Помоги проекту - поделись книгой:
Эпиграф
– Короче, такая байка. Лет 500 назад жил да был один алхимик. Он искал смысл жизни в своих колбочках. То золото хотел из свинца сделать, то невесту из козы. Главным делом его жизни стал проект под названием "Порхающий человечище". Алхимика не на шутку заинтересовал процесс превращения гусеницы в бабочку. Он изучал нюансы этого превращения 20 лет, препарировал гусениц-бабочек в жутком количестве и, в конце концов, пришел к выводу, что эту чудесную метаморфозу производит некое вещество, составляющее основу кокона. Именно это вещество превращало жуткую уродину под названием гусеница в не менее жуткую красавицу под названием бабочка. После долгих и продолжительных опытов алхимику удалось вывести нужное вещество химическим путем. Когда случилось столь ожидаемое событие алхимик полдня орал от радости в своей лаборатории, потом пошел в кабак и напился в драбадан. Наутро он проснулся и понял, что смысл оставшейся жизни ясен и прост, как решетки на окнах. Всю оставшуюся жизнь он будет лепить огромный кокон, что бы превратить человека в нечто прекрасное и порхающее. Тут же, даже не похмелившись, алхимик принялся за дело, и через каких-то там 25 лет, кокон был готов. Он лежал на столе в развернутом виде и сиял, как пещера набитая сокровищами.
Конечно, алхимику хотелось самому забраться в кокон и проследить за чудесной трансформацией изнутри, но в этом случае, он не смог бы закончить свой дико зашифрованный дневник. А если бы дневник остался не законченным, то и вся его грандиозная биография была бы скомкана на самом интересном месте.
Кстати, никак не могу понять, зачем люди раньше шифровались. Представляешь, открыл что-нибудь на миллион «баксов», но мало того, что никому не сказал, но так спрятал, что не найти. Бред….
Но продолжаю. Раз самому в кокон лезть несподручно, то алхимику пришлось уговорить своего верного ученика. У каждого алхимика к 100 годам был свой верный ученик. Уговаривать его пришлось долго, целых 3 дня. Ученик, в принципе, был не против, но его очень смущал один нюанс этого эксперимента – будущего порхающего субъекта перед закутыванием в кокон планировалось убить путем проглатывания яда. Эта процедура казалась ученику несколько болезненной и грустной. Так что алхимику пришлось изрядно потрудиться языком, описывая невероятно счастливую жизнь, которая ждет ученика после воскрешения. Ученику ничего не оставалось, как соблазниться. Алхимик сделал последние приготовления, поцеловал ученика (раз в жизни можно), после чего ученик разделся и лег на стол. Алхимик угостил его ядом и, дождавшись, когда судороги закончатся, стал закутывать новоиспеченный труп в похожие на капустные листья лоскуты кокона. Когда кокон был готов, алхимик закрыл дверь в лабораторию на ключ и с чувством окончательного удовлетворения поднялся в свою заросшую паутиной гостиную, нашел телевизор, "дистанционку" и расслабился. Ждать воскрешения нужно было 18 дней. Главный вопрос, ответ на который хотел узнать алхимик, вспомнит ли порхающий человек свое "а-ля гусеничное" состояние или хотя бы своего учителя. 18 дней пролетели быстро. Алхимик, перещелкивая телевизионные каналы, в очередной раз убедился, что в окружающем его мире все также глупо, тупо и дебильно. Наконец, пришла великая минута….
Алхимик спустился в свою лабораторию, открыл замок и вошел. Крайне знакомый запах тут же ударил в нос ученому. Ученный расстроился – не из-за противности запаха, а из-за того, что он был крайне нелогичен в эту торжественную минуту. Алхимик зажег свет. Кокон по-прежнему лежал на столе, сохранив форму. Терзаемый плохим предчувствием, держа в руках большие ножницы, алхимик подошел к столу. Неприятный запах, несомненно, шел от кокона. Цвет кокона изменился в точном соответствии с теорией алхимика – из светло-бежевого стал черным. Это могло означать только одно – кокон созрел. Алхимик зачем-то перекрестился и трясущимися руками стал разрезать ленты. Плохие предчувствия оказались оптимистичными по сравнению с реальностью. От ученика не осталось ни костей, ни мяса, ни кожи. На столе перед алхимиком лежала неправдоподобно большая куча говна… Ха-ха-ха. Не правда ли смешно? Эй, дорогая. Ты спишь что ли? Хм. Спокойной ночи.
Часть 1. Начало
Федор шел домой. Рабочий день выдался непростым. С утра он чуть не залетел на деньги. Хорошо заказчиков удалось убедить в отсутствии брака в тираже, хотя брак на самом деле был, и Федор однозначно был виноватым. В обед Федор узнал, что ни один из трех вариантов настенных календарей, над которыми он творчески потел неделю, не прошел, и что попросили придумать что-нибудь повеселей. Хотя, что может быть веселей креативно собранной из кусков арматуры бабочки? Такие проблемы в жизни дизайнера-полиграфиста случались часто, но сегодня этот негатив был почему-то по-особому тоскливым. Федор прошел мимо радостно галдящих «азеров», торгующих на местном рынке и уже повернул к своему подъезду, как его окликнули по имени.
– Федор – крикнул в спину женский голос. Федор обернулся. Голос принадлежал стройной девушке с короткой стрижкой. Федор ее не знал. Девушка была симпатичной и смотрела на него. Посмотрев по сторонам и убедившись, что ни одного Федора больше не откликнулось, молодой человек подошел к девушке.
– Вы звали меня? – спросил он.
– Получается, что вас – улыбаясь, сказала девушка.
– Я вас должен знать?
– Вы ничего мне должны, – ответила девушка. – Просто у меня к вам есть дело. Вы рассматриваете деловые предложения от незнакомых девушек?
– Наверное – пробормотал Федор, почувствовав подвох.
– Тогда я хочу предложить вам взаимовыгодное сотрудничество, – сказала девушка, продолжая улыбаться. Федор улыбнулся в ответ, но не стал говорить, что он думает насчет предложения. Явно что-то было не так.
– От вас ничего не требуется, – продолжила девушка. – Совершенно ничего. Это будет разговор на отвлеченные темы.
Федор продолжал молчать. Ситуация была непонятной и, следовательно, тревожной. Правильно было бы прикинутся дураком и пойти себе дальше, но уж слишком симпатично улыбалась девушка. "Во всяком случае – решил Федор, – у меня с собой только 500 рублей и новую курточку я сегодня оставил дома, так что если и разведут, то не до слез".
– Вы что-то продаете? – наконец сформулировал вопрос Федор.
– Если и продаем, то не вам, – с готовностью ответила девушка. – Вас мы хотели бы купить.
– А с чего вы взяли, что я продаюсь? – спросил Федор.
– Я неправильно выразилась, – засмущалась девушка. – Мы просто хотим предложить вам немного денег.
– Вы – это кто? Фирма какая-то?
– Нет, – ответила девушка, – мы частные лица. Нам просто нужно с вами поговорить. Причем не конкретно о чем-то, а так – на отвлеченные темы. Извините, что повторяюсь.
– Какие еще темы?
Девушка замялась.
– Честно говоря, я всего лишь баба, – ответила она, – а у баб бывают проблемы с импровизацией. Зато в нашей "Буге" вас ждет куда более разумная тварь Божия.
Девушка элегантным движением руки проводила Федин взгляд до ближайшей проезжей части. У бордюра среди прочего припаркованного 4-х-колесного барахла, сиял и переливался однозначно дорогой автомобиль. Это был Bugatti Galibier, но Федор в названиях не разбирался.
"Слишком роскошно для банальных разводов. Со мной вряд ли можно сотворить что-то, что бы окупило аренду такого монстра "– подумал Федор и последовал за девушкой. Девушка по-хозяйски открыла заднюю дверь железного красавца и жестом пригласила Федора внутрь. Перед тем, как нырнуть в салон, Федор обернулся. Трудовой народ все также озабоченно шагал домой, все также галдели на своем тарабарском языке рыночные торговцы. Федор взглянул в глаза девушке, замершей в ожидании, улыбнулся и забрался на заднее сидение автомобиля. Девушка звонко захлопнула за ним дверь.
Дверь захлопнулась. Федор едва успел убрать ногу. В салоне Федор был не один. Рядом с ним на заднем сидении сидел полноватый мужчина лет за тридцать. Мужчина протянул Федору руку для рукопожатия. Федор аккуратно ее пожал. Девушка тем временем обошла машину и запрыгнула на место водителя. Федор ждал, что с ним заговорят и объяснят в чем дело, но в салоне воцарилась тишина – словно сам Федор напросился на встречу. Девушка включила радио. Дышать стало легче. Федор осмотрел роскошный салон, три раза потер нос и два раза почесал затылок.
– Вы любите паузы? – спросил, наконец, мужчина. Все это время он не сводил глаз с Федора. Федор пожал плечами. Его стала раздражать возникшая ситуация.
– Пауза – это то, что можно измерить – сказал мужчина и усмехнулся. Девушка заерзала.
– Зачем вы меня позвали? – наконец смог сформулировать вопрос Федор.
Мужчина засмеялся.
– Извините, – сказал он, с трудом преодолев свой смех. – Я просто настолько увлечен своими измерениями, что иногда могу показаться бессовестным. Конечно, надо объясниться. Мы хотим попросить вас о помощи, то есть о сотрудничестве. Нам нужна некоторая информация, а эту информацию знаете только вы.
– Кому вам? – спросил Федор.
Мужчина опять засмеялся.
– Мне, – сказал он. – Я просто привык называть себя на вы. Мне нужна информация. Ну, и мы готовы за нее заплатить кое-какие деньги. В общем, предложение следующее – вашу информацию мы взаимовыгодно меняем на наши деньги.
– Какую еще информацию, – напрягся Федор. – О ком?
– О вас, конечно, – ответил мужчина. – Ваши редкие знакомые нам не интересны. Причем не прямую информацию, а косвенную. Мы хотим с вами поговорить, поболтать чуть-чуть и ничего более. Я даже не предлагал бы вам деньги, но так проще договариваться. 1000 долларов за беседу, ничего?
– А что за беседа? – нерешительно спросил Федор. 1000 долларов за любую беседу, даже самую извращенную, было очень ничего. Мужчина не выдержал и снова засмеялся. На переднем сиденье зашуршало и, через секунду на смешливого гражданина уставилась девушка-водитель.
– Что ты жмотишся? – спросила она. – Сейчас за 1000 баксов даже морду не бьют.
– А сколько? – растерянно разводя руки, спросил мужчина. Девушка не стала отвечать и снова исчезла за спинкой кресла.
– По-моему 1000 долларов вполне интеллигентная сумма? – вопросительно сказал мужчина, обращаясь больше к Федору, чем к своей напарнице. Федор утвердительно кивнул. Он был совершенно согласен. Снова повила пауза.
– А почему именно я? – задал Федор, интересующий его вопрос, – или вы проводите социологическое исследование?
– Именно вы – крикнула девушка с места водителя.
– Не думаю, что бывают такие социологические исследования, где платят по 1000 «баксов» прохожим, – сказал мужчина. – Нам нужны именно вы, потому что мы вас нашли. Мы вас искали некоторое время и нашли. Это не социологическое исследование и не игра в салочки. Это куда более сложная конструкция. Я предлагаю поехать прямо сейчас к нам домой. Там мы поболтаем со всеми удобствами. Я расскажу про свои исследования, а вы расскажите про себя. Мы уже кое-что про вас знаем, но это всего лишь кое-что. Нам хотелось бы знать вас лучше. Мы договорились?
– А что вы про меня знаете? – спросил Федор, не отвечая на вопрос.
– Немного, – с готовностью ответил мужчина. – В основном, ерунду. Вы окончили художественную школу. У вас есть склонность к алкоголизму. При перепаде давления у вас отнимается левая рука. Один раз в студенческом возрасте вы до полусмерти запинали пожилого человека, который действительно вас обидел. Ну и внешность вашу мы знаем, но сейчас это уже не актуально.
– Чушь какая-то – сказал Федор. – Кто вы?
Мужчина пожал плечами и посмотрел в окно.
– Это долгая история, – сказал он. – Если не возражаете, мы поедем, а то дорога неблизкая, могут быть пробки. Единственное, могу обещать, что завтра вы будете здесь же – целый, невредимый и довольный с 1000 долларами в кармане. Едем?
Федор выдержал паузу. Просто ради некоего сложно объяснимого благообразия. Федор давно уже согласился, и поэтому пауза была недолгой. Когда мужчина кашлянул, Федор сразу сказал: «да».
– Наконец-то – взвизгнула девушка на переднем сиденье и завела мотор.
– Что бы быть понятным, сначала расскажу о себе. Учась в физико-математическом институте, я серьезно увлекся начертательной геометрией. Так серьезно, что стал спортсменом. Я трижды проигрывал на геометрических Олимпиадах, дважды довольствовался «хорошо» на экзаменах, вместо «отлично». Тем не менее, я продолжал грызть науку. Окончив институт, после года разнообразных поисков пищи, я поступил в аспирантуру и стал усиленно готовить кандидатскую, причем именно на геометрическую тему. Вам не скучно?
– Пока нет – ответил Федор.
– Меня очень заинтересовал один вопрос – продолжил мужчина, пока «Porsche», ведомый лихой девушкой, все дальше забирался в московские дебри. – Этот вопрос стал темой моей кандидатской. Я залез в некие противоречия и очень хотел найти оригинальное решение. И я его нашел, в результате чего моя кандидатская плавно превратилась из претензии на оригинальность в нечто, что нельзя рассказывать прохожим. Я не просто ответил на сложный вопрос. Я придумал новую науку и, не моему предпенсионному научному руководителю было ее оценивать. Поэтому я ушел из аспирантуры и больше там не показывался. Моя новая наука называлась и называется «целенаправленная геометрия». Сразу хочу вам сказать, что моя наука – единственная причина нашего с вами разговора....
– Любая наука, говоря очень условно, есть куча всевозможных полезных и не слишком, железок, притянутых к одному магниту. Как только появляется нужный магнит, тут же появляется наука. Этот магнит по-другому называется «узлом». Кто завязал узел, тот создал науку. Узел же есть противоречие. Одна веревка в одну сторону, другая – в другую и затянуть по возможности крепче. Чем сильнее противоречие, тем крепче узел и тем больше магнит притягивает.
… Все дело в том, что любая аксиома – есть узел. Любую аксиому завязывают противоположности. И чем жестче противоположность, тем однозначней аксиома. Большинство наук держится на противоречии между естественным и абстрактным....
«Bugatty» заехал в приличный московский двор. Федор открыл дверь и вылез на тротуар. Следом за ним вышел мужчина и его девушка. Машину пикнула и моргнула фарами. Они подошли к подъезду. Мужчина открыл дверь. Пройдя мимо бдительного вахтера, они на изящном лифте поднялись на какой-то этаж, и вышли в цивилизованный коридорчик. Мужчина приложил 4 пальца к длинной табличке. Замки в двери щелкнули, и мужчина пригласил Федора внутрь квартиры.
Квартира была не очень большая. Во всяком случае, она не совсем соответствовала роскошному авто – четыре комнаты, дорогие вещи чередовались случайными. Мужчина посадил гостя в гостиной и через минуту вернулся с двумя большими рюмками.
– Ром, джин, текила, водка или что-то? – спросил он.
– Текила, – наугад ответил Федор. Мужчина, оставив рюмки на столике, вышел и скоро вернулся с бутылкой на горлышке которой болталась мексиканская шляпа.
Обычная геометрия говорит, что через одну точку в пространстве можно провести бесконечное количество прямых линий. Но с точки зрения целенаправленной геометрии через одну точку в пространстве можно провести одну единственную прямую, которая является прямой только этой точки.
Любая прямая линия теоретически является бесконечной, но ни одна прямая не в состоянии гарантировать бесконечность этой бесконечности. Отбрасывая нюансы, теоретическая бесконечность линии обусловлена одинаковостью всех точек, через которую она проходит. Тут и возникает дисгармония, на которой основана общедоступная математика. Бесконечность линии гарантировать можно, но одинаковость точек, через которую она проходит нельзя.
Кратчайшее расстояние между двумя точками – третья точка.
С помощью 3-х живых точек можно найти любой мертвый объект.
– Но вы тоже занимаетесь наукой, – попробовал возразить Федор.
– Да, – с радостью согласился мужчина, – но моя наука – не публичная наука. Может, вы знаете, что существуют так называемые ключевые слова-антонимы. То есть сами слова, конечно, просто слова, но то, что они означают, являются ключами для понимания изнанки предмета. Ключевым словом науки, ее антонимом является слово "публичность". На мой вкус – это самый красивый парадокс науки, это, вообще, ее единственный намек на аристократизм и красоту.
– Я не понял, что еще за публичность? – спросил Федор. Он, действительно, не понимал.
– А что тут понимать? – сказал мужчина. – Вы когда-нибудь общались с публичными девушками.
– Нет.
– Да ладно врать. Все мужчины к 30 годам имеют опыт общения с публичными девушками. Просто публичность девушки – это достаточно уловное понятие. Одна и та же девушка может быть сегодня неприступной, а завтра – публичной, то есть ветер дунул – двери настежь.
Поделиться книгой: