Охота на Пепелище (СИ)

   - Хорошая идея, - согласилась Кара. - Я бы не сообразила. - Вода была ледяная, но девушка все равно с удовольствием окунулась бы в нее полностью, если бы не боялась, что ее унесет течением. Она раздумывала некоторое время, не попросить ли Акселя помочь ей снять рубашку, чтобы обмыться хотя бы так, не забираясь в воду, но вспомнила, с какими трудностями они столкнулись в прошлый раз и, не удержавшись, захихикала. Все-таки она осуществила задумку - на этот раз освещения не требовалось, так что она вытащила здоровую руку из рукава, а дальше Аксель помог ей стащить рубашку окончательно. Двигать разбитой рукой было больно, прикасаться к плечу невыносимо, но после того, как она приложила к ней мокрую рубашку Акселя, стало немного легче.

   Движение после того, как они определились с направлением, ничуть не ускорилось, но теперь, когда они знали, что рядом вода, и что скоро воздух станет чище, у обоих открылось второе дыхание. К тому же Аксель соорудил для себя и Кары влажные повязки, дышать стало легче. Головная боль, которая мучала последнее время, стала отступать. Через час Кара заметила следы присутствия разумных - ничего серьезного, но в месте наиболее удобного спуска к воде на камнях осталось немного песка. Больше в пещере его нигде не было, значит, этот песок принесли на своей обуви те, кто прошел здесь до них. Сначала она даже предположила, что у жителей Пепелища здесь были лодки, на которых они и уплыли, но, по некотором размышлении это предположение посчитали маловероятным. Слишком быстрое течение, слишком узкие берега - здесь просто не смогла бы проплыть достаточно крупная лодка с необходимым для движения против течения количеством весел. И уж тем более, здесь не было места для паровой машины - после того, как девушка высказала такое предположение, Аксель даже рассмеялся. Он, в детстве просто бредил пароходами, после того, как отец устроил им путешествие на такой машине, которая везла металл и изделия в далекие степные государства. Во время путешествия мальчишка не вылезал из машинного отделения. Он без устали слушал пояснения широкого добродушного гнома-машиниста, а потом еще долго читал про пароходы и паровые машины все, что только можно было найти в школьной и отцовской библиотеках. Он знал, что такие машины устанавливаются на суда, водоизмещением более семидесяти пяти тонн, для меньших паровых двигателей просто не конструировали и не производили. Впихнуть даже самое маленькое из паровых судов в эту речку, противоположный край которой можно было заметить даже в скудном свете высекаемых огнивом искр, было просто невозможно. Выслушав пояснения, воровка неожиданно резко огрызнулась:

   - Ну уж простите мое невежество, гро Всезнайка. У меня не было доброго папочки, который покатал бы меня на пароходе и показал машинное отделение. Мой папаша с нетерпением ждал, когда я подрасту достаточно, чтобы меня можно было сдать в бордель, в аренду, как мою мамашу. Она была слишком стара, и денег на выпивку ему ужасно не хватало, к тому же она и сама была не дура выпить, и частенько утаивала от него свои заработки. Вопросы моего образования его не интересовали.

   Аксель моментально устыдился. Ему было неловко за свое благополучное детство, хотя он понимал, что его вины в этом нет. Он тут же извинился, и не нашел ничего лучше, чем предложить, когда все закончится вместе навестить его родителей, и может быть даже попросить отца устроить еще одно путешествие на пароходе. Кара рассмеялась на его предложение. Она и сама не понимала, почему так разозлилась:

   - А тебе не кажется, что твоим почтенным родителям лучше не знать, что ты водишь дружбу с воровкой? Думаю, их это шокирует. Чего доброго, меня из дома выставят, когда узнают.

   Тут уже настал черед Акселя обижаться:

   - Мои родители всегда с уважением относились к моему выбору друзей. Они знают, что я не стану, как ты говоришь, водить дружбу с недостойным разумным, они никогда не усомнятся в тебе, независимо от рода твоих занятий! И наверняка будут рады, если я им тебя представлю - в моей способности разбираться в людях они не сомневаются. - Аксель немного подумал, и добавил немного опечаленным тоном: - Хотя, наверное, стоило бы. Как только я убил одержимого, друзей у меня совсем не осталось.

   - Ерунда, - успокоила его девушка. Они просто напуганы и не знают, как реагировать. Для них ты изменился слишком резко. Не знаю уж, много ли у тебя было друзей раньше, но, думаю, если эта история закончится благополучно, многие пересмотрят свое отношение. А даже если и не пересмотрят - это вовсе не значит, что ты выбрал плохих друзей. Просто у вас действительно слишком разные жизни. Ты тоже прости, что я назвала тебя всезнайкой и посчитала, что твои родители могут меня выгнать.

   Аксель все-таки решился спросить:

   - А что сделал твой отец, когда ты подросла? Ну, в смысле, достаточно, чтобы работать в борделе?

   - Да ничего. К тому времени его уже несколько лет как повесили. За убийство моей матери, если тебе интересно. А сама я неплохо умела чистить чужие дома от излишков ценностей. И нет, я совсем не жалею ни его, ни мать. Мамаша ухитрялась избивать меня еще сильнее, чем папаша, так что когда их не стало, я не почувствовала ничего, кроме облегчения. И вовсе незачем так краснеть.

   - Ты что, видишь в темноте? - опешил ученик охотника.

   - Да ничего я не вижу, - хмыкнула Кара. - Я просто знаю, что ты все время краснеешь. Это так мило! И сейчас ты покраснел еще сильнее!

   Аксель вполголоса помянул ушедших богов, и принялся с удвоенным вниманием разглядывать дорогу перед собой, каждые несколько секунд чиркая огнивом. Неожиданная мысль заставила его резко остановиться, будто упершись в стену. Ему было ужасно неловко, он не знал, как сформулировать вопрос, но и не задать его не мог:

   - Слушай... Ты сказала, твой отец хотел продать тебя в публичный дом... А другие... девушки... их тоже продали туда? Против воли?

   Кара неопределенно хмыкнула.

   - Почему же? Многие идут сами, просто не видя другого выхода. Вынуждены идти, чтобы прокормить себя и семью.

   - Понятно, - пробормотал Аксель и помрачнел.

   - Да чего с тобой? Чего ты так расстроился?

   Юноше ужасно не хотелось рассказывать, но он решил во всем признаться.

   - Понимаешь, когда я только явился для того, чтобы проходить обучение у гра Монссон, она в первый же день отправила меня в бордель, и проследила, чтобы меня там хорошенько... кхм, обслужили. Сказала, что ей не нужно, чтобы я пялился на ее задницу вместо того, чтобы слушать, что она говорит. И мне там, если честно, очень понравилось. И мне не показалось, что они несчастные женщины, которые вынуждены заниматься тем, что они делают. И я даже хотел как-нибудь сходить туда еще раз, но теперь как-то... - Аксель ожидал услышать в ответ что-то пренебрежительное, боялся услышать отвращение в голосе подруги, но услышал только искренний интерес:

   - А ты помнишь, как этот бордель называется?

   - Розовая фиалка. какая разница?

   - О, разница существенная, - рассмеялась Кара. - Во-первых, еще раз сходить в это достойное заведение тебе удастся только после того, как ты станешь охотником. Ну, или если тебя Ида решит поощрить за что-нибудь. Потому что извини, но твоих заработков на этих девочек не хватит.

   - Почему не хватит? Ида сказала, что будет вычитать из моей стипендии.

   - В таком случае, ей придется вычитать из твоей стипендии всю стипендию примерно три месяца. Может, чуть больше, - усмехнулась девушка. - В общем, тебе совершенно не о чем переживать. Это же самый дорогой бордель во всем Пенгверне! Да чтобы туда устроиться, кандидаток тщательно выбирают из толпы желающих, а потом счастливиц долго обучают всему, что нужно знать и уметь, и многих на этом этапе отсеивают. Да про этот бордель легенды ходят! За несколько лет девушки зарабатывают себе достаточно, чтобы обеспечить достойную старость, многих забирают себе в личные служанки состоятельные господа, а некоторым посчастливилось даже выйти замуж. Так что не стоит сравнивать грязный дешевый трактир в рабочем районе, который был уготован мне, и этот элитный пансионат для неблагородных девиц. Пользуйся, на здоровье, - и Кара ехидно захихикала.

   ***

   Следующая находка была гораздо нагляднее, чем следы песка на камнях. Но Аксель предпочел бы обойтись и без столь яркого подтверждения присутствия в пещере разумных. Большая каверна, в которую они попали через пролом в подземном ходу, давно закончилась. Проход сузился, и теперь молодым людям приходилось иногда пробираться, прижимаясь спинами к неровной стене пещеры, чтобы не свалиться в воду. Огнивом тоже приходилось пользоваться все реже, по мере удаления от водопада, на стенах стали встречаться островки светящегося мха. Вероятно, он светился совсем слабо, но глазам, много часов привыкавшим к темноте этого было достаточно. Первой труп увидела Кара. Она слабо вскрикнула, и Аксель, оглянувшись, сначала увидел ее испуганное лицо, и только потом проследил за ее взглядом, после чего и сам с трудом удержался от крика. По реке медленно проплывала мертвая женщина. На этом участке образовалась небольшая мель, водный поток почти касался обоих берегов. Течение здесь было не таким быстрым, как в непосредственной близости от водопада, и сама река была мельче, превращаясь в крупный ручей. Силы текущей воды хватало, чтобы нести покойницу, сталкивать ее с мелей и камней, но у Акселя было достаточно времени, чтобы во всех подробностях рассмотреть страшную находку. Женщина была истощена до крайней степени и раздета. Перед смертью женщина долго голодала - худоба была ужасная, Аксель вообще не понимал, почему она не умерла гораздо раньше - от истощения. Юноше казалось, сквозь кожу видны все кости, которые есть в организме. Но не это было самым страшным - перед смертью несчастную страшно пытали. На теле было множество резаных ран, кое-где кожу снимали лоскутами. На ступнях, торчащих из воды, кожа вообще отсутствовала, как и ногти на пальцах. И в противовес этой страшной картине, лицо покойницы было абсолютно бесстрастным и сосредоточенным. Она смотрела уцелевшим глазом в потолок пещеры, будто рассматривая нечто очень важное и интересное, и ее совершенно не волновало плачевное состояние собственного тела. А вокруг головы, движимые течением, шевелились длинные волосы. Кара, которая до этого молча смотрела на проплывающее тело, вскрикнула. И столько было ужаса в этом возгласе, что Аксель напрягся, готовясь к худшему и вскинул голову, после чего отшатнулся и чуть не свалился в воду. Юноша почувствовал, что его волосы тоже шевелятся - от страха. Из темноты вышла женщина, которую они только что видели, плывущей по реке. В этот момент Аксель готов был сойти с ума от страха, и если бы ему несколько дней назад не пришлось увидеть множество призраков Пепелища, вероятно, его история на этом бы закончилась. Женщина шла по берегу реки, глядя на свое тело, и совсем не обратила внимания на путешественников. Непонятно было даже, заметила ли она их - она проплыла мимо замерших от ужаса приятелей, и скрылась в темноте. По ощущениям Акселя они еще целую вечность стояли не двигаясь, пытаясь прийти в себя. Пугал не только вид покойницы, хотя, в бледном свете мха проплывшая перед глазами картина выглядела по-настоящему жутко, пугала догадка, которая никак не могла оформиться в голове - Аксель не хотел, чтобы она оформилась. При виде изувеченного тела в подземной реке юноше очень ясно вспоминалась ночь на Пепелище несколько дней назад, и полуобнаженная Ида Монссон в свете костра. Ее шрамы были очень похожи на те, что ученик охотницы видел сейчас.

   После того, как тело скрылось в темноте, уносимое течением, Аксель с Карой еще несколько минут стояли на месте, не решаясь нарушить тишину. Наконец Аксель заставил себя продолжить путь. Отойдя от шока, он заставил себя вспомнить увиденное в подробностях.

   - Ты не знаешь, как долго после смерти у разумного продолжает течь кровь из ран, если он находится в воде? У этой несчастной они, кажется, были чистые.

   Кара пожала плечами.

   - Думаю, она уже давно в воде. Несколько часов, может быть сутки. Но я разбираюсь в этом ничуть не лучше, чем ты. - Потом она невесело хмыкнула. - Смешно. Меньше декады назад мы с тобой дружно блевали при виде вполне аккуратного трупа.

   Еще несколько минут спустя Аксель поинтересовался:

   - Получается, ты тоже видишь призраков?

   - Получается, вижу, - пожала плечами девушка.

   - Почему же ты не сказала тогда, когда мы с Идой их встретили? Ну, там, наверху.

   - А я и не видела. Я же с закрытыми глазами шла, если ты забыл. А когда ты стал их описывать, я просто побоялась посмотреть.

   Они планировали остановиться на привал, когда запах дыма перестанет чувствоваться, чтобы не отравиться во сне. Время в темноте под землей не чувствовалось, казалось, даже не смотря на черепашью скорость передвижения они удалились от водопада на многие километры, стало ощутимо прохладно, но вездесущий запах гари все равно чувствовался. Несколько раз им встречались небольшие ответвления от основного тоннеля, недостаточные, чтобы разумный мог по ним пройти, но из них явно тянуло более свежим воздухом - вероятно, они выходили на поверхность. Однажды встретилась совсем узкая расщелина, в которую едва ли можно было просунуть руку, но в ее глубине ощущалась какая-то возня и движение. Ту дыру молодые люди постарались миновать как можно быстрее - кто бы ни жил в расселине, встречаться с ним не было никакого желания. Аксель прекрасно помнил рассказы наставницы о том, что многие измененные твари, результаты экспериментов бестиологов после грандиозного пожара выжили. Если на поверхности еще можно было встретить обычное животное, то под землей вероятность такой встречи стремилась к нулю. Древних ученых видимо не интересовали травоядные в качестве объектов для своих исследований. Или они не выжили после пожара. Боковые ходы встречались еще несколько раз, все они были слишком малы, чтобы по ним могли пройти разумные, но Аксель с Карой все равно тревожно переглядывались каждый раз, встречая очередное ответвление. Можно было не сомневаться - рано или поздно им встретится ход, через который можно будет пробраться, и тогда придется выбирать, куда идти. И если они выберут неправильно, придется возвращаться. В лучшем случае. В конце концов, Аксель заметил, что уже не так внимательно осматривает дорогу перед собой и непроизвольно ускоряет шаг.

   - Нужно остановиться и немного поспать. Иначе пропустим очередную ловушку. Если они не передумали их ставить, то сейчас самое время. Я уже ничего толком не вижу.

   Кара согласилась, предложив только найти хоть немного более удобное место. Там, где они находились сейчас, остановиться было бы проблематично - пространства между ручьем и стеной едва хватало, чтобы идти, сохраняя ноги сухими. Пришлось идти еще - Акселю показалось, что они шли не меньше часа прежде, чем встретилось подходящее для привала место. Молодые люди уже предвкушали отдых, когда в свете особенно густо разросшегося мха увидели просторную и сухую площадку и стопку дров, аккуратно уложенную ближе к стене.

   - Какое гостеприимство, - задумчиво протянула Кара. - Так и манит остановиться и разжечь костер, чтобы погреться. Даже мелкие камни сметены

   - Именно, - согласился юноша. Он сразу понял, к чему ведет подруга. - Не может быть, чтобы здесь не было какого-то подвоха. И, кстати, почему мы давно не попытались соорудить какой-нибудь факел? Воздух давно сухой, и дышится почти легко.

   - Все равно не из чего его сделать, - махнула рукой девушка. - Тряпок у нас полно, только на что будем их накручивать? Опять-таки огонь ведь может и привлечь что-нибудь пакостное. Да и привыкли мы к темноте, этот мох - просто подарок судьбы. Однако с этой благодатью нужно что-то делать. Как-то мне совсем не улыбается соглашаться на столь щедрое предложение, - она кивнула на гостеприимно обустроенную площадку. - Не вызывает доверия. Может, поищем другое место?

   Аксель неохотно согласился, и они осторожно обошли стоянку по краю, рискуя свалиться в воду. Однако удобного места не нашлось. Стоило пройти несколько шагов вверх по течению, как тоннель резко сузился, расстояние между стеной пещеры и водой уменьшилось настолько, что едва хватало поставить ногу, и так было насколько хватало взгляда. Будь они менее утомлены, можно было бы попытаться пройти узкое место, но сделать это в том состоянии не представлялось возможным, Кара уже несколько раз спотыкалась, и едва удерживалась от того, чтобы свалиться в воду. Путешествие в таком состоянии по столь узкому карнизу не могло закончиться благополучно.

   - А что если они оставили дрова с тем расчетом, что мы испугаемся и пойдем дальше, и устроили западню где-то там? - спросил Аксель, и этот вопрос решил дело. Кара молча развернулась, и, оскальзываясь, побрела обратно.

   - Надо здесь все хорошенько проверить, - бросила она. - И костра разжигать не будем. Кострища-то нет, ты заметил?

   - Заметил, - кивнул Аксель. - Интересно, нельзя разжигать огонь, или подвох в самих дровах? Проклятье, как-то все слишком нарочито. Не понимаю, в чем хитрость.

   - Давай для начала осмотримся повнимательнее, - предложила девушка. - А потом выясним, что не так с этим хворостом.

   Аксель снял с плеча армейский стреломет. Последние часы он сомневался, нужно ли тащить с собой тяжелое и почти бесполезное оружие. В магазине осталось всего две стрелки, при этом стреломет с каждым шагом все сильнее оттягивал плечо. Теперь юноша радовался, что не поддался слабости. Лишних палок вокруг не наблюдалось, за исключением тех, что валялись возле стены и нервировали своим непонятным предназначением. Аксель прощупывал прикладом каждую подозрительную неровность, но ничего опасного так и не обнаружил.

   - Может, просто не будем их трогать? - предложила Кара, глядя на кучу дров. - Если там какая-то ловушка, чтобы активировать ее, нужно эти дрова пошевелить.

   - Например, там могут быть сноходцы. - Предположил ученик охотника. - Или еще какие-нибудь мелкие, но опасные твари. Мы уснем, а они выползут и прикончат нас.

   - Приятная перспектива, - согласилась девушка. - Или там может быть стреломет. Ты их пошевелишь, а он выстрелит.

   - И как, по-твоему, они могли определить, с какой стороны я буду находиться? Никто ведь не рассчитывал, что мы будем только вдвоем. Это должна быть ловушка, которая доставит неприятности сразу всей группе, как там, в проломе. Давай так. Ты отойдешь немного назад, чтобы в случае чего тебя не задело. А я разворошу кучу, и сразу отскочу подальше.

   - Сильно тебе это поможет, если там паровик взведенный?

   - Да какой паровик? - даже возмутился Аксель. - Чтобы скрыть паровик, нужно хвороста в три раза больше. Ты бы видела, какие они здоровенные!

   Кара неохотно подчинилась, забрав у Акселя его рюкзак. Юноша подкрался к хворосту так, будто тот был живым существом, и нужно было соблюдать осторожность, чтобы это существо не разбудить. Он сам себе казался смешным в этот момент, но ничего не мог поделать. Набрав в грудь воздуха, Аксель едва-едва пошевелил самую крупную ветку. Ничего не произошло. Уже почти не опасаясь, он приложил больше усилий, ветка сдвинулась, послышался громкий щелчок и из-под нее под ноги юноши выкатился металлический шар. Вслед за щелчком Аксель услышал тиканье - почти такое же, как в домашних каминных часах, только гораздо более частое и какое-то угрожающее. Откуда-то с той стороны, куда ушла Кара, донесся вскрик, полный ужаса.

   Аксель никогда не видел таких предметов, и даже не слышал ни о чем подобном. Он действовал инстинктивно, как много раз поступал во время детских развлечений. Шар оказался у самой его ноги, и юноша изо всех сил пнул его в сторону речки, как будто при игре в мяч. Шар действительно оказался сделанным из металла, и он был гораздо тяжелее кожаного мяча. Только Аксель не успел пожалеть о своей неосмотрительности. Он успел услышать короткий всплеск, а почти в то же мгновение вода в том месте, куда упал загадочный предмет, взвилась фонтаном. Что-то просвистело совсем рядом, что-то рвануло рукав, по стенам и потолку будто заколотил град. А потом все стихло, и Аксель наконец почувствовал жгучую боль в отбитых пальцах на ноге. Он опустился на пол, чтобы снять ботинок и посмотреть, что с ногой, и тут подбежала Кара. Глаза у нее были огромные, и в них плескалась такая паника, что юноша даже удивился - все же обошлось, зачем так пугаться? А потом и сам встревожился.

   - Тебя ранило? - прокричала девушка, совершенно не заботясь о тишине. После стольких часов, в течение которых разговоры велись исключительно вполголоса или шепотом крик резанул слух и нервы.

   - Нет, я просто пальцы отбил, - признался Аксель. - Боюсь, как бы не сломал. Ну вот рукав еще рвануло.

   Девушка немного расслабилась.

   - Плевать на твои пальцы, покажи рукав!

   Аксель, все еще недоумевая, послушно продемонстрировал требуемое. Воровка осторожно, двумя пальцами натянула ткань, разглядывая короткую толстую иглу, которая застряла в складках.

   - Снимай куртку, - велела она. - Очень осторожно, не вздумай коснуться иглы. Это яд, попадет на кожу - умрешь.

   - Ты знаешь, что это была за штука? - удивился юноша.

   - Кажется, да. - Заметив, как охотник потянулся к пуговицам, она передумала. - Нет, не надо снимать. Лучше дай мне нож, отрежем рукав.

   Куртку было жалко, но Аксель не решился протестовать. О таких ядах, которые убивают, даже просто попав на кожу, он не слышал, и не слишком верил в их существование, но про такие механизмы, как тот, что он утопил в реке, ему тоже слышать не приходилось, поэтому он решил довериться девушке. Аксель передал нож и следил, как воровка, оттянув одной рукой часть рукава, в которой застряла игла, второй неловко кромсала ткань ближе к плечу. Работать одной рукой было неудобно, но девушка справилась. Она успокоилась, только выбросив кусок ткани вместе с иглой в воду, и только тогда начала рассказывать:

   - Я слышала о таких штуках. На черном рынке они стоят от двух тысяч золотых, даже не заряженные. Наследие древних, чума их побери. Заряженные раз в десять дороже - иглы смазаны ядом, очень сильным. Этот яд делали мифические эльфы, и его секрет исчез вместе с ними. Сферы иногда находят и в других местах, но в Пепелище все-таки чаще - говорят, древние алхимики исследовали их, пытаясь восстановить рецептуру изготовления. Заряженные сферы, кстати, никто и не использует. Яд слишком ценный, чтобы им разбрасываться. Аккуратно разряжают, и продают убийцам. Я уж думала, все. - Она не удержалась и шмыгнула носом, хотя сама от себя такого не ожидала. - Давай располагаться.

   Процесс обустройства ночлега много времени не занял - нечего было устраивать. Аксель расстелил свою куртку на полу, возле стены пещеры, уселся, облокотившись спиной, Кара устроилась рядом, забравшись подмышку и положив голову на грудь.

   - Так странно, когда рядом человек, который отправляет тебя подальше, проверяя ловушку. Даже не верится, - пробормотала она, засыпая. - Только тревожно.

   Аксель не стал спрашивать, почему тревожно. Воровке никогда раньше не приходилось беспокоиться ни за кого, кроме себя. А потом он подумал, что им, вообще-то больше не нужно преследовать сбежавших бандитов. Вдвоем они все равно не смогут им помешать или остановить, только пропадут зря. Можно ведь просто остаться здесь, на безопасном расстоянии от отравленного воздуха в начале пещеры и дождаться, когда придет помощь. Он не мог сообразить, сколько прошло времени, но был уверен, что ждать осталось недолго. Конечно, сидеть в холодной пещере без еды и ждать неизвестно сколько было бы тяжело, но это позволило бы отдохнуть как следует - за последние дни мечта об отдыхе заняла приоритетное место в мыслях юноши, и только усталость не дала сообразить раньше, что преследование можно и не продолжать. Да и брести в потемках, рискуя однажды не заметить очередной ловушки, казалось Акселю не слишком разумным поведением. Он решил, что уговорить напарницу последовать его плану будет не сложно - они и так уже сделали больше, чем от них ожидал гро Гуттормсен, и с этой мыслью все-таки постарался уснуть.

   Выспаться им так и не удалось, как и воплотить в жизнь разумный план Акселя. И дело было не в холодном камне за спиной и неудобной позе - после стольких дней, в течение которых усталость только накапливалась, эти неудобства казались совсем незначительными. Но Аксель все равно не мог заснуть - стоило остановиться, как в голову сразу стали приходить непрошеные воспоминания. В тот первый раз, когда он был в Пепелище, наставница много рассказывала о здешнем животном мире - скудном, но очень опасном. Пока они шли, времени бояться еще и измененных тварей не было, но теперь Акселю все время чудились посторонние звуки, казалось, кто-то подкрадывается, подбирается поближе, чтобы напасть. Стоило только задремать, как страх заставлял вскидывать голову и оглядываться по сторонам. Неизвестно, сколько времени прошло в такой полудреме, но в очередной раз открыв глаза, Аксель действительно обнаружил около себя мелкую тварь, принюхивающуюся к его руке. Существо напоминало крысу, но таковой, несомненно, не являлось. Острая крысиная мордочка заканчивалась многочисленными наростами, напоминавшими звезду. Наросты очень быстро шевелились, ощупывая пол перед существом, и вот-вот должны были прикоснуться к пальцам, однако стоило юноше пошевелиться, как существо отскочило, зашипев и угрожающе приподняв рыльце. Убегать совсем оно не стало. В слабом свете мха Аксель успел увидеть, что выросты на морде существа покрыты какой-то густой жидкостью, и теперь, когда тварь поняла, что обнаружена, жидкость стала выделяться быстрее, пара капель сорвалась с выростов и упала на пол. Юноша понял, что ему совершенно не хочется знать, что это за жидкость. Он осмотрелся по сторонам, и заметил, что существо здесь не одно - света было достаточно, чтобы увидеть чуть дальше в той стороне, откуда они пришли, подозрительные неровности на камнях - и они явно двигались, подбираясь поближе и даже, кажется, намеревались окружить напарников. Аксель аккуратно толкнул спящую Кару и тихим, напряженным голосом велел:

   - Бери рюкзаки и идем дальше. Считай, что уже выспались.

   Кара открыла рот, готовая требовать пояснений, но заметила непонятных существ и молча подчинилась. Аксель очень опасался, что как только они встанут, стайка тварей перестанет выжидать и набросится на них, боясь упустить добычу, но этого не произошло. Наоборот, они отскочили на несколько шагов, и продолжали внимательно следить за пришельцами с поверхности.

   - Иди вперед. Мне не нравятся их щупальца.

   - Похоже на яд, - согласилась девушка. - Вот только насколько он сильный?

   - У них зубов нет, а рыльце совсем маленькое. Значит, добычу получают уже мертвой.

   Кара шла впереди, а Аксель шел следом, спиной вперед. Мелкие хищники не отставали. Они каким-то образом чувствовали, когда Аксель отводил взгляд - стоило ему отвернуться на секунду, как самые смелые подбирались поближе. Они тут же отскакивали на безопасное расстояние, как только он снова поворачивался в их сторону, но легче от этого не становилось. Пятиться было неудобно. Пару раз юноша пытался ударить существ, но они обладали достаточно хорошей реакцией, чтобы успеть увернуться - как только он делал шаг и замахивался, они отбегали на расстояние, лишь немного превышавшее длину стреломета. После нескольких безуспешных попыток, Аксель сказал:

   - Не отстают, но и не нападают. Интересно, откуда они взялись?

   - Помнишь, мы проходили мимо ответвления, в котором что-то шевелилось? Думаю, это оттуда. Они шли за нами, ждали, пока устанем. Я несколько раз слышала сзади шуршание - думала, показалось. Теперь уверена, что нет. Может, они и отстали ненадолго, но легко нашли нас по запаху.

   - Слушай, если тебе вдруг встретятся камни подходящего размера, ты их подбирай и передавай мне. Они уворачиваются от стреломета, но, может, камнем удастся достать? - Уверенности в голосе юноши не было ни на медный грош, но они все-таки попробовали - и, конечно, безрезультатно. Аксель за последние дни успел немного научиться стрелять, но его меткость не распространялась на метание камней, так что хищникам чаще всего даже не приходилось уклоняться - юркие твари прекрасно чувствовали, что камень летит мимо и не находили нужным даже демонстрировать испуг.

   Теперь двигаться приходилось почти в два раза медленнее и без того черепашья скорость стала совсем смешной. Аксель с тоской подумал, что с тем же успехом они могли оставаться на месте, и тут же отбросил эту идею. Она и раньше не блистала привлекательностью, теперь же перспектива оставаться на стоянке, постоянно отмахиваясь от мелких хищников, и вовсе казалась бессмысленной. Так была хоть какая-то надежда оторваться от преследователей - может быть, они не захотят слишком сильно удаляться своего логова, или просто поймут бесперспективность преследования.

   - Чего они на меня не нападают-то? - спросил Аксель еще через час. - Не отстают, но и не бросаются. В чем смысл?

   - Например, в том, чтобы дождаться, когда мы совсем обессилеем. - Мрачно ответила Кара. Она тоже думала над этим вопросом. - Какой бы сильный яд у них не был, мгновенно он не подействует, если бросятся - могут потерять кого-нибудь. А так никакого риска.

   - Может, попытаемся перебраться на другой берег? Его, конечно, не видно, но с чего мы взяли, что его там нет? Течение, конечно, сильное...

   - Как только я увижу место, в котором можно будет попытаться перебраться, я тебе сразу скажу, - раздраженно заверила девушка. - И с чего ты взял, что на другой стороне нет таких же, или еще хуже? Не отвлекай меня, я, между прочим, ловушки тут высматриваю? Не забыл еще, что эти, которые прошли до нас, тоже нам добра не желают?

   Аксель промолчал, и продолжил пятиться, изредка взмахивая стрелометом. Больше идей у него не было. Время тянулось медленно и тоскливо, Акселю казалось, что ему теперь всегда придется брести, пятясь по мокрым камням, в почти полной темноте и отмахиваться от странных, похожих на крыс существ - или, по крайней мере, всю оставшуюся жизнь, которая обещала быть не слишком длинной. Руки наливались тяжестью - Аксель попытался посчитать, сколько раз ему пришлось взмахнуть тяжелым оружием, и понял, что таких больших чисел он не знает. Если бы не забота о Каре... он бы не сдался, конечно, но попытался сам напасть, спугнуть назойливых тварей. Вот только он понимал, что результат такой попытки будет, скорее всего, плачевным. Крысы не только не отступали, они периодически предпринимали попытки обойти беглецов сбоку, чтобы окружить - если бы тропинка между стеной и подземной рекой не была такой узкой, им бы это удалось. Кара, услышав, что взмахи у нее за спиной стали реже, предложила на время поменяться - Аксель с готовностью согласился, о чем потом начал жалеть - стоило опустить руки, как они разболелись сильнее. Теперь он сомневался, сможет ли их хотя бы просто поднять. Однако даже минимальная смена обстановки воспринималась теперь с радостью. Засыпая после вчерашнего перехода, юноша думал, что идти, внимательно разглядывая камни под ногами, станет одним из самых неприятных переживаний в жизни, то теперь чуть ли не радовался этому занятию. Смотреть на скачущих и перебегающих из стороны в сторону крыс с звездообразными, блестящими от выделений щупальцами на морде было еще хуже.

   Передышка оказалась совсем недолгой - хотя опухоль на плече Кары уменьшилась, ей по-прежнему было больно двигать рукой, а удерживать стреломет в одной не получалось - тяжелая, четырехфунтовая машинка не предназначалась для размахивания. Пришлось снова протискиваться мимо девушки, рискуя упасть, пока она со стонами при каждом взмахе удерживала звездорылов на расстоянии. И прошло совсем немного времени, прежде, чем Аксель поймал себя на том, что и сам удерживает стон при каждом взмахе. "Сколько я еще так протяну?" - с ужасом подумал юноша. - "Мы либо перейдем на другую сторону, либо еще максимум час - и я просто не смогу поднять этот проклятый стреломет!" Он на секунду остановился, чтобы вытереть пот с лица - не смотря на то, что в пещере давно уже не чувствовалось влияния горящих недр, юноше было жарко. Он оглядел крыс, которые, воспользовавшись заминкой, не преминули подобраться поближе. Одна из них осмелела настолько, что подобралась почти к самым ногам Акселя - пришлось угрожающе топнуть, и она отскочила, раздраженно блеснув черными глазками. Юноша замер. Пришедшая в голову мысль его настолько потрясла, что он чуть не выронил оружие из рук. Отогнав подальше мутантов несколькими энергичными взмахами стреломета - откуда только силы взялись - он опустил его на землю и судорожно зашарил в сумке, не слушая тревожных вопросов Кары. Наконец, Аксель нащупал то, что искал - огниво и нож. С тех пор, как глаза привыкли к слабому свету, испускаемому мхом, они перестали ими пользоваться.

   Сноп искр, рассыпавшийся с лезвия, показался ослепительным - Аксель даже зажмурился, а перед глазами поплыли цветные круги. Все эти неудобства показались совсем незначительными, когда юноша услышал перепуганный визг тварей - неожиданно громкий после стольких часов молчания. Аксель и представить не мог, что эти звездорылы могут так громко кричать - до сих пор они время от времени позволяли себе только угрожающе шипеть.

   - Здорово их проняло, - ошарашенно констатировала Кара. - Обидно, что мы не сообразили посветить раньше. Чувствую себя полной идиоткой - ведь ничем не занята, иду себе спокойненько, нет бы головой подумать! Сами пригляделись к потемкам, и даже не подумали, что здешним обитателям этот свет кажется нормальным. То-то они вчера на расстоянии держались!

   Аксель, от облегчения, готов был разрыдаться. Дождавшись, когда круги в глазах исчезнут, он обозрел окрестности, и даже не поверил увиденному - насколько хватало глаз ни одной твари не было. Испугавшись света, показавшегося им ярким, они убрались подальше.

   - Интересно, они совсем ушли?

   - Думаю, нет, - сочувствующе ответила воровка. - Но какое-то время, чтобы передохнуть у нас есть. Сейчас найдем место поудобнее, и остановимся - у меня уже ноги отваливаются. Да и пить хочется.

   Аксель вдруг вспомнил, что с момента пробуждения он так и не успел утолить жажду, что язык во рту сухой, шершавый, как у кошки, и распух. Что последние крошки провизии они доели вчера задолго до того, как остановились на ночлег, и что полноценно спал он уже и не помнит, когда, что руки, да и все тело болит от усталости... Но уныния не было. Здесь и сейчас он чувствовал себя победителем, и в будущее смотрел с надеждой. Сейчас они найдут более-менее ровную площадку, отдохнут, а потом, может быть, отправятся в обратную сторону - навстречу спешащей подмоге. Теперь, когда у них есть оружие против мерзких тварей, это можно будет сделать, почти ничего не опасаясь!

   Они действительно нашли ровное место, и оно даже оказалось чистым - никаких ловушек. Правда, идти пришлось еще долго, но за это время их так никто и не догнал, так что скачки по камням показались чуть ли не легкой прогулкой, особенно ученику охотника - намного легче двигаться, видя, куда поставить ногу, а не нащупывать подходящее место, выкраивая время, чтобы обернуться. Однако приподнятое настроение было безнадежно испорчено - на стоянке их поджидало мертвое тело. На этот раз это был мужчина, и, как и в прошлый раз, перед смертью над ним жестоко издевались. Кара предлагала оставить тело на месте, опасаясь очередной ловушки, но Аксель не нашел в себе сил оставить все как есть.

   - Плевать на ловушки, - мрачно сказал он. - Этот несчастный мучился перед смертью. Наверное, до последнего надеялся, что кошмар прекратится и он сможет вернуться к прежней жизни, ждал, что придет помощь... А помощи так и не было. Вернее, вот мы, пришли - спасители. Если мы оставим его здесь, получится, что мы отказались ему помогать даже теперь. Оставили тем тварям, которые шли за нами. Мы не можем похоронить его по обряду, но хотя бы в реку сбросим. Течение быстрое и сильное, думаю, его вынесет в провал, как ту женщину. Чем не крематорий? Любой позавидует. - И сам ужаснулся своей мрачноватой попытке пошутить, и честно добавил: - Да и не уверен, что смогу уснуть рядом с таким соседом. А отдохнуть хоть немного хотелось бы.

   Ловушки не было. Молодые люди тщательно осмотрели тело, после чего Аксель отослал девушку подальше, и, несколько раз пошевелив тело стрелометом и убедившись в отсутствии сюрпризов, ухватил труп за ноги, и стащил в воду. Проследив, как вода уносит тело и не найдя никаких прощальных слов даже для того, чтобы произнести их про себя, он стащил куртку и расстелил ее на ровном участке пола.

   - Спать будем по очереди, - предложил он подошедшей Каре. - Вчера нам очень повезло, что я заметил тварей вовремя. Ложись, ты первая, а я пока посижу.

   - Нет уж, сам ложись, - велела девушка. - И не спорь. Не время для проявления джентльменства. Тебе нужно отдохнуть, ты размахивал этой железкой весь день, в отличие от меня. Оставь мне огниво на тот случай, если они появятся, и спи. Я уже и не помню, когда ты в последний раз отдыхал. Еще на поверхности, и то - сидя на стуле возле окна. Если что-то случится и нам снова придется идти, завтра ты заснешь на ходу и свалишься в воду, а я не смогу тебя вытащить.

   Юноша признал справедливость аргументов, и повалился на куртку, уложив голову на колени усевшейся рядом девушки. Он подумал, что наверняка застудит себе что-нибудь внутри - толстая кожа не очень-то защищала от холодных камней. Юноша боялся, что долго не сможет заснуть - так всегда получается, если не выспался, и к тому же знаешь, что утром рано вставать, однако отключился, едва успев додумать эту мысль до конца.

   А Кара всматривалась в темноту пещеры, стараясь поменьше шевелиться, чтобы не беспокоить друга. Ей тоже хотелось спать, но ей, в отличие от Акселя, на прошлом привале удалось выспаться - и даже боль в травмированной руке не помешала. Рука и теперь болела, но девушка, которой случалось раньше ломать кости, по характеру и интенсивности боли определила отсутствие перелома. Просто сильный ушиб, который будет беспокоить несколько дней, а потом пройдет, даже если его не лечить. Хотя какая-нибудь мазь точно не помешала бы. Сидеть, глядя в темноту не было скучно - опытная, не смотря на возраст воровка, она привыкла к долгому ожиданию, и оно ничуть не тяготило, в отличие от мыслей. Девушка надеялась, что им все-таки удастся выбраться из этой пещеры и с Пепелища, и тогда придется снова как-то налаживать жизнь. Возвращаться к прежнему ремеслу? Сомнительная перспектива. Кара не испытывала моральных терзаний по поводу своей работы. Никто из обворованных не потерпел от ее действий серьезного ущерба. Не последнее забирала, не ломала чужие судьбы, забирая какие-нибудь важные документы - хотя заказы на такое время от времени поступали. Не занималась шантажом - и не только по причине мерзости подобного занятия. Слишком опасно заниматься такими делами, работая в одиночку, без серьезной поддержки в гильдии. От таких грязных дел девушка старалась держаться подальше, опасаясь когда-нибудь перейти дорогу слишком влиятельным господам. И все же, несмотря на всю осторожность и принципиальность при выборе объектов, несмотря на то, что она, как ей казалось, всегда работала, не оставляя следов и не хвасталась своими успехами даже среди коллег по ремеслу, стоило ей случайно задеть понимающего человека, и она оказалась в Пепелище. Если ей удастся выбраться, ее неизбежно будут знать еще и в полиции. Вряд ли удастся скрыть свой род занятий. Даже если ей простят прошлые прегрешения, все равно не забудут - будут присматривать одним глазком, и тогда работать станет во сто крат сложнее. А значит, придется менять род занятий. Жить по-прежнему уже не получится. Как устроиться в жизни, не имея за спиной покровителей? Кара никогда не училась, не знала никакого честного занятия. Даже письму и счету ее обучил мастер-вор, который подобрал ее когда-то на улице. Старый бродяга пожалел ловкую девчонку - беспризорницу. Никогда не имевший семьи, под старость он стал сентиментальным и помог ей так, как умел. Не его вина, что он смог научить ребенка только тому, что умел сам. Кара вспоминала старика с нежностью и теплотой, и часто приходила на его могилу - безымянную, на дешевом муниципальном надгробии не было даже прозвища, только дата смерти. До недавнего времени это был единственный разумный, к которому она испытывала теплые чувства, хотя когда он умер - тихо, от старости, - первое время девушка злилась, считая, что наставник ее бросил.