Помоги проекту - поделись книгой:
Всякая мысль всегда имеет свой дух, всякая книга имеет свой собственный дух. Не может мысль быть без духа, в котором прибывает ум.
Наша мысль, чтобы сообщаться с людьми, облекается в звуки: невещественная сопрягается с веществом; через посредство мысли выявляется дух, видится ум через слово.
Дух человеческий есть и дух мыслей человека. Он проявляется в тайных движениях сердца и в образе мыслей, и во всех действиях человека.
Духом человеческим обнаруживается и ум человека, и образ мыслей; дух каждого поступка обнаруживает мысль, руководившую человеком при поступке.
«Слово – от ума. Что хочет ум, то слово выражает» (преподобный Антоний Великий).
«Ум, рождая слово, выявляет желание духа. Ум рождает слово, со словом исходит дух, исходящий с рождаемым словом» (святитель Григорий Богослов).
«Ум человеческий не одно и то же с телесными чувствами, а потому, как нечто иное (высшее), бывает судией пяти чувств; и если чувства чем предзаняты, то ум обсуживает и припоминает это и указывает чувствам лучшее. Дело глаз – видеть только, ушей – слышать, уст – вкушать, ноздрей – принимать в себя запах, рук – касаться; но рассудить, что должно видеть и слышать, до чего должно касаться, что вкушать и обонять, – не дело уже чувств; судят же о сем душа и ум ее» (святитель Афанасий Великий).
«В душе действует ум, а в теле – природа. Ум обожает душу, а природа разлагает тело. В каждом теле действует природа, но не в каждой душе бывает боголюбивый ум – потому не каждая душа спасается. Душа есть в мире, как рожденная, а ум-дух превыше мира как нерожденный» (преподобный Антоний Великий).
«Ум боголюбивый есть благодетель и спаситель человеческой души.
Ум-дух не есть душа, но дар Божий, спасающий душу. Богоугодный ум течет впереди души и советует ей презреть временное, вещественное и тленное, а возлюбить блага вечные, нетленные и невещественные, так чтобы человек, живя в теле, умом представлял и созерцал небесное и Божественное.
Боголюбивый ум есть свет души» (преподобный Антоний Великий).
Деятельность души сравнивается с мельничным жерновом, который от стремительного течения воды вертится кругом. Он никак не может остановиться, движимый водой. Но во власти приставника состоит пшеницу молоть или жито, или куколь растирать. Жернов будет молоть то, что всыпано. Так и ум наш, где сокровище дел, хотения, самовластие, произволение, внимание, сочувствие наше, там необходимо пребывает и сердце наше.
«Ум, если не будет привязан к поучению, не может престать от парения и скитания повсюду. Что случается с рыбой, вынутой из воды, то происходит и с умом, исшедшим из памяти Божией и блуждающим в воспоминаниях мира.
Ум, отступив от Бога, становится или скотоподобным, или демоноподобным» (святитель Григорий Палама).
«Ум получает страстные помыслы следующими тремя путями: через чувства, через состояние тела, через воспоминания. Через чувства – когда производящие на них впечатления вещи, к которым мы имеем страсть, возбуждают в уме страстные помыслы; через состояние тела – когда несоблюдением воздержания в питании, или действием демонов, или какой-нибудь болезнью, неизменившееся состояние тела побуждает его к страстным помыслам или к восстанию на Промысл; через воспоминания – когда память возобновляет помышление о вещах, к коим мы пристрастны, и возбуждает в уме сим образом страстные помыслы» (преподобный Максим Исповедник).
Особенно ослепляется ум тремя страстями: сребролюбием, тщеславием и сластолюбием.
Парение ума рождается от праздности, чтения и суетных бесед или от пресыщения. Парение ума никто не может преодолеть, разве только погружением в духовное ведение. Ум наш легок и, если не связан каким-либо помышлением, не прекращает парения. А без усовершения в добродетелях невозможно стяжать это хранение; потому что, если не победит кто врагов, не может быть в мире, и если не воцарится мир, как можно обрести то, что хранится внутри мира? Страсти служат преградой сокровенным добродетелям души, и если не будут они низложены прежде добродетелями явными, то за ними невидимы добродетели внутренние. Ибо тот, кто вне стены, не может жить с тем, кто внутри стен. Никто не видит солнца во мраке, и добродетели – в естестве души при продолжающемся мятеже страстей.
«Все усилие диавола состоит в том, чтобы отвлечь ум от Бога и от любви Божией» (преподобный Макарий Ве ликий).
«Враг воюет против ума, ибо ум – вождь человека. Мысленный, умный подвиг непрестанной молитвы отгоняет помыслы и мечтания врага, а если нет тайного согласия на грех, то не может родиться ни слово, ни дело греховное» (святитель Игнатий Брянчанинов).
Слава ума – возношение горе к высшему, разумность, острозоркость, мудрость, бессмертие; достоинство ума – словесность; подобие – праведность, человеколюбие.
В человеке от сущности ума исходит его энергия – помышления, размышления, мнения.
Отними у человека ум, отнимешь вместе с умом и слово, выйдет человек безумный и бессловесный.
Святитель Григорий Богослов советует: «Береги ум, ибо помыслы, мечтание увлечение сердца воображением, есть греховный сор, бесами в душу ввергаемый».
Весь подвиг – в совершенном изгнании из ума всякой греховной мысли и всех дурных воспоминаний молитвой Иисусовой. В основе этого аскетического подвига лежит тот простой психологический факт, что ум наш, обращаясь к Божественному Уму, не может быть занят никакой мыслью, отходит от всякого познания и образов чувственных и умных.
«Ум, не рассеивающийся по внешним предметам и не расплывающийся через чувства по миру, собирается в себя самого, а через себя восходит к мысли о Боге и, блистая этой красотой, забывает даже и самую природу и не увлекается ни заботой о пище, ни попечением об одежде, но, свободный от земных забот, все свое старание обращает на приобретение вечных благ, которых все мы и да сподобимся во Христе Иисусе Господе» (святитель Иоанн Златоуст).
Ум есть образ и слава Божия. Когда ум получит силу от Бога и следует любви, тогда он господствует и погашает все страсти как душевные, так и телесные.
«Чист умом не тот, кто не знает зла (ибо такой будет скотоподобным), не тот, кто по естеству находится в состоянии младенческом, не тот, кто принимает на себя вид чистоты. Но вот чистота ума – просветление Божественное по деятельном упражнении в добродетелях, и не смеем сказать, чтобы приобрел сие кто без искушения помыслами, потому что иначе он был бы необлеченный телом. Ибо не отваживаемся говорить, чтобы наше естество до самой смерти не было боримо и не терпело вреда. Искушением же помыслов называют не то, чтобы подчиняться им, но чтобы положить начало борьбе с ними.
Очищение ума совершается откровением таин. Ибо очищается он от всего, что по дебелости своей подлежит чувству. Малые дети невинны телом, бесстрастны душой, но никто не назовет их чистыми умом. Ибо чистота ума есть совершенство в пребывании в небесном созерцании, к которому без участия чувств возбуждаемся духовной силой горних украшений, бесчисленных чудес небесного мира, житие которых отделено друг от друга, тонких в невидимом служении своем, пребывающих в разумении Божественных откровений, непрестанно, всякий час, изменяющихся» (преподобный Исаак Сирин).
«Очень важно ум хранить от рассея ния» (преподобный Серафим Саровский).
«Хранят ум: Божественная чистота, стремление ума, мужество, безленность» (преподобный Исаия Отшельник).
«Нерассеяность ума дается не скоро и не тогда, когда захотим, а когда смиримся и когда Бог благоволит. Этот Божий дар ни временем не определяется, ни количеством молитв, а только сердечным смирением, и Христовой благодатью, и всегдашним себя к ней понуждением.
Нужно много приложить труда, чтобы обрести ума устроение, как некое сердечное небо, где живет Христос.
Древо познается по плоду, а ум – по созерцанию своему. Так, когда ум спасет чувства души от пожеланий плоти и минует их, тогда столп созерцания его отделит душу от пожеланий плоти.
Ум чувствами добре правящий и плоть в порядке установивший, одну только имеет брань – брань с памятью» (преподобный Фалассий Сирийский).
«С крайним напряжением внимания блюди свой ум. Как только заметишь вражий помысл, тотчас воспротиворечь ему, но вместе с тем спеши призвать Христа Господа на отмщение» (преподобный Филофей Синайский).
«Молитва Иисусова сначала действует на один ум, приводя его в состояние тишины и внимания, потом на сердце, являя чувства умиления и плача, потом на тело, вселяя бесстрастие» (святитель Игнатий Брянчанинов).
Чтобы хранить и блюсти ум в чистоте, человеку необходимо неослабное внимание и постоянное трезвение во всякое время.
Внимание – характеристика психической деятельности, обеспечивающей направленность познавательной и практической деятельности человека на определенном объекте или действии. Если выбор производится сознательно, преднамеренно, то внимание является актом воли, оно присуще только человеку. Воля способна внимание удерживать в своем сознании.
«Внимание помогает сознанию избегать греха, как бессловесные избегают ядовитого в снедях; у животных это от природы, а у человека и от рассудка» (святитель Василий Великий).
«Внимание собирает ум к памятованию Бога в сердце, взывая: “Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго”. Сохранивший в себе образ и подобие Божие или, потеряв их, опять возвративший себе – таковой уже не увлекается красотой вещей, богатством, мечтаниями, от бесов всеваемыми, все в уметы вметает и ищет вожделенного, ибо просвещен ведением Божественной воли и Евангелия, и внимание и трезвение, непрестанную память о Боге имеет» (преподобный Симеон Новый Богослов).
«Внимание некоторые из святых называли блюдением ума, иные – хранением сердца, иные – трезвением, иные – мысленным безмолвием, а иные еще иначе как. Но все эти наименования одно и то же означают. Что же есть внимание и какие его отличительные черты? Внимание есть признак искреннего покаяния. Внимание есть души воззвание к себе самой, мира возненавидение и к Богу восход. Внимание есть отложение греха и воскресение добродетели. Внимание есть несомненное убеждение в отпущении грехов. Внимание есть начало созерцания, или лучше – его условие, ибо через него Бог, приникнув, является уму. Внимание есть безмятежие ума, или лучше стояние его (установление от блуждений), по милости Божией ему даруемое. Внимание есть пресечение помыслов, памяти же Божией палата и сокровищница терпения всего находящего. Внимание потому есть веры, надежды и любви виновница, ибо кто не верует, не может переносить находящие совне прискорбности, а кто не переносит охотно этих прискорбностей, тот не может рещи:
«Совершенный ум есть тот, который истинной верою неведомо познал Неведомого, обозрел все вообще Его творения и от Бога получил всеобъемлющие познания об Его в них Промысле и суде, сколько то доступно человеку» (преподобный Максим Исповедник).
«Чистый ум есть тот, который, избыв от неведения, осиявается Божественным светом.
Духовное созерцание ума, состоящее в том, что он приходит в изумление и постигает, что было и будет. Созерцание есть видение ума, приводимого в изумление домостроительством Божиим во всяком роде и роде, постигающего славу Божию и тяготы нового мира. При этом сокрушается и обновляется сердце, подобно младенцам о Христе, человек воспитывается млеком заповедей новых и духовных, делается без зла, приобучается к тайнам Духа и к откровениям ведения, восходя от ведения к ведению, и от созерцания к созерцанию, и от постижения к постижению, и обучается и укрепляется таинственно, пока не будет вознесен к любви, соединен с надеждой, и не водворится в нем радость, и не будет он вознесен к Богу и увенчан естественной славой своего сотворения, в какой был создан.
Сими пажитями (пажить – луг, пастбище. –
Поэтому созерцание сынов таинства веры сопряжено с верою и пасется на луге Писаний; оно воедино собирает ум от всякого внешнего парения и связует его единением Христовым, как у свтт. Василия Великого и Григория Богослова; и созерцание ума бывает в таинственных словесах, положенных в Писании. И словеса, не постигаемые ведением, приемлются нами при помощи веры, и ведение о них получаем в созерцании, какое бывает в нас по очищении.
Ум святых, если случится ему обратить внимание на нечистые и мерзкие страсти, не оскверняется, потому что он у них наг есть и отдален от всякого страстного похотения. Если и захочет кто из них рассмотреть их, то делает это не для чего другого, как для того, чтоб обсудить и познать добре страстные движения и действия страстей, от чего они рождаются и какими врачевствами усмиряются.
Уединение и молитва, очищая ум, делают его прозорливым. Цель прозорливых внушений и действий: пробудить голос совести у приходивших, вызвать у них раскаяние во грехах, сердечное сокрушение, желание перемены к лучшему» (преподобный Серафим Саровский).
«Как внешние очи издали видят терния и стремнины, так и прозорливый ум, будучи быстр, предусматривает козни и предуготовления сопротивной силы и предостерегает душу, служа ей как бы оком» (преподобный Макарий Великий).
Если ум является высшей созерцательной способностью человеческой души, то сердце, согласно библейской и святоотеческой традиции, – это центр всех сил души.
Ум есть одно из душевных чувств, а сердце обнимает в себе и держит в своей власти все внутренние чувства.
Умом называется и деятельность ума, состоящая в мыслях и разумениях; ум есть и производящая сие сила, называемая в Писании еще и сердцем. Святитель Григорий Палама поясняет, что «седалище (престол) ума пребывает в сердцевине сердца, от которого исходят помышления» (Мф. 15, 18). Сердце есть сокровенная храмина ума и первый плотской орган мыслительной силы. Именно сердце, ум, мыслит, размышляет, познает.
У святителя Луки Войно-Ясенецкого читаем: «О сердце речь идет чуть ли не на каждой странице Библии, и впервые читающий ее не может не заметить, что сердцу придается значение не только центрального органа чувств, но и важнейшего органа познания, органа мысли и восприятия духовных воздействий. И больше того: сердце, по Священному Писанию, есть орган общения человека с Богом, а следовательно, оно есть орган высшего познания.
Поистине всеобъемлюща, по Священному Писанию, роль сердца в области чувства. Оно веселится (Иер. 15, 16; Есф. 1, 10; Пс. 103, 15; Притч. 15, 13; 15, 15;17, 22; Суд. 16, 25), радуется (Плач. 5, 15; Притч. 27, 9; Притч. 15, 30; Ис. 66, 14; Пс. 12, 6; 15, 9; Притч. 23, 15; Еккл. 2, 10), скорбит (Пс. 12, 3; Иер. 4, 19; Пс. 24, 17), терзается до того, что псалмопевец кричит (Иер. 4, 19; 4 Цар. 6, I; Пс. 72, 21), рвется от злобы (Деян. 7, 54) и горит трепетным предчувствием у Клеопы (Лк. 24, 32). Оно негодует на Господа (Притч. 19, 3), в нем гнездится гнев (Еккл. 9, 3), прелюбодейная страсть (Мф. 5, 28), зависть (Иак. 3, 14), надменность (Притч.
16, 5), смелость и страх (Пс. 26, 3; Лев. 26, 36), нечистота похотей (Рим. 1, 24), его сокрушают поношения (Пс. 68, 21). Но оно воспринимает и утешения (Флп. 1, 7), способно к великому чувству упования на Бога (Пс. 27, 7; Притч. 3, 5) и сокрушению о грехах своих (Пс. 33, 19), может быть вместилищем кротости и смирения (Мф. 11, 29).
Помимо этой полноты чувствований, сердце обладает высшей способностью ощущать Бога, о которой говорит ап. Павел в Афинском Ареопаге:
Об ощущении Бога или, вернее, благодатных воздействий Духа Божия на сердце говорят многие подвижники благочестия, многие преподобные. Все они более или менее ярко ощущали то же, что и святой пророк Иеремия:
Откуда этот огонь? Нам отвечает святой Ефрем Сирин, великий таинник Божией благодати:
А вот слова Макария Великого:
Где там? В главном органе, где престол благодати и где ум и все помыслы душевные, то есть в сердце.
Сердце есть хранилище добра и зла, – как сказал нам Господь Иисус Христос:
И еще:
В сердце – седалище совести нашей, этого Ангела Хранителя.
«Если можно говорить о помышлениях сердца, о том, что сердце служит средоточием и обиталищем мудрости, то, значит, в нем не только получают чувственное и волевое восполнение рождающиеся в мозгу мысли, и не только воспринимаются им экзогенные духовные воздействия, передающиеся в мозг, но в сердце эти восприятия так же рождают мысли, размышления, как сенсорные восприятия служат импульсами и материалом для мыслительной деятельности мозга. Сердце, следовательно, – второй орган восприятия, познания и мысли. В нем рождается из этой деятельности познание и почивает в нем мудрость. Или, если сердце лишено Божией благодати и не воспринимает из мира трансцендентного внушения Духа истины и добра, а расположено к восприятию духа зла, лжи, гордости, то безумие рождается и обитает в нем» (святитель Лука).
Сердце – источник чувствований души и тела: приятное, бодрость, утомление, что услышано, воспомянуто, воображено, обдумано. Преподобный Исаак Сирин учил, что «ум есть одно из душевных чувств, а сердце обнимает в себе и держит в своей власти внутренние чувства. Оно есть корень». И если корень свят, то и ветви святы, то есть если сердце доводится до чистоты, то ясно, что очищаются и все чувства.
Сердце не бывает пустым, там – или благодать Духа, Христа, или лукавый диавол с неверием, заблуждением, терния и волчцы учений. Сердце есть бездна, и гроб, и могила, и место борения, ибо лукавые духи борются с душою, а Бог и Ангелы взирают на подвиг. В сердце – брань с сатаной, как бы два лика, два полюса, свет и тьма, упокоение и скорбь, Бог и диавол, добро и зло, рай и ад, жизнь и смерть, любовь и ненависть. При очищении сердца в подвиге поста, покаяния, молитвы – все приходит к свету, к благу, к добру, к Богу, к единению, к единству с Богом. Сердце чистое бывает обителью, храмом Духа Святаго, при непрестанном призывании Иисуса.
Сердце человека отличается от сердца животных духом своим. Сердца животных имеют ощущения, зависящие от крови и нервов, не имеют ощущения духовного – этой черты Божественного образа. Нравственная сила человека – дух его. Дух, или словесная сила, присутствует в верхней части сердца, против левого сосца.
Сердце есть орган наших желаний, источник воли и добрых или злых намерений наших. Желания и стремления нашего сердца определяют наше поведение в жизни, выбор жизненного пути.
Сердце естественно рассматривается как некий центр жизни человека, центр, в котором вмещается все, что входит в душу совне, из которого исходит все, что обнаруживается душою, вовне.
ЧУВСТВА
Сердце – центральный орган чувств. Есть чувства телесные: зрение, обоняние, слух, вкус, осязание. А есть чувства душевные: совесть, разум (слово, смысл, мышление), воображение (мысль, представление, мечтание), мнение (рассуждение), чувствование.
Под чувствами следует понимать то психическое состояние, в котором имеется налицо удовольствие или страдание. Есть связь чувства и ощущения.
«Чувства суть окна души для сообщения с внешним миром» (преподобный Никодим Святогорец).
«Бог создал разумное и мысленное естество, способное к познанию всего и Его Самого, а чувства и чувственное произвел на полезное сему употребление», – поучает авва Фалассий.
Преподобный Симеон Новый Богослов пишет: «Человек имеет в одной душе и ум, и слово, и единое чувство, хотя оно по пяти естественным потребностям тела делится на пять чувств. В отношении к телесному оно нераздельно, разделяется посредством пяти частных чувств – зрения, слуха, обоняния, вкуса, осязания и, будучи изменяемо, неизменно проявляет действенность свою и видит (не само чувство, но душа посредством его), и слышит, и обоняет, и вкушает, различает вещи по осязанию».
У души есть чувство стыда – безусловное отличие человека от животных, и если я стыжусь своей материальной природы, то я показываю на деле, что я не то же самое, что она, ибо я стыжусь – следовательно, существую не физически только, но и нравственно, я стыжусь своей животности – следовательно, я существую как человек с нравственным самосознанием.
Дух напоминает личному сознанию, что животную страсть надо укрощать, и от разумной воли зависит сохранить нравственность или ослабить ее и потерять всякое чувство стыда и стать бесстыдным.
Чувство стыда определяет этическое отношение человека к материальной природе, ибо человек стыдится ее господства в себе, своего подчинения ей и признает свою внутреннюю самостоятельность и высшее достоинство, в силу чего он должен обладать, а не быть обладаемым ею.
Есть чувство жалости – когда человек ощущает чужое страдание. Чувство жалости свойственно даже животным, поэтому человек безжалостный падает ниже животного уровня.
Господство над материальной чувственностью (стыд), солидарность с живыми существами (жалость) и внутреннее добровольное подчинение сверхчеловеческому началу – вот вечные незыблемые основы нравственной жизни человечества.
В сердце формируется личность человека. Когда душевная жизнь человека сложилась, тогда сердце делается регулятором добра и зла.
Но сердце есть и корень греха.
После грехопадения первых людей чувства также расстроились в человеке. То они были подчинены разуму, а теперь сами большей частью управляют им.
Сердце человеческое стало непрестанно жаждать и искать утех и наслаждений. Ему следовало бы находить их внутренним порядком, содержа и нося в себе Того, по образу Которого создан человек, самый источник всякого утешения. Но когда в падении отпали мы от Бога, себя ради, то не удержались и в себе, а ниспали в плоть и через нее вышли вовне, и там начали искать себе радостей и утех. Проводниками и руководителями в сем стали наши чувства. Через них душа исходит вовне, вкушает вещи, подлежащие испытанию каждого чувства, и теми, кои услаждают сии чувства, услаждается сама и из совокупности их составляет себе круг утех и наслаждений. Порядок таким образом извратился: вместо Бога внутри сердца ищет сластей вне и ими довольствуется.
Каждое чувство имеет свой круг предметов, приятных и неприятных. Приятными услаждается душа и, привыкши к сему, образует в себе похотение к ним.
«От каждого чувства внедряется, таким образом, в душу несколько похотений, или склонностей и пристрастий, от которых рождается грех,
Через чувства, от памяти греховной и полносочия тела, ум рассеивается по миру, ибо чувства – дверь души и ее служанки.
Преподобный Исаак Сирин говорит: «Когда ум увлекается чувствами, тогда и он ест с ними звериную пищу, а когда чувства увлечены умом, тогда они приобщаются с ним ангельской пищи».
Поэтому спасающемуся подлежит великий подвиг привести телесные и душевные чувства в первоначальное состояние. Прежде всего, сохранение наших чувств в целостности сказывается на состоянии ума. Кто любит пустословие и рассеяние, позволяет себе всякое невоздержание и распускает себя телесно, домогается славы, тот никогда не приобретет чистоты ума и других добродетелей. К добродетели же влечет память смерти, непрестанная молитва, труд и воздержание чувств.
Святые Отцы говорят, что ум может удерживать свои чувства и направлять их к добродетели.
«Чувства не являются естественной силой ума, – учит святитель Василий Великий, – ибо они естества телесного, и они есть и у животных, но душа чувствует их и должна их обуздывать».
Приведение чувств в порядок дает человеку возможность с большим вниманием, усилием и успешностью бороться с внутренним врагом. Победив своего врага (тело), помощью которого и демоны пользуются против нас, мы уже легко можем побеждать их.
Чувства духовные – высшая способность человека сообщаться с Богом и святыми.
У святого открывается шестое чувство, заменяющее пять телесных чувств.
«Духовное чувство (прозорливость) называют иногда шестым чувством, ибо оно заменяет пять телесных чувств – и видит, и слышит и обоняет за сотни и тысячи километров, может принимать созерцательную силу, – поучает преподобный Исаак Сирин, сам достигший такого состояния, – ибо это умное Божественное чувство, единение с Богом, а не знание» (как у фило софов).
Поделиться книгой: