Помоги проекту - поделись книгой:
– Ну что ты Серж, какое приказал. Просто попросил уговорить такую красавицу приехать в гости ко мне. А то молодёжи всё не досуг, свои дела, дискотеки и прочее. Аллочка, рад Вас приветствовать в своём скромном доме. Прошу не стесняйтесь. Я обслугу отпустил, одна охрана осталась. Располагайтесь как у себя дома. Можете пройти вон в ту комнату, там всё есть для макияжа, а впрочем, с дороги Вам, конечно лучше принять ванну. За этой комнатой ещё одна, в ней джакузи. Вы знаете, как ей пользоваться? нет, тогда Вы пока раздевайтесь, там всё есть и халат и прочее, а я, как переговорю с Сержем, так приду и помогу. Думаю я Вас задержу не надолго. Через некоторое время:
– Ну что? Привёз?
– Так точно, Пётр Тимофеевич. Вот десять фамилий, паспортные данные и сведения о том, когда это происходило.
– Так. так. Юлия. шестнадцать лет. разрыв влагалища… Ксения. пятнадцать лет. разрыв ануса, пятнадцатого сентября 95 года… Алёна. пятнадцать лет те же повреждения… Ну ладно, остальное потом досмотрю. Ничего не упустил? Ничего не утаил? Всё написал?
– Ну что Вы? Пётр Тимофеевич! Как можно, я же понимаю…
– Ладно, ладно. Забудь об этой бумаге. Да-а, родители-то подавали заявления в милицию?
– Подавали, конечно. Но те под различными предлогами спустили всё на тормозах. Свидетелей нет, да сами потерпевшие потом забрали свои заявления.
– Ясно, значит так. Аллу, если всё пойдёт как надо, как ты её разрекламировал, то я её оставлю у себя на недельку, а затем приспособим её стриптизёршей у меня в ресторане гостиницы. Ты ведь говоришь, бывшая гимнастка, на шесте может повертеться как надо. Ну а ты. завтра заедешь к администратору отеля. Он с тобою расплатится, я распоряжусь. Плата как всегда. Через некоторое время послышался стук дверки машины и бормотание возмущённого сутенёра:
– Козёл вонючий! А сам-то скольких девчонок перепортил? Ну сука и на тебя тоже найдётся другой! Думаешь, нет такого списка и на тебя? Как же. как же есть и ещё какой, похлеще, чем на эту горную обезьяну! Такой же любитель клубнички помоложе! Ничего настанет время и ты вспомнишь Сержа. думаешь всё время будешь приказывать:
– Дай девчонку получше, помоложе, да и чтобы и фигурка была и на личико. Елена Прекрасная! Ишь моду взяли свои счёты сводить через меня… А мне это надо? Эх смотаться бы куда-нибудь, пока эти бандиты друг друга не поубивают… Врёт! Видишь ли, ему этих девчонок вдруг жалко стало… А сам? Ему не жалко тех малолеток, которых отодрал… А ведь у него есть порванные малолетки, есть… я знаю их. Врёт всё, сцепились из-за детского дома. Тот тоже хочет Казино с публичным домом из него сделать… А как же… дери сколько влезет и никто не пикнет. Эх, нельзя надолго скрываться-то, девочек сразу же приберут другие… Сколько трудов и денег своих кровных вложил. Ну что за жизнь собачья… Стараешься. стараешься для других, а они тебя за человека не считают…Нет нельзя на долго уходить!..Но вот поберечься бы не помешало. Судя по всему, придётся всё-таки притихнуть. С «новяком» притормозить, только прикормленных, да по известным адресочкам ну и кое-кого попридержать при себе для спецзаказов. Вон тот же Пётр Тимофеевич, как кто в город из стольного, так сразу заказ. Девочек! Да ещё сука требует не порченных и поприличнее! А где их взять-то у нас? Народ поприличнее при этих хозяевах давно разбежался кто куда. Ладно, подождём… не долго осталось… Как побьются между собой Китаец с этим зверем горным, так и начнём снова трудиться, навёрствывать. Авось не впервые. Тут загудел мотор машины и вскоре бормотание озлобленного сутенёра, судя по словам, неплохо знающего ситуацию в этом городе, стихло.
– Всё, уехал трудяга сексуального сервиса. Давай спланируем операцию и подготовимся. Предлагаю никуда не ехать. Здесь и попланируем, здесь и «покемарим», и перебьёмся сухпайком. Согласен?
– Разумно, чего силы зря тратить. Да и засветиться можно, а здесь тишь да гладь! А насчёт операции предлагаю следующее. Опять отъехать на километра полтора. Можно снова на старую дорогу. Как только этот хозяин выедет из своих ворот, так мы на его бетонку поперёк сухую ель бросим. Как остановится, да выйдет посмотреть его телохранитель водитель, так и будем с ним разбираться. Я с ним, ты с хозяином. Этого Жору, который похоже из бывших, возможно десантников, если исходить из наводки Сёмы, надо убирать. Он палач хозяина, на его шее мокрых дел предостаточно. Но поосторожнее с ним.
– В принципе ты всё правильно сказал, примем за основу. Вот только как с охранником быть. У этого держиморды охрана, сам слышал, а она утречком имеет обыкновение меняться. А что, если одновременно и эти, и хозяин? В таком случае придётся ликвидировать и охранника, и водителя. Как ни хотелось бы, но придётся из пистолета с глушителем. Конечно, можно и забрать охранника с собою, обездвижив, но это не очень желательно обуза для команды.
– Николай, раз есть приказ доставить Петра Тимофеевича к командиру на беседу и дальнейшей с ним работы, то и будем её исполнять. А если этот охранник ввернётся, то тут решим на месте.
– Ладно, Егор, тут не всё от нас зависит. Будем действовать, как решили. Отогнали машину на старое место. Походили пока луна вовсю светила, отыскали сухую, но довольно раскидистую ель, подтащили к предполагаемому месту засады, поискали себе нужные места и вернулись к машине. Достали оружие, снаряжение. Всё проверили, обрядились. После этого закусили сухпайком, который всегда был у них с собою, запили горячим чаем из термоса. Распределили дежурства. Первые четыре часа дежурства достались Егору остальное время за Николаем. Тот, не мешкая, разложил пассажирское кресло, накрылся пледом и сразу же уснул крепким сном. Егор уселся под мощной ёлкой на поваленную осину. Сидел и вспоминал Катеньку. Иногда ему виделись худенькие фигурки детишек, их бледные личики, убогие комнаты и наглая рожа, уверенного в своей силе и правоте хозяина города, возомнившего о себе чёрте-что! Считающего ему всё дозволено в этом городе. И он очень хотел посмотреть ему в глаза, наполненные ужасом перед расплатой за творимое им. А для того, чтобы расплата наступила, он сделает всё! Так и просидел, всматриваясь, вслушиваясь и вспоминая всю свою вахту. Затем разбудил Николая, а сам улёгся на ещё тёплое, нагретое им место и сразу же провалился в сон. Николай разбудил его в половине восьмого. Они, как могли, привели себя в порядок, снова сухпаёк, чай из термоса. Ещё раз проверили оружие, своё снаряжение. Ничто не звенело, не гремело, не шуршало и не мешало-, как всегда! Дело уже привычное. Ровно в восемь проследовала в особняк машина:
– Охранник, решили они. А ещё минут через пятнадцать из особняка выехала жигули. Эта смена…опять решили они, и наконец в половине девятого:
– Жора, ты готов?
– Да, Пётр Тимофеевич, машина уже на ходу.
– Тогда подъезжай к воротам, я выхожу. Николай приказал:
– По местам, готовность номер один. Они прошли к выбранному месту, затащили ель на бетонку, а сами замаскировались в заготовленных позициях. Перед тем как уйти в своё место, Николай тщательно осмотрел маскировку Егора, недовольно поморщился, но, ничего не сказав, ушёл. Видимо, решил его боевой товарищ, он посчитал, что в таких условиях лучше и не сделаешь. Минут через десять после того, как они полностью приготовились, послышался негромкий гул Мерседеса, да шорох его шин о плиты. Вот он подъехал к повороту и замер, увидев за ним упавшую на бетонку, топорщащую во все стороны свои ветви сухую ель. Машина постояла несколько минут, наконец, дверка осторожно приоткрылась и оттуда очень медленно, осторожно, буквально вытек здоровенный парень водитель. Вот он вылез, не разгибаясь, настороженно всматривался, вслушивался. Но вокруг стояла тишина, прерываемая иногда всполошенными вскриками каких-то птиц. Водитель долгое время стоял всматриваясь и вслушиваясь. В руке у него был пистолет. Потому как он его держал, было видно это опытный боец. Из машины послышался окрик. И этот окрик подействовал на водителя. Осторожно, поминутно озираясь и прислушиваясь мягкой, неслышимой, просто «кошачьей» поступью двинулся к ели. Подобрался, огляделся ещё раз, вслушался и принялся внимательно её осматривать от комля до верхушки. Из машины послышался новый окрик. Тогда водитель, не убирая пистолет, взяв одной рукою за верхушку ель, попытался сдвинуть ёлку, но она не поддалась. Тогда он сделал несколько попыток, не убирая пистолета, уже двумя руками это сделать. Ёлка сдвинулась, но снова зацепилась сучьями за кусты. Выругавшись и плюнув, он сунул пистолет за пояс, ухватился поосновательнее за ствол и потянул ель с дороги. В этот момент Егор, буквально распластавшись в прыжке, подлетел и стукнул его в затылок рукояткой своего пистолета, а Николай в таком же прыжке рванулся к машине, влетел в салон и стукнул ребром ладони в шею хозяина. Егор волоком подтащил водителя к «Мерсу». Быстро сделали по уколу каждому. Сунули водилу в багажник, предварительно хорошенько его упаковав. Затем подбежали к ели, оттащили её в лес на десяток метров. Заехали на «Мерсе» на просёлочную дорогу к Фольк-Вагену. Перегрузили, предварительно забрав все его документы, водителя в багажник уже этой машины. Быстро переоделись. Николай, внимательно осмотрел Мерседес, находящегося в глубоком сне хозяина, приказал:
– Егор, найдёшь место поукромнее, допросишь этого водилу. Сыворотка правды у тебя осталась. Не церемонься. Его всё равно придется ликвидировать, сам знаешь. Это палач, он выполнял все грязные приказы своего хозяина, причём ради денег. Пора держать ответ за свои преступления. Три дня поживёшь в городе, послушаешь кабинет хозяина, Сёму. Сегодня вечером позвонишь командиру. Вот тебе телефон, номер ты знаешь. В случае экстренной необходимости, сразу же на связь! Прибудем через два с половиной часа. Ну а я погнал. Надо этого урода на «правеж» к командиру доставить. Они обнялись, пожали друг другу руки:
– Ни пуха, ни пера, послали друг друга «к чёрту», и разъехались, сначала Николай, а за ним уже спустя семь-восемь минут и Егор.
Укромное место объявилось километров через десять – хороший съезд, поляна, заросшая по краям густой черёмухой, орешником и рядом глубокий, тёмный овраг. Как и советовал Николай, Егор не церемонился. Его отлично научили технике и психологии допроса в боевой обстановке. В принципе ничего нового, за исключением отдельных деталей, подробностей и уточнений преступной, позорной деятельности этого новоявленного регионального властителя этот допрос не дал. Но и то, чего наговорил в диктофон этот подручный, вздумавший было поначалу неизвестно на что надеясь, посопротивляться и, как понял Егор, немного владевший азами допроса, было вполне достаточно для закономерной «точки во лбу». Записав всё, чего ему показалось нужным, Егор ударом ребра ладони сломал палачу шейные позвонки. Без всякого сожаления, только чувствуя брезгливость, «ошмонал» ещё раз, уже тщательно все его карманы, тайники, стащил с него одежду и сбросил его тело в овраг, на самое дно, затащил его под корни сильно накренившегося лесного гиганта, засыпал сучьями и листьями. Одежду палача, скатал в рулон и засунул в ямину упавшего дерева уже на верху оврага и тоже засыпал. Всё! Грязное дело закончилось! Ему очень захотелось после этого вымыться, отскоблиться, выблевать из себя всю эту человеческую грязь, в которой ему пришлось повозиться. Но время начинало его подстёгивать, начинался одиннадцатый час. Поехал по этой дороге, вспомнил карту Коломенского района. Вскоре показалось небольшое озерцо. Остановился, походил по бережку, найдя болееменее удобный спуск, разделся и зашёл по пояс в воду и долго оттирался, предварительно хорошенько намылив руки, тело, лицо. На берегу так же долго вытирался запасной футболкой. Почувствовав себя обновлённым, готовым к новым действиям, он, уже полностью владеющим собою, «выбросив» из головы этого палача, поехал в город. Снова оказался на стоянке возле администрации. Включив прибор прослушки жучка, установленного в кабинете бывшего хозяина города. Судя по всему дверь кабинета была открыта, поэтому всё, что творилось и говорилось в секретарской, чувствительный жучок прекрасно слышал. Так же хорошо прослушивался и жучок Сёмы. Судя по доносившимся голосам, словам, вопросам и ответам секретарши в администрации царила настоящая паника. Всем, как назло, был сразу нужен Пётр Тимофеевич. Его жаждали увидеть, услышать и прокурор, и начальник УВД, и даже судья, не считая многочисленной чиновничьей и прочей городской челяди, коей он обзавёлся, проводя свои дела и делишки. И сам Сёма, который был, и это хорошо все знали, его доверенным, самым приближённым человеком, и тот неоднократно теребил секретаршу вопросами:
– Не объявился ли Пётр Тимофеевич, не выходил ли на связь? Но «хозяин как в воду канул». Из усадьбы выехал, а на рабочее место в заведенное время не доехал и даже, как доложили на запрос начальника УВД работники ГАИ, вообще в город не выезжал. В час дня в кабинете «хозяина» собрались основные его высокопоставленные подельники и в прокурорской, и в МВДвской, и в судейской мантии, присутствовали и глава налоговой службы, а так же главный банкир города. Но вот ФСБшный глава под каким-то предлогом уклонился от встречи. Это известие тут же вызвало среди собравшихся волну ненависти, подозрения и неподотчётного страха. Большинство собравшихся вдруг почувствовали поднимавшуюся исподволь тревогу. Вообщето она всегда, когда они действовали не сами по себе, а вот так волчьей стаей, зарождалась в них и развивалась. Но, как правило, видя как их негласный шеф, руководитель этих операций лихо раскручивал или разруливал возникающие ситуации, им эту тревогу удавалось довольно быстро топить. Но вот сейчас, в его отсутствие непонятное, пугающее, так неожиданное, сия тревога подняла свою голову, стала прорастать без той уверенности, которую внушал их деловой шеф. Куда же теперь от неё денешься? Посидев, молча переглядываясь друг с другом, пытаясь понять меру знаний каждого о происшедшем, начальник УВД генерал-майор Сергей Леонидович начал говорить. Он коротко доложил:
– Пётр Тимофеевич исчез из загородного дома, выехал как всегда в девять часов и пропал. Пост ГАИ на въезде в город его не зафиксировал. Вот только десять минут тому назад ему доложили:
– По сведениям ГАИ похожий Мерседес проследовал через Ступино. Однако точно сказать тот ли этот Мерседес они не могут, так как номер не успели зафиксировать, он был сильно испачкан. Он лично, по своим каналам попросил соседей проследить за этим Мерседесом и негласно подключиться к его поискам. Негласно! Тут он поднял вверх палец:
– Нам рано поднимать шум вокруг этого. Как только его обнаружат, то ему сразу же доложат. Он так же лично связался с женой и сыном. Но они не ведают, где их муж. они всё это время были в своей квартире, а Пётр Тимофеевич им звонил вечером и сообщил:
– У него встреча с нужным человеком по делам. Он будет в загородном доме. Вернётся ли, – это будет зависеть от того. сколько продлится эта встреча. Понизив голос, Сергей Леонидович добавил:
– Были проведены беседы с рядом доверенных лиц Петра Тимофеевича, но и они не дали нужного следа. Придётся искать того человека, с кем он встречался вчера вечером. Сейчас в этом направлении стал работать его специалист. По моему мнению надо срочно предпринимать действия, ибо ситуация, как только станет известно об его исчезновении, может выйти из под контроля. Все мы знаем «сколько и чего» завязано на Петра Тимофеевича. По полученным им данным среди ОПГ города и даже области отмечены довольно целенаправленные действия, способные дестабилизировать обстановку в городе. Вы прекрасно знаете, что эти их действия чреваты кровопролитием, массовыми нарушениями установленного с таким трудом и авторитетом Петра Тимофеевича порядка. К сожалению, ФСБ под различными предлогами уклонилось от совместной деятельности, но в приватном разговоре сообщили:
– Они к исчезновению Петра Тимофеевича не имеют никакого отношения. Они смогут начать свои поиски, только после соответствующего официального обращения к ним. Нам господа, требуется как можно быстрее установить следующее:
– Что это? Похищение или бегство? Каковы причины всего? Но, Вы же понимаете, господа, для этого нужны средства ибо, к сожалению, я так же, как и в ФСБ, не смогу пока официально приняться за решение этих вопросов, не могу официально запустить «нашу машину розыска». Разрешить эти вопросы могу пока только неофициально. Но время, повторяю, играет против нас! Все присутствующие здесь должны это хорошенько усвоить! И ещё, от слаженности наших действий зависит как будут далее развиваться события. – Он посмотрел на главного банкира Матвея Наумовича. Тот видимо отлично понял намёк Сергея Леонидовича и скривившись, как всегда в таких ситуациях, когда у него просят «отстегнуть», тихо произнёс:
– Он осознаёт серьёзность ситуации, а посему готов, конечно в разумных пределах выделить определённую сумму. – И тут же, ехидно усмехнувшись добавил:
– А так же кредитовать присутствующих господ, дабы и они имели свои возможности, внести свою лепту на благополучное разрешение возникшей проблемы. Услышав сказанное им, всем, без исключения господа переглянулись, послав к чёрту этого финансового разбойника, норовящего на всём сэкономить, грабануть.
– Сергей Леонидович, жадно пивший минералку, поднял голову:
– Ну не всем потребуется делиться финансами, кое-кто ведь и возместит своей деятельностью, своими возможностями, мы же знаем это. Но тем не менее Матвей Наумыч прав. Кстати Вы не знаете, были ли съёмы с банковских счетов Петра Тимофеевича в последние дни, не были ли операции с его ценными бумагами, крупными продажами, покупками?
– Сергей Леонидович, Вы же прекрасно знаете как ревностно Пётр Тимофеевич относится к таким вот действиям и какие могут быть для человека, рискнувшему лезть в его дела, последствия. Но, конечно, раз возникла такая ситуация, под Вашу и под Владлена Владимировича ответственность я рискну. К вечеру часть сведений уже будет собрана. И МВДшный генерал, и прокурор тут же чертыхнулись, услышав ловкий выверт и перекладывание ответственности на чужие плечи банкира. Далее установилось молчание, которое нарушил прокурор Владлен Владимирович:
– Коллеги, я полностью согласен с оценкой ситуации, которую изложил Сергей Леонидович. Нам действительно необходимо срочно предпринять ряд действий, иначе в самом деле ситуация выйдет из под контроля. А это, между прочим, означает, что «на свет божий» могут всплыть весьма неприятные для присутствующих с не предсказанными последствиями сведения и данные. Прошу Вас, коллеги, это особенно учесть. Все мы сейчас «сидим в одной лодке», не нужно её раскачивать неразумными действиями. Следует трезво поразмыслить и выработать надёжный план действий, тем более, что собравшиеся, по сути дела олицетворяют собою главные рычаги управления городом. Полностью согласен с Сергеем Леонидовичем в том, что каждый должен использовать свои возможности, обязан! Считаю разумным и замечание Матвея Наумыча о кредитовании им, ибо все понимают мы можем начинать свою деятельность пока неофициально, за, так сказать наличные, при условии полной конфиденциальности. Он тоже подрагивающей рукой налил стакан минералки, жадно выпил, вытер шёлковым платком лысину, толстую всю в складках шею, круглое лицо с толстыми щеками. Затем, поелозив по стулу своей мягкой широкой задницей в необъятных форменных брюках, поудобнее устроив коротенькие толстые ноги, произнёс:
– Я жду Ваших предложений прямо сейчас. Время не терпит!
– Все молчали, в кабинете установилась тишина. Было слышно даже, как откуда-то взявшаяся муха бьётся об стекло большого окна. В этой тишине, «как гром среди ясного неба», прямо оглушающе, зазвенел телефонный звонок. Все оцепенели. Прокурор подрагивающей пухлой рукою поднял трубку, представился. Все услышали голос секретарши:
– Владлен Владимирович, с Вами сейчас будет говорить Пётр Тимофеевич. Прокурор приподнял свой широкий зад, вильнул им несколько раз, помахивая жирным кулаком, призывая тем самым к полной тишине, произнёс:
– Слушаю Вас, Пётр Тимофеевич. Что случилось?
– Слушай Владлен… мне трудно сейчас говорить с тобою. да. некогда. понимаю ситуацию… По дороге у меня прихватило сердце… Такое ранее бывало… Сам знаешь, какая сейчас жизнь. одна нервотрёпка… Вот Жора и отвёз меня в одно место, где мне однажды помогли неплохо. Там хороший специалист и техника не хуже западной. Я специалисту верю. А это… главное. вера в специалиста… Пробуду у него по его словам около десяти дней, но это как пойдёт процесс выздоровления… Жора меня вовремя доставил. Потом надо будет ещё и реабилитацией заняться, но это уже где-нибудь во Франции, или Испании. Об этом пока рано говорить… Мне ничего не надо, Жора всё уже привёз. приезжать тоже. Онспециалист не любит эти посещения, считает их вредными, отвлекающими-… Даже имеется, если надо то и персонал к моим услугам. У него всё есть, правда требует много. Но это везде сейчас так… С кем надо из Вас буду связываться сам. Он тоже эти разговоры не любит. Во время лечения считает всё должно быть направленно только на выздоровление, может он и прав по своему. но дело-то. куда его денешь? Прошу Владлен, нет требую, скажи Сергею об этом порядок должен быть обеспечен, а какая сука вылезет, покусится, то без жалости! Ясно? Никаких церемоний. Вернусь, проверю и разберусь сам. Помни Владлен, хоть я и приболел, хоть и в таких условиях, но. рулить буду сам! Ну а, Вы, продолжайте наши дела, помните у меня всё схвачено! Буду периодически позванивать тебе или Сергею. С Матвеем сам поговорю, когда надо будет. Если надо, то к Вам мои доверенные от меня будут обращаться, их Вам следует выслушать и сделать. В тех ситуациях, когда с серьёзными вопросами они придут, я предупрежу заранее. Не паникуйте, а то знаю Вас… Небось уже собрались вместе, да думаете как быть. Сохраняйте спокойствие, продолжайте без паники наши дела. Присутствующие, услышав довольно ясно произносимые в трубку слова, облегчённо завздыхали, задвигались, разом заговорили. Поболтав недолго уже успокоенные и улыбающиеся стали расходиться. Прокурор прихватив за рукав генерала, жестом попросил задержаться. Когда остальные разошлись, задал вопрос:
– Что думаешь Сергей Леонидович? Не может ли он сейчас говорить под чьим-то контролем. Чего-то мне такое подозрительным кажется. И такой медицинский светило, и эти его ухватки они же противоречат всей медицинской практике, да и не слышал ни разу от него о его сердце. Вон как спиртное льёт в себя, да девчонок трахает, давно бы, если сердце такое, «скапустился», а ему только подавай, да ещё и погорячее, помоложе. Сутенёр от него много раз с разбитой мордой уходил за некачественный товар, а молодки под секретом своим товаркам рассказывают – гоняет мужик всю ночь, вроде, как последняя она у него, потом домой ели-ели едут, всё внутри у них там болит. А он нам какую-то лапшу вешает насчёт своей внезапной болезни, да этого специалиста. А может, в какую тёлку втюхался, как говорится «седина в голову, бес в ребро». Решил недельку побаловать, потешить своё кобелиное. Ты же его знаешь, с ним и такое может быть. Но всё равно надо проверить, разобраться. Генерал пожал плечами:
– Сейчас не смогу на Ваш вопрос ответить Владлен Владимирович. У меня есть замечательный эксперт психолог. Его неоднократно в Москву в министерство пытались перетянуть, еле-еле уговорил его остаться, и квартиру дал, и дачу помог построить, ну и так далее. Да и Пётр Тимофеевич, коему он однажды помог разобраться с «грёбанным» бизнесменом залётным, решившим на нём нажиться, тоже за него, тоже помогает. Запись этого Вашего разговора вот она. Он вытащил изящно отделанную зажигалку:
– Отдам ему на экспертизу, пусть послушает, да по разбирается и скажет своё заключение, тем более ему есть с чем сравнить, у меня разные речи нашего уважаемого Петра Тимофеевича есть. От тебя Владлен Владимирович не скрываю, да ты и без этого догадывался об этом, я уже понаблюдал. Прокурор усмехнулся:
– Да уж, видел я эту зажигалочку и не раз. Ну да Бог с ней. Пусть послушает для дела. Ходим-то под кем. Он же не всегда адекватен в последнее время. Возомнил о себе. Советов перестал слушать. Как же хозяин города, а не понимает того, что сколько глаз его видят, сколько ушей его слышат, и сколько чужих рук на его нажитое тянется. Да и с бандитами он зря связался. Ведь если что, то заложат. Сколько раз пытался я ему об этом сказать, предупредить. Ну хоть не сам, через кого-нибудь посредника что ли… А он…
– Я сам знаю что мне можно и нужно!
– Ты Сергей Леонидович не тяни с заключением своего эксперта, если надо подстегнём его рвение через Матвея Наумыча. Пусть сразу же все другие дела в сторону и за нашу запись. А результаты его работы ты уж постарайся как можно быстрее мне. Обдумаем вместе. Нам очень важно точно знать. Со своей стороны пошлю одного моего сотрудника с оформленным как надо запросом в телефонную компанию, пусть постарается определить с какого это телефона наш уважаемый Пётр Тимофеевич говорил и где сие медицинское частное учреждение обитает. Тут он озабоченно покачал головою:
– Может и Ивана Фёдоровича попросить. У них ещё от старых времён технические средства остались?
– Владлен Владимирович, давайте не будем «гнать волну», вот послушаем заключение специалиста, узнаем чего удалось узнать Вашему сотруднику, тогда и подумаем, обсудим. Насчёт ФСБ, Вы же знаете, это такая контора, туда только всунься раз, обратно ход тяжёлый, придётся чего-то отдавать, делиться, не мне тебе Владлен Владимирович говорить. Прокурор завздыхал:
– Это точно, они так просто не отпускают. Пока «шерсть не состригут», стой рядом. Ладно так и порешим. И ещё Сергей Леонидович, ты свою агентурку то подними, пусть послушают, может где-нибудь и пройдёт нужный слушок, может что и разузнают. Сам знаешь, сколько глаз и ушей, да каких завистливых, сейчас в городе. Сколько готовых нас растоптать? Эх чует моё сердце. Ох не так просто, как нам рассказал Пётр Тимофеевич. Он ведь и на смертном одре будет, а за своё всё равно не прекратит цепляться. Ведь смотри уже пол дня прошло, целых пол дня! Он покачал большой лысой головою:
– Не по его характеру, не по его. Получив эту информацию, Егор стал напряжённо раздумывать. Хоть развитие ситуации и таким образом прогнозировалась, но довести её до командира, а особенно с экспертизой разговора, было бы необходимо и срочно. Ещё раз прикинув, решил перебраться в Тульскую область, благо она была то в нескольких километрах и уже из неё связаться с ним. Не мешкая, переправился по мосту через Оку, проехал в небольшой город стоящий в стороне от трассы, и из него позвонил. Через два с половиной часа он уже говорил с Гасаном, передал ему запись. Во второй половине дня он уже снова был у администрации, слушал Сёму и опять кабинет. Похоже без хозяина в кабинете и секретарской хозяйствовала полностью и безраздельно секретарша. Но в основном Сёма! Тот внезапно стал развивать бурную активность. Посыпались от него, как из дырявого мешка приказы, поручения. Все они шли от имени хозяина. В основном они носили административно-хозяйственную направленность. Слушать по мнению Егора сие было необходимо, так из них довольно ясно обрисовывался размах деятельности чиновника. Покомандовав часа два, Сёма вдруг выскочил из здания, вскочил в свою машину и погнал в своей манере куда-то. Егор тут же за ним. Тот, как оказалось, погнал к Рэзо. У ворот в усадьбу, его довольно быстро пропустили внутрь. Егор, выбрав место, откуда слышимость жучка была вполне удовлетворительной, остановился и принялся слушать. После шуршания, сопения Сёмы, да его покашливания и грубых нукеров он услышал:
– Ну чаво, припэрся. Опет командыват начал? То нэлзя, эта нэлзя…Рэзо всё можна! Так и пиридай сваему хазаину. Рэзо знаит чево делаит.
– Рэзо, ты же знаешь, не я командую, я просто передать должен тебе лично ты не должен начинать войны с Китайцем, сейчас не то время. Ты должен сейчас уступить, возместить ему пролитую кровь, потери Китайцу. Шеф приказывает тебе. Кровь два к одному, потери сто тысяч баксов за смерть каждого из трёх…
– Э…э пагади. Рэзо нэ шакал какой. Ему платят да, но он нэ будэт. Он нэ паджимаит хвост… Нэт! Так и знай! Нэ будэт никаму платыт. Никаму! А твой хозаин пуст приказываит сваму Китайцу. Тот шакал, он платыт. У Рэзо хватыт сил обрэзать этаму Китайцу губы и яицы, пуст нэ лэзэт на мэня. Нэ нады эта дэлат. Нэ нады! Рэзо такого нэ прощаит.
– Рэзо, шеф приказал мне передать тебе. Здесь он устанавливает правила. Поэтому он никому не позволит своевольничать. Тебе он даёт двадцать четыре часа на мирное улаживание. Иначе тебя и твою команду вышвырнут из города. Имей в виду, время уже пошло.
– Ах ты сабака! Мнэ камандывать! Назар выкин эту сабаку вон. Послышался какой-то шум и вскоре из ворот за ухо вывели Сёму, дали хорошего пинка и закрыли створки ворот. Сёма на корточках добежал до машины, стукнулся лбом, судорожными движениями открыл дверку салона, взгромоздился в сидение. Минут десять из машины слышались ругательства и угрозы в адрес «этой обезьяны», отъехал и стал уже более адекватно рассуждать.
– Надо бы Китайца предупредить, да генерала с прокурором тоже бы оповестить. Пусть готовятся. И в это время, как будто дед всё просчитал заранее, у Сёмы зазвонил сотовый. Голос хозяина спросил:
– Ну что тебе Рэзо сказал?
– Он никого не боится. Никаких и ничьих приказов не собирается слушать. Меня избил. Платить отказывается.
– Ясно, тогда сделаешь следующее. Поедешь ко мне в загородный дом, я старшему охраны позвоню, предупрежу. С ним поднимешься в мой кабинет, в верхнем ящике правой тумбы письменного стола возьмёшь две папки одна красная, другая синяя. Отвезёшь синею папку генералу, лично ему в руки передашь от меня, а красную тоже в руки прокурору. Пусть оба срочно поднимают указанные в папках дела на эту обезьяну и пошлют группу захвата с экспертами в логово этого зверя. Очень важно, пусть не церемонятся. Эта сволочь покушается на наш порядок. Затеивает кровавую разборку с большими человеческими жертвами. Действовать жёстко. Кто пикнет или ещё чего, того давить. Этого от нас жители уже давно ждут! Надо наказы наших избирателей наконец-то выполнить. А этого Рэзо пусть живым в КПЗ и в обработку, у генерала есть такие специалисты. А прокурор пусть не кобенится и сразу же ордер на арест и обыск! Скажи ему, что в деле на этого насильника столько фактов, сколько на десятерых маньяков хватит. Пусть сам посмотрит, чего у него под носом творится, простые граждане от этого зверя своих детей уберечь не могут! Не дай Бог сие наружу выйдет, да какой-нибудь любитель прав человека об этом начнёт писать и не в наших газетах, а в областных или федеральных. Сразу же задницы у многих запалятся. Оба деятеля и генерал, и прокурор должны понять; Сейчас на себя работают, дабы уберечься от народного гнева. Сейчас для них обоих главное это предупредить войну, которую затевает этот Рэзо. Сами знают не предупредят такое пойдёт, из центра понаедут, начнут копать. Да-а, предупреди их, копию посланных материалов Я сохраню! Пусть думают! И ещё, на всякий случай, после того как отвезёшь досье и вразумишь, сгоняй к Китайцу, чтобы был готов, мало ли чего может быть. Всё понял?
– Так точно Пётр Тимофеевич!
– Как другие дела?
– Пока всё идёт своим чередом, никто никаких действий в Ваше отсутствие не предпринял. Чего-то выжидают.
– Хорошо, к ночи ещё раз перезвоню. Выслушав эти указания, Сёма развернулся и понёсся к загородному особняку. Туда Егор не поехал, встал и принялся размышлять:
– Во имя чего так распорядился командир? Он же знает о моей прослушке сего прохвоста? Может он опасается, что понаедут различные чины из центра, да начнут копать, шум не нужный поднимется? А может наоборот, под шумок то все дела проще решаются? Эх, времени, да возможности с ним поговорить нету. Придётся действовать по собственному разумению. Всё-таки кажется мне, что генерал с прокурором в первую очередь свой компромат начнут смывать, а уж потом всё остальное. А нам это надо? Да-а, шумок похоже всё же необходим, об этом и Николай ещё говорил. Тут заработал сотовый, данный ему перед отъездом Николаем:
– Ну как, всё понял?
– Полагаю шумок то нужен!
– Молодец, правильно мыслишь, действуй. Постарайся опередить этого Сёму. Поразмышляв, поприкидывав, поехал к особняку Рэзо. Там ещё раз осмотрел, уже целенаправленно окрестности этого особняка. Немного сбоку, прямо за этим хилым, заброшенным сквером высилась длинная, многоподъездная кирпичная многоэтажка. Подъехал к ней, осмотрел и, остановив машину за углом дома, предварительно вскрыв в ней тайник, вытащил завёрнутую в чехол снайперку. Нацепил очки с тёмными стёклами, чёрные усики, напялил бейсболку и решительно зашагал к ближайшему подъезду. Дверь была полуоткрыта, на лестнице пахло мочой, прокисшим супом, кошками и ещё чёрте чем. Только на одной из лестничных клеток тускло светилась лампочка. Стараясь не шуметь, поднялся на последний этаж, осветил фонариком люк чердака. На него вела сваренная из арматуры лестница, замок был, что называется «детские шалости». Оглянулся, всё было тихо, быстро поднялся по лестнице, открыл замок, влез на чердак. По-прежнему было тихо, казалось в доме никто не живёт. Законтрив люк так, чтобы не один туда по этой лестнице не попал, пошёл по чердаку. Походив, нашёл окно с выбитым стеклом, из которого открывался прекрасный вид на особняк. Снова походил, дошёл до крайнего люка, он почему-то оказался не закрытым на замок. Посмотрел в люк и здесь была сваренная из арматурин лестница. На всякий случай люк придавил невесть откуда взявшимся куском рельса. Вернулся к окну. Вытащил из чехла части, быстро собрал снайперку с оптическим прицелом. Приладился и принялся через прицел просматривать выходящие напротив сквера окна. На втором этаже в среднем окне между широко раздвинутых штор увидел группу плохо выбритых и вообще не бритых черноусых и чернобородых мужчин. Среди них своим звероватым видом и решительными замашками выделялся невысокий, но плотный и широкоплечий абрек. Он чего-то говорил стоящим вокруг него, размахивая длинными, как у обезьяны руками. Судя по всему это и был сам Рэзо. Выбрав в качестве объекта, стоящего возле него детину, Егор прицелился и, когда тот наклонился к Рэзо, спустил крючок. Голова детины разлетелась, как гнилой арбуз. Все оцепенели, не бойцы же всё-таки эти бандиты. Егор успел сделать ещё пару выстрелов по ним, пока эта кучка, яростно вопя, дружно не повалилась на пол. Сноровисто разобрал снайперку, сложил все части в чехол и направился к крайнему люку. Высунув руку, отвинтил висящую, тускло светящую лампочку, спустился по лестнице на площадку и быстро сошёл вниз. У выхода из подъезда прислушался, окинул внимательным взглядом сам выход и решительно вышел. Ещё раз осмотрелся и не спеша направился к машине. Ему повезло, он никого не встретил. Только, когда он уже сидел за рулём, увидел как вопя, матерясь и ругаясь к дому несётся целая толпа нукеров во главе с самим Рэзо. Осторожно, стараясь не привлечь внимания этой толпы, отъехал. Проехал сотню метров, свернул в ближайший переулок, выехал на параллельную улицу. Повторив несколько раз такой манёвр, доехал до администрации и снова встал на прослушку, слушал он Сёму, машину, которого увидел на стоянке. Вскоре услышал:
– Китаец, у меня дело к тебе есть от шефа! Дождись, скоро буду. Минут через десять из подъезда выскочил всё тот же мужчина, воровато оглядываясь, подскочил к своей машине, уселся и поехал. Егор за ним. Минут через тридцать машина Сёмы остановилась около длинной трёхэтажки. Два её подъезда были забраны толстым железом, а последние два подъезда имели обычные двери. На одной железной двери имелся домофон. Окна, соответствующие железным дверям, были забраны толстыми решётками. Сёма выскочил из машины и юркнул к двери, оснащённой домофоном, нажал несколько кнопок, выкрикнул несколько фраз, она открылась и поглотила его. Перед домом был чахлый полузасохший палисадник, затем тротуар, неширокая улица. С другой стороны торцами к дороге высились пятиэтажные панельки. Егор встал около одной пятиэтажки, включил прибор, стал прослушивать.
– Слушай Китаец, меня шеф послал. Он не хочет войны сейчас, ему не до этого. Сам разберётся с этой обезьяной. Он ему приказал оплатить тебе пролитую им кровь. Но этот Рэзо ничего не хочет слушать. Всё я-да-я, сам знаешь его. Ни о каком возмещении не хочет даже и слышать, грозит обрезать тебе губы и ещё кое-чего. Шеф уже предпринял нужные шаги, но ты же знаешь, пока менты развернутся, да к тому же среди них есть стукачи, в общем, можем и не успеть. Так что будь готов на всякий случай, да… подумай какие для этого надо предпринять экстренные меры. Знай, шеф решил покончить в нашем городе с этим аульным этносом. Все, кому это по чину, уже подключены к решению данного вопроса, так что ты и сам можешь не церемониться. В общем, смотри и решай, я тебе главное передал:
– Ладно, предпримем, постараемся не дать себя в обиду этой волосатой обезьяне. Тем более, что она действует не по понятиям. Я уже толковал с братвой. Они все меня поддержали. Всех достала эта обезьяна.
– Вот и отлично, постарайся продержаться вечер, ну может быть ещё и ночь, к утру с ним точно будет покончено. Это уже решено шефом.
– Ладно-ладно, иди, мы приготовимся, не дадим себя прибить. Вскоре из двери с домофоном выскочил явно повеселевший Сёма, который, как понял Егор, побаивался и Рэзо, и Китайца, и наверняка всех бандюков. Посвистывая, фальшивя какой-то мотивчик, уселся в свой лимузин и уехал. Егор тут же передислоцировался, загнав во двор свою машину невдалеке от высокой кирпичной трасформаторной будки. Со всех сторон, кроме одной, она обросла высокими густыми кустами сирени. У не закрытой стороны, около железных ворот, стояла грузовая машина. Видимо её поставил сюда водитель, живший в доме и отлучился, похоже надолго. Оглядевшись, Егор вытащил свой, уже побывавший в деле свёрток, вылез из машины быстро подошёл к грузовику, взобрался на борт, а затем на крышу этого строения, улёгся. Сноровисто собрал свою снайперку, стал через оптический прицел просматривать помеченные им окна. В одном из окон он увидел группу мужчин, которые слушали одного с довольно узкимиг лазами. Егор прицелился, но выстрелить не успел, как вся группа вдруг развернулась и стала выходить. Через некоторое время из подъезда с домофоном к стоящим возле дома машинам потянулись крепкие парни в типично джентельменском прикиде кожаные куртки, тренировочные штаны, кроссовки и бейсболка. Среди выходящих он увидел и этого узкоглазого. Тот продолжал командовать. Расстояние до них было чуть больше ста метров. С этой дистанции Егор всегда попадал в пятикопеечную монету, даже с глушителем. Навернув это устройство, направил мушку на стоящего рядом с Китайцем амбала и спустил курок. От удара пули амбала развернуло и кинуло на узкоглазого. Оба завалились. Братва не в пример нукерам Рэзо сразу же попрятались за машины, соображая откуда, где стреляли? Пока они ещё соображали, Егор быстро разобрал снайперку, завернул в чехол, спрыгнул на борт, а с него на землю. Сноровисто кустами добрался до своей машины, кинул свёрток на пол заднего сидения, скинул бейсболку, содрал усики, очки, скинул куртку и уже не спеша проехал по двору в другой конец, вывернул на улицу и уехал вновь к администрации. Там встал на другое место и принялся слушать Сёму. Он в это время разговаривал с Китайцем, который сообщил:
– Их сейчас обстрелял снайпер, целился в него, но попал в бригадира, убил! Снайпера не успели ни разыскать, ни задержать. Скрылся, сволочь! Успел! А перед этим звонил Рэзо… дико ругался. Забил стрелку на сегодня, на десять часов, на пустыре возле оврага, где свалка. Сёма ещё раз повторил:
– Держись Китаец, будь наготове. Постараюсь ускорить, подогнать ментов, чтобы быстрее зашевелились. Через несколько минут из здания администрации вновь выскочил этот доверенный шефа, уселся в свою машину и помчался, похоже к УВД. Егор тут же за ним. У УВД Сёма выскочил из машины и бегом к выходу. Вскоре послышался его возбуждённый говорок, вальяжный дежурного и через некоторое время по приказу генерала его пропустили. В кабинете он сходу начал:
– Рэзо только что из снайперской винтовки обстрелял Китайца, убил человека, забил стрелку на десять часов возле оврага со свалкой. Сергей Леонидович налил ему минералки и принялся успокаивать:
– Сядь, успокойся. Мы уже во всю работаем по данным Петра Тимофеевича, полностью согласны с его советом в отношении этого грузинского бандита. Нам на него уже давно люди жалуются, мы давно на него собираем материал. А вот теперь решили покончить с этой язвой города. Мои уже направлены в особняк этого бандита. Скоро будут брать. Обложат так, что никуда он не денется. У них приказ, кто не сложит оружие и не сдастся, того на поражение. И они это сделают! Так что, не суетись… Будет ему вместо стрелки нары и беседа с моими специалистами. Те умеют разговорить любого, да и уговорить подписать чего угодно, уж поверь мне. Скоро прокурор подъедет с ордерами, сразу же пошлю их к особняку, с командой ОМОНа. Пока те занимаются с бандитами, они же ордера и поспеют. Так это всё будет по закону. ну а мы с Владлен Владимировичем порешаем, как лучше воспользоваться советами и бумагами Петра Тимофеевича. К этому времени, глядишь и результаты обыска подоспеют. А там будет чего, уж поверь мне старому оперу, точно будет! Не он первый, не он последний. Все бандиты, как силу заимеют, так считают, что им всё позволено. В общем, поезжай спокойно, доложи своему шефу:
– Всё будет сделано в лучшем виде. Порядок порушить не дадим! Всё под нашим контролем. А у этого бандита время уже кончилось, за всё ответит. Материалов у нас теперь более, чем достаточно. Всенародно будем судить! Сёма попытался что-то вставить, чего-то добавить, но генерал просто отослал его. Вскоре он показался из двери и поплёлся, чего-то недовольно бубня, к своей машине, уселся и поехал. Егор за ним. Тот остановился у отеля своего хозяина и прошёл во внутрь здания. Через некоторое время в приборе послышалось:
– Самуил Яковлевич, что прикажите подать?
– Чего обычно, только быстро, весь день на ногах, да всё с нервами. Скорее. скорее, всем надо от меня.
– Сейчас Самуил Яковлевич, организую, женщину надо?
– Нет, хотя постой, пусть Сонька появится в халатике, а под ним ничего, а там посмотрим. Минут через десять в приборе сначала полились звуки звяканья посуды, бульканье водки, затем взвизги дамы:
– Ой Сеня, руки какие холодные…
– А ты Сонька не ерепенься, вот и погрей их, что не знаешь как мужика надо греть, засунь их поглубже между ног к своей заднице поближе и грей. Согреешь их, затем уж у меня и всё остальное погреешь. На, только хлебни сначало, чтобы горячее у тебя там между ног было…Да не церемонься, что в первый раз? – Затем взвизги перешли в оханье, в довольное сопение Сени, но это трапезно-развлекательное мероприятие прервал телефонный звонок его сотового. Судя по голосу и словам, говорил Китаец:
– Стрелка состоялась, но не в десять, а в девять. Мы поехали пораньше, а там нас уже поджидали. Моя братва и помогшие нам почти всех зверей перебила, а этого урода волосатого раненного смогла прихватить. Меня тоже ранили. Скоро буду с этим волосатиком базарить о наших делах и возмещении всей, теперь уже всей нашей крови, да и помогших братков тоже. Давно мы собирались с ним побазарить, вот теперь настало наше время. Пора держать ответ за свой беспредел, это ему не в горах его хозяйствовать, тут мы живём…
– Э…э Китаец, ты лучше сдай его УВД прямо генералу, там с ним не твои, а умельцы потолкуют. Они этому обучены как надо! Всё им расскажет, всех сдаст. Не бери его на себя, не становись кровником, надо тебе это?
– Ты чего, жидовская морда, мне советуешь? Подставляешь меня перед честными ворами, придумал тоже сдать его ментам. Да меня братва города проклянёт за это! Не по нашим понятиям это! Нет уж, теперь он наше дело, мы сами и честные воры будем разбираться. Всё, против чего он пошёл, всё чего нарушил, за всё ответит по нашим, а не Вашим ментовским законам! А вот с его сородичами, кои скоро припрутся в наш город выяснять что чего, ведь этот волосатый в их общак, а не в наш отбашлял, пусть сам главный мент разбирается. Иначе кровь большая прольётся. Эти-то не будут разбираться, у них как у зверей – все виноваты против их племени. Да и мы не будем смотреть. Всех кто им помогал тоже в распыл пустим. Они у нас все на виду. Сам знаешь, город небольшой всё видно, всё слышно, всех сук в распыл пустим… Понял? Так и передай хозяину, а он пусть главным в городе прикажет! Сёма взматерился, судя по воплям Соньки, спихнул её и вскоре показался взъерошенный, грязно ругающийся у входа в отель. Опять понёсся к генералу. И из кабинета последнего послышалось:
– Вы же говорили всё под контролем, группа захвата… особняк обложен. муха не вылетит. Обыск, нары, костоломы, специалисты… А он на стрелке в это время во всю пуляет. Хорошо братва собралась да их постреляла и его раненного прихватила…
– Да кто же знал, что этот чурка волосатая на час раньше стрелку затеяла? Мои подъехали, пока поперипиралась с охраной, пока штурмом взяли его логово, да и их этих зверьков, кто там оставался перестреляли, они вовсю уже дрались на стрелке. Похоже они решили идти пораньше, засаду устроить, да нарвались тоже на засаду Китайца, не промахнулся Ваш Китаец, шустер. Когда мои туда прибыли, на место стрелки заметь Самуил Яковлевич, на полчаса раньше, так там одни трупы только Рэзовской банды валялись. Ты вот что, передай Китайцу пусть не глупит! Пусть отдаст этого бандита нам. Его будем всенародно за его преступления судить. Это очень важно, нужное и для твоего шефа мероприятие, сам знаешь. Мы будем с ним разбираться, в его бандитских делах. Нам же перед народом отвечать…
– Сергей Леонидович, не отдаст его Китаец, побоится идти против понятий и воров в законе. Это для него страшнее всего. Сами же знаете как у них, выпотрошат, на «толковище» и где-нибудь закопают живьём. Тут уж ничего не поделаешь, так у них устроено. Не надо было разводить такого криминала. А вот земляки, родственники этого бандита, вся этническая свора, в общак, который он платил, скоро попрутся в наш город, и Вы сами знаете, что будет. Это же звери, они ничуть не лучше этого Рэзо, такие же, одни у них нравы! Вот этого никак нельзя допустить, это вполне может дестабилизировать обстановку в городе, пролить кровь ни в чём не повинных граждан. О чём и предупреждал Вас Пётр Тимофеевич.
– Тут он прав, на все сто прав! В конце-концов, стрелка уже кончилась, чего кулаками то махать. Народ в ней не пострадал, а зверей и других бандитов кто считать будет? Постреляли они друг в друга и разбежались, кто куда, запрятались в норы. Самое-то главное народ не побился! А вот, если эти звери сюда нагрянут с разборкой это и в самом деле серьёзно! Тут могут и люди, граждане нашего города пострадать. Давай иди Самуил Яковлевич, не мешай. Буду организовывать им встречу как надо. Слава Богу, Омона и внутренних войск у нас хватает, в случае чего подмогу из области вызову. Прикроем все входы в город, ну а кто посмеет того на нары. Посидят несколько дней, рёбра им посчитают, челюсти с зубами пощёлкают, дойдёт до них, что не в горах своих, ну и отпустим, пусть зализывают свои раны да списывают в дебет доходы этого Рэзо. Но учти, Китайцу они вряд ли своего соплеменника забудут. У них так не принято! Орда, они ещё в Феодальном веке. Сам хорошо знаешь. В общем, скажи ему. Через десять минут, Сёма опять ругаясь, вышел из УВД, уселся в машину и отправился в отель, который являлся для шайки Петра Тимофеевича штаб квартирой. Снова в приборе послышалось бульканье, звон бокала да чавканье. Соньку он на этот раз решительно отвёрг. Примерно с полчаса доносились эти звуки, изредка прерываемые попытками к кому-то дозвониться. Наконец, предприняв последнюю и злобно, пьяно обругав узкоглазого, он, похоже заторопился в свою берлогу. Минут через десять качающаяся из стороны в сторону фигура Сёмы появилась в проёме входа в отель и побрела к машине. На этот раз он никуда «не рвал», а ехал почти «как сонная муха», доползшая до своего дома машина замерла недалеко от одного подъезда. Вскоре из подъезда показалась бойко семенящая сухими ножками старушка. Она, подойдя к машине, застучала кулачками в окно и неожиданно довольно «густым басом» приказала:
– Самуил, а ну домой! И сразу же дверка распахнулась. Оттуда буквально вывалился Сёма, одной рукой уцепился за старушку, а другой за дверку машины. Поднялся, покачался, кое-как захлопнул дверку и влекомый, потащился в дом.
– Всё, на сегодня трудовой день закончен. Решил Егор и уехал на снятую квартиру. В девять утра он снова был у здания администрации, выбрал другое место, занялся своим, ставшим привычным делом – прослушкой секретаря и Сёмы. Последнего не было ещё с часик. Похоже Ольга Владимировна в глазах сотрудников администрации числилась главным информатором хозяина. К ней с самыми невероятными слухами о происшедшем повалили почти все чины, секретарши, машинистки и прочие. И, надо сказать, слухи были ещё те. Сражение не на жизнь, а на смерть двух самых кровожадных банд, сотни убитых и покалеченных, десятки сожжённых машин и домов. Всю ночь работали труповозки, морги города переполнены, трупы кладут прямо на площадках возле них, всех больных из больниц выписали, а вместо них кладут раненых и покалеченных, пострадали и десятки бойцов Омона, которые тоже были в действии, а главное уничтожена самая страшная звериная банда! И ещё, в город пытались прорваться сотни соплеменников этого Рэзо, все с автоматами и приказом никого не щадить, кого встретят. Так пришлось даже БЭТЭрам в бой вступать, произошло целое сражение, захвачено много бандитов в плен, сейчас с ними разбираются. Среди защитников города много раненых и есть даже убитые! Справедливости ради следует отдать должное Ольге Владимировне. Она знала цену слухам и смело делила на сто все потери и, в общем-то была права. Исходя из своих оценок, она и давала всякого рода рекомендации. В один из моментов, когда основной «напор» слухов стал истекать, к ней по очереди стали прибегать встревоженные начальники отделов. Первым из них примчался финансист. Он заикаясь, стал спрашивать её мнение:
– Ему позвонил сам хозяин и приказал погасить задолженность по ЖКХ детского дома, а также выдать всю зарплату, с учётом просрочки. Всем! Сотрудникам его! Это же полностью противоречит его ранним распоряжениям. Кроме того, на счету у отделов, занимающихся ЖКХ и зарплатой госслужащих, нет таких сейчас средств. А хозяин требует в жёсткой форме срочно погасить и выплатить! Ольга Владимировна принялась успокаивать Сергея Абрамовича и дотошно выяснять:
– Как сказал, что сказал, каким тоном, какими словами? Оказалось, на все возражения Сергея Абрамовича, вернее на все его попытки объяснить о нехватке на это средств, хозяин приказал:
– На зарплату, где хочешь, но найди! Погасить срочно всю задолженность! На ЖКХ используй векселя, возьмёшь бухгалтера детского дома и вместе с ней, прихватив векселя проедешь в Сбербанк и там предъявишь их самому директору, лично в руки, в счёт погашения задолженности. По номиналу, а не по нынешнему курсу! Скажешь это моё указание. Сергей Абрамович ещё некоторое время поныл:
– За что на него такое наказание, чем он Бога прогневал, да и как Сбербанк примет эти векселя по номиналу? Ведь все знают идут они сейчас, дай бог, в лучшем случае за половину! Да и не понятно, то не платить вообще, то вдруг, где хочешь, а найди! Но в это нытьё вмешался вошедший Сёма, который был уже в курсе этих указаний. Его поднял с постели звонок шефа и сообщил:
– Есть хороший покупатель здания. Он из центра. Он согласен за надлежащие оформленные документы и хороший вид дома прилично заплатить. Надо быстренько, пока тот не раздумал, привести этот дом в продажный вид, закончить оформление нужных документов, а детей из дома переведём в усадьбу Рэзо, временно конечно, пока не подыщем им другое место. Этот дом я намерен забрать себе. Поэтому прими все меры, чтобы и этот дом привели в нужный вид и оформили все документы для перевода его в муниципальную собственность. Лично с тебя спрошу за исполнение моих указаний. Учти это. Сам знаешь, что с тобою будет, если не исполнишь, как я сказал. Действуй от моего имени жёстко, затыкай рты тем, кто будет вякать и строить всякие домыслы. обрати внимание и на СМИ, объясни этим редакторам, как со мною связываться, выгоню к чёртовой матери с волчьим паспортом! Обрати внимание на сотрудников этого детского дома чтобы нигде не трепались, а «помалкивали в тряпочку». на ремонт этих зданий особенно пусть не шикуют, их всё равно будут реконструировать заново. Нам нужен только товарный вид для детского дома, да ремонт другого здания, после хозяйствования этого бандита. Всё равно там дети недолго будут жить. Запомни это хорошенько! Сёма взял Сергея Абрамовича за пуговицу, подмигнул Ольге Владимировне, та мигом закрыла за ними дверь кабинета.
– Послушай Сергей Абрамович, я, конечно, тебе не указ, не шеф, но скажу тебе по секрету, его мнение. Если сам подумаешь, то в его указаниях нет никаких противоречий. Он, так сказать, «зачищает территорию» слышал такое? Сам хорошо знаешь, кому и на что пойдёт это здание. Как только он выздоровеет, сразу же реорганизация, а здание на торги и в перестройку. Наверняка слышал и знаешь. В отделе образования уже подготовили приказ о перебазировании этого дома и знаешь куда? В особняк, где сидела эта банда Рэзо, но это временно, пока ему не подыщут другое место за городом. Учти, об этом знает только он, я и ты, ну ещё несколько человек, кто сие делает, так что держи язык за зубами. Если где-то всплывёт раньше времени эта информация, тебе придётся отвечать! Дело на мази, ждут только его подписей. Поэтому смело поезжай с этой бухгалтершей и выполняй его указание. Насчёт сбербанка не беспокойся, раз он так сказал, то так и будет. Возьмут как миленькие по номиналу, пусть только Матвей Наумыч попробует не взять! Живо по заднице своей жирной получит от хозяина, может за свои махинации и на нары сесть. Ему дешевле свои отдать, чем спорить с шефом. Мой тебе совет Сергей Абрамыч, поторопись, а то, не дай Бог, вернётся вскорости, а территория «не зачищена», тогда и сам слетишь с волчьим паспортом, у него не сорвётся. Финансист благодарно замычал что-то и затих. Но Сёма не отпустил:
Поделиться книгой: