Заколодованное золото (сборник)

— Посеяли… что? — переспросил тот.

М-р Кидд объяснил.

— Ха! — сказал м-р Гиббс, — а я что должен делать, пока взойдут твои знаменитые семена? Как насчет моего домашнего уюта? постели? харчей?

Его друзья смущенно переглянулись. В суете приготовлений они совсем забыли об этом, но теперь, на основании долгого и не всегда приятного знакомства с м-ром Гиббсом, они поняли, куда заведет их это дело.

— Придется тебе взять койку по ту сторону Темзы, — медленно проговорил м-р Браун, — в кофейне или где-нибудь в этом роде. Толковый, деятельный человек, который всегда держит ухо востро, всегда заработает на пропитание.

М-р Гиббс рассмеялся.

— Но имей ввиду, — с бешенством добавил м-р Кидд в ответ на этот смех: — то, что мы теперь тебе одолжим, будет вычтено из твоей части когда ты ее получишь. Кроме того, ты не получишь ни одного полу-пенни, пока не зайдешь к парикмахеру и не сбреешь вот этих бакенбардов. Мы не желаем рисковать.

М-р Гиббс, опершись о столб, целых полчаса боролся за свои бакенбарды, но в конце концов был отправлен к парикмахеру. Вне себя от злости он потребовал, чтобы его обрили. Долго с вытаращенными от изумления глазами, рассматривал он бритое лицо, которое увидел перед собой в зеркале, а вежливость м-ра Кидда и Брауна сразу улетучилась перед их удивлением.

— Ну-с, раз уж я здесь, то можно заодно и постричься, — сказал м-р Гиббс после длительного созерцания своей особы.

— И шампунь, сэр? — спросил парикмахер.

— Как хотите, — сказал м-р Гиббс, не обращая ни малейшего внимания на лихорадочные протесты своих финансистов, — а что это, кстати, такое?

Всю операцию он высидел в состоянии удивления и неудовольствия, но, выйдя с друзьями, объявил, что чувствует себя фунтов на семь легче. Это сообщение было встречено холодным молчанием. Потратив некоторое время на поиски, они выбрали наконец тихий трактир и в одном из его уединенных уголков устроили заседание комиссии для изыскания материальных средств.

— Ну, этого тебе на первое время хватит, — сказал м-р Кидд после того, как он и м-р Браун внесли каждый свою лепту, — смотри же это будет вычтено из твоей доли.

М-р Гиббс кивнул головой.

— Когда вам захочется повидать меня вечерком, то вы найдете меня здесь, — заметил он, — пиво у них превосходное. А теперь вам пора к моей старухе.

Оба приятеля отправились туда и к своему великому облегчению увидели, что возле жилища миссис Гиббс стоит кучка людей. Ясно было, что ей уже сообщили о несчастье, и действительно, протолкавшись наверх, они застали вдову с мокрым носовым платком в руке, окруженную внимательными друзьями. Она слабым голосом поблагодарила м-ра Кидда за его благородную попытку спасти ее мужа.

— Он еще и сейчас мокрый, — подтвердил м-р Браун.

— Я сделал все, что мог, — скромно сказал м-р Кидд. — Бедный Джо! Не было лучшего друга, чем он!

— Всегда готов был протянуть руку помощи тем, кто нуждается, — добавил м-р Браун, озираясь по сторонам.

— Слушайте, слушайте! — подхватил чей-то голос.

— Зато и мы протянем ему руку помощи, — энергично проговорил м-р Кидд. — Правда, ему мы уже ничем не можем помочь, бедняге, но мы можем помочь той, что осталась после него.

Он медленно направился к двери, сопровождаемый Брауном, и поймав взгляд двух-трех мужчин, кивнул им, чтоб они последовали за ним. Маленькая, но постепенно увеличивавшаяся толпа направилась под его умелым предводительством к "Красному Льву".

Ближайшие три или четыре дня друзья провели в неутомимой работе. Пригласительные карточки, гласящие, что в "Красном Льве" состоится благотворительная вечеринка в пользу вдовы покойного м-ра Джозефа Гиббса, были розданы щедрой рукой; рассказы, в которых рисовался редкий по величию и красоте духовный облик почившего, получили еще более широкое распространение. Уаппинг слишком поздно узнал, что его навеки покинул человек с добрым характером и сердобольной, скромной душой.

М-р Гиббс в своем убежище по ту сторону реки полностью разделял энтузиазм своих друзей, но его безумное, порожденное тщеславием, желание присутствовать на вечере, — было источником больших волнений и страданий приятелей. Когда он предложил вымазаться ваксой и выступить в качестве негритянского музыканта, пришлось вывести м-ра Кидда из трактира и продержать его на улице до тех пор, пока он не смог вновь объясниться на приличном, не обезображенном руганью, английском языке.

— Он стал чересчур много воображать о себе, — сказал м-р Браун на обратном пути, — слишком много денег из нас высасывает на расходы; но теперь уже недолго.

— Он живет, как лорд, а мы трудимся, как рабы, — ворчал м-р Кидд, — никогда не видел я его таким толстым и здоровым, как сейчас. По-настоящему ему не следовало бы давать равную с нами долю; ему ведь не пришлось поработать.

Его дурное расположение духа продолжалось до самой вечеринки; последняя, благодаря присутствию спортсмена-рыботорговца, выигравшего в тот день на скачках, и его друзей, дала сумму, далеко превзошедшую ожидания ее трудолюбивых организаторов. Рыботорговец открыл сбор пятифунтовым банкнотом, который положил на тарелку; аудитория так взволнованно дышала, что лицо, державшее тарелку, глубоко прониклось сознанием своей ответственности. В общем итоге, памяти м-ра Гиббса была принесена дань, выразившаяся в сумме тридцати семи фунтов стерлингов, трех шиллингов и четырех пенсов.

— Больше двадцати золотых на каждого, — воскликнул восхищенный м-р Кидд, прощаясь на ночь со своим коллегой. — Просто трудно поверить, что это правда.

Следующий день протекал чрезвычайно медленно, но работа, наконец, была окончена, и м-р Кидд отправился на Лондонский мост, идя на ярд или на два впереди более флегматичного м-ра Брауна. М-р Гиббс сидел на своем обычном месте в углу трактира, но, вместо того, чтобы прийти в восторг от вырученной суммы, мрачно намекнул, что она была бы больше, если б ему позволили активно участвовать в ее добывании.

— Это едва окупит перенесенные мною неприятности, — сказал он, покачав головой. — Мне здесь одному очень скучно. А когда вы возьмете свои доли да еще из моей вычтете то, что я вам должен, то почти ничего не останется.

— Я поговорю с тобой в другой раз, — пристально смотря на него, произнес м-р Кидд, — а сейчас твое дело — пойти с нами на ту сторону.

— Это зачем? — спросил м-р Гиббс.

— Мы должны передать радостное известие, что ты жив, твоей старухе, пока она не начала тратить деньги, которые вовсе не принадлежат ей, — сказал м-р Кидд. — Нужно, чтобы ты был поблизости на случай, если она не поверит нам.

— Смотрите, будьте осторожны, — посоветовал любящий супруг. — Нас не устроит, если она начнет кричать или что-нибудь в этом роде. Я ее знаю лучше, чем вы, и советую вам быть осторожными.

Он пошел с ними рядом и после некоторых возражений согласился, чтобы уменьшить риск, надеть пару очков, в поисках которых теща м-ра Кидда перерыла в тот день весь дом с чердака до подвала.

— Поболтайся здесь минут десять, — сказал м-р Кидд, когда они дошли до памятника, — а потом пойди за нами следом. Когда будешь проходить под фонарями, закрывай лицо платком. Жди на углу своей улицы, пока мы не придем к тебе.

Он быстро пошел вперед с м-ром Брауном, но когда они стали подходить к жилищу миссис Гиббс, то умерили темп своих шагов до торжественной медлительности похоронного шествия. К их удовольствию она была одна и после обычного обмена любезностями горячо поблагодарила их за все то, что они сделали для нее

— Для бедняги Джо я сделал бы еще больше, — сказал м р Браун.

— Они… они еще не нашли его? — спросила вдова.

М-р Кидд отрицательно покачал головой.

— Они его, по моему, и не найдут, — медленно проговорил он.

— Унесло отливом, — пояснил м-р Браун, испортив этим предисловие м-ра Кидда.

— Где бы он ни был, ему теперь лучше, чем было раньше, — сказала миссис Гиббс. — Ему уже нечего огорчаться, что нет работы; сейчас у него ни забот, ни страдания. Все мы там будем в один прекрасный день.

— Да, — начал м-р Кидд, — но…

— Я не желаю ему вернуться, — продолжала миссис Гиббс, — это было бы грешно.

— Ну… а если он сам пожелал бы вернуться? — спросил м-р Кидд, нащупывая подходящую почву.

— И помочь вам в расходовании этих денег? — сказал м-р Браун, игнорируя угрожающее подмигивание друга.

Миссис Гиббс удивилась.

— В расходовании денег? — начала было она.

— Представьте себе, — сказал м-р Кидд, — будто он вовсе и не тонул? Еще сегодня мне снилось, что он жив.

— И мне тоже, — перебил м-р Браун.

— Он улыбался мне, — нежным голосом продолжал м-р Кидд, — "Боб", говорил он, "поди, скажи моей бедной жене, что я жив", говорит, "но будь осторожен".

— Эти самые слова сказал он и мне в моем сне, — сказал м-р Браун. — Немного странно, не правда ли?

— Очень, — согласилась с ним миссис Гиббс.

— Я полагаю, — после некоторой паузы продолжал м-р Кидд, — я полагаю, он вам не снился?

— Нет, я непьющая, — ответила вдова.

Оба джентльмена обменялись взглядами; м-р Кидд, обладая характером порывистым, решил ускорить развязку.

— Что бы вы сделали, если бы Джо вошел сейчас в эту дверь? — спросил он.

— Заорала бы так, что дом бы рассыпался, — быстро ответила вдова.

— Заорали… бы?.. — в отчаянии переспросил м-р Кидд.

Мисисс Гиббс утвердительно кивнула головой.

— Я бы кричала, пока не сошла с ума, — убежденно заявила она.

— Но… а если бы он был живой! — сказал м-р Кидд.

— Я не знаю, к чему вы ведете, — сказала миссис Гиббс. — Почему бы вам не говорить напрямик? Бедный Джо утонул, вы это знаете, вы сами это видели, и вдруг вы приходите и говорите мне о каких-то снах и всякой ерунде.

М-р Кидд наклонился к ней и ласково положил ей руку на плечо.

— Он спасен, — сказал он взволнованным шепотом, — он жив и здоров.

— Ч т о?! — воскликнула мисисс Гиббс, подскочив.

— Это так же верно, как то, что я стою перед вами, — сказал м-р Кидд. — Не правда ли, Джордж?

— Даже вернее, — честно подтвердил м-р Браун.

Миссис Гиббс откинулась назад, с трудом переводя дыхание.

— Жив! — воскликнула она. — Но как? Как могло это случиться?

— Не шумите, — внушительно сказал м-р Кидд. — Имейте в виду, если кто-нибудь об этом узнает, то вам придется вернуть деньги.

— Я бы дала еще больше, чтобы только вернуть его, — растерянно проговорила миссис Гиббс. — Но мне кажется, что вы меня обманываете.

— Истинная правда, как то, что я стою перед вами, — сказал тот. — Он в двух шагах отсюда, и если бы вы не кричали, то я бы привел его.

— Я не буду кричать, — обещала миссис Гиббс, — не буду, раз это не привидение. О, где он? Почему не ведете вы его сюда? Пустите меня к нему!

— Ладно, — сказал м-р Кидд, с удовлетворенной улыбкой в сторону м-ра Брауна, — все в свое время. Я пойду за ним сейчас, но помните — если вы закричите, то все погибло.

Он радостно засуетился и вышел, а миссис Гиббс, полуоткрыв от волнения рот, знаком пригласила м-ра Брауна не нарушать молчания и пошла ждать у дверей. Прошли три или четыре минуты.

— Идут! — сказал м-р Браун, услышав на лестнице шаги. — Смотрите же, не кричать!

Миссис Гиббс отошла и, к великому удовлетворению всех присутствующих, не произнесла ни одного звука, пока в комнату входил м-р Кидд с ее мужем. Она стояла и выжидательно смотрела на дверь.

Где же он? — простонала она.

— Что? — испуганно переспросил м-р Кидд. — Да здесь же! Разве вы его не узнаете?

— Это я, Сусанна, — тихо проговорил м-р Гиббс.

— О, как я не поняла сразу, что это шутка! — воскликнула миссис Гиббс, опускаясь на стул. — О, как жестоко было с вашей стороны сказать мне, что мой бедный Джо жив! О, как могли вы так поступить!

— Господи помилуй, — крикнул взбешенный м-р Кидд, проталкивая вперед м-ра Гиббса, — вот он! Такой, каким вы его видели в последний раз, только без бакенбардов. Перестаньте всхлипывать, а то сбегутся люди.

— О! О! О! Уберите его! Уйдите отсюда, играйте с другими разбитыми сердцами! — кричала миссис Гиббс.

— Да ведь это ваш муж! — воскликнул м-р Браун.

— Уведите его! — простонала миссис Гиббс.

М-р Кидд задумался, скрежеща зубами.

— Нет ли у тебя каких-нибудь знаков на теле, Джо? — спросил он.

— На мне, — самодовольно ответил м-р Гиббс, — нет ни знака, ни пятна. Моя кожа вся бел..

— Довольно о твоей коже, — резко перебил м-р Кидд.

— Если все вы не уйдете отсюда, пока я сосчитаю до десяти, — сдержанным голосом сказала миссис Гиббс, — то я закричу. Как вы смеете являться в дом к порядочной женщине и говорить о вашей коже? Уйдете вы? Раз! два! три! четыре! пять!

Голос ее повышался с каждым новым числительным; и м-р Гиббс первый спустился с лестницы. Сопровождаемый друзьями, он ловко юркнул за угол.

— Удивительно, что она не подняла на ноги весь дом, — сказал он, вытирая рукавом пот со лба, — и что бы тогда случилось с нами? Я сразу находил неправильным, что вы заставили меня сбрить бакенбарды, но уступил, раз вы считали, что лучше знаете. Она меня никогда не видела без них. У меня была замечательная растительность еще когда я был мальчишкой. Когда у других мальчиков…

— Замолчи! — проревел м-р Кидд.

— Не желаю! — вызывающе продолжал м-р Гиббс. — Мне надоело быть оторванным от моего уютного дома и жены; я сегодня же опять отпущу бакенбарды. Без них она меня никогда не узнает, это факт.

— Он прав, Боб, — убежденно подтвердил м-р Браун.

— Не хочешь ли ты этим сказать, что мы должны ждать, пока отрастут его проклятые бакенбарды? — воскликнул м-р Кидд, приплясывая от бешенства.

И содержать его в безделии, пока они не вырастут?

— Все это вы получите из моей доли, — с достоинством возразил м-р Гиббс, — но впрочем, делайте, как знаете. Если хотите, мы расстанемся сейчас и будем квиты, я не возражаю.