Сломанная игрушка

DarkKnight

СЛОМАННАЯ ИГРУШКА

Особая благодарность выражается другу и соавтору, BlaadwinDufo, который вместе со мной шел по этому мрачному миру. Его помощь и поддержка просто неоценимы.

Так же выражается сердечная благодарность моей дорогой Nefrit, без поддержки которой я буквально сошел бы с ума за время написания.

И конечно же, нашему редактору, DrSchmallhausen, который взял на себя труд по вычитке.

В тексте используется отрывок из стихотворения ULTRAMARINE «Проклятие аликорна».

Кричалки и остальные стихи придумал LegendsOfFost.

В тексте используется песня The Offspring «You gonna go far kid», композиция «Лора и Холмс» Владимира Дашкевича, а также «Instant Zen» команды Synesthetics.

Использован отрывок поэмы Роберта Браунинга «Чайлд Роланд к Тёмной Башне пришёл».

В произведении присутствуют отсылки на понячий (и не только) фэндом, а также несколько пасхалок.

Любые имена и сходства с живыми персонажами или ситуациями являются злонамеренными.

Авторы иллюстраций: Ololosha, gor1ck, Kaajuss, BadDay, Mickeymonster и несколько неизвестных мне художников, попавших рисунками в сюжет совершенно случайно. Если узнаете свои работы, отзовитесь. Обложку нарисовал тоже gor1ck.

ВНИМАНИЕ!

Роман содержит жестокость, насилие, ругательства, сцены вплотную приближенные к R34 и сочетание всего вышеперечисленного.

Категорически не рекомендуется к прочтению маленьким детям, большим дуракам и светлым паладинам.

Пролог

Конец двадцать первого века принес человечеству многое. Каскады локальных войн, которые в совокупности могли бы считаться мировой, экономические кризисы, стихийные бедствия, вирусы-мутанты и прочие прелести цивилизованного общества, выкосившие миллиарды жизней напрямую или косвенно.

А еще технологический прорыв развитых стран, где сытые обыватели, не желая покидать уютных гнездышек обустроенных городов, просто закрывали глаза на то, что делается за пределами их технологического рая.

Многие склонялись к мнению, что одним из главных достижений человечества стали синт?ты. Им давали много разных названий: биороботы, синтетические организмы, искусственные существа. Но прижилось лишь «синтеты» — из-за краткости и стараниями рекламщиков.

Суть оставалось одной: люди научились создавать живых существ и придавать им практически любую форму.

Сначала, конечно, искали возвышенные цели вроде решения проблемы голода. Но энергетические и ресурсные затраты на выращивание искусственных животных намного превышали их ценность в калориях. Да и в целом, синтез отдельных белков оказался проще, чем синтез белковых форм жизни, избавляя, к тому же, от необходимости эти формы жизни убивать. В свою очередь, люди, даже идентичные по ДНК великим ученым, полководцам, спортсменам, не становились таковыми в жизни.

Разведение же ранее вымерших и фантастических животных тоже не несло в себе больших перспектив: синтеты оказались либо безнадежно бесплодны, либо давали хиреющее, мутируюшее потомство. Главная тайна жизни все так же хранила свои секреты.

По этой же причине не прижились искусственные дети.

Да, в некоторых зоопарках и заповедниках стало возможно встретить мамонта и саблезуба, тираннозавра и диплодока, дракона или химеру, но все это давно было доступно в виртуальности и зачастую куда более зрелищно.

Но все-таки дело не погибло.

Предприимчивый джентльмен, адвокат Ричард Оуэнс, обнаружил, что с юридической точки зрения любой синтет означает ровно то, что указано в его «синтпаспорте». Документе, который заполняет заказчик при подаче заявки на биозавод.

А следовательно, такой продукт может значить не больше, чем кусок мяса из ближайшего супермаркета, даже если имеет форму человека, может думать и разговаривать.

Бюрократическая машина международного права среагировала слишком поздно: новый бизнес расцвел.

Уставшие от виртуальных грез обыватели, задыхающиеся в недостатке неприхотливой рабочей силы бизнесмены, нуждающиеся в идеальных солдатах армии — все по достоинству оценили нововведение. Протестующих против «неорабства», разумеется, никто не слушал: слишком уж о больших деньгах шла речь. А когда это происходит, этические ценности моментально задвигаются на второй план.

В индустрии развлечений появилось целое направление, позволяющее ВСЁ.

Хочешь поохотиться на «реальных чудовищ»? Приготовить шашлык из собственноручно убитого динозавра, дракона или даже человека? Бери настоящую пушку, надевай броню и смело шагай в бой.

А может, мечтаешь почувствовать себя римским патрицием и наполнить дом послушными, живыми рабами? Устроить гладиаторский бой насмерть или выдрессировать ездового дракона?

Хочешь девушку или парня своей мечты? Героя игры, фильма, книги? Изволь, только опиши в заказе внешние данные и характер.

Все, что угодно. Не вопрос. Только плати.

Проблемы могли возникнуть разве что с героями, которых когда-либо играли реальные люди: большинство актеров или их потомков были против клонирования соответствующих образов. И после нескольких судебных тяжб развивающаяся компания мистера Оуэнса пошла на уступки: реальных людей больше не клонировали.

А к тому времени, когда все юридические вопросы были решены, спрос на двойников знаменитостей практически угас.

Но давно перестало удивлять, что по улице может проехать экипаж, запряженный динозаврами, с эльфом-кучером на козлах. Или живой дракон с паланкином на спине, летящий в потоке аэромобилей. В большинстве ресторанов и отелей весь штат сотрудников теперь являлся собственностью хозяев. Солдатам больше не требовались пенсии, страховки и зарплата — только приказы и минимум удобств. Появились на улицах городов гоблины и гномы, «инопланетяне» и «супергерои», а также люди с татуировками-штампами на видном месте, не имевшие естественных родителей. И которые людьми юридически не считались.

А герои старинных телешоу обрели плоть, кровь и… хозяев.

Глава 01

Виктор Стюарт стоял перед небольшим зданием. Голографические проекторы придавали ему вид средневекового замка, только какого-то… детского, что ли. Скругленные углы, веселая расцветка, фигурная лепнина. Кстати, голограммы довольно качественные: не приглядевшись, и не поймешь, где иллюзии, а где настоящие украшения.

Над входом колыхалась голографическая надпись «Клуб «Маяк», красиво оформленная радужным фоном и стилизованным символом солнца.

Прилагалась и резная башня с ярким огнем на вершине. Приглядевшись, можно было различить некоторую призрачность очертаний, что свидетельствовало о том, что она на самом деле тоже является голографической иллюзией.

Вик еще раз сверился с адресом, который дала ему озорная девчонка с виртуального сайта. Да, это было здесь. Парень еще раз спросил себя, так ли уж нужна была эта встреча в реальности. Там, в киберпространстве, это была молодая девушка с непослушной копной розовых кудрей, смешливая и настолько искренняя, что Вик даже первое время сомневался в ее личности. То, что человек может быть настолько открыт другому, тем более незнакомцу, и при этом ничего не требуя взамен, для современного мира было чем-то из области фантастики. Не исключено, что на самом деле это окажется древняя старуха, малолетняя романтичная дурочка или вообще склонный к извращениям мужик.

Но Виктор, слишком уставший от четырех стен квартиры, решил рискнуть. В конце концов, он ничего не обещал. Даже свиданием это можно было назвать лишь с большой натяжкой. Так, встретиться и попить кофе где-нибудь, поглядеть друг на друга — не более.

Виктор тогда бродил по виртуальности, одолеваемый скукой. Кибер-сити, гротескная копия Европейского Гигаполиса в мире цифровых грез, был насыщен всевозможными удовольствиями. Но проблема заключалась в том, что тешить свою плоть и мозговой центр удовольствия Вику надоело еще в старших классах школы, азарт притупился, а реальность казалась серой и невзрачной буквально до тошноты. Безразличие же чужих людей, слащавое притворство родственников и отсутствие друзей только усугубляло ситуацию.

Каждый день Виктор чувствовал невероятное, всепоглощающее одиночество. Доходило до того, что заходя в виртуальный бордель, все оплаченное время он пытался просто выговориться. Девушки, конечно, слушали, хотя иногда Вик думал, что они на время его монологов выходили из аватаров, задав скрипт кивать и соглашаться.

Так продолжалось, до момента встречи с ней.

В киберпространстве аватар Вика был безлик и бесстрастен. Самая надежная маска. Но новая знакомая, казалось, видела его насквозь. И ее веселая болтовня ни о чем, беззлобное подтрунивание и заливистый смех затронули в душе Виктора что-то новое.

Поэтому на приглашение встретиться в реальности он ответил согласием. Причем не «дежурным», ни к чему, кроме как к обещанию «зайти попозже», не обязывающим, а таким, которое хотелось исполнить.

В реальности на тебе нет маски, по крайней мере, в прямом смысле слова.

Виктор наивно подумал, что, наверное, стоило обменяться фотографиями. Впрочем, ничего особенного в его внешности не было: русые волосы, серые глаза. Правильные черты лица, присущие всем жителям верхних уровней города. Сейчас за врожденными отклонениями следили очень строго: сказывались последствия исковерканной экологии, войн и эпидемий. И если современники тех событий еще могли надеяться на отсутствие серьезных последствий, то внукам и правнукам еще долго будет аукаться радиация и мутировавшие вирусы.

Вик подошел ко входу. Система контроля, поскрипев камерой, сопоставила личность входящего с данными его персонального чипа, и тяжелые створки, замаскированные под дубовые доски, бесшумно отворились наружу.

Миновав недлинный пустой холл с диванами, Вик оказался в главном зале, с виду пустом и закрытом. В темноте различались какие-то смутные очертания, и Вик еще раз подумал, не ошибся ли адресом.

— СЮРПРИЗ!!! — грянул хор голосов, заставив Виктора подпрыгнуть от неожиданности.

Зажегся яркий свет, и его глазам предстал длинный стол, заставленный к чаепитию, несколько десятков улыбающихся людей и… пони. Причем не обычных, а синтетов — героев древнего сериала, несколько лет назад прошедшего ребрендинг и получившего вторую жизнь.

Пони ростом где-то с метр, похожие на немного гротескные, большеголовые пародии на реальных животных, носили одежду и вели себя совсем как люди. Разве что не ходили на двух ногах. Разноцветные говорящие лошадки, которыми в последнее время пестрела киберсеть, и которые Виктора, признаться, раздражали: кричащие краски, восторженная, наивная сказка для детей, и почему-то — взрослые люди, фанатеющие от всего этого, даже покупающие синтетов-пони, обуреваемые какими-то извращенными чувствами. До чего такие отношения доходили, ему тоже было известно.

Клуб наполнился шумом болтовни, цокотом копыт и музыкой. Некоторые пони, оказывается, могли летать на коротеньких крыльях. А те, что с рогами, похоже, обладали телекинезом — Вик видел, как стакан с пуншем сам собой подлетел ко рту белой пони с красиво причесанной фиолетовой гривой.

Стало совсем непонятно, почему пригласившая его девушка назначила такое место для встречи.

Виктор думал обо всем этом, увлеченный за стол, где ему налили пунша и положили на тарелку огромный кусок торта. Сыплющиеся приветствия людей и пони он пропускал мимо ушей, хотя и отвечал на все.

— Спасибо, — сказал Вик, чувствуя себя неловко под взглядами десятков глаз, — Я, наверное, все же ошибся адресом…

Полный мужчина, сидящий рядом и одетый в простые джинсы и футболку с рисунком в виде силуэта крылатой пони, спросил:

— Тебя ведь пригласила Пинки?

Виктор испытал чувство глубокого облегчения. По крайней мере, он попал по адресу.

— Да, Пинки. Мы договаривались через киберсеть.

— Серж Трояновский, — протянул руку мужчина, и Вик ее пожал, — председатель клуба.

— Виктор Стюарт, хотя Вы, похоже, в курсе. Так могу я увидеть Пинки?

Мужчина рассмеялся. Не насмешливо, нет, очень искренне, словно хорошей шутке.

— Которую? — спросил он и отпил пунша.

«Вот уж не подумал бы, что это имя так распространено», — подумал Вик, а вслух сказал:

— Пинки Пай Аддерли.

— Конечно. Вон она, — показал он на группу людей и пони, которые, похоже, играли в твистер.

Куча-мала находилась на финальной стадии формирования.

— Где?

— Да вот же. Пинки! Аддерли! Иди сюда, к тебе пришли!

Виктор не поверил своим глазам, когда к столу прыгающей походкой подбежала розовая пони, ловко выскользнувшая из путаницы тел. Общего с той Пинки, что Виктор встретил в сети, была беспокойная шапка розовых кудрей и символ из трех воздушных шариков. В виртуальности он украшал ярко-розовое платье, а теперь красовался на белой футболке и зеленых облегающих шортиках, из которых торчал кажущийся продолжением прически хвост. И точно такой же озорной огонек горел в глубине огромных голубых глаз.

— Привет, Вик! — знакомым писклявым голосом заявила пони, запрыгивая на диван между Виктором и усмехающимся в тарелку Сержем, — Наконец-то я вижу твое лицо!

Она довольно захихикала, прикрыв копытцем мордочку. Вик заметил, что на буйных кудрях лежит набекрень золотистый обруч, похожий на корону. Только там, где по логике должен был быть символ власти или драгоценный камень, находился смеющийся смайлик.

Виктор, пораженный до глубины души, только и нашел, что спросить:

— Пинки… это вправду ты?

— Конечно я, глупенький!

— Но я…

— Ты не думал, что я пони? — Пинки снова весело засмеялась и, невероятным образом зачерпнув копытом из вазы горсть конфет, самозабвенно их сжевала, — Ты такой смешной! Мог бы догадаться, если видел шоу!

— Но это же… — промямлил Виктор, — но я…

Пони перебила, затараторив точно так же, как в виртуалке:

— Ты не видел? Ну неважно! Когда мы встретились, ты ходил такой грустный, что это было видно даже по твоему аватару в сети! И когда я тебя увидела, то про себя такая «А-АХ!», и поняла, что тебе срочно нужна помощь! Ты не улыбался, ты грустил, у тебя на лице даже не было рта, чтобы улыбаться. Это очень-очень печально, когда никто не улыбается. Это значит, что надо срочно устраивать вечеринку, что надо всех смешить, в общем, решать проблему! — пони вдруг выпучила глаза, а в голосе прозвучала суровая решимость, — В стиле Пинки Пай!

Виктор, которого до глубины души поразил истинный облик Пинки, не знал, как поступить. С одной стороны, в ее личности он не сомневался. Манера речи, бурное веселье, гиперактивность — с этими чертами он познакомился еще в виртуалке. С другой, он пришел в клуб, чтобы пригласить Пинки на свидание. Настоящее.

Но лучик розового света, раскрасивший серость мира, наполняющий добротой и весельем, оказался синтетом. Пони. Персонажем какого-то дурацкого шоу.

Из вежливости побыв в зале и даже поучаствовав в играх, Виктор вскоре вышел на балкон, воспользовавшись тем, что Пинки отбежала организовывать игру в пиньяту. Взойдя по мраморной лестнице, что навевала мысли о дворцах и королях, парень оказался на довольно обширной площадке, что нависала над спокойной улицей одного из благополучных районов.

Снизу доносился шелест листвы растущих вдоль улицы деревьев, чьи-то негромкие разговоры. Шум колесных машин, изредка проносившихся по асфальтовой дороге. Где-то ревел мотоцикл, выли сирены — обычные звуки ночного города, неизменные вот уже несколько столетий.

Так не похоже на небесную тишину Шпилей!

«Вот тебе и первая нормальная девушка, — подумал Виктор, опираясь на перила балкона, — Детский сад с лошадками!..»

— …Стив, это насчет Флаттершай, — послышался чей-то низкий голос.

Виктор повернул голову и увидел, что на противоположном конце балкона стоит еще один человек. Русоволосый и молодой. Хотя что значит внешность в эпоху нанотехнологий и генной инженерии? Длинные волосы спадали на плечи, на лице красовались коротко постриженные бородка и усы. Одет человек был хорошо, в серый костюм из явно дорогой ткани, надетый поверх светло-голубого джемпера. Но при этом в движениях не было ни наигранной важности, ни суетливости жителя Шпилей, попавшего в обычные районы Серого города.

Перед балконом, маша крыльями, висел в воздухе пони-пегас. Черный как ночь, с короткой светлой гривой, одетый в темные же куртку и штаны из чего-то напоминающего проклепанную кожу. И, что самое странное, на шее жеребца висели ножны с довольно длинным мечом.

«Интересно, и чем он его держит в бою, зубами?» — подумал Виктор.

— Она в порядке? — спросил человек у пегаса.

— Я волнуюсь, — ответил тот, — После того, что она перенесла… Я ведь теперь в ответе за нее. И знаешь, наверное, что-то к ней чувствую…

— Ну так чего же ты торчишь тут? Лети к ней.

Огромные глаза пегаса расширились.

— Прямо сейчас? Это твой совет?

— Конечно, — кивнул человек, — ей страшно и одиноко. А ближе чем ты, у нее никого нет. Когда ты рядом, прошлое не посмеет подступиться, ронин. Ты зря ее оставил одну. Что такого срочного было в клубе, что не могли бы передать мы со Сноу?