Помоги проекту - поделись книгой:
• Возьмите одну запонку, поверните застежку перпендикулярно манжете.
• Аккуратно проденьте ее через все прорези, от лицевой стороны рубашки к изнаночной, застежкой вперед.
• Зафиксируйте запонку, вернув застежку в исходное положение. Те же манипуляции проделайте со второй запонкой.
Старинный аристократический костюм, требовавший немало времени при облачении, в XIX веке неизбежно делался менее затейливым, но более удобным. Один из законодателей того времени писал: «Принеся в жертву линии всю былую пышность своего костюма, мужчина не мог отказаться только от одного: он не мог пожертвовать галстуком».
Галстук, а в особенности его одинокая, гордая жемчужина, как будто сконцентрировал в себе, словно крепчайший экстракт, все соки древней пышности. На галстук приходится особая символическая нагрузка: «Как микроскопический рубин, вкрапленный в черную жемчужину, галстук одухотворяет платье мужчины и оживляет строгую красоту его лица». Словарь Ларуса делает следующее замечание о галстуке: «Наука одевания вся сосредоточена в умении носить галстук». Умение носить галстук относится в полной мере и к галстуку-бабочке.
«Дальним родственником» современного галстука-бабочки можно считать обыкновенный шейный платок. Пика популярности бабочка достигла в середине 30-х годов прошлого столетия.
По форме кроя концов галстука-бабочки различают две модели: более ранняя – «крылья бабочки» (узкая лента с широкими заостренными концами) и современная версия – «летучая мышь» (с прямыми концами шириной до 5 см). При завязывании бабочки модель «летучая мышь» удобнее.
Чтобы носить галстук-бабочку стильно, следует принимать во внимание некоторые моменты:
• Завязанная бабочка не должна выходить за внешний край лица мужчины и не должна превышать ширину воротника рубашки.
• Воротник должен обрамлять узел галстука.
• Галстук должен быть точно по размеру шеи и гармонично сочетаться с чертами лица.
• Цвет галстука-бабочки должен гармонировать с цветом кожи, волос, глаз.
• Творческие люди предпочитают традиционные бабочки с рисунком.
«Портсигар» имеет французские корни (porte – носить и cigare – сигара) и трактуется как «плоский футляр, коробка для ношения при себе папирос или сигар». Первые упоминания о портсигарах относят к XVII веку, тогда ими пользовались богачи, носители благородных фамилий, люди из высшего света. Дорогой портсигар во все времена много рассказывал о своем владельце. Глядя на сигарную коробочку, можно было без труда рассказать о положении в обществе своего собеседника, его образовании и благосостоянии. В XVIII веке портсигары изготовляли из драгоценных металлов, украшали камнями, жемчугом, росписями. Позднее, в конце XIX – начале XX века, когда курение стало популярно среди всех слоев населения, портсигары из предметов роскоши стали предметом личного пользования. Кроме серебра и золота для изготовления портсигаров стали использовать металл, древесину, пластмассу и т. д.
Гардероб, ухоженность, поведение в обществе – факторы, которые представляют человека окружающему миру. Сочетая их, можно создавать любое впечатление, и лучший путь для достижения какой-то цели – произвести нужное для этого впечатление. Не исключение из этого правила и люди творческой профессии. Им, как никому, необходимо заинтересовать своим внешним видом окружающих. Идея всего внешнего облика публичного человека состоит в том, чтобы на него обратили внимание, заметили. При этом надо быть не только конкурентноспособным, но и нравиться самому себе.
Кодекс современного денди
Кодекс родился в среде представителей «Бархатного подполья».
Стильно:
• Не знать, что такое «хипстер».
• Смотреть клипы Милен Фармер и слушать российскую эстраду начала прошлого века.
• Обращаться к незнакомым людям на «Вы», вне зависимости от возраста и социального происхождения.
• На вечеринке, где бесплатно рекой льются спонсорские алкогольные напитки, попросить себе прохладной воды с лимоном.
• Использовать в своей речи слова «нежели», «намедни», «ибо», «благодарю».
• Жить в собственной квартире, доставшейся по наследству, и бережно хранить семейные реликвии.
• Знать толк в элитных сортах китайского чая.
• Не иметь привычку делать селфи.
• Читать бумажные книги.
• Рассматривать знаменитостей, встреченных на светской вечеринке, как неодушевленные предметы: обращать внимание на то, как на них падает свет, как фасон их одежды соотносится с геометрией зала, и т. п.
Не стильно:
• Обсуждать «актуальные тренды» и то, что сейчас модно.
• Обсуждать в обществе чьи-либо наряды.
• С гордостью рассказывать о своем знакомстве с известными людьми.
• При знакомстве с кем-либо озвучивать добрую половину своего творческого и профессионального портфолио.
• Сверять свой вкус по модным досуговым изданиям.
• Судить о ценности и оригинальности того или иного явления искусства по степени его раскрученности и узнаваемости.
Достойны сожаления:
• Человек, всячески подчеркивающий свой статус. Джентльмены, которые просят подать «самое лучшее вино» либо «самое дорогое вино». Денди, как истинный знаток, точно укажет марку и год, основываясь на своих субъективных предпочтениях, которые, как правило, и бывают безупречными.
• Джентльмены, стремящиеся казаться джентльменами в глазах своей дамы и делающие все для этого… ценой неудобств для других людей и особенно других дам.
• Джентльмен, подчеркивающий в беседе стоимость своих костюмов, автомобилей и обедов, – выбор денди определяется вкусом, а не ценой.
• Джентльмен, обсуждающий с друзьями те качества знакомых и незнакомых дам, которые обычно доподлинно известны только доктору и портному.
Достойны уважения:
• Джентльмены, способные даже убийство совершить тактично; даже оскорбление нанести так, чтобы оно прозвучало как комплимент; даже в лучшем месте и среди лучших людей на свете не сделать своим телефоном ни одной фотографии для Instagram.
• Джентльмен, чье обхождение позволяет и даме полусвета почувствовать себя рядом с ним настоящей леди.
• Джентльмен, чей внешний вид не говорит о количестве нулей в его декларации о доходах, а ненавязчиво сообщает, что перед вами истинный джентльмен.
• Джентльмен, чьи манеры и речь свидетельствуют о высоком качестве и изрядном количестве прочитанных им литературных произведений.
• Джентльмен, способный парой негромко произнесенных фраз остановить разбушевавшуюся компанию.
• Джентльмены, не вступающие в пустую полемику, отстаивая свою точку зрения среди невежд.
• Только джентльмен способен поддержать заранее проигранное дело.
• Джентльмены, по внешнему виду которых нельзя опознать, насколько бурной была предшествующая ночь, – денди безупречен всегда. (Тут мнения участников «Бархатного подполья расходятся.)
Вербальный этикет современного денди (по материалам Интернета):
• Отвечая на звонок, говорить «алло», «да» и «какого хера!» стало старомодно. Есть другое нужное слово – «внемлю». Если архаизм с перепугу забылся, можно заменить фразой «кому я понадобился?», произносимой со мхатовским драматизмом.
• На нежелательные и грубые вопросы, требующие немедленного ответа (типа «Тебя е…ет?!»), есть замечательная фраза: «Вам, сударь, какая печаль?».
• Целый ряд идиоматических выражений типа «твою мать» и «ну ни фига себе ты купила» заменяется фразой «больно слышать», произносимой с шекспировским трагизмом.
• В ходе научного спора аргумент «Я тебя сейчас в асфальт закатаю!» правильнее заменить фразой «Голубчик, не утруждайте себя в поисках профанаций».
• Часто мы просим друзей и родных: «Вась, сгоняй кабанчиком за хлебом». Это неправильно. Просить об одолжении необходимо так: «Дружище, да не будет тебе в тягость…» и далее по тексту.
• Если после ряда аргументов необходимо подкрепить свою позицию крепким словцом, существует на выбор несколько вариантов:
– «Ну ты, грязный урод» должно произносить как «Ох, и плутоват же ты, шельма!»;
– «Баран, за базар ответишь?!» – «Я недосягаем для ваших дерзновенных аргументов и дедукций»;
– «Тормозила ты редкостный» – «Да вы просто рутинер, милейший!»;
– «Сам понял, что сказал, дебил?» – «Ваши слова, уважаемый, бурлеск чистой воды, равно как и вы – акциденция современности».
• Обращение к товарищу во время потасовки «А не пора ли нам съе…ся?» находит отражение во фразе: «А не пора ли редуцировать эту буффонаду?».
От будуара до библиотеки
Бархат для фолиантов
Итак, третий фестиваль «Бархатное подполье»! Это был достопамятный 2008 год. Требовалось срочно выбрать место, где будет находиться эпицентр этого важнейшего в судьбе декадентской богемы события. Для «Бархатного подполья» выбор заведения играет немаловажную роль. Однозначно это должен быть центр старой Москвы, хранящий атмосферу времен Вертинского, Петра Лещенко и всей московской богемы первой половины XX века. Само помещение непременно должно будить вдохновение и желание окунуться в царство приглушенного света, изысканных ароматов, бледных, одухотворенных лиц поэтов, музыкантов и глубоко декольтированных дам.
И вот после упорных поисков, описание которых достойно отдельного авантюрного романа, подобное заведение нашлось. Оно располагалось на Полянке, в Бродниковом переулке, называлось «1-я Библиотека» и было весьма и весьма любопытным. С одной стороны, оправдывая название, внутри действительно находились внушающие уважение стеллажи со старинными книгами, с другой – весь этот интерьер приятно ассоциировался с атмосферой лондонских аристократических гостиных, завсегдатаем которых был в иные времена сам Оскар Уайльд. Но вместе с тем клуб имел и всякие манящие кулуарчики-будуарчики, выдававшие недавнее прошлое этой библиотеки, весьма пикантное. Дело в том, что до неких пор это славное место было замаскированным подпольным борделем.
Обаяние бывшего дома терпимости, внезапно решившего переквалифицироваться в библиотеку, было как нельзя кстати. В его кулуарах еще раздавалось эхо сладострастных вздохов уединившихся парочек, а престарелые фолианты Дюма, Джека Лондона, Сэлинджера и прочих были явно рады находиться поближе к местам, где только что била ключом легкомысленная жизнь, коей совсем не гнушались их многоуважаемые авторы. К слову сказать, в дальнейшем владельцам этого клуба чувство вкуса явно изменило. Они уничтожили весь этот джентльменский фон, раскрасили стены кислотными цветами и учинили «бум-бум, тыц-тыц» – дискотеку-толкучку, выбрав ей весьма оригинальное имя «Гараж». Но, к счастью, это было потом, а пока в нашем распоряжении, наряду с охотно пошедшим нам навстречу арт-директором, имелись вот такие роскошные интерьеры.
Можно было творить! Концертная программа начала формироваться, как водится, с хедлайнеров. Должен вам сказать, милостивые государи и государыни, что когда-то меня необычайно поразил альбом вышедшей из лихого периода постпанка конца 1980-х московской группы «Прощай, молодость», увы, после первого же альбома и распавшейся. Это был дуэт Андрей Якушин – Сергей (Бананов) Тененбаум. Они играли эдакую ироничную, стилизованную под салонную эстраду музыку в формате «вокал плюс рояль». С выразительными, тонкими стихами. Иногда своими, иногда позаимствованными у поэтов Серебряного века, например Брюсова.
И вот во время подготовки фестиваля жизнь случайно свела меня с одним из них, а именно с солистом Андреем Якушиным. Знак судьбы был оценен, и я начал, насколько мне хватило дипломатического такта, агитировать Якушина эксклюзивно, специально для «Бархатного подполья» реанимировать проект – только на один вечер. К тому времени Якушин был (да и есть) крупным бизнесменом, владельцем успешного пиар-агентства, Тененбаум успел уехать в Израиль и вернуться назад. Но, так или иначе, в нужный час они оказались вместе в Москве. И – чудо! – согласились. На мое скромное замечание о низкобюджетности фестиваля было сказано только: «Черт с ним, с гонораром, было бы по-настоящему хорошее, живое пианино без всякой этой модной пластмассы да побольше очаровательных слушательниц». Ох уж эти мне артисты! Работать с такими – одно удовольствие. Пообещав море экзальтированных, ослепительных декаденток в партере, я обрел уверенность, что хедлайнерами «Бархатное подполье» обеспечено. О других участниках фестиваля, если позволите, чуть позже. Терпение, господа!
Итак, настал день фестиваля. Все завертелось! Я сам, приехав на площадку, был подхвачен ажиотажем приятных приготовлений. Стою и смотрю по сторонам: тут притащили пианино, над которым колдует специально приглашенный настройщик, там какие-то энтузиасты от искусства вешают рекламные плакаты и соответствующие случаю декорации… Настоящая творческая суета… «О, духи Вертинского и Айседоры Дункан, какую кашу я заварил!» – проносилось у меня в голове.
Отсчет пошел на часы… И вдруг – о, Боже! Как водится, происходит форс-мажор, который, как мне на минуту показалось тогда, поставил на грань краха весь фестиваль… За час до выступления выясняется, что солист дуэта «Прощай, молодость!» трубку не берет и где он – совершенно неизвестно. «Срочно езжайте к нему домой, хватайте и везите сюда, живого или мертвого», – нервно инструктирую я испуганную хрупкую девушку, ответственную за господ артистов. В итоге Андрей Якушин был доставлен вовремя, однако пребывал он, честно говоря, в весьма разобранном состоянии. Правда, наш денди был уже во фраке и белой рубашке, но последняя при этом носила явные следы воздействия красного вина.
Судя по состоянию нашего героя, он был в уверенности, что находится на холмах Грузии со своим закадычным другом Юркой Лермонтовым в окружении дюжины горных пери. Я не стал разрушать эту сладкую иллюзию. Понимая, что в рабочее состояние творческую личность могут вернуть только музы (и чем больше муз, тем лучше), я дал команду приготовить консилиум из самых, на мой взгляд, опытных представительниц этого вида, прибывших на фестиваль, и поручил им творчески реанимировать душу и тело измученного нарзаном артиста, терпящего бедствие в бурных волнах «Киндзмараули». А сам тем временем вернулся к самому волнительному – старту фестиваля.
Итак, я выхожу на сцену, тяну время, произношу пространный спич. Благо, у меня была прекрасная соведущая Вика. Говорить она, по правде говоря, толком не умела, зато эмоционально меня поддерживала, сверкая ослепительной улыбкой и подчеркивая всей своей точеной фигурой и грацией и куртуазность, и эстетизм, и декаданс, причем по-своему, с эдакой владивостокской изюминкой, ибо носила гордый титул «Мисс Владивосток».
Объявляя начало долгожданного действа, я произношу торжественные, ну очень торжественные слова в духе того, что «ну вот, у нас должны были открывать фестиваль легендарные артисты 1990-х, культовый дуэт «Прощай, молодость», но, к моему великому огорчению, мне кажется, что они пока…». Замедляю речь – и тут крик из другого конца зала: «Мы здесь!» Боже мой! Никогда в своей жизни я не испытывал такого прилива радости от этой, казалось бы, привычной фразы.
И вот выходит Андрей Якушин (уж не знаю, какие реанимационные приемы употребили очаровательные нимфы, чтобы поднять на ноги нашего почти безнадежного пациента, – пусть этот секрет останется навсегда в бордовых складках закулисья «Бархатного подполья»), все еще весьма помятый и несколько не от мира сего, но уже в образе – в безупречной белой рубашке, наспех задрапированной, во фраке, в малиновой бабочке. Его партнер по сцене Сергей (Бананов) Тененбаум садится за пианино, и они начинают. Записи этого исторического выступления сохранились, поэтому можно реально оценить градус эмоционального воздействия культового дуэта на зрителей. Зал трепетал! Эпиграфом к самим песням послужили прочитанные Якушиным хрестоматийные строчки Пастернака, в финале которых «писать о феврале навзрыд», казалось, хотелось уже всем присутствующим.
Само выступление получилось поистине в духе декаданса. Первую песню они, к моему вящему восторгу, спели превосходно! Правда, Андрей периодически забывал слова, но, будучи опытным артистом, виртуозно из этого выкручивался. Иногда в порыве артистических эмоциональных пассов он задевал рукой расположенную рядом ударную установку, которая вносила вполне футуристические элементы в минималистичную аранжировку пьесы. Это выглядело даже очень живописно и придавало некий опьяняющий шарм всему действу. Но что до Сергея (Бананова) Тененбаума, сидевшего за клавишами, то он становился все мрачнее и мрачнее с каждым тактом. Видимо, его тонкой душе было трудно мириться с некоторыми вольностями исполнения своего партнера. И в конце концов, в момент исполнения третьей песни, Тененбаум не выдержал, молча встал из-за рояля и направился к выходу. Кто-то потом сообщил, что слышал, как Сергей сквозь зубы пробормотал: «Нет, все. Хватит». Вот такое получилось неоднозначное выступление. Кто-то назвал это провалом, но, на мой взгляд, экспромт был очень эффектным. Самое главное – историческое событие состоялось: коллектив, ярко вспыхнув последний раз на нашем шоу, испытал в полной мере разрушительную силу декаданса и ушел, как мне казалось, в небытие. Однако справедливости ради замечу, что впоследствии музыканты, видимо, благодаря вышеописанному выступлению все же оценили свои возможности и буквально через месяц после фестиваля в клубе «Дума» сыграли-таки концерт, уже сольный, где в безупречном качестве выдали всю программу. Те редкие гости (в том числе и автор этих строк), кому довелось попасть на закрытый вечер, смогли в полной мере вкусить радость знакомства с чарующим художественным миром этого уникального дуэта.
Из прессы
В канун самого женского из всех праздников большое количество прекрасных дам было замечено в одном из элитных московских клубов на фестивале с необычным названием «Бархатное подполье»
Сам фестиваль, который проходил до поздней ночи, собрал очень много по-настоящему талантливых и бесшабашных музыкантов, художников, модельеров, танцоров, а стиль фестиваля был назван его автором, Владимиром Преображенским, «куртуазным декадансом».
Поделиться книгой: