Помоги проекту - поделись книгой:
Дождь все хлестал и хлестал. Из пепельных смерчей начали формироваться образы тех, кого он давно забыл, похоронил в недрах сознания, не мучаясь совестью, ибо человеку свойственно оправдывать свои поступки, придумывать ложь и начинать в нее верить, мол, иначе было нельзя, так было правильно, я должен был так поступить…
А потом все забывалось, тускнело, замещаясь более свежими и яркими впечатлениями.
Так пролетела жизнь. Будь проклята эта "Абсолютная Память"! Дитрих всегда руководствовался принципом: нет человека — нет проблемы. Сколько подобных эпизодов хранят глубины рассудка — не счесть. И что они теперь все явятся ко мне?!
Семь дней?! Да я и часа не продержусь! — панически думал он, озираясь, замечая все новые и новые пепельные смерчи, зарождающиеся прямо на глазах, — от них стало тесно.
Меньше всего Дитрих желал провести свое короткое заключение в личном аду, перебирая смертные грехи, рассматривая сквозь увеличительное стекло черные пятна биографии, коростой покрывающие совесть.
Он бы хотел, но не мог припомнить ничего светлого, не связанного с дурными поступками, ведь его жизнь представляла собой долгий, кровавый и беспринципный путь вверх, к богатству, власти и мнимому благополучию.
Дитрих прекрасно понимал: происходящее — это следствие работы нейроимплантата, читающего память, как открытую книгу, а окружившие его призраки, — всего лишь воспоминания. Но как от них избавиться?! Неужели я не в силах изгнать ни одного из них?! — мысли проносились рваные, он все глубже погружался в личный ад, узнавая лица и связанные с ними события.
Забитый до смерти подросток, чьего имени он никогда не знал, добрался первым, хрипя, протянул здоровую руку, цепляясь за одежду Дитриха, оставляя на ней кровавые следы, которые не смывал дождь…
Он снова попятился, но отступать оказалось некуда, — фантомы окружили его со всех сторон.
Рассудок Дитриха окончательно помутился. Состояние аффекта накрыло багряной пеленой. Он больше не контролировал себя, действуя инстинктивно, единственным привычным способом.
Я уничтожу вас всех!
Неконтролируемая ярость затопила сознание. Ладонь внезапно ощутила вес и холод. Первой и пока единственной вещью, которую ему удалось создать в киберпространстве, оказался остро заточенный кусок металла, ставший неоспоримым аргументом в борьбе против отголосков прошлого.
Он ударил что было сил, но не смог остановиться, когда ненавистный образ подернулся искажениями и начал таять. Дитрих продолжал бить, в немом исступлении, чувствуя, как отступает ужас, исчезают мысли, как сгущается вязкая мгла, пожирающая рассудок.
Затем вдруг пришла вспышка неистовой боли и окружающий мир исчез.
— Матрица его сознания стабилизирована. Жизненные показатели приходят к норме, — нейрокибернетики и медики, входящие в штат секретного испытательного комплекса, наконец, получили передышку.
— Хорошая работа, — представитель ВКС взглянул на данные биометрии и остался доволен.
— Хочу заметить, пациент сильно истощен. Его организм едва не "сжег" себя.
— В смысле?
— Процессы обмена веществ были ускорены в разы. Он потерял пять килограммов веса за несколько минут. Часть нервных клеток его мозга погибла. Не думаю, что в дальнейшем он выдержит такие нагрузки.
— Это никого не должно волновать. Перед нами заключенный, приговоренный за свои преступления. Испытания будут продолжены, — отрезал представитель ВКС.
Юрген недобро взглянул на него.
— Нет необходимости продолжать. Мы получили исчерпывающие данные. Нейроимплантат в его сегодняшнем виде непригоден для использования. Слишком велики риски. Эта технология попросту опасна! Никто не захочет такой "вечной жизни", ведь у каждого человека есть свои "скелеты в шкафу".
— К счастью, не ты руководишь проектом. Значит, не тебе решать.
— Но я должен сделать экспертную оценку пригодности нейроимплантата, — веско напомнил Юрген.
— Для своей корпорации? Пожалуйста.
— Мы делаем Игру Будущего, — не сдавался технолог. — Ее главная фишка заключена в стопроцентном реализме. Нейроимплантат должен поставлять в рассудок ощущения, адекватные действиям пользователя в игровом мире, а не взвывать к призракам, таящимся в памяти человека!
— Вот и займись делом. Твоя задача — выделить из широчайшего спектра воздействий на мозг испытуемого, те, что будут признаны безопасными и помогут создать игру нового поколения. "Инфосистемы" согласились на урезанную версию нейроимплантата, соответствующую задачам игровых вселенных.
Юрген насуплено промолчал, разглядывая диаграммы и графики, но затем, пересилив неприязнь, все же спросил:
— Откуда военно-космические силы получили эту технологию? Я не верю, что она создана с нуля.
— Займись своим делом, — отрезал представитель ВКС. — И постарайся не задавать лишних вопросов, ты ведь не хочешь стать следующим испытуемым, верно? — он включил канал внутренней связи и добавил: — Готовьте нашего специалиста. Загрузка матрицы сознания через час. И проверьте, хорошо ли он выучил легенду.
Дитрих понятия не имел, сколько прошло времени, прежде чем отпустила боль и рассеялась багряная пелена, позволяя увидеть все тот же унылый ландшафт.
Фантомы исчезли, неудачно сотворенные декорации — тоже, зато неподалеку на выпирающем из потрескавшейся земли каменном валуне, покусывая травинку, со скучающим видом сидел незнакомец. Дитрих исподволь присмотрелся к нему. Невысокого роста крепыш, лет тридцати. Лицо округлое, розовощекое, добродушное. Одет неброско. Нет, этого типа он точно не знал. Значит, к призракам из прошлого тот не имеет никакого отношения. Уже легче, хотя непонятно, откуда он взялся и что ему нужно? Ждет, пока я очнусь?
— Ну, чего надо? — хрипло, грубовато спросил Дитрих, с трудом поднимаясь на ноги. Голова резко и неприятно закружилась. После всего пережитого он готовился к очередному подвоху, но ошибся.
Незнакомец агрессии не проявил, взглянул с уважительным осуждением:
— Силен, ты, однако, но глуп, — заявил он. — Будешь продолжать в том же духе — загнешься.
— А что я, по-твоему, сделал?!..
— Скорее всего, уничтожил одно или несколько своих воспоминаний, верно?
— Разве такое возможно? — мгновенно насторожился Дитрих.
— Да, запросто, — усмехнулся крепыш. — Но не рекомендовано для частого применения на практике, можешь поверить.
— А что случится?
— Исчезнешь. Воспоминания — они ведь часть личности. Убивая их, ты убиваешь себя.
— Вздор! Я жил без этих воспоминаний и неплохо себя чувствовал!
— Это так кажется. На самом деле человек никогда ничего не забывает. Просто в обычной жизни мы стараемся не ворошить прошлое.
— Ты не представился, — пробурчал Дитрих, уводя разговор в сторону от неприятной для него темы.
— Рич, — коротко отрекомендовался незнакомец.
— И что тебе от меня надо?
— Мимо проходил. Смотрю — валяешься без сознания. Здесь новенького нечасто встретишь. Любопытно стало.
— А много тут заключенных?
Ричард удивленно приподнял бровь.
— Не встречал ни одного, — простодушно ответил он.
— Так ты тут по своей воле?!
— Конечно. Деньги зарабатываю. За участие в испытаниях нейроимплантатов неплохо платят. Вот только условия кабальные. Мне еще полгода торчать здесь безвылазно. Логаут сразу же блокируют по условиям контракта.
— А где мы вообще находимся?!
— Это полигон корпорации "Инфосистемы", — охотно ответил Ричард. Мысленным усилием он сотворил два кресла, столик. — Присаживайся. Да ладно, не напрягайся. Интерес у меня, безусловно, есть. Может, удастся с тобой поторговать. Но сначала позволь кое-что объяснить.
Дитрих уселся в удобное кресло, не желая выглядеть параноиком, хотя в добрых самаритян он не верил. Но и упускать шанс разжиться информацией, — глупо.
— Выкладывай.
Ричард настороженно осмотрелся, затем подался вперед, и вдруг на столике появилась пластиковая бутылка с водой.
— Пей. А то едва языком ворочаешь. Не по правилам, конечно, но, думаю, никто не заметит. Считай это жестом доброй воли.
Уговаривать Дитриха не пришлось. Индикатор уровня его жизни уже сократился наполовину, да и жажда измучила.
Вода оказалась прохладной, чистой. Стоило сделать несколько жадных глотков, как тут же поступило системное сообщение:
— Откуда знаешь, что не заметят?
— На небо внимание обращай. Увидишь фиолетовую полоску, — остерегайся. Это сканирование. За мелкие нарушения вообще-то не наказывают, но лучше не попадаться.
Пустая бутылка исчезла, как только Дитрих допил воду.
— А ты значит, заключенный? — поинтересовался Ричард.
— Угу. На семь дней. По сделке, — он не стал скрывать правды.
— Теперь понятно. Ничего не объяснили да? Смотрю, смерчи вокруг тебя крутятся.
— Это плохо?
— Дурные воспоминания. Что-то приятное из прошлого другими эффектами сопровождается. Теплый ветерок, например, или солнечный лучик, — разные вариации бывают.
— И что же мне с ними делать?
— Принять. Пройти через чистилище. Если хочешь выжить, конечно.
— Провести неделю в аду собственной памяти?!
— А что, все так плохо? — спросил Ричард. — Ну, прошлое твое?
— Хуже не бывает, — насупился Дитрих. — Ладно. Как-нибудь сам разберусь. Выкладывай, зачем явился. Не представляю, чем тут можно торговать? Водой? Едой? Но мне нечего предложить взамен. Кстати, а как ты воду создал?
— Да элементарно. Мысленно представляешь любую посудину, добавляешь к образу химическую формулу пластика. Точно так же с водой. H2O и готово.
— У меня только серый порошок получается. Все из него состоит и рассыпается в прах. Откуда же мне знать формулы? Дибилизм полный! — разозлился Дитрих. — Мне сказали, что тут игру создают. Бред какой-то! Игра прибыль разработчикам должна приносить! А это, — он неопределенным жестом обвел унылое пространство, едва не зацепив рукой уже подросшие в размерах пепельные смерчи, — полный отстой! Никто не станет платить за такое!
— А ты не агрись, — спокойно ответил Рич. — Игру они сделают, не сомневайся. Я даже название слышал. "Призрачный Сервер". Уровень реализма и интерактивность обещают — закачаешься! А здесь, к твоему сведению, нейроимпланты обкатывают. Выясняют, на что вообще способна искусственная нейросеть, — технология-то новая. Потому и сложность по максимуму, да и задачи не совсем игровые.
Дитрих приуныл. Пережить эти дни будет ох как непросто.
— Ладно. Ты, у нас значит умный. Формулы знаешь. А простое устройство создать сможешь?
— Ну, смотря какое.
Дитрих представил, что поверхность у стола мягкая, податливая, и несколькими скупыми движениями начертил на нем схематичное изображение желаемого предмета.
— Смогу, — подумав, кивнул Ричард. — Но, — он откинулся в кресле, — я ведь тебя предупредил: не стоит так рисковать.
— Почему? — упрямился Дитрих.
— Ладно. Слушай, если сам не понимаешь. Когда ты был ребенком, то учился различать предметы, цвета, образы, распознавать речь, потом, став старше, получал и накапливал жизненный опыт. Ты осознаешь себя, основывается на памяти, которая в свою очередь состоит из отдельных воспоминаний — хороших, плохих, нейтральных. Улавливаешь?
— Не совсем.
— Если ты будешь уничтожать их, то вскоре исчезнешь. Твоя личность рассыплется как карточный домик.
Дитрих поморщился.
— Поэтому мне стало так больно, когда я замочил этого урода?
— Не знаю, о ком ты говоришь, но последствия подобных действий всегда болезненны. Если ты прожил скверную жизнь, то неприятных призраков вскоре будет в избытке. Однако не надейся, что, перебив их, ты обретешь комфорт.
— Сказал ведь, — сам разберусь. Цену назови. Что хочешь взамен?
— Ну, — Рич замялся, — понимаешь, у каждого из нас была своя жизнь, своя цель, своя вершина, стремясь к которой, приходилось чем-то жертвовать. Здесь это внезапно стало основной проблемой. Ты попросту не можешь оперировать тем, чего не знаешь, не в состоянии испытать чувства, которые не испытывал при жизни. Я понятно объясняю?
— Вполне.
— Тогда к делу. Ты часто занимался сексом?
Дитрих, не ожидавший подобного вопроса, на миг стушевался.
— Ладно, объясню, чтобы ты не подумал чего-то дурного. Моя прежняя жизнь была замкнута в узком кругу профессиональных интересов. С одной стороны это хорошо — получив нейроимплантат, я могу многое создать, благодаря навыкам и знаниям. Но вот беда, — с женщинами у меня никогда не ладилось. Да и все, что не касалось карьеры, прежде казалось мне ничтожным, ненужным.
— Кем же ты был?
— Инженером, в одном удаленном от Земли космическом поселении.
— Служил в ВКС?
Поделиться книгой: