Помоги проекту - поделись книгой:
– Так, клиент будет готов к допросу через десять минут, а пока пройдись по квартире, присмотрись.
Через десять минут, когда начала действовать сыворотка правды, начался допрос. Он был не долгий, всего пятнадцать минут, но за это время командир умелыми вопросами выяснил многое. Когда тот обмяк, погрузившись в беспамятство. Дед приказал:
– Николай, опустоши его сейф и сюда. А сам сходил к двери и впустил Гасана. Тот взвалив себе тушу на спину потащил его к лифту. Николай с двумя кейсами, за ним Дед же прошёлся по квартире внимательно всё осмотрел, аккуратно закрыл дверь найденным ключом, облил всё антисабакином, тоже поднялся на лифте на нужный этаж. К этому времени работа Егора и Гасана по втягиванию туши бизнесмена на чердак, была благополучно закончена. Вскоре полив и здесь всё антисобакином, все были на чердаке. Заклинили изнутри металлической скобой люк, пошли по чердаку. Егор тащил на своей спине совершенно обмякшую тушу. Впереди страхуя, шёл Николай, за Егором Гасан, а замыкал командир, опять поливая всё антисобакином. Дойдя до последнего люка, с уже снятым замком, спустили бизнесмена на руки Николая, затем спустились и сами. Вновь замыкающим шёл командир, поливая антисобакином. Спустились на лифте до цокольного этажа, прошли в подвал и по нему вышли к каптёрке уборщиков. Вышедший из неё первым Николай, сразу же направился к машине, подогнал её поближе. Бизнесмена, всё ещё находящегося «в отключке», загрузили в багажник. Гасан быстро запер дверь, все расселись в салоне и машина неспеша выехала на Комсомольский проспект, проехала метромост, свернула на набережную Воробьёвы горы, немного попетляла и остановилась перед разросшимся университетским парком. Оглядевшись, они, кроме Гасана, сидевшего за рулём, прошлись по зарослям, выбрали место поглуше среди густых высоких кустов, быстро перетащили туда бизнесмена. Николай и Егор чуть отошли в стороны для страховки, а Дед пользуясь данными, полученными при первом блицдопросе под сыворотку, принялся за второй этап допроса. Через полчаса, сломленный, измученный с ужасом озирающийся, некогда грозный мультимиллионер плёлся перед командиром к машине. Выскочивший Гасан, по знаку Деда, подножкой сбил бизнесмена прямо в открытый багажник. Не дав ему и вякнуть, тут же засунул в рот какую то ветошь и захлопнул крышку багажника. Вскоре подошли Николай и Егор, доложили:
– Всё в порядке, а через несколько минут машина мчалась к одному из офисов этого мультимиллионера. Он располагался на седьмом этаже высотки, размещавшейся посередине проспекта Вернадского. Его офис занимал целый этаж. На этом этаже двери лифта открывались специальным ключом, а входная железная дверь находилась под контролем охранной сигнализации, видеокамерами наблюдения, выходящей на ближайший пульт вневедомственной охраны. В целях надобности самого бизнесмена, только он своим электронным ключом мог его отключить. С девяти часов вечера, когда многочисленная челядь разных офисов, занимающих всё это здание, уже разъезжалась по домам и развлечениям, вся многоэтажка охранялась уже дежурной сменой, сидящей в вестибюле у входной двери на специально оборудованном посту. В смене на ночь оставались двое служивых, дежурили каждый по шесть часов один спит, отдыхает, другой сидит на посту. В девять часов, когда один из ночных дежурных заступил на свой пост, а дверь ещё, на всякий случай держал минут пятнадцать открытой, в нее вошёл Егор с большой простецкой сумкой. Он подошёл к насторожившемуся охраннику:
– Не подскажет ли он, как ему найти дом 135, корпус 2Б-1. Он приехал из Тамбова к своей сестре, она у него стала сотрудницей в каком то офисе. Он собрал ей домашних гостинцев, хочет вот передать, да никак не может найти этот чёртов корпус. Кого ни спросит, те только пожимают плечами, мужчина поставил сумку на скамейку, стал шарить в ней, наконец вытянул пустую пластиковую бутылку из под воды, огорчённо потряс ею:
– Пустая, посмотрел на охранника и спросил:
– Не мог бы тот, дать ему стакан чая, а он его за это угостит домашним пирогом, который испекла матушка ему в дорогу, да бутербродом с копчённым салом, которой коптит его отец. Охранник посмотрел на этого провинциала, явно мало чего понимающего в московских обычаях, кардинально отличных ныне от тех, что описывались ранее в книгах, приказал:
– Ты тут присмотри, я только на пару минут схожу за термосом, дверь закрой, сиди и никуда не ходи. Как только вышел, Егор тут же кинул маленькую таблетку в его большую кружку, стоящую на столе, вытащил купленные по дороге большой тёплый пирог с мясом, буханку Бородинского и кусок аппетитно выглядевшего окорока. Большим складным ножом принялся нарезать и раскладывать на бумажной салфетке. Охранник долго не задержался, вернулся с термосом, ещё одной чашкой и тарелкой, на которой скромно приютились сушки и несколько кусков сахара. Втянув носом аппетитно выглядевшие бутерброды, пирог, тут же разлил из термоса по кружкам горячего чая. Егор гостеприимно пригласил:
– Да ты ешь, ешь, я тоже поем с тобою, понимаешь с утра не евши, всё таскаюсь с этой сумкой, будь оно не ладно, но тут же спохватился:
– Однако вот родители наказали передать гостинцы Светке, она же тут одна, наверное всё в сухомятку, да свой кофе попивает со всякой ерундой из химии и красителей Уминающий пирог и бутерброды, отхлёбывающий из своей большой кружки чай, охранник сочувственно покивал:
– Это точно, какая у этих мамзелей в этих офисах еда? Чистое баловство, только желудки гробить! Но долго беседа не продлилась, вскоре он вдруг сник, откинулся на своём кресле, закрыл глаза и засопел. Подождав несколько минут и убедившись, что служивый точно спит, пошарив у него в столе, нашёл сменные кассеты камер видео наблюдения, быстро разобрался в висящем на стене пульте, какая из камер фиксирует всё, что происходит в вестибюле и у входа заменил ту, которая контролирует вестибюль, а ту, что контролирует подъёзд повернул на девяносто градусов в сторону. После этого открыл дверь и махнул рукою. Вскоре в здание вошли Николай, за ним плёлся бизнесмен, замыкал шествие Дед. Они прошли к лифту и уехали. Егор быстренько всё убрал со стола, вылил чай из кружки под огромную пальму, росшую в большой деревянной кадке. Слив в неё уже из своей кружки, пополоскал и опять слил в кадку. Подумав, кружку сунул в ящик стола. Всё вытер влажным полотенцем, тоже найденным в ящике стола и принялся ждать. Минут через пятнадцать в вестибюль спустились Дед, Николай и бизнесмен. Дед нёс два кейса. Они прошли к двери, открыли её и направились к машине, за ними вышел и Егор. Вскоре они ехали снова по проспекту Вернадского, но уже по направлению к Кольцевой. Выехав на неё и проехав с десяток километров, повернули на Домодедово. Не доезжая свернули ещё пару раз и вот они уже в своей усадьбе. Пленника, не объясняя ему ничего, втолкнули в пустой гараж и стальными наручниками соединили с чугунной батареей, обогревающей зимой хозблок.
Они прошли в дом, там их уже ждал Карим. Тот доложил:
– Охрана всё ещё сидит в своём джипе, видимо будет ждать пока их шеф не насладится своей молодой, не отоспится на её грудках и не придёт в себя окончательно после многотрудных дней. Скорее всего, шеф даёт сигнал им утром, когда надо будет его сопроводить до мерса, но а до этого они будут сидеть ждать и наблюдать. Выслушав его, командир приказал:
– Егор, ты со мною, Николай займись документами. Он, захватив с собою указанный кейс, ушёл к себе в комнату, а Егор с командиром в ту, что служила кабинетом. Там Дед вытащил кассету диктофона и они стали её внимательно прослушивать. Закончив прослушку данных счетов, приказал:
– У тебя, я знаю, фотографическая память. Ты запомнил реквизиты счетов четырёх банков, в которых эта акула прячет свои капиталы на чёрный день? Егор кивнул головою.
– Да, запомнил!
– Тогда повтори? Услышав его ответ, внимательно вглядываясь в монитор, удовлетворённо кивнул головою и похвалил:
– Молодец, всё точно. Тогда вот что, завтра с утра Вы трое Гасан, ты и Карим готовитесь к отъезду. Пройдёшься по этим банкам и проделаешь ту же операцию, что и в прошлый раз. Напоминаю, как только переведёшь куда и сколько, так сразу же мне. Я их раскассирую по другим счетам. После этого вновь началась необходимая инструкция. Закончилась она только тогда, когда в кабинет вошёл Гасан и доложил:
– Баня готова, ужин тоже. Вообщем и на этот раз традиция релаксации после непростой операции ими не была посрамлена. Утром Гасан, Егор и Карим уехали опять в аэропорт. Где взяв билеты двое улетели, а Гасан, проводив их, вернулся обратно. Николай же с командиром весь день занимались документами, реквизированными у Натансона. Тот, приткнувшись к батарее дремал, испуганно вздрагивая и открывая глаза при каждом услышанном им шорохе. Вернувшись Гасан, сводил того в туалет, дал умыться, покормил. Бизнесмен, несмотря на своё, скажем прямо, незавидное положение, аппетита не потерял. «Смолотил» тарелку довольно жирного борща, большую миску кулеша и пару кружек горячего сладкого чая. Несмотря на всё это он сильно сдал живот обвис мешком, щёки ранее натянутые как и лицо, заметно сморщились, опустились, нижняя губа то и дело отвисала, обнажая перламутровые искусственные зубы, под глазами появились ужасные мешки. Ходил он как-то боком, заметно переваливаясь на своих толстых коротких ножках. Дав ему поесть, Гасан снова соединил его с батареей, и ушёл. Только к вечеру командир и Николай в первом приближении разобрались с теми бумагами и документами, которые хранил этот Натансон. А в них много было интересного. Подумав, они решили: отложить их до лучших времён; Натансону дать и дальше опускаться, а самим заняться уже в плотную со следующим кандидатом Хомяковым Петром Васильевичем. После некоторых размышлений решили сначала обзавестись квартирами в Москве, Подольске, а возле станции Столбовая приобрести ещё одну усадьбу и туда переместиться. Это мероприятие заняло у низ четыре дня. Как раз к этому времени вернулись Егор с Каримом. У них, в отличие от первой поездки, на этот раз прошло без происшествий. Деньги были сняты с секретных счётов Натансона и раскинуты по известным только командиру счетам. Собравшись в новой усадьбе, куда заблаговременно был переведён и Натансон, Дед созвал всю группу.
– Сынки, в результате проведённых последних двух эксов у нас на счету свыше ста восьмидесяти миллионов долларов, ещё десять наличкой. Теперь мы реально имеем возможность оказывать помощь нуждающимся. Егор, тебе поручено разыскать счета домов престарелых, детских домов, домов ветеранов спецназа. на это тебе даётся два дня. Список мне на стол. Я сам отберу первую очередь. Затем Николай, ты, я и Карим поездим по этим заведениям, присмотримся к ним и, если сочтём необходимым, выступим спонсорами. Николай с Егором, Вам придётся подготовить на эти случаи легенды, и дать мне их на утверждение. Гасан остаётся дома. на нём всё хозяйство наше. Далее остаётся ещё один вопрос. Что делать далее с Натансоном?
– Николай предложил:
– Ещё раз попотрошить его, может вспомнит ещё какой-нибудь счёт, не может быть, что бы этот умный сын Моисея всё сдал и ничего не припрятал. Такое в принципе не может быть. Дед усмехнулся:
– Ну что ж, предоставляю тебе и Гасану ещё раз допросить его.
Но в конце концов нам всё равно придётся решать его судьбу.
Егор непримиримо заявил:
– За все его преступления против нашего народа он заслуживает только смерть. Карим и Гасан, опустив головы, молча кивнули в знак согласия. Командир встал, прошёлся по комнате, спросил.
– Другие мнения есть? – Все молчали.
– Тогда так и поступим. Николай, ты проводишь допрос, но сначала подготовить его психологически, больше тянуть не следует, он нас связывает по рукам и ногам. После допроса Егору поручается его ликвидации. Всё, этот вопрос считаю закрытым. – Далее всё происходило по намеченному командиром плану. Через два дня на столе у Деда лежал длинный список. он почесал голову, увидев скреплённые листы и смущённо произнёс:
– Как то я не подумал о стольких нуждающихся. А должен, ведь считай вся страна, в беде, почти всё население кинули, ограбили живи как хочешь. Мда, мне нужно самому в это дело вникнуть. Похоже придётся как нашему бывшему Вождю, распределявшему в начале войны лично автоматы, тоже по горстям денег выделять. Хотя в такой помощи особого смысла нет. По моему следует выбрать, кому это крайне необходимо, и вытаскивать из пропасти, нищеты, разорения и гибели. Как считаешь Егор?
– Командир, моё мнение такое. Это дело не требует очень много усилий и времени с нашей стороны. Я тут на досуге поинтересовался разными благотворительными организациями. На мой взгляд почти все они имеют свою корысть от этой деятельности. Но, если покопаться, то думаю можно таки найти ту, которая способна распределять ее не уворовывая от нуждающихся. Дед задумчиво покачал головою.
– Тут ты прав, Егор. Сейчас, когда мерилом всего становятся деньги, вот к таким деньгам липнут в первую очередь проходимцы. Но это в первую очередь. Однако я не верю в то, что в стране вдруг исчезли порядочные честные люди. Не верю. Знаешь, а может быть нам самим создать такую, посадить надёжного человека, пусть и занимается этим. Такой на примете у меня есть. Мы вместе с ним начинали. Он правда получил ранение, сейчас бедствует его, как инвалида на нищенскую пенсию посадили. Но я за него могу поручиться. Совесть он свою не продавал и никогда не продаст. Да-а, это мысль. Сделаем так сынок. Я по твоему списку пройдусь, отберу, поездим, посмотрим, прикинем. может и подкорректируем. А ты тем временем выяснишь как открывается такая организация. Как выяснишь, мне всё объяснишь, а я с Никитой сам поговорю, пусть и займётся. Спонсором с зарубежки будешь ты. А что, языками ты владеешь отлично, по странам поездил, на их порядки, обычаи насмотрелся, в общем сойдёшь. Никите объясню, мол твои родители из бывших советских немцев, а ты сделал свои деньги сам и вот решил помочь бывшим соотечественникам. Тебе встречаться то с Никитой придётся всего ничего, к тому же я сам буду твоим посредником. Он усмехнулся:
– Удобно, и ты мне доверяешь, и он. Но открывать контору придётся тебе по немецкому паспорту, по которому ты однажды работал, он ещё Советской выделки, а тогда умели готовить. Я его тогда под различными предлогами не сдавал, так и списали. Как чувствовал, пригодится. Вот и пригодился. Давай пока на этом остановимся, готовься, изучай, а мы тебе поможем. Становись спонсором! Деньги на это народное дело мы тебе выделим: Егор, усмехнулся:
– Командир, сейчас в стране всё, что является товаром, покупается и продаётся. В том числе и вот такие услуги. Есть прохиндеи, которые просто торгуют уже готовыми фирмами, конторами. Плати и хозяйствуй. Я на всякий случай с десяток распечатал, вот список. Дед снова почесал голову.
– Даа Егор, действительно, несовременен я, сколько по этим забугорным краям не ходил, а вот про деньги-товар и не понял. Думал, что это только у них, а сия волчья суть у нас более не привьётся. Стар, что ли стал? Молодец, скажу тебе честно не ожидал! Ну раз распечатал, то наверняка поприкидывал с кем дело иметь?
– Нет, прикидывай, не прикидывай, нужно съездить посмотреть, а может и наши средства применить для информации. Контора-то должна быть чистой, не засвеченной и без всякого ненужного прицепа. Дед снова почесал свою голову.
– И тут ты прав, сынок! Это же прохиндеи, им бы только нажиться, впарят такое, что потом не отмоешься. Ладно, ты мне всё доходчиво объяснил, я с тобою согласен. Надо поработать. Начинай, с тобою Гасан, действуйте вдвоём. Только развяжи ему руки с этим Натансоном, я скажу Николаю, чтобы завтра допрос был произведён. Ясно?
– Так точно командир.
– Тогда иди и срочно займись конторой. Сколько надо будет, скажешь, выделю. Гасану я сам объясню. Мне докладывать как минимум каждый вечер о результатах. – Уже вечером они снова встретились. Егор доложил:
– На завтра планирую посетить три фирмы, оказывающие такие услуги. С ними у меня уже был разговор. Они определили в первом приближении цены и сроки. в принципе не такие уж и большие, а документы на руки в течении недели. Дед покачал головою.
– Вот уж по истине прохиндеи? На чём и как делают деньги?. Ладно, чего об этом говорить. С Николаем отберёшь чего тебе необходимо. С собою возьмёшь платёжную карту. Ты зарубежный гость и наличку не таскаешь. Наличка будет у Гасана. Он твой телохранитель, нанятый на время приезда в Россию в одной фирме. По совместительству ещё и водитель и переводчик. Немецким он владеет неплохо, научили. Ты, по русски не говоришь. Экипировка должна быть соответствующая. Поедешь на Тойоте. Перед выездом мне утром покажитесь, хочу на Вас посмотреть. Но учти, мы все будем потом в разъезде, программа наша, как я прикинул, растянется минимум на неделю. Сам понимаешь: он вздохнул, покачал головою.
– В общем встречаться с тобою будем только по утрам и по вечерам, скорее всего ближе к ночи. Так что, придётся Вам действовать по большой части самостоятельно. – В восемь утра Егор и Гасан предстали перед командиром. Так внимательно осмотрел их, вздохнул:
– Надо бы ещё поработать над Вашим имиджем, но будем надеяться, что этим прохиндеям наплевать на него. Им бы только, как это сейчас говорят, срубить капусту. Надо же, как язык коверкают, всё у уголовников перенимают и жаргон, и манеры! После этого он так же внимательно посмотрел и средства съёма ауди информации, спросил:
– Как намереваются их использовать.?Выслушав, покачал головою:
– Авантюра, чистая авантюра! Ладно, посчитаем, что эти ребятки с безопасностью знакомы только в пределах кодекса и тюремных обычаев… В конце то концов на этих средствах не написано, что это Вы их им засунули, да и вряд ли у них есть приборы обнаружения. Он снова вздохнул:
– Авантюра!
Весь день Егор и Гасан ездили по выбранным организациям, торгующими готовыми фирмами, вели переговоры, изучали документы и получив копии, договаривались на завтра:
– Надо успеть изучить их со своим юристом. Честно говоря, устали они от этой возни просто «до чёртиков». Неплохие физиономисты они довольно быстро распознали истинную сущности хозяев фирм, предлагающих им услуги. Тут командир был полностью прав, назвав их «прохиндеями». Похоже у этих деятелей, сие направление их деятельности было поставлено на поток. Несомненно в их команде, подвизались нужные людишки из чиновничей братии. Вечером Егор с Гасаном доложили о проделанной работе, своих выводах и договорённостях. До половины ночи изучали привезённые копии договоров. В принципе они были подготовлены почти под копирку. командир, неплохо разбирающийся в юридических тонкостях, набросал Егору, список уточнений и коррекций, а так же в отношении цены, порядка уплаты сроков привезённых документов. С тем и расстались. Следующий день вновь был посвящён поездкам по этим фирмам, где хозяевам были предложены подготовленные вопросы, уточнения и внесение изменений. На этот раз уже ими были взяты однодневные перерывы для консультации, то ли со своими истинными хозяевами, то ли с подельниками по бизнесу.
Утром при встрече командир ещё раз их выслушал, отметил на каких деталях стоять без какого-либо компромисса. Закончил он неожиданно:
– Егор, Натансона уже допросили, с ним работать далее бесполезно. Надо решить этот вопрос:-.
– Есть командир, сегодня по возвращению и решим. Хозяева фирм, в свою очередь внесли свои коррективы на данные им предложения, договорились к завтрашнему дню окончательно принять решение. Сняв незаметно свои устройства, удалились. На этот раз уже во второй половине дня они были дома. Переодевшись, спустились в гараж, где у батареи на матрасе сидел опустившийся некогда всесильный бизнесмен. Увидев их, тот, как всегда, затравленно посмотрел и заёрзал на матрасе. Егор ему заявил:
– Ваше заключение окончилось, господин Натансон. Сейчас Вы переоденетесь, мы Вас отвезём до какой-нибудь загородной автобусной остановки, дадим Вам необходимую сумму для проезда и отпустим. но сначала Вы смоете с себя всю ту грязь, что накопили. Так и произошло, помытый, переодетый, явно оживший Натансон, был усажен в Тойоту. Перед тем, как выехать из ворот усадьбы, ему предложили повязать повязку, дабы он не смог в дальнейшем узнать место своего заточения. То не возражал. Через минут двадцать, они свернули с шоссе на просёлочную дорогу, идущую через густой лес. Егор жестом указал, сидящему за рулём Гасану, где надо притормозить, развернулся и ткнул пальцем в шею ничего не подозревавшему бизнесмену. Тот обмяк. С помощью Гасана его вытащили. Оттащили метров на двадцать вглубь леса к большой яме, образованной упавшей осиной. Там Егор одним ударом ребра ладони сломал ему шейные позвонки и сбросил в эту яму. Сапёрной лопатой закидали тело землёй, а потом засыпали сучьями и листьями. В машине, едущей уже обратно, они молчали, только перед усадьбой Егор произнёс:
– По делам твоим и заслуга твоя! Оба не сговариваясь помылись, тщательно намыливая и натирая мочалкой свои руки. Есть так же оба не стали, только выпили по кружке горячего крепкого чая с сушками. Затем уселись, прослушали привезённые записи. В двух были типичные разговоры, как надуть получше клиентов, а вот в одной их привлёк один разговор, судя по всему хозяина со своим ближайшим помощником. Хозяин долго матерился по поводу этого мнительного фашиста, привыкшему никому не доверять. Ишь сколько наковырял, никакой лазейки не оставил, дабы потом не взять под контроль эту фирму. Помощник, поддакивающий своему шефу, вдруг предложил:
– А чего мы с тобой голову ломаем? За что мы крыше отстёгиваем, вот пусть она и думает. ведь это и им убыток, а не только нам.
– Ты прав, Абрамчик. Сейчас же позвоню.
– Рахман, это я Шустер.
– Понял, говоры чиво надо. Тока быстро. Ехат нады.
– Тут из фатерлянда клиент объявился.
– Какой это фарлянд? Нэ знаю такой страны.
– Это так фашисты своё отечество звали…
– А….а, нэмэц значит.
– Вот, вот, приехал в Россию бедным помогать, денег куры не клюют, а сука каждую копейку считает, как бы лишнюю не потратить. Всё ему не так, сколько уж фирм разных впарили и ничего, а этому, да ещё его телохранителю, скажу тебе тот ещё азер, так и зыркает, так и зыркает, словно рентгеном шпарит.
– Ты, Шустер, гавари дэло. Чиво нады? тороплюс. Сказал же.
– Вот я и о деле. Он собака предлагает свой вариант договора, а по нему, мы потом его фонд не сможем никак прижать. В общем голяк, никаких других бабок, кроме тех, что сразу заплатит. А тут, ты сам знаешь, больше половины придётся отдать в карман тем, кто эти бумаги делает.
– А-а, тэпэр понял. Вот чиво казёл хочит! Ты вот чиво, согласай ево условия. Пуст радыется. Но нэдолга. Када встрэча с ним?
– Завтра, если я соглашусь на его условия. Встречаемся, едем в банк, он кладёт сумму договора на счёт, едем к нотариусу. Тот завершает оформление, там всего то вставить реквизиты. Он даст команду, счёт открывается, козёл забирает документы и мы расстаёмся.
– Ты, Шустер, каков банк едэтэ. В какое врэмя?
– МДМ, в тринадцать часов.
– МыДыМ. Эта окала Таганки, так?
– Д-а.
– Ладна, сагласуй его условий, пуст радуэтся и в МыДыМ, пуст кладэт на счэт. Нада будэтэ уезжат, ты как-нибудь задержис. Мы ево с ево тэлохранитэлэм сами встрэтим, уж мы с ним пагаварим. Он нас поймэт, должен! У нас всэ панимают, нэ пэрвый. В маем домэ всэ панимают. Слушай Шустэр:
– А как ты пра дэнги узнал, что их многа?
– Я в его руках барсетку видел, а там этих платёжных карт полно.
– Панятно. Дэлай как сказал. Иш ты, прыехал кы нам и дэлится нэ хочэт, казол!
– Ну что Гасан, послушал? – Да уж, так руки и зачесались.
– И у меня тоже. С удовольствие пообщался бы с этим Рахманом у него дома. Ты как?
– И я бы не отказался.
– Ладно, это решать командиру, как скажет так и сделаем. Ну а я бы ещё и с этим Шустером побеседовал, хорошенько бы объяснил ему, как порядочные люди делают дела и чего не порядочные за свои гнусные делишки получают. Вечером состоялся, как и намечено было ранее, разговор с Дедом. Тот послушал эту занимательную беседу бизнесмена со своей крышей, задумался, затем сказал:
– По всем принципам нам не надо с этой шайкой больше иметь дело, высокий риск засветиться самим и фонд. Но и оставлять такую наглость безнаказанно мы тоже не имеем право. Поступим следующим образом:
– До одиннадцати, ты решишь другой вопрос с фирмой, которая уже в целом согласилась с нашими предложениями. Окончательный расчёт и получение документа, откладываешь на послезавтра. Как это порешаешь, едешь к Шустеру. там действуешь по предложенному им варианту. В МДМе мы этого Рахмана возьмём и побеседуем у него дома, заодно посмотрим, чего у него там имеется. Твоя задача взять этого Шустера и сюда. Вернусь, поговорим вместе. – В десять часов Егор с Гасаном были в другой фирме, там за полчаса согласовали все свои разногласия отдельным протоколом, договорились насчёт завтрашнего расчёта и получение документов на фонд. В начале двенадцатого были уже у Шустера. Тот объявил:
– Мы согласны на Ваши условия. вот текст договора-. Егор внимательно его прочитал. Там было всё, как они предполагали. Забрав три экземпляра, поехали в банк. Егор с Гасаном на своей, Шустер с Абрамчиком на своей. У банка вылезли в переулке не въезжая на стоянку. Шустер удивлённо осмотрел стоянку, никак не понимая, куда делся этот головорез со своей, наводящей жуть бандой. Видя их замершими, к ним с вопросами подошли Егор и Гасан. Через несколько минут бизнесмен со своим помощником лежали штабелем между сидениями. За рулём сидел Гасан. А ещё через полтора часа и Шустер и его помощник, всё ещё оглушённые, мало чего соображающие, заняли один место Натансона, а другой в другом конце того же гаражного помещения. У обоих во рту были заткнуты кляпы, а руки сведены назад, скованы наручниками пристёгнутыми к батарее. Вечером вернулись Дед, Николай и Карим. Привезли с собою саквояж и большой пакет.
Командир объяснил:
– Побеседовали, как того и хотел Рахман у него дома. По началу этот деятель ножа и пистолета никак не мог уразуметь, чего мы от него хотим. Хотя ему и объяснили, если он не захочет добровольно нас понять, то ему придётся испытать боль, после чего живым уже не останется. С такими следами у нас не принято оставлять в живых, а только, «именем народа». Но он оказался недоверчивым, не поверил, на свою буйную разбойничью голову. С этой крышей считай кончено, исчезла бесславно, как и объявилась. Теперь, что у Вас? Выслушав доклад Егора, качнул в знак одобрения головой:
– Ну что ж, пошли побеседуем с этим Шустером и его помощникам, только возьми диктофон, и эту кассету, пусть для начала послушают. Гасан, Егор и командир спустились в гараж. Послышалось распоряжение.
– А этого голубчика в отдельный блок и допросить по полной программе. Сколько успели продать фирм, сколько из них оказались под контролем банды Рахмана, а сколько кинули. И не церемонься, пусть выкладывают как на духу, всё равно проверим по тем их документам, что изымем у этого паразита. Ну а с тобою, голубь ты сизокрылый шустрик хренов, будем говорить отдельно. Слышал вопросы, вот на них тебе придётся отвечать чётко, раздельно и быстро. Но сначала послушай, чего Вы наговорили со своим помощником. Гасан отомкнул наручники от батареи и утащил обмочившегося от ужаса Абрамчика. Егор тут же включил магнитофон с кассетой. Шустрик в ужасе задёргался, но молчал. Дед внимательно следил за выражением его лица, мимикой. Этот тип ему был просто омерзителен, а сейчас просто вдвойне. Дав прослушать троих Шустрик, Абрамчик, Рахман, знаком приказал выключить магнитофон и обратился к пленнику:
– Ну что? Господин Шустрик до Вас дошло в какое дерьмо Вы вляпались, будете рассказывать сами или нам применить к Вам те методы, коими так увлекался Ваш подельник, разбойничье дитя гор? Пленник только закрывал и открывал рот, не в силах чего-либо произнести.
– Так, всё ясно! Решили поупорствовать, испытать так сказать силу воли. Ну что ж, это Ваше право. Только сразу же учтите, после применения к Вам наших методов, даже если Вы и всё выложите, а выложите и не такие выкладывали, уверяю вас, оставить в живых с такими следами мы не можем. Не в наших правилах. Сразу же оповещу Вас. Ваша бандитская крыша, в лице этого дитя гор, исчезла, испариласьнет её больше. И последнее, перед тем, как Вы начнёте говорить, поразмышляйтечто подумает доблестная милиция, когда получит в свои руки кассету, рассказ Рахмана и полагаю добросовестный доклад Абрамчика, в коих Вы без сомнения выставляетесь организатором целого ряда преступлений, причём «мокрых дел».-Шустер внезапно прекратил разевать рот и заплакал. Мутные слёзы горошинами катились по его пухлой физиономии, стекая в туго стянутый галстуком воротник.
– Так, крокодиловы слёзы. Ну, это мы уже неоднократно проходили. Почти все закоренелые преступники сразу же начинают их лить, пытаясь разжалобить тех, кто воздаёт по заслугам палачам. Так господин палач, несите наши приспособления для развязывания языка у закоренелых преступников. Егор кивнул головою и вышел. Вернулся он с болгаркой, кусачками. Молча подошёл, собрал, закрепил сверкающий диск, включил прислушался, выключил. У Шустера только от вида бешено крутящегося диска закатились глаза и он упал в обморок. Но валяться ему не дали. Егор пинком по рёбрам быстро привёл в чувство. Тот кое-как приподнялся и сел, прислонившись к батарее. Тут вошёл Гасан и протянул три исписанных листа и добавил:
– Тут всё, что рассказал Абрамчик. Он во всём обвиняет Шустера. Утверждает, это придумал именно он. Пленник, очнувшись заорал:
– Врёт, это он сам всё разработал, когда на нас наехал Рахман. Я был вынужден подчиняться ему, он фактически и был хозяином, а при всех моим помощникам. Я не мог его ослушаться, его охранник сущий убийца, да и он сам такой. Дед почесал переносицу:
– Это что-то новенькое, веди этого субчика сюда, пусть повторит. Гасан сходил и вскоре вернулся, таща за один конец наручников замкнутых на правой руке Абрамчика. как только они вошли, послышался вопрос:
– Господин Абрамчик, Ваш подельник, господин Шустер утверждает:
– Истинным хозяином фирмы являетесь Вы, вами же всё и разработано, с вами обо всём договаривался Рахман, а он только был подставным лицом, и он лично может всё доказать-. Неожиданно для всех, Абрамчик резко выдернув руку с наручником из ладони Гасана, в два прыжка подскочил к Шустеру и нанёс ему удар этой же рукой. Удар был довольно сильным и попал железным концом наручников прямо в висок. Не успевший отклониться пленник, получив удар, дёрнулся ногами раз, другой и затих. Егор подошёл, приложил палец к шее, затем подняв веко, посмотрел и покачал головою:
– Так, убили. И тут, закричав типично каратийский клич, в атаку, на стоящего у него на пути Гасана бросился Абрамчик. Но Гасан и не таких каратистов видал, резко выбросив руку, заблокировал взметнувшуюся в ударе правую руку со стальным наручником, чуть отклонился в сторону и мощной подсечкой буквально снёс нападавшего. У того взметнулись вверх ноги, он рухнул на спину, ударившись головой о кран чугунной батареи. И тоже, как Шустер засучил в предсмертной судороге несколько раз своими ногами и затих. Егор снова повторил свои действия, покачал головою и отошёл. Командир озадаченно произнёс:
– Вот так бизнесмены? И что же нам делать с этими трупами? – Гасан виновато выдавил:
– Я чисто автоматически… как он пошёл в атаку… но кто же знал, что он на ножки слаб.
– Теперь не время об этом говорить, что сделано то сделано.
Вопрос:
– Как дальше быть, ведь последует расследование в «уголовке», начнут документы шерстить, кто мог из клиентов, хотя подождите. Крышу угробили те, кто ею пользовались исчезли в неизвестном направлении. Это ж версия. Конкуренты или те, кому эта «кодла» перешла дорогу. Но документы вместе со всем содержимым надобно бы изъять. Как думаешь Егор?
– Я тоже так считаю, к тому же подельники этого Абрамчика и Шустера сразу же притихнут и рот на замок, как узнают, что документишки то исчезли и возможно у кого-то в руках. А тут два варианта: либо начнут шантажировать и заставлять работать на себя, Либо постараются уничтожить руками правосудия как ненужных конкурентов.
– Молодец Егор, правильно мыслишь. Вот тебе и Гасану задача.
Поделиться книгой: