Вот.
Врач. Вижу, слышу.
Жена
Врач. Пустяки. Такая у меня работа.
Жена. Но он ни в какую… Лежит и резину жует. А я уговариваю.
Врач. Спели бы колыбельную… Шучу. Дайте послушаю.
Жена. Ну как?
Врач. Секундочку, секундочку… Нет, какой экземпляр!
Жена. Доктор, и так каждую ночь…
Врач. Подумать только!.. Четвертая степень!..
Жена. Как вы сказали?
Врач. Будем взрыхлять. Пожалуйста, оставьте нас одних.
Жена. Вы хотите прямо сейчас?
Врач. Пожалуйста, выйдете… пока я в ударе.
Жена. Доктор, он очень впечатлительный. Если проснется и увидит вас… я даже боюсь представить…
Врач. Давайте, давайте, выходите. Он не проснется.
Жена. А что вы будете делать, доктор?
Врач. Да уйдете вы или нет?
Жена. Доктор, я бы хотела знать…
Врач. Уйдите, вам говорят!
Жена
Врач
Жена. Доктор… у вас лицо…
Врач. Выдь, тебе говорю…
Муж
Жена. Я, заинька, это я…
Муж. Ты уже погладила мой фрак?
Жена. Н-нет, еще не успела…
Муж. Грудь сдавило… не могу пошевелиться…
Жена. Погода, наверное… Ты спи, зачем проснулся?
Муж. У стены… кто-то есть?
Жена. Н-нет… Никого нет… А что?..
Муж. Будто бы пригласил Ростропович… И я играю Чайковского… И чувствую… чувствую, растут опята…
Жена. Какие опята, заинька?
Муж. На скрипке… опята растут… и на смычке… и на пальцах… и на лице… и во рту…
Жена. Ой.
Муж. Солнышко, позови доктора.
Жена. Он… здесь… Он рядом с тобой.
Муж. Рядом?.. Ну тогда хорошо… Иди, иди, гладь. А то будет помятым.
Десятая.
Ему снятся, представьте, собственные тексты – не написанные рассказы, какой-то роман – будто он их читает – во сне. И будто бы эти тексты до невозможности гениальные. А по мере осознания гениальности текстов он начинает глупеть, терять связь между фразами, забывает значение простых слов, вроде «ящерица» и «случайность». Он боится забыть буквы – что они значат, и в итоге все забывает.
Он меня спросил, боюсь ли забыть свою роль – во сне (мне ведь снится, что я играю?)… Нет, не боюсь. Боюсь не этого. Мне снится, что я выкладываюсь, как только могу, что я очень и очень стараюсь, – а зрители встают и покидают зал. Вот сон. Встают один за другим и уходят, уходят.
Сын. Можно войти?
Мойдодыр
Сын. Мойдодыр, я хочу поговорить с мамой.
Мойдодыр. Нельзя. Ничем не могу помочь.
Сын. Разве мама не в комнате?
Мойдодыр. Нет. Увы, нет.
Сын. Что значит «увы, нет»? Я же знаю, что она не выходила из комнаты!
Мойдодыр
Сын. Мама, ты здесь? Мама, ты слышишь?
Мойдодыр. Елена Евгеньевна не желает с вами беседовать!
Сын. Значит, она в комнате! Мама, я знаю, что ты меня слышишь! Ответь, пожалуйста, ты меня слышишь?
Мойдодыр. Не-е-ет!
Сын. Я не вас спрашиваю, Мойдодыр. Мама, что он делает в твоей спальне? Почему он разговаривает?
Мойдодыр. Уйди по-хорошему.
Сын. Я хочу знать, что вы делаете в спальне моей матери. Я имею право.
Мойдодыр. Ты мне надоел, щенок! Поди прочь от двери!
Сын. Что? Мама, ты слышала, ты слышала, что он сказал?
Мойдодыр. Щас выйду и вмажу. Достал.
Сын. Я тебя не боюсь, Мойдодыр! Ты стар, из тебя сыплется песок, ты хромой, ты ни на что уже не способен!..
Мойдодыр. С-с-скотина… додразнишься… щас-с-с…
Сын. Вы не посмеете открыть дверь!
Мойдодыр
Сын. Мама! Мама! Мама!
Мойдодыр. Щас. Щас. Щас.
Сын. Галстук… отпустите… задушите…
Мойдодыр. Галстук, говоришь, падла…
Сын. Гхе… Гхе…
Мойдодыр. На колени, ничтожество!.. Проси прощения, сопляк!..
Сын. Простите… пож… жа…
Мойдодыр. Просишь плохо, щенок…
Сын. П…п…п…
Мать. Мойдодырчик, ты где?
Мойдодыр. Я здесь, дорогая.
Мать. Почему такой сквозняк? Ты открыл дверь?
Мойдодыр. Спи, дорогая. Ничего особенного.
Мать. К нам кто-то пришел? Это не молочница?
Мойдодыр. Нет, нет, это не молочница.
Мать. Если это молочница, попроси ее вернуть коробочку для квитанций…
Мойдодыр. Это не молочница. Это какой-то засранец, грязнуля.
Мать. А почему он лежит на полу?
Мойдодыр. Обычная история. Он потерял чувство реальности.
Мать. Мойдодыр, да ведь он весь зеленый.