Межзвездная Академия-2

   В этот раз пожелала ответить Арлас:

   – Средняя продолжительность жизни – пятьсот лет. Изначально эволюционировали из гигантских разумных жуков, обитающих на планете Дагнерт в звездной системе Гайн. Позже, в результате столкновения с астероидом, на их планете произошла резкая смена климата, в результате чего, чтобы приспособиться к новым условиям, ксениты эволюционировали. На их планете существовали животные, чей вид был приближен к гуманоидным существам, хотя их разум заметно уступал разуму жуков. Но именно для них новые условия оказались самыми приемлемыми, поэтому эволюция ксенитов пошла этим путем. В итоге ксениты получили две ипостаси: в одной почти не отличаются от людей, в другой выглядят как жуки, пусть и меньших размеров, чем раньше…

   Арлас осеклась, когда метаморф на наших глазах опять стала меняться. С губ андрана вырвался судорожный вздох при виде лишившегося человеческого вида Хир-Но-Гара. О, Великие, неужели он и правда так выглядит в своем втором обличье?! Большой черный жук с устрашающего вида клешнями и тремя парами цепких лапок. Чуть усмехнувшись, Марда обхватила одной клешней столешницу и слегка нажала. Прочный полимер треснул и раскололся на две половины, словно дешевая пластмасса. По аудитории пронесся взволнованный гул.

   – Продолжайте, студентка, – голос, вырвавшийся из того, что теперь трудно было назвать ртом, теперь еще больше отличался от человеческого. Скрежет буквально давил на мозг, словно кто-то проводил ногтем по стеклу. Я невольно поморщилась.

   – Ксениты обладают физической силой, превышающей человеческую в два, а то и в три раза, – глухо сказала Арлас. – Кроме того, хитин, которым покрыто их тело во второй ипостаси, обладает хорошей прочностью. Даже лазерные лучи не сразу могут справиться с этой броней. Нужно длительное воздействие, чтобы нарушить целостность покровов.

   – Только вряд ли в бою ксениты дадут вам достаточно времени, чтобы оказать подобное воздействие, – в жутком скрежете удалось различить насмешку. – Так что когда представители Федерации столкнулись с вторжением этих существ, им пришлось несладко, поверьте. Да, и еще не стоит забывать вот об этом… – из пасти метаморфа вдруг выскочили два гибких отростка, похожих на щупальца, и легко оплелись вокруг ближайшего студента, сидящего перед ней.

   Бедолага завопил так, что я подпрыгнула на месте. Нет, Марда, определенно, чудовище! Ну вот зачем так пугать студентов? Думаю, будь у нее сейчас лицо вместо жуткой морды, там бы точно змеилась довольная улыбка.

   Пока щупальца все больше оплетали извивающегося перепуганного студента, любое сопротивление которого оказывалось тщетным, преподавательница скучающим тоном велела Арлас продолжать.

   – Просветите ваших коллег, на что способны эти отростки, которые я сейчас демонстрирую.

   – При желании ксенит может выделять из этих щупалец особую субстанцию, разъедающую тело жертвы.

   – Если проводить аналогии, – перебила ее Марда, – то по принципу действия это напоминает желудочный сок. Происходит что-то вроде процесса питания пауков. То есть жертву ксениты могут переварить и до того, как употребить в пищу.

   Несчастный студент, опутанный щупальцами, теперь просто позеленел. Он уже даже кричать не мог, лишь хрипел и вздрагивал мелкой дрожью. Похоже, после этого занятия бедолаге наверняка психолог понадобится. Я с неодобрением смотрела на метаморфа, которая явно наслаждалась происходящим.

   – Но ксениты постепенно отошли от своих первобытных потребностей, – поспешила продолжить Арлас, чтобы поскорее покончить с пыткой нашего коллеги. – Хоть им и необходимо употреблять мясо, но они делают это так же, как обычные гуманоиды. Во вторую ипостась переходят только в моменты смертельной опасности или ярости. А учитывая то, что их эмоциональный фон не такой насыщенный, как у нас, то контролируют они себя намного лучше.

   Метаморф несколько раз тряхнула щупальцами спеленутого, будто в кокон, студента, и, наконец, отпустила, меняя ипостась на человеческую.

   – Спасибо, студентка… э-м-м…

   – Арлас Лардан, – назвала свое имя андран, и метаморф, все еще в обличье Хир-Но-Гара, достала голографический планшет и что-то там отметила.

   Похоже, Арлас удалось заручиться ее благосклонностью. Я от души порадовалась за подругу, хотя для себя решила, что даже если представится шанс сделать то же самое, вряд смогу. Уж слишком сильную неприязнь вызывала преподавательница, чтобы пытаться произвести на нее впечатление.

   – Как интересно! – усмехнулась вдруг метаморф и снова глянула на Арлас, видимо, изучив имеющуюся там информацию о ней. – Андраны в нашей Академии редкие гости, так что рада, что представится случай изучить их вживую.

   Арлас нахмурилась. Нетрудно догадаться, о чем она подумала. У меня самой мелькнули те же мысли. Если эта стерва вздумает в открытую демонстрировать физиологические особенности андрана, еще и просить Арлас это комментировать, нетрудно догадаться, как воспримут это другие студенты. Им только дай повод для насмешек! Уже сейчас многие, кто раньше не знал о том, к какой расе принадлежит подруга, поглядывали со смешанными чувствами. Но лишь легкая бледность выдала то, что на Арлас это произвело какое-то впечатление. Она лишь кивнула преподавателю, не став комментировать ее слова, и села на место. Метаморф же снова обвела глазами аудиторию и вкрадчиво спросила:

   – Ну что, какие впечатления у вас остались после первого знакомства с представителями расы ксенитов?

   Многих передернуло, а еще на лицах студентов военного направления явственно читалась обреченность. Теперь они наверняка боялись своего куратора еще больше, чем раньше. Странно, что Арлас, даже зная всю эту информацию, отозвалась о нем, как о нормальном человеке. Но уже следующие слова Марды показали, что я просто могла многое не знать и, как и другие, судила лишь по первому впечатлению.

   – Именно так ксенитов долгое время и воспринимали. Многие даже не желали видеть в них разумных существ, воспринимая как что-то чужеродное нам. Мало кто знает, что первое столкновение с ними произошло вовсе не по вине самих ксенитов, – выдержав паузу, метаморф осталась довольна произведенным эффектом – на нее смотрели с неподдельным интересом и ждали продолжения. – Высадка ксенитов на одну из планет колоний новоземлян не предусматривала враждебных целей. Это была всего лишь исследовательская экспедиция. Ксениты раньше не залетали в тот уголок Вселенной и не сталкивались с известными нам расами. Но чужаков встретили враждебно, обратив против них оружие. И когда, защищаясь, ксениты приняли вторую ипостась, это лишь укрепило новоземлян в мнении, чтобы те представляют угрозу. В итоге были потери как с той, так и с другой стороны, а после этого начались военные действия. Официальная история содержит несколько иную трактовку событий, – усмехнулась она. – Но вам здесь вместо розовых сказочек будут давать правдивую информацию, чтобы могли верно оценивать ситуацию. Более полные сведения о том, что я вам только что рассказала, а также о физиологических особенностях ксенитов вы получите другим путем.

   Тело метаморфа снова будто поплыло, и вскоре она приняла прежний облик. Многие вздохнули с облегчением. Я же поймала себя на мысли, что даже вид Хир-Но-Гара для меня приятнее красноволосой стервы. Потом постепенно дошел смысл последних слов Марды, и я непонимающе воззрилась на нее. Вспомнила, что про особое обучение студентов Академии говорил и Рендал. Похоже, пришло время узнать на практике, что они оба имели в виду.

   Метаморф нажала какую-то кнопку на стене за своей спиной, и аудитория погрузилась в приятный полумрак. Все зашушукались, непонимающе переглядываясь. Уже в следующую секунду с потолка из открывшихся во многих местах проемов стали спускаться серебристые проводки с чем-то вроде наушников на концах. Когда они поравнялись с нашими лицами, Марда велела закрепить их у висков.

   – Это ускорители мозговой активности, – спокойно пояснила она, когда мы нерешительно выполнили требование. – Они напрямую связаны с чипами, вживленными в вас при поступлении. А также являются проводниками информации, которая будет поступать напрямую в мозг. Ощущения будут немного странными, но вы не должны прерывать процесс. Это может иметь негативные последствия. Я сама выключу приборы по истечении пяти минут. Больше за один раз вы не осилите. Учебный процесс рассчитан таким образом, чтобы мозг успевал приходить в себя после подобной встряски перед тем, как снова задействовать все свои возможности. Конечно, для студентов с очень высоким уровнем интеллекта процесс проходит менее болезненно, но и им не стоит слишком усердствовать.

   Буду надеяться, что метаморф сказала правду и ничего плохого нас сейчас не ждет. Но инстинктивные опасения все же остались. Вот не доверяла я этой гадине! Прикосновение холодных стальных присосок к вискам вызвало дрожь по телу, хотя, скорее всего, нервную. Осознавать, что сейчас тебе будут воздействовать на мозг, было не слишком-то приятно. Думаю, в той или иной мере те же опасения испытывали все. Но никто не посмел возражать преподавательнице, успевшей в полной мере продемонстрировать свою сволочную натуру.

   В следующую секунду окружающий мир исчез. Я перестала видеть, слышать, чувствовать реальность. Кратковременное сверлящее ощущение в висках, словно что-то прорывалось в мозг, а потом вокруг замелькали яркие образы. Это напоминало листание книги на голографическом компьютере. В бешеном темпе, при котором трудно уследить за тем, что вообще видишь на экране. И в то же время каким-то непостижимым образом я успевала все считывать. Информация впитывалась мозгом, как губкой, в таком объеме, что оставалось только поражаться.

   Детальное строение тела ксенитов, их уязвимые и сильные места, самое главное в их психологическом видении мира. Поразительно! Обычным путем всю эту информацию пришлось бы изучать пару недель. Теперь понимаю, почему в Межзвездной Академии могли позволить себе значительно сократить время пребывания здесь студентов. И в то же время осознавала, что в таком напряженном темпе мозг вряд ли смог бы работать долго. Даже положенные пять минут показались вечностью. Казалось, голова взорвется от всей той информации, которую теперь придется разложить по полочкам и запечатлеть. Так что когда исчезло все более давящее прикосновение присосок к вискам и вернулся окружающий мир, я едва не застонала от облегчения. Вертела головой, будто отгоняя наваждение, и наталкивалась на такие же ошалевшие взгляды других студентов.

   – Вот это круто! – вырвалось у Лисенка, и угару, сидящий рядом с ним, согласно закивал.

   – Теперь вам нужно немного расслабиться. Не вставайте резко. Закройте глаза и постарайтесь отрешиться от эмоций, – послышался спокойный голос преподавательницы. Разумеется, для нее в происходящем не было ничего особенного.

   Наши кресла чуть отклонились, появилась опора для головы, на которую я с облегчением легла и закрыла глаза. Перед внутренним взором продолжали мелькать обрывки полученной информации, и я постаралась просто отрешиться от нее. Хотя кое-что, что особенно сильно поразило, то и дело выступало на передний план и заставляло думать об этом. В частности, устройство жизни ксенитов. О них я вообще мало что читала – общедоступной информации об этой расе было слишком мало. Так что теперь вдвойне интересно было узнать то, что оставалось неизвестным.

   Никогда бы не подумала, что у ксенитов матриархат. Самки появляются гораздо реже, чем самцы, и именно они управляют кланами. Когда королеве приходит время умирать, у нее рождается преемница, которая сразу после рождения перегрызает глотку собственной матери. Так и становится новой королевой.

   Самцы разделяются на два вида: осеменители (их гораздо меньше и они только и годны на то, чтобы оплодотворять самок) и обычные (выполняют всю необходимую работу и обслуживают клан). Только вот ксениты тоже не чужды привязанностей и личных отношений. Меня поразило то, что среди них считается в порядке вещей гомосексуальные связи. Ведь самка священна и спаривается только с привилегированным видом самцов, которые составляют ее гарем. Остальные находят утешение в обществе друг друга. Причем даже вне своей общины, живя на других планетах Федерации, ксениты во многом придерживаются вековых традиций. Женщины для них священны. Ни один ксенит не причинил бы зло самке, пусть и другого народа, а в качестве сексуального объекта уж тем более не воспринимал. Так что если и случалось, что ксенит сходился с кем-то из других рас, то исключительно с мужчинами.

   Все это меня настолько зацепило еще и по той причине, что я вспомнила, что Хир-Но-Гар является другом Рендала. Мысль о том, что этот жучара может иметь виды на моего сероглазого, как-то не вызывала восторга. Или я слишком озабоченной становлюсь в последнее время, что во всем вижу сексуальный подтекст? Невольно усмехнулась и тряхнула головой, отгоняя глупые мысли. Даже если ксенит и неровно дышит к Рендалу, то уж тот явно подобных чувств не разделяет. Не зря же тут о победах сероглазого на любовном фронте легенды слагают. Женщины к нему так и липнут.

   А потом поразила совершенно уж дикая мысль – ведь андран для ксенита был бы идеальным вариантом. Одновременно мужчина и женщина. Вызывает желание оберегать и преклоняться, и в то же время не находится под запретом. И уж точно Хир-Но-Гар не стал бы смотреть на Арлас с таким пренебрежением, как это делает ганнер.

   Так, и о чем я только думаю?! Хорошо хоть подруга не умеет мысли читать, а то сомневаюсь, что нормально бы отнеслась к этому. И все же что-то резонное в моих рассуждениях было. Арлас вполне нормально относится к ксенитам, в отличие от многих. Так что кто знает, может, даже бы обрадовалась, если бы он к ней интерес проявил. Или попробовать использовать его, чтобы вызвать ревность Дана. Ведь интерес с его стороны все же был – это трудно было не заметить. Единственное, что мешало этим двоим быть счастливыми – предрассудки ганнера…

   – На этом занятие окончено, – ворвался в мои совершенно безумные размышления голос метаморфа.

   Пришлось открывать глаза и, щурясь от снова загоревшегося яркого света, возвращаться к реальности. Впереди было еще одно занятие, и на сегодня нам сделали поблажку, ограничившись лишь этим в первый день. Голова и так шла кругом от множества новых впечатлений. А впереди еще предстоял допрос с пристрастием, который я решила устроить Арлас, когда вернемся домой.

ГЛАВА 2

Сколько себя помнила, Арлас чувствовала себя не такой, как другие. Чужой как среди сородичей, так и иномирян. Даже другие андраны порой принимали ее за иномирянку-женщину – уж слишком сильным было внешнее сходство. А когда узнавали правду, их повышенное внимание еще больше выводило из себя. Арлас надоело чувствовать себя диковинкой, экзотичным экспонатом, в то время как по характеру ей ближе было другое.

   Она с малых лет мечтала освоить одну из профессий, считавшихся прерогативой мужчин. Стать служительницей правопорядка или воином, заслужить уважение сородичей благодаря личным качествам. Она даже самостоятельно проштудировала в подростковом возрасте книги по криминалистике и следственным мероприятиям. Наплевав на мнение семьи, которая считала, что благодаря внешности Арлас могла бы куда быстрее добиться благосостояния и устроиться в жизни, решила поступать в школу полиции. К ее удивлению, даже прошла, но уже перед первым экзаменом ей дали понять, почему на самом деле взяли.

   Никто и не смотрел на ее результаты. Просто во время вступительного собеседования Арлас приглянулась какой-то шишке, присутствовавшей там. И ей недвусмысленно дали понять, что она должна сделать ради того, чтобы и дальше учиться в полицейской школе. Арлас в тот же день забрала документы и покинула учебное заведение. Потом пыталась поступить в подобное на других планетах андранов, но та важная шишка оказалась со связями. Решив отомстить строптивице и потешить свое уязвленное самолюбие, тот андран сделал все, чтобы нигде в пределах планет сородичей Арлас не получила желаемого.

   Когда же она попыталась стать военной, то не прошла по физическим характеристикам – тут даже ее недругу напрягаться не пришлось. Родители даже радовались ее неудачам и считали, что Арлас наконец-то одумается и смирится с судьбой. Но так легко сдаваться андран не собиралась. Что ж, раз родной народ не дает ей добиться цели, она найдет свое место среди других.

   Никогда ранее не вылетавшая за пределы планет андранов, Арлас и не предполагала, с какими трудностями придется столкнуться. И насколько отличается реальность от той радужной пропаганды равенства и мира, о какой говорилось в СМИ и на телевидение. Федерация считает все расы, входящие в содружество, равными независимо от специфических особенностей? Какая сладкая ложь, рассчитанная на таких идиоток, как она! Конечно, может, на бумаге все и так, и официально подобные принципы соблюдались, но на деле все обстояло гораздо хуже.

   Андран вспомнила жуткий полет на пассажирском лайнере, на котором она направлялась на Новую Землю. Специально купила билет на рейс, что включал в себя посещение и некоторых других планет. Ей хотелось, перед тем как поступать в Академию, повидать и иные уголки Вселенной. Поначалу бесхитростно рассказывала новым знакомым о том, кто она, стараясь не замечать, как тут же менялось отношение. Надеялась, что это лишь кажется. Но к концу полета, когда при ее появлении раздавались насмешки, а от некоторых любителей экзотики даже слышались откровенные предложения, она почти все время проводила в своей каюте. И теперь прекрасно понимала, почему сородичи в основном предпочитали устраивать жизнь на родных планетах и мало кто решался отправляться в иные миры.

   Иллюзии по поводу того, что среди чужаков удастся добиться того уважения, какого не получала дома, стремительно развеивались. Но гордость и упрямство мешали Арлас признаться в том, что у нее что-то может не получиться. И в этой атмосфере презрения и непонимания она, как ни странно, стала куда большей патриоткой, чем раньше. Решила, что докажет, что андраны ничем не хуже, а то и лучше других, что ее физиологические особенности – это преимущество, а не недостаток. А уж скрывать неуверенность и слабость она привыкла с малых лет. Никто из недоброжелателей не узнает, как на самом деле больно от едких слов и презрения. Пусть это лишь сделает ее сильнее!

   Знакомство с Кэти и Дафи стало для Арлас благословением. Хоть две близкие души в том котле враждебности и предубежденности, в котором придется вариться все те годы, что должна будет выполнять условия контракта! Когда же удалось подружиться еще и с ребятами-третьекурсниками, Арлас и вовсе воспрянула духом и начала оттаивать. Может, она и не права была, когда считала, что нелегко налаживать отношения с другими? Для Арлас, которая всегда с осторожностью открывалась кому бы то ни было, подобные приятельские отношения были в новинку. И она получала настоящее удовольствие, чувствуя себя частью чего-то большего, общаясь с представителями других рас. А особенно…

   Арлас вспомнила, как увидела Дана впервые. Поразительно красивый, мужественный, уверенный в себе. Он появился на пороге клуба, разглядывая своими яркими кошачьими глазами присутствующих, отыскивая кого-то. А она просто застыла мраморным изваянием, перестав слышать реплики ребят, громкую музыку и гул, что царили в клубе. Никогда раньше Арлас не ощущала ничего подобного – сердце словно взбесилось, разгоняя кровь по венам с удвоенной скоростью. Она слышала лишь его стук, отдающийся в висках и заглушающий все остальные звуки. Видела только этого парня, кажущегося божеством из древних легенд, по какой-то причине посетившим мир смертных.

   Обычно Арлас привыкла анализировать то, что видела, угадывать по выражению лица и жестам характер, эмоции, то, чего можно ждать от другого существа. Но сейчас мозг напрочь отказывался повиноваться. Словно одно созерцание этого мужчины отключило его напрочь. Все, что он оказался способен подсказать, так это то, что красавец наверняка принадлежит к расе ганнеров.

   Когда же взгляд златоволосого остановился на их столике и скользнул по ней самой, сердце ухнуло вниз и вовсе почти отказало. Их глаза встретились, и показалось, словно окружающий мир исчез совсем. У Арлас даже ладони взмокли от волнения, а дрожали так, что пришлось вцепиться в собственные колени, чтобы хоть немного унять эту дрожь. Восхищение и изумление, отразившееся на его лице, поразило. Даже не сразу поняла, что вызвала эти эмоции именно она. Только когда ганнер, стремительно рассекая толпу, двинулся прямо к их столику, не отрывая от нее взгляда ни на миг, до андрана дошло, что это и правда так. Это казалось ожившей мечтой, сказкой, в которую она не осмеливалась верить. Всегда здравомыслящая и практичная, Арлас и не подозревала о том, что способна испытывать подобные чувства.

   Поравнявшись с их столиком, парень по-прежнему смотрел на нее. Вблизи он оказался еще более впечатляющим, а от его красоты сладостно щемило сердце. Арлас боялась, что не выдержит и потянется рукой к этому совершенному чуду, чтобы убедиться в его реальности. Впилась ногтями в собственные ладони, чтобы сдержать странный порыв. Ей повезло, что внимание ганнера отвлекли на себя другие, радостно приветствуя его и обмениваясь репликами. С трудом выныривая из непонятного полуреального состояния, Арлас прислушалась к разговорам и вскоре поняла, что ее новые приятели знают этого парня. Он тоже третьекурсник и является частью той компании, что приняла и ее с подругами. Не дожидаясь, пока ребята вспомнят о правилах приличий и представят Арлас нового знакомого, он сам обратился к ней, усевшись напротив:

   – Данистан Сортритан. Можно просто Дан, – от Арлас не укрылось, что тон голоса, каким он обратился к ней, был немного другим, чем когда говорил с остальными. Более мягким, глубоким, теплым.

   – Арлас, – только и смогла сказать она, опять бесцеремонно пялясь на него и не в силах отвести глаз.

   – Ты первокурсница? – спросил он, отмахиваясь от другого приятеля, который пытался привлечь его внимание. Видно было, что все, что ганнера на данный момент интересовало – это она.

   Как во сне, Арлас что-то отвечала, любовалась каждым движением пленившего ее с первого взгляда мужчины. А потом и вовсе накрыло жаркой волной, когда ганнер попросил девушку, сидевшую рядом с ней, пересесть, и сам оказался рядом. Так близко, что их тела теперь почти соприкасались. Чувствуя, что дышать все труднее, а желание прикоснуться к этому божеству становится почти нестерпимым, Арлас пыталась не смотреть ему в глаза. Судорожно хваталась за стакан с коктейлем, пыталась отвлечься, но удавалось с трудом. Она чувствовала себя пьяной – не от спиртного, которое пила мало, лишь для поддержания компании. От самого присутствия рядом этого парня.

   А ведь раньше Арлас не верила в то, что такое вообще возможно – настолько потерять голову от наплыва чувств. Романтические же книги и фильмы считала утопичным бредом, рассчитанным на впечатлительных идиотов. И вот такое происходит с ней самой! Куда только подевался трезвый и привыкший все анализировать ум? Она двух слов связать не могла и с трудом понимала обращенные к ней вопросы.

   – Тебе нужно расслабиться, – наконец, шепнул на ухо ганнер, посылая по телу полчища мурашек. – Давай я тебе закажу еще коктейль.

   Только тут Арлас заметила, что, пытаясь скрыть свое состояние, выпила стоящий перед ней напиток и даже не заметила. Ганнер накрыл ее руку, лежащую на столе, своей, и андрану показалось, что ударило множеством небольших электрических разрядов. Странно, но ощущение не было неприятным. Его рука оказалась такой горячей, крепкой, надежной, будто укрывающей от всего плохого, что совершенно неожиданно это прикосновение помогло расслабиться. И Арлас смогла даже улыбнуться и кивнуть.

   Потом они говорили-говорили-говорили. Никогда и ни с кем андрану еще не было так легко и свободно. Возникало ощущение, что они знали друг друга всегда. У них были схожие взгляды на жизнь, цели и интересы. Чем больше Арлас узнавала о Дане, тем сильнее погружалась в это так стремительно ворвавшееся в ее жизнь чувство.

   Только вдали от него, оказавшись в их с девчонками квартирке, вернулась способность рассуждать здраво. И Арлас осознала, что упускает главное – никто из ее новых приятелей не знает о том, к какой расе она принадлежит. Не знает и Дан. И можно только предполагать, как он отнесется к такому открытию. Впервые ей захотелось скрыть собственную сущность, а то и изменить, хотя раньше она первая бы осудила тех, кто стыдился своей принадлежности к своей расе. В ее душе боролись гордость и притяжение к ганнеру. Гордость убеждала, что если мужчина хочет быть рядом с ней, то должен принять такой, какая она есть. Если же не может, это просто не ее мужчина. Нужно признаться Дану, и как можно скорее! Чем быстрее все выяснится, тем легче будет в случае чего вырвать из сердца зарождающееся чувство. Но решиться на это на самом деле оказалось сложно.

   На следующий день их взаимное притяжение, казалось, лишь усилилось. Ребята понимающе переглядывались и усмехались, но Арлас вообще не было дела ни до одного из них. Опьянившая ее эйфория от общения даже позволила убедить себя, что бояться нечего. Ведь видно же, что Дан испытывает то же, что и она. А ей было бы плевать на то, к какой расе он принадлежит. Даже скажи он, что на самом деле какое-нибудь замаскированное, еще неизвестное Федерации существо, смогла бы принять это.

   С удивлением поняла, что даже внешность Дана отошла на задний план. Чем больше узнавала его, тем сильнее понимала, что в первую очередь она тянется к тому, какой он внутри. Какое-то родство душ, иначе не скажешь. Но в сочетании с этим безумно привлекательным телом эффект оказывался просто сшибающим с ног. Арлас всегда была противницей слишком быстрого интимного контакта. Ее поклонникам на родной планете приходилось сначала долго ухаживать, только потом она разрешала большее. Но с ганнером было совершенно иначе. Арлас самой хотелось утащить его куда-то, зацеловать каждый участок великолепного тела, почувствовать его вкус, исследовать каждую клеточку. И по взгляду Дана понимала, что он испытывает те же чувства, но не решается все испортить между ними слишком поспешными действиями. И это еще больше подтверждало серьезность его намерений. Из оброненных другими фраз Арлас понимала, что ганнер не испытывает проблем с женщинами и многие сами на него вешаются. И что раньше он не упускал случая развлечься. С ней же вел себя осторожно, не торопил, хотя то и дело не мог удержаться от того, чтобы прикоснуться. Она же от этих прикосновений прямо плавилась.

   А потом у Арлас возникла и вовсе сумасшедшая идея. Может, сейчас, когда они оба возбуждены и так хотят друг друга, он воспримет не настолько остро ее отличие от других женщин? И так признание дастся легче. Позже она проклинала себя за эту поспешность, за самонадеянность, которая разрушила то хрупкое и волнующее, что лишь начало зарождаться между ними. Но тогда все казалось естественным и правильным.

   Она шепнула ганнеру, что хотела бы уйти куда-то, где им никто не помешает. Он все понял правильно. То, каким взглядом одарил ее, заставило тело наполниться жаром предвкушения. Как же она хотела его! Прижаться к крепкому мускулистому телу как можно сильнее, ощутить его горячие прикосновения, поцелуи, слиться с ним в единое целое тем способом, какой он захочет. Для андрана гораздо больше вариантов получения удовольствия – может, он это даже оценит.

   Они начали целоваться еще на подъемнике, не обращая внимания на других людей, находящихся рядом и поглядывающих на них. Существовали только они двое, и единственное, на что еще хватало сил – это не переходить грань и не увлекаться более откровенными ласками.

   Дорогу до квартиры, где жил Дан, Арлас запомнила смутно. Лишь спросила, не помешают ли соседи. Ганнер выдохнул в самое ухо, что у него отдельное жилье и что оно в их полном распоряжении. В ответ андран слегка куснула его за шею, с наслаждением вдыхая запах, кажущийся самым восхитительным из всех, какие когда-либо ощущала. Потом тут же зализала укус и одарила чувственным поцелуем. Дан застонал и глухо произнес:

   – Еще немного и до квартиры мы не дойдем. Что же ты со мной делаешь?

   Арлас едва сумела сдержать рвущееся наружу ликование от осознания того, что настолько желанна им. Они ввалились в небольшую квартирку Дана, продолжая исступленно целоваться. Осознание того, что больше не нужно сдерживаться, совершенно сорвало с катушек. Арлас лихорадочно снимала с него одежду, покрывая жаркими поцелуями каждый сантиметр обнажающегося тела. Так, как мечтала это сделать еще тогда, когда они сидели за столиком клуба.

   Но долго он не выдержал и перехватил инициативу, пригвоздив к стене и удерживая руки андрана над головой одной своей. Вторая же страстно ласкала ее тело, опускаясь все ниже и стягивая платье. Губы накрыли аккуратную грудь Арлас, вырвав у нее гортанный стон. По телу будто пробежали мириады искр. То терзая, то лаская горошинку соска, Дан двинулся рукой ниже, приподнимая платье и пробираясь к внутренней поверхности бедра. Когда он вдруг замер, в угаре страсти Арлас даже сразу не поняла, что происходит. Лишь сильнее подалась навстречу, подставляясь под его руки. Но ганнер медленно оторвался от нее и отступил на шаг, неверяще глядя в лицо Арлас. В его чуть потемневших глазах все сильнее проявлялась осмысленность.

   – Ты… – он мотнул головой, словно отгоняя наваждение, потом сдавленно закончил: – ты мужчина?

   Арлас показалось, что ее резко и со всего размаха окунули в ледяную воду. Жар, еще недавно растекавшийся по телу, сменился холодом и дрожью. Никогда еще она не испытывала такого стыда, как сейчас. Просто за то, что она такая, какая есть. Ни одна самая изощренная насмешка не вызывала такой сильной горечи, как этот полный непонимания и отвращения вопрос.

   – Я андран, – глухо сказала Арлас, поспешно приводя в порядок одежду, пока он оглядывал ее с ног до головы с каким-то новым выражением. Так, словно видел перед собой нечто противоестественное и непонятное. – Если бы ты поинтересовался раньше, этого недоразумения удалось бы избежать, – из последних сил сдерживая подступающие слезы, холодно проговорила андран.

   – Ты должна… должен… – он запнулся и скривился.

   – Можешь говорить в женском роде, – выдавила Арлас, чувствуя, что еще немного – и точно сорвется.

   – Ты должна была раньше сказать, – закончил он фразу, отводя глаза, словно теперь ему невыносимо было даже смотреть на нее.

   – Возможно. Только я не думала, что это для тебя настолько все изменит, – глухо сказала андран. – Не беспокойся, я уже ухожу.

   Он не ответил. Подходя к двери, она всей кожей чувствовала напряженный взгляд мужчины, и каждый шаг давался с огромным трудом. Арлас никогда не было настолько больно. Даже тогда, когда проклятый ублюдок из министерства вставлял ей палки в колеса, не позволяя поступить туда, куда хотела. Даже когда чувствовала себя выставленной на всеобщее обозрение на пассажирском лайнере под перекрестными насмешливыми взглядами, и приходилось прилагать титанические усилия, чтобы держаться со спокойным достоинством.

   Но сейчас разочарование оказалось слишком сильным, гнущим к земле, разрывающим душу на части. Единственный мужчина, что за всю жизнь вызвал в ней сильные чувства, с которым захотелось пройти рука об руку до конца своих дней с первого же дня знакомства, оказался ничем не лучше остальных!

   Никогда еще Арлас не чувствовала себя такой одинокой, потерянной. Едва переставляя ногами и пытаясь найти дорогу к своей квартире, она думала о том, что хочет уехать из Академии прямо сейчас. Разорвать контракт, пусть даже придется платить крупный штраф, и забыть обо всех своих мечтах, возвращаться домой, поджав хвост и знать, что натолкнется на злорадные взгляды родных и знакомых. Но все это казалось лучше, чем и дальше оставаться здесь, видеть в глазах Дана презрение и неприязнь, в то время как она даже сейчас не может испытывать к нему негатива. Да, он обидел ее, не смог принять такой, какая есть, но от этого не стал менее желанным.

   Арлас успела узнать его слишком хорошо, чтобы понимать – вряд ли когда-нибудь встретит кого-то, кто настолько ей подходит, кто вызывал бы такие сильные чувства. Ну почему она позволила себе впустить его в душу настолько глубоко? Нужно было рассказать раньше, что она собой представляет. С самого начала. Тогда ничего этого бы не было. Арлас не узнала бы, как между ними все могло бы быть в ином случае. Теперь же…

   Теперь ей казалось, словно сердце разрубили надвое, и оно болело так сильно, что она не могла думать ни о чем ином. Жить дальше, бороться, добиваться того, о чем мечтала с детства. Все казалось неважным, кроме мужчины, который с презрением оттолкнул, отверг всего лишь за то, что она чем-то отличается от женщин его расы.

   Наверное, если бы не Дафи и Кэти, Арлас и правда бы уже наутро покинула Академию. Но их дружеское участие и поддержка растопили что-то внутри, дали понять, что она не одна. Что в этом огромной Вселенной есть те, кто любит и принимает ее такой, какая есть, всегда поддержит и поможет.

   Лежа в ту ночь без сна и заново переосмысливая свою жизнь, Арлас решила, что у нее все же есть то, ради чего стоит остаться и бороться. Судьба подарила ей тех, кого вряд ли бы она встретила где-то еще. И эта зародившаяся дружба делает их троих сильнее, помогает не упасть там, где в одиночку это бы наверняка произошло. Что касается Дана, то как ни будет трудно, Арлас постарается вырвать чувство к нему из сердца или хотя бы ничем его не проявлять. Нужно продержаться всего год, пока он не закончит обучение и не покинет стены Академии. Потом будет легче…

   То, насколько на самом деле будет трудно придерживаться собственного решения, Арлас поняла уже на следующее утро, когда в холле, где собрались другие студенты, увидела ганнера. Сердце заныло так, что она с трудом сохранила внешнюю бесстрастность. Наверное, если бы Дан изображал невозмутимость и равнодушие или одаривал презрительными взглядами, стало бы легче. Тогда она бы из чувства протеста и обиды смогла начать искоренять потихонечку чувство к нему из сердца. Но он выглядел измученным и осунувшимся, словно тоже не спал всю ночь или заливал свои переживания выпивкой. А может, и то и другое вместе.

   Осознание, что ему тоже не все равно, еще сильнее разбередило сердце. Даже мелькнула надежда на то, что может, она неправильно все поняла. Он просто был в шоке от сделанного открытия, не смог отреагировать должным образом. А она даже шанса не дала опомниться – сразу ушла. И если они поговорят по душам, все выяснят и начнут сначала, он постепенно привыкнет к ней такой, какая есть. От этой надежды стало только хуже, еще труднее было сохранять самообладание и внешнюю бесстрастность.

   Арлас, как во сне, наблюдала за официальной частью посвящения в студенты, потом шла в числе других первокурсников вслед за Хир-Но-Гаром. Попыталась отрешиться от своих переживаний, наблюдая за реакциями сокурсников. При иных обстоятельствах ее бы даже позабавило то, как они стараются держаться подальше от куратора. Но сейчас находила в этом лишнее подтверждение тому, насколько сильно в сердцах окружающих предубеждение против тех, кто чем-то от них отличается. Ксенит ведь ничем не проявляет враждебности, ведет себя со сдержанным достоинством и даже голоса не повышает. Но они все равно испытывают неприязнь и страх просто потому, что он другой.

   Она единственная, кто не содрогнулся или не поежился, когда Хир-Но-Гар, собрав студентов на плацу, где находилось все, что могло понадобиться для тренировок, начал посвящать в особенности обучения по их направлению. Голос ксенита, пусть и казался чужеродным, нисколько ее не напугал. Возможно, из-за того, что Арлас всегда в разговоре больше обращала внимание на тон, а не на звучание самого голоса. В тоне куратора не ощущалось враждебности или жесткости. Хир-Но-Гар был настроен вполне мирно, пусть эмоций и не проявлял.

   – Вас будут обучать по особой системе. Так, что по окончанию Академии вам не будет равных во многих вещах. Вы научитесь сражаться с заведомо сильнейшими противниками, отыскивать и просчитывать их слабые стороны, освоите различные техники боя, владение видами оружия, распространенными в Федерации, и многое другое. Лучшие студенты старших курсов станут вашими сержантами и иногда сами будут проводить тренировки с вами. Это даст им навыки командования, которые пригодятся в дальнейшей работе. Лучшие из вас впоследствии тоже смогут оказаться на их месте при обучении первокурсников и второкурсников.

   Пока Хир-Но-Гар рассказывал все это, к ним, выстроившимся в шеренгу, подошли студенты с нашивками третьего курса. У Арлас вся кровь отхлынула от щек, когда она увидела в их числе Дана. Тот уже выглядел собранным и спокойным, окидывая новичков безразличным взглядом. На Арлас глянул лишь вскользь, словно на пустое место, и от этого надежда, что недавно забрезжила в глубине души, развеялась окончательно.

   – Теперь попрошу выступить вперед женщин. Их обучение будет несколько отличаться от мужского, – произнес куратор. – Сержантом у вашей мини-группы будет студентка Смитсон.

   Из числа подошедших третьекурсников, вставших рядом с Хир-Но-Гаром, выступила Роуз. Арлас не испытывала к этой девушке ни неприязни, ни к симпатии. Недалекая блондинка, чьи моральные качества не вызывали симпатии у андрана. Но при этом ей самой девушка не сделала ничего плохого, потому она относилась к ней довольно ровно. Из шеренги первокурсников послушно выступили вперед двенадцать женщин.

   Стоящие по бокам от Арлас студенты недоуменно посмотрели на нее, явно не понимая, почему то же самое не делает она. Конечно, у андрана был выбор: хочет ли заниматься по усиленной программе или по более щадящей. Но она здесь не для того, чтобы использовать поблажки. Арлас четко знала, что желает, чтобы мужчины относились к ней как к равной. Потому осталась на месте, не обращая внимания на недоумение окружающих. Хир-Но-Гар, видимо, не сразу просекший ситуацию, тоже обратил на нее внимание и произнес:

   – Женщины должны обучаться по особой программе. Поэтому даже если вы против, но должны подчиниться.

   Арлас упрямо вздернула подбородок, чем вызвала пронесшийся по шеренге шепоток.

   – Я не женщина, – наконец, сумела она произнести роковые слова, после которых неминуемо нарвется на очередные насмешки и оскорбления. – Особенности моей расы, думаю, позволяют мне самой решить, по какой программе заниматься.

   – Назовитесь, – сухо проговорил Хир-Но-Гар.

   Когда она назвала свое имя, он что-то проверил по планшету, извлеченному из-за пояса, и кивнул.

   – Хорошо. Для андранов и правда предусмотрены варианты.

   Арлас казалось, что всеобщие взгляды ее прямо-таки прожигают. И лишь присутствие куратора удерживает от откровенных издевательств. Хуже всего оказалось смотреть на вытянувшиеся лица тех, кого еще вчера считала приятелями. Питт и Роуз некоторое время разглядывали ее, потом синхронно перевели взгляды на Дана, и на их лицах появились насмешливые улыбки. Ганнер же стоял совершенно невозмутимый, словно его это вовсе не касалось, и лишь едва уловимые гневные искорки в глазах выдавали, что он не так уж и спокоен.

   Началось распределение среди других сержантов, и Арлас ждало новое унижение, когда, сам того не подозревая, Хир-Но-Гар усугубил неловкость ситуации, направив ее в группу Дана. То, что ганнер решится противоречить куратору, которого, как она слышала, уважали настолько, что все его приказы были законом, ошеломило не только ее.