Новая история стран Европы и Америки XVI–XIX века. Часть 2

В антигабсбургскую коалицию вошла и Дания. Появление войск Лиги в Северной Германии, в непосредственной близости от Балтики, представляло для ее интересов непосредственную угрозу. Серьезные опасения вызывала и судьба находившихся на юге Ютландского полуострова Шлезвига и Гольштейна, которые были связаны личной унией с датской короной, но входили в состав Священной Римской империи в качестве ленника императора. В то же время датский король Кристиан IV (1588–1648) хотел приумножить свои северогерманские владения. При помощи англо-голландских денежных субсидий Кристиан набрал армию и весной 1625 г. направил ее против Тилли в междуречье Эльбы и Везера. К датчанам присоединились нижнесаксонские княжества.

Для борьбы с новыми противниками Фердинанду II требовались крупные военные силы и большие финансовые средства. Рассчитывать лишь на войска Католической лиги император не мог – Максимилиан Баварский, которому они подчинялись, все больше склонялся к проведению самостоятельной политики. В такой ситуации Фердинанд принял предложение богатейшего моравского магната Альбрехта Валленштейна – новый союзник был объявлен генералиссимусом императорских войск, а армию сформировал за собственный счет. Валленштейн проявил себя как талантливый организатор и выдающийся полководец. За короткий срок он собрал 30-тысячную армию наемников (позже она выросла до 100 тыс.), которую держал в суровой дисциплине, уделяя большое внимание профессиональному воинскому обучению. В армию набирали солдат любой национальности, но большинство офицеров были убежденными протестантами. Свои затраты Валленштейн быстро и многократно перекрыл за счет налагаемой огромной контрибуции и налогов с территорий, которые занимали его войска, не считаясь при этом с местными правителями. Армия Валленштейна вместе с армией Тилли нанесла ряд сокрушительных поражений датчанам и их немецким союзникам, заняла Померанию, Макленбург и вторглась в Ютландию. Валленштейн стал хозяином в Северной Германии. Кристиан IV бежал из Копенгагена и вынужден был просить мира, который и был заключен в 1629 г. в Любеке на весьма мягких для Кристиана условиях: ничего не утратив территориально, Дания обязывалась впредь не вмешиваться в германские дела.

Контрреформационные силы поспешили воспользоваться поражением протестантов. Фердинанд II издал указ о реституции (восстановлении) прав католической церкви на имущество, захваченное протестантами с 1552 г., когда император Карл V потерпел поражение в войне с князьями. Этим же указом было запрещено кальвинистское вероисповедание. «Реституционный указ» вызвал всеобщее возмущение протестантов. Обеспокоены были и союзники имперской власти (в том числе Валленштейн и Тилли), считавшие, что столь энергичное перекраивание установившихся порядков в Германии приведет к новому взрыву. Борьба за лидерство в католическом лагере между австрийским Габсбургами и баварскими Виттельсбахами сопровождалась взрывами ревности и подозрения к успехам Валленштейна, получившего в личное владение герцогство Макленбургское и новый титул – «генерала Балтийского и Океанического морей». Император и сам начал опасаться чрезмерного усиления своего генералиссимуса, все более независимо державшего себя в политических вопросах и проявлявшего намерение превратить Германию в централизованную великую державу с сильным морским флотом. Под давлением лидеров Католической лиги и требованием Испании Фердинанд II дал Валленштейну отставку, а большую часть его армии распустил.

Усиливавшиеся раздоры в габсбургском лагере искусно разжигала французская дипломатия. Католические правители Франции, которая после смерти Генриха IV вновь оказалась охваченной внутренними конфликтами, видели в немецких и чешских протестантах естественных союзников бунтующих французских гугенотов. Кардиналу Ришелье, являвшемуся фактически неограниченным правителем Франции (1624–1642), удалось упразднить политическую организацию гугенотов, что позволило ему сделать расширяющееся участие Франции – сперва косвенное, а затем и прямое – в Тридцатилетней войне одним из главных факторов ее внешней политики. Предвестником грядущей новой схватки Франции с Габсбургами за преобладание в Европе явились военные действия между ней и Испанией в Северной Италии в 20-х гг. XVII в. Поводом для столкновения стала борьба за «мантуанское наследство». При активном участии Франции Дания вступила в антигабсбургскую коалицию с Голландией и Англией. Ришелье приложил немало стараний для заключения Любекского мирного договора и уходу имперских войск с Ютландского полуострова. В Германии агенты Ришелье вели секретные переговоры с противниками Габсбургов в Католической лиге – Максимилиану Баварскому давалось понять, что Франция готова оказать дому Виттельсбахов поддержку в достижении им высокого положения в империи. Одновременно Ришелье поддерживал субсидиями протестантских князей. Возможность утверждения Габсбургов на берегах Южной Балтики и Северного моря, казавшаяся уже вполне реальной, грозила кардинальным изменением всей политической системы Европы. Это положило конец колебаниям Ришелье между интересами католической церкви и «государственным интересом»: лютеранская Швеция стала ежегодно ссужаться крупными суммами для войны с императором Фридрихом II. Впрочем, Ришелье стремился не допустить ни окончательной победы Швеции, направляя ее политику в нужном для Франции русле, ни победы немецких протестантов.

Шведский король Густав II Адольф, борясь за господство в балтийском регионе, строил агрессивные планы в отношении Дании, России, Речи Посполитой. Столбовской мир (1617) закрепил за Швецией русское побережье Финского залива и часть Карелии. По Альтмаркскому перемирию (1629) Швеция удержала завоеванную у Речи Посполитой территорию в Восточной Прибалтике. Таким образом, вся материковая часть Эстонии и латышские земли до реки Даугавы, включая ее устье вместе с Ригой, стали шведскими провинциями (Эстляндия и Лифляндия). Шведами были захвачены также Гданьск и Пиллау – морской порт Кенигсберга. Альмаркское перемирие позволило шведской короне начать военные действия уже на немецкой территории. В июле 1630 г. честолюбивый и способный полководец Густав Адольф высадил 13-тысячную армию в устье Одера (Померания) и, планируя объединить немецких протестантов на почве борьбы против «реституционного указа», начал переговоры с лютеранскими князьями – курфюрстами саксонским и бранденбургским. Позже он заключил союз с кальвинистскими городами Юго-Западной Германии. Вступление Швеции в войну означало окончательное перерастание конфликтов регионального характера в европейскую войну на территории Германии.

Ядро небольшой, но однородно-национальной шведской армии, закаленной в сражениях с Польшей, состояло из лично свободных крестьян – держателей государственных земель, обязанных нести военную службу. От наемных войск Габсбургов и Католической лиги шведскую армию отличали не только высокие моральные качества, но и лучшая профессиональная подготовка, маневренность, более широкое применение огнестрельного оружия и полевой артиллерии. Густав Адольф не допускал никаких притеснений местного населения, в то время как солдаты императорской армии вели себя в Германии, как в завоеванной стране. Так, во время штурма перешедшего на сторону шведов Магдебурга имперцы подвергли его диким грабежам и полному разрушению, перебив почти 30 тыс. горожан, не щадя женщин и детей.

7 сентября 1631 г. при деревне Брейтенфельд под Лейпцигом Густав Адольф наголову разбил силы Тилли, который был назначен имперским главнокомандующим. Направив своих союзников саксонцев в Чехию с целью создать угрозу наследственным землям австрийских Габсбургов и, вместе с тем, предотвратить использование ими ресурсов земель Чешской короны для создания новой армии, сам Густав Адольф двинулся к Рейну в земли Лиги. Города, тяжело пострадавшие от Контрреформации, открывали ему ворота. Когда король повернул на Баварию, Тилли, соединившись с баварским курфюрстом Максимилианом, преградил шведам путь на реке Лех, притоке Дуная. Тилли лично возглавил атаку, но был смертельно ранен. В мае 1632 г. Густав Адольф, мечтая уже об имперской короне, вступил в Мюнхен. Господство шведского короля в соседних с Францией областях вызвало серьезные опасения Ришелье, по приказу которого французские части стали занимать пограничные немецкие крепости. Находящемуся в полном смятении Фердинанду II ничего не оставалось как обратиться к Валленштейну. Потребовав для себя неограниченные полномочия, Валленштейн принял главное командование, собрал новую армию и вторгся в Саксонию, начав методично опустошать ее земли. Шведский король поспешил на помощь саксонскому курфюрсту Иоганну Георгу. Утром 16 ноября 1632 г. в самом начале кровопролитного сражения у Люцена (близ Лейпцига) Густав Адольф был убит. Принявший на себя командование герцог Бернгард Веймарский до наступления темноты пытался сокрушить имперцев. Понеся серьезный урон, армия Валленштейна отошла в Чехию.

По мере того как открывались великодержавные планы Густава Адольфа, в протестантской Германии усиливалось недружелюбие по отношению к Швеции. Его смерть привела к развалу антигабсбургского блока. Двойственная политика «союзников» Густава Адольфа, проявившаяся уже во время кампании 1631 г., теперь сменилась желанием поскорее помириться с Габсбургами, если те откажутся от Контрреформации за пределами своих наследственных владений. Продолжал плести интриги Ришелье. Пытаясь изолировать австрийский дом, он по-прежнему предлагал помощь и дружбу обеим борющимся лагерям в Германии. Разгромленная шведами Католическая лига попала в полную зависимость Фердинанда П. Однако венский двор пугало непомерно возросшее значение Валленштейна. Ведя переговоры с саксонцами, шведами, представителями чешских эмигрантов, французами, генералиссимус далеко не всегда сообщал императору об их ходе и своих замыслах, что внушало Фердинанду II самые мрачные подозрения. В начале 1634 г. Валленштейн был отстранен от командования и вскоре убит офицерами-заговорщиками, считавшими его государственным изменником. Имперские войска возглавил наследник престола эрцгерцог Фердинанд, который развернул решительное наступление против шведских полководцев, ссорившихся друг с другом и со своими немецкими союзниками. Характер шведских вооруженных сил, разбросанных по всей Германии, к этому времени сильно изменился: потеряв значительную часть своего первоначального состава, они пополнялись за счет наемников, которые нередко переходили из одного войска в другое, уже не обращая внимания на их религиозные знамена. Шведы теперь грабили и мародерствовали так же, как и все остальные войска. Развязка наступила 6 сентября 1634 г. в битве при Нердлингене, когда армия императора совместно с армией испанского короля (она направлялась из Италии в Нидерланды, а по пути должна была помочь католикам Германии) разгромила войска шведского фельдмаршала Г. Горна и герцога Веймарского. Сам Горн попал в плен, а герцог Веймарский вскоре после нердлингенской катастрофы со своей армией перешел на французскую службу.

В мае 1635 г. в Праге был подписан мир между императором Фердинандом II и саксонским курфюрстом Иоганном Георгом. Проведение «реституционного указа» в Саксонии откладывалось на долгий срок, причем это положение могло быть распространено на все протестантские княжества в случае заключения ими с императором соответствующих договоров. Подавляющее число князей и городов присоединились к Пражскому миру. Положение Габсбургов в Империи заметно укрепилось.

После Нердлингенской битвы и Пражского мира только открытое вступление Франции в войну могло предотвратить ее исход в пользу габсбургского блока. В феврале 1635 г. Ришелье возобновил союзный договор с Голландией, а затем и со Швецией. К новой антигабсбургской коалиции присоединились итальянские государства Венеция, Савойя и Мантуя, а также Трансильванское княжество. Французская армия начала военные действия против испанских и австрийских Габсбургов в Нидерландах, северо-итальянских землях, Пиренеях, но главным театром военных действий продолжала оставаться Германия. Определяющим фактором в войне стало франко-шведское военное сотрудничество, которое наладилось к концу 1630-х гг.

2 ноября 1642 г. шведский фельдмаршал Л. Торстенсон разбил имперскую армию при Брейтенфильде, после чего шведы заняли всю Саксонию и проникли в земли Чешской короны. Французские войска овладели Эльзасом. Действуя согласованно с силами Республики Соединенных провинций, французы одержали ряд побед над испанцами в Южных Нидерландах, нанесли им тяжелый удар в битве при Рокруа 19 мая 1643 г., а спустя три года захватили Дюнкерк в Па-де-Кале – базу испанских каперов, разбитых еще в 1639 г. на море голландцами. Весной 1645 г., когда державы уже вели переговоры о мире, Торстенсон вновь появился в Чехии и разгромил баварско-имперские силы под Янковом (6 марта). Со шведами должны были соединиться силы Трансильвании, которая, будучи вассалом Порты, с ее разрешения активно участвовала в Тридцатилетней войне. Преемник Габора Бетлена князь Дьердя I Ракоци направился в Моравию с хорошо подготовленным войском. Однако на это раз Порта, не без оснований опасавшаяся усиления Трансильванского княжества и его объединения с Венгрией в случае поражения австрийских Габсбургов, принудила Ракоци свернуть поход. Летом 1646 г. французскому маршалу Тюренну удалось в результате искусно проведенного похода прийти с Рейна и соединиться с Торстенсоном. Над Прагой и Веной вновь нависла угроза их захвата. Императору Фридриху III (1637–1657) становилась все яснее, что война проиграна.

К мирным переговорам обе противоборствующие стороны подталкивало быстрое уменьшение финансовых и военных ресурсов. Армии распадались от голода и болезней, значительный размах приобрело дезертирство. Массовое разорение населения Центральной Европы и чудовищные опустошения ее территорий вызвали возникновение партизанских движений. Менялись и цели войны – религиозный фанатизм истощался, внутриимперские разногласия стирались, отдельные неудовлетворенные князья перестали представлять самостоятельную силу. В воюющих странах нарастала социальная напряженность. В 1644 г. открылся конгресс в Мюнстере, где обсуждались взаимоотношения между Империей и Францией. В 1645 г. в еще одном вестфальском городе Оснабрюке началось обсуждение шведско-германских отношений. Империю, Испанию, Францию, Швецию на этих переговорах представляли крупнейшие дипломаты того времени.

Первый министр Фридриха III граф М. Траутманнсдорф, возглавивший имперскую делегацию, был убежден в необходимости скорейшего мира для Австрии и всей Империи и старался не допустить срыва переговоров. В Париже и Стокгольме пытались добиться более выгодных условий в ситуации военного превосходства. Весной 1648 г. французы и шведы, разбив баварского курфюрста Максимилиана, вступили в Австрию. Осенью того же года шведы, овладев аристократической частью Праги на левом берегу Влтавы, штурмовали чешскую столицу. Ограничивая притязания шведов и французов, Траутманнсдорф умиротворял и германских князей, а также отстаивал, насколько это было возможно, интересы австрийских Габсбургов.

Французской дипломатией на конгрессах в Вестфалии руководил кардинал Мазарини, сменивший умершего Ришелье. Его главной задачей являлось парализовать усилия Траутманнсдорфа, стремившегося внести раскол между Швецией от Францией. В Париже сочли полезным поддержать протест Бранденбурга против непомерных притязаний Швеции на территорию по южному побережью Балтики, заставив тем самым своего союзника искать содействия Франции. Вместе с тем, Мазарини рассматривал Бранденбург в качестве потенциального оппонента как Швеции, так и Империи. 24 октября 1648 г. в Мюнстере и Оснабрюке одновременно был заключен мирный договор, который вошел в историю под названием Вестфальского и подвел итог Тридцатилетней войны – первого глобального международного конфликта Нового времени.

В Вестфале были сформулированы новые юридические принципы международных отношений, в том числе важнейший из них – государственного суверенитета. Политическая самостоятельность немецких государств была закреплена, а вместе с ней – раздробленность Германии, которая продолжалась еще два столетия. Международное признание своей независимости получили Швейцарский союз, официально выведенный из состава Империи, и Республика Соединенных Провинций. Еще одним принципом в международных отношениях стало религиозное равенство. Статус официально признанной конфессии получил в Империи наряду с католицизмом и лютеранством также и кальвинизм. Церковные земли, присвоенные протестантскими князьями до 1624 г. (для Пфальца и его союзников устанавливалась дата 1619 г.) были оставлены в их распоряжении, но впредь такие захваты запрещались. Решение религиозно-церковных вопросов Вестфальским миром, при заключении которого папе в отличие от существовавшей ранее практики не было отведено никакой роли, вызвало бурю в Ватикане. Но протест папы результатов не имел. Папский престол перестал быть одним из центров европейской политики, а религиозный фактор – играть существенную роль в международных отношениях.

При решении территориальных проблем в наибольшей степени были удовлетворены требования Швеции. Она получила от Империи всю Западную и небольшую часть Восточной Померании с островами Рюгеном, Узедомом и Волином, два секуляризованных епископства – Бременское и Верденское, а также мекленбургский город Висмар. Тем самым, под контролем Швеции оказались территории, выходившие к Балтийскому и Северному морям, устья важнейших судоходных рек Везера, Эльбы и Одера и крупнейшие порты Северной Германии. Шведский король, став ленником императора, получил право посылать своих депутатов в германский рейхстаг. Окончательно разрешилось в пользу Швеции и ее соперничество с Данией за лидерство в скандинавском мире. Нанеся датчанам тяжелые поражения в новых войнах (1643–1645, 1657–1658, 1658–1660), шведская корона присоединила к своим владениям Готланд, Эзель, Муху (два последних острова были захвачены Данией в 1559 г. у Ливонского ордена), ряд норвежских областей. Особенно ценным для Стокгольма явилось присоединение датских провинций Холланд, Сконе и Блекинге на юге Скандинавского полуострова – шведы получили доступ к зундским проливам, лишив тем самым Данию монопольных позиций на балтийском пути между Восточной и Западной Европой. В середине XVII в. Швеция стала не только доминирующей силой на Балтике, но вошла в число великих европейских держав.

Франции по договору с Империей отошла большая часть Эльзаса. Через посредство мелких эльзасских князьков, которые по-прежнему считались членами Империи, Франция, как и Швеция, могла теперь «законным образом» вмешиваться во внутренние дела Германии и подрывать и без того слабый здесь авторитет императорской власти. Французская монархия также юридически закрепила за собой три лотарингских епископства – Мец, Туль, Верден, занятых ею еще в 1552 г. во время Итальянских войн. К моменту заключения Вестфальского мира Франция продолжала воевать с Испанией. Война окончилась подписанием 7 ноября 1659 г. Пиренейского мирного договора, по которому Франция получила Руссильон (на пиренейской границе), Артуа, часть Геннегау и некоторые другие земли за счет Испанских (Южных) Нидерландов. Успешное завершение Тридцатилетней войны с Испанией явилось для Франции стартом борьбы за европейскую гегемонию, а некогда могущественная испанская держава продолжала свою агонию, начавшуюся на рубеже XVI–XVII вв.

Среди германских княжеств наибольшие выгоды из войны извлек курфюрст Бранденбурга Фридрих Вильгельм Гогенцоллерн (1620–1688). Несмотря на то, что Фридрих Вильгельм не принимал активного участия в военных действиях и попеременно поддерживал то один, то другой лагерь, покровительство Франции позволило ему получить Восточную Померанию, епископства Хальберштадтское, Минденское и Камин, а также право на присоединение архиепископства Магдебургского после смерти действующего архиепископа (Магдебург был окончательно присоединен к Бранденбургу в 1680 г.). Бранденбургско-Прусское государство, освободившееся еще в 1657 г. от ленной зависимости от Польши, стало, наряду с домом австрийских Габсбургов и баварских Виттельбахов, самым крупным и влиятельным территориальным владением в Германии. Бавария утвердила за собой Верхний Пфальц, а Саксония – Лужицы. Австрийские Габсбурги не стали хозяевами Центральной Европы, но и их монархия вышла из войны окрепшей.

Таким образом, Вестфальский мир не только изменил политическую карту континента, но и заложил правовою основу международных отношений, закрепил новый баланс сил, новые внешнеполитические приоритеты и ценностные ориентиры. Был положен конец вековому периоду острого конфессионального противостояния. Договоры в Мюнстере и Оснабрюке, став юридической основой для всех последующих межгосударственных соглашений вплоть до Великой Французской революции, создали прочную систему международных отношений, получившую название Вестфальской.

§ 2. Консолидация и кризис Вестфальской системы международных отношении (середина XVII – конец XVIII вв.)

Характер международных отношений во второй половине XVII–XVIII вв.

Распад лагеря Контрреформации, возглавлявшегося испанскими и австрийскими Габсбургами, а также крах идеи возрождения «универсальной» христианской империи деидеологизировали международные отношения. И хотя рецидивы религиозного обоснования некоторых внешнеполитических акций отдельных государств имели место в XVIII в., идеологические мотивы внешней политики потеряли прежнее значение. Планы создания вселенских монархий уступили место стремлению ведущих государств к преобладанию на региональном уровне. Внешнеполитические цели стали более реалистическими, коалиции держав строились теперь на светской, а не на религиозной основе.

Мир 1648 г. привел к формированию первой модели международных отношений, которая получила название Вестфальской, и просуществовала почти полтора века, вплоть до Великой Французской революции. Претерпевая довольно серьезные изменения в течение своего существования, эта модель не только структурировала межгосударственные отношения, но и меняла их характер, привнося новые тенденции. Бессистемность дипломатических взаимодействий, имевшая место до середины XVII в., сменилась известной стабильностью и предсказуемостью. Во второй половине XVII–XVIII вв. заметно расширилась география международных отношений европейских стран. Вестфальская модель, поначалу включавшая в свою орбиту влияния лишь Западную и Центральную Европу, позже интегрировала в сферу своего действия Восточную Европу, Россию, Средиземноморье, Северную Африку, Вест-Индию. Таким образом, система международных отношений являлась в основе своей европоцентристской – перераспределение баланса сил происходило прежде всего в Европе, которая выступала центром этой системы.

Модернизация европейского общества, в свою очередь, придала решающий импульс оформлению устойчивых национальных государств. Эти факторы серьезно видоизменили характер межгосударственных отношений. После победы буржуазной революции середины XVII в. в Англии на международной арене взаимодействовали уже две группы государств, представлявшие разные социально-политические системы: молодые капиталистические страны (Голландия и Англия) и феодальные (дворянские) государства. Правящие круги раннебуржуазных стран привносили в международные отношения новые мотивы и интересы – борьбу за рынки, контроль над торговыми путями и морскими коммуникациями, за роль «морских извозчиков» и посредников в финансовых и торговых операциях. В этом были прямо заинтересованы также верхушечные слои буржуазии и значительная часть дворянства абсолютистских монархий, что оказывало влияние на политику их правительств. Последние, исходя из собственных целей, пытались в определенной степени отстаивать внешнеполитические интересы «своей» буржуазии. В межгосударственных отношениях на первый план вышло торгово-экономическое противоборство, прежде всего, раннебуржуазных Голландии и Англии с феодально-абсолютистскими Францией и Испанией, а также каждой из названных стран друг с другом.

С середины XVII в. неуклонно возрастало хозяйственное значение заморских владений Голландии, Англии и Франции (именно тогда эти страны превратились в крупные колониальные империи), поэтому эксплуатация колоний становилась экономически более выгодной, чем захват испанских кораблей и присвоение вывозимых ими из Нового Света несметных богатств. Теперь «война на море» приобретала характер ожесточенной борьбы за новые колониальные территории и перераспределение заморских владений между Англией, Францией и Голландией и их расширение за счет колоний слабеющих Испании и Португалии. Колониальный фактор приобрел столь важное значение в европейской политике, что часто военные конфликты на территории Европы завершались подписанием мирного договора, который содержал пункты относительно колониальных владений, а результаты морских войн вдалеке от Старого Света изменяли расстановку политических сил на континенте.

В XVII–XVIII вв. централизованные государства-нации заняли ведущее место в международных отношениях, став их главным действующим лицом и одновременно основным элементом. Именно такие государства – Франция, Швеция, Голландия, Англия, а позже в их состав вошли Россия и Пруссия, – составили опору Вестфальской системы. Средневековые конгломераты, вроде Священной Римской империи, Речи Посполитой, Османской империи, с их слабеющими внутренними связями и растущими противоречиями, вынуждены были шаг за шагом отступать перед натиском крепнущих соседей. Одновременно шло формирование осознанных, долгосрочных государственных интересов, борьба за реализацию которых превращается в главную силу развития международных отношений. Еще политические мыслители в XVI – первой половине XVII вв. (Н. Макиавелли, Ж. Воден, Г. Гроций, Т. Гоббс), развивая идею государства как высшего начала, принципом политики провозгласили служение государственному интересу. Этот «интерес» выглядел, как правило, достаточно просто: борись за новые территории и укрепляй границы. Именно к этому призывал кардинал Ришелье, который и ввел в оборот понятие «государственные интересы». Лишь в XVIII в. стало возможным говорить о формировании относительно целостной концепции государственных интересов ведущих держав. Однако идея преемственности внешней политики при смене у кормила правления монархов еще не была установившейся практикой. Исключение составляла Англия, где окончательно закрепившееся в результате «Славной революции» 1688 г. господство парламента в политике облегчало правительству осуществление необходимого внешнеполитического курса.

В эпоху абсолютистских монархий государственные интересы представляли собой, в конечном счете, интересы господствующего класса в целом. Особое значение приобретали личные взгляды, замыслы и планы монарха, которые часто возводились в ранг государственных интересов. В известной мере на сферу межгосударственных отношений и внешнюю политику накладывались интриги фаворитов и карьеристские расчеты министров. Фаворитизм был особенно распространен во Франции. Династические мотивы, являясь привычным прикрытием борьбы за захват чужих земель, за раздел колониальной добычи, за торговое преобладание путем войн, «брачной дипломатии», использования прав наследования или ссылками на старинные права и привилегии, служили в условиях вызревавшего в недрах «Старого порядка» кризиса выражением различных социальных интересов и имели объективно разное историческое значение. Династическими мотивами обосновывались стремление к поддержанию новых буржуазных порядков и требование реставрации абсолютизма, процесс консолидации народностей в исторически устоявшихся границах и тенденции к увековечению раздробленности. Вместе с тем, в обществе возникло осознание далеко не полного тождества династических и государственных интересов. В раннебуржуазных странах это сказывалось нередко в полном или частичном отказе представительных учреждений от поддержки внешнеполитических действий продиктованных исключительно династическими соображениями. В феодально-абсолютистских странах растущее понимание такого несовпадения нашло отражение в зарождающейся просветительской теории, согласно которой монарх является лишь «первым слугой государства».

Достигнутый уровень развития общественной мысли, характер знаний и представлений о сущности государства и межгосударственных отношений создавали благоприятную интеллектуальную среду для усвоения постулата о необходимости упорядочить и регламентировать поведение государств на международной арене. Появляются новые политико-дипломатические и правовые понятия: о «политическом равновесии сил», о «естественных границах государства», о «праве войны и мира», о «свободе морей», о «незыблемости международного договора». Политики придавали этим понятиям значение международных правил, хотя они весьма часто нарушались. Именно систематичность этих нарушений при повышенной конфликтности и нестабильности тогдашних международных отношений и вызывала потребность в некой норме. Так развивались принципы и институты международного права.

Доминантой в международной жизни стала система политического равновесия сил или баланса сил, пришедшая на смену прежним концепциям христианского единства или божественного права монархов. Термин «баланс сил» появился на рубеже XV–XVI вв., когда Макиавелли сформулировал гипотезу, превратившуюся позднее в аксиому: устойчивый миропорядок может сохраняться только при примерном равенстве сил между ведущими государствами или союзом государств и недопущении чрезмерного усиления какого-либо из них. Мирные договоры 1648 г., обязав державы уважать государственный суверенитет друг друга, исходили из принципа политического равновесия. После окончания войны за испанское наследство (1701–1714) эта идея окончательно утвердилась как господствующая теория международных отношений и получила широкое применение. Ею зачастую руководствовались при решении вопросов войны и мира, при выборе союзников и заключении торговых соглашений, при урегулировании спорных династических вопросов. Система баланса сил не предполагала предотвращение войн и оправдывала те из них, которые велись, якобы, для поддержания «европейского равновесия». Функционируя нормально, эта система, согласно замыслу своих политических теоретиков, лишь ограничивала масштабы конфликтов и возможности одних государств господствовать над другими. Целью ее был не столько мир, сколько стабильность и умеренность. Особенно часто к идеи баланса сил апеллировали в Англии. Там она рассматривалась как наилучший способ сосредоточения внимания и ресурсов на завоевании торговой и колониальной гегемонии. Создавшееся равновесие сил должно было действовать автоматически, тем самым избавляя Англию от излишних расходов на поддержку континентальных союзников.

Хотя в мировой практике продолжали господствовать силовые методы решения внешнеполитических задач, интенсификация международных связей способствовала дальнейшему развитию дипломатии. Еще в XVI в. произошло оформление дипломатической службы, центральных и местных учреждений, которые обеспечивали внешнюю политику государств. Тогда же сложился более или менее прочно институт постоянного дипломатического представительства, установилась строгая дипломатическая иерархия. В XVIII в. во многих странах были созданы ведомства иностранных дел с четкой структурой и штатом чиновников, включавшем помимо дипломатов различных рангов, также переводчиков, шифровальщиков и архивистов. Значительно увеличилось число постоянных дипломатических миссий, которые обзаводились специально подготовленным персоналом. Более точно стал регламентироваться дипломатический церемониал, игравший немаловажную роль с точки зрения международных отношений. Дипломатический корпус состоял исключительно из лиц дворянского сословия, дипломаты различных стран рассматривали себя как членов своего рода закрытой аристократической корпорации и ревниво следили за поддержанием профессионального престижа. Со времен кардинала Ришелье французские методы дипломатии являлись образцом для всей Европы; до этого их диктовала итальянская дипломатическая школа. Французский язык в XVIII в. стал общепринятым дипломатическим языком, вытеснив латынь. Труд французского дипломата Ф. де Кольера «О ведении переговоров с государями» (1716) считается и в наши дни классическим пособием по дипломатии.

В абсолютистских государствах (особенно после ликвидации сепаратизма вельмож и их контактов с иностранными представительствами) информацией о ходе дипломатических переговоров владел лишь узкий круг приближенных к престолу. В раннебуржуазных государствах о том, как осуществляется внешняя политика страны, имела право быть осведомлена и верхушка правящих классов, которая, собственно, формировала общественные настроения. Это заставляло правительства и в Лондоне, и в Гааге все чаще использовать политическую пропаганду для воздействия на представительные учреждения и общественное мнение.

В период существования Вестфальской системы международных отношений главными конфликтами между европейскими государствами были: во второй половине XVII в. – претензии Франции на политическое господство в западной и центральной части европейского континента и противодействие этим претензиям со стороны коалиций стран; в XVIII в. – борьба Англии и Франции за морскую и колониальную гегемонию, Австрии и Пруссии – за преобладание в Центральной Европе, России – за выход к Балтийскому и Черному морям. К этим решающим для судеб континента противоречиям, которые нередко самым причудливым образом переплетались друг с другом, примыкал целый ряд конфликтов меньшего значения.

Завоевательные войны Людовика XIV Бурбона

Справившись с социально-политическим кризисом во время Фронды (1648–1653) и победно завершив в 1659 г. длительную войну с Испанией, французский абсолютизм вступил в самую блестящую фазу своего развития, связанную с именем короля Людовика XIV (1643–1715). Франция являлась одной из самых больших, населенных и централизованных стран Европы. Благодаря усилиям талантливого государственного деятеля Ж. Кольбера, который в середине 60–70-х гг. XVII в. сосредоточил в своих руках управление экономикой и внутренней политикой и оказывал влияние на внешнюю политику страны, во Франции была создана мощная постоянная армия, намного более многочисленная, лучше обученная и дисциплинированная, чем у любой другой европейской державы того времени. Был построен сильный военно-морской флот, хотя в количественном отношении он уступал голландскому и английскому и был укомплектован менее опытными командами. Сооружение крупного военного порта в Бресте, расположенного с наветренной стороны по отношению к английским гаваням, давала французам возможность контроля торговых путей в Атлантику и высадки десанта на западном побережье Англии и в Ирландии. В 1661 г. после смерти всесильного министра кардинала Мазарини Людовик стал править единолично. В цели Людовика, обладавшего посредственным умом, но непомерным тщеславием, входило установление гегемонии Франции в Западной и Центральной Европе, то есть те планы, которые еще недавно – в первой половине XVII в. – строили в Вене. Объектами территориальной экспансии французского короля являлись владения испанских Габсбургов – Южные Нидерланды, Франш-Конте, Ломбардия (бывшее Миланское герцогство), а также западные территории Священной Римской империи. О подобных границах для Франции – от Пиреней до Рейна – мечтал в свое время кардинал Ришелье, а еще раньше, возможно, и Генрих IV.

С середины 60-х гг. XVII в., когда Людовик XIV встал на путь реализации своих замыслов, международная обстановка, казалась, им благоприятствовала. Потенциальные противники Франции были ослаблены и разобщены между собой. Все дряхлеющая Испания теряла политический престиж. В 1640 г. Португалия вернула себе независимость, и испанская монархия почти 30 лет предпринимала военные действия против нее, но так и не смогла восстановить власть над своей небольшой пиренейской соседкой, получавшей финансовую помощь из Парижа и Лондона. В 1665 г. испанский престол наследовал физически и умственно недоразвитый Карл II, которому не исполнилось и пяти лет. Его мать Мария Анна Габсбург и последующие испанские правительства проявили полную неспособность и нежелание решать государственные вопросы.

Используя условия Вестфальского договора 1648 г. Франция получила довольно широкие возможности оказывать решающее влияние на внешнюю политику германских государей. Подкуп последних Версалем сочетался с созданием в Германии региональных союзов мелких и средних князей. Наиболее крупным был Рейнский союз, имевший постоянное десятитысячное войско и свою «ассамблею» для улаживания взаимных споров. Этот союз стал главным орудием Франции в ее борьбе с Габсбургами и помощником в ее агрессии против Южных (Испанских) Нидерландов и Голландии.

В результате Тридцатилетней войны наступил новый важный этап консолидации австрийской монархии, но позиции австрийских Габсбургов в Германии ослабли. В то же время в 60-е гг. XVII в. основное внимание императора Леопольда I (1658–1705) было поглощено войной с Турцией и проблемой закрепления и фактического присоединения к Австрии областей Венгерского королевства, что вызвало серьезную оппозицию тамошнего дворянства. Реставрация Стюартов на английском престоле (с 1660 г.) и их попытки установить в стране абсолютистско-католический режим ослабили международное значение Англии. Карл II Стюарт, будучи в непрерывной ссоре с парламентом, искал помощи за границей, прежде всего у Людовика XIV. Любивший роскошь и развлечения, постоянно нуждающийся в деньгах Карл фактически состоял на жаловании у Людовика. В 1662 г. он продал Франции порт Дюнкерк во Фландрии (захваченный англичанами у испанцев в 1658 г.) официально за 5 млн ливров, но дав при этом тайную расписку в получении 8 млн, положив тем самым 3 млн в собственный карман. Подобная «финансовая дипломатия» помогла Людовику оказывать определяющее влияние на внешнюю политику Карла, что почти на 30 лет вывело Англию из активной политики на европейском континенте. Людовик убедил Карла в целесообразности для Англии вступить в союз с Португалией. Таким образом была предотвращена возможность англо-испанского альянса.

Еще одной задачей французской дипломатии было не допущение сотрудничества между Англией и Голландией. Острое торговое и колониальное соперничество между этими морскими державами вылилось в англо-голландские войны (1652–1654, 1665–1667). Противоборство с Англией побудило правящую олигархию Республики Соединенных Провинций стремиться к возобновлению былого союза с Францией. В 1662 г. был подписан договор, по которому французское королевство и Республика взаимно гарантировали друг другу свои владения. Однако франко-голландские отношения не могли быть прочными из-за желания Людовика присоединить Южные Нидерланды и введения Кольбером высокого таможенного тарифа, облагавшего ввоз голландских товаров во Францию (1667). Предложения о разделе испанских провинций в Нидерландах, делавшиеся кардиналом Мазарини еще в 1650-х гг., голландцы отклоняли, полагая, что в этом случае Франция из «доброго друга» превратится в «плохого соседа». И в дальнейшем в Гааге рассматривали возможности противодействия французским планам частичной или полной аннексии Испанских Нидерландов. В Париже недооценили способности буржуазной республики к сопротивлению – именно Голландия станет организатором всех антифранцузских коалиций.

Предлог для первой войны из четырех, развязанных Людовиком XIV, соответствовал духу времени – он был династическим. Еще при заключении Пиренейского мира 1659 г. Мазарини внес в него пункт о браке испанской инфанты Марии Терезии, дочери короля Филиппа IV, с молодым Людовиком XIV. Тем самым, в случае пресечения мужской линии испанских Габсбургов, французские Бурбоны получили бы права на престол Испании. Парируя эту угрозу, Мадрид добился отречения Марии Терезии от прав на испанскую корону, но дал вовлечь себя в ловушку, обязавшись по брачному контракту выплатить Людовику огромное приданое в 500 тыс. золотых экю. Дальновидный Мазарини понимал, что эта сумма окажется непосильной для бюджета Испании и тем самым Франция сможет, как минимум, требовать территориальных компенсаций. Так и случилось. Переход испанского престола к Карлу II (1665–1700) послужил основанием Версалю потребовать от Испании уступки Южных Нидерландов взамен невыплаченного приданого или возврата Марии Терезии (теперь уже французской королеве) права на испанскую корону. Карл был сыном Филиппа IV от второго, Мария Терезия – дочерью от первого брака, а по гражданскому праву во Фландрии (одной из областей Южных Нидерландов) дети от второго брака не наследовали имущество отца при наличие таковых от первого. Людовик придал этому правилу политическое и расширенное толкование, распространив его на престолонаследие и отнеся ко всем испанским провинциям в Нидерландах. Ввиду отказа Мадрида удовлетворить французские притязания Людовик объявил Испании войну, названную им самим деволюционной (от термина «деволюция» из фламандского наследственного права).

В мае 1667 г. Франция начала военные действия; ее войска быстро и легко оккупировали значительную часть Южных Нидерландов. Сохранявшаяся в Западной Европе после Пиренейского мира иллюзия, что Испания, несмотря на очевидный упадок ее военно-политического могущества, явится противовесом растущей агрессии Франции, и потенциально, – ведущей державой антифранцузского лагеря, теперь окончательно развеялась. Голландия и Англия поспешили закончить вторую войну между собой. Под давлением общественных настроений английский король Карл II вынужден был пойти на союз с Голландией, к которому обещанием субсидий побудили присоединиться также и Швецию. Так называемый Тройственный союз решил выступить посредником между Францией и Испанией, а в случае отказа Людовика XIV от переговоров, объявить ему войну. Испания, со своей стороны, соглашалась признать независимость Португалии. Людовик, затаив злобу на, как он считал, предательство «неблагодарной республики торговцев селедкой», направил в феврале 1668 г. армию под командованием принца Конде в Франш-Конте. Тем не менее, Людовик, неожиданно для себя столкнувшись с коалицией европейских держав, которые еще недавно были союзниками Франции по антигабсбургской борьбе, решил пойти на дипломатические переговоры. По Аахенскому миру, подписанному 2 мая 1668 г., Франция отдавала Испании захваченный Франш-Конте, удержав за собой оккупированные ею пограничные земли со значительным числом городов-крепостей Фландрии и Геннегау.

Главной заботой французской дипломатии, занявшейся подготовкой новой войны, на этот раз с Голландией, стал подрыв возобновленного в январе 1670 г. Тройственного союза. Несмотря на продолжающееся соперничество между морскими державами, Англию и Голландию объединяло стремление ни в коем случае не допустить, чтобы побережье Фландрии оказалось в руках Людовика XIV. В Лондоне и тогда, и в последствии не сомневались, что переход этих районов под власть Франции, соответственно и контроль над проливами Па-де-Кале и Ла-Манш, дал бы ей возможность в любой момент угрожать высадкой десанта на Британские острова. В Гааге, в свою очередь, перспективу присоединения Южных Нидерландов к Франции и возрождения в ее руках Антверпена в качестве порта мирового значения, соперничающего с Амстердамом, рассматривали не только как препятствие для мореплавания Голландии, но и угрозу потери ею государственного суверенитета. Самым слабым звеном Тройственного союза являлась английская монархия. Тяготясь сотрудничеством с голландскими кальвинистами и завися от финансовой поддержки Людовика XIV, Карл II, участвуя в Тройственном союзе, хотел продемонстрировать Версальскому двору свою ценность как будущего союзника. Французский и английский монархи вели шифрованную переписку через сестру Карла принцессу Генриетту, которая была замужем за братом Людовика. 1 июня 1670 г. во время визита Генриетты в Дувр в тайне от парламента и большинства министров был подписан договор. Дуврский договор содержал, в частности, обязательство Карла начать войну с Голландией, а Людовика – выплатить Карлу 150 тыс. фунтов стерлингов и по 225 тыс. ежегодно в течение военной кампании. Шведское правительство в обмен на солидную денежную субсидию тайно согласилось выйти из Тройственного союза. Впечатляющие успехи французской дипломатии закрепили обещания: германского императора – сохранять нейтралитет, кельнского архиепископа – пропустить через свои владения французские войска для нападения на голландцев, баварского курфюрста – перейти на сторону Людовика.

Весной 1672 г. Франция и Англия начали войну против Голландии на море, а летом французская армия, руководимая первоклассными полководцами А. Тюренном и принцем Конде, вторглась на ее территорию и стала угрожать Амстердаму. Голландское командование пошло на отчаянный шаг: были открыты плотины, и море, затопив часть страны, создало непреодолимое препятствие на пути наступавших французов. Адмирал М. Рейтер, оставив небольшую эскадру для отвлечения французов, направил главные удары против более сильного английского флота и сумел полностью обеспечить безопасность нидерландского побережья. Центр войны был перенесен в прирейнские области Германии, где французские войска применили принцип «выжженной земли», произведя страшную резню и опустошения среди мирного населения Пфальца. Крупные силы были направлены Людовиком и во владения испанской короны – Южные Нидерланды, Франш-Конте и на Сицилию. Против Франции начала формироваться новая коалиция в лице Голландии, Испании, Австрии, Бранденбурга, в то время как созданная Людовиком группировка разваливалась. Кельн и Мюнстер вышли из войны. Отсутствие успехов на море, установление голландцами связей с оппозиционными кругами в Англии, которые опасались последствий союза с Францией и принудили Карла II Стюарта подписать в феврале 1674 г. сепаратный мир с Гаагой. Позже, в конце 1677 г., английский парламент заставил Карла вступить в союз с Голландией. Формально новый договор, как и заключенное за десять лет до того соглашение, был направлен на то, чтобы добиться мира между Испанией и Францией. Но теперь договор предусматривал совместные вооруженные действия союзников против той страны, которая откажется от подписания мира, а ею могла быть только Франция. Правда, Людовику удалось вовлечь Швецию в войну с Бранденбургом в Померании. Бранденбургский курфюрст Фридрих Вильгельм перебросил свою армию с Рейна на восток и разбил шведов при Фербеллине (1675). Удачные военные действия против Швеции вела и Дания на юге Скандинавского полуострова.

Сложившаяся для Людовика неблагоприятная международная ситуация заставила его пойти на заключение мира с Гаагой, с условиями которого были вынуждены согласиться все другие воевавшие страны. В 1678–1679 гг. в Нимвегене была подписана целая серия мирных договоров. Франция освободила территорию Голландии, но получила «возмещение» за счет Испании – Франш-Конте, несколько новых анклавов в Южных Нидерландах, а также графство Шароле (земли последнего, находясь в границах Франции и под ее суверенитетом, еще в 1493 г. в качестве части «бургундского наследства» Карла Смелого перешли к австрийским Габсбургам, а с 1544 г. – испанской короне; к началу войны 1672–1678 гг. Шароле как самоуправляющаяся провинция сохранила лишь остатки былой самостоятельности). На территории Империи, в Рейнской области, Франция удержала за собой Альт-Брейзах и Фрейбург. Швеция вернула свои южно-скандинавские провинции, а также владения Померании, кроме небольшой их части, отошедшей к Бранденбургу.

В ожидании новой благоприятной возможности для захвата Южных Нидерландов Версаль под различными юридическими предлогами принялся присоединять пограничные с Францией феодальные держания и города в Рейнской области, принадлежавшие Германии и Испании. В 1681 г. французскими войсками был аннексирован центр провинции Эльзас – город Страсбург, а в 1684 г. – герцогство Люксембург, входившее в состав нидерландских владений испанской короны. Беспомощность Мадрида и трудности, которые испытывал император Леопольд I на Востоке, вынудили Испанию и Империю подписать 15 августа 1684 г. в Регенсбурге соглашение с Францией, признав ее захваты. Регенсбургский договор стал вершиной могущества Франции в Европе и успехов Людовика XIV.

Гегемонистская политика французского короля, выражавшего теперь претензии на корону Священной Римской империи, несла прямую угрозу не только вражеским, но и нейтральным и союзным Франции странам. Голландская республика в лице своего статхаудера Вильгельма III Оранского (1672–1702) вновь выступила инициатором создания очередной антифранцузской коалиции. Именно Вильгельм настоял в 1672 г. на прорыве плотин, не допустив таким образом захвата Амстердама французами, а затем добился формального военного союза с обеими габсбургскими монархиями и подписал мир с Англией. Крупный политический деятель, исключительно целеустремленный и искусный дипломат, Вильгельм сразу же после Нимвегенского мира развил энергичную деятельность по изоляции Франции. В его переписке с императором и бранденбургским курфюрстом разворачивались широкие планы совместной борьбы против Людовика XIV. Крупным успехом голландского статхаудера явилось заключение им союза с давнишним «другом» Франции – Швецией (1681). Со своей стороны шведский министр иностранных дел, трезвомыслящий дипломат, Оксеншерна считал, что при создавшейся обстановке Швеции следует идти в союзе с морскими державами, заинтересованными в ослаблении Франции, попытки которой подчинить себе Голландию, державшую в своих руках шведский экспорт опасны для скандинавского королевства. Вместе с тем, Оксеншерна хотел использовать англо-голландское соперничество в целях достижения наивыгоднейших условий для шведской торговли. Перелом в политике Копенгагена и шведско-голландский союз заметным образом сказались на расстановке фигур на шахматной доске европейской дипломатии. В 1686 г. на базе противодействия планам французского короля оформилась так называемая Аугсбургская лига, куда, помимо Голландии и Швеции, вошли Испания, Австрия, Бавария, Саксония, Пфальц. Лигу тайно поддерживали папа и итальянские государства.

Однако без присоединения к коалиции Англии с ее флотом реальный отпор Людовику XIV был вряд ли возможен. Английская буржуазия, начинавшая видеть именно во Франции, а не в Испании и в Голландии, своего главного торгового конкурента и политического соперника, все более проникалась антифранцузскими настроениями. Но Карл II и унаследовавший корону в 1685 г. его брат Яков II искали как раз в дружбе с Францией противовес парламенту и буржуазной оппозиции. Внешнеполитический курс Стюартов послужил одной из предпосылок «Славной революции», когда на английский престол был возведен Вильгельм III Оранский, главный организатор Аугсбургской лиги (Англия и Голландия обрели, таким образом, единого правителя). Переворот 1688 г. исключил возможность проведения королевскими министрами внешней политики, не соответствующей воле парламента. Отныне парламент поддерживал правительственный курс путем выделения нужных финансовых средств на его осуществление. Внешняя политика Англии приобрела определенность, ее роль в системе европейских государств резко возросла. Естественно, что новый король стремился добиться прочного включения Англии в антифранцузскую коалицию, что и произошло в 1689 г. Версаль в вопросе об английском престолонаследии потерпел серьезнейшее поражение. Лишившийся же короны Яков II бежал во Францию, где Людовик XIV принял его как законного монарха, свергнутого «узурпатором Англии», т. е. Вильгельмом Оранским, и в будущем предпринял несколько безуспешных попыток произвести вторичную реставрацию Стюартов.

Между тем еще в сентябре 1688 г. войска Людовика XIV вторглись в Рейнскую область. Члены Аугсбургской лиги один за другим выступили против Франции, которая вступила в войну с мощной коалицией держав, оказавшись в состоянии полной международной изоляции. Военные действия велись в Западной Германии, Южных Нидерландах, Северной Италии, Каталонии. Оставаясь победителями на суше, французы терпели поражения на море. При общем истощении соперников осенью 1697 г. в Рисвике был заключен мир. Результаты девятилетней войны не удовлетворили ни одну из враждующих сторон. Франция была вынуждена вернуть союзникам почти все захваченные ею с 1678 г. территории (кроме Страсбурга и эльзаских земель, а также нескольких анклавов в Южных Нидерландах и Каталонии), Людовик – пойти на унизительное для себя признание Вильгельма III королем Англии.

Рисвикский мир заключался в условиях, когда вся европейская дипломатия была озабочена уже другой проблемой, имевшей не только европейскую, но и мировую значимость. В Европе более 30 лет, едва ли не с момента вступления на престол Испании Карла II, ждали его кончины. Болезненность и бездетность Карла рисовали перспективу раздела испанского наследства, самого богатого из всех, когда-либо существовавших – короны Испании, ее европейских владений и огромной колониальной империи. Претендентами на испанский трон выступали французские Бурбоны и австрийские Габсбурги. Людовик XIV опирался на брачный контракт с Марией Терезией и родство собственных потомков с Филиппом IV. Император Леопольд I, женатый на другой дочери Филиппа IV и сестре Карла II Маргарите Терезе, отстаивал интересы своих наследников. Еще в 1668 г. между Людовиком и Леопольдом был заключен договор о разделе испанских владений. Эта же тема обсуждалась в переписке Людовика и Карла II Стюарта. После Рисвикского мира начались переговоры между двумя смертельными врагами – Людовиком и Вильгельмом Оранским, результатом которых явились два англо-франко-голландских договора о разделе испанского наследства (1698, 1700).

При испанском дворе также шла ожесточенная борьба по вопросу о будущем наследнике престола между профранцузской и проавстрийской группировками. «Французская партия» рассчитывала использовать для вербовки своих сторонников главным образом золото Версаля, особенно после смерти первой жены Карла II Марии Луизы Орлеанской (1689); «австрийская» – опиралась на поддержку второй жены короля Марии Анны Пфальц-Нойбургской (она была сестрой императора Леопольда I). В самый последний момент победила «французская партия». Умирающий Карл II – последний представитель старшей линии испанских Габсбургов – завещал корону Испании со всеми ее владениями французскому претенденту, но все же не сыну Людовика XIV (дофину Франции), а его второму внуку Филиппу Анжуйскому, с тем, чтобы испанская и французская короны никогда не соединились в лице одного монарха. При этом в Мадриде, избежать бесславного конца некогда могущественнейшей державы, считали, что представитель австрийских Габсбургов на испанском престоле, в лучшем случае, мог бы обеспечить ему лишь итальянские владения (Милан, Неаполь, Сицилию); напротив, Франция, учитывая ее центральное географическое положение и наличие сильной армии и флота, была в состоянии помочь своему претенденту сохранить все земли испанской монархии.

1 ноября 1700 г. скончался Карл II, а в начале следующего года в Мадрид в сопровождении свиты французских военных и гражданских чинов прибыл бурбонский принц, провозглашенный испанским королем Филиппом V (1700–1724). Конечно, ни одна из европейских держав не была склонна примириться со случившимся: дело шло не только о явном сдвиге в европейском балансе сил в пользу Франции, но фактически о ее мировой гегемонии. В Англии и Голландии больше всего беспокоились относительно неясной судьбы испанских колониальных владений в Новом Свете. Но ни английская Палата общин, ни нидерландские Генеральные штаты не желали новой войны с Францией с неизбежными в таком случае расходами и нарушением торговли. Хотя и крайне неохотно, Лондон и Гаага признали Филиппа королем Испании. Казалось, что Версальский двор ценой второстепенных уступок, с помощью представившихся дипломатических возможностей сможет предотвратить общеевропейскую войну. Но неуемное честолюбие Людовика XIV взяло верх. Пренебрегая завещанием Карла II и своими договоренностями с Вильгельмом III и Леопольдом I, французский король особой грамотой признал права Филиппа V на престол Франции и, ссылаясь на «неопытность» внука в государственных делах, стал от его имени управлять Испанией. Всем испанским губернаторам и вице-королям в колониях было предписано выполнять указы Людовика XVI как «старшего» государя. Привилегии английских и голландских купцов в испанских владениях были отменены. В Милан и Южные Нидерланды вступили французские войска. Когда в сентябре 1701 г. умер Яков II, Людовик в полном противоречии с Рисвикским договором признал его сына английским королем. Этот явный вызов правящей элите Англии явился каплей, переполнившей чашу их терпения: парламент вотировал субсидии на войну.

Вильгельм Оранский вновь стал «душой» новой антифранцузской коалиции, которая выдвинула своего претендента на испанский престол – второго сына германского императора эрцгерцога Карла. Постепенно к этой коалиции, получившей название «Великий союз», примкнули почти все имевшие политический вес западноевропейские государства. Причем в рядах неприятельских армий против Франции дрались целые полки изгнанных или бежавших из этой страны после отмены Нантского эдикта (1685) гугенотов. В числе врагов Франции был и бранденбургский курфюрст Фридрих III. За предоставление в распоряжение Леопольда I 8 тыс. солдат и обещание восстановить в стране католичество (которое так и не было выполнено) Фридрих добился в 1701 г. согласия императора на титул короля Пруссии. Людовик XIV тоже заручился помощью нескольких государств. Однако по мере успехов врагов Людовика союзники один за другим покидали его, как это сделал архиепископ Кельна, заявив о своем нейтралитете, либо переходили в неприятельский лагерь, как король Португалии и герцог Савойский. Курфюрст Баварии вынужден был искать убежище во Франции. Защита трона Филиппа V поглотила значительно больше французских войск и материальных средств, чем можно было получить помощи от Испании: в самой Испании насчитывалось не более 7 тыс. солдат, столько же находилось в Южных Нидерландах, а от ее военного флота осталось всего 15 судов, частью недееспособных. Не оправдались расчеты Людовика на широкое использование потенциально обширных испанских ресурсов – население Фландрии и Милана враждебно встретило французскую оккупацию.

Военные действия развернулись в Нидерландах и пограничных с нею районах Германии, на Аппенинском и Пиренейском полуостровах. Причем, в то время, как шла война за испанское наследство (1701–1714), в Северной и Восточной Европе бушевала другая война – Северная (1700–1721). События этих крупных вооруженных конфликтов практически не пересекались, но их совпадение во времени не позволило Швеции принять участие в войне за испанское наследство, а западным странам ввязаться в Северную войну.

Первоначальные успехи французских армий под командованием опытных полководцев Ш. Катина, Л. Виллара, Л. Вандома сменились годами поражений и неудач. В 1703 г. между Англией и Португалией были заключены военно-политический союз и торговое соглашение. Португалия оказалась на столетия тесно связанной с Англией. В том же году эрцгерцог Карл прибыл в Лиссабон и, провозгласив себя испанским королем, объявил войну Филиппу V. Португальская столица была превращена в базу английского флота для операций в Атлантике и Средиземноморье. В 1704 г. английский флот бомбардировал Гибралтар и, высадив десант, захватил эту испанскую крепость – «ключ» к Средиземному морю. Вскоре англо-австрийские войска высадились в Барселоне, Валенсии и Малаге и заняли значительную часть Испании. На некоторое время Мадрид оказался в руках союзников. Правда, после победы при Альмансе (25 апреля 1707 г.) Валенсия и Арагон были отвоеваны Филиппом V, а в 1710 г. французский маршал Вандом занял Мадрид и завершил разгром австрийских войск, чем помог Филиппу утвердиться, наконец, в своем новом отечестве.

Наступление французов в Юго-Западной Германии было быстро остановлено. В Баварии в сражении при Бленхейме 13 августа 1704 г. англо-голландские полки под командованием герцога Д. Мальборо, соединившись с австрийцами во главе с принцем Е. Савойским, разбили франко-баварскую армию маршала А. Таллара, который был взят в плен. В 1707 г. французские войска были полностью изгнаны из Италии армией Савойского, а в 1708 г. после поражения от Мальборо при Ауденарде (11 мая) – из Южных Нидерландов. Дело дошло до вторжения коалиционных сил в пределы Франции и даже появления их разъездов в окрестностях Версаля. 11 сентября 1709 г. при селении Мальплаке (в Геннегау) произошло сражение между французской и австро-англо-голландской армиями. Такой кровавой битвы в Европе не было потом еще на протяжении целого столетия. С обеих сторон приняло участие свыше 200 тыс. человек и действовало 300 орудий. Потери союзников (около 30 тыс.) были вдвое большими, чем у французов; при этом голландские полки потеряли четыре пятых своего состава.

Хотя сражение при Мальплаке дало Людовику XIV столь необходимую ему передышку, положение Франции представлялось безнадежным. Казна была пуста. Армию нечем было не только оплачивать, но даже кормить. Внутри страны, истощенной еще прежними войнами, царил голод, и не было судов для доставки зерна из портов Леванта и Африки. Переплавка золотой королевской посуды на деньги дала ничтожно мало. Попытки французской дипломатии нащупать почву для компромиссного мира (они уже делались с 1706 г.) оставались безуспешными. «Великий союз», тоже истощенный войной, все же не спешил с заключением мира и выдвигал жесткие для французской короны требования. К 1710 г. Людовик был уже готов согласиться и на такое унижение, как выплата денежных субсидий на содержание войск, которые будут сражаться против его внука, если Филипп не захочет отречься от испанского престола. Но изменение международной обстановки повлияло на соотношение сил воюющих сторон.

Полной неожиданностью для Европы оказалось сокрушительное поражение Швеции от России летом 1709 г. под Полтавой. Осенью того же года была восстановлена антишведская коалиция. Баланс сил в Восточной Европе разом изменился. В резком усилении России в Прибалтике Лондон увидел прямую угрозу своим интересам; там были крайне обеспокоены и возможностью выхода германских государей со своими войсками из войны за испанское наследство для участия в Северной войне на стороне России. Английская дипломатия пустила в ход все средства для усиления проявившихся разногласий в лагере противников Швеции, и ее первоочередная задача состояла теперь в том, чтобы не допустить перенесения Северной войны в Германию. С этой целью в марте 1710 г. в Гааге был подписан «Акт о северном нейтралитете». В то же время английские политики считали активное вмешательство в Северную войну преждевременным и опасным, пока не будет достигнуто примирение с Францией. На парламентских выборах в ноябре 1710 г. победили тори, опиравшиеся на среднее и мелкое дворянство, среди которых война не была популярна из-за связанного с нею роста налогов. Удвоился и государственный долг Англии. Лидер прежнего вигского кабинета и герой многих военных кампаний герцог Мальборо был снят с поста главнокомандующего и отдан под суд за казнокрадство. Считая необходимым прекратить войну, в январе 1711 г. новое правительство вступило в тайные переговоры о мире с Людовиком XIV. А вскоре произошло событие, которое привело к фактическому расколу «Великого союза». В апреле 1711 г. умер бездетный император Иосиф I, наследовавший корону от своего отца Леопольда I. Германский трон, как и династические земли Габсбургов, достались его младшему брату, тому самому эрцгерцогу Карлу, которого союзники прочили на испанский престол, и теперь ставшему императором Карлом VI (1711–1740). Возникла угроза объединения Империи и Испании под одной короной, как это уже произошло в первой половине XVI в. во времена Карла V Подобная перспектива была опаснее уже являвшегося эфемерным французского могущества. В сепаратные переговоры с Францией и Испанией вступили и другие участники антифранцузской коалиции, включая Австрию; причем все державы нарушали свои взаимные обязательства.

С января 1712 по февраль 1715 г. в голландском городе Утрехте проходил международный конгресс. Одновременно с открытыми переговорами французы продолжили тайные контакты с англичанами. В июле 1712 г. Франция и Англия заключили перемирие; дипломатические отношения между ними были восстановлены. После этого французы без особого труда добились принятия на конгрессе мирных предложений, заранее согласованных ими с англичанами. 17 апреля 1713 г. Франция подписала мирные договоры с Англией, Голландией, Пруссией, Португалией и Савойей. Допущенная к участию в конгрессе позже Испания заключила в 1713–1715 гг. собственные договоры со своими противниками в войне. Карл VI, недовольный размерами предлагаемых ему территорий, отозвал своих представителей из Утрехта. Однако упорство императора было поколеблено военными успехами французов на Рейне летом 1713 г., а также опасениями за судьбу Южных Нидерландов, попавших в руки его бывших союзников – голландцев, и он был вынужден согласиться на открытие переговоров на основе отвергнутых им в Утрехте французских предложений. 7 марта 1714 г. в немецком городе Раштатте между Францией и Австрией был заключен мирный договор (подписан от имени Людовика XIV маршалом Вилларом, от имени Карла VI – принцем Савойским). В том же году, 7 сентября, условия Раштаттского договора утвердила без изменений конференция германских государств в Бадене (Швейцария).

Договоры, подписанные в Утрехте и Раштатте, имели огромное значение для развития системы международных отношений. Престол Испании был закреплен за Филиппом V (что положило начало испанской ветви Бурбонов), но с обязательством никогда не соединять короны Испании и Франции в одном лице. Заокеанские колонии оставались за Испанией, но она потеряла практически все свои европейские владения. После Утрехтского мира Испания оказалась надолго втянутой в русло французской политики. Людовик XIV отказывался от поддержки свергнутой в Англии династии Стюартов. За Францией сохранились территории, закрепленные за ней по Вестфальскому, Нимвегенскому и Рисвикскому мирным договорам, но она должна была отдать города, захваченные на правом берегу Рейна, разрушить свои прирейнские укрепления, а также срыть укрепления фламандского порта Дюнкерка. Вместе с тем, Франция поплатилась незначительными отрезками своей земли в пользу Габсбургов (во Фландрии). Наибольшие потери она понесла в Новом Свете: Португалии были уступлены земли в Южной Америке в долине р. Амазонки, Англии – Акадия (Новая Шотландия), обширные территории к северу от реки Св. Лаврентия вокруг Гудзонова залива, о. Ньюфаундленд. В результате войны за испанское наследство Франция фактически лишилась своего политического преобладания на европейском континенте, ее морская и колониальная мощь оказалась подорванной. Англия, наоборот, оттеснив Голландию, выдвигалась на ведущие позиции в международной торговле, мореплавании, колониальной экспансии. Кроме североамериканских колоний Франции, Англия получила от Испании о. Менорку в Западном Средиземноморье и Гибралтар, который стал не только важнейшей военно-морской базой англичан, но и опорой для английского купечества в средиземноморской и левантской торговле. Англия получала также особые права в торговле с Испанией и ее колониями, включая так называемое асиенто – монополию на продажу африканских рабов в испанских колониях Америки (в 1701–1713 гг. этим правом владела Франция). Для Голландии потери, понесенные в войнах с Францией, оказались гораздо ощутимее полученных выгод. Еще англо-голландские войны 50–70-х гг. XVII в. серьезно ослабили экономику Соединенных Провинций. Начиная с 1688 г., когда Вильгельм Оранский стал одновременно английским королем, Голландия все чаще стала выступать в роли младшего партнера Англии. После Утрехтского мира Голландия, окончательно утратив статус великой военной и морской державы, перестала играть активную роль в международной жизни.

Итогом Раштаттского договора было значительное территориальное расширение и политическое усиление Австрийской монархии. Габсбурги присоединили к своим владениям Южные Нидерланды, Ломбардию, Мантую, Область Президии (в Тоскане), о. Сардинию, Неаполитанское королевство. В Модене воцарились герцоги из дома Габсбургов. Спустя несколько лет австрийцы обменяли Сардинию на о. Сицилию (в 1713 г. ее получила Савойя), который, как и Неаполь, они сумели удержать в своих руках лишь до 1735 г. Но северные и центральные части Италии попали в политическую и экономическую зависимость от Австрии. Пруссия приобрела большую часть Южного Гельдерна и Невшатель на Нижнем Рейне и Эмсе. Сумела извлечь пользу из войны за испанское наследство и Савойя, которая еще со времени мира Като-Камбрези (1559) была, не считая Венеции, единственным итальянским государством, проводившим самостоятельную и, притом, успешную политику: савойские герцоги, лавируя между претендентами на господство на Апеннинах, добивались расширения своих владений. По Утрехтсткому и Раштаттскому договорам Савойя получила Монферрато, некоторые районы в Ломбардии и Сицилию, а ее правитель – титул короля. После состоявшегося обмена между Савойей и Австрией средиземноморскими островами (1720) на карте Европы появилось Королевство Сардиния, которое в дальнейшем играло видную роль в политических судьбах итальянских государств.

Балтийская проблема

Воспользовавшись ослаблением Речи Посполитой в результате национально-освободительной борьбы украинского и балканского народов и понесенных ею в начавшейся в 1654 г. войне с Россией поражений, войска шведского короля Карла X Густава Пфаль-Цвейбрюкена в 1655–1656 гг. оккупировали почти всю Польшу, а также часть Литвы и Белоруссии. Впервые в европейской международной политике шведской дипломатией был поставлен вопрос о разделе Речи Посполитой, которая из субъекта этой политики стала превращаться в ее объект. Вспыхнула первая Северная война (1655–1660). Кроме Швеции, России, Речи Посполитой, на разных фазах в войне приняли участие Австрия, Бранденбург, Гольштейн-Готторп, Трансильвания и поддерживаемая голландским флотом Дания. При посредничестве Франции, выступившей в защиту своего союзника Швеции, в 1660 г. в Оливском монастыре, близ Гданьска, между Швецией, с одной стороны, и Речью Посполитой, Австрией и Бранденбургом – с другой, был подписан мирный договор. Шведская корона закрепила за собой Лифляндию с устьем Даугавы и Ригой, и ей были возвращены владения в Померании, занятые австро-бранденбургскими силами. Речь Посполитая сохранила за собой Латгалию (юго-восточную часть Лифляндии), но ее король Ян II Казимир отказывался сам и от имени своих потомков от претензий, которые он как представитель старшей линии династии Ваза имел на шведский престол. Герцог Гольштейн-Готторпа (союзник Швеции) получил верховные права на Шлезвиг. По Роскильдскому (1658) и Копенгагенскому (1660) договорам с Данией Швеция получила южно-скандинавские области – Холланд, Сконе, Блекинге. Наконец, в 1661 г. Швеция и Россия в местечке Кардисы близ Юрьева (Дерпта) заключили «вечный мир», восстанавливавший русско-шведскую границу.

Северная война не привела к каким-либо существенным изменениям границ в Прибалтике. Швеция утвердила свое лидерство в скандинавском мире и оставалась доминирующей силой на Балтийском море. Ее военный престиж был чрезвычайно высок – неслучайно во время войн Людовика XIV враждующие страны добивались привлечения скандинавского королевства на свою сторону. Со смертью в 1660 г. Карла X Густава эпоха завоевательных войн Швеции кончилась. В Стокгольме, желая сохранить достигнутое положение, стремились жить в мире с соседями. Однако эта внешнеполитическая линия была резко изменена Карлом XII (1697–1718).

Превращение Балтийского моря в «шведское озеро», контроль шведами торговли на нем нарушали жизненные интересы целой группы стран. Для России со времени подписания с Швецией Столбовского договора (1617) одной из главных внешнеполитических задач являлось возвращение русских территорий на побережье Финского залива (Ижоры, ставшей шведской провинцией Ингерманляндия) как непосредственного выхода к морю. Речь Посполитая не желала примириться с потерей Лифляндии, Дания – с южной частью Скандинавского полуострова. При этом в Копенгагене наметили для захвата владения в Шлезвиге герцога Фридриха Гольштейн-Готторпского, женатого на сестре шведского короля Карла XII. Бранденбургские курфюрсты мечтали получить шведскую часть Померании, а правители Саксонии и некоторых других немецких государств рассчитывали на какую-либо часть северогерманских владений Швеции. Новые военные столкновения Швеции с этими государствами становились неизбежными.

Восшествие на престол шестнадцатилетнего Карла XII, имевшего репутацию легкомысленного человека, не обладавшего качествами, необходимыми для государя, привело к активизации политических противников Стокгольма. Переговоры между ними о создании антишведской коалиции велись при живейшем участии известного лифляндского дворянина И. Паткуля, который после раскрытия организованного им антишведского заговора в Лифляндии бежал из страны и был принят на дипломатическую службу Саксонии. Перед саксонским курфюрстом, избранным в 1697 г. при поддержке России и Австрии королем Речи Посполитой Августом II, Паткуль развивал идею создания наступательного союза против Швеции с участием Польши, Дании, Бранденбурга и России. Согласно плану Паткуля Россия могла оказать помощь деньгами и солдатами, но нельзя было допустить, «чтобы этот могущественный союзник выхватил из-под носа жаркое и шел дальше Нарвы и Чудского озера». Между заинтересованными сторонами начались переговоры.

В августе 1698 г. во время свидания Августа II с русским царем Петром I в украинском городке Раве между ними было заключено предварительное устное соглашение о совместной борьбе против Швеции. Переговоры возобновились уже в Москве и велись в глубокой тайне. Шведские послы, приехавшие в российскую столицу за подтверждением Кардисского договора, ни о чем не догадывались. Они были приняты Петром и получили заверения в том, что царь будет соблюдать прежние русско-шведские мирные соглашения. В июле 1699 г. был подписан оборонительный договор между Россией и Данией, который предусматривал взаимную военную помощь против Швеции, а в ноябре того же года в селе Преображенском под Москвой – наступательный союзный договор между Россией и Саксонией. По условиям Преображенского договора Август, выступавший только в качестве саксонского курфюрста, должен был начать войну против шведов немедленно, а Россия – лишь после заключения мира с Турцией, с которой она находилась в состоянии войны. Обе стороны обязались не вступать в сепаратные переговоры. Будущие завоевания по окончанию войны со Швецией распределялись следующим образом: Август получал Лифляндию и Эстляндию, а Россия удовлетворялась Ижорской и Карельской землями. В декабре 1699 г. датский посланник в России в особом «артикуле» заявил о присоединении короля Фредерика IV к Преображенскому договору. Так оформился Северный союз в составе России, Саксонии и Дании. Общеевропейская обстановка благоприятствовала началу активных действий против Швеции: Франция, Англия и Голландия, имевшие со Швецией союзные договоры, не могли ей оказать помощь, поскольку готовились к войне за испанское наследство.

В начале 1700 г. Дания и Саксония открыли военный действия против шведского государства. Датчане напали на Голштинию, являвшуюся союзницей Швеции, но вскоре остановились под крепостью Тоннинген. Войска Августа II вступили в Лифляндию и осадили Ригу. 19 августа, на другой день после получения Петром I известия о заключении мира с Турцией, Россия объявила войну Швеции, и в сентябре русская армия осадила крепость Нарву на берегу Финского залива. Так началась война, длившаяся 21 год и вошедшая в историю как Великая Северная. Но уже в августе 1700 г. из нее была выведена Дания. Действия шведского короля оказались стремительными и грамотными с точки зрения военного искусства. С помощью англо-голландского флота Карл XII во главе своих войск неожиданно высадился под стенами оставшегося беззащитным Копенгагена и вынудил датчан подписать Травендальский мирный договор (между Данией и Гольштейном), по которому датское королевство обязывалось соблюдать все трактаты, заключенные со Швецией ранее, и не оказывать помощи ее противникам. Это дало возможность Карлу перебросить армию в Восточную Прибалтику. В ноябре под Нарвой он наголову разбил русские войска. Энергично начав готовиться к новой кампании, Петр I одновременно стремился упрочить отношения со своим единственным союзником – курфюрстом Саксонии. При их встрече в литовском местечке Биржи (март 1701 г.) был подтвержден Преображенский договор. В 1702 г. Карл XII, посчитав исход войны с Россией предрешенным в пользу Швеции, перенес свои главные действия против Августа. Шведы вторглись в пределы Речи Посполитой и сумели быстро овладеть Варшавой, Краковом и другими польскими городами. Август начал склоняться к сепаратному миру, но все его предложения отклонялись Карлом, продолжавшим варварски опустошать оккупированные земли. Среди влиятельных магнатских кругов Речи Посполитой произошел раскол. Собранный шведами в Варшаве в июле 1704 г. сейм объявил Августа низложенным и избрал королем познанского воеводу Станислава Лещинского. Другая, большая, часть литовской и польской шляхты считала необходимым порвать с политикой нейтралитета и искать защиты у России. В августе того же года между Речью Посполитою и Россией был подписан Нарвский союзный договор, по которому обе стороны брали обязательства совместно действовать против шведов и не заключать сепаратного мира. Август же, преследуемый Карлом, бежал в Саксонию, куда вслед за ним устремились шведы. Август капитулировал и по тайному Альтранштедтскому соглашению 1706 г. отрекся от короны Речи Посполитой и союза с Россией, сохранив Саксонское курфюршество. Одним из условий соглашения была выдача шведскому правительству Паткуля, который, формально оставаясь подданным шведского короля, в 1702 г. перешел с саксонской на русскую службу и стал выполнять отдельные поручения царя, а позднее находился при дворе Августа уже в качестве посла России. Несмотря на протест Петра I, Паткуль был выдан и казнен как государственный преступник за попытку мятежа в Лифляндии.

Северный союз распался. Речь Посполитая, хотя и подтвердила союз с Россией, однако практически никакой поддержки она оказать не могла и после 1710 г. фактически вышла из войны. Россия осталась один на один против шведов, все еще окруженных ореолом непобедимости. Вся Европа с трепетом ожидала, куда дальше из Саксонии двинется шведская армия. Французский король Людовик XIV пробовал склонить Карла XII оказать помощь Франции в Войне за испанское наследство. Англия со своей стороны направила к нему главнокомандующего и лидера вигского кабинета герцога Мальборо. Но Карл отказался вмешиваться в войну на западе континента до завершения войны на востоке. В августе 1707 г. его армия направилась к русской границе. Положение дел заставляло Петра I пытаться заручиться благожелательным посредничеством западноевропейских держав для заключения мира с Швецией на весьма умеренных условиях сохранения за Россией отвоеванного в 1702–1704 гг. побережья Финского залива. С этой целью в мае 1707 г. в Лондон прибыл русский посол в Голландии А. А. Матвеев, предложивший правительству Англии как самому влиятельному участнику «Великого союза» военные и материальные услуги России против Франции. Но в то время в Западной Европе не верили в силы России. Английские политики не хотели допускать ее в «Великий союз» и уклонились от посредничества из опасения вызвать этим недовольство шведского короля. Матвееву пришлось покинуть Лондон, не добившись успеха. Пребывание Матвеева в Англии было омрачено инцидентом, оскорбительным как для самого посла, так и для русского правительства. Поздно вечером в своей карете Матвеев подвергся нападению неизвестных лиц, жестоко его избивших, и был доставлен в долговую тюрьму под предлогом неуплаты незначительного долга английским купцам. Случившееся возмутило весь дипломатический корпус. Уже на следующий день русского посла освободили, но, не получив желаемого удовлетворения, он покинул страну, не вручив отзывных грамот и не взяв обычного королевского подарка. С большим трудом английскому правительству удалось уладить этот инцидент, а парламент при участии аккредитованных в Лондоне представителей иностранных держав принял особый закон об охране привилегий лиц дипломатического персонала, который лег в основу современного посольского права.

Тем временем 8 июля 1709 г. под украинским городом Полтавой армия Карла XII была разгромлена Петром I. В русский плен попало около 19 тыс. шведских солдат, в том числе почти все генералы. Карл вместе с перешедшим на его сторону украинским гетманом И. С. Мазепой (в 1654 г. произошло присоединение Левобережной Украины к России), бежали на территорию Турции. Полтавская победа перевернула всю политическую обстановку в Европе. Международный авторитет России поднялся на небывалую высоту. Державы-участники «Великого союза» и Франция стремились теперь привлечь Россию на свою сторону. Ход Северной войны был в корне изменен, Северный союз – восстановлен. Из рядового участника союза, каким Россия была вначале войны, она превратилась в его руководящую силу. Антишведская коалиция расширилась – теперь многие хотели урвать свою долю в наследии рушившейся шведской державы, использовав военные успехи русских. Северная война приобрела общеевропейское значение.

26 июля 1709 г. в Кельне Саксония, Дания и Пруссия заключили антишведское соглашение. Спустя две недели в Дрездене союз между Саксонией и Россией был возобновлен, а в октябре – между Данией и Россией. В том же месяце Петр I прибыл в Торунь, где встретился с Августом II. Результатом переговоров стало подписание двух соглашений, уточняющих и расширяющих достигнутые в Дрездене договоренности. Было решено, в частности, что территориальные приобретения Августа будут ограничены одной Лифляндией, а к России перейдет, кроме Ингерманляндии, Эстляндия. 21 октября 1709 г., на следующий день после заключения Торуньских союзных договоров, Россия присоединилась к Кельнскому соглашению. В 1714 г. был заключен союзный договор между Россией и Пруссией, по которому прусский король Фридрих Вильгельм I получил гарантию на передачу ему порта Штеттина в Померании, а в ответ обязался признать все прибалтийские завоевания Петра I (в конце 1690-х гг. бранденбургский курфюрст вел переговоры с будущими членами Северного союза, но предпочел участвовать в готовящейся войне за испанское наследство, за что и получил титул прусского короля). В следующем году союзный договор с Россией подписал Ганновер. Петр придавал союзу с Ганновером особое значение: ганноверский курфюрст в 1714 г. стал также королем Англии, под именем Георга I, родоначальником ганноверской династии на английском престоле. Русский царь брал на себя обязательство содействовать при заключении мира с Швецией разделу ее владений в Германии между Ганновером (курфюршеству были обещаны герцогства Бремен и Верден), Пруссией и Данией. В 1716 г. на союз с Россией пошел и герцог Мекленбургский, предоставивший свою территорию для размещения русских войск в обмен на обещание о включении в состав Мекленбурга лучшего порта на Балтийском море Висмара. Еще в 1710 г. русские войска вытеснили шведов из Польши, Лещинскому пришлось покинуть страну, корона вновь перешла к Августу П. Россия овладела почти всей Восточной Прибалтикой, а в 1712 г. ее армия вступила в Померанию. Союзные силы русских, датчан, саксонцев и пруссаков полностью изгнали шведов из Германии, последним пал Висмар (1716). Русские войска вели успешные военные операции в Финляндии. 27 июля 1714 г. у полуострова Гангут молодой Балтийский флот России одержал первую крупную победу над шведской флотилией и скоро занял господствующее положение в балтийских водах.

Столь значительные военные и дипломатические успехи России усиливали тревогу в Англии, выступавшей главной движущей силой антирусской политики. В выходивших там политических памфлетах резко критиковалась политика правительства, которое не выполняло своих союзнических обязательств в отношении Швеции. До сведения Петра I было доведено, что Англия не допустит разорения Швеции и нарушения равновесия сил между северными странами. Английская дипломатия, усиленно распространяя слухи о широких завоевательных планах русского царя в Европе, разжигала подозрения к России со стороны ее союзников. Копенгаген потребовал вывода русских войск из Дании. Август II, дважды получивший престол Речи Посполитой благодаря помощи России, перешел в лагерь ее противников. Ганновер вместе с Англией и Австрией настаивал на очищении Мекленбурга от русских войск.

В конце 1715 г. шведский король Карл XII вернулся на родину и приступил к созданию новой армии и мобилизации ресурсов для продолжения войны. Организовав оборону Швеции от угрожавшей ей высадки войск Северного союза, он сконцентрировал свои усилия на захвате принадлежавшей Дании Норвегии. С целью предпринять еще одну попытку заручиться посредничеством держав для заключения мира со Швецией Петр I выехал за границу. В июле 1717 г. в Амстердаме между Россией, Францией и Пруссией был заключен оборонительный союз. Французское правительство отказывалось от пролонгации истекавшего в следующем году франко-шведского союзного договора и обязалось прекратить финансовую помощь шведам. Русский царь и прусский король принимали посредничество Франции в заключении мира. Хотя Амстердамский договор остался только на бумаге, он лишил Швецию поддержки со стороны Франции, и это оказало влияние на решение Карла XII начать переговоры о мире с Россией, чтобы с ее помощью попытаться приобрести эквивалент потерянным владениям за счет Дании и Ганновера. С мая 1718 по октябрь 1719 г. на о. Суншере Аландского архипелага в Балтийском море шли переговоры между русскими и шведскими уполномоченными, так называемый Аландский конгресс. Согласно проекту царского правительства к России присоединялись все захваченные ею земли, за исключением Финляндии; Россия соглашалась на признание королем Речи Посполитой ставленника Швеции и Франции Лещинского и брала обязательство предоставить Карлу XII 20 тыс. человек для войны с Ганновером за возвращение Бремена и Вердена; Швеция получала право вознаградить себя также за счет датских владений в Норвегии. При этом Петр I отвечал решительным отказом на требования Карла о совместных военных действиях как против оставшейся союзником России Дании, так и предавшего ее Ганновера. Переговоры были близки к успешному завершению, когда в декабре 1718 г. пришла весть о гибели Карла при осаде норвежской крепости. В Стокгольме взяли верх возглавляемые сестрой Карла королевой Ульрикой Элеонорой проанглийски настроенные сторонники продолжения войны. В Лондоне всячески стремились затянуть войну для России, тем самым ослабив ее и лишив плодов победы. Новое шведское правительство не хотело идти на уступки, и Аландский конгресс был сорван.

Под давлением Англии союзники России вышли из войны, получив почти все, что они хотели. В конце 1719 г. сепаратный мир с Швецией подписал Ганновер, в следующем году его примеру последовали Пруссия и Дания. Английский король Георг I купил за 1 млн талеров Бремен и Верден, присоединив их к своим владениям в Германии. Прусский король Фридрих Вильгельм I выложил 2 млн талеров за часть Западной Померании с устьем Одера, островами Узедомом и Волином и портом Штеттином. Датский король Фредерик IV получил владения герцогов Гольштейн-Готторпских в Шлезвиге (последний целиком стал датским), и Дания вернула себе право взимать зундскую пошлину со шведских торговых кораблей. В начале 1720 г. Англия заключила новый союз с Швецией, направленный против России. Английская эскадра трижды – в 1719, 1720 и 1721 гг. – приходила в Балтийское море, но так и не решилась открыто выступить на стороне Швеции. В Лондоне в эти годы вынашивали план совместного выступления западноевропейских государств и Турции против России, но он потерпел неудачу. Между тем русские войска и флот совершали опустошительные экспедиции в Швецию. 7 августа 1720 г. шведская эскадра была разгромлена в сражении вблизи о. Гренгам. В качестве дополнительного средства давления на Швецию Петр I искусно использовал претензии на ее престол герцога Гольштинии Карла Фридриха, являвшегося племянником Карла XII. Поскольку у погибшего шведского короля не было ни детей, ни братьев, его наследники – сестра (Ульрика Элеонора) и зять (Фридрих Гессен-Кассельский, в пользу которого его жена Ульрика отказалась в 1720 г. от короны) – не имели бесспорных прав на престол. По приглашению царя, в начале 1721 г. Карл Фридрих Гольштинский прибыл в Санкт-Петербург, новую столицу России, построенную на отвоеванном у шведов побережье Финского залива в устье Невы. Здесь он был помолвлен со старшей дочерью Петра и Екатерины Анной, и ему оказывалось подчеркнутое внимание, что дало Стокгольму лишний повод для тревоги.

Оказавшись в отчаянной ситуации, Швеция 10 сентября 1721 г. подписала с Россией Ништадский мирный договор. К России перешли Лифляндия, Эстляндия с островами Эзель и другими – территории в границах современных Латвии и Эстонии, – Ингерманляндия и Юго-Западная Карелия, а вместе с этими землями и первоклассные порты на балтийском побережье – Рига, Ревель, Выборг. Финляндия возвращалась Швеции. Царское правительство отказывалось от поддержки притязаний гольштинского герцога на шведский престол. Так закончилась Великая Северная война. Мирные договоры 1719–1721 гг. лишали Швецию практически всех ее прежних завоеваний в Прибалтике: за ней остались часть Западной Померании с о. Рюген и порт Висмар. Первенствующее положение на севере и востоке континента, которое занимало это скандинавское королевство со времен Тридцатилетней войны, теперь перешло к России. Превратившись в мощную морскую и военную державу, Российская империя (таков был новый статус государства после присвоения Сенатом Петру I титула императора в связи с заключением Ништадского договора) стала все более активно участвовать в решении общеевропейских проблем.

После Ништадского мира 1721 г. западноевропейские страны, в первую очередь Англия и Франция, продолжали активно бороться против включения западной части Балтики в сферу влияния России. Курс России на укрепление достигнутых позиций в Балтийском бассейне был связан с ее политикой в германском и польском вопросах. Это соперничество держав в значительной мере определяло внешнеполитическое положение скандинавских стран, а в отдельных случаях оказывало сильное влияние на исход борьбы партий в этих странах, особенно в Швеции. Северная война не сняла шведско-датского антагонизма, который после ее окончания проявлялся главным образом в проблемах зундских проливов, соединяющих Балтийское и Северное море, и Шлезвиг-Гольштейна, расположенного в южной части Ютландского полуострова. Балтийский вопрос продолжал оставаться одним из стержневых направлений международной политики XVIII в.

Петр I стремился не только утвердить за Россией полученные от Швеции земли. Он осуществил возникавший еще на Аландском конгрессе проект, заключив в 1724 г. с Швецией союзный договор, с обязательством взаимной военной помощи при нападении со стороны другого государства. В секретной статье договора обе стороны обязывались всеми средствами способствовать гольштинскому герцогу в возвращении захваченному Данией Шлезвига. Дело заключалось в том, что Карл Фридрих Гольштинский, вынужденный отказаться от намерения занять шведский престол, заключил брак с Анной Петровной и выдвинул претензии на Шлезвиг, за отдельные части которого столетиями велась борьба между немецкими гольштейн-готторпскими владетелями и датскими королями, закончившаяся окончательной победой Дании (1720). В этом гольштинский герцог рассчитывал исключительно на помощь своих российских венценосных родственников (Петра I, а после его смерти в 1725 г. Екатерины I). В Петербурге первоначально такую помощь хотели оказать, что нашло отражение в русско-шведском договоре. Сведения о морских приготовлениях для войны с Данией поступили в Лондон, и английское правительство направило в Балтийское море эскадру, которая в мае 1726 г. бросила якорь у Ревеля, заперев русские корабли в балтийских портах. Под угрозой войны с Англией при российском дворе отказались от поддержки Карла Фридриха.

В 1735 г. русско-шведский союз был возобновлен, но уже без статьи о Шлезвиге. А. Хурн, возглавивший шведское правительство в 1720 г., пользовался поддержкой Англии и Франции, но вместе с тем вел политику дружественных отношений с Россией, примером чего явился его отказ от союза с Англией в пользу России. Однако победа на риксдаге 1738 г. противников Хурна привела к усилению реваншистских настроений против России в шведских дворянских и купеческих кругах. Добившись в том же году заключения союза с Францией, в Стокгольме рассчитывали при ее поддержке восстановить прежнее международное положение страны и возвратить утраченные в Северной войне владения в Восточной Прибалтике. В 1741 г. Швеция, инспирируемая Версалем, и заручившись его финансовыми субсидиями, объявила России войну, которая в 1743 г. окончилась для шведов потерей юго-восточной части Финляндии. По настоянию царского правительства шведским престолонаследником был признан родственник династии Романовых Адольф Фридрих из дома Гольштейн-Готторпов; Адольф Фридрих приходился двоюродным дядей Карлу Петру Ульрихту (сыну и наследнику герцога Гольштинии Карла Фридриха и Анны Петровны), будущему российскому императору Петру III. Расчет Петербурга на усиление влияния России в Швеции при опоре на занявшего в 1751 г. шведский престол Адольфа Фридриха Гольштейн-Готторпского оказался ошибочным: он показал себя пруссофилом и покровителем антирусских групп шведской аристократии. В 50-х гг. во время войны за австрийское наследство Швеция предприняла новую тщетную попытку вернуть себе утраченное, но теперь уже в Германии.

Дания после подписания мирного договора с Швецией (1720) придерживалась политики нейтралитета, что весьма способствовало ее внешней торговле. В этом Копенгаген поддерживала Россия, усматривавшая в датском нейтралитете гарантию свободы прохода русских судов через зундские проливы. Во время Войны за независимость в Северной Америке, когда англичане не считались с правами нейтральных государств и задерживали их торговые корабли, датский министр А. Бернсторф-младший в 1778 г. выдвинул пять принципов международного права, которые были положены в основу провозглашенного Россией «вооруженного нейтралитета» (1780). Большим успехом датского правительства И. Бернсторфа-старшего было решение вопроса о Гольштейне. В результате продолжительных переговоров с Россией был заключен оборонительный союзный договор 1767 г., по которому Дания получила это герцогство, граничившее с ее владением Шлезвигом, в обмен на северогерманское графство Ольденбург и Дельменхорст: русский цесаревич Павел, имевший от своего отца Петра III наследственные права на Гольштейн, отказался от них по достижению совершеннолетия в 1773 г. Права на Ольденбург и Дельменхорст Павел уступил своим немецким родственникам. Этим актом царское правительство показало свое дружественное отношение к Дании и незаинтересованность России в территориальных приобретениях в районе западной части Балтийского моря. Во владении же датской короны оказался весь Шлезвиг-Гольштейн.

В русско-шведской войне 1788–1790 гг. датский король Кристиан VII выступил как союзник России. Эта война, развязанная шведским королем без согласия риксдага и непопулярная в стране, имела характер внешнеполитической авантюры. Подталкиваемый Англией и Пруссией, Густав III Гольштейн-Готторпский предъявил России (ее основные силы были отвлечены войной с Турцией) на редкость дерзкие требования: возвратить Швеции все земли, захваченные Россией со времен Петра I, а Турции, с которой Густав заключил военный союз, – вернуть Крым. Наступление шведской армии во главе с королем на Петербург в надежде захватить его врасплох результатов не принесло, и шведы покинули пределы России. Офицеры, составившие заговор против Густава, отказались воевать с Россией. Около ста из них направили соответствующее обращение императрице Екатерине II, а генерал О. Армфельд, минуя правительство, подписал перемирие с Россией. Одновременно войска Дании через Норвегию вступили в Швецию и осадили Гетеборг. Несмотря на то что Кристиан VII, подвергшись давлению со стороны Лондона, заключил со шведами сепаратный мир, русские сухопутные войска и, особенно, флот нанесли противникам сокрушительные удары. Исключительно благодаря сложной международной обстановке, возникшей к началу Великой Французской революции, Швеция вышла из войны без новых территориальных потерь.

В годы наполеоновских войн политическая карта Северной Европы значительно изменится и произойдет важный сдвиг на пути создания национальных государств.

Борьба Австрии и Пруссии в Центральной Европе и политика других государств

В результате Войны за испанское наследство и Великой Северной войны произошли принципиальные изменения в раскладе политических сил Европы. Ведущую роль стали играть Франция, Англия, Австрия, Россия и Пруссия, в то время как Швеция, вслед за Испанией и Голландией, утратила значение великой державы. Главным в международной политике явилось строгое соблюдение принципа баланса сил. Сложились новые линии связей и противоречий между странами. Новая система государств выявила и основные сферы их борьбы на континенте, к которым относились раздробленные Италия и Германия, раздираемая глубокими внутренними противоречиями Речь Посполитая и находившиеся под турецким владычеством Балканы.

Условия, возникшие после заключения Утрехтского мира (1713), способствовали возникновению тенденции к группированию германских княжеств вокруг Австрии и Пруссии, которые вступили в острое соперничество между собой. Все углубляющийся австро-прусский конфликт постепенно приобретал характер второго по значимости после англо-французского. Исход этих противоборств решался в XVIII столетии в двух войнах всеевропейского масштаба – Войне за австрийское наследство (1740–1748) и Семилетней войне (1756–1763).

Целью внешней политики бранденбургских курфюрстов, а позже – прусских королей, было расширение границ своих владений за счет слабых соседей, а главным методом – использование противоречий между державами. К концу XVII в. Бранденбург – Пруссия заняла ранее принадлежавшее Баварии место главного соперника Австрии в пределах Германии. С 1701 г. это государство стало именоваться королевством Пруссия, а поскольку территория Пруссии лежала вне границ Священной Римской империи, ее король не считался вассалом императора и стал юридически суверенным монархом. Итогом войн начала XVIII в. для Пруссии было заметное расширение ее территории и укрепление внешнеполитического престижа. При Фридрихе Вильгельме I (1713–1740) окончательно определились специфические черты прусской монархии как милитаристского государства. К концу его правления постоянная армия Пруссии имела 84 тыс. штыков и при сравнительно небольшом ее тогдашнем населении занимала в Европе четвертое место по своей численности. Военно-политическое усиление Пруссии дало основание Фридриху II (1740–1786) выдвигать амбициозные планы установления господства в Германии и всей Центральной Европе.

Австрийские Габсбурги в первые десятилетия XVIII в. достигли зенита своего внешнего могущества Раштаттский мир с Францией (1714) и Пажаревацкий мир с Турцией (1718) обеспечили значительное расширение территории Австрии. Владения Габсбургов простирались от Альп до Карпат и омывались водами трех морей – Адриатического, Средиземного и Северного. Триест и Фиум на Адриатике должны были стать базами военно-морского флота, к строительству которого приступил император Карл VI (1711–1740). Вместе с тем, на международной арене Австрийская монархия имела серьезных противников, а политическая и экономическая неоднородность дома Габсбургов ослабляла ее изнутри. В самой Германии Габсбургам завидовали крупные имперские князья, ищущие любой повод заявить о своих претензиях на часть их наследственных земель. Традиционным врагом Австрии оставалась Франция. Борьба Австрии с Испанией за господство в Италии продолжилась и после окончания Войны за испанское наследство. В 1733 г. состоялось заключение «Семейного пакта» между Парижем и Мадридом, то есть между двумя правящими ветвями династии Бурбонов. Это значительно осложняло внешнеполитическое положение монархии Габсбургов.

В 1733 г. началась франко-австрийская война за польское наследство. Поводом для нее послужил вопрос о престолонаследии в Речи Посполитой. Ее корону с помощью русских войск получил ставленник Австрии и России Август III – сын умершего саксонского курфюрста и польского короля Августа II, а кандидат Франции и Швеции Станислав Лещинский был вынужден снова бежать из Польши (Лещинский, покинув Польшу еще после разгрома шведов под Полтавой в 1709 г., после долгих мытарств по Европе выдал свою дочь Марию замуж за французского короля Людовика XV; опираясь на родственные связи с Версальским двором и на его финансы, он пытался вернуть себе польский престол). Против Австрии на стороне Франции выступили Испания и Сардиния. Несколько лет вялых военных действий были в целом неудачны для австрийцев. В 1738 г. в Вене был заключен мир. Союзники признали Августа III королем Речи Посполитой. Лещинскому передавались имперские владения Лотарингия вместе с небольшим графством Бар, которые после его смерти должны были отойти к Франции. Лотарингский герцог Франц Стефан – зять Карла VI и кандидат на имперский трон – в качестве компенсации за утрату своего прежнего владения получил в Италии Тоскану, Парму и Пьяченцу. Австрия отказалась от Неаполя и Сицилии в пользу младшей ветви испанских Бурбонов без права объединения с Испанией под одним скипетром (эти южно-итальянские территории испанцы отобрали у австрийцев в 1735 г., восстановив автономное от Мадрида Королевство Обеих Сицилий). Сардиния получила часть земель в Австрийской Ломбардии (Наварра, Тортона). Венский мирный договор значительно ослабил позиции Габсбургов на Апеннинах. Для Франции он оказался крупным успехом – ей удалось закрепить за испанскими Бурбонами юг Апеннинского полуострова и завершить воссоединение своей национальной территории. После смерти Лещинского в 1766 г. Лотарингия будет официально включена в состав земель французской короны. Способствуя поражению Австрии, вступившей в русско-турецкую войну 1735–1739 гг., французская дипломатия нанесла ей новый урон.

Сильнейшее беспокойство дома Габсбургов вызывал тот факт, что у императора не было сыновей, так же как и прямых родственников мужского пола. Династии грозило вымирание, а вместе с ним распад всей Австрийской монархии. С целью избежать ситуации, аналогичной той, которая имела место ранее в Испании, было решено изменить старинный закон о престолонаследии с целью возвести на престол после смерти Карла VI его дочь Марию Терезию. Прагматическая санкция, изданная в 1713 г., объявляла о неделимости владений Габсбургов и о возможности их наследования по женской линии. Вена приложила огромные усилия, чтобы добиться признания Прагматической санкции сначала сословными собраниями подвластных земель, а затем иностранными дворами. Однако к моменту кончины императора многие уже не признавали новый порядок наследования. Вступление на австрийский престол Марии Терезии (1740–1780) предоставило удобную возможность отказать ей в праве полного наследования, а заодно прекратить 300-летнее владение Габсбургами короной Священной Римской империи. Права Марии Терезии начали оспаривать находившиеся в родстве с Габсбургами государи Баварии, Саксонии и Испании. Главным среди претендентов на австрийское наследство оказался прусский король Фридрих П. Получив отказ Марии Терезии на требование передать Пруссии часть Силезии, Фридрих в декабре 1740 г. объявил войну Австрии, вторгся в Силезию и захватил ее. Начавшаяся силезская Война переросла в Войну за австрийское наследство.

При деятельном участии французской дипломатии оформилась антиавстрийская коалиция, куда вошли Франция, Испания, Королевство Обеих Сицилий, Сардиния, Пруссия, Бавария, Саксония и некоторые мелкие германские княжества. В Берлине намеревались захватить Силезию, в Париже и Мюнхене – Австрийские Нидерланды (Бельгию), а по возможности и территорию в Голландии. Версальский и мадридский дворы активно поддерживали кандидатуру баварского курфюрста Карла Альберта на престол Империи, который оказался вакантным после смерти Карла VI. Фридрих II, несмотря на свои амбиции, учитывал, что интересам большинства противников Австрии, в особенности Франции, вовсе не соответствовало ее низведение до роли второразрядного государства (это нарушило бы баланс сил), особенно при одновременно быстром возвышении Пруссии. В то же время Фридрих считал в 1740-х гг. необходимым укреплять Баварию как противовес Австрии. В этой крайне тревожной для габсбургской монархии ситуации Мария Терезия показала себя проницательным и энергичным политиком. Проявив максимум изворотливости, она сумела заручиться поддержкой главных торговых соперниц Франции – Англии и Голландии.

В августе 1741 г. первые французские полки пересекли Рейн, в сентябре баварцы вторглись в Верхнюю Австрию, угрожая самой Вене, и скоро вместе с саксонцами заняли Прагу. Франко-баварские войска захватили Тироль. В том же году французский король Людовик XV направил крупные силы в Бельгию, где они нанесли поражение английским войскам, а также в Италию. В январе 1742 г. германские курфюрсты избрали баварского государя Карла Альберта императором под именем Карла VII. Монархию Габсбургов спасла Венгрия. Вняв мольбам Марии Терезии и забыв свои обиды, венгерское дворянство предоставило в ее распоряжение войска и необходимую сумму денег. Быстро восстановив свою власть в Чехии, Мария Терезия нанесла контрудар, заняв Мюнхен и изгнав Карла Альберта из его владений. Далее борьба шла с переменным успехом, но при общем преобладании Австрии и Англии (на море). Попытка прусского короля завоевать Чехию не удалась. Карл Альберт сумел вернуть себе Баварию, но его сын после смерти отца (январь 1745 г.) отказался от притязаний на имперскую корону во имя сохранения наследственных владений. Сардиния и Саксония перешли на сторону Австрии.

За годы войны Фридрих II трижды предавал своих союзников. Полностью игнорируя их интересы, он заключал тайные соглашения с Веной, что разом меняло ситуацию на германском театре военных действий. Причем, по договоренности с Марией Терезией было решено делать вид, что Пруссия продолжает сражаться с австрийцами. Правила, которыми руководствовался Фридрих при проведении внешней политики, были им самим сформулированы следующим образом: «Раз должно произойти надувательство, то лучше уж надувать будем мы». Правда, прусскому королю нельзя было отказать ни в военных способностях, ни в дипломатической ловкости. 25 декабря 1745 г. в Дрездене им был заключен сепаратный мир с Австрией, по которому Силезия (за исключением небольших южных княжеств Опава и Тешин) отошли к Пруссии, а в обмен Фридрих признал избрание Франца Стефана – супруга Марии Терезии и ее соправителя в Австрии – германским императором. К слову, когда махинации Фридриха стали известны в Париже, негодованию не было предела. Состоявший в «дружеской» переписке с прусским королем французский философ-просветитель Вольтер, который не совсем понимал, что произошло, и поздравлял Фридриха с успехом, принужден был публично отречься от поздравительного письма, чтобы не попасть в Бастилию.

Захватив еще в 1744 г. выходившую к Северному морю Восточную Фрисландию (до этого времени в качестве особого графства входила в состав Империи) и получив Силезию, Пруссия вышла из борьбы. Другие ее участники еще некоторое время продолжали военные действия. Однако крайнее истощение воюющих сторон побудило главных участников начать переговоры, закончившиеся 18 октября 1748 г. подписанием Аахенского мирного договора между Англией и Голландией, с одной стороны, и Францией – с другой. В следующем месяце к нему присоединились Австрия, Испания и Сардиния. Подведший итог Войны за австрийское наследство Аахенский договор прежде всего утвердил Прагматическую санкцию Карла VI. Австрийский престол сохранялся за Марией Терезией, а имперский – за Францем I Стефаном (1745–1765). Территориальные вопросы на европейском континенте решались следующим образом: за Пруссией закреплялась Силезия; Австрия уступала Королевству Обеих Сицилий Парму и Пьяченцу, а Сардинии – небольшую область в Ломбардии; Франция возвращала Австрии оккупированные земли в Бельгии. Получив богатую и промышленно развитую Силезию, Пруссия сразу увеличила свою территорию на одну треть и утвердилась в качестве великой державы. Габсбурги сохранили господство на севере Апеннинского полуострова и сильные позиции в ее центральных областях. Было закреплено присутствие в Италии испанских Бурбонов. С этого времени началось затухание австро-испанского соперничества в Италии, а ее политическая карта почти полстолетия не претерпит каких-либо существенных изменений.

Аахенским договором остались неудовлетворены едва ли не все заключившие его государства, при этом союзники были недовольны поведением друг друга. Людовик XV считал себя обманутым Фридрихом П. Испания выражала разочарование полученной от Франции помощью. Мария Терезия была в ярости. Она заявила английскому послу, который имел неосторожность поздравить ее с миром, что скоро надеется вернуть свое, «хотя бы ей пришлось отдать на это последнюю юбку». В Вене считали, что англичане оказали им недостаточную финансовую поддержку и совершенно не интересовались судьбой австрийских провинций, ведя ограниченный военные операции лишь в Бельгии. Лондон, со своей стороны, не только не видел для себя никакой пользы от войны Австрии против Пруссии за преобладание в Германии, но и считал, что этот конфликт прямо противоречит британским интересам. Идеальным с точки зрения английского правительства было бы положение, при котором Австрия и Пруссия совместно обратили бы свое оружие против Франции. Определяющим для развития внешнеполитической ситуации в Европе явилась новая фаза борьбы между Англией и Францией за торговое и колониальное преобладание. В начавшуюся в 1739 г. испано-английскую войну, спустя четыре года включилась Франция. Вооруженные столкновения между англичанами и французами в колониях фактически не прекращались и после Аахенского мира. Англо-французский конфликт вызвал кардинальную смену династических пристрастий, получившую у историков название «дипломатической революции» 1756 г.

Когда с 1714 г., на протяжении более чем столетия, ганноверские курфюрсты являлись одновременно королями Великобритании, судьба Ганновера находилась в поле неустанного внимания английского правительства. Уния с Ганновером, создавая для Англии форпост на континенте, вместе с тем впутывала ее в различные конфликты в Германии и Северной Европе, серьезно не затрагивавшие британские интересы. Между тем, захват Ганновера (это достаточно легко могли сделать либо Франция, либо Пруссия) превращало его в выгодный залог, который мог быть использован против англичан, несмотря на их успехи на морях и в колониях. В январе 1756 г. между Англией и Пруссией была подписана Вестминстерская конвенция. Стороны давали обещание не вторгаться на территорию друг друга и обязались объединить силы для отпора вторжению в Германию какой-либо иностранной державе. Кроме того Англия обещала уплатить прусскому королю субсидию в 20 тыс. фунтов стерлингов. Секретной статьей конвенции оговаривалось, что положение о нейтралитете не распространяется на Бельгию. Английские политики не сомневались, что Франция предпримет новую попытку захватить бельгийские провинции, и их придется защищать силой оружия. В Лондоне, как и раньше, усматривали в переходе Бельгии в руки французов угрозу своей государственной безопасности. Таким образом, с помощью Вестминстерской конвенции Англия намеревалась обеспечить безопасность Ганноверу и вывести европейский конфликт из сферы надвигавшейся англо-французской войны в Канаде. Прусский король Фридрих II после Аахенского мира хотел сохранить столь удачный для себя союз с Версалем, считая его естественным продолжением политики Франции еще со времен Ришелье: поддержки ею германского протестантизма против Габсбургов. Фридрих даже называл Эльзас с Лотарингией и Силезию двумя сестрами, одна из которых выдана замуж за французского короля, а другая – за прусского. За полгода до заключения Вестминстерской конвенции Фридрих советовал Людовику XV направить в Вестфалию солидный военный корпус, чтобы бросить его затем непосредственно против Ганновера; сам он вторгнется в Чехию и, разгромив австрийцев, Франция и Пруссия завладеют всей Германией. В планы Фридриха входило также передать своему брату Генриху Гогенцоллерну престол Курляндского герцогства и поставить Польшу в полную зависимость от Пруссии. Крайне разочарованный тем, что в Париже не хотят потворствовать его замыслам, Фридрих решил осуществить их при опоре на Англию, подписав с ней Вестминстерскую конвенцию.

Габсбурги, в свою очередь, не собирались мириться ни с потерей Силезии, ни с превращением Пруссии в державу, равную по мощи Австрии и оспаривавшую у нее главенствующее положение в Германии. Венское руководство, поставив задачу добиться пересмотра итогов прошедшей войны, осознавало, что это невозможно будет осуществить, пока сохраняется неизменной прежняя система союзов. После Аахенского мира австрийская политика была ориентирована на противодействие планам Фридриха П. Олицетворением этой политики стал австрийский канцлер В. Кауниц – широко образованный государственный деятель, выдающийся дипломат своей эпохи, сторонник целенаправленной, жесткой политики на европейской арене и, одновременно, противник любых внешнеполитических авантюр. Противоборство Кауница и Фридриха, длившееся почти четыре десятилетия, оставило яркий след в дипломатических летописях XVIII столетия. Кауниц считал, что сформировавшийся еще в войнах против Людовика XIV союз Австрии и Англии не вел к поставленной после 1748 г. цели. Причина заключалась в том, что Фридрих мог опираться на мощную поддержку Франции, а Англия, которую не разделяли с Пруссией никакие существенные противоречия, выступала против нее лишь как против французского союзника. Поэтому английская помощь Вене могла быть в лучшем случае ограниченной, обусловленной менявшейся дипломатической конъюнктурой. Надежды на успех, по убеждению Кауница, появились бы, если бы удалось перетянуть Францию в лагерь противников Пруссии. Однако путь к созданию австро-французского союза преграждали свежие воспоминания о двухвековой вражде Габсбургов и Бурбонов, а также очевидное стремление Людовика XV поддерживать Пруссию в качестве противовеса Австрии в германских землях. Тем не менее, Кауницу удалось создать при Версальском дворе влиятельную «австрийскую партию», выразительницей настроений и мнений которой стала фаворитка Людовика XV маркиза де Помпадур. Вдобавок Кауниц намекал на возможность уступить Франции часть Бельгии, получить которую из рук австрийцев было куда удобнее, чем отвоевывать ее у них, как это рекомендовал французам Фридрих П. Когда в Париже узнали о заключенной англо-прусской конвенции, означавшей ликвидацию фактически существовавшего до этого времени франко-прусского союза, колебаниям Людовика XV пришел конец. В мае 1756 г. в Версале между Францией и Австрией был подписан договор о нейтралитете и обороне, по которому обе стороны обязывались оказывать друг другу военную помощь, если одна из них подвергнется нападению. По тайному пункту договора Людовик отказывался от данной им Фридриху гарантии сохранения Силезии в составе Пруссии.

В январе 1757 г., когда уже шла Семилетняя война, к Версальскому союзному договору присоединилась Россия. Агрессивные устремления прусского короля несли прямую угрозу ее интересам в Прибалтике, в частности, в Курляндии. Эта прибалтийская дворянская республика, являясь вассалом Польши, находилась де-факто под русским контролем – герцогиня курляндская Анна Иоанновна (племянница Петра I), став российской императрицей, передала Курляндию вместе с герцогским титулом своему фавориту Э. И. Бирону (1737). С этого времени члены фамилии Бирон, подданные России, управляли Курляндией. Петербург еще в 1744 г. отвечал решительным отказом на требование Фридриха II о военной поддержке на основании заключенного годом ранее русско-прусского договора и дал знать правительству Марии Терезии о своей готовности возобновить с ним союзные отношения (в 1726 г. Россия и Австрия заключили союз, определивший их совместное выступление в 30-х гг. в Войнах за польское наследство и с Османской империей). В 1746 г. был подписан второй австро-русский союзный договор, и в конце войны за австрийское наследство Россия направила армейский корпус на Рейн в помощь Австрии и Англии, чем ускорила ее завершение. Теперь, в условиях развязанной Пруссией новой войны, Россия и Австрия заключили в феврале 1757 г. еще один оборонительно-наступательный союз. Таким образом, против Пруссии и Англии образовалась мощная коалиция в составе Франции, Австрии и России, к которым вскоре примкнули Саксония и Швеция. В последующие годы союзники подписали новые соглашения, уточняющие их взаимные обязательства и раздел будущих завоеваний. Так, Австрия должна была вернуть Силезию, Швеция – Померанию, Франция – получить Ганновер. В Петербурге планировали занять Восточную Пруссию, передать ее Польше, а к России присоединить Курляндию. Кроме того, Австрия и Франция заключили тайное от России соглашение о разделе территорий прусского королевства.

К началу Семилетней войны соотношение военных сил двух лагерей распределялось следующим образом. Пруссия имела 150-тыс. хорошо подготовленную армию, значительная часть которой была вымуштрована еще «королем-капралом» Фридрихом Вильгельмом I и прошла школу войны за австрийское наследство. Союзники Пруссии – Гессен-Кассель и Брауншвейг-Вольфенбюттель – выставили 47 тыс. человек. Антипрусская коалиция обладала вдвое большими силами, но в 1756 г. не была готова к войне. Пользуясь этим, Фридрих II во главе своей армии в конце августа 1756 г. внезапно вторгся в Саксонию. Посланная Марией Терезией на помощь саксонцам австрийская армия проиграла сражение под Дрезденом (1 октября). Саксония капитулировала. Ее территорию Фридрих использовал в дальнейшем в качестве плацдарма для вторжений во владения Габсбургов. В апреле 1757 г. прусская армия двинулась в Богемию (Чехия) и, преследуя отступающих австрийцев, подошла к чешской столице. 6 мая в Пражском сражении австрийцы были разбиты и блокированы в городе. Но подошедшая к нему другая австрийская армия нанесла поражение пруссакам у Колина (18 июня). Фридрих был вынужден снять блокаду Праги и оставить Богемию. Тем временем, в борьбу вступили союзники Австрии. Одна французская армия заняла в апреле Гессен – Кассель, а затем, разбив в сентябре британские полки, – Ганновер, другая армия подошла к Эйзенаху, угрожая вторжением в Бранденбург. В сражении 5 ноября при Росбахе франко-австрийские войска, несмотря на двукратное численное превосходство, потерпели крупное поражение и отошли к Рейну. Саксония осталась в руках Пруссии. Попытка австрийцев отвоевать Силезию не увенчалась успехом – 5 декабря при Лейтене они были разгромлены, потеряв 27 тыс. человек. Русская армия в мае того же года двинулась из Риги (Лифляндия) к реке Неман и, перейдя его, вступила в Восточную Пруссию. Оставленный здесь Фридрихом армейский корпус, 30 августа у Гросс-Егерсдорфа был разбит русскими. В январе 1758 г. пал Кенигсберг и по манифесту императрицы Елизаветы I вся Восточная Пруссия включалась в состав России. Шведы, используя присутствие русских войск в Восточной Пруссии, предприняли осенью 1757 г. безуспешную попытку закрепиться в Померании. В целом период военных действий 1756–1757 гг. был удачным для Фридриха.

Кампании 1758, 1759 и 1760 гг. проходили с переменным успехом, не дав решающего преимущества ни одной из сторон. Крупнейшими битвами за эти годы явились два кровопролитных сражения между прусской и русской армиями на территории Бранденбурга – у Цорндорфа (25 августа 1758 г.) и Кунерсдорфа (12 августа 1759 г.). Во время Кунерсдорфского сражения, в котором вместе с русскими сражались и австрийские части, пруссаки были наголову разгромлены: целые полки сдавались победителям, шляпа и подзорная труба Фридриха, бежавшего с поля боя, стали трофеем преследовавших его по пятам казаков. «Из армии 48 тысяч у меня не осталось и 3 тысяч… У меня больше нет никаких средств, и, сказать по правде, я считаю все потерянным», – писал прусский король. Паника Фридриха в тот момент была преждевременной. Его решительность и активность продолжали давать ему преимущество перед медлительностью и пассивностью союзников. Помогали прусскому королю и исключительная бездарность французских генералов, военные достоинства которых определяла Помпадур, и обилие английских субсидий. Вместе с тем, среди членов антипрусской коалиции росло взаимное недоверие, что не позволяло вести согласованные действия. Версальский двор склонялся к мирным переговорам. В Вене и Петербурге считали необходимым продолжать войну, полагая, что Пруссия еще недостаточно ослаблена. Летом и осенью 1761 г. Фридрих маневрировал между австрийской и русской армиями в Силезии и Саксонии. Французы, вытесненные англичанами из Ганновера, бездействовали в Вестфалии. На этом фоне впечатляющим успехом оказались действия русского корпуса в Померании, который при помощи объединенной эскадры русских и шведских кораблей заставил в декабре капитулировать крупный портовый город Кольберг. В итоге кампании 1761 г. положение Пруссии стало очень тяжелым. Она лишилась половины Силезии, была отрезана от Польши, где закупала продовольствие. Русские войска с захватом Кольберга утвердились в Померании и угрожали Бранденбургу. В Лондоне отказали Пруссии в дальнейших субсидиях – успехи в колониальной войне с французами породили убеждение в Англии, что соперничество с Францией в основном уже завершилось в ее пользу, в результате чего интерес к прусскому союзнику был потерян. Доведенный до крайности, Фридрих всегда держал наготове в кармане пузырек с ядом.

Однако в логику событий вмешался «его величество случай». 5 января 1762 г. в Петербурге скончалась Елизавета I. В тот же день, вступивший на престол Петр III, боготворивший Фридриха, отправил к нему своего приближенного с заявлением о намерении восстановить с Пруссией мир и дружбу. В мае Россия и Пруссия подписали мирный договор. Фридрих, будучи уверенный, что от него потребуют значительных территориальных уступок, готов был отдать России Восточную Пруссию, но к своему глубочайшему удивлению эти опасения оказались напрасными. Пруссии возвращались все завоеванные Россией территории. Русские войска были срочно отозваны. Корпус генерала З. Г. Чернышева получил приказ присоединиться к армии Фридриха, и ему пришлось участвовать, правда непродолжительное время, в боевых действиях в Силезии против вчерашних союзников – австрийцев. Задумавший новую войну с целью отобрать у Дании Шлезвиг Петр III заключил в июне военный союз с прусским королем.

Новая ориентация внешней политики России шла вразрез с интересами государства и дворянства. Дворцовый переворот 9 июля 1762 г. низложил Петра III и возвел на престол Екатерину П. Расторгнув военный союз, она оставила в силе мирный договор – страна нуждалась в передышке после войны. Потеряв убитыми и ранеными 60 тыс. человек, Россия ничего не приобрела, конечно, если не считать того, что победы русского оружия еще более укрепили ее международный авторитет и престиж. Выход России из войны предопределил ее окончание. 10 февраля 1763 г. в Париже представители Франции, Испании, Англии и Португалии подписали мирный договор по колониальным вопросам. Пятью днями позже в саксонском замке Губертсбург Пруссия, с одной стороны, Англия и Саксония, с другой, заключили мир на основе статус кво: Австрия отказывалась от притязаний на земли прусского короля; Пруссия возвращала саксонскому курфюрсту его владения; Силезия окончательно закреплялась за Пруссией. Парижский и Губертсбургский договоры отразили важнейшие результаты Семилетней войны. Англия значительно расширила колониальные владения и обеспечила себе господство на океанских просторах. Колониальная империя Франции, которая потерпела поражение и на морях, и в колониях, была почти полностью уничтожена, а ее международные позиции заметно ослаблены. Борьба за лидерство в Центральной Европе между Австрией и Пруссией продолжилась.

Семилетняя война не привела к какому-либо кардинальному изменению в системе европейских межгосударственных отношений, сложившихся в первой четверти XVIII в. Но все же среди держав произошла перегруппировка сил, непосредственным поводом к которой послужили выборы нового короля Речи Посполитой после смерти в октябре 1763 г. Августа III. Польский вопрос стал на время одной из центральных проблем европейской политики.

Слабость центральной власти и ее институтов в Польше при все усиливавшейся в ней политической анархии была давно очевидна и играла на руку ее соседям, стремившимся подчинить внешнюю политику польско-литовского государства своим интересам. Еще в 1720 г. Россия и Пруссия, а через шесть лет к ним присоединилась Австрия, договорились о консервации в Польше существовавших порядков. Борьба заинтересованных держав за желательные им кандидатуры на престол Речи Посполитой стала печальной традицией при избрании ее королей. К выборам 1764 г. интенсивно готовились Франция, Австрия, Пруссия, Россия и Турция. Париж и Вена выдвинули общих кандидатов. Российская императрица Екатерина II стремилась обеспечить престол бывшему своему фавориту Станиславу Августу Понятовскому из старого польского королевского дома Пястов. Со времени Северной войны Россия установила в Речи Посполитой свое преобладающее влияние. Стремясь его закрепить, Екатерина хотела сохранить целостную, но, отнюдь, не сильную Польшу, поставив ее королевскую власть и сейм под полный контроль и зависимость от России. С точки зрения Петербурга Польша имела особое значение как барьер на пути возможного иностранного вторжения (Австрии, Турции) в западные и юго-западные пределы российского государства.