Помоги проекту - поделись книгой:
— Договорились. Кстати, о твоих друзьях — я, кажется видел одного на прошлой неделе.
Ну, а какой смысл скрывать? Он меня точно видел и, скорее всего, вспомнил. Не очень я верю в случайность сегодняшней встречи.
— Ага, Марка. Он мне рассказывал.
Марк, значит. Что-то я ни капли не удивлён. Этнические коммунисты во всей красе, ага.
— …я смотрю, любитель по таким мероприятиям ходить? Или и правда решил на Дальний Юг переселяться?
А глаза-то заинтересованные, хоть и напускает на себя равнодушно-ироничный вид. С чего бы это, любопытно?
— Да просто мимо шёл, вывеску увидел, решил зайти. Не пожалел, кстати — интересно. А Марк этот, он что, переселяться решил? — вкладываю побольше иронии в голос.
Ичасо качнула кудряво-рыжей гривой.
— Нет, тоже мимо шёл и любопытство у него взыграло, вроде твоего.
Ага, вот только он не шёл мимо, а ты его туда привезла, на машине. Всё интересатее и интерсатее, как говорил …ээ… не помню, кто. Из мультика какого-то, кажется.
— Мне вообще кажется, что всё это …мм…
Попытавшись вспомнить испанский эквивалент слова «разводка» или, на худой конец, «мошенничество», не смог этого сделать и схитрил.
— …«панама».12
Блин, надо бы испанский подтянуть. Такое важное слово, а я забыл. Забывается без регулярной практики. Вот, кстати, с Ичасо бы чего получилось, заодно и попрактикуюсь, хе-хе.
Моя потенциальная учительница испанского, тем временем, задумчиво кивнула.
— Вполне возможно. Уже не раз такое было. Ладно, большое спасибо за обед. Мне надо по делам бежать. Тебя подвезти куда-нибудь?
Мотаю головой.
— Да нет, спасибо, я пешком прогуляюсь.
Ни к чему в машине чесноком и анчоусами на девушку дышать. Да и в Агентство я сегодня уже не пойду. В другой раз как-нибудь, спешки-то никакой. Так что пройдусь отсюда и до дома, не так оно и далеко, чуть больше часа. Я вообще пешком люблю ходить, говорил уже, кажется.
— Ну, смотри сам. Вторник, в одиннадцать?
— Ага. Поражу тебя своей меткостью до глубины души.
— Не сомневаюсь. Уже трепещу от сме… ээ… предвкушения, я хотела сказать.
Ну вот язва и всё тут, что ты с ней поделаешь? Блин, сразу в голову полезли мысли, что бы я с ней поделал. Спермотоксикоз, что ли, начинается?
А чтобы время не терять, во время прогулки стоит обдумать, чем именно товарищам троцкистам так интересна потенциальная русская колония на Дальнем Юге, и каким боком тут замешан я. Ибо, что-то мне подсказывает, «это ж-ж-ж — неспроста».
…
Офис паевого товарищества «Колонизационное общество «Русский Юг» оказался расположен в самом центре фримонтского даунтауна, на втором этаже дорого и стильно выглядящей кирпичной пятиэтажки. Зеленоватый немецкий кирпич, тяжёлая дверь полированного дерева, начищенная бронзовая ручка… С одной стороны, возможно, какой-то смысл в этом и есть — вызывает у потенциальных переселенцев ощущение некой основательности всего предприятия. С другой — аренда, полагаю, влетает в нехилую копеечку, для этих денег нашлось бы куда более практичное применение. Ладно, Глебу виднее.
Что я тут делаю? Да так, побеседовать пришёл. Разумеется, помню, что не собирался поначалу, но вот любопытно мне стало. Что-то темнит моя (ну, потенциально моя) зеленоглазо-рыжеволосая красавица. Есть у МОРФ13 во всём этом деле интерес, зуб даю…
А? Мне-то что за дело? Мм… Да хрен его знает, честно говоря. Любопытно, вот и всё. Опять же — возможно, этот самый интерес произрастает на денежных корнях, так что…
В солидно, со вкусом обставленной приёмной меня встречает фигуристая (даже несколько чересчур) и брюнетистая девушка лет тридцати, что-то набирающая на компьютере.
— Добрый день! Чем могу вам помочь?
— Здравствуйте. Виталий Чернов меня зовут, я вам звонил с утра.
Брюнетка пару раз кликает мышкой, после чего с энтузиазмом кивает.
— Да-да, конечно. Добро пожаловать! Проходите, Глеб Михайлович у себя. По коридору, третья дверь слева.
Толстый ковёр на полу, бронзовые светильники на стенах, пара картин… Широко живут будущие колонисты, ничего не скажешь.
Глеб, который Михайлович, оказался не один, а вместе с выступавшим на собрании геологом… забыл, как там его. Невысокий такой, загорелый, лысый и худощавый. Что-то объясняет красномордому бородачу, тыча карандашом в разложенную на столе карту Дальнего Юга. С моим появлением оба замолкают и с интересом смотрят на посетителя.
— Добрый день!
— Здравствуйте!
Хм, мы втроём, что ли, общаться будем? Ладно, пофиг, в общем-то.
— Виталий меня зовут. Насчёт колонии хотел разузнать, что да как.
Бородач мельком заглядывает в открытый ежедневник и кивает.
— Да, конечно. Прошу прощения, мы тут увлеклись немного. Вы со мной лично хотели бы побеседовать, или Игорь Дмитриевич тоже будет полезен? Он наш геолог, ну и вообще, исследователь.
Ну, скрывать мне нечего, почему бы и нет…
— Да, я помню. Был на собрании. Конечно, буду рад, если вы тоже останетесь.
Пожимаем руки, тут же решаем перейти на «ты» и располагаемся в углу, на удобных креслах вокруг низкого журнального столика.
— Я так понимаю, ты себя в качестве пайщика рассматриваешь, а не просто поселенца?
Ишь, шустрый какой. Сразу быка за рога.
— Да пока в качестве интересующегося рассматриваю. Но, если решу, то пайщиком. Вот, кстати, я выписку в банке взял, а то фриков много забегает, наверное.
Глеб кивнул, мол, хватает, быстро пробежал глазами по выписке и вернул её мне. Кажется, интереса на его лице прибавилось.
— Раз на собрании был, о нас кое-что уже знаешь. Может, о себе тогда пару слов скажешь?
Логично. Всё-таки, тут практически «в разведку пойдём», можно сказать.
— Холостой. Прошёл ворота в этот сезон дождей, пожил немного в Порто-Франко, осмотрелся, уехал в Кейптаун.
Брови обоих слушателей немного подались вверх. Понятно, Кейптаун — направление для русских не очень типичное, мягко говоря.
— Там открыл зал игровых автоматов, поработал несколько месяцев, подвернулось выгодное предложение — продал. В Кейптауне надоело, поехал сюда, пока что думаю, чем заняться.
— Войнушка там у вас была недавно, я слышал?
— Была.
В подробности пускаться я не стал, собеседники намёк поняли и дальнейших расспросов не последовало.
— А на той стороне откуда?
— Да много где носило. В последнее время в Москве жил.
— Понятно… Женат, пятеро детей, скоро, даст Бог, шестой будет. Я сам из Кировской области, десять лет уже здесь. Местных, в смысле. Первые пять в Москве жил, но, как вся эта херня пошла, с социализмом, перебрался сюда. Строительством занимался. Это, кстати, — он обвёл рукой вокруг, — офис моей бывшей фирмы. Я его уже продал, с отсрочкой выезда. Так что, не думай, что мы тут паевые деньги транжирим.
А я, честно говоря, именно так и думал. Но признаваться в этом не стал, конечно, просто кивнул с глубокомысленным (надеюсь) видом.
«Географ», как я мысленно окрестил Игоря, подключился к разговору.
— А я с Урала. Разведён, сын есть, но взрослый уже. За ленточкой тоже геологом был. Двенадцать лет тут, начинал ещё в Протекторате у «вояк». Амазонский хребет исследовал, западное побережье, низовья Амазонки. Сюда тоже пять лет назад перебрался, но в Нью-Рино только живу, а работал у латиносов, в основном, ну и в Техасе. Один раз по заказу ВИХ, на северных отрогах Эльдорадо работал.
Надо же. Первый встреченный мной белый, бывавший в тех краях. Огромное, сильно расчленённое поднятие, ограничивающее продвижение халифатов и конго-дагомейцев на юг, покрыто совершенно непроходимыми джунглями, насколько я слышал.
— И как там?
Географ невесело усмехнулся.
— Хреново. Целый день надо прорубаться, чтобы сто метров пройти. Кое-что мы там нашли, но, с такой доступностью, толку от этого никакого. Потому и Мекка это дело свернула.
А сейчас правительству в Мекке и вовсе не до того, хе-хе. Они эти земли вообще больше не контролируют, там теперь черноармейцы рулят.
— …кстати, сам же на Юге жил — ничего о наших будущих краях не слыхал?
Ну, этого вопроса я ожидал, разумеется.
— Насчёт Аустралиса — ничего. А вот об озёрах, которые севернее — слышал. Там негры бывают, в основном дикие старатели и те, кто их грабит. Но поселений нет, вроде, только захаживают иногда.
Мои собеседники переглянулись.
— Точно?
Странный вопрос.
— Ну, откуда же я знаю? Сам-то не бывал. Что слышал, то и говорю. Что бывают, хоть иногда — точно, иначе откуда бы они об озёрах вообще узнали.
Игорь задумчиво кивнул.
— Ну да, ну да… А что добывают, не говорили?
— Алмазы, вроде как.
Тут, конечно, я слегка лукавлю. Алмазы точно добывают где-то за южными границами Нигера и Конго, но вот где именно — понятия не имею. Сами «дикие копатели», по очевидным причинам, свои делянки предпочитают держать в тайне. Может, и в районе озёр, а может, на Эльдорадо. В любом случае, о золоте из тех краёв я не слышал, его севернее добывают, в уже более-менее обжитых местах.
— Алмазы… на Эльдорадо алмазы точно есть, значит, и южнее тоже… интересно…
Глеб перехватил нити управления разговором.
— Ладно, Игорь, хорош человека допытывать. Он нас расспрашивать пришёл, а не наоборот. — И, повернувшись ко мне. — Какие вопросы есть, задавай.
Их есть у меня, хе-хе.
— С Орденом какое-то взаимодействие есть, по поводу всей затеи? И вообще, обсуждали с ними? Какая реакция?
Глеб степенно провёл ладонью по бороде. Я заметил, это характерный для него жест, при задумчивости.
— С Орденом я, конечно, проект обсуждал. Даже в Порто-Франко летал, там у них северное отделение департамента колонизации. Реакция, в общем, равнодушная. Типа «вольному воля, хотите — переселяйтесь, мы-то тут причём». Думаю, они не очень верят в наши перспективы, считают, что будем маленьким поселением чудаков у чёрта на рогах, типа Фолькстаата.
Не могу удержаться от ехидной ухмылки. А что, ожидается что-то другое на ближайшие лет пять? Бородач мою реакцию мимо внимания не пропустил.
— Скорее всего, ближайшие два-три года так оно и будет. Но я верю в потенциал колонии. Тех, кто готов быть первым, всегда мало. Высадиться на диком берегу и начать строить всё с нуля готов не каждый. А вот когда уже хоть что-то там появится, тогда народ потянется, уверен.
Ну, возможно, возможно. Вот только какой именно народ — это вопрос, знаете ли.
— То есть, отделение там Орден открывать не будет?
Глеб помотал головой.
— Пока что нет. Они даже в Фолькстаате не открыли, хоть он уже несколько лет существует, и народу там тысячи три, кажется. Мне практически открытым текстом сказали, что сейчас приоритет — это Калифорния и Индийский союз, все ресурсы идут туда, всё остальное — за счёт самих желающих. Так что, мешать Орден не будет, но и помогать — тоже.
— Ясно… Тогда встаёт вопрос — как будет поддерживаться сообщение колонии с миром? Даже в Пуэнт-Руж коммерческое судоходство только-только начинается, хотя туда от Порт-Дели около полутора тысяч километров идти. В Фолькстаат его вообще нет, раз в пару месяцев судно с переселенцами придёт, и всё. Потому они там и живут натуральным хозяйством, практически, как в XIX веке. А до колонии от Фолькстаата ещё пять с лишним тысяч на юг до устья по морю, и потом вверх по реке тысячи три-четыре подниматься…
На лице бородача появилось упрямое выражение, столь типичное для буров. Откуда он там, говорил? Вятка? Ну, да, среди вятских тоже упёртых хватает, это у них ещё от новгородских ушкуйников осталось.
— Ничего страшного. Все колонии так создавались, в своё время. Небольшая изоляция даже будет полезна — внутреннее производство разовьётся.
Э-э.. «внутреннее производство» чего, стесняюсь спросить? Машин? Электроники? Современных медикаментов? Может, тогда уж и фотонных звездолётов, чтоб два раза не вставать? Видимо, мысли эти явно отразились на моей физиономии, потому как Глеб с некоторым раздражением поморщился.
Поделиться книгой: