Большая книга ужасов – 3

Инга Федоровна — молоденькая, со спортивной фигурой девушка, одетая в топ и шорты, стояла рядом с профессором Соколовым и что-то говорила ему. Если юная длинноволосая Инга Федоровна совсем не походила на учительницу, то профессор выглядел так, как и должен был выглядеть, с точки зрения ребят, настоящий профессор. Иван Дмитриевич был высоким сухощавым стариком с козлиной бородкой и гривой седых волос. Он носил очки, трость с серебряным набалдашником, имел несколько старомодную манеру выражаться и называл на «вы» не только своих студентов, но и ребят из археологического кружка.

— Что ты хочешь сказать, Алик? — закончив говорить с профессором, поинтересовалась Инга Федоровна, заметив наконец переминавшегося с ноги на ногу Чижика. — Почему тебя не было за обедом?

— Я в это время нашел мумию!

— Вы уверены, молодой человек? — профессор внимательно посмотрел на мальчика.

— Конечно. Она лежала в футляре в виде человеческого тела…

— Антропоморфном гробу, если выразиться точно.

— Да, в антро… — От волнения Чижик даже начал немного заикаться и глотать слова. — Короче, она лежит в гробу, а все стены вокруг расписаны, как в древнеегипетском храме. Честное слово!

Вспыхнувший было в глазах профессора интерес погас, а на лице Инги Федоровны появилось осуждение — они явно не воспринимали слова Чижика всерьез. Но мальчик ничего не замечал, он взахлеб рассказывал о своем невероятном приключении, а вокруг собиралось все больше слушателей.

— Вы мне не верите? — осекся на полуслове Чижик, поймав скептический взгляд одного из студентов. — Но я ничего не придумал! Почему вы мне не верите?!

— Видите ли, мой юный друг, — нарушил повисшее в воздухе молчание Иван Дмитриевич, — поведанная вами история очень и очень занимательна, но при всем том малоправдоподобна. Судя по вашему рассказу, вы обнаружили захоронение знатного египетского вельможи. Теоретически можно допустить, что некий влиятельный египтянин, по какой-либо причине оказавшийся в этих краях, умер и был погребен в соответствии с обычаями своего народа, однако вероятность такого события очень невелика. Если вы действительно нашли захоронение — это серьезное научное открытие, но буду с вами откровенен, молодой человек, некоторые детали вашего рассказа вызывают большие сомнения. Например, землетрясение — мы все находились в лагере, но не почувствовали даже слабых подземных толчков. Или плита, открывшаяся при помощи секретного механизма, который оказался в рабочем состоянии после многих сотен лет простоя. Скажите, вы увлекаетесь кинофильмами, сюжеты которых основаны на мифе о проклятии фараонов?

— Вы мне не верите? — со слезами в голосе повторил Чижик.

— В вашем возрасте воображение порой играет злые шутки. Однако я готов принести извинения за свой скептицизм, если мы действительно обнаружим то, о чем вы говорили. В данном случае истину выяснить несложно. Покажите, где находится этот лаз.

Чижик, а следом за ним и все обитатели лагеря проследовали к развалинам античного поселения.

— Это здесь. Видите дырку внизу? За ней небольшая комната, из которой начинается подземный ход.

С неожиданной для его возраста ловкостью профессор спрыгнул в раскоп, протиснулся в узкое отверстие у основания древней стены. Чижик — следом. Остальные остались стоять в стороне, с интересом заглядывая в яму. За время отсутствия Чижика в комнатушке ничего не изменилось — глубокие щели за плитами облицовки все так же притягивали взгляды исследователей.

— Вот, смотрите, сейчас я надавлю плиту и…

Мальчик изо всех сил нажал на камень, но он так и не сдвинулся с места. Может быть, стоило действовать решительнее, или Чижик просто перепутал плиту, и лаз скрывался за соседней? Он растерянно рассматривал стену, а потом с досадой стукнул кулаком по древнему камню:

— Механизм заклинило от землетрясения. Прошлый раз он открывался без усилий. Я уверен, это та самая плита, надо поддеть ее рычагом и выломать!

Иван Дмитриевич постучал набалдашником трости по стене, внимательно осмотрел щели:

— У вас слишком пылкое воображение, молодой человек. Вы хотите чуда, сенсации, а археология — это тяжелый труд, результаты которого надо собирать по крупицам. Чудес в ней, как правило, не происходит.

— Ход там! Подождите! Есть же еще пещера, из которой я вышел! Пойдемте туда, вы сами все увидите…

— Боюсь, я не располагаю для этого временем, — профессор выбрался из комнатушки, стряхнул пыль с щеголеватых светлых брюк. — В следующий раз постарайтесь отличать фантазии от реальности.

Напрасно Чижик просил собравшихся у раскопа ребят составить ему компанию и сходить к пещере. Ему никто не верил, а Инга Федоровна вообще категорически запретила эту экспедицию, опасаясь непредсказуемых последствий:

— Нет, нет и нет! Никаких походов в пещеру. Вы можете заблудиться под землей. Возможно, в конце сезона мы устроим небольшой пикник на природе, обследуем ближайшие пещеры, но пока у нас слишком много работы. Мы же не отдыхать сюда приехали! А для особо рьяных искателей приключений добавлю: тот, кто отправится в самоволку, будет иметь крупные неприятности.

Вскоре все разошлись по своим делам, оставив расстроенного Чижика в полном одиночестве.

Алику не спалось. Устроившийся на соседнем надувном матрасе Димка Никифоров мирно посапывал, досматривая очередное сновидение, а Чижик все так же лежал с открытыми глазами, уставившись в темный потолок палатки. Мальчик с трепетом, почти против собственной воли, пытался вспомнить то, что произошло с ним за мгновение до того, как разбился фонарик. Кажется, тогда Чижик заметил нечто безобразное и жуткое, мелькнувшее у него за спиной в тот момент, когда он плюхнулся на разрисованный гроб. Мальчик засек двигавшуюся тень краешком глаза, но она промелькнула слишком быстро, не давая возможности рассмотреть ее. Осталось только ощущение чего-то крайне неприятного и опасного. Чижик живо, как наяву, представил темный лик маски, ее белые, с черными кружками зрачков глаза — живые и зоркие, смотревшие прямо в душу.

Мальчик лежал неподвижно, холодея от запредельного ужаса. Если бы он мог четко ответить на вопрос, что именно он увидел в погребальной камере, возможно, это мучительное чувство покинуло бы его, отступило. Но неизвестность скрывала самые страшные кошмары, тайна многократно усиливала их.

Дыхание Димки становилось все громче, постепенно превращаясь в зловещий шепот, прежде звучавший в подземелье. Чижик словно окаменел, он не мог даже пошевелиться, скованный невидимыми цепями страха. Если не мумию, тогда кого он видел позади себя в ту минуту? Какая тайна скрывалась в стенах древней гробницы? А потом терзаемый неразрешимыми вопросами Чижик понял, что снаружи его ждут. Ничто не выдавало присутствия незваного гостя, но мальчик знал — кто-то стоит у входа в палатку, терпеливо дожидаясь его появления.

— Димка, ты спишь?

Молчание.

— Димка… — с отчаяньем прошептал Чижик. — Скажи, что ты не умер. Димка!

Мальчик понимал, что завладевшие им страхи беспочвенны, но ничего не мог поделать с собой. В голову лезли дикие, нелепые мысли, перед глазами мелькали пугающие образы. Надо выйти на свежий воздух, глоток которого мог избавить от жаркого кошмара тесной палатки. Наскоро натянув шорты и футболку, Чижик выглянул наружу.

Летняя ночь была великолепна. Она заставляла забыть обо всех тревогах, кружила голову ароматом южных цветов, удивляла изумительным сиянием разбросанных по небосводу звезд-бриллиантов. Однако Чижик недолго наслаждался великолепием природы — очень скоро он вновь почувствовал присутствие враждебной силы, пришедшей за ним. Кто-то находился очень близко, терпеливо дожидаясь дальнейшего развития событий.

— Кто здесь? Выходите!

Мальчик пытался строить из себя героя, но на самом деле чувствовал себя самым беспомощным и одиноким существом на свете. Мир вокруг преобразился, став приютом кошмаров. Висевшая над морем луна превратилась в хрустальный, наполненный белым огнем череп. Чижик медленно, как зомби, двинулся вдоль крутого обрыва. Он балансировал над пропастью, не замечая, какой опасности подвергается. Небо, море, землю пропитал ужас, а избавиться от него можно было, только быстро шагая вперед. Кто-то звал Чижика, кто-то указывал ему дорогу…

Глава III

Сенсационная находка

— А где Чижик?

— Вечно он опаздывает!

— Проспал, как всегда. Сам виноват, останется голодным.

Беззаботная болтовня перемежалась с позвякиванием тарелок. Завтрак подходил к концу, когда Димка решительно отложил ложку:

— Слушайте, а ведь Чижик не спит! Когда я проснулся, его уже не было в палатке. Меня это удивило — надо же, парень в кои-то веки встал ни свет ни заря. Обычно я сам его будил.

— Ребята, кто-нибудь знает, где Алик Чижов? — перекрыл общий гул громкий голос Инги Федоровны.

Вскоре выяснилось, что со вчерашнего вечера Чижика никто не видел. Исчезновение мальчишки нарушило обычный распорядок дня, и вместо раскопок все молодые археологи отправились на его поиски. Никто не сомневался, что Чижик пошел разыскивать мумию, а значит, искать его следовало на каменистом склоне, тянувшемся вдоль берега моря. Там было довольно много небольших пещерок, каждую из которых предстояло внимательно осмотреть.

— В одиночку в пещеры не ходить, самодеятельность не проявлять, — на ходу инструктировала возглавившая спасательную операцию молоденькая учительница истории. — Если кто-то обнаружит подозрительный лаз, немедленно сообщайте об этом мне. А пока разделитесь на пары и начинайте прочесывать склон.

Аннушкиной напарницей оказалась Ксения. Девчонки спали в одной палатке, а потому и на поиски Чижика двинулись вместе. Впрочем, назвать их подружками было сложно — замкнутая Аннушка тяжело сходилась с людьми, а веселая, разговорчивая Ксения, напротив, слыла душой компании. Девочки поладили с трудом, но старались соблюдать нейтралитет, не обостряя отношений.

— А может быть, Чижов просто рванул домой и мы зря тратим время, обшаривая склон? — предположила Ксения, раздвигая невысокие кустики какого-то южного растения, за которыми маячила глубокая трещина. — Знаешь, он обидчивый.

— Вряд ли… Вещи Чижика остались в палатке.

— Ты его плохо знаешь, потому что учишься в другой школе. Однажды он разобиделся и в одних плавках ушел из бассейна. Правда, это случилось во втором классе, но с возрастом вредность, как правило, только возрастает.

— А я боюсь, что он заблудился в пещере.

Поиски продолжались. Вооружившись длинными палками, Аннушка и Ксения обследовали каждую подозрительную дырку среди камней, которая хотя бы немного смахивала на вход в подземелье, но ничего интересного не обнаружили. Один раз девочкам встретилась маленькая пещерка, но она оканчивалась тупиком и годилась лишь для того, чтобы прятаться в ней от дождя.

— Знаешь, если Чижов придумал историю про мумию, почему мы верим ему насчет пещеры? Он же фантазер, выдумал все свои похождения от начала и до конца.

Но выводы Ксении оказались преждевременными. Сделав еще несколько шагов и поднявшись на небольшой выступ, Аннушка увидела глубокую, в рост человека дыру, ведущую в глубь склона. Обрадованные девочки заглянули в темноту, пытаясь рассмотреть, что находится внутри. Под ногой Аннушки громко хрустнула пивная банка, заставив вздрогнуть обеих спасательниц.

— Не знаю, как мумии, но питекантропы здесь явно побывали, — заметила Ксения, рассматривая валявшийся повсюду мусор. — Пикник пещерных людей, ни больше, ни меньше. Что будем делать, Аннушка?

— Сообщим Инге Федоровне.

— Иного ответа я и не ожидала! А вдруг пещера тоже оканчивается тупиком? Надо разобраться, насколько она глубокая, и только потом звать на помощь.

Соображение казалось вполне разумным, и девочки одна за другой проследовали в темноту пещеры. Когда глаза привыкли к полумраку, в дальнем ее конце они увидели угольно-черную щель, ведущую в недра горы.

— Чижик! Ау! Ты здесь?! — крикнула Ксения, и ее голос странно исказили своды подземелья. — Ау!

— Ау! — донеслось издалека.

— Ты слышала? Он там!

— Надо сообщить остальным, — заволновалась Аннушка. — Иди к ребятам, а я попробую спуститься к Чижику. Если он не может самостоятельно выйти оттуда, значит, ранен и нуждается в помощи.

Девчонки заспорили, каждая из них пыталась доказать, что именно ей следует отправиться в опасное путешествие, а в это время тишину пещеры вновь нарушил слабый, доносившийся издалека голосок:

— Ау! Идите сюда! Скорее!

Не сговариваясь, обе спасательницы ринулись к проходу, в руках каждой вспыхнул прихваченный на всякий случай фонарик.

— Держись, Чижик! — почти хором крикнули они и, едва не стукнувшись лбами, полезли в узкий, недавно образовавшийся пролом, отделявший пещеру от коридора, ведущего прямо в древнюю гробницу.

Путешествие было недолгим, но запоминающимся. Девчонки натерпелись страха, пробираясь по узкой, но очень высокой расселине, образовывавшей естественный коридор. Абсолютный мрак, который не могли рассеять слабые лучи карманных фонариков, и полная неизвестность, ожидавшая впереди, внушали трепет. Девчонки боялись даже звать Чижика — пещера искажала их голоса, делала неузнаваемыми и страшными.

— Сюда! Скорее!

Голос звучал совсем близко, девочки прибавили шагу, выглянули из-за поворота коридора. Свет фонариков упал на щуплую мальчишечью фигурку, неподвижно стоявшую возле пролома в стене. Блеснули стекла очков:

— Девчонки, а побыстрее передвигаться вы не можете?

С Чижиком-Пыжиком не случилось ничего плохого — он не был ранен, не заблудился, не получил ни одной царапины, и это почему-то вместо радости вызвало раздражение девочек. Они наперебой отчитывали его за безответственное поведение, злились, однако это не произвело ни малейшего впечатления на загадочно улыбавшегося мальчишку.

— Идемте, я покажу вам его.

— Кого?!

— Хозяина гробницы. Разве ты уже забыла о нем, Аннушка?

Голос Чижика звучал уверенно, почти резко. Застенчивый робкий мальчик никогда прежде не разговаривал с такими интонациями, и это удивило хорошо знавших его девочек. Впрочем, скорее всего начинающий археолог просто обиделся на то, что никто не принял всерьез его рассказ о подземном захоронении древнего египтянина, а потому, найдя доказательства своей правоты, даже не скрывал раздражения.

— Идемте, — приказал Чижик и нырнул в пролом.

Испуганные, озадаченные происходящим, Аннушка и Ксения покорно последовали за ним. Желтые пятна света заскользили по стенам гробницы, выхватывая из мрака то фрагменты росписи, то необычные, покрытые толстым слоем пыли скульптуры.

— Ни фига себе! — только и вымолвила Ксения, а Аннушка и вовсе потеряла от изумления дар речи.

— Подойдите к хозяину гробницы, он здесь самый главный. В первую очередь вы должны увидеть именно его.

Чижик направил луч фонарика на расписной, покрытый непонятными надписями гроб, по форме повторявший контуры фигуры лежавшего в нем человека.

— Чижик, а ты уверен, что он совсем мертвый? — почему-то перейдя на шепот, поинтересовалась Ксения.

— Называй меня Аликом! И не говори глупостей.

— Конечно, как скажешь.

Пока Чижик разговаривал с Ксенией, Аннушка изнывала от дурного предчувствия. Такое жуткое место, как подземная гробница, просто не могло не вызывать тягостных эмоций, но в данном случае к ним примешивалось что-то еще. Аннушка отчетливо испытывала присутствие злой силы, ощущая себя так, как если бы стояла на пороге ада.

— Слушайте, давайте уйдем отсюда. Завалим ход камнями и никому не расскажем о том, что мы здесь видели.

— Ты что, струсила? — на лице Ксении промелькнула презрительная улыбка. — Смотри, как это делается…

Решительно шагнув вперед, Ксения приблизилась к возвышению, на котором стоял гроб, приподнявшись, посмотрела в нарисованное лицо. Аннушка с трепетом ждала, когда случится нечто ужасное, однако ничего не происходило, если не считать того, что Чижик дважды громко чихнул от попавшей в нос пыли. Чуть помедлив, Аннушка двинулась «знакомиться» с хозяином гробницы…

Жаркое, приближавшееся к зениту солнце нещадно припекало белобрысую макушку Аннушки, у ног расстилалось сверкающее яркими бликами море. Девочка долго озиралась по сторонам, пытаясь понять, какими судьбами ее занесло сюда, на этот маленький уютный пляжик у подножия крутого склона. Кажется, мгновение назад она стояла перед гробом древнего мертвеца, покоившегося в подземной усыпальнице, собиралась получше рассмотреть его, и вдруг…

— Слушай, что с нами было, Чижик? У меня какой-то провал в памяти, ничего не могу вспомнить.

— Алик. Меня зовут Алик, — строго заметил стоявший рядом мальчишка.

— Ах, да! Это я помню, ты попросил, чтобы тебя больше не называли Чижиком-Пыжиком. А что случилось потом? Кажется, я подошла к гробу — и все, после как отрезало. Кстати, где Ксения?

— Побежала звать Ингу Федоровну и остальных. Она отправилась одна. Мы с тобой остались караулить вход в гробницу. Но в такую жару это занятие не из приятных, а потому ты предложила пару раз окунуться. Я согласился. А сейчас мы поднимемся наверх и будем ждать новых гостей, познакомим их с нашей мумией.

— Но что произошло в гробнице?

— А что там могло произойти? Вы с Ксенией немного поахали, повосхищались, потом мы все отправились наверх. Разве ты не помнишь?

— В том-то и дело, что нет.

Босые ноги Аннушки лизали нежные, лениво набегавшие на берег волны. Девочка сжала ладонями виски, изо всех пытаясь вспомнить, что же произошло с ней полчаса назад. Бесполезно — казалось, она стояла перед огромной стальной дверью, захлопнувшейся перед носом и навсегда скрывшей маленький кусочек ее жизни. От этого тоскливого ощущения на глаза наворачивались слезы.

Наверное, этот день стал самым счастливым днем в жизни Ивана Дмитриевича Соколова. Сенсационная находка, сделанная маленьким любознательным мальчиком, могла сильно повлиять на жизнь профессора, превратив его в настоящую знаменитость. Профессор Соколов был, разумеется, «широко известен в узких кругах», но, будучи по натуре человеком тщеславным, Иван Дмитриевич втайне мечтал о громкой славе, не торопившейся пока прийти к ученому. Обнаружение древнеегипетского захоронения, возраст которого, по самым приблизительным подсчетам, перевалил через три тысячелетия, не могло не привлечь внимания широкой публики. А раз так, то вскоре пустынный уголок побережья должны были наводнить вечно ищущие сенсацию журналисты, и профессору предстояло давать многочисленные интервью. Он предвкушал эту, по большому счету, ненужную суету, видел себя на обложках журналов, на экране телевизора и довольно улыбался, подкручивая маленькие усики.

Тем не менее Иван Дмитриевич не торопился обнародовать свое открытие. Он несколько раз порывался звонить в Москву своим коллегам, но в последний момент откладывал важный разговор. Что-то останавливало его, заставляя тянуть время, хотя такое промедление могло обернуться настоящей катастрофой. Из-за угрозы обвала полуразрушенных стен гробницы гроб с мумией со всеми предосторожностями подняли наверх и поместили в белую палатку, потеснив другие, не столь важные находки. Профессор понимал, что резкое изменение температурного режима пагубно влияет на древнюю мумию, разрушая ее. Гроб с набальзамированным телом следовало незамедлительно переправить на «большую землю», но Соколов никак не решался на это. Сейчас мумия принадлежала только ему, и казалось, между ними возникла особая связь, несколько напоминающая дружбу. Стоило лишь позвонить, и таинственный гость из прошлого превращался в обычный музейный экспонат, исчезала иллюзия жизни, которой наделила его фантазия Ивана Дмитриевича.