Помоги проекту - поделись книгой:
В Microsoft начали патентовать все, что только можно, и преследовать тех, кто, по мнению компании, посягнул на ее права. В 2004 году Стив Балмер заявил, что только при создании операционной системы Linux были нарушены 235 патентов Microsoft. Таким образом, патенты стали существенной частью бизнеса компании, принося миллиарды долларов каждый год и обеспечивая работой множество сотрудников, объединенных в отдельный департамент. Между тем в Microsoft утверждают, что правильная политика в области патентованного права является обязательным условием для того, чтобы обеспечивать технологические прорывы.
Гейтс придерживается аналогичного подхода и в своей филантропической деятельности. Он настаивает, что законодательство в области защиты интеллектуальной собственности играет решающую роль в разработке и внедрении передовых под ходов, ориентированных на решение глобальных проблем. Почему, например, фармацевтическая компания должна вкладывать огромные средства в разработку лекарств от болезней, свирепствующих в Африке к югу от Сахары, если она не может рассчитывать на возврат своих инвестиций? Этот подход не всегда убедителен для его критиков, в частности потому что однажды сам Гейтс заявил, что «у интеллектуальной собственности срок хранения как у банана». Кроме того, многие полагают, что Гейтс не слишком озабочен вопросами соблюдения прав собственности, если они принадлежат не ему.
Примечательно, что свой первый патент Microsoft получила только в 1986 году и до 1990 года оформила еще лишь десять. Тем не менее в 1991 году была издана внутренняя инструкция, которая ознаменовала резкое изменение концепции компании. Опасаясь, что «некоторые крупные игроки запатентуют очевидные компоненты интерфейса, объектного подхода, алгоритмов, расширений для приложений или других критически значимых технологий», тем самым гарантировав себе прибыль на долгие годы вперед, Гейтс предложил «обмен патентами с большими компаниями и стратегию, в рамках которой мы патентуем все, что только возможно». К 2009 году число патентов Microsoft перевалило за 10 тысяч, и каждый год компания подает новые заявки еще на добрые две с половиной тысячи.
Например, в 1997 году Wall Street Journal привел слова Даниэля Бриклина, основателя Trellix Corp, о сотрудничестве с Microsof: «Очень страшно танцевать со слоном. Они смотрят на то, что вы делаете, а потом забирают все, что захотят».
Несомненно, самым известным случаем, когда Гейтс бился (и победил) за интеллектуальную собственность, является противостояние со Стивом Джобсом и компанией Apple. После того как Microsoft выпустила Windows, Apple обратилась в суд, утверждая, что команда Гейтса украла «внешний вид» пользовательского графического интерфейса Apple, ставшего популярным, благодаря успеху Mac. Дело тянулось несколько лет, прежде чем в 1994 году суд вынес решение в пользу Microsoft, и породило множество интересных вопросов о том, что может быть предметом интеллектуальной собственности, а также где проходит грань между кражей и легальным развитием существующей технологии. Гейтс был особенно откровенен в этом вопросе, когда речь зашла о том, чем обе компании обязаны Xerox PARC. Ставшая теперь уже легендарной стычка в офисе Apple упоминается в биографии Джобса, написанной Уолтером Айзексоном в 2011 году:
«Вы нас обворовываете! – кричал Джобс. – Я вам доверял, а теперь вы у нас воруете!»
Гейтс спокойно взглянул на Джобса и холодно парировал: «Что же, Стив, думаю, на происходящее можно посмотреть иначе. Ситуация скорее такая – у нас с тобой был богатый сосед по имени Xerox, и когда я залез к нему в дом, чтобы стащить телевизор, обнаружил, что ты уже украл его».
Веди за собой
Похожий на вечного студента, с манерой речи и стилем выступлений, не слишком соответствующими эталонам ораторского искусства, Гейтс не выглядит как выдающийся лидер. Присущая ему склонность к разговорным словечкам вроде «отпадно!» едва ли позволяет принять его за кого-то, подобного Уинстону Черчиллю. Тем не менее во многих отношениях он стал одним из самых значительных лидеров современности. В двух совершенно разных областях (разработке программного обеспечения и филантропии) он умудряется сочетать такие качества, как креативное мышление, прагматизм, организаторские способности и умение вдохновлять тех, кто работает с ним.
Как уже отмечалось, у Гейтса репутация человека, который часто бывает невыносим, когда общается с коллегами или сотрудниками Microsoft. Оскорбительные реплики, склонность перебивать собеседников, неприкрытый сарказм, неконтролируемые вспышки гнева во время дискуссий, сопровождаемые переходом на крик (хотя кое-кто считает, что Гейтс делает это вполне осознанно), присущи ему наравне со странной привычкой раскачиваться в состоянии глубокой задумчивости и начисто игнорировать вопросы, на которые Гейтс не хочет отвечать. Вместо этого он может просто уставиться на собеседника. Многие его сотрудники боялись приглашения зайти в кабинет босса. Как он сам скажет Newsweek в 2000 году, вскоре после отставки с поста CEO: «Это была бесчеловечная работа. Она предъявляет вам немыслимые требования». Тем не менее, чтобы стать хорошим руководителем компании, совершенно не обязательно быть самым популярным парнем в офисе. Несмотря на то что с ним иногда было очень сложно иметь дело (временами у него случались скандалы даже с такими высокопоставленными фигурами, как Балмер и Аллен), сотрудники были преданы ему, а достигнутые результаты невозможно переоценить. Несмотря на первое впечатление, Гейтс обладает многими качествами лидера, органичными именно для него. Как он признался во время выступления на историческом проекте Смитсоновского института в 2003 году, желание вести за собой было присуще ему уже в школе. Приятели, с которыми он организовал группу Lakeside Programmers, сперва изгнали его, а затем позвали обратно. «Я сказал другим программистам: если вы хотите, чтобы я вернулся, я должен возглавить проект, – поясняет Гейтс. – Но это опасный выбор, потому что, если я стану лидером в этот раз, я захочу оставаться им всегда».
Хотя стремление к лидерству свидетельствует об определенном эгоизме, Гейтс хорошо понимает, что настоящий руководитель взращивает компанию, которая может процветать почти независимо от него. В 2006 году на пресс-конференции, во время которой Гейтс объявил об уходе с постоянной работы в Microsoft, он сказал: «Мир уделяет мне слишком много внимания». Таким образом, лидерство для Гейтса не столько путь возвеличивания себя, сколько возможность убедиться в том, что работа ведется в соответствии с его высокими стандартами. У него есть завидная способность сфокусироваться на стоящей перед ним задачей и работать не жалея сил и времени, чтобы убедиться, что его бизнес функционирует так, как он хочет. Гейтс работает не только упорно, но и очень методично. Например, он редко посещает заседания, если у него не подготовлен краткий обзор всех вопросов, которые будут обсуждаться на этой встрече. В 1996 году он скажет New York Times: «Когда я иду на совещание, я держу в голове определенные цели. Там не бывает светской болтовни, особенно если это встреча с коллегами, которых я хорошо знаю». Он твердо убежден, что стоит попотеть над какими-то вопросами сразу, чтобы не делать бессмысленную работу позже. Убедившись в том, что он разобрался во всех тонкостях вопроса, Гейтс уверен в том, что сможет точно обозначить задачи с первого раза.
Он уверенно управляет бизнесом, отталкиваясь от фактов и руководствуясь инстинктом. Каждый сотрудник должен быть готов объяснить, как и для чего он делает свою работу, в то время как новые идеи подвергаются самому пристальному изучению. Но Гейтс также доверяет своему внутреннему голосу. В 1997 году он скажет Time: «Сейчас я уже не думаю, как раньше, что IQ решает все. Для успеха, помимо высокого IQ, вы должны уметь делать выбор и широко мыслить». Он разовьет эту мысль, в ходе выступления 2008 года, посвященного креативному капитализму, заявив: «Рациональность имеет свои пределы».
Если вам покажется, что Гейтс принимает свою роль лидера чересчур серьезно, то следует отметить, что он совсем не забывает о развлечениях, как для себя, так и для тех, с кем он работает. Спонтанные вспышки озорства, когда Гейтс начинает попросту дурачиться, Эд Робертс (руководитель MITS) как-то прокомментировал так: «Он чем-то похож на Элвиса Пресли – никогда не станет взрослым». Это правда, что в Гейтсе есть что-то от Питера Пэна, и не только с виду. Он сохраняет наивную веру, что можно сделать все, что угодно, и что он именно тот человек, который на это способен. В своем выступлении в Колумбийском университете в 2009 году он скажет:
Кроме того, не приходится сомневаться, что Гейтс не тратит свое время на то, что не кажется ему захватывающим. Достаточно привести такой его комментарий о своей работе, данный в интервью Time в январе 1997 года: «Она и сейчас кажется мне обалденной». Но, пожалуй, наиболее точно он сформулировал эту мысль в New York Times годом ранее:
Итоги его деятельности в роли генерального директора были подведены консультантом Аланом Бру, слова которого приводит Wall Street Journaname = "note" «Билл Гейтс – это Microsoft … Характер всей компании вылеплен по образу и подобию ее боевого, юного, заносчивого лидера».
Учись на своих ошибках
Следует отметить, что многие величайшие спортсмены говорят, что радость, которую они испытывали после своих выдающихся побед, была сравнительно недолгой. Их стремление к новым высотам в большей степени подстегивается желанием избежать провала, чем удовольствием от успехов. Это черта, которая присуща и Биллу Гейтсу. Он не любит почивать на лаврах. Вместо этого он всегда готовится к новым вызовам. В 1995 году в книге «Дорога в будущее» он пишет: «Успех – плохой учитель. Он заставляет умных людей думать, что они не могут проиграть».
Годом ранее он затронул эту тему в интервью журналу Playboy, заметив: «Страх должен направлять нас, но оставаться при этом скрытым. У меня есть один страх. Я всегда боюсь потерпеть поражение». Это постоянное беспокойство кто-то может посчитать надуманным, но оно заставляет его критически оценивать все свои достижения, которые большинству простых смертных могут показаться безупречными.
В своей работе 1999 года «Мастера бизнеса», посвященной современным предпринимателям, Генри Брандс приводит такое высказывание Гейтса: «Я всегда был очень суров в оценках того, что мы сделали неправильно. Мы не слишком много времени проводим, думая о вещах, которые нам удались. Но мы можем быть безжалостны к себе, анализируя то, что у нас не получается». Несмотря на то что он создал компанию, являющуюся мировым лидером на рынке программного обеспечения, а также стал самым богатым человеком в мире, было несколько неудач, о которых Гейтс может вспоминать до сих пор. На заре развития Microsoft его самым большим разочарованием было то, что базирующаяся в Юте компания Novell нанесла упреждающий удар на едва зарождающемся рынке LAN (локальных вычислительных сетей). Речь идет о технологии, благодаря которой несколько компьютеров могут быть соединены в пределах определенной территории. Вытесняя доминировавшую прежде модель мейнфреймов, LAN сыграли огромную роль в наступлении эры ПК. И Гейтс был очень огорчен из-за того, что не успел вскочить в этот поезд.
Еще одной заметной неудачей был Microsoft Bob, анимированный персонаж, представленный компанией в конце 90-x в качестве помощника для пользователей. К сожалению, это приложение было настолько требовательным к аппаратной части, что нередко оказывалось скорее помехой, чем помощью, так что ему не удалось завоевать сердца большого числа потребителей. В тот раз Гейтс решил, что компания переоценила развитие рынка, и он был просто не готов к таким решениям. (Между прочим, хочется думать, что Гейтс не отправился устраивать разнос менеджеру этого проекта, которым была не кто иная, как Мелинда Френч – будущая миссис Гейтс.)
Но каждая неудача, в конечном счете, становилась для Гейтса стимулом, чтобы стать еще сильнее. Как он сказал в 1998 году:
Интернет: успеть в последний момент
К началу двухтысячных годов разработанный Microsoft браузер Internet Explorer (IE) занимал доминирующее положение на рынке. Хотя новые игроки, такие как Firefox и Google Chrome, заметно изменили ландшафт индустрии в последние годы, IE остается одним из самых известных браузеров.
Все, однако, могло сложиться совсем по-другому, потому что в какой-то момент, в середине 90-х, казалось, что Интернет станет отличной вечеринкой, на которую Microsoft опоздал. Эта история служит не только иллюстрацией того, какой опасной может быть самоуспокоенность, но и примером необыкновенного дара Гейтса быстро исправлять ситуацию, когда это действительно важно.
Интернет, каким мы его знаем сегодня, на самом деле зародился в шестидесятые годы как сеть агентства передовых оборонных исследовательских проектов (DARPA), призванная соединить сотрудников различных научных центров. Система не была предназначена для массового использования. Во времена, когда мечта о полноценном персональном компьютере еще не была воплощена в жизнь, мысль о том, чтобы подключить население планеты к глобальной информационной инфраструктуре, могла показаться даже не научной фантастикой.
Даже когда такие игроки, как Microsoft, смогли довести до конца разработку настольных компьютеров, развитие сетей, выходящих за пределы крупных организаций, происходило очень медленно. Прорыв произошел в 1989 году, когда Тим Бернерс-Ли, британский ученый и сотрудник CERN (Европейский Центр ядерных исследований), предложил проект, предполагающий публикацию гипертекстовых документов, связанных между собой гиперссылками, что обеспечило бы возможность их просмотра в браузере. Через два года Всемирная паутина ожила и стала стремительно расти, спровоцировав подлинную революцию в индустрии. В то время Microsoft переживала переходный период, трансформируясь из компании, сфокусированной на продаже решений для бизнеса, в поставщика программного обеспечения для частных пользователей. Это может отчасти объяснить тот факт, что компания была застигнута врасплох появлением технологии, востребованной миллиардами людей и больше не выступавшей лишь в роли инструмента, задействованного в крупных учреждениях.
Какой бы ни была причина, разработчики Microsoft не слишком внимательно следили за новым рынком, пока в 1995 году Гейтс не осознал, что это может попросту уничтожить его компанию. В мае того года он разослал сотрудникам меморандум, озаглавленный «Приливная волна Интернета», в котором он охарактеризовал Интернет как «самую важную разработку с момента появления IBM PC в 1981 году». Microsoft просто не мог проигнорировать это. «Интернет – приливная волна, – продолжал Гейтс. – Он меняет правила. Это одновременно потрясающая возможность и невероятная угроза». Он приложил немало усилий, чтобы скрыть охватившую его панику. Через пару лет он признает, что ситуация в компании достигла тогда точки кипения, но принятые меры, пусть и с опозданием, позволили выйти из кризиса, что, по словам Гейтса, явилось свидетельством того, что «нервная система» компании оставалась в порядке.
Гейтс подгонял разработчиков как никогда прежде, и через несколько месяцев компания анонсировала появление собственного браузера – Internet Explorer. Благодаря интеграции с Windows, IE стал наиболее широко используемым браузером в мире, потеснившим прежних лидеров, таких как Netscape.
По мнению некоторых, Microsoft повела себя как распоясавшийся хулиган, раскидавший на школьном дворе всех на своем пути. Подход Microsoft оказался настолько сокрушительным для конкурентов, что Министерство юстиции США начало расследование возможного нарушения антимонопольного законодательства. Однако в итоге Microsoft отделалась несколькими огромными штрафами, которые легко покрывались из колоссальной прибыли, полученной компанией. Хотя поначалу казалось, что взрывной рост Интернета подорвет могущество его компании, Гейтс вступил в игру как раз вовремя, чтобы выдвинуться в авангард этой революции.
Слова Гейтса о буме интернет-технологий, произнесенные во время выступления в Вашингтоне в 1997 году, весьма поучительны: «Это больше всего напоминает золотую лихорадку, как мне кажется. Все бросились на поиски своего счастья, но люди были довольно сильно удивлены тем, как все в итоге обернулось».
Наблюдай за соперниками
Нет сомнений в том, что жажда соперничества, присущая Гейтсу, способствовала успеху Microsoft. Идет ли речь о соревнованиях по бегу, в которых он участвовал в детстве, игре в шахматы с юным Полом Алленом или состязании со Стивом Джобсом в области создания пользовательских графических интерфейсов, Гейтс успокаивался только в том случае, если становился победителем. И, как всякий выдающийся боец, он всегда стремился убедиться в том, что действует максимально эффективно, при этом изучая слабые стороны своего соперника. Гейтс слишком умен, чтобы считать, что он может (или должен) победить каждого соперника на своем пути. Он обладает даром поиска союзников на пути к цели. Он договорился с MITS, когда они дали ему точку опоры для того, чтобы сделать первые шаги, а затем, когда пришло время большой игры, он заключил соглашение с IBM – лидерами компьютерной индустрии того времени. Он даже объединил усилия с Apple, когда это соответствовало стоявшим перед ним задачам, более того, он оказал им содействие в тяжелые для них времена.
В своей книге «Дорога в будущее» Гейтс пишет: «Наш успех с самого начала базировался на сотрудничестве». Он очень рано понял, что вместо того, чтобы пытаться выбить с поля всех соперников, ему стоит внимательно и критично наблюдать за происходящим. Благодаря этому он мог определить, какие союзы принесут ему выгоду и, что еще более важно, в какой момент конкуренты могут нанести ему упреждающий удар. Это то, что искушенный шахматный игрок постоянно держит в голове – как свести на нет преимущество соперника и вернуть себе инициативу.
Он скажет об этом в интервью CNN в 2008 году: «В хороших капиталистических компаниях все, просыпаясь по утрам, сразу начинают думать: „Как нам улучшить продукт? Что хорошего у конкурентов? Мы собираемся сделать продукт дешевле, лучше, проще и быстрее“. Великие конкуренты подгоняют вашу компанию. И обратите внимание – на каждом этапе нашего развития у нас были разные соперники».
Помимо этого, его критический подход выражается в том, что Гейтс считает необходимым не просто воспроизводить то, что хорошо удается конкурентам, но выявить дополнительные преимущества, которые они сами еще не заметили. В 1996 году в своей колонке для New York Times он пишет:
Кроме того, Гейтс последовательно отстаивал свое мнение, даже если оно противоречило доминирующему на рынке. Если кто-то начинает испытывать нервозность из-за того, что его взгляды отличаются от представлений всех прочих, Гейтс упивается ими. Он не считает, что идея, которою не разделяют другие, обязательно неверна. Подобно многим выдающимся изобретателям и предпринимателям, он рассматривает это скорее как возможность найти нечто, что ускользнуло от внимания других. В своем выступлении 1995 года он обозначил причины успеха Microsoft так: «У нас были идеи, которые гиганты проспали».
Этот комментарий между тем в какой-то мере указывает на одну «слепую зону» Гейтса, который, подобно Джобсу и множеству других успешных людей, начинавших бизнес с нуля, не может осознать, что он и его компания уже давно сами получили статус «гигантов». То, что могло выглядеть смелым и решительным во времена, когда он был «Давидом», многим кажется замашками громилы после превращения Microsoft в «Голиафа».
Гейтс пояснял в 1995 году: «То, как воспринимают Microsoft, и то, как Microsoft воспринимает себя сам, – абсолютно разные вещи. Мы всегда видим себя в роли догоняющих».
Хотя эта точка зрения противоречит тому, что в реальности Microsoft доминирует на рынке, она позволяет понять, кем Гейтс видел себя на протяжении большей части своей взрослой жизни – отважным пареньком, бросившим вызов верзилам и делающим все, чтобы преуспеть.
Microsoft против Apple
Из всех историй соперничества, что пришлись на век Билла Гейтса, ни одна не привлекала столько внимания, как его противостояние со Стивом Джобсом. В самом деле, можно сказать, что это был один из самых захватывающих поединков не только периода технологической революции последних 40 лет, но и вообще в истории коммерции. В каком-то смысле он определил лицо эпохи.
Во многих ключевых аспектах эти двое очень похожи. Хорошие парни из благополучных семей, рано проявившие незаурядный талант и бросившие колледж, чтобы последовать за своей мечтой – добиться успеха на одном и том же, только зарождающемся рынке. Кроме того, оба они любили принимать на себя ответственность, получили репутацию беспощадных и решительных руководителей, требующих от тех, кто работает с ними, полной отдачи. Ну и, конечно, они оба построили глобальный бизнес, который принес им баснословное богатство. Возможно, именно тот факт, что они обнаружили друг в друге свои собственные черты (и общую жажду соперничества), сделал их взаимоотношения настолько взрывоопасными. Едва ли стремление Джобса, тщательно создававшего свой немного отстраненный и загадочный образ, противопоставить себя Гейтсу, воспринимавшемуся как преуспевший «ботаник», упрощало дело. Однако, несмотря на все перипетии, у них возникла взаимная симпатия, которая стала в итоге хотя и непростой, но искренней дружбой. Часто говорят «держите друзей рядом, а врагов еще ближе». В данном случае, однако, это не совсем подходящее объяснение тому, что их привлекало друг в друге. Нет сомнений, они питали взаимное уважение, отдавая должное тому, чего каждый из них смог добиться. Были, впрочем, и серьезные расхождения во взглядах, но их роль не стоит преувеличивать. В то время как Джобс всегда рекламировал свою продукцию как инструмент для тех, кто «думает иначе», Гейтс изначально ориентировался на потребности бизнеса. И если Джобса интересовала эстетика, Гейтс фокусировался на функциональности.
Но какими бы ни были различия в их подходах, оба инстинктивно понимали, что присутствие одного из них делает другого еще сильнее. Возможно, они боролись за один и тот же рынок, но если бы одной из их компаний не существовало, сам рынок был бы гораздо меньше. На нем оказалось достаточно места для них обоих. Джобс был куда более резок в оценках конкурентов, чем Гейтс, и его цитата в начале этой главы – яркое тому свидетельство. Если был повод для нападок на Microsoft или самого Гейтса, Джобс редко сдерживался. В одном своем интервью он, например, высказался о Гейтсе в таком духе: «Если бы он в молодости принимал ЛСД или пожил в ашраме, научился бы шире смотреть на вещи».
Тем удивительнее, быть может, что две компании тесно сотрудничали. Более того, для независимого наблюдателя очевидно, что Apple гораздо больше нуждалась в Microsoft, чем Microsoft в Apple. Можно вспомнить, например, как Джобс в 1982 году уговорил Microsoft создать базы данных, графические программы и электронные таблицы для Mac. И едва ли можно не оценить великодушие Гейтса, заявившего в 1984 году:
После того как Microsoft заметно опередил Apple в том, что касается финансовых показателей, отношения между двумя выдающимися лидерами индустрии испортились. Эта ситуация была для Джобса тем более неприятной, что он осознавал: Apple столкнется с большими проблемами без программного обеспечения Microsoft, такого как Word и Excel, тогда как компания Гейтса может быть уверена в том, что, исчезни Apple в одночасье, на ее место немедленно придет другой производитель компьютеров, который захочет закупать продукцию Microsoft.
Характерно, что Джобс решил идти в атаку. Он подал в суд на своего партнера по бизнесу, обвинив Microsoft в том, что компания в своей операционной системе скопировала пользовательский графический интерфейс Apple. Хотя иск был в итоге отклонен, это, очевидно, не способствовало добрым отношениям между Apple и Microsoft, так что и те и другие обеспечили многочисленным юристам безбедную жизнь на долгие годы вперед, развернув битву за патенты и авторские права.
Когда Джобс вернулся в Apple, чтобы во второй раз возглавить компанию после того, как его бесцеремонно выставили из нее 12 годами ранее, его характер, как и характер Гейтса, несколько смягчился. Вполне возможно, дело тут не только в возрасте, но и в нескольких миллиардах долларов на банковских счетах каждого из них. К тому времени Apple была бледной тенью той передовой компании, какой она являлась прежде под руководством Джобса, и большая часть экспертов считала, что ее лучшие дни остались позади. Хорошо понимая ситуацию, Джобс нашел в себе силы пойти на новую сделку со своим визави. Microsoft приобрел акции Apple на 150 миллионов долларов и согласился продолжить производство программного обеспечения для Mac. Это не только дало Apple еще один шанс утвердить себя в роли крупного игрока, но и убедило рынок в том, что лидер отрасли верит в его перспективы.
Нет сомнений, Джобс не пытался принизить значение этого шага. «Думаю, это было необходимо и это очень здорово», – прокомментирует он произошедшее.
Тем не менее, когда на конференции Macworld на гигантском экране появился Билл Гейтс, фанаты Apple встретили его оглушительным свистом. Это можно считать итогом многолетней уничижительной риторики Джобса в отношении своего визави и выглядело как прискорбное проявление неблагодарности за оказанную помощь.
Как показывают упомянутые ранее резкие высказывания о краже у Xerox PARC, в которой Гейтс обвинил Джобса, лидер Microsoft вовсе не собирался лишь улыбаться в ответ на все нападки. Тем не менее на публике он продолжил делать заявления, представляющие оппонента в наилучшем свете. Например, в своем выступлении в Университете Сан-Хосе он был более чем любезен:
В 2007 году они вместе стояли на сцене в ходе конференции Wall Street Journal D5, запомнившейся очень доброжелательной атмосферой. Говоря о разнице в их подходах, Гейтс тогда заметил: «Он делает вещи совершенно по-другому, это отдает волшебством».
Незадолго до смерти Джобса – он скончался в 2011 году после продолжительной борьбы с раком в возрасте 56 лет – Гейтс приехал к нему домой, и они провели долгие часы за разговором на самые разные темы и воспоминаниями обо всех перипетиях их карьеры. Как здорово было бы услышать, о чем они говорили!
Разумеется, соперничество вдохновляло их на пути к новым высотам, и это то, за что каждый, кто когда-либо пользовался компьютером, должен быть ему благодарен. Несмотря на множество резких слов, их противостояние не оставило проигравших. Каждый сыграл свою огромную роль в той технологической революции, что изменила мир. Говоря словами самого Джобса, каждый из них пробил огромную «брешь во вселенной». И самое примечательное, что их наследие может оказаться совсем не таким, каким его некогда представляли. Хотя Microsoft, казалось, выиграл в 90-е битву за рынок, в 2010 году Apple опередила ее в качестве дорогой технологической компании в мире благодаря созданной под руководством Джобса линейке успешных новых продуктов, таких как iPod, iPhone и iPad. В то время как Джобс снискал громкую славу и стал иконой стиля для миллионов людей, Гейтс превратился в величайшего филантропа на планете, что еще может сделать его победителем в этом своеобразном конкурсе популярности. И уж точно можно сказать, что Гейтс стал очень широко смотреть на вещи – с ЛСД или без.
На войне как на войне
Несмотря на множество великих свершений, ставших возможными благодаря огромному состоянию Билла Гейтса, – а на его счету немало славных дел, – следует заметить, что в отношении накопления денег Гейтс всегда был очень жестким игроком. Как заметил один из основателей софтверной компании Borland Филипп Кан: «Гейтс абсолютно беспощадный бизнесмен».
Возможно, сам Гейтс видел себя в первую очередь компьютерным специалистом, однако он также является одним из наиболее незаурядных руководителей своего поколения. То, что на протяжении столь длительного времени ему удавалось совмещать свои таланты в области создания программного обеспечения с ежедневной работой по управлению тысячами людей и ведению отчетности, можно назвать своеобразным подвигом. Но он принял эту непростую роль, выступая одновременно в качестве разработчика и бизнесмена с того самого момента, когда они с Алленом основали компанию. «Я думаю, что успех Microsoft стал возможным благодаря тому, что я понимал, насколько эти вещи взаимосвязаны. Бизнес и технология подталкивают друг друга», – пояснял Гейтс в 1993 году. Однако Уоррен Баффетт однажды заметил: «Если бы Гейтс начал торговать хот-догами, он бы стал мировым лидером на этом рынке».
При этом Гейтс старается формулировать свой подход к делам предельно просто. Как-то раз он сказал об этом так: «Я думаю, что бизнесом управлять легко. Прибыль. Убытки. Берете продажи, вычитаете затраты и получаете большое положительное число. Чистая математика». Похоже, что лекции, которые Гейтс посещал с Балмером в Гарварде, не прошли впустую. И так как практика – лучшая проверка теории, очень сложно назвать его подход ошибочным. По состоянию на конец 2014 года Microsoft была второй по стоимости компанией в мире (уступая лишь, как вы, вероятно, догадались, Apple) с капитализацией в 410 миллиардов долларов и штатом сотрудников, насчитывающим 130 тысяч человек. Как бы то ни было, настоящий расцвет бизнеса Microsoft пришелся на период, когда ее возглавлял Гейтс. С 1975 года, когда два человека написали за несколько тысяч долларов код для MITS, к 1997 году он превратил Microsoft в самую крупную компанию на планете, оценивавшуюся тогда в 261 миллиард долларов. Любой, у кого были деньги и здравый смысл, чтобы инвестировать в 1986 году 2100 долларов в 100 акций Microsoft, когда компания вышла на биржу, спустя тринадцать лет мог бы продать их за 1,4 миллиона долларов. В декабре 1999 года капитализация Microsoft составила 618,9 миллиарда долларов – рекорд, который удалось побить только Apple 20 августа 2012 года, когда по итогам торгов стоимость компании достигла 623,5 миллиарда долларов.
Гейтс, однако, никогда не поддавался магии этих умопомрачительных цифр. Всегда очень осторожный в оценке успехов, он более чем сдержанно отзывался о перспективах компании. «Microsoft не бессмертна, – напишет он для New York Times в 1997 году. – Все компании ждет провал. Вопрос только в том, когда он произойдет». Впрочем, вероятно для того, чтобы не посылать рынкам тревожный сигнал, он закончил свою мысль на более позитивной ноте: «Моя цель, разумеется, состоит в том, чтобы обеспечивать процветание моей компании так долго, как это только возможно».
Как CEO Гейтс всегда стремился избегать безответственных трат, не желая транжирить средства. Хотя в итоге он и обзавелся любимой игрушкой миллиардеров – частным самолетом, – Гейтс внимательно следит за своими расходами. Например, для перелетов он обычно бронирует себе место в эконом-классе – подход, который определенно одобрил бы Баффетт, – хотя в любой момент мог бы купить целую авиакомпанию. «Летать эконом-классом гораздо дешевле. Ты попадаешь в пункт назначения столь же быстро, как если бы летел в бизнес-классе. С моей комплекцией это удобно. Если бы я был крупнее или выше, возможно, мое мнение было бы иным», – пояснял Гейтс в 1995 году.
Помимо этого, Гейтс крайне жестко ведет любые переговоры. Он полон решимости добиться наилучшего предложения, не останавливаясь ни перед чем.
В качестве иллюстрации можно вспомнить эпизод из его раннего детства, когда он предложил сделку своей старшей сестре Кристи. Она была счастливым обладателем вожделенной для Билла рукавицы для игры в бейсбол. Так как он не мог себе позволить купить собственную, Гейтс посулил сестре щедрый гонорар в 5 долларов за исключительное и неограниченное право пользования указанным спортивным инвентарем. Он даже прописал все условия в контракте, который предложил ей подписать.
Став взрослым, он продолжил совершенствовать свои навыки и деловую хватку. Подлинный мастер в том, что касается извлечения максимальной выгоды из каждой представившейся возможности, он также стал экспертом в области защиты своих интересов в ситуациях, когда что-то идет не так. С каждой новой проблемой, которую ему удавалось решить, он извлекал для себя урок и закалял характер для того, чтобы достойно встретить следующий вызов. Хотя Microsoft сделала первые шаги к успеху благодаря сделке с MITS, которую Аллен и Гейтс оформили чрезвычайно грамотно, последовавший разлад между компаниями привел к тому, что Гейтсу пришлось столкнуться с суровой реальностью делового мира. Проблема стала следствием пункта контракта, по которому MITS обязалась «приложить все усилия» для того, чтобы способствовать продвижению интерпретатора BASIC, который Microsoft разработала для них. Гейтс и Аллен получали за каждую проданную копию роялти, дополнявшее весьма скромный гонорар, полученный ими за разработку продукта. Тем не менее Гейтс почувствовал, что из-за уровня пиратства MITS утратил интерес к тому, чтобы активно предлагать его. Поэтому он решил восстановить свои права на эту разработку. К тому времени MITS была куплена компанией Pertec, которая перестала выплачивать деньги Microsoft, пока дело находилось в арбитраже. В 1996 году Гейтс скажет об этом в интервью Fortune: «Pertec пыталась уморить нас голодной смертью». Он был близок к тому, чтобы урегулировать конфликт, но в итоге решил идти до конца. На суд не произвели большого впечатления аргументы Pertec и MITS, поэтому решение было вынесено в пользу Microsoft. В итоге Гейтс не только восстановил свои права на продукт, что позволило ему продавать лицензии другим компаниям, он также пришел к выводу, что после прекращения сотрудничества с MITS у Microsoft нет никаких причин оставаться в Нью-Мексико. Сумев извлечь все, что можно, из этой непростой ситуации, они с Алленом решили вернуться домой, в штат Вашингтон. В такой длинной и драматичной карьере, как у Гейтса, неизбежно должны были быть и другие конфликты. Помимо всех перипетий с Apple, серьезным проблемой оказались отношения с IBM. Кризис разразился в конце 80-х, во время разработки OS/2, которой суждено было стать преемницей MS-DOS. «Многие забыли, каким серьезным было влияние IBM в этой отрасли, – скажет Гейтс в „Триумфе ботаников“, – отношения Microsoft и IBM всегда были столкновением культур. Их парни – это ребята в строгих костюмах, застегнутых на все пуговицы».
Отчасти проблема заключалась в том, что программистам IBM показалось, что они вынуждены делать больше работы, чем оговаривалось. Со своей стороны Гейтс возражал, что, если его сотрудники пишут меньше кода, это не означает, что они отлынивают от работы, а свидетельствует о более высокой эффективности. Усугубляло ситуацию и то, что в компаниях был абсолютно разный взгляд на то, какой должна быть операционная система. Гейтс хотел создать открытую платформу, которой могли бы воспользоваться различные разработчики программного обеспечения и аппаратных средств. Это перекликается с парадигмой, приведенной в книге Пола Кэрролла «Голубой Гигант: Разрушение IBM» (1994). Там можно найти такое высказывание Гейтса о стратегии Microsof: «Недорогой массовый подход, в рамках которого любая компания, включая наших конкурентов, сможет создавать программное обеспечение или оборудование, работающие с открытой платформой Windows». Он противопоставлял это концепции IBM: «дорогое, штучное, проприетарное решение». С учетом этих непримиримых противоречий едва ли стоит удивляться тому, что дороги IBM и Microsoft разошлись в 1992 году. Несмотря на этот непростой опыт, Гейтс снова продемонстрировал свои лидерские качества, поведя свою компанию дальше к вершине успеха. Как показала история, мир покорила отнюдь не OS/2 – наглядный урок, преподанный бывшим партнерам, продемонстрировавший, что процветать можно и без них.
Гейтс оказался предпринимателем, который получил множество тяжелых ударов судьбы на пути к вершине. Но он никогда не уклонялся от схватки и после каждой неудачи становился только сильнее. Его бойцовский дух сформулирован в комментарии, который он в 1994 году дал в ответ на вопрос, может ли расследование американского антимонопольного ведомства умерить его аппетиты в бизнесе: «Чтобы сделать меня пугливым, вероятно, потребуется хирургическое вмешательство».
Microsoft и монополии
Когда Microsoft появилась в 1975 году, она состояла из двух никому не известных людей, мечтавших покорить мир, но успех их был столь значительным, что Microsoft очень недолго оставалась в тени. Уже через несколько лет компания стала тяжеловесом, способным на многое. Внезапно все прочие оказались в положении догоняющих и незамедлительно стали жаловаться на нового лидера и его методы. Таким образом, против Microsoft начали применять антимонопольные законы (призванные не допустить появления на рынке монополистов и способствовать добросовестной конкуренции) по всему миру, вчиняя иски на миллиарды долларов. Гейтс, однако, твердо уверен, что успех компании обусловлен тем, что она лучше справлялась со своей работой, а не потому, что «душила» конкурентов. У компании незавидная история взаимоотношений с антимонопольными ведомствами. В частности, она получила в ЕС самый большой в истории единовременный штраф за нарушение законодательства. В 2004 году Европейская Комиссия оштрафовала Microsoft на 666 миллионов долларов за то, что компания встраивала Media Player в операционную систему. Кроме того, их обязали раскрыть некоторые элементы программного кода. После этого Комиссия обвинила Microsoft в уклонении от выполнения судебного решения и в 2008-м вчинила ей еще один штраф, составивший 1,4 миллиарда долларов. Еще 741 миллион долларов с компании потребовали за то, что она предлагала европейским заказчикам только один браузер – Internet Explorer (IE) – в составе своих продуктов.
Но самым известным иском к Microsoft является тот, что был инициирован федеральным правительством США в 1998 году. Он примечателен уже тем, что какое-то время угрожал самому существованию компании. Речь шла о том, как именно Microsoft встраивает в свою операционную систему IE. Утверждалось, что поскольку большинство компьютеров работают под Windows, сам факт того, что браузер встроен в операционную систему, фактически предопределяет его приобретение и таким образом ограничивает возможности конкурентов, в том числе таких первопроходцев Интернет, как Netscape.
После нескольких раундов слушаний судья принял решение, что Microsoft должна быть разделена на две компании, одна из которых работала бы с операционными системами, а другая занималась бы прочими приложениями, в том числе офисным программным обеспечением и браузерами. Тем не менее это решение было впоследствии аннулировано по апелляции, и Microsoft в конце концов добилась урегулирования спора с Министерством юстиции США, что позволило сохранить компанию единой.
Это было, несомненно, самым тяжелым испытанием в карьере Гейтса, но он продолжал сражаться с присущей ему решимостью и страстью. Этот случай также демонстрирует отношение Гейтса к свободному рынку и месту Microsoft на нем. Его комментарий для Playboy в 1994 году – когда расследование против Microsoft только начиналось – фиксирует отношение Гейтса: «Истина состоит в том, что мы не сделали ничего предосудительного». Со всей решимостью Гейтс всегда отвергал обвинения в монополизме, указывая на отсутствие для этого возможностей или намерений.
Например, в 1998 году он заметил: «Прелесть Интернета в его открытости. Его нельзя контролировать, захватить или отключить». Wall Street Journal приводит такое его высказывание: «У моей компании нет и не было намерения сделать информационный хайвей платным».
Гейтс явно чувствовал себя жертвой несправедливости, поскольку верил, что его компания подверглась преследованию лишь потому, что была успешной. Его логика проста: Microsoft начинал бизнес, будучи крошечной компанией, но, предложив пользователям востребованные продукты, она обошла всех конкурентов. Это, таким образом, в его понимании не пример монополии, но триумф свободного рынка. «Кто создал этот рынок? Мы! Кто выжил под натиском таких компаний, как IBM? Ведь они стремились нас раздавить и были в десять раз крупнее!» – скажет Гейтс в интервью Time в 1997 году. Он заключит, что судебное дело против Microsoft было связано только с тем, что их продукты оказались «слишком хороши», и отверг предположение, что Microsoft должна продавать программное обеспечение, лишенное определенных функций, для того чтобы поддержать конкуренцию на рынке. Такие продукты, по его словам, были бы не чем иным, как уродцами, и это не имеет ничего общего с тем, каким должен быть свободный рынок.
Аргументы Гейтса убедили далеко не всех критиков, постоянно указывающих на то, что доминирование Microsoft столь значительно, что конкуренты не в силах даже закрепиться на рынке. Тут мы снова возвращаемся к аналогии с Давидом и Голиафом. Microsoft начинал как Давид, небольшой, подвижный и полагающийся на свой ум, а не мышцы. По мнению Гейтса, ничего с тех пор не изменилось. Он просто использует ту же тактику, чтобы победить всех вокруг. Но большая часть мира считает, что Давид разгромил Голиафа и стал увеличиваться сам, пока не стал Голиафом 2.0. В крепкой броне, с обширным арсеналом оружия и грозной репутацией Голиаф 2.0 стал непобедимым. На поле боя просто не осталось места для кого-то еще. Хотя Гейтс, с некоторыми оговорками, настаивает, что ни он, ни его компания не могут быть обвинены в том, что люди столь охотно приобретают программное обеспечение Microsoft, он не может не замечать могущество своего детища. Для этого он слишком умен. Чтобы убедиться в этом, достаточно обратиться к протоколу заседаний Rosen Research Personal Computer Forum, проходившему в мае 1981 года. В тот самый момент, когда Microsoft готовился ворваться в высшую лигу бизнеса, благодаря сотрудничеству с IBM, Гейтс отметит:
В некоторых отношениях не на руку Microsoft сыграла и репутация, которую компания создала себе из-за агрессивной политики поглощений. От разработки программного обеспечения интересы компании распространились также на производство оборудования и СМИ. Это естественно, учитывая опасения Гейтса, что индустрия производства оборудования не сможет поддерживать новые программные продукты. Что может быть более эффективным с точки зрения управления этой составляющей компьютерного рынка, чем финансовый интерес? В своем выступлении, которое он сделал в 1998 году, Гейтс изложил и другие причины, побуждающие Microsoft приобретать компании.
Хотя в отношениях с Министерством юстиции США был достигнут компромисс, который, казалось, позволял всем сохранить лицо, этот эпизод определенно оставил неприятный осадок у Гейтса. Конечно, стремясь исполнить свою мечту и стать королем компьютерного мира, он порой был безжалостен в отношении конкурентов и редко уклонялся от войны за позиции на рынке. Но грань между законной борьбой за место под солнцем и недобросовестной конкуренцией очень тонка.
Разочарование Гейтса тем, как развивались события, было очень заметным. Он говорил об охоте на ведьм и обвинял конкурентов в найме лоббистов, которые должны были спровоцировать его преследование. Министерство юстиции США, в свою очередь, обвиняло Microsoft в том, что компания использовала стратегию защиты, «оскорбляющую власть суда». О затруднениях, с которыми столкнулся сам Гейтс, он скажет в 1998 году: «Когда твое собственное правительство подает на тебя в суд, это не самый приятный опыт. Я не сидел там с настроением „ха-ха, я сделаю все, что пожелаю“. Я думал, что это худшее, что когда-либо случалось со мной».
И хотя иск правительства США был самым мрачным моментом для Microsoft в том, что касается обвинений в монополизме, он не стал последним подобным разбирательством. Помимо Европейского Союза, расследования в отношении компании также велись и ведутся во многих уголках мира, включая Японию и Южную Корею. В 2014 году появились сообщения, что политикой Microsoft заинтересовались и в Китае. Поэтому по-прежнему остается открытым вопрос, какого размера должен быть слишком большой бизнес? Это загадка, над которой продолжают биться Гейтс и его юридические советники.
Один в поле не воин
Популярные голливудские сюжеты часто развиваются вокруг того, как в старших классах крепким парням достаются девушки, а вундеркиндам – хорошие оценки… пока какая-нибудь гламурная красотка из группы поддержки не осознает, что на самом деле ей нужен этот самый ботаник, а не туповатый полузащитник, с которым она встречается. Хотя это клише не вполне подходит для описания романтической истории Билла Гейтса (и заметно принижает собственные, весьма значительные, достижения его жены, которая скорее походит на Мишель при Бараке Обаме, чем на Ванессу Хадженс при Заке Эфроне), в ней можно найти нечто похожее.
Как уже было сказано, Гейтс никогда не казался Адонисом, его внешность едва ли могла заставить девушек трепетать так, как при взгляде на Брэда Питта или Джорджа Клуни. Кроме того, почти все время в годы своей юности он не отрывался от компьютеров, а это не самый лучший способ завязать личные отношения в эпоху, предшествовавшую эре социальных сетей. Это, однако, не означает, что Гейтс никогда не имел успеха у женщин. В конце концов, не все ищут Адониса, и своеобразное ребячество тоже имеет свою прелесть. Он был вполне спортивным, ироничным, умным молодым человеком с широким кругозором, никогда не терявшем уверенность в себе. С того момента, как он добился известности в технологической индустрии, журналисты успели запечатлеть его с несколькими спутницами. Самой известной из них, пожалуй, является Энн Винблад, ведущий венчурный капиталист Кремниевой долины, с которой он познакомился в 1984 году и затем встречался с некоторыми перерывами на протяжении примерно трех лет. Тем не менее Гейтс не мог избавиться от ощущения, что отношения отвлекают его от действительно важного дела – разработки программного обеспечения. Не рассчитывая довести отношения до брака, пара мирно рассталась. В 1993 году Гейтс отметил: «Разумеется, уйму времени я провел как одинокий человек». Дело не в том, что он исключал для себя возможность обзавестись семьей, однако для этого должен был наступить подходящий момент в его масштабных жизненных планах. Не будем забывать, что в тот период времени, когда он встречался с Винблад, Гейтс еще даже не заработал свой первый миллиард. Так что должен был появиться кто-то особенный, чтобы Гейтс решил, что готов к долгой совместной жизни. И он встретил такого человека в 1987 году. Ею оказалась Мелинда Френч. Вопреки собственным ожиданиям, он счастливо женился прежде, чем ему исполнилось сорок. И хотя Гейтс остался столь же увлеченным своей профессиональной деятельностью, это стало поворотным моментом в его жизни. Появление детей (Дженнифер Катарин в 1996 году, Рори Джон в 1999-м и Фиби Адель в 2002-м) – лучшее тому подтверждение. «Если вы решили жениться и завести детей, чтобы брак был удачным, придется отказаться от фанатизма [в работе]», – скажет Гейтс в интервью журналу Wired в 2010 году. Все указывает на то, что в роли семьянина он столь же хорош, как и в роли генерального директора. На момент написания этих строк он и Мелинда разменяли третий десяток в браке, и Гейтс принял на себя роль отца с легкостью, удивившей многих наблюдателей. Секрет, вероятно, заключается в том, что он с самого начала получал удовольствие от этого своего нового статуса.
В 1998 году на программе «20/20» Гейтс сказал: «Главное в моей жизни – это семья. Я всегда знал, что однажды я женюсь и у меня будут дети. Знаете, семейная жизнь – это прибежище для души, именно в ней царят настоящие общность и сотрудничество». Он даже проводит параллели между ролью родителей и благотворительностью, которой занимается вместе с женой. Журнал New Yorker приводит такие его слова:
Есть нечто общее между этими двумя сторонами его жизни и в том, что касается денег. Он твердо убежден, что его дети должны иметь настолько «нормальное» воспитание, насколько возможно – непростая задача, когда вы богаты, известны и влиятельны настолько, как Билл Гейтс. С этой целью он стремится сделать так, чтобы его состояние не оказало влияния на личные качества его детей. Его намерение передать большую часть своих средств на проекты фонда, созданного им и Мелиндой, означает, что он сможет куда меньше оставить своим наследникам. В 2011 году газета Daily Mail привела такое высказывание Гейтса: «Это будет незначительная часть моего состояния, которая послужит стимулом к тому, чтобы они сами искали свой путь в жизни. Зато они получат фантастическое образование – полностью за мой счет».
Поделиться книгой: