Искусник. Потери и находки

Как ни обидно, но дальше продолжать путешествие с обозом он теперь не мог, слишком много вопросов и сомнений вызовет его появление вместе с рыжей бедой. Только ленивый не задумается о череде странных совпадений, и даже самая складная сказка не спасет его от законных подозрений. Менять же облик довольно долго и сложно, поэтому придется незаметно сдать девчонку вожаку и добираться до ближайшей деревни в одиночку, а там ждать следующих попутчиков. Это не менее декады или двух: весной обозы на восток ходят крайне редко.

И значит, к тому времени как Инквар прибудет в Азгор, его портрет будет висеть на каждом позорном столбе. Это была любимая уловка ловцов – выдать свою жертву за опасного преступника и объявить за его поимку хорошую награду, сделав соучастниками травли всех желающих быстро разбогатеть.

Искусник огорченно ругнулся, заставил себя на время выбросить из головы мысли о будущем и снова покосился на амулет. Сначала необходимо выяснить, как дела у Кержана. Судя по огоньку, вожак был где-то поблизости, и на этот раз пришлось подъезжать к месту почти вплотную. Оставить без присмотра девчонку и лошадей в кустах Инквар не решился, слишком странным казалось ему внезапное исчезновение бандитов.

Поэтому он спешился с лошади и осторожно пошел впереди, ведя за собой в поводу жеребца и тщательно вслушиваясь в окружающие его звуки, надеясь разобрать шум боя. Вряд ли встреча могла обойтись без схватки, договариваться с бандитами миром Кержан не собирался изначально. Ну а ночники никогда даже и не пытались, отлично зная, сколько на их совести грязных дел и как их ненавидят жители городов и сел.

Внезапно из куста прямо перед Инкваром вынырнула темно-серая, лобастая голова с разинутой пастью, в которой белели внушительные клыки и розовел свесившийся язык, и он едва сдержался, чтобы не плеснуть в эту пасть зелье из зажатого в руке флакончика. А уже в следующий момент облегченно выдохнул и сунул пузырек в карман.

Стало быть, с вожаком все в порядке, раз послал на поиски Инка одного из своих псов, и можно дать ему сигнал об успешном выполнении задания. Показываться на глаза соратникам Кержана Инквар не собирался.

Достав из кармана лоскут, искусник повязал его на ветку и бросил собаке:

– Неси хозяину!

Однако пес и не подумал исполнять его распоряжение, более того, он мотнул башкой, словно отвергая такой вариант действий, и, мягко ухватив Инквара за полу куртки, потянул в ту сторону, где, как показывал амулет, находился Кержан. Искусник попытался вытащить свое неказистое одеяние из пасти пса, но тот еле слышно зарычал и сильнее стиснул внушительные клыки.

Значит, животное получило приказ привести его, сообразил Инк, успевший оценить сообразительность мохнатых любимцев Кержана и их верность хозяину. Удрученно вздохнул и, не видя иного выхода, нехотя подчинился упрямой зверине. Хотя при необходимости искусник шутя справился бы и со стаей таких собак, но только не сейчас и не этих. За своих псов Кержан убьет любого, да и глупо поссориться в такой момент с вожаком.

Пришлось лезть через кусты за упорно не отпускавшим его псом, тревожась за так и не пришедшую в себя девчонку, оставленную на произвол судьбы в непролазных зарослях.

Истинное положение дел Инквар осознал, выйдя вслед за псом на безлесную прогалинку, по которой вилась неприметная, полускрытая прошлогодними сорняками тропа, ведущая в сторону руин. Видимо, обитатели покинутого города намеренно старались ездить по ней пореже, чтобы не выдавать своего логова. Но сегодня они пришли именно по этой стежке, ставшей последней для всех бандитов.

Инквар медленно обвел взглядом место недавнего побоища и невольно вздрогнул, когда полулежащий у края полянки огромный мужчина в незнакомом серо-зеленом одеянии вдруг шевельнулся и приподнял голову:

– Неужели я настолько паршиво выгляжу или сильно изменился за последние пару часов?

– Ты выглядишь отлично, но сначала я хотел убедиться, что все бандиты уже на пути в сумрачные долины.

– Не волнуйся, Гарвель уже проверил, – мрачно усмехнулся вожак. – Он уехал за повозкой, на лошадь мне сейчас не сесть… достал один гад. Но и разыграть представление, будто нашел девчонку сам, я теперь тоже не смогу. Соврешь что-нибудь?

– А куда деваться, – огорченно пожал плечами искусник, шаря по карманам. – Ты зелье уже пил?

– Да. А как она?

– Без сознания. Висела на крупе головой вниз, но сердце бьется ровно. Пока пусть едет так, я привязал крепко.

– А эти… – с отвращением мотнул головой в сторону поверженных врагов обозник, – ничего не прознали?

– Думаю, времени не было. Кто их догнал, твои собаки?

– Псы. Они мне лет пять назад от одного фигляра достались, сам порой диву даюсь от их умений.

– Ясно, – кивнул искусник, начиная понимать, как развивались тут события, оставалось выяснить только одну деталь. – А кто еще, кроме Гарвеля, тебе помогал? И насколько ты ему веришь?

Разговаривая с обозником, он не стоял на месте, а осторожно, как лесной зверь, обходил поле боя, собирая с бандитов амулеты и кошели. Хоть и неприятное дело, но не сделать нельзя: бандиты, найдя своих убитых подельников, обязательно проверят, ради чего на них напали. И если найдут кошели нетронутыми, то сразу поймут, что нападавших интересовало вовсе не золото и дорогие изделия искусников, а нечто иное. И тогда только дурак не сделает простого вывода – насколько ценно было это нечто, раз ради него кто-то не побоялся напасть на толпу хорошо вооруженных бандитов.

– Он был с Дайгом, своим телохранителем. Ты не мог его не запомнить, они во время опасности держатся рядом. А в спокойное время Дайг едет в простой телеге.

– Значит, Гарвель – барон? Или один из его людей? – напрягся искусник.

– Нет, баронов я не вожу. Он сын известного ювелира из Гарна и занимается тут делами отца. Они едут со мной не в первый раз, потому и доверяю.

– Камень с души, – честно признался Инквар, ссыпал найденные ценности в мешок и положил около вожака. – Держи добычу. А вот эти амулеты я потихоньку проверю и заряжу, потом отдам. Теперь насчет соврать… Много придумывать не будем, у некоторых амулеты чуют ложь. Тут от дороги недалеко, скажу, мол, жеребец лошадок почуял, я и решил посмотреть, потихоньку, конечно, якобы засады боялся. Вот и набрел на спрятанных в кустах лошадей с рыжим беглецом. Дуракам, сам знаешь, иногда сказочно везет. А тут пес на меня вылез и силком к тебе привел. А кому не поверится, пусть попробуют проверить, я с вами доберусь до переправы и исчезну, оттуда мне в другую сторону.

– А откуда ты жеребца взял, как объяснишь?

– Так ведь продал последнюю ценную вещицу, какую имел, золотой медальон с ликом любимой супруги и двумя жемчужинами, в ладанке носил, – так правдиво закручинился Инквар, что мрачное лицо обозника расплылось в широкой ухмылке:

– Ладно, сойдет. Ты есть хочешь? У этих еду не бери, вон мой мешок валяется. Но сначала, думаю, нужно рыжую отвязать и тут положить, в тележке со мной поедет. И поспеши, Арат насторожился, – кивнул вожак на старшего пса.

– Не на чужих?

– На чужаков он молча зубы показывает. А на своих только уши поднимает. Ну а на дичь или зверей по-разному, на мелких очень тихо поскуливает, чтобы отпустил, значит, а на крупных носом поводит, и шерсть у него на загривке дыбом встает.

Инквар ловко отвязал девчонку и прямо в одеяле положил возле обозника, потом привязал к своему седлу мешок и оглянулся на бандитских лошадей. По-хорошему их нужно бы отпустить, чтобы доносчики не опознали, но разве нищий старик, которого он изображал в обозе, смог бы отказаться от свалившейся на него необычайной удачи? Значит, придется с ними возиться, пока не подвернется покупатель. Он отвел табунок в сторону, привязал к кусту, вернулся к Кержану и присел неподалеку от него на кочку, выбрав какую почище.

– До переправы три дня, – помолчав, хмуро вздохнул обозник. – Успеем обдумать, как поступить. Никакой старухи у тебя ведь нет, я верно понял?

– Ты вообще сообразительный, – едко похвалил Инквар. – Зато у меня есть свои дела.

– Потом про них поговорим, особенно если они ведут тебя на восток от Азгора, – намекнул вожак и смолк. Опустил голову на мешок и закрыл глаза.

А через несколько мгновений из-за кустов появился всадник, вслед за которым пара лошадок тащила сквозь кусты и прошлогоднюю траву самую легкую из имевшихся в отряде повозок.

Глава 5

Разумом Инквар отлично понимал, как крупно подвела его удача в путешествии с Кержаном, зато давненько ему не бывало так весело, хотя искусник и сдерживался изо всех сил, чтобы не расхохотаться. Трудно было представить заранее, что его внезапное появление на этой полянке вместе с рыжим сокровищем настолько ошеломит невозмутимого Гарвеля и его телохранителя. Ну а один из охранников, сопровождавший ювелира и его телохранителя в этот раз, и вовсе изумленно разинул рот и, забыв на миг о том, где находится, громко присвистнул.

– Тсс! – мгновенно пришел в себя Гарвель и подозрительно уставился на радостно улыбающегося им старика. – А ты откуда взялся?

– Дак приехал… – еще шире заулыбался Инквар. – Вот, на жеребчике.

И красочно поведал спутникам заготовленную байку про дорогой сердцу медальон, любвеобильного жеребчика и спрятанных в кустах лошадках с привязанным к седлу беглецом.

– А потом вот песик прибежал, уж какой умница! И настырный такой, ухватил зубами за зипун и тянет! Ну и пришлось шагать, порвет ведь одежку-то, а у меня другой-то и нету! Выходим, я и сомлел… батюшки-светы, лежат! Упыри эти и с ними соколик наш, сердце так и екнуло! А он, значится, глаза приоткрыл и говорит…

– Перестань болтать, старый балбес! – зло зашипел Кержан. – Уносить ноги отсюда нужно! Правду говорят, дуракам везет, но на удачу надейся, а сам не плошай!

– Дак я и говорю, не мог же я тебя тут оставить…

– Вместе с кошельками все собрал, – едко фыркнул вожак. – Гарвель, разворачивай повозку, беглец наш тоже пока без памяти, если не придуряется.

– Дак как же не собрать, им оно уже не нужно, – обиженно ворчал искусник, отходя к своему жеребцу, – а тебе, стало быть, награда за пролитую кровушку. Ну и мне за то, что нашел твоего бегуна, мог бы я его и не везти сюда, да вспомнил, ты вроде мзду обещал?

– Возьму в обоз и буду кормить, вот тебе и расплата.

– Да за такую награду не стоило и веревку на нем распутывать. Вы там одеялко мое не забудьте прихватить! Мне его табунщик подарил, на память, значит.

– Выклянчил небось, – ехидно ухмыльнулся Кержан, устраиваясь в повозке, и властно приказал: – За нами езжай след в след, там народ сейчас встревожен, как бы не пристрелили благодетеля. И за оплату не бойся, по совести отдам, на Кержана еще никто не обижался.

– Откуда тебе знать, – упрямо буркнул Инквар, усердно переводя внимание спутников на эту перепалку, – если ты обиженных никогда больше и не встречаешь?

– Ну, прости, – выдавил вожак, изображая раскаяние. – Но за тобой я ведь вернулся, вот они свидетели. Только не добрался до деревни, на бандитов наткнулся. Повезло, обоз еще недалеко был, собаки подоспели, а за ними и Гарвель с Дайгом прискакали, один бы не отбился.

– Дак их ведь шестеро было, – поддакнул старик. – Хотя ты и сам троих порешил, я следы твоей пики сразу распознал, страшная вещь. Только не пойму, где остальные четыре лошадки?

– Мы увели, – с заметным облегчением выдохнул ювелир, как видно построивший наконец для себя стройную картину произошедшего. – Его без тележки никак не увезти было. Самому не забраться, и нам не поднять.

– Да уж, велик, – восхищенно помотал головой Инквар, начиная надеяться, что его байка с небольшой натяжкой сможет сойти за правду.

Путешественники и в самом деле вытаращили глаза на старика и выслушали обросшую цветистыми подробностями историю его приключений с недоверчивыми ухмылками, но слишком много у него было теперь уважаемых всеми свидетелей, чтобы хоть кто-то всерьез усомнился в правдивости его слов. Хотя вопросы задавали, и были среди них довольно каверзные, но он отвечал с такой искренней откровенностью, что постепенно все успокоились. К тому же Кержан торопился как можно быстрее увести обоз от проклятой тропы, и ни у кого не было причин тут задерживаться.

Лошадей Инквара и тех, которые достались обознику, припрягли к одноконным тележкам, а ему самому Кержан выделил место на своей повозке, заставив помощника перегрузить на телегу пару тюков.

– Так надежнее будет, – еле слышно бросил вожак Гарвелю, и искусник сделал вид, будто не расслышал этих слов, однако про себя похвалил его за предусмотрительность.

Лучше для всех, если спутники не догадаются об их сговоре и станут думать, будто вожак за ним присматривает.

Девчонка пошевелилась только через час, когда торопливо погонявшие лошадей ездовые уже считали себя в безопасности. Чуть слышно застонала и сразу смолкла, опасливо приоткрыла глаза и столкнулась взором с изучающими взглядами двух мужчин.

К этому времени Инквар успел втихомолку напоить Кержана собственным зельем, и тот поправлялся с завидной скоростью. Впрочем, искусник уже успел сообразить, ради чего вожак притворился тяжелораненым, «не смог» влезть на свою лошадь и отправил обоих помощников за телегой. Выгадывал время на поиск искусника. Или рыжей напасти.

Всего мгновение она смотрела на них с недоверчивым изумлением, как на призраков, потом быстро огляделась вокруг и крепко стиснула губы, с которых невольно сорвалось змеиное шипение. Наградила спутников полным ненависти и презрения взглядом и снова опустила голову на подстилку, натянув на лицо одеяло.

– Прогуляться бы, – прозрачно намекнул Инквар, и вожак кивнул в ответ, видимо, и сам думал о том же.

А через пару минут, выбрав местечко поудобнее, поднял один из вымпелов, объявляющий короткий привал. И первым остановил свою повозку. А пока телеги и повозки послушно останавливались и путники начинали выбираться на дорогу, Инквар уже соскользнул со ступеньки и легко поднял на руки худосочное тело беглянки.

– До кустиков донесу, а там песик за тобой присмотрит, – предупредил он. – И не придумывай глупостей. Мой жеребчик бегает быстрее тебя, а собаки легко найдут. Но если ума не хватит это понять, в следующий раз будешь ходить по надобностям под моим присмотром.

– С каких пор ты стал верным псом моего хозяина, дед? – едко осведомилась рыжая и, не ожидая ответа, пошатываясь, побрела в кусты.

Впрочем, Инквар и не собирался ей отвечать: зайдя за соседний кустик, он достал зеркальце и с удовольствием полюбовался на яркую точку, указывающую на направление, в котором убрела девчонка. За те два часа, пока они ехали рядом, искусник придумал верный способ еще раз пометить ее зельем поиска и тут же исполнил свое намерение. И сейчас с полным правом считал себя хозяином ситуации. Отныне ему ничего не стоит найти девчонку, хотя она в таком состоянии, что вряд ли сумеет самостоятельно пройти хотя бы сотню локтей.

Несколько минут он честно ждал ее возвращения, потом начал слегка беспокоиться. Нет, в первый момент никаких мыслей о бегстве Инквару даже в голову не пришло. Но могла ведь просто не удержаться на ногах или не справиться с одеждой?

Движимый лишь ставшей его второй натурой бдительностью, искусник неохотно достал из потайного кармана зеркальце и бросил небрежный взгляд на его мутноватую поверхность. Чтобы уже в следующий миг торопливо обшаривать тайничок в поисках флакончика с драгоценными пилюлями, придающими на некоторое время нечеловеческие силы и способности. Попутно Инквар мысленно костерил самого себя последними словами и упорно поглядывал на быстро бледнеющую точку, с каждым мгновением все яснее понимая, как глупо поступил, не привязав к ноге рыжего лиха укрепленную зельями бечевку.

Зелье подействовало не сразу, но на месте Инквар не стоял. Приметив направление, торопливо уходил по самым густым кустам в ту сторону, куда так стремительно мчалась удравшая от него дурочка. Ведь ни одна умная девица никогда бы не додумалась сломя голову мчаться туда, откуда ее всего несколько часов назад вызволили такой дорогой ценой. Причем спасатели еще сравнительно легко отделались: всего пяток ценных зелий и пилюль, несколько взятых на душу чужих жизней и пробитое дротиком плечо обозника. Хотя могло бы повернуться и совсем по-другому.

Ноги несли Инквара все быстрее, прыжки удавались ему не в пример легче, а кусты стали хрупкими, как прошлогодний камыш. И хотя искусник не забыл натянуть на руки толстые носки, именно для такого случая хранившиеся в кармане простых на первый взгляд штанов, и тщательно прикрывал локтем лицо и глаза, но по опыту отлично знал, как много ранок и заноз обнаружит к ночи на своей коже.

Светлая точка начала понемногу приближаться, и Инквар язвительно усмехнулся. Каким бы ни было зелье, проглоченное лживой девчонкой, его собственные пилюли оказались лучше. И лишь одна мысль терзала и злила искусника: откуда она взяла это самое зелье? Ведь он не постеснялся тщательно обшарить карманы найденной пленницы, когда ее отвязывал, и не нашел в них ничего ценного. Да там вообще почти ничего не было, не считать же вещами замусоленный сухарь и несвежую тряпку, заменяющую рыжей и платок, и салфетку? Ну и несколько смешанных с крошками жареных горошин, любимое лакомство сельских детей из бедных семей.

Из бедных?! Инквар едва ли не споткнулся, сообразив, как ловко провела и его, и бандитов ушлая девчонка, и невольно восхитился простотой и изяществом, с какими кто-то из его коллег решил такую сложную проблему. Ведь ни у одного, даже самого гнусного бандита не хватило бы подлости отобрать у пленника эти жалкие крохи. Ну а сообразить, чем именно являются горошины на самом деле, не хватило ума и ему самому.

Черная груда меха возникла на пути Инквара так внезапно, что он сначала невольно проскочил мимо нее, а после уже сознательно не стал останавливаться, решив на обратном пути разобраться с валяющимся под кустом преданным охранником Кержана. Вот теперь искусник отчетливо понимал, как девчонке удалось бесшумно проскользнуть мимо него и с невероятной скоростью уйти на значительное расстояние. На собак зелья искусников оказывают такое же действие, как и на людей, а иногда даже срабатывают немного быстрее. Но вот понять, как беглянке удалось уговорить верного пса покинуть хозяина, Инквар пока не мог, хотя и надеялся уже к ночи узнать ответ на этот вопрос.

С этого момента светлая точка росла все стремительнее, и вскоре стала настолько яркой, что Инквар поспешил перейти на шаг. Судя по его расчетам, рыжая находилась очень близко, и нужно было постараться не спугнуть ее. Теперь искусник двигался тем мягким, скользящим шагом, каким ходят только охотники на горностаев и храмовые воры, когда они уже наметили себе жертву.

И вскоре он добрался до куста, за которым расслышал тяжелое, с присвистом, надрывное дыхание беглянки, и изумленно поднял бровь. Неужели она отдала псу последнюю пилюлю, а когда ее ездовое животное свалилось, не выдержав непривычной работы, бежала дальше без помощи зелья, собрав собственные силы?

Несколько вопросов мигом возникли в голове Инквара, но решать он их собирался вовсе не здесь и не прямо сейчас. Сначала нужно было вернуть девчонку Кержану и попытаться помочь псу, вожак не заслужил такого жестокого удара, как потеря преданного мохнатого друга.

Из-за куста Инквар выскользнул стремительно, как барс, мгновенно поймал обе руки обессиленно лежавшей на зеленом пригорке девчонки и умело опутал тонкие запястья одной из собственных бечевок. А потом так же ловко обыскал ее карманы еще раз и выгреб оттуда все, до последней крошки. Связал в тряпицу и сухарь, и жареный горох и спрятал в собственный карман.

– Падальщик, – с ненавистью прошипела рыжая и попыталась пнуть его ногой, обутой в тяжелые, неудобные и великоватые ей старые башмаки.

Искусник легко уклонился от этого выпада, снял с девчонки потертый пояс и связал им ей ноги в лодыжках.

– За сколько он тебя купил? – ожесточенно шипела беглянка, всячески мешая Инквару, сосредоточенно застегивающему ее зипунок. – У-у-у, шкура продажная.

– Если не заткнешься, дурочка малолетняя, накормлю усыпляющим и раздену, пусть весь обоз полюбуется, кого себе Кержан купил, – хмуро пообещал Инквар, взвалил яростно зашипевшую девчонку на плечо и побежал в обратную сторону.

Нужно было спешить, расплатой за использование усиливающего зелья станет неимоверная слабость и ломота во всех суставах.

До собаки он добрался за пару минут, небрежно сгрузил на сухой бугорок свою ношу, стреляющую злыми и острыми, как дротики, взглядами, и присел возле зверя. Осторожно приподнял веко, коснулся кожаного носа и облегченно вздохнул – пес просто спал. Но судя по всему, был таким же досуха выжатым, каким будет он сам, когда прекратится действие пилюли. Инквар оставил собаку, с глубокомысленным видом схватился за пояс штанов и поспешно ринулся за куст, очень надеясь этим немудреным лицедейством обмануть хитрую девчонку.

На самом деле ему хотелось вблизи посмотреть, где именно рыжая прячет амулет, и выбрать в своих тайниках зелье, с помощью которого собака сумеет самостоятельно добраться для телеги. Вернее, составлять это снадобье искуснику придется из готовых зелий не вступающих друг с другом в противодействие.

Как всегда в подобных ситуациях, когда нервы взвинчены близостью провала, а тело усилено мощным снадобьем, пальцы искусника просто летали по карманам, безошибочно доставая нужные флаконы и отмеряя крохотные дозы. А мозг так же четко и неустанно пытался решить сразу три важные задачки.

И если первую из них – выяснение способа, с помощью которого упрямой беглянке удалось подчинить себе преданного хозяину пса, можно было отложить на потом, то две остальных требовали немедленного решения. Инквару нужно было срочно изобрести, как обезопасить себя на то время, когда он будет беспробудно отсыпаться, платя дань за нынешнюю гонку, и как предупредить новый побег рыжей злючки. Разумеется, Инквар знал десяток способов, но ни один из них не мог бы с полным правом назвать абсолютно надежным.

Закончив изготовление нового зелья, искусник всыпал в него сахарную пудру и крахмал, скатал несколько шариков и, зажав парочку в кулаке, ссыпал остальные в пустой фиал, про запас. Затем приподнял рукав зипуна и направил в сторону рыжей замаскированный под браслет амулет.

Некоторое время Инквар смотрел на него озадаченно и хмурился все сильнее, не зная, как следует понимать совершенно невозможную вещь. Судя по тусклому блеску полированной поверхности крупного, похожего на дешевую бирюзу камня, никаких вещиц, несущих в себе запас волшебной силы, у рыжей вредины не было. Но ведь не привиделся же ему яркий огонек, сиявший на этом самом артефакте еще недавно?

Эта загадка встала в число тех, какие требовалось прояснить в первую очередь, и прежде всего для спокойствия самого Инквара. Слишком хорошо он знал, как легко превращаются в большие неприятности нерешенные своевременно мелкие недоразумения. Но, к великому его сожалению, заняться этим сейчас искусник просто не успевал. Краткие мгновения всесилия, дарованные драгоценным зельем, утекали стремительно, как песок из сита, и следовало спешить.

Инквар вышел из-за куста, отметил брошенный девчонкой злой и внимательный взгляд, и, делая вид, будто оправляет штаны, направился к ней. Попутно словно ненароком погладил пса, забросив ему под верхнюю губу свои пилюли, и, лицемерно вздохнув, шагнул мимо.

– Бедная псина… уже подыхает. Станет теперь добычей воронов. А ведь был таким преданным другом нашему вожаку. Говорят, не раз спасал жизнь и ему самому, и его спутникам.

Он с нарочитым кряхтением поднял рыжую, забросил на плечо и, понемногу ускоряя шаг, направился в ту сторону, куда указывал настроенный на Кержана амулет поиска.

– Кряхтишь ты, как старый, а бегаешь, как рысак, – съехидничала девчонка. – А собаке ничего не станет, отлежится и прибежит.

– Там за кустом волчья лежка, – не остался в долгу Инквар. – Видать, стая пировала. У них правило к ночи на одном месте собираться. И ждать, пока Арат оклемается, серые не будут, не те звери. Ну а по лесу я завсегда хожу быстро, ремесло у меня такое, дикий медок собираю. Да и сумы с туесами привык на плечах таскать, и убегать от лесного хозяина тоже приходилось. Но тебе зря рассказываю, ты ведь дурочка. Не додумалась даже до такой простой вещи, что Кержан тебе вовсе не враг и намеревается отвести тебя к матери.

– Это вы вместе с твоим Кержаном полные дураки, – с ненавистью процедила девчонка и притихла, явно не собираясь больше ни о чем разговаривать со своим носильщиком.

Впрочем, и у искусника не было никакого желания с ней беседовать, приближение расплаты чувствовалось все сильнее. И хотя ноги еще легко несли его через кусты по пройденному несколько минут назад пути, но уже начинало тянуть икры и спину нудной, пока еще терпимой болью.