Помоги проекту - поделись книгой:
— Подождите минуту, Хэттер.
Конрад нервно повернулся:
— В чем дело теперь? — Он был испуган — вся его воинственность улетучилась.
— Позвольте мисс Кэмпион ощупать ваше лицо.
— Ощупать мое лицо?!
— Но вы же знаете, Тамм, что она… — запротестовал Бруно.
— Мне плевать, — упрямо заявил инспектор. — Я хочу быть уверенным. Мисс Смит, попросите ее ощупать щеку мистера Хэттера.
Сиделка молча повиновалась. Конрад, бледный и напряженный, склонился над качалкой, а мисс Смит положила ладонь Луизы на его чисто выбритое лицо. Луиза провела по нему рукой и покачала головой. Ее пальцы зашевелились.
— Она говорит, что щека была гораздо мягче, — перевела мисс Смит. — Это была щека не мистера Хэттера, а женщины.
Конрад ошеломленно выпрямился.
— О'кей, — проворчал Тамм. — Можете свободно передвигаться по дому, Хэттер, но не покидайте его. Полицейский, присматривайте за ним.
Конрад удалился в сопровождении своего стража.
— Хорошенькая получается путаница, не так ли, мистер Лейн? — Тамм обернулся в поисках актера, но Лейн исчез.
Он ускользнул из спальни с простой целью — охоты за запахом. Актер переходил из комнаты в комнату, с этажа на этаж, обследуя спальни, ванные комнаты, пустые помещения, кладовые, но не находил ничего. Его чеканный нос был настороже. Лейн обнюхивал все, к чему мог прикоснуться: духи, косметику, вазы с цветами, даже надушенное женское белье. Наконец он спустился в сад, где провел пятнадцать минут, нюхая цветы, но нигде не обнаружил «приторно-сладкий» запах ванили, который учуяла Луиза Кэмпион. Когда Лейн присоединился к Тамму и Бруно в комнате смерти наверху, доктор Мерриэм уже ушел, а капитан Триветт вел немую беседу с Луизой с помощью системы Брайля.
— Где вы были? — спросил Тамм.
— Шел по следу запаха.
— Не знал, что запахи оставляют следы. Ха! — Никто не засмеялся, и Тамм смущенно почесал подбородок. — Полагаю, ничего не нашли?
Лейн покачал головой:
— Ну, меня это не удивляет. Утром дом обыскали сверху донизу, но не обнаружили ничего важного.
— Похоже, у нас на руках очередное безнадежное дело, — заметил Бруно.
— Может быть, — отозвался Тамм. — Но после ленча я собираюсь заглянуть в лабораторию. Я был там два месяца назад, и вполне возможно, что…
— Ах да, лаборатория, — задумчиво промолвил мистер Друри Лейн.
Сцена 5
Во время приготовления ленча для инспектора Гамма, окружного прокурора Бруно и мистера Друри Лейна миссис Арбакл все еще была агрессивно настроена. Трапеза протекала в столовой и большей частью в угрюмом молчании. Мрачный колорит усиливали то панье тяжелых башмаков миссис Арбакл, время от времени входящей в столовую, и стук тарелок, которые ставила на стол костлявая служанка Вирджиния. Один раз миссис Арбакл, ни к кому конкретно не обращаясь, пожаловалась на беспорядок в кухне, где питались многочисленные джентльмены из полиции. Но даже инспектор Тамм не прореагировал на ее сварливый тон — он был слишком поглощен разжевыванием жесткой отбивной и печальными мыслями.
— Хорошо, — заговорил Бруно после пятиминутной паузы. — Итак, убийца — женщина, поскольку в этом убеждают показания Луизы по поводу щеки. Убийство старой леди было непреднамеренным. Преступница в панике ударила ее по голове, когда та проснулась во время отравления груши. Но кто эта преступница? Я не вижу ни малейшего проблеска в этом направлении.
— И что означает история с ванилью? — проворчал Тамм, с отвращением бросив нож и вилку.
— Да… Между тем я чувствую, что, решив эту проблему, мы сразу приблизимся к правде.
— Хмм, — произнес Друри Лейн, продолжая жевать.
— Если бы не эта чертова щека, — буркнул инспектор, — я бы не сомневался, что убийца Конрад Хэттер.
— Забудьте о нем, — сказал Бруно. — Кто-то пытается его оклеветать.
Вошел детектив с запечатанным конвертом:
— Только что принес посыльный от доктора Шиллинга, сэр.
— Рапорт! — воскликнул Лейн, роняя вилку и нож. — Прочтите вслух, инспектор.
Тамм вскрыл конверт.
— Давайте посмотрим. Это касается отравления… — Он начал читать:
«Дорогой Тамм!
Испорченная груша содержит более чем летальную дозу раствора сулемы. Только один кусочек груши вызвал бы смерть.
Отвечаю на вопрос мистера Лейна. Гниение груши не было причинено ядом — она уже подгнила, когда яд вводили.
В двух других грушах яд не обнаружен.
Пустой шприц, найденный на кровати, ранее содержал тот же яд. Судя по количеству сулемы в груше и по приблизительно определенному количеству ее же в шприце, плод был отравлен с помощью этого шприца.
Впрочем, имеется небольшая разница, которую объясняют пятна на присланной Вами белой туфле.
Пятна оставлены сулемой. Вероятно, часть ее пролилась и капнула на туфлю во время инъекции в грушу. Пятна недавнего происхождения.
Рапорт о вскрытии трупа последует сегодня вечером или завтра утром. Но, судя по предварительному обследованию, я уверен, что результаты вскрытия не покажут никаких признаков отравления и подтвердят первоначальное мнение о причине смерти.
— Ну, — заметил Тамм, — это проясняет историю с туфлей и теорию отравленной груши. Сулема, а?.. Мне кажется… Давайте поднимемся в лабораторию.
Друри Лейн промолчал. Трое мужчин, не допив кофе, вышли из столовой. В дверях они столкнулись с мрачной миссис Арбакл, держащей поднос, на котором стоял стакан с густой желтой жидкостью. Лейн посмотрел на часы — было ровно половина третьего.
По пути наверх Лейн взял у инспектора рапорт, внимательно прочитал его и вернул без комментариев.
На спальном этаже было тихо. На миг они задержались на лестничной площадке. Потом дверь комнаты мисс Смит открылась, и сиделка шагнула в коридор, ведя за собой Луизу Кэмпион. Несмотря на трагедию и нарушение порядка, обычай сохранялся — глухая, немая и слепая женщина, пройдя мимо троих мужчин, направилась в столовую за ежедневной порцией эгнога. Капитан Триветт и доктор Мерриэм уже давно ушли. Массивная фигура детектива Мошера прислонилась к наружной стороне стенного шкафа комнаты смерти. Спокойно покуривая, Мошер не упускал из виду двери, ведущие во все комнаты на этаже.
— Пинк! — рявкнул инспектор.
Детектив Пинкуссон взбежал по ступенькам.
— Вы и Мошер дежурите на этом этаже, ясно? Сменяйте друг друга. Никто не должен входить в спальню старой леди. Если таких попыток не будет, никого не беспокойте — просто смотрите в оба.
Пинкуссон кивнул и спустился по лестнице.
Порывшись в жилетном кармане, инспектор достал ключ от лаборатории Йорка Хэттера, который он обнаружил среди вещей убитой женщины. Он задумчиво взвесил его в руке, затем направился к двери лаборатории. Бруно и Лейн последовали за ним.
Тамм не сразу отпер дверь. Вместо этого он присел на корточки и заглянул в замочную скважину. Что-то буркнув, он вынул из еще одного кармана тонкий проволочный зонд, просунул его в скважину и начал делать вращательные движения. Наконец удовлетворившись, он вытащил зонд и обследовал его. Зонд был чистым.
Поднявшись, инспектор спрятал зонд.
— Странно, — озадаченно произнес он. — Я не сомневался, что мы найдем в замке следы воска. Это бы подтвердило теорию, что кто-то сделал восковой отпечаток замочной скважины и изготовил дубликат ключа. Но воска здесь нет.
— Не столь важно! — встрепенулся Бруно. — Либо после снятия воскового отпечатка скважину почистили, либо отравитель позаимствовал на время ключ миссис Хэттер, сделал дубликат и потихоньку вернул оригинал. Теперь мы этого уже никогда не узнаем.
— Рассуждения нас ни к чему не приведут, инспектор, — нетерпеливо вмешался Друри Лейн. — Откройте дверь.
Тамм вставил в замок ключ — он подходил идеально, но поворачивался с трудом, потому что механизм заржавел, словно им давно не пользовались. Смахнув каплю пота с кончика носа, инспектор со скрипом повернул ключ. Послышался щелчок, и Тамм, ухватившись за ручку, толкнул дверь. Она, как и замок, протестующе скрипнула — петли тоже заржавели.
Когда дверь открылась, Лейн положил руку на локоть инспектора.
— Ну? — проворчал Тамм.
Лейн указал на деревянный пол за порогом. Его покрывал ровный слой пыли. Наклонившись, актер провел пальцем по полу.
— Нет никаких признаков того, что ваш мародер пользовался этим входом, инспектор, — сказал он. — Слой пыли нетронут, и, судя по толщине, он скопился за много недель.
— То же самое я видел два месяца назад, — отозвался Тамм, — хотя пыли было не так много. Преступник не мог перепрыгнуть через нее — пыль занимает добрых шесть футов. Странно!
Они стояли в дверях и осматривали комнату, не входя в нее. Как сказал инспектор, по обширному участку перед дверью не ступала ничья нога — пыль покрывала его, как серовато-коричневый бархат. Но футах в шести от двери слой пыли становился неровным — в нем виднелись следы ног. Все они были стертыми, как будто ступавший старался не оставлять ни одного отпечатка, поддающегося идентификации.
— Чертовски осторожный тип, — заметил Тамм. — Подождите минутку. Я хочу посмотреть, нет ли у столов хотя бы одного отпечатка, который мы могли бы сфотографировать.
Он шагнул в комнату, безжалостно давя ботинками двенадцатого размера девственную пыль, и начал шарить в истоптанном районе. При этом его лицо становилось все мрачнее.
— Просто невероятно! Ни одного четкого следа. Ладно, входите — этому полу уже невозможно повредить.
Окружной прокурор нерешительно вошел в лабораторию, но Лейн продолжал стоять на пороге, изучая помещение. Оно имело одинаковую форму с соседней комнатой смерти. Два окна в стене напротив стены, смежной с коридором, выходили в сад позади дома. Но в отличие от окон соседней комнаты их прикрывали толстые железные решетки с просветами не более трех дюймов.
Между окнами находилась простая железная кровать, а угол западной и садовой стен занимал туалетный стол. Оба предмета мебели покрывала пыль. Справа от двери в коридор стоял старый письменный стол-бюро с убирающейся крышкой, а в углу, слева от платяного шкафа, — маленький стальной шкафчик для документов. Половину западной стены занимали полки с бутылками и банками. Нижние полки закрывали дверцы. Под прямым углом к полкам стояли два прямоугольных рабочих стола с пыльными ретортами, пробирками на подставках, бунзеновскими горелками,[35] кранами, электрическим аппаратом и прочим лабораторным оборудованием, которое казалось исчерпывающим даже неопытному глазу Лейна. Два стола располагались параллельно друг другу — пространство между ними было достаточно широким, чтобы позволять ученому работать за обоими, поворачиваясь от одного к другому.
В восточной стене, напротив полок и под прямым углом к столам, находился большой камин — точно такой же, как в соседней комнате смерти. Между кроватью и камином помешалась маленькая рабочая скамья, обожженная химикалиями. Беспорядочно стояли несколько стульев, трехногий табурет с круглым сиденьем находился перед полками.
Мистер Друри Лейн шагнул через порог, закрыл дверь и пересек комнату. За шестифутовым участком нетронутой пыли повсюду виднелись стертые следы ног. Было очевидно, что кто-то часто посещал лабораторию после смерти Йорка Хэттера и первоначального расследования инспектора Тамма и, судя по отсутствию четких отпечатков, намеренно стирал следы.
— Это результат неоднократных визитов, — заметил инспектор. — Но как убийца проникала сюда? — Подойдя к окнам, он ухватился за решетки и потянул их к себе изо всех сил. Вмонтированные в бетон решетки оставались неподвижными. Тамм внимательно обследовал бетон и решетки, тщетно надеясь, что некоторые из них могут оказаться фальшивыми и иметь какое-то приспособление для отпирания. Не добившись успеха, он обследовал подоконники и карнизы снаружи окон. Но хотя карнизы были достаточно широкими, следов на них не было, а пыль на подоконниках оставалась неприкосновенной.
Покачав головой, Тамм направился к камину, перед которым также находилось много стертых отпечатков ног. Камин был сравнительно чистым, но отнюдь не бутафорским. Поколебавшись, инспектор нагнулся, просунул голову в очаг и быстро вытянул ее назад с удовлетворенным видом.
— Что там такое? — спросил Бруно.
— Глупо с моей стороны не подумать об этом раньше, — отозвался Тамм. — Посмотрев в дымоход, можно увидеть небо! А в стенках имеются острые выступы — очевидно, остались со времен трубочистов. Бьюсь об заклад, что именно так… — Внезапно его лицо вытянулось.
— Что именно так наша леди входила в лабораторию, инспектор? — осведомился Лейн. — Ваше честное лицо не в состоянии скрыть ваши мысли. Вы собирались сказать, что гипотетическая отравительница проникала сюда через дымоход. Это притянуто за уши. Хотя сообщник-мужчина мог использовать такой способ.
— В наши дни девушки могут проделывать то же, что и мужчины, — проворчал Тамм. — Но это идея — их могло быть двое. — Он посмотрел на Бруно. — Черт возьми, это снова указывает на Конрада Хэттера! Луиза Кэмпион могла прикоснуться к лицу женщины, но именно Конрад огрел старуху по башке и оставил следы!
— Это я и имел в виду, Тамм, как только мистер Лейн предположил наличие сообщника, — кивнул Бруно. — Да, мысль неплохая…
— Пожалуйста, джентльмены, не вкладывайте слова мне в рот, — остановил их Лейн. — Я ничего не предполагал, а всего лишь указал на логическую возможность. Инспектор, дымоход достаточно широк, чтобы позволить взрослому мужчине спуститься по нему с крыши?
— Взгляните сами, мистер Лейн. Вы же не калека, — недовольно буркнул Тамм.
— Я поверю вам на слово.
— Конечно, он достаточно широк! Я бы мог проделать это сам, а мои плечи узкими не назовешь.
Лейн кивнул и подошел к западной стене обследовать полки. Открытых полок было пять, и каждая разделялась на три секции. Все бутылки и банки на полках имели одинаковые размер и ширину, а также были снабжены этикетками, на которых чернилами было обозначено содержимое с химической формулой и номером. На некоторых виднелась дополнительная полоска красной бумаги с надписью «ЯД».
— Йорк Хэттер обладал педантичным умом, — заметил Лейн.
— Да, — отозвался Бруно, — но это ничего не значит.
Актер молча пожал плечами.
Было очевидно, что бутылки и банки располагались строго по номерам. Бутылка с номером один стояла в верхнем левом углу левой секции верхней полки. Рядом помещалась бутылка с номером два, затем банка с номером три и так далее. Свободных мест не было — в каждой секции находилось двадцать бутылок и банок; всего их было триста.
— Здесь кое-что интересное. — Лейн указал на бутылку в центре первой секции верхней полки с этикеткой «№ 9: C21H22N2O2 (стрихнин)» и красной полоской со словом «ЯД». Бутылка содержала белые кристаллические таблетки и была наполнена лишь до середины. Но Лейна, казалось, интересовала не столько она, сколько пыль у ее основания. Было очевидно, что бутылку недавно снимали с полки. — В эгноге обнаружили стрихнин?
— Да, — ответил Тамм. — Я же говорил вам, что мы нашли стрихнин в лаборатории после попытки отравления два месяца назад.
— Бутылка стояла там же, где теперь?
— Да.
— И пыль под ней была стерта, как сейчас?
Тамм подошел к полке и посмотрел на пыль.
— Да, именно так. Пыли было мало, но достаточно, чтобы я это запомнил. Обследовав бутылку, я поставил ее точно на то же место.
Лейн снова повернулся к полкам. Его взгляд переместился на вторую полку сверху. На краю, под бутылкой с номером шестьдесят девять, оказалось овальное пятно, словно от кончика пальца. Внутри находилась бесцветная жидкость, а надпись гласила: «№ 69: HNO3 (азотная кислота). ЯД».
— Странно, — удивленно пробормотал Лейн. — Вы помните пятно под бутылкой с азотной кислотой, инспектор?
Тамм посмотрел на указанное место:
— Да. Оно было там два месяца назад.
— Хм! А на бутылке имелись отпечатки пальцев?
— Нет. Тот, кто воспользовался ее содержимым, был в перчатках. Хотя мы не обнаружили никаких следов азотной кислоты. Может, Хэттер применял ее для экспериментов, надевая резиновые перчатки.
— Это не объясняет пятно, — сухо заметил Лейн, скользя взглядом по полкам.
— Ищете сулему? — спросил окружной прокурор. — Если мы найдем ее здесь, учитывая рапорт Шиллинга о присутствии сулемы в груше…
— В лаборатории обширный запас химикалий, — промолвил актер. — Вот она, мистер Бруно. — Он указал на восьмую бутылку в правой секции центральной, третьей полки с надписью: «№ 168: сулема. ЯД».
Бутылка была неполной, а пыль под ней — стертой. Тамм взял сосуд за горлышко и окинул взглядом.
— Отпечатков нет. Снова перчатки. — Он встряхнул бутылку, нахмурился и поставил ее на место. — Конечно, сулему для груши взяли отсюда. В этой лаборатории полный ассортимент для отравителя!
Поделиться книгой: