Смертельная ртутная ложь. Жалкие свинцовые божки

— Мэгги Дженн?

— Так ее зовут.

— Вроде бы я слышал это имя. Кто она такая?

— Я же сказала. Старая карга с Холма.

— С Холма? — Я откинулся назад с видом делового человека, улучившего минутку для беседы со старым другом. — Я уже веду одно дело.

— Что на сей раз? Розыск пропавшей ящерицы? — рассмеялась она. — Мяу, мяу.

Смех ее напоминал хриплые крики стаи гусей, улетающих на зимовку.

Несколько дней назад на меня насела одна старая перечница, для которой я подрядился найти ее любимую Могги. Детали вам знать не обязательно. Достаточно и того, что они известны мне.

— Неужели об этом говорят на улицах?

— Только об этом и говорят.

Дин, не иначе. Я ни единой живой душе не обмолвился.

— Лучшая история о Гаррете, что мне доводилось слышать. Тысяча марок за кошечку.

— Ты же знаешь, как некоторые пожилые леди относятся к своим кошкам.

На самом деле поиски прошли без сложностей. Проблемы начались, когда я нашел несчастное животное. Старушка, а не кошка заставила меня попотеть.

— Не знаю, как бы я отбилась, приди бабулька ко мне.

Я тоже не знаю. Положение спасло то, что найденную кошку я отправил клиентке с Дином.

Покойник, конечно, мог бы избавить меня от позора, если бы не спал. Правда, тогда он бы вечно изводил меня напоминаниями об этом.

— Ладно, оставим. Раз уж мы заговорили о пожилых дамах, скажи, что эта самая Мэгги Дженн может потребовать от меня?

— Похоже, она захочет, чтобы ты замочил кое-кого.

— Повтори, не понял… — Я, признаться, ждал совсем другого. — Знаешь…

2

Кто-то еще решил проверить на прочность мою входную дверь. У этого кого-то, похоже, кулак побольше свиного окорока.

— Мне это крайне не нравится, — пробормотал я. — Когда люди целыми взводами начинают ломиться в вашу дверь…

Торнада отвела от меня взгляд и бросила:

— Я скрываюсь.

— Смотри не разбуди Покойника.

— Шутишь? — Она показала на потолок. — Я буду наверху, найдешь меня, когда закончишь.

Именно этого я и опасался больше всего.

Дружба, не отягощенная обязательствами или сложностями, оказывается способна порождать свои проблемы.

В маленькой комнате у дверей царила тишина. Я остановился и прислушался. Ни одна непристойность не нарушала благословенного молчания. Попка-Дурак снова уснул.

Жаль, что это не последний сон вороны из джунглей. Не превратить ли дремоту в вечный покой, отправив птицу в путешествие, откуда нет возврата?..

Бум, бум, бум.

Я посмотрел в глазок и увидел только маленькое рыжеволосое создание, которое, почти отвернувшись от меня, смотрело вдаль. Неужели эта крошка производила подобный грохот? В таком случае она, видимо, гораздо крепче, чем кажется на первый взгляд. Я открыл дверь. Она продолжала смотреть вдоль улицы. Осторожно выглянув, я проследил за ее взглядов.

Пикси-подростки, расположившись на карнизе и решетках безобразного трехэтажного дома в полуквартале от меня по Макунадо-стрит, занимались тем, что швыряли вниз гнилые фрукты и разнообразные объедки. Компания гномов на мостовой орала и потрясала тростями, увертываясь от метательных снарядов. Гномы все как один были стары, облачены в серые невзрачные одежды и украшены бакенбардами. Не бородами, не усами, а бакенбардами, вроде тех, что можно увидеть на старинных портретах генералов, князей и капитанов торгового флота. Все гномы кажутся стариками, и они никогда не следят за модой. Во всяком случае, мне не доводилось встречать среди них женщин или юношей.

Самый проворный из маленьких старикашек, распевая боевой гимн о торговых скидках и фьючерсных сделках на батат, выпустил обломок камня в одного из пикси и, как ни странно, попал. Пикси проделал сальто-мортале над головой гарпии, украшающей фронтон дома. Гномы начали скакать от восторга, радостно вздымая свои трости и посылая благодарности Великому Судии. Но отпрыск пикси вдруг расправил крылья и взмыл вверх, издевательски хохоча.

Я произнес, обращаясь к рыжеволосой:

— Все это пустое дело, бесполезный шум. Сражение идет вот уже целый месяц, и пока в нем никто не пострадал. Они все умрут от стыда, если с кем-нибудь из участников битвы, не дай Бог, что-то произойдет.

Гномы делают состояния, финансируя войны, но сами не желают видеть кровь. Таков уж у гномов характер.

На углу Макунадо с Дорогой Чародея я заметил закрытый портшез, а рядом с ним — странное существо: не то человек, не то горилла. Его руки как раз были похожи на то орудие, которым колотили в мою дверь.

— Это создание ручное? — поинтересовался я.

— Магвамп? Просто душка. Он такой же человек, как и вы.

В тоне ее слышался вопрос: не оскорбила ли она, сама того не желая, своего дружка Магвампа?

— Чем я могу быть вам полезен?

Господи, до чего же мне хотелось быть ей полезным. Магвамп отошел на второй план.

Я всегда старался быть ласковым с рыженькими, по крайней мере пока они не становятся ласковыми со мной. Рыжие всегда были моей слабостью, впрочем, ненамного опережая блондинок или брюнеток.

Женщина обернулась ко мне.

— Мистер Гаррет? — спросила она низким, хрипловатым, полным секса голосом.

— Обычно я прохожу под этим именем.

Сюрпризы, сюрпризы. Она была лет на десять старше, чем мне показалось с первого взгляда. Но время не отняло у нее ничего. Да, хорошее вино с возрастом становится только лучше. Со второй попытки я решил, что ей между тридцатью пятью и сорока. В моем нежном тридцатилетием возрасте не обращают внимания на эту разновидность.

— Вы так смотрите на меня, мистер Гаррет. Я всегда считала, что это невежливо.

— Что? Ах, да. Прошу прощения.

Попка-Дурак начал бормотать во сне о чем-то вроде межвидовой некрофилии. Это возвратило меня в реальный мир.

— Чем могу помочь вам, мадам?

Интересно, чем, кроме очевидного, если, конечно, она ищет добровольца.

Я просто дивился на себя. Вообще-то женщины — мое слабое место, мое, если так можно выразиться, слепое пятно. Однако меня никогда не тянуло на зрелых матрон. Но в этой было нечто такое, что полностью завладело мной. И она это знала.

Больше деловитости, Гаррет. Больше деловитости.

— Мадам, я — Гаррет.

Я заикался, спотыкаясь о свой язык так часто, что скоро на нем не осталось живого места от отпечатков подошв. Она наконец смилостивилась и улыбнулась.

— Не можем ли мы уйти с воздуха в дом?

— Да, конечно.

Придерживая дверь, я отступил в сторону. Что плохого она нашла в воздухе? Погода — лучше не бывает. Облаков так мало, что не за что удержаться, если вдруг взмоешь в небо. В городе редко приходится видеть такую голубизну.

Она без всякого жеманства протиснулась между мной и дверной рамой. Мы прижались друг к другу — иначе разминуться было невозможно. Я закрыл глаза. Стиснул зубы. И залепетал:

— Мой кабинет — вторая дверь налево. Не могу предложить ничего, кроме пива и бренди. Мой слуга Дин в отъезде.

Эта женщина, наверное, ведьма. Или, быть может, я утратил навыки общения. Очень скверно.

— Бренди было бы в самый раз, мистер Гаррет.

Ну ясно. Высший класс.

— Одну минуту. Чувствуйте себя как дома.

Метнувшись в кухню и лихорадочно разбрасывая в стороны все, что попадалось под руку, я нашел бренди. Дин не дурак выпить и припрятывает выпивку по разным местам, чтобы я не знал, сколько он ее накупил. Я налил бренди, надеясь, что Дин не станет пить отраву. Что я могу знать о бренди, если мой любимый напиток — пиво. Примчавшись в кабинет, я увидел, что зрелая рыжулька расположилась в кресле для клиентов. Нахмурившись, она изучала Элеонору.

Усевшись, я тоже взглянул на любимую. Милая блондинка, напуганная и бегущая от чего-то, лишь слегка обозначенного на заднем плане картины. Если как следует вглядеться в живопись, можно прочитать всю зловещую историю. Картина полна магии, хотя часть ее и исчезла после того, как я разобрался с человеком, убившим Элеонору.

Я ей все рассказал. Посетительница оказалась превосходной слушательницей. При этом я ухитрился не утонуть окончательно в собственных гормонах. Тщательно продумав линию поведения, я заметил:

— Вы могли бы представиться, прежде чем мы двинемся дальше. По совести говоря, я чувствую себя не совсем удобно, обращаясь к даме: «Эй вы!»

От ее улыбки у меня размякла даже эмаль зубов.

— Меня зовут Мэгги Дженн. Маргат Дженн, если точно. Но все называют меня только Мэгги.

Так вот оно, это чудовищное пророчество. Предо мной сидит старая карга, о которой говорила Торнада. Значит, старуха где-то потеряла свои костыли.

— Имя Мэгги как-то не вяжется у меня с рыжим цветом, — неожиданно для самого себя выпалил я.

Невероятно. Ее улыбка потеплела.

— Надеюсь, вы не столь наивны, мистер Гаррет.

— Просто Гаррет. Мистер Гаррет — мой дедушка. Нет, конечно.

Я не раз наблюдал, как женщины мгновенно самым чудесным образом меняют свой облик.

— Нет, нет. Я лишь слегка подкрасила волосы. Чуть больше рыжего, чем меня одарила природа. Обыкновенное тщеславие. Еще один арьергардный бой в войне со временем.

Конечно. Несчастная беззубая развалина.

— Мне кажется, вы сумели обратить время в бегство.

— Вы очень милы.

Она улыбнулась и наклонилась вперед. Мне стало еще жарче.

3

Мэгги Дженн схватила мою левую руку и стиснула ее.

— Некоторым женщинам нравится, когда на них так смотрят, Гаррет. И им хочется ответить тем же.

Она пощекотала мою ладонь. Я с трудом заставил себя дышать ровно. Шла явная обработка, впрочем, мне было все равно.

— Но я здесь по делу, и будет лучше, если мы к нему вернемся.

С этими словами она отняла свою руку.

Видимо, к этому времени я, по ее расчетам, должен был окончательно растаять.

И я растаял окончательно.

— Мне нравится эта комната, Гаррет. Она о многом говорит. Подтверждает то, что я о вас слышала.

Я ждал. Все клиенты обычно ведут себя так. Они, бедняжки, находятся в отчаянном положении, когда появляются у меня. Иначе они бы не пришли. Однако все они начинают ходить вокруг да около, прежде чем признаться, что утратили контроль над своей жизнью. Многие пускаются в пространные объяснения, почему выбрали именно меня. Вот как Мэгги Дженн.

Некоторые, так и не дойдя до сути дела, отказываются от своих намерений. Мэгги Дженн не отказалась.

— А я и не знал, что так знаменит. Это меня пугает.

Очевидно, мое имя на слуху у правящего класса, к которому явно принадлежит Мэгги Дженн, хотя из ее слов и невозможно понять, в каком обществе она вращается. Вообще-то я избегаю слишком заметных дел и не люблю, когда на меня начинают обращать внимание.

— Все внесли вас в списки лучших специалистов, Гаррет. Если вы хотите построить карету, то обращаетесь к Лео Тополю. Вздумали заказать необыкновенную посуду — идете к Рикману Плаксу и сыновьям. Желаете купить туфли — приобретаете их у Тейтов. А если вам нужно подсмотреть и выследить, то вы направляетесь к Гаррету.

— Итак, нам требуется подсмотреть и выследить.

— Вы желаете, чтобы я перешла к делу?