Помоги проекту - поделись книгой:
Много жизней, Арджуна, ты и я прожили.
Я помню их все, а ты не помнишь.
Бхагавадгита, IV, 5
Иго перерождений
То, что человек желает, то и будет его судьбой, так как его воля определяется его желанием, и какова его воля, таковы будут и его действия, и каковы будут его действия, такой же будут его награда или наказание.
Человек действует согласно своим желаниям, которым он подчинен. После смерти он уходит в другой мир, унося с собой воспоминания о своих поступках, и когда он соберет там плоды своих поступков, то снова возвращается в этот мир действий.
Потому тот, у кого есть желания, рождается снова.
Брихадараньяка Упанишада
Освобождение от перерождений
Тот, у кого нет проницательности, ум неспокоен и сердце не очищено, не достигает цели и рождается снова и снова.Но тот, кто обладает проницательностью, чей ум стюкоен и у кого чистое сердце, достигает цели и, достигнув ее, больше не родится.
ПРЕДИСЛОВИЕ КО 2-МУ ИЗДАНИЮ
Идея книги
Перед выходом второго издания «Тибетской книги мертвых» редактора попросили написать к нему предисловие и разъяснить, в чем состоит главная мысль книги, обращенная к людям, проникнутым прагматизмом, погрязшим в материализме и плотской чувственности, каковыми являются жители Запада.
Идея книги состоит в том, что умирать — такое же важное искусство, как и искусство жить, дополнением и окончанием которого оно является, что будущая жизнь зависит, видимо, полностью от степени контроля процесса умирания, как подчеркивается во второй части этого тома, в которой рассматривается процесс перевоплощения.
Об искусстве умирать, которому обучали при посвящении в древние таинства во время ритуала символической смерти, писали многие другие великие посвященные[1], и, как следует из «Египетской книги мертвых», древние народы средиземноморских стран знали, вероятно, гораздо больше, чем знают сейчас их потомки в Европе и Америке. Об этом искусстве сообщает и последователь Платона Апулей[2], сам получивший посвящение.
Для тех, кто при жизни был посвящен в тайну смерти, правильная смерть является также посвящением, наделяющим, как и прижизненный посвятительный обряд, способностью сознательно управлять процессами смерти и рождения.
В эпоху средневековья и последовавшего затем Возрождения в Европе еще в достаточной мере владели знанием о смерти, чтобы понимать особую важность знания о том, как следует умирать, и многие трактаты, о которых мы упоминаем в нашей книге, были тогда широко распространены. Древние христианские церкви, особенно римская, греческая, англиканская, сирийская, армянская, коптская и некоторые другие, возникшие в период Реформации, мудро положили в основу своей ритуальной практики многие принципы дохристианского учения о смерти. И сегодня эти церкви оказывают помощь умирающим, представляя разительный контраст в социологическом и культурном отношении с приземленной медицинской наукой, которая не может сказать умирающим ни одного напутственного слова о загробной жизни, наоборот, часто своей сомнительной практикой усиливает, а не уменьшает необоснованный страх и обычно наблюдаемое сильное нежелание умирать у своих находящихся на смертном одре пациентов, которым вдобавок назначают отупляющие лекарства и инъекции.
Как учит «Тибетская книга мертвых», умирающий должен встретить смерть не только спокойно, с ясным сознанием и мужественно, но также должен иметь правильно натренированный ум, позволяющий, когда возникнет необходимость, превозмогать телесные страдания и потерю сил. Это возможно, если в течение активной жизни он эффективно практиковал искусство жить, а затем при приближении смерти — искусство умирать. Когда тибетский йог и святой Миларепа готовился умереть, он выбрал не только благоприятные внешние условия — пещеру Брилче в Чубаре, но и находился в состоянии внутренней гармонии, ставшей прелюдией его перехода в нирвану. Полностью подчинив свое тело, которое было ослаблено болезнью и терзаемо болью, он приветствовал смерть песней как естественное и неизбежное окончание земной жизни. Прочитав свою прощальную проповедь собравшимся ученикам и дав им последние наставления, он тогда же сложил замечательный гимн, прославляя своего гуру Марпу, и текст этого гимна включен в его Житие. Закончив петь, он вошел в спокойное состояние
На Западе, где знание о правильной смерти известно мало и применяется редко, нежелание умирать очень распространено; как показано в ритуале Бардо, это приводит к отрицательным последствиям. Например, в Америке материалистической медициной делается все возможное, чтобы задержать смерть, помешать процессу смерти. Часто умирающему не дают умереть дома, а когда его привозят в больницу, то не дают умереть в нормальном спокойном состоянии. Умереть в больнице во время действия одурманивающего наркотика или какого-либо стимулятора, вводимого умирающему с тем, чтобы он как можно дольше цеплялся за жизнь, так же плохо для него, как для солдата быть убитым на поле сражения разрывным снарядом. Подобно тому, как неправильные действия врача могут привести к ненормальным родам, непоправимый вред наносится и при вмешательстве в естественный процесс смерти.
Мудрецы на Востоке верят, что, несмотря на эти неблагоприятные условия, в которых приходится умирать человеку на Западе, он по мере приобретения правильного знания поймет, что в необъятной вселенной, размеры которой определены как миллионы световых лет, действует нерушимый Закон. Он познает, что цикл необходимости, цикл существования в древней религии друидов, круговорт жизни и смерти является универсальным, что миры и солнца, как и он сам и каждое живое существо, периодически проявляются как иллюзорные воплощения и каждое из этих многочисленных воплощений завершается тем, что тибетские ламы именуют Бардо — промежуточным состоянием между смертью и новым рождением.
Если содержащиеся в данном предисловии наводящие на размышления замечания, основанные на учениях этой книги, помогут людям Запада хоть немного осознать огромную опасность, которой они подвергаются главным образом из-за врачей, в большинстве своем не знающих, как человек должен умирать, это послужит исполнению молитв лам, ибо рассеет тьму невежества, которая, как сказал Будда, окутывает мир. Как учат Совершенно Просветленный и все Великие Водители Человечества, тьму невежества можно рассеять только внутренним светом мудрости, «Который просвещает каждого человека, приходящего в мир»[4].
Название «Египетская книга мертвых», буквальный перевод которой — «Приход из дня», что на египетском языке эпохи фараонов звучит как «Пер Хру»[5], напоминает о сокровенном египетском методе перехода из этой жизни в другую. В свою очередь «Тибетская книга мертвых» называется по-тибетски «Бардо Тхёдол», что означает «Освобождение путем слушания в посмертном состоянии», то есть йогический метод Освобождения путем достижения нирваны, выход из круга рождения и смерти. Следовательно, каждая из двух книг о смерти учит своим собственным методом искусству умирать и входить в новую жизнь, и с точки зрения символизма и эзотеризма это более глубокие учения, чем средневековые христианские трактаты об искусстве умирать, из которых Ars Moriendi можно взять в качестве типичного для сравнения, чтобы убедиться в большом различии между ними.
Переводчик этой книги лама Кази Дава-Самдуп и другие ученые ламы, направлявшие редактора в его тибетских исследованиях, горячо верили (и эту веру также разделяет с ними редактор), что с помощью изложенных здесь сокровенных учений и существующих христианизированных переложений основ этих учений Запад сможет заново создать приспособленное для себя учение об искусстве умирать, а также учение об искусстве жить. Выход за пределы человеческого сознания в процессе, называемом смертью, у людей Запада может и должен происходить в состоянии торжественной радости, подобно тому как умирали посвященные в древности и как умирают сейчас на Востоке. Адепты йоги заявляют, что, когда человечество станет сильным духом, смерть будет восприниматься в состоянии экстаза, которое они называют самадхи. При правильном оставлении тела, с помощью соответствующего метода, смерть лишается своего жала и воспринимается как приносящая победу.
Сейчас, когда я пишу эти строки, празднуется Пасха. Как и во времена многих великих цивилизаций древности, так и здесь сегодня люди, поднявшись на холмы и горы, с молитвами и радостными песнопениями встречают восходящее солнце среди яркой свежей зелени распускающейся листвы, аромата цветов и торжества Весны. Это и есть вечно повторяющееся Восстание из праха, начало новой жизни. И таким же образом восстанут из могил те, кто почил во Христе. На груди Матери-Земли течет пульсирующий, сверкающий и насыщающий энергией вечный Поток Жизни, и тот, кто мудр, знает, что для неосвобожденных существ смерть является лишь необходимой и управляемой Законом прелюдией нового рождения.
Правильная направленность мысли при наступлении смерти
Буддисты и индуисты верят, что последняя мысль определяет характер жизни в следующем воплощении. Как учит «Бардо Тхёдол» и как учат с древности мудрецы Индии, мысль умирающего должна быть правильно направляема, желательно им самим, если он получил посвящение или обучался тому, как встречать смерть. Если умирающий это делать не может, его мысль должен направить гуру; или друг, или родственник, изучивший науку о смерти.
Шри Кришна в Бхагавадгите (VII, 6) говорит Арджуне: «О каком состоянии существования человек думает, когда оставляет при кончине тело, поглощенный тгой мыслью, того же состояния он достигает».
Наше настоящее определяет наши прошлые мысли, а наше будущее зависит от возникающих сейчас мыслей, так как человек есть то, что он думает. Такая же доысль содержится в первых строках Дхаммапады: «Все, что мы есть, есть результат наших мыслей: оно основано на наших мыслях, оно составлено из наших мыслей».
Так же учат еврейские мудрецы : «Каковы мысли и душе его (человека), таков и он».
Прит., XXIII, 7
ПРЕДИСЛОВИЕ К 1-МУ ИЗДАНИЮ
В этой книге я стремился по возможности не излагать своей точки зрения, а писать от имени тибетского мудреца, принявшего меня к себе учеником.
Он хотел, чтобы я опубликовал его толкования высших учений ламаизма и утонченного эзотеризма, составляющих основу «Бардо Тхёдола», которые он дал, следуя передаваемым устно тайным наставлениям, полученным им в юности, когда он жил жизнью аскета в Бутане вместе со своим ныне покойным гуру. Имея хорошее европейское образование, он выполнил большую работу с целью помочь мне сделать доступными Западу знания Востока.
Излагая распространенные на Востоке мистические (оккультные) учения, я часто привожу параллели из западных источников, главным образом на том основании, что во время моих странствий по Востоку, преимущественно по гималайским высокогорным областям на границе Тибета с Кашмиром, Гархвалом и Сиккимом, я узнал там от просвещенных философов и святых, с которыми встречался, что религиозные взгляды и методы религиозной практики, часть которых записана в книгах, а часть сохраняется только в устной традиции, не только сходны между собой, но также очень близки западным, что свидетельствует, по их мнению, о существовавшей в прошлом связи между ними. Но им не было до конца ясно, откуда шло заимствование — с Востока на Запад или с Запада на Восток. Как бы то ни было, очевиден тот факт, что существует определенное сходство в культурах отдаленных друг от друга стран. Я посвятил более пяти лет исследованиям в этой области и, ища встречи с мудрецами Востока, начал мое путешествие на окаймленных пальмовыми рощами берегах Цейлона, пересек страну чудес Индию и достиг гималайских ледников. Во время моих странствий я жил в городах и джунглях, в горных прибежищах среди йогов и в монастырях с монахами. Я совершал также паломничества, присоединившись к толпе ищущих спасения верующих.
В подробном введении, которое является очень важным комментарием к переводу, и в примечаниях к тексту изложены главные результаты моих исследований, в основном касающиеся Северного буддизма (Махаяны).
Но сам я сделал немного сверх того, что выходит за рамки моей работы как составителя и редактора «Тибетской книги мертвых». Главная заслуга в создании этой книги принадлежит не мне, а переводчику, который обладал знанием оккультных наук Тибета и был европейски образованным в большей степени, чем кто-либо из тибетских ученых нашего времени.
Помимо чувства глубочайшей признательности, которое я питаю к своему наставнику, я выражаю также благодарность всем моим добрым друзьям и помощникам, лично помогавшим мне в моей работе. Это люди разных вероисповеданий. Одни живут в далекой Японии и в Китае, другие— на моей родине — в Америке; многие — на Цейлоне и в Индии, и некоторые — в Тибете.
Из моих руководителей в Англии я назову прежде всего д-ра Р. Р. Маретта, доцента социальной антропологии Оксфордского университета и члена совета Эксетер-Колледжа, неизменно руководившего моими антропологическими исследованиями со времени моего первого появления в Оксфорде в 1907 г.
Я выражаю признательность сэру Джону Вудроффу, бывшему судье Высокого суда в Калькутте, а в настоящее время преподавателю индийского права в Оксфордском университете, являющемуся крупнейшим на Западе знатоком тантр, который дал оценку книге главным образом как трактату, связанному с тантрами, и помог ценными советами. Я также весьма благодарен ему за его предисловие.
Атала Бихари Гхоша (Калькутта), являвшегося вместе с сэром Джоном Вудроффом почетным секретарем общества
Майору У. Л. Кемпбеллу, британскому политическому представителю в Тибете, Бутане и Сиккиме, я весьма признателен за его поддержку и оказанную научную помощь во время моего пребывания в Гангтоке, а также за подаренные мне два прекрасных живописных полотна, выполненных по его заказу в главном монастыре Гьянце в Тибете. Они являются изображениями символов «Бардо Тхёдола», и мы их здесь воспроизводим. Я также в долгу перед его предшественником и преемником сэром Чарльзом Беллом, полезными советами которого я пользовался, когда начинал мои тибетские исследования в Дарджилинге.
Г-ну Бушье, магистру искусств, члену Королевского исторического общества, автору книг «Сирия — римская провинция» (Syria as a Roman Province), «Краткая история Антиохии» (A Short History of Antioch) и др., я выражаю мою сердечную благодарность за прочтение всей книги в корректурных оттисках.
В числе многих других, перед кем я в долгу,— Сардар Бахадур С. В. Ладен Ла, шеф дарджилингской полиции, который послал меня в Гангток с рекомендательным письмом к будущему переводчику «Бардо Тхёдола» — ламе Казн Дава-Самдупу; д-р Иоханн ван Манен, секретарь Азиатского общества в Калькутте, который снабдил меня тибетскими книгами, очень пригодившимися при работе над переводом, и ценными советами, касающимися переводов, и д-р Кассиус Перейра (Коломбо, Цейлон), прокомментировавший разделы введения с позиций буддизма Тхеравады.
Итак, под добрым знаком выходит в свет эта книга, и мы надеемся, что ей суждено будет сыграть свою скромную роль в распространении учения, называемого Правильным Знанием, и стать еще одной духовной связью в нерасторжимых узах доброй воли и мира, соединяющих Восток и Запад на основе взаимопонимания, уважения и любви, для которых не являются преградой ни религиозные, ни кастовые, ни расовые различия.
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ КОММЕНТАРИЙ Д-РА К. Г. ЮНГА[6]
Составляя этот комментарий, я хотел бы вначале сказать несколько слов о самой книге. «Тибетская книга мертвых», или «Бардо Тхёдол»,— это книга наставлений для умирающего и умершего. Как и «Египетская книга мертвых», она предназначена служить руководством для умершего во время его пребывания в мире Бардо, условно называемом промежуточным состоянием между смертью и новым рождением продолжительностью 49 дней. Текст состоит из трех частей. Первая часть, называемая Чикхай Бардо, описывает психические состояния в момент смерти. Во второй части, в Чёньид Бардо, рассматривается состояние, подобное сновидению, наступающее сразу после смерти, когда возникают видения, называемые «кармическими иллюзиями». В третьей части, Сидпа Бардо, описываются пробуждение инстинкта рождения и события, предшествующие новому рождению.
Интересно то, что высшая степень ясновидения и озарения и, следовательно, наилучшая возможность для Освобождения достигаются в момент смерти.
Поделиться книгой: