Другой мир. Том 2

– Ну а здесь…один сумасшедший точно есть, – весело отозвался пациент 414. – Приходи, я буду ждать!

«Боль – она, как огонь… кого-то сжигает, а кого-то закаляет…» – размышлял больной палаты номер 414, лежа и глядя в потолок.

Так получилось и у него. Жизнь в сумасшедшем доме в определенном смысле наладилась. Голоса в голове стали намного тише – после упорных тренировок ему наконец-то это удалось! Врачи несколько успокоились со своими нескончаемыми расспросами… Да… Это началось, наверное, после случая с профессором. Весь вышестоящий персонал в одночасье стал как будто любезнее и осторожнее. И уже прошел месяц, а ни одного дня не выпало из его сознания… Одним словом, дела пациента 414 шли на поправку.

И эти странные встречи…

Пациент 414 потянулся и уставился в наполненное чернотой ночи окно. Никогда и ни с кем прежде у него не было таких странных отношений. Он был зависим в этом здании от каждого врача, любой медсестры и в то же время… безраздельно властвовал над Верой… Она подчинялась ему полностью и готова была выполнить любое пожелание, вплоть до побега… Но ему не хотелось бежать. Вернее, в своем лице он боялся подвергать опасности других… А его абсолютная власть над молоденькой медсестрой? Да пьянила, бодрила… но с оттенком горечи. Этой властью он не был вправе воспользоваться до конца.

Сейчас на площадке, как всегда, дежурила пара охранников. Пациент 414 это знал. Знал и то, что один отошел, а второй едва держит глаза открытыми после вчерашнего дня рождения жены. Знал, что в любой момент может получить ключ и незамеченным пройти мимо. Знал, что в одном месте, около кабинета Лябаха забор практически не просматривается, а пост охраны рядом иногда позволяет себе засидеться за картишками. У него было много информации, детально точной, доскональной… Но он сидел в своей палате и спокойно смотрел в зарешеченное окно.

Дверь осторожно открылась, и в комнату проскользнула Вера. Пациент протянул руку, чтобы зажечь маленький ночничок. Его восприятие выросло настолько, что он мог почувствовать приближение человека. Так что слабый луч света в ночные часы стал его маленькой приятной шалостью, которую никто не мог заметить без позволения хозяина.

Но Вера его остановила.

– Не надо, – тихо прошептала она.

Пациент 414 удивленно поднял брови и, все же включил свет.

Вера поспешно отвернулась, но он перехватил ее миниатюрно заостренный подбородок, нежно повернул к себе и отвел от лица прядь золотисто-каштановых волос.

Девушка посмотрела на него взглядом, полным стыда и раскаянья.

– Это был не тот парень, – прошептала она и попыталась прикрыть волосами огромный, во всю щеку, фиолетовый синяк.

Пациент 414 осторожно погладил кончиками пальцев ее шею и начал медленно расстегивать белый халат.

Вера попыталась отстраниться. Но его руки продолжали настойчиво раздевать. Вскоре он увидел то, что и предполагал. По плечу спускалось несколько глубоких уродливых рубцов. На груди виднелись ожоги от сигареты, а все тело покрывали многочисленные синяки и ссадины.

– Кто он? – едва сдерживая гнев, прошептал 414-ый.

Девушка всхлипнула и закрыла лицо ладонями.

– Я сама, сама виновата, – едва слышно ответила она. – У меня есть ты, а я…

– Он не смел тебя так обижать, девочка! – нежно прошептал пациент и прижал маленькое всхлипывающее тельце к себе. – Все заживет, главное не расстраивайся, все заживет… – повторял он, нежно поглаживая ее по вздрагивающей спине.

Девушка прижалась к нему еще плотнее и крепко обняла.

– Прости, прости меня! – забормотала она страстно.

414-ый улыбнулся.

– Ты, малышка, моя маленькая пташка. Как я могу тебя ревновать?! Для этого я чувствую себя слишком старым. Одновременно я проживаю слишком много жизней, чтобы видеть только половину… Моя маленькая, беззащитная девочка… Я бы хотел отгородить тебя от всего этого… но не могу…

Вера тяжело вздохнула и зарылась ему подмышку.

– Я тебя люблю! Я тебя обожаю! – страстно прошептала она.

Пациент засмеялся и нежно поцеловал девушку в губы.

– Не ошибайся… – тихо отозвался он. – Просто я тебя понимаю…

– Ты говоришь так потому, что у нас ничего не получится? – всхлипнула она. – Ты навсегда останешься пациентом больницы, а я всегда буду твоей медсестрой? Но я хочу любить тебя, и мне не важно! Я люблю, люблю!

– Почему ты так сказала? – сосредоточенно проговорил 414.

Вера непонимающе моргнула.

– Навсегда пациентом больницы… – пояснил 414-ый.

Девушка нервно дернулась и застыла. В комнате повисла тишина. Зажужжал комар…

Долгие минуты она хранила молчание, а потом, широко раскрыв глаза, забормотала:

– Прости, я не сообразила. Это слишком резко прозвучало… Но я недавно подслушала разговор главврача с твоими родными, а потом просмотрела историю болезни… Они… Они предлагают им перевести тебя на содержание больницы… Говорят… Ты неизлечим и опасен…

Протараторив это, Вера боязливо поежилась и, поджав ноги, забилась в противоположный угол кровати.

414-ый внимательно посмотрел на девушку. Потом печально опустил голову на руки.

– Значит, говорят, неизлечим и опасен?

Вера нерешительно кивнула.

Пациент посмотрел в окно и тоскливо усмехнулся.

– И до конца дней эта больница станет мне домом родным! Ты меня не боишься? – задумчиво добавил он.

Вера отрицательно покачало головой.

– Почему же они меня так бояться? Чем же я их так напугал?

Девушка нерешительно пошевелилась и вытащила из кармана несколько фотографий.

– Это то, что ты просил, – осторожно проговорила она.

Пациент 414 порывисто взял снимки.

– Каждая фотография пронумерована, и в конверте под этим номером написана их история? – спросил он.

Вера кивнула и вытащила из другого кармана конверт.

– Что ж приступим! – энергично воскликнул 414-ый. – Проверим, насколько мои ощущения близки к реальности!

Несколько секунд он смотрел на лица людей с фотографий, а потом начал рассказ:

– Это твоя подруга и соседка. Ей уже почти тридцать. Училась хорошо, но в институт бесплатно так поступить и не смогла. Работает продавщицей в продуктовом магазине. Переживает, что не может устроить личную жизнь. Отца нет. Мать – инвалид второй группы… А это… школьная учительница, ты с ней общаешься, но не слишком любишь. У нее муж и маленькая дочка… А не нравится она тебе, потому что… любит приврать… Говорит, что у нее всё лучше всех, а на самом деле муж гуляет, денег не приносит, по дому не помогает, а ребёнка совсем забыл… Только ты на нее не сердись. Врет она не потому, что плохая, а потому что и сама не может признать правды…

Он оторвался от фотографии и посмотрел на девушку.

– А это твоя мама, – тихо продолжал он. – Веселая, жизнерадостная девушка, которой не было еще и двадцати восьми… Со школьной скамьи любила твоего отца, рано выскочила замуж, появилась ты… Они были очень счастливы…

Вера тихо заплакала. Пациент 414 покачал головой и напряженно спросил:

– Ну что?

Девушка посмотрела на него, и на её лице заиграла едва заметная улыбка. Вытирая слезы, она достала конверт и протянула ему.

Пациент 414 впился глазами в его содержимое. Он не ошибся ни в чем! Каждое сказанное слово было действительностью!

Словно в оцепенении 414-ый лег на постель и уставился невидящим взглядом в потолок. Его мысли витали не здесь, а очень далеко.

Собрав фотографии, Вера тихо привела себя в порядок и выскользнула за дверь.

А пациент лежал и размышлял… Уже больше года он был абсолютно уверен в своем сумасшествии, но последние события натолкнули его на то, что и у сумасшествия бывают свои пределы. Эти снимки были тому доказательством.

Теперь больной готовился к новому этапу – он должен был изведать своё сумасшествие до конца, заглянуть в глаза собственному страху и вернуться…

Стояла глубокая ночь. Пациент, как много раз до этого, открыл глаза.

В углу спрятался сгусток неопределенности. Тень зашевелилась, как будто почувствовав пробуждение больного.

– Нам нужен якорь… – позвала она, – откликнись!

Пациент нахмурился. Наступал решающий момент его битвы с собственным разумом. Но он был должен!

– Я здесь, – мысленно отозвался он, и в ответ получил волну теплого приветствия.

Тень в углу стала медленно собираться в комок. Несколько долгих минут пространство вибрировало, а потом ярко вспыхнуло и погасло.

Больной привстал на кровати – ослепленный и удивленный. Никогда он еще не видел ничего более реального. Всем своим изменившимся существом он чувствовал перемены. Эта реальность соприкасалась с другой! Это было так же очевидно, как и то, что он пациент психиатрической лечебницы!

– Я здесь, – донеслось из темноты.

Он узнавал этот голос! Немного резкий, но при этом глубокий!

И если это было безумство, то он хотел ему отдаться! Он хотел уйти, и если это окажется очередной проделкой разума… Пусть! Лучше запутаться в собственных мыслях, чем влачить жалкое существование в клинике для душевнобольных!

– Марго?! – отозвался он.

– Семен?! – откликнулась ведьма. – Сейчас приду!

Темнота в углу материализовалась в неясное очертание фигуры. Из коридора свет почти не попадал в палату, а зажигать ночник пациент не решался.

– Как ты тут? – поинтересовалась неясная тень. – Мы не слишком поздно?

Больной сжался. Сердце бешено заколотилось. Это была реальность. Совершенно точно! Другая реальность Другого Мира!

– Я думал, что сошел с ума, – отозвался он. – И почему ты тень?

– Темпоральный барьер. Образовался сразу же после твоего возвращения на два года вперед. Не можем пробиться. Приходиться довольствоваться проекцией, – ответил голос Марго.

– Значит, я не болен? – воскликнул 414-ый. – Это всё правда…

– Ты здоров, пока здоров… Поэтому мы должны пробиться к тебе или подождать полгода… Но времени нет. Мы всерьез обеспокоены сложившейся ситуацией…

Пациент обрадовано засмеялся.

– Я здоров! Я чувствую твое присутствие каждой клеточкой тела! Вы есть! Ваш мир – реальность! Значит, счастье возможно!

Тень вздохнула.

– Будь осторожнее с докторами… Помнишь о чем предупреждал тебя Азимут? Будь осторожнее. Пока мы можем выходить на связь и поддерживать тебя только так… Но надеюсь нам скоро удастся решить этот ребус.

– А что за темпоральный барьер? – поинтересовался больной.

– Скорее всего, его никто не устанавливал, Похоже на самопроизвольное природное образование. Мы не углублялись в эту область… Но по каким-то причинам события должны были развиваться только так и никак иначе. Тебе было необходимо попасть в эту лечебницу. Но пора уходить. Это становится для тебя слишком опасным. Они слишком далеко продвинулись!

Пациент 414 прослезился.

– А ведь я почти похоронил себя здесь…

И он почувствовал, как Марго, где-то там, улыбнулась.

– И помни, ты Семен, только Семен и вовсе не больной или пациент 414! – отчетливо выговаривая каждое слово, властно заметила ведьма. – Держись, мы скоро поможем!

Семен улыбнулся и быстро сказал:

– Можете не волноваться. Я легко могу убежать. У меня есть вся информация по охране и помощница…

– Только все тщательно обдумай. Ты еще не знаешь, с какой машиной столкнулся! Если будет возможность, подожди немного, и вместе мы выкрутимся.

Семен удивленно поднял брови.

– Я знаю, ты удивлен. Но вспомни, мы рассказывали тебе об экспериментах твоего мира… Так вот, ты часть эксперимента, и они не дадут тебе уйти просто так! И Семен…

Молодой человек прислушался еще больше прежнего.

– Мы помним о тебе, скучаем и ждем встречи… – добавила Марго, коротко вздохнула и продолжила: – Но у нас осталось не так много сил. Так что на сегодня – всё. В следующий раз, когда услышишь зов, просто четко представь мой образ. До встречи!

Молодой человек лежал на кровати и предавался блаженству.