Помните, что вы сами создаете свою реальность. Не надо оставаться в той маленькой раковине, которая была уготована вам с детства. Подразумевается, что все мы должны жить так, как этого хотят наши родители, и иногда некоторые люди из-за этого превращаются в серийных убийц. Ваша главная задача — вырваться и зажить собственным умом. Мне долго пришлось отстаивать собственное мнение. У меня были агенты, которые говорили: «Против чего ты борешься? Почему все делаешь наперекор?» Но я знал, что если поступлю по их указке, мне конец. Вопрос в том, чтобы держаться твердо своей позиции: «Нет, я не буду тем, кем вы хотите меня видеть. Я буду тем, кем захочу сам».
Вид на Лос-Анджелес с горы Голливуд
Можно со всей уверенностью утверждать, что Депп делится душой с каждым из своих героев, на время приобретая из привычки их повадки даже за пределами съемочной площадки:
— Не знаю, как другие актеры, но я очень привыкаю к своим героям, буквально влюбляюсь в них. Тем труднее мне с ними расставаться. Помню, после окончания съемок фильма «Эдвард Руки-ножницы» я чувствовал себя потерянным. В последний день съемок, кажется, 89-й, я посмотрел на себя в зеркало после того, как меня загримировали, и подумал: «Мы видимся с тобой в последний раз».
Актер обязан постоянно перевоплощаться в различных персонажей, и начинать мыслить и вести себя подобно им. Когда я играл Хантера С. Томпсона в «Страхе и ненависти в Лас-Вегасе», мне потребовалось много времени, чтобы избавиться от подражания ему. Так что в характере актера должна быть склонность к некой дестабилизации, потому что вы все время играете игры со своим рассудком. Если вы актер, то во время съемок каждого из фильмов вам приходится работать с разными людьми, у вас нет ощущения целостности с коллективом, которое свойственно другим профессиям. Актерство — это одиночество.
«…Мне нравится исполнение нетривиальных ролей в странных фильмах, и я не отношусь к списку актеров, распределенных по принципу типажности…»
Оглядываясь назад, Депп приходит к выводу, что свою душу Голливуду он не продавал:
— Я недавно занялся серьезным самоанализом. Стал вспоминать, продавался ли я, пусть неосознанно. И пришел к выводу, что я слишком глуп для таких сложных сделок. Кроме того, я никогда не ищу коротких путей. Если я иногда и продавался, то персонажам, которых играл. Актерство — всегда сделка. Персонаж временно поселяется внутри тебя. Ты, конечно, вносишь в образ что-то свое, но в тоже время прячешь себя за персонажем. Я прятался, наверное, за всеми. Как? Сначала я их хорошенько изучаю, они становятся моими приятелями. Самое трудное — расставание с ними. Хотя, нет, самое трудное для меня — играть самого себя. Если мне надо произнести речь перед незнакомыми людьми без предварительной подготовки, таю от смущения за несколько секунд. Да, труднее всего быть самим собой.
«…Когда я играл роль Хантера С. Томпсона в «Страх и ненависть в Лас-Вегасе», мне потребовалось много времени, чтобы избавиться от подражания ему…»
Годы спустя, уже после рождения детей, Джонни снова возвращается к этому важному для себя вопросу:
— Продался ли Джонни Депп Голливуду? Независимо от того, успешно или нет прошел тот или иной фильм в прокате, я бы хотел, оглянувшись назад, гордиться любой сыгранной ролью. Для меня важнее всего, чтобы мои дети сказали: «Пап, ты — молодец!» Но даже если кто-то воспримет какую-то мою роль как худшую из худших, я все равно сожалеть не буду. Все в жизни происходит не просто так. Пока я работал над этой ролью, я все равно научился чему-то новому.
Среди самых заметных ролей периода «до встречи с Ванессой» можно отметить роль социального мизантропа Сэма в картине «Бенни и Джун» (1993), за которую актер был номинирован на «Золотой Глобус»; Гилберта в картине «Что гложет Гилберта Грейпа?» (где он сыграл молодого человека, которого не устраивает жизнь в маленьком городке). Впрочем, до сегодняшнего дня вся творческая карьера Джонни — роли ярких, харизматичных чудиков: Виктор из «Трупа невесты», о котором Депп говорил:
— Виктор — это типичный бертоновский герой, близкий к Эдварду из фильма «Эдвард Руки-ножницы». Он — неуверенный в себе человек, нервозный, чем и похож на меня самого. Я часто испытываю чувство несостоятельности и страха поджидающей за углом неудачи. А иногда и тягостное ощущение от собственной неуместности. И я подозреваю, что остаюсь во многом непонятым. Многие люди испытывают подобные проблемы на протяжении всей жизни. Виктор из того же теста. Он не может достичь эмоционального комфорта, как и мой герой Эдвард Руки-ножницы.
Тим прекрасно объяснил мне свою идею: она основывается на одержимости людей тайной смерти и страхом перед ней. Хотя общеизвестно, что мы все попадем в рай, ад или чистилище.
Кадр из фильма «Бенни и Джун»
Человек не от мира сего — это сам Джонни: наверное, именно поэтому ему так хорошо удавались роли чудаков, аутсайдеров, социальных мизантропов. Жизненный юмор не был доступен Джонни ни тогда, в самом начале его звездной славы, ни после. Травмы детства и особый склад характера, в сочетании с творческой натурой сделали из Деппа довольно мрачного, замкнутого типа, который свободно допускает, что его злейший враг — он сам:
— Я не думаю, что кто-нибудь из моих друзей лучше меня знает, как удачнее всего очутиться в сетях собственных негативных эмоций. Но это — западня, из которой я стараюсь выбраться. Однако я никогда не был таким счастливым, как сейчас. Но когда я смотрю на мир, на то, что происходит в нем, создается довольно мрачная картина. Большинство моих проблем в жизни идет от общего чувства безнадежности. Меня очень беспокоит, что наш мир превращается в свинарник, что общество не заботится о людях, лишенных работы и смысла жизни, а те, кто хочет им помочь, не имеют такой возможности. Я старался помогать своей семье и друзьям деньгами, которые получал за сыгранные роли, и, по крайней мере, я чувствую, что оказался в чем-то полезным для людей, окружающих меня.
Есть своя прелесть в актерстве, которая позволяет вашим фантазиям взять верх и унести вас от всего, что вы ненавидите в себе самом. Но иногда ваши герои поселяются в вас, потому что внутри себя вы хотите избавиться от собственной личности и превратиться в кого-то другого. У меня всегда были проблемы с понятием, кто же я такой на самом деле и как мне сохранить здоровые перспективы. Мой характер нельзя назвать покладистым, у меня есть склонность быть капризным. Я бы хотел измениться в лучшую сторону, и я даже могу сказать, мне это удается. Я — один из тех людей, кто считает мир пустым местом, и полагает, что в нем нет ничего хорошего. На деньги нельзя купить счастье или хотя бы немного ума. На протяжении своей карьеры я отказался от многих очень прибыльных ролей. Я не должен играть в фильмах бюджетом в 20 миллионов долларов, это непристойно. Я предпочитаю роли в фильмах, которые рассказывают о чем-то в нашем мире, а не просто делают деньги. Но если вы не обладаете решающим словом и талантом, чтобы выбирать только те роли, которые хотите, вам приходится идти на компромиссы.
Кадр из фильма «Что гложет Гилберта Грейпа?»
Однако во всем есть свои плюсы: сложный характер Джонни и внушительный багаж психологизма позволили актеру блестяще сыграть сложных, противоречивых персонажей: Уильяма Блейка из фильма «Мертвец», Дона Жуана из фильма «Дон Жуан де Марко» и многих других. Режиссер Тим Бартон отмечал во время съемок фильма «Эдвард Руки-ножницы»:
— Безусловно, Джонни был ближе всех к своему герою. Так же, как Эдварда, Джонни воспринимают не таким, кто он на самом деле. Перед нашей встречей я знал Деппа как тин-идола и покорителя девичьих сердец. Но, приглядевшись к нему, я начал видеть в этом человеке много боли и юмора, тьмы и света. Мне кажется, роль Эдварда — очень личная для него. Сильное, внутреннее чувство одиночества. Это не то, о чем он говорит или может говорить, потому что все это действительно очень печально. Что с этим поделать?
Сложный характер Джонни и внушительный багаж психологизма позволили актеру блестяще сыграть роль в фильме «Мертвец»
Бездомный миллионер
За десятилетие, проведенное в Лос-Анджелесе, Джонни так и не пустил корни, оставаясь аутсайдером. Даже будучи состоятельным человеком с именем, аскетичный Депп продолжал жить в отелях и на съемных бунгало, ездить на арендуемых авто, вести скромный образ жизни. За это обитатели Голливуда прозвали Деппа бездомным миллионером. Режиссер Джон Уотерс вспоминал:
— Я спрашивал его: «Куда ты хочешь, чтобы я отправлял тебе почту? На скамейку? Куда? В США?» Я думаю, сейчас он купил дом. В любом случае у него есть адрес. Но я не уверен, что он заглядывает в почтовый ящик. Я не думаю, что он пользуется почтой. По нему не скажешь.
Сам Джонни в интервью демонстрировал поразительное равнодушие к своему растущему успеху и его плодам:
— Я научился не ожидать кассового успеха фильма, но мне приятно узнавать, а порой и самому видеть, что мой фильм пришли посмотреть больше чем несколько человек. Я стараюсь как можно меньше времени проводить в Голливуде, поэтому я не знаю, что происходит в бокс-офисе. Помню, что после нескольких недель проката «Чарли и шоколадной фабрики» я позвонил своему агенту и спросил: «Как дела у моего Чарли»?» И она ответила: «Похоже на то, что он перейдет черту в $200 миллионов в местном прокате». Я не знал, что это значит, и спросил: «А это хорошо?».
Будучи состоятельным человеком, Депп жил в роскошных отелях и ездил на арендуемых авто, за что обитатели Голливуда прозвали его бездомным миллионером
Однако статус звезды вынуждает Джонни принять некоторые практичные меры. Он берет на работу бизнес-менеджера, специалиста по связям с общественностью, адвоката и личного секретаря — для ведения расписания (секретарем становится его сестра Кристи). Кроме того, Депп начинает заниматься бизнесом: он открывает фешенебельный ночной клуб «Вайпер Рум». Популярность растет, как снежный ком, хорошо, что она не сопровождается, как это часто бывает, «звездной болезнью», Джонни — не тот случай. Он вспоминает:
— Когда-то давно я снимался в одном фильме с прекрасным актером Гектором Элизондо. Я тогда был молод и беден. Денег, которые я зарабатывал, еле-еле хватало на аренду квартиры. Помню, я спросил Гектора, почему обитатели Голливуда так быстро меняются, когда к ним приходят богатство и слава. Элизондо ответил, что большие деньги не могут привести к «звездной болезни». Все зависит от человека — если он высокомерен и заносчив, когда беден, то деньги сделают его хуже. Но если человек открыт и дружелюбен, то никакое богатство не может его испортить. С тех пор я не раз убеждался в правильности этих слов. Могу только надеяться, что никакие гонорары никогда не изменят моей сущности. Я совершенно искренне не считаю себя лучше кого-то из прохожих, которых встречаю на улице. Каждый из нас хорош в чем-то своем, вот и все.
«…Я купил этот клуб лишь по одной причине: мне нужен был бар. Место, где можно послушать хорошую музыку и просто отдохнуть…»
На вопрос о том, доставляет ли слава неудобства, Депп отвечает:
— Видите ли, с одной стороны, я счастлив, что могу делать то, что мне нравится, да еще и хорошо зарабатывать. С другой — когда еду на деловую встречу, а за мной семь машин с тележурналистами и фотографами — это немного раздражает. Ну а что совершенно меня бесит, так это когда пытаются сфотографировать моих детей!
Совсем недавно Ванесса вместе с сыном и дочкой гуляла в парке, и неожиданно из кустов выскочили папарацци. Естественно, дети были испуганы. Скажу вам честно, этим горе-фотографам очень повезло, что я не знаю их имен и адресов!
В характере Джонни причудливо сочетается тяга к основательности и постоянству с кочевой ветреностью, цыганщиной. Сам он говорит однажды на эту тему:
— Во мне есть любовь к традиционности, основательности и постоянству, и в то же время во мне живет цыганский дух, и я не смог бы заставить его уйти, даже если бы захотел.
В Голливуде, он где прожил без малого десять лет, Джонни так и не прижился по-настоящему:
— Мне всегда кажется, что я не дома. Меня всегда посещает чувство, что это просто очередной этап. Но в то же время мне это нравится: я действительно не готов где-то плотно осесть. Говоря о постоянстве, я вижу это в будущем.
В «Вайпер Рум», на фото: Гибби Хейнс, Джонни Депп, Эван Дендо, Боб Форрест, Джим Джармуш, Шен Макгоуен. 1993 год
Когда в его жизни происходит нечто значительное, чудак Депп делает зарубки на теле при помощи ножа: на руке актера уже имеется целая линия маленьких шрамов. Сам он говорит по этому поводу:
— У меня забавные отношения с собственным телом. Если бы я проломил стену, я бы захотел почувствовать это, разбить руку и увидеть кровь. Это действительно глупо и романтично, но если вы чувствуете что-то сильное, вы пытаетесь сохранить это навсегда. Поэтому у меня на руке эти шрамы. Последний — вот этот большой, здесь, я нанес его около полутора лет назад. Возможно, это звучит так глупо, но я не могу остановиться на полпути.
Крайности и противоречия — в этом весь Джонни. В тридцать лет он местами ведет себя как четырнадцатилетний, беззаботный обалдуй, а местами демонстрирует мудрость просветленного старца. Журнал Cosmopolitan писал о нем в 1993-м, цитируя самого Джонни:
«Я знаю, что мне стукнуло тридцать и что мне не семнадцать,» — говорит Депп сам себе. «Но я все еще чувствую себя на семнадцать. Я не хочу быть взрослым.»
Нравится ли это женщинам? «Возможно, они предпочитают взрослых. Но во мне есть и то, и другое. Во мне всегда сочетались две крайности.» Возможно, дело в его имени, которое звучит так по-мальчишески? «Я с детства Джонни, — говорит он, защищаясь. — Я не смог бы изменить свое имя сейчас. Это как если Билли Болдуин вдруг превратится в Вильяма Болдуина».
Без всякого предостережения Депп сосредотачивает свое внимание на кофейной чашке. По ее ободку важно ползет толстый коричневый таракан. «Привет», — говорит Депп таракану, расширив глаза. «Вау, посмотрите, на его брюшко! Я думаю, что он собирается разродиться в моем кофе». Подзывая официанта, Депп говорит: «Извините». Официант замечает таракана и с огромным смущением начинает убирать чашку. Но Депп останавливает его: «Все в порядке, это мой друг». А затем Депп спрашивает то, за чем он действительно окликнул официанта: «Ребята, вы продаете здесь сигареты?» Ему отвечают, что нет, и мы встаем и уходим. «Пока, малыш», — говорит Депп таракану и машет ему рукой.
Возможно, именно нежелание Деппа наряжаться в одеяния взросления делает его таким привлекательным. Он очаровывает женщин, потому что «он не прилагает к этому слишком много усилий. Его сексуальность необъяснима. Он не пытается манипулировать или подавлять, господствовать или усмирять свое эго. Подобно наивному ребенку он следует за своим сердцем. Он беспрепятственно плывет по водам взрослой жизни, в которых многие молодежные кумиры до него опрокидывались и тонули.
И в заключение, Депп — это парень, который с наслаждением дает своей нынешней группе название «Пи» и в то же самое время обладает проницательностью, позволяющей выбирать проекты, отражающие его лучшие стороны. Как говорит он сам, в нем всегда сочетались обе крайности.
«Я знаю, что мне стукнуло тридцать, но я все еще чувствую себя на семнадцать. Я не хочу быть взрослым…»
Игра в декаданс
В 1994 году скандальная худышка Кейт Мосс, известная своим пристрастием к алкоголю и наркотикам, стала следующей любовью Деппа. Четыре дальнейших года превратились для Джонни в пестрый кошмар, наполненный громкими скандалами на людях, погромами в отелях, безумными кокаиновыми вечеринками и постоянными ссорами. Тем не менее, все вокруг почему-то решили, что экстравагантная блондинка как нельзя лучше подходит чудику Джонни, и пророчили паре скорую свадьбу. Сама Кейт тоже уверовала в то, что Джонни у нее в кармане: она стала раздавать автографы от имени Кейт Депп и заглядывать в каталоги свадебных платьев.
Журнал Fashion Time писал об этой неординарной паре, сравнивая ее с другим звездным союзом «Питт — Джоли»:
Страсть Джонни Деппа и Кейт Мосс была настолько душераздирающей, что ни один из них даже не подумал сыграть на этой истории для собственной карьеры — их обоих изначально объединяло отсутствие стремления понравиться той целевой аудитории, которая верит в благочестивый облик звезд, демонстрирующих благородное усыновление выводка детей из стран третьего мира. Для Джонни и Кейт куда более естественным было показать fuck в объектив камеры, нежели впустить журналистов в свой дом для постановочной съемки накануне выхода нового проекта… Знакомство Джонни Деппа и Кейт Мосс в феврале 1994 года в нью-йоркском Cafe Tabac обернулось любовью с первого взгляда, как в кино. Общие друзья, привыкшие к тяжелому характеру Джонни и сумасбродству Кейт, были удивлены скорости, с которой каждый из них кинулся в омут этой страсти, одурманенной наркотиками, алкоголем и названной впоследствии журналистами кокаиновым романом.
…Им обоим была важна определенная доля демонстративности — не для широких масс, но лишь для того, чтобы добавить правильного антуража и остроты отношениям. В их жизни хватало и шикарных яхт на Сент-Барте, но все же чаще они шатались по злачным местам, запирались в гостиничных номерах на несколько суток, принимали ванны из шампанского, устраивали потасовки в клубах, дрались на людях. Рассказывали, что они подрались в одном из лондонских ресторанов, а потом решили устроить перемирие, пытаясь заняться любовью прямо на столе, у всех на глазах, среди гор разбитой посуды. Весь мир считал их бешеными психами, но вместе с тем восхищался талантом жить красиво и смело, хоть и с риском для здоровья.
Следующей любовью Деппа стала скандальная худышка Кейт Мосс
Джонни и Кейт познакомились в 1994 году в Cafe Tabac, в Нью-Йорке
Маленькая супермодель, в двадцать лет заработавшая свой первый миллион, Мосс всем своим видом и образом жизни пропагандировала новый богемный стиль жизни, так называемый «кокаиновый шик». Этому стилю были свойственны анорексия, драные джинсы, показная небрежность, круговорот вечеринок, эпатаж и… зияющая пустота в душе. Как и Джонни, Кейт была одиноким, эпатажным бунтарем. Поэтому паззл, казалось бы, совпал: в Голливуде появился странный, декадентский союз двух звезд, идеально совпадающих по энергетике. После расставания Кейт ностальгически вспоминала:
— В моей жизни тогда не было человека, который бы по-настоящему заботился обо мне. Джонни стал таким человеком. Когда у Джонни появился собственный клуб Viper Room, он устроил для меня сюрприз ко дню рождения. Мне исполнялся 21 год, а я уже успела повидать все, что только можно, но только Джонни умудрялся всегда меня удивлять! Когда он отодвинул занавески, там оказались все мои близкие люди. Все прилетели издалека — кто из Лондона, кто из Нью-Йорка. А затем Джонни мне сообщил: «Мы идем на ужин, надень платье». Я ответила, что у меня нет платья. Я была в сатиновом платье до пола, и он взял ножницы и обкромсал подол до колен.
Я до сих пор храню этот кусок. Как и нашу любовь. Она была настоящая…
Однажды Джонни сказал, что у него что-то вскочило на заднице, я засунула руку в его штаны и достала оттуда бриллиантовое колье, стоившее целое состояние…
