Стивен Эриксон Кузница Тьмы

- Где монетой стала любовь, не бывает жертвы слишком великой, Андарист. Видя такое богатство, кто стал бы колебаться? Нет, я лишь дразню тебя, брат. Надеюсь, дарение подарит мне много удовольствия, надеюсь, ты и твоя невеста найдете удовольствие в ответных дарах.

- Я вспомнил, - сказал Андарист, чуть помедлив, - о даре отца. Мать Тьма отметила его верность, возвысив сыновей, и ты, Аномандер, возвышен пуще нас.

- К чему ты клонишь?

- Ты позволил бы Сильхасу осквернить могилу отца?

- Осквернить? - воскликнул Сильхас в потрясенном неверии. - Я только хотел...

- Разбить печать, - закончил за него Андарист. - Как еще это можно назвать?

- Тот миг миновал, - сказал Аномандер. - Больше не будем об этом. Братья, впереди чудесное время. Оценим же его сполна. Кровь течет между нами и будет течь вечно, и в том величайший дар отца - кто из вас возразит?

- Никто, конечно, - прорычал Сильхас.

- И пусть я возвышен как Первый Сын Тьмы, я не буду стоять один. Вижу вас по сторонам. Мир станет нашим наследием - мы добьемся его вместе. То, что нужно сделать, мне не сделать в одиночку.

Они долго скакали в молчании. Наконец Сильхас встряхнулся. - Хиш Тулла глядела на тебя с обожанием, Аномандер. Она увидит благородство того, что ты ищешь.

- Надеюсь, Сильхас.

И Андарист сказал: - Пусть я не знаю ее так же хорошо, как вы, репутация говорит о ее приветливости и некоей... цельности, и ни разу не слышал я направленных против Хиш Туллы слов презрения, а это само по себе примечательно.

- Тогда мне сблизиться с ней? - спросил Аномандер, глядя на братьев.

Они кивнули.

Аномандер верно поступил, подумалось Андаристу, напоминая о том, что их ждет. Близится борьба и во имя Матери они окажутся в самом центре. Нельзя позволить ссор и разделения меж собой.

Сквозь ветви деревьев вдоль дороги виднелось ясное небо, солнце сияло, окрашивая листья золотом.

- Кажется, - заметил Сильхас, - впереди дождя нет, Андарист. Полагаю, твои зодчие будут довольны.

Андарист кивнул. - Говорят, Азатенаи имеют власть и над землей, и над небом.

- Это земли Тисте, - возразил Аномандер. - Земли Пурейк. Не припоминаю, чтобы мое приглашение распространялось на экстравагантное волшебство. Хотя - добавил он с легкой улыбкой, - не нахожу серьезных возражений перед чистым небом впереди.

- Мы приедем, окруженные паром, - засмеялся Сильхас. - Словно дети хаоса.

Зависть была эмоцией нежеланной и Спаро жестоко сражался с ней, когда слуги - плотный брезент в руках - медленно отступали от телеги, когда ткань легко соскользнула в поверхности камня очага, вызвав изумленные вздохи отряда каменщиков и плотников.

Тяжелые камни основания нового дома вытесаны Тисте. Спаро не нужно было оборачиваться и глядеть на них, чтобы понять, насколько их значительность уменьшается пред ликом творения Азатеная. Предназначенный царить в середине Главного Зала камень ляжет, словно идеально обработанный самоцвет в россыпь речной гальки. Чувствуя себя мелким, он не стал возражать, когда стоявший рядом здоровяк крякнул, сказав: - Отводи рабочих, добрый Спаро. Для переноса камня я пробужу колдовство.

Пот сочился по спине Спаро, под грубой туникой. - Хорошо, - рявкнул он своей команде. - Отойти на безопасное расстояние. Всем! - Он проследил, как они поспешно отбегают, опасливо глядя в спину Азатеная, Великого Каменщика.

- Бояться не стоит, добрый Спаро.

- Магия земли жестока, - отозвался Спаро. - Нам с ней всегда нелегко.

Новое хмыканье. - Но вы, Тисте, призываете ее дары снова и снова.

Что было вполне справедливо. Он глянул на Великого Каменщика, в очередной раз ощутив почти физическое давление его особы - словно Азатенай таит в себе готовую вырваться угрозу; снова узрел звероподобную грубость лица (казалось, до подобной дикой вспышки остаются считанные мгновения). - Пища вкуснее, владыка, если вам удается не поранить руки в процессе приготовления.

- Так ты не охотник, Спаро? Такое обычно среди Тисте?

Пожимая плечами, Спаро ответил: - С недавних пор обычно, ведь почти все звери убиты и не приходят вновь в наши земли. Похоже, дни славных охот скоро окажутся в прошлом.

- Понадеемся же, - загудел каменщик, - что Тисте не устроят охоты на последнюю добычу.

Спаро нахмурился. - И на каких же это тварей?

- Как? Друг на друга, разумеется.

Сказав это, Азатенай стянул овчинный плащ, позволив ему упасть позади, показывая толстую, покрытую разрезами кожу жилета, широкий пояс с ожидающими инструментов бронзовыми кольцами, и направился к повозке. Сверкая глазами в спину чужака, Спаро пережевывал последние его слова и находил вкус во рту неприятным. Азатенай может быть искусником придания формы камню, в его крови бушует сырая магия земли - но все таланты не извиняют подобной завуалированной дерзости.

Но передай он разговор лорду Аномандеру, тот увидит лишь напрасную жалобу, гнев станет признаком бесчестия, отражением простой зависти. Одно дело, если тебя причисляют к лучшим каменщикам Тисте, но явление Азатенаев - словно соль на открытую рану!

Внезапный жар наполнил воздух, словно тяжко вздохнула земля. Дюжина рабочих с бормотанием отошла еще дальше, прячась среди лесов и груд мусора у другой стороны здания. Сражаясь с беспокойством, Спаро следил, как камень очага поднимается над дном телеги. Волов уже отвязали и увели, избавляя от паники при пробуждении силы Азатеная. Едва огромный блок базальта соскользнул с края, Великий Каменщик пошел к дому, а камень плыл позади, словно верный пес. Однако там, где он пролетал, земля проседала, как будто под тяжким весом. Летели в стороны мелкие камешки, поднятые незримым колесом, а другие рассыпались пылью. Треск энергии заполнил воздух, лучи жары обуглили траву; дым окружил тропу, по которой Азатенай влек камень на место назначения.

Спаро услышал стук копыт со стороны обсаженной деревьями дороги с холмов и обернулся вовремя, увидев лорда Аномандера и его братьев, выезжавших из-под полога леса. Всадники резко натянули поводья, осознав, что творится перед ними. Не обращая внимания, Азатенай шел и камень скользил следом - через полукруглую лужайку перед домом и по насыпи, означавшей еще не построенный вход. Под весом летящего камня насыпь просела, плотную землю пронизали трещины.

Андарист спешился и подошел к Спаро. Тот поклонился: - Милорд, я просил Азатеная ждать вашего появления, но он лишен терпения.

- Не важно, Спаро, - сказал Андарист, не сводя взгляда со скользившего над порогом камня. Стены были еще низкими и не мешали видеть, как Великий Каменщик заводит свое творение на земляной пол, что станет Главным Залом. Приближаясь к неглубокой яме, камень очага оставлял в земле борозду.

- Это было невеж...

- Опоздали мы, да и южная погода подвела.

Лорд Аномандер подошел к брату, а вот Сильхас Руин удовольствовался местом неподалеку, оставшись в седле. Теперь Первый Сын Тьмы подал голос. - Говорят, земное колдовство находит истинную жилу мощи лишь в известные части дня - или ночи; потому я ожидаю, что Великий Каменщик не увидит обиды в опоздании - напротив, обрадуется окончанию трудной работы. - Он поглядел на лорда Андариста. - По крайней мере, об этом я просил.

Спаро помнил, что Великий Каменщик был нанят по настоянию Аномандера и на его деньги. Всем ведомо было и то, что среди Азатенаев этот Каменщик считается властителем мастеров, искусство его превосходит всех живых каменотесов, и это делает его положение равным статусу лорда Аномандера, коего Мать Тьма назвала Первенцем.

Лорд Андарист повернулся к брату. Глаза его сияли. - Хотелось бы, чтобы ты сопроводил меня и узрел возложение камня. - Тут он махнул рукой Сильхасу: - И ты тоже, Сильхас!

Однако тот только покачал головой. - Дар Аномандера, Андарист, а ты получатель. Я удовольствуюсь своим нынешним местом. Идите же, и поскорее. Как бы невежливое существо не позабыло, ради чего явилось сюда и для кого сделан камень!

Андарист жестом позвал Спаро; главный каменщик согнулся в поклоне: - Лорд, я лишь...

- Ты мой зодчий, Спаро, и любовь к ремеслу - вполне подходящая в моих глазах причина.

Спаро последовал за господами на шаг позади, ощущая, как бьется сердце. Конечно, в ближайшие месяцы он достаточно часто будет видеть творение Великого Каменщика на его законном месте, посреди Главного Зала, но даже обработанный руками Азатеная базальт уязвим для вод и времени, царапин, пятен и трещин, порождаемых горячим очагом. Пусть он завистлив, но Андарист молвил верно: он любит камень и ремесло обработки камня.

Онемев от оказанной привилегии, работник присоединился к господину и Аномандеру на утоптанном земляном полу Главного Зала. Азатенай стоял у края камня, огромный блок навис над ожидающим местом. Великий Каменщик повернулся к Андаристу и заговорил с непроницаемым лицом: - Земля донесла о вашем приближении. Вы тот, коего ждет скорый брак? Это будет ваш дом, лорд?

- Да, я Андарист.

Широкое лицо Каменщика повернулось к Аномандеру. - А вы, значит, Первый Сын Матери Тьмы. Даритель своему брату и женщине, которую он возьмет в жены.

- Именно, - ответил Аномандер.

- И сделав так, - продолжал Великий Каменщик, - вы связываете себя кровью и клятвой, что будет здесь произнесена, и тайным словом, что выбито на камне очага. Если ваша верность под сомнением, скажите, Первый Сын. Едва камень возляжет на свое место, связь клятвы станет нерушимой и если вы измените любви и верности - даже я не сумею предсказать последствия.

Внезапное сообщение заставило братьев замереть; Спаро ощутил, что грудь его сдавило, а сердце как бы охватил лед. Он не мог вдохнуть.

И тут Аномандер чуть склонил голову, словно сражаясь с давлением или неуверенностью. - Великий Каменщик, - произнес он, - вы говорите о моей любви к Андаристу и желании благополучия в новой его жизни, словно всё это под сомнением. Вы говорите так, словно в даре таится угроза или даже проклятие.

- Такой потенциал есть в любом даре и любой даритель под угрозой, о Первый Сын.

- Наша сделка, - сказал Аномандер, - предусматривает плату за услуги...

- Не совсем так. Вы заплатили за поиск и перевозку камня, за извлечение его из джеларканского карьера. Ваша монета оплатила телеги, тягловый скот и охрану, необходимую посреди Барефова Одиночества. За свой талант я денег не беру.

Аномандер хмурился. - Простите, Великий Каменщик, но я поистине оплатил гораздо большее, нежели то, что вы описали.

- Карьеры Джеларканов - предмет спора, лорд. Ради добычи камня потеряны жизни. Безутешные семьи требуют компенсаций.

- Это... меня огорчает, - отозвался Аномандер, и Спаро заметил, что воин напряжен и рассержен.

- Выбранный камень превосходит все иные по способности принимать и удерживать колдовство, что я вкладываю. Если вы желали дара скромнее, не надо было обращаться ко мне. Среди Азатенаев много умелых каменщиков, любой мог не хуже послужить вам в создании подарка. Однако вы искали самого умелого работника по камню, желая выразить меру преданности брату и предстоящему союзу. - Великий Каменщик пожал плечами. - Я сделал, что вы просили. Этот камень очага не имеет равных в королевстве Тисте.

- И он висит перед нами, - сказал Аномандер, - требуя кровавой клятвы.

- Не я требую, - отвечал Каменщик, складывая мускулистые руки на груди. - Камень требует. Выбитые на лице его слова требуют. Уважение, которое вы желаете явить брату, требует.

Андарист попытался заговорить - на лице тяжелое недовольство - но быстрый кивок брата его остановил. Аномандер сказал: - У меня есть лишь ваши заверения, что выгравированные на камне знаки - их смогут прочесть лишь Андарист и Энесдия - действительно сулят любовь, верность и процветание. Но вы просите у меня здесь и сейчас отдать кровь и связать себя тайными словами. Словами, которые навсегда останутся неведомыми мне самому.

- Именно, - отозвался Великий Каменщик. - Тут остается лишь верить. В мою честность и, разумеется, в свою.

Еще один миг, в котором, казалось, весь мир замер, не в силах пошевелиться... и Аномандер снял кинжал с пояса и провел по левой ладони. Кровь потекла, капая на почву. - Над камнем очага? - спросил он.

Однако Каменщик покачал головой. - Не обязательно, Первый Сын Матери Тьмы.

Камень медленно лег на предназначенное место.

Спаро прерывисто вздохнул, чуть не согнувшись - ведь мир снова стал правильным. Оглянулся на господина: Андарист был бледен, потрясен и, кажется, даже испуган.

Братья не ожидали момента столь опасного, столь отягощенного смыслом. Нечто покинуло их, словно сбежал ребенок; глаза Аномандера стали суровее и взрослее, твердые как камень, и встретились с глазами Каменщика-Азатеная. - Готово?

- Готово, - подтвердил Азатенай.

Голос Аномандера стал резче. - Тогда я должен выразить нежданную тревогу, ибо вынужден был вложить веру в целостность Азатеная, ведомого мне лишь по репутации - по талантам работы с камнем и силе, которой он, как говорят, наделен. Господин, вы слишком далеко зашли в вопросах веры.

Глаза Азатеная сузились, он неспешно выпрямился. - Чего же попросите у меня вы, Первый Сын?

- Связи кровью и клятвой, - ответил Аномандер. - Будьте достойным моей веры. Этого и только этого.

- Мою кровь вы уже получили, - сказал Азатенай, указав на камень очага. - Что до клятвы... ваша просьба не имеет прецедентов. Дела Тисте мне не важны, еще менее желаю я заключать союзы со знатью Премудрого Харкенаса. Похоже, такая клятва втянет меня в кровавую резню.

- Мир царит во владениях Тисте, - отозвался Аномандер, - и так будет и далее. - Миг спустя, едва стало ясно, что Азатенай непреклонен, он добавил: - Вера не станет требовать вашего союзничества, Великий Каменщик. Клятва не обяжет вас проливать кровь на моей стороне.

Андарист повернулся к брату. - Аномандер, прошу. Не нужно...

- Наш Каменщик вырвал клятву у Первого Сына Тьмы, брат. Он думает, что это маловажная вещь? Если монета для него не ценна, я потребую расплатиться иначе.

- Он Азатенай...

- Азатенаи не связаны честью?

- Аномандер, не в том дело. Ты сам сказал: кровная связь действует на обе стороны. Как оказалось, ты связал себя с камнем моего очага. Поклялся хранить брата и любимую им женщину, а тем самым и брачный союз. Если не такие чувства двигали тобой с самого начала - не лучше ли нам всё узнать, как намекает Великий Каменщик?

Аномандер отступил, словно его сотряс удар. Поднял окровавленную руку.

- Я не сомневаюсь в тебе, - настойчиво продолжал Андарист. - Скорее настаиваю, чтобы ты пересмотрел требования к Азатенаю. Мы о нем не знаем ничего, кроме репутации - однако репутация его чести безупречна.

- Именно. Однако же он колеблется.

Великий Каменщик резко вздохнул. - Первый Сын Тьмы, слушайте мои слова. Если вы вырвете у меня клятву, я буду держаться ее. Эта истина будет бессмертной, пока будем живы мы двое. Но вы можете пожалеть.

Андарист подступил к брату. Глаза стали умоляющими. - Аномандер... неужели ты не видишь? Ты просишь большего, нежели может понять любой из нас!

- Я получу его клятву, - сказал Аномандер, вперив взор в Каменщика.

- Ради чего? - воскликнул Андарист.

- Великий Каменщик, - попросил Аномандер, - поведайте нам о ваших непонятных ограничениях.

- Не могу. Я уже сказал, Первый Сын: это беспрецедентное дело. Буду ли я связан вашим зовом? Наверное. Но и вы вынуждены будете откликаться на мой. Пропадут ли между нами всякие секреты? Будем ли мы вечно противоборствовать или встанем заодно? Слишком многое неведомо. Обдумайте тщательно, ибо кажется мне, вы говорите из уязвленной гордости. Я не тот, кто меряет ценности монетой, но мои сокровища нельзя ухватить рукой.

Аномандер безмолвствовал.

Азатенай поднял руку и Спаро с изумлением увидел кровь, текущую из глубокой раны на ладони. - Тогда сделано.

Едва он повернулся в сторону, Аномандер воскликнул: - Погодите немного. Мне известен лишь титул. Я хочу знать ваше имя.

Здоровяк чуть повернул голову и всмотрелся в Аномандера. - Меня зовут Каладан Бруд.

- Хорошо, - кивнул Аномандер. - Если нам предстоит стать союзниками...

- Это, - прервал его Каменщик, - мы еще посмотрим.

- Не проливая крови ради моего имени и за мое дело...

Каладан Бруд оскалил зубы, и зубы его оказались острыми и длинными, как у волка. - И это еще посмотрим.