящими Солнце гимнами, а потом разойдутся на ночные моления в шатрах, где инквизиция и жрецы уже зажигали лампадки в золотых абажурах, символизирующих лучи Светила.

Когда первые ряды марширующих сторонников Кельрики только подходили к крайним кострам что наконец начали вовсю пылать, целой стене пылающих поленьев и брёвен — и раздался оглушительный хлопок и ввысь взметнулся столб белого дыма.

Несколько костров по соседству с центром подрыва заряда Сандро разметало прочь. Полсотни человек получили лёгкие ранения и немедленно началась паника. У многих, от внезапности случившегося, выпали факелы из рук и в странном свете раметавшихся горящих поленьев — люди носились как оглашённые.

Кто орал что это нападение лунопоклонников, кто вспоминал друидов Поллиона, а Корсо так и восе отличился: приказав стрелкам немедля зарядить арбалеты и аркебуз, у кого таковые имелись и приняться отстреливать всех — кто попытается проникнуть в поместье Амвросия.

Стрелки в создавшейся панике ранили ещё десяток, своих же, инквихзиторов и стражей, что стояли у ворот и принятыми арбалетчиками за группу проникновения, после чего были теми обстреляны в ответ.

Сандро орал, для распространения паники, что он точно «кого то видит!!!» и прятался в темноте, откровенно посмеиваясь с начинающих впадать в воинственную параною, осаждённых самими собой, своих чернорясных коллег.

С добрый час все носились и подозревали всех попадавшихся на пути, когда стало ясно что иного нападения нет и кроме легко раненных упавшими поленьями, никто от врыва не пострадал.

Корсо и Амвросий закрыли шествие и срочно удалились к себе в помешения, взяв с десяток старших инквизиторов для совета с ними.

Сандро ещё немного подурачился, крича дурным голосом что это всё «происки тёмных сил и дурные предзнаменования, братия!!!» — потом ему это надоело и он также вернулся в помещения Храмины.

Там его встретил знакомый и сообщил, что совещание наверху только закончилось и Амвросий с Корсо пришли к тем же самым выводам что и Сандро, изголявшийся на площадке перед доверчивыми сотоварищами из инквизиции: это всё дурные предзнаменования свыше.

В диверсию или что подобное они не верят, так как не понимают её смысла: почему небыло попыток никого убить или повредить здания, в темноте ночи?

Отсмеявшись вместе с Тарасием, Дезидерий приказал выдать Сандро дополнительно сто золотых трёхграммовых «стандартов» за старания и инициативу, и объявил что идея с «поленом миной»-достойна продолжения и об этом следует подумать, в качестве варианта для ликвидации кого из надоевших противников.

— Можно использовать подобные диверсии в связке с уличными проповедниками, что будут орать о «наказании за грехи» указанной жертвы! Или ликвидировать кого из командиров в походе, когда тот усядется у костра, что бы подбодрить ветеранов. — добавил хихикающий Тарасий и тут же получил одобрение, на подобное действие, от своего господина.

Мужчины решили и в дальнейшем разработать данный вариант устранения людей в походах или на привалах, вдалеке от городов. Делать это следовало не часто и лишь с особо важными господами, вроде Избирателей или кого из высшей знати.