Помоги проекту - поделись книгой:
В рашистской идеологии тема «прав трудящихся» давно вытеснена рассуждениями о способности русского народа безгранично терпеть хамство и несправедливость со стороны своей правящей элиты как его главном конкурентном преимуществе в борьбе со своим главным геополитическим соперником — «проклятым Западом». Причем Запад рассматривается не просто как геополитический соперник, а как носитель вредоносных идей индивидуализма и прав человека, распространение которых грозит лишить «русский мир» его главного конкурентного преимущества.
Добавьте сюда в качестве последнего штриха клерикальный традиционализм — и вы окончательно убедитесь в том, что рашизм является разновидностью самого что ни на есть классического фашизма. Честным левым нечего делать в компании рашистов. Те из «красных», которые в этой компании оказались, в очередной раз послужили подстилкой ультраправым.
За что идет война на Украине?
Вправе ли правительственная армия вести боевые действия против вооруженных мятежников? С формально-юридической точки зрения тут все просто. Если мятежник носит опознавательные знаки своего «незаконного формирования», он может претендовать на статус комбатанта. Если не носит, он просто бандит. В обоих случаях для правительственной армии он вооруженный противник, а значит — легитимная цель.
Однако поскольку речь идет о пролитии человеческой крови, нормальный человек не может не задумываться над тем, как его избежать. Он не может не принимать во внимание причины, побудившие мятежников взяться за оружие. И он неизбежно задается вопросом: а может быть, требования мятежников справедливы и им надо просто уступить? Есть высшая справедливость, которая выше формального закона. И если ради торжества формального закона требуется уничтожить изрядную часть населения мятежной территории, то, может быть, к черту такой закон?
И когда кремлевская пропаганда кричит о доведенных до отчаяния жителях юго-востока Украины, нормальный человек задается вопросом: чем и когда «кровавая киевская хунта» успела довести жителей юго-востока до отчаяния? Неужели мятежники вынуждены были взяться за оружие, потому что их лишили возможности добиваться налоговой автономии при помощи митингов и шествий? Каратели «кровавой хунты» разогнали хоть один «антикиевский» митинг хоть в одном городе?
«Кровавые палачи киевской хунты» не разогнали «мирных протестующих» даже тогда, когда те пришли в городские и областные администрации с битами и камнями, когда выбили там стекла, сломали мебель и растащили оргтехнику. Между тем «антимайдановцы» делали ставку на насилие изначально. Еще до свержения Януковича они формировали группы «титушек», нападавших на сторонников Майдана. Они целенаправленно стремились отрезать пути к разрешению политических конфликтов иными средствами.
Именно поэтому захваты и погромы госучреждений начались на востоке Украины с первых же митингов против новой киевской власти. Поначалу дело пытались представить так, что это выплеснулись претензии, накопившиеся у населения к жуликам и ворам в местной власти. Но именно в аппарате местной власти, сформированной еще под Януковича, погромщики нашли самую надежную политическую крышу.
Тем не менее госучреждения захватывали, громили, грабили. Потом, не зная, что с ними делать, уходили. Потом захватывали снова. Казалось бы, зачем вновь и вновь штурмовать административные здания, которые никто не защищал, когда местные власти готовы были уступать всем требованиям «восставших» и даже поддержать их? Зачем было переходить на автоматы и пулеметы, когда для любого захвата оказывалось достаточно обычных палок? На этот вопрос может быть только один рациональный ответ: руководившие «протестным движением» группы сознательно провоцировали Киев на применение оружия. Целенаправленно создавали атмосферу взаимной ненависти, в которой физические расправы над оппонентами становятся нормой жизни.
Именно ненавистью вдохновляется «пророссийское» движение на востоке Украины. В «майданном» движении участвуют отдельные русофобы. Они довольно крикливы в интернете, но в целом это движение никогда не было антирусским. А вот пророссийское движение, идеологией которого стал «рашизм», изначально антиукраинское. Для него не только Украина — незаконное государство, но и украинцы — незаконная нация, незаконно отпочковавшаяся от великорусского народа. Любое «украинство» вызывает у рашиста ненависть. И эта ненависть выплескивается не только в интернет, но и на улицы.
Политическое насилие, от нападений на митинги оппонентов до разгрома неугодных газет, — это для рашиста норма государственной жизни. Так же, как и «референдумы по-баркашовски». Любое голосование — это лишь «форма легитимизации реально сложившихся властных отношений». Но главная задача, которую пытаются решить мятежники, провоцируя кровопролитие и разыгрывая очередной фарс с «референдумом», — создать предлог для полномасштабного российского вторжения. Они хорошо знают, что без него им не удержать захваченную власть ни конституционными средствами, ни вооруженной силой. Потому что они представляют заведомое меньшинство. Активное, очень агрессивное, но все-таки меньшинство. И украинская армия не только имеет право, но и обязана защищать другую часть населения от террора со стороны вооруженного меньшинства.
Фактически это меньшинство выступает предательской пятой колонной, открывающей ворота вражеской армии. Оно выступает авангардом этой армии в развязываемой кремлевским Гитлером мировой войне. Войне за разрушение всей нарабатывавшейся столетиями системы международного права, за силовую перекройку границ и возвращение имперской сферы влияния.
Раньше каждая империя стремилась захватить как можно больше колоний. Ради престижа и статуса. Потом напрямую владеть захваченным было признано нецивилизованным. Колонии частично отпустили, а империи стали выстраивать себе сферы влияния: каждая стремилась объявить определенную территорию вместе с расположенными на ней государствами и живущими на ней народами зоной своих исключительных интересов, которой она может распоряжаться. Куда она может вводить войска, где она может менять правительства и определять их политику. Где она может себя вести как у себя дома. И где она может позволить себе то, чего не может у себя дома.
Формирование таких зон интересов обычно объясняют соперничеством держав за ресурсы. Но не все сводится к этому. СССР содержал свою сферу влияния в явный убыток себе. Мотивы были чисто идеологические, то есть те же престижные. Однако со времен американского президента Вудро Вильсона пробивала себе дорогу иная концепция международных отношений: концепция целостного мира, в котором все страны и народы равны и суверенны, действуют по единым, установленным сообща правилам, а прямое военное вмешательство в дела какой-либо страны допускается лишь в ситуациях, международно признанных экстремальными.
После распада советской империи и ее сферы влияния казалось, что именно эта модель мироустройства скоро восторжествует. Сегодня Путин начал войну за возвращение мира к состоянию, когда сильные державы в остром соперничестве друг с другом делят народы на зоны своего исключительного доминирования. Подобно тому, как мафиозные группировки делят «по понятиям» территории. Именно за такой миропорядок сражаются сегодня мятежники Донецкой и Луганской областей. И украинская армия имеет право оказывать вооруженное сопротивление возвращению такого миропорядка.
В основе разбуженного путинским режимом реваншизма лежит неутолимая жажда иметь зону собственного исключительного доминирования. Неотъемлемая черта русского традиционализма — внутреннее вертухайство, стремление «строить» других. Часто без всякой выгоды для себя. Бескорыстно. Из любви к искусству. При всей своей фальшивой православности, рашизм — это идолопоклоннический культ, предметом поклонения в котором является сапог. Тот самый оруэлловский сапог, наступающий на лицо врага.
Рашисты обижаются на своих оппонентов (рашизм — это вообще идеология вечно на всех обиженных) за то, что те отказывают им в праве стремиться к доминированию. Ведь все в мире к нему стремятся. И в борьбе за него делают другим подлости. Только Россия, в отличие от бездуховного Запада, даже эти подлости делает благородно и честно. Российская пропаганда врет, не пытаясь замаскировать свое вранье видимостью правдоподобия. Россия открыто посылает в свою «зону интересов» зеленых человечков и раздает местным мятежникам новейшее оружие, в то время как лицемерный Запад коварно раздает на Майдане пирожки.
Борьба за доминирование действительно существует. И человечество потеряло многие миллионы жизней, прежде чем были признаны правила, ограничивающие методы этой борьбы раздачей пирожков на Майдане. Путин сталкивает нас назад, в тот мир, где раздают автоматы и гранатометы. Именно за такой мир сражаются донбассовские мятежники. Героически-романтический мир автоматов против убогого, мещанского, буржуазного мира пирожков. Можно и так сказать. А можно и по-другому. Мир варварства против мира цивилизации. И украинская армия вправе защищать мир цивилизации от наступающего на нее варварства.
Когда рашисты причитают о том, что украинская армия вот-вот начнет сносить с лица земли мятежные города, возникает ощущение, что у них текут слюнки. Они так и ждут, что Киев поступит так, как не задумываясь поступил бы Путин. Как он и поступал, когда давил право на самоопределение Чечни. Но Киев почему-то этого не делает, и рашист объясняет все отсутствием надежных войск и страхом перед российским вторжением. У него в голове не укладывается, что у людей просто может быть аллергия на кровь. Что и политиков, и военных Украины останавливает возможность массовой гибели мирных граждан. Даже тех, которые поддерживают мятежников и готовы ради них ложиться под танки и лезть на пулеметы.
На днях группа российских правозащитников призвала к диалогу между Киевом и мятежниками с перспективой создания миротворческих сил ООН. Возможно, это и выход. Но только тогда международных миротворцев надо вводить в первую очередь в Крым. При безусловной отмене незаконных решений российского «парламента» о его аннексии.
Смерть российской империи
Когда засевшая в Кремле бандитская шайка, по самую маковку вымазанная кровью и грязью двух чеченских войн, объявляет об открытии уголовного дела против украинских военных за «преступления против мирных граждан», это не может вызывать ничего кроме омерзения и гадливости. Очевидно также, что изящное словосочетание «двойные стандарты» тут совершенно неуместно. Степень лицемерия и цинизма другая. И не рассчитывает путинская клика кого-то обмануть и убедить в своей правоте. Просто это она так глумится — как глумится громила со стволом над своей жертвой. Все, что делаю я, законно и справедливо просто потому, что у меня есть ствол. Ровно по той же причине все, что делаешь ты, я могу объявить преступлением, если того пожелаю.
Есть в этом ритуальном действе и еще один аспект. Кремлевская братва заявляет, что государство Украина есть всего лишь провинция российского паханата, на которую распространяется юрисдикция его органов произвола и беззакония. Разумеется, это заявление обращено в первую очередь к собственным подданным. Оно служит для поддержания в народе реваншистского тонуса. И наверняка в мире найдется немало политиков, которые скажут, что это не более чем риторика. Но то же самое слишком многие слишком долго думали про российских большевиков и германских нацистов: мол, вся их риторика для внутреннего потребления, а во внешних делах будет не риторика, а прагматика. Когда же те на весь мир честно и открыто заявляли о своих намерениях, им никто не верил. И сегодня у российской демократической оппозиции нет задачи более важной, чем помочь Западу, его общественному мнению, его политическим лидерам как можно скорее поверить Путину. Поверить, что его братва действительно мечтает возбуждать уголовные дела, судить, карать и миловать далеко за пределами нынешних границ паханата.
Западу надо помочь понять, что пока в России будет существовать имперская государственность, она будет представлять смертельную опасность для окружающих. В первую очередь, разумеется, для самой себя, для собственного народа. Потому что пока российское государство сохраняет имперскую структуру, в нем всегда — при белых, красных, зеленых и даже голубых — будет самовоспроизводиться одна и та же паханско-холуйская модель социальных отношений. Модель, основанная на принципах армейской дедовщины и ее тюремных аналогов. Основанная на хамстве, произволе, подавлении и унижении личности, ее нравственном развращении и умственной деградации.
Такая модель может стагнировать очень долго. К счастью, российской имперской государственности присуще непреодолимое стремление распространять эту модель на весь окружающий мир. И в этом, может быть, последний шанс на историческое выживание русского народа. Шанс на то, что окружающий мир сплотится для отпора и озаботится ликвидацией угрозы.
Запад необходимо заставить прислушаться к тем немногим представителям российской оппозиции, которые понимают, что новая мировая война уже идет, что она не может закончиться компромиссом и примирением. Она может закончиться только решительным глобальным поражением российского имперского государства. Поражением цивилизации сапога и нагайки. Поражением так называемого русского мира, основанного на трогательном альянсе между неосталинистами и ультраправым крылом белогвардейщины.
Совок плюс «традиционные ценности» — это, собственно, и есть новый русский фашизм или рашизм. Облить зеленкой Толоконникову и Алехину — вот и весь ваш «русский мир», причем еще в самом мягком, «либеральном» варианте. И этот мир не имеет права на существование. Именно об этом пытается докричаться до тех, кто не потерял способности мыслить, узник совести Борис Стомахин.
Пока эта война не закончилась, право донецко-луганских фашистов на самоопределение вплоть до образования своего фашистского государства не может рассматриваться как приоритетное. Возможно, когда-нибудь и реализуется гуманный и либеральный принцип: каждому фашисту — свое фашистское государство. Лишь бы нефашистов не принуждали в нем жить. Но сегодня Донецкая и Луганская области — это стратегический плацдарм, с которого путинский паханат развивает свою экспансию. И враг должен быть выбит с этого плацдарма. Мои соболезнования донецко-луганским рашистско-фашистским мятежникам.
Существенная часть мятежников — люди из России. Те, кто либо сам воевал в Чечне на стороне империи, либо эту войну целиком оправдывал, одобрял и поддерживал. Оправдывал и поддерживал уничтожение десятков тысяч чеченцев. Оправдывал и поддерживал то, как российская армия давила танками и расстреливала ракетами право на самоопределение чеченского народа. Теперь эти люди тоже как бы за самоопределение. Но только десятки тысяч погибших за самоопределение чеченцев их когда-нибудь достанут. Должна же быть какая-то историческая справедливость.
Впрочем, к их праву на свое фашистское государство в Новороссии можно будет вернуться потом. Когда будет ликвидировано имперское государство в России. Когда позорное и унизительное поражение путинской политики внешнеполитических авантюр приведет к стремительному распаду того «нового путинского большинства», которое было наспех сколочено на основе идеи имперского реванша. И когда этот распад породит такой социально-политический кризис, который позволит либо провести единовременный роспуск Российской Федерации, либо, как минимум, ее радикальную конфедерализацию. В любом случае все народы РФ должны получить право на образование собственного суверенного государства. Мы должны доделать то, что не сумели доделать в 91-м: разрушить империю.
И еще. На построссийском пространстве должны быть полностью ликвидированы все запасы всех видов оружия массового уничтожения. Чтобы ни один Киселев не мог угрожать превратить кого-либо в радиоактивный пепел. Чтобы ни один военачальник, даже отставной, не мог заикнуться о том, что в случае военного конфликта Россия первой применит ядерное оружие. И сегодня мы должны не позволить Западу легкомысленно забыть эти угрозы.
Идеология имперского мятежа
Еще в начале мая я не слишком успешно пытался обратить внимание общественности на то, что называть колорадских мятежников с востока Украины сепаратистами — значит участвовать в намеренной пропагандистский мистификации. Они воюют не за отделение от Украины, а за присоединение Украины к российской империи. Именно украинцы являются для них сепаратистами. Для них не только Украина — незаконное государство, неправомерно выделившееся из империи. Для них украинцы — незаконный народ, неправомерно отпочковавшийся от русского.
Тогда я не мог предположить, что один из нынешних главарей мятежников г-н Бородай до такой степени слово в слово повторит мою статью:
«Границы Русского Мира значительно шире границ Российской Федерации. Я выполняю историческую миссию во имя русской нации, суперэтноса, скрепленного православным христианством. Так же как на Кавказе я борюсь на Украине против сепаратистов, на этот раз не чеченских, а украинских. Потому что есть Россия, великая Россия, Российская империя. И теперь украинские сепаратисты, которые находятся в Киеве, борются против Российской империи».
Очень хочется верить, что главарь донецких мятежников из Москвы неповинен в плагиате. Что он додумался до этого сам. Что это не я помог колорадам в формулировании собственной идеологии. Между тем либеральная общественность, которую трудно заподозрить в симпатиях к колорадскому движению, продолжает упорно именовать мятежников сепаратистами. Чем фактически морально легитимизирует проимперский мятеж, облегчая его главарям возможность демагогически апеллировать к праву народа на самоопределение и давить на чувствительные места людей демократических взглядов.
На феерическое интервью г-на Бородая обратил внимание один Андрей Пионтковский. Чуть ранее Андрей Илларионов процитировал слова из размещенного на сайте «Эха Москвы» Манифеста «Народного фронта освобождения Украины, Новороссии и Прикарпатской Руси». Вот эти слова:
«Является ли борьба на Юго-Востоке (в Новороссии) сепаратизмом? Нет, территорией борьбы является вся территория Украины… Мы создадим новую свободную социально ответственную народную власть на всей территории Украины и Новороссии».
Чтобы кто-то еще комментировал данный «Манифест», мне неизвестно. Между тем это документ прелюбопытнейший. Например, в будущей «социальной народной республике» будет «разрешена всякая частная или коллективная инициатива, идущая на пользу народу и его развитию», но «запрещен ростовщический банковский капитализм, живущий за счет ссудного процента». Любой, кто хоть немного знает историю, сразу вспомнит, что противопоставление «паразитического банковского капитала» капиталу производительному, «трудовому» и, конечно же, «национально ориентированному» было излюбленным приемом классических фашистских движений XX века. Согласно их «политэкономии», отчуждение прибавочного продукта в пользу эксплуататоров происходит не в сфере производства, а только в сфере кредита. Фашисты позаимствовали эту креативную идею у более ранних правоконсервативных, «феодальных» критиков капитализма, дополнив ее известно какой национальной идентификацией «ссудного процента». К этому преимущественно и сводилась вся их «антикапиталистическая» риторика.
Еще они любили поговорить о подконтрольности обществу крупных состояний. Соответствующий пункт имеется и в колорадском Манифесте. Вот и вся его социально-экономическая программа. Если, конечно, не считать перечисления социальных гарантий из стандартного «джентльменского набора» столь ненавидимого колорадами растленного, «либерастического» Западного мира.
Фашистский «антикапитализм» и был направлен не против эксплуатации трудящихся элитой, а против либерализма, гуманизма, приоритета прав человека, правовых ограничений для власти. Очень характерно, что в Манифесте, подробно описывающем систему «прямого народовластия» через советы и референдумы, ни слова не говорится о политических свободах (слова, печати, собраний, объединений и т.д.). Никакие «гарантии личной неприкосновенности» не должны ограничить «волю народа».
Кстати, органы народовластия должны формироваться «по принципу представительства делегатов от территорий, делегатов от трудовых коллективов и профессиональных корпораций и союзов, делегатов от политических, религиозных и общественных организаций». Перед нами корпоративное государство Муссолини, Салазара, Франко, Петэна и их менее известных подражателей. С помощью корпоративного представительства они пытались возродить сословную систему средневековья.
Мечты о «новом Средневековье» фактического духовного лидера, а часто и практического советчика колорадских мятежников — фашиста Дугина — проанализировал Владимир Абаринов. Грезы Дугина дословно повторяют рассуждения идеологов так называемой «консервативной революции», бывших прямыми предтечами фашизма и нацизма. В оправдание этих рафинированных интеллектуалов и полубогемных эстетов, мечтавших о возрождении мира героев, ниспровергающих убогий, мещанский мир торгашей и потребителей, можно сказать, что они не предполагали, во что это выльется. Но мы-то знаем. Мы знаем, во что выливаются попытки возродить «общество, основанное на традиции, иерархии и доминировании воинов и жрецов».
В рамках этого, по выражению Дугина, «концепта» поведение главарей колорадского мятежа вполне логично. Логично, что с самого начала они полностью отказались от каких бы то ни было мирных способов политической борьбы. Сделали все, чтобы исключить саму возможность перевода противостояния в мирное русло. В «обществе героев» политическая борьба не ведется путем переговоров, конференций и парламентских процедур. Герои должны все взять мечем. Возможность политических переговоров с колорадскими мятежниками, возможность компромисса и сосуществования с ними — отдельная тяжелая тема, выходящая за рамки данной статьи. Но прежде чем начинать разговор на эту тему, надо четко отдавать себе отчет, с чем мы столкнулись. Надо отдавать себе отчет в том, что мы столкнулись с классическим фашистским мятежом.
Недоигравшиеся в детстве в танчики и пушечки реконструкторы и ролевики, живущие в мире фэнтези с его культом средневековой эстетики, сегодня пытаются разрушить стену между этим виртуальным миром и реальным миром, в котором мы живем. Если им это удастся, наша жизнь превратится в ад. Они — вырвавшиеся на свободу демоны Средневековья. Они — Воины Тьмы.
Революция мистификаторов
(заметки о сбитом «Боинге»)
Андрей Пионтковский считает, что Путин «снова тактически переиграл Запад, навязав ему повестку дня с расследованием обстоятельств катастрофы». Это позволит ему оттянуть окончательный выбор между двумя очень плохими для него вариантами: либо начать прямое широкомасштабное вторжение в Украину и нарваться, наконец, на реальный, а не символический отпор со стороны Запада, либо дать украинской армии окончательно ликвидировать мятежные рашистские анклавы и оказаться лицом к лицу с разъяренными рашистами в самой России. Пока же идет расследование, можно имитацией всяческого ему содействия удерживать Запад от серьезных санкций и одновременно удерживать на плаву бандитские надувные «республики», подпитывая их оружием и «добровольцами» в прежнем объеме.
Если Запад примет эту игру, это будет свидетельствовать о том, что он до сих пор не собрал волю для отпора российской агрессии. Потому что вопрос о виновниках гибели лайнера действительно абсолютно пуст — ответ на него лежит на поверхности у всех на виду. Сбил пассажирский борт лично Владимир Владимирович Путин. Самопровозглашенный президент «каруселей», вбросов, виртуальных участков и переписанных протоколов. Именно он навел ракету на цель и нажал кнопку. Он сделал это тогда, когда направил в Совет Федерации запрос о согласии на использование российских войск в Украине «для защиты русского населения». А каждый из почтенных сенаторов, с энтузиазмом давших это согласие,— соучастник и военный преступник.
Если бы не это их совместное с Путиным постановление, в Донецкой и Луганской областях Украины сейчас не было бы войны, дошедшей до той степени ожесточения, когда ее участники готовы уже стрелять во все, что движется. Не было бы той обстановки кровавого хаоса, в которой становится возможно все. Без этого постановления на востоке Украины не было бы все просто. Была бы острая политическая борьба различных общественных групп. Были бы массовые выступления, сопровождающиеся волнениями и даже беспорядками. Возможно, в этих выступлениях родилось бы мощное и организованное политическое движение жителей восточных регионов в защиту своих прав, интересов и представлений о жизни. Возможно, это движение стало бы серьезной проблемой и постоянной головной болью для Киева. Но вот чего бы точно не было, так это войны.
Я не буду останавливаться на многочисленных снарядах и ракетах помельче, запущенных кремлевской кликой в Украину с целью разжигания пожара вооруженного мятежа. На небывалой по своей лживости и подлости массированной пропаганде, промывавшей мозги жителям юго-востока. На путинском спецназе, которому пришлось на месте показывать бестолковым рашистским боевикам, как нужно захватывать административные здания, чтобы они превращались в постоянные опорные пункты. На потоках оружия и «добровольцев» которые до сих пор льются через границу. Я говорю лишь о первой ракете главного калибра.
Постановление Совета Федерации послужило прямым сигналом к вооруженному мятежу и одновременно давало ему возможность разгореться. Оно разжигало огонь и одновременно мешало другим его тушить. Противникам Киева оно говорило: «Ваши руки развязаны. Вас прикроют и поддержат. Вперед!». Для Украины же оно звучало как прямая угроза: «Только дернетесь — будет танковый бросок на Киев».
Киевское временное правительство, не имевшее на тот момент сколь-нибудь боеспособной армии, действительно решило не делать ничего, что могло бы дать соседнему хищнику повод к прямой интервенции. Возможно, это была ошибка и оно испугалось обычного блефа. Но можем ли мы осуждать людей, побоявшихся принять решение, ценой которого потенциально могли стать десятки тысяч жизней их соотечественников?
Как бы то ни было, мятежу дали разгореться. Мятежники получили под свой контроль плацдарм, на котором смогли закрепиться и создать какое-то подобие военно-политической структуры. Некоторые утверждали, что «донецкое восстание» является не контрреволюционной Вандеей, а, напротив, предельной антибуржуазной радикализацией буржуазно-демократической «майданной» революции, не предложившей собственной привлекательной социальной программы. Так рассуждали многие честные левые, поддержавшие «повстанцев». Они понадеялись, что достаточно любому доведенному дурными социальными условиями до полускотского состояния гопнику дать автомат и «смысл», чтобы в нем пробудилось человеческое достоинство и правосознание.
Поисками признаков этого пробуждения на лицах боевиков Донецкой Надувной Республики активно занимался побывавший в центре мятежа Максим Шевченко. Вернувшись, он уверенно обещал слушателям «Эха Москвы», что пройдет совсем немного времени — и эти люди задумаются об основах справедливого социального устройства, при котором они хотели бы жить. Но с этим почему-то не заладилось. То ли «смысл» изначально был не тот, то ли автоматы раздали не тем. А может быть, и то и другое вместе.
Как это ни парадоксально, «русская весна» на востоке Украины теоретически действительно могла стать продолжением «майданной революции» и фактором ее радикализации. Несмотря на то, что значительной частью жителей пропитанного патерналистским сознанием Донбасса двигал отторгающий буржуазную модернизацию традиционализм. История знает примеры, когда традиционалистские по форме движения оказывались проводниками именно радикальной модернизации.
Так могло бы быть, если бы не внешний фактор. Вот скажите, Путину хоть раз было надо углубление украинской революции? Глупый вопрос. Путину нужно было просто постоянно держать Украину на мушке угрозы танкового броска на Киев. Именно Кремль задавал «смыслы» донецким «повстанцам». Смыслы откровенно реакционные. Смыслы неоимперского реванша и глобальной войны с «растленным бездуховным Западом». Это делает пресловутую «русскую весну» чисто вандейской контрреволюцией. На восток Украины устремляются откровенно фашистские элементы со всей России. Именно они оказываются во главе мятежа. Они с наслаждением играют в комендантские часы, СМЕРШ, военно-полевые суды. Вот только пытки и расстрелы у них настоящие.
Любое сколько-нибудь цивилизованное правительство, столкнувшееся с сепаратистским движением, которое оказывается невозможно подавить без массовой гибели гражданского населения, начинает искать политического компромисса с сепаратистами. Но политический компромисс с нынешними главарями донецко-луганского мятежа невозможен в принципе именно потому, что они не являются сепаратистами. Они мистификаторы. Недаром среди них мы видим реконструкторов, МММ-щиков, пиарщиков, политтехнологов. Сейчас под предлогом прекращения кровопролития они будут пытаться легитимизировать свой анклав, который будет существовать исключительно за счет международной гуманитарной помощи, в котором будет осуществляться террористическая диктатура вооруженных банд и из которого эти банды будут пытаться дестабилизировать ситуацию в остальной Украине. Им нужна только война любой ценой.
Ракета, запущенная Путиным в соавторстве с Советом Федерации, продолжает свой полет и продолжает убивать. И если Запад не собьет эту ракету, взяв под прямую военную защиту Украину, ракета и дальше будет продолжать свой смертоносный путь.
Магия оружия
Сегодня очевидно, что прямая российская поддержка вооруженного мятежа на востоке Украины сделала невозможным его подавление без масштабных боев в крупных городах и неизбежных при этом жертвах среди мирного населения. Люди, которых идущая война еще не до конца расчеловечила, невольно задаются вопросом: возможно ли этого избежать с помощью некоего политического компромисса между украинским государством и мятежниками?
Формулу такого компромисса предлагает правозащитник Юрий Самодуров в статье с характерным названием «Что делать?». Суть этой формулы — «перевод силового, военного противостояния в мирную, открытую, легальную, политическую борьбу сторонников и противников сецессии (отделения) среди населения русскоговорящих регионов юговостока Украины». Ради этого, по мнению Самодурова, украинское правительство должно предложить мятежникам при условии сложения оружия и признания власти Киева зарегистрировать «Партию сторонников сецессии русскоязычных регионов Украины». Чтобы поощрить мятежников к переходу от вооруженной борьбы к парламентской, Самодуров даже предлагает дать украинское гражданство боевикам, приехавшим из России.
Далее, украинские власти должны признать принципиальную возможность проведения в регионах с русскоязычным населением референдума по вопросу о сецессии, но только в случае объективного установления в Международном суде в Гааге существования в Украине дискриминационного законодательства и дискриминационной практики НОВЫХ ВЛАСТЕЙ УКРАИНЫ. Разумеется, референдум возможен только после прекращения войны и восстановления нормальных условий жизни в регионах, где шла война.
Все это действительно звучит разумно и гуманно. Мир без решительной военной победы одной из сторон. Чтобы побудить людей отказаться от оружия, надо дать им возможность бороться за реализацию их политических устремлений мирными средствами. И установить такие «правила игры», при которых они в принципе могут честно выиграть. Отложенный статус, международный арбитраж, временная международная администрация и даже международные полицейские силы — все это инструменты, которые могут с успехом использоваться для урегулирования сепаратистских конфликтов.
Вот только что-то подсказывает мне, что главари донецко-луганского мятежа не будут в восторге от мирных предложений Юрия Самодурова. Попыток организовать переговоры между ними и киевскими властями было несколько. Все они срывались из-за того, что в качестве непременного предварительного условия даже временного прекращения огня мятежники выдвигали требование полного вывода всех украинских войск со всей территории Донецкой и Луганской областей. Фактически они требовали полной и безоговорочной капитуляции украинского государства перед ними. Причем даже без каких-либо гарантий, что они не будут пытаться расширять дальше контролируемый ими плацдарм.
Нет, не ради получения украинского гражданства и интеграции в легальное украинское политическое пространство устремились в Донецкую и Луганскую области кондотьеры, ландскнехты, «дикие гуси», всевозможные авантюристы со всего постсоветского пространства. У нас ведь и «гуси» особенные. Высокодуховные. Идеологически мотивированные. Имперски озабоченные. Их цель — не защита интересов русских и не какая-то там «сецессия». Повторю в который раз: «сепаратизм» мятежников не более чем маска. Их цель постоянно мучить Украину ради имперского реванша. Чтобы лилась кровь. Чтобы у обеих сторон появлялось все больше своих жертв, мучеников и героев. Чтобы примирение становилось все более и более психологически невозможным.
Мне уже приходилось писать, что охватившее Россию и часть востока Украины «колорадское движение» при всей его внешней аморфности имеет достаточно детально разработанную и артикулированную систему идеологам, получившую название «рашизм» и являющуюся современной модификацией идеологии классического фашизма XX века. Фашистских взглядов придерживается большинство военно-политических лидеров мятежников, основное ядро их активистов и боевиков. Небольшое количество прибившихся к мятежу «левых», которые увидели в разбойничьих «республиках» некий прообраз анархического сообщества с прямым народовластием и купились на антиолигархическую риторику российских «изборцев», погоды там не делает и не сделает. Боюсь, что их судьба будет наиболее печальна. В целом донецко-луганский мятеж буквально пропитан тяжелым фашистским духом.
Вопрос о возможности мирно решать конфликты с фашистами далеко не так прост и однозначен, как многие привыкли считать. Но вот что совершенно однозначно — не может быть никакого мирного решения конфликта с вооруженными фашистами. Это связано с особенностями психической организации людей с фашистским мировоззрением. Фашизм базируется на культе эстетизированного дикарства. Но эстетизация — это для какого-нибудь московского фашиста-профессора. Простой фашист-боевик — просто дикарь. Как и его полевой командир. И он в принципе неспособен воздерживаться от применения оказавшегося у него в руках оружия. Неспособен контролировать себя. Его целиком подчиняет себе магия оружия. А если выражаться не столь красиво, то просто почесуха. Ну как можно не стрельнуть из «Бука», если он есть?
Поэтому никакие договоренности с вооруженным фашистом никогда не будут действенны. Единственный способ разрешения конфликта с ним — пуля в лоб. Как в той самой песне «Вставай, страна огромная». Либо разоружение, условия которого можно, конечно, обсуждать.
Применительно к ситуации на востоке Украины это означает, что перевод противостояния из вооруженной формы в политическую станет возможен только после военного разгрома основных сил мятежников, потери ими контроля над основными городскими центрами и ухода со сцены нынешней когорты их военно-политических лидеров. Вот тогда, возможно, появится смысл говорить с оставшимися о создании легальной политической партии сторонников сецессии Донбасса. Но только из его коренных жителей, а не из заезжих гастролеров. Не вижу ни одной причины, почему, например, Испания должна тут же предоставлять гражданство любому международному авантюристу, приехавшему бороться за сецессию Страны Басков.
Глобальный смысл локальной войны
Правозащитница Елена Санникова ужасается тому, что с нами со всеми происходит. В марте десятки тысяч москвичей вышли на улицы против войны с Украиной. Сегодня большинство из них на одной из сторон как минимум душой и выступает за войну до победы. А вчерашнего товарища по оппозиции, да и просто друга запросто можно встретить с оружием в руках в рядах противника.
Санникова задается вопросом: почему мы дали войне захватить нас, вовлечь в себя? Причем не просто войне, а войне гражданской. Что с нами случилось? А случилось с нами со всеми вот что: кремлевская клика развязала-таки войну, в которой позиция «над схваткой» становится невозможной.
Во-первых, потому что у этой войны есть очевидный виновник-инициатор — государство-агрессор под названием Российская Федерация. Почему восток Украины, не принимающий «западенцев» и не желающий жить под их властью, не восстал после победы оранжевой революции 2004 года? Да просто потому, что Путин тогда еще не был готов поджечь дом соседа. Не был готов на разрыв с Западом. Теперь он забурел и пустился во все тяжкие. И именно он плеснул на восток Украины керосин и кинул спичку.
Во-вторых, потому что очевидна отвратительная подлость методов, которыми Кремль разжег и ведет эту войну. Важнейшая пропагандистская составляющая кремлевской спецоперации — разжигание вражды и ненависти с помощью тотального беспардонного вранья. Его подлинным символом стала история с распятым на доске объявлений ребенком.
Да, как пишет Аркадий Бабченко, большинство участников любой войны верят, что именно они сражаются за добро и справедливость против нелюдей. И среди мятежников наверняка немало по-своему честных воинов. Они могут вдохновляться ложной и порочной идеей, они могут быть обмануты пропагандой, но они во всяком случае достойны уважения со стороны противника. Тот, кого не до конца расчеловечила война, никогда не опустится до глумления над ними. Необходимость воевать с ними не повод для радости, а трагедия. Трагедия, в которой виноваты те, кто эту войну целенаправленно и сознательно провоцировал. И не в последнюю очередь те, кто состряпал и неоднократно прогнал по федеральному телевидению этот гнусный кровавый навет. И их начальство (вплоть до высшего политического), которое не дезавуировало эту стряпню на следующий же день.
Вот они — нелюди. Причем они не просто подлецы и мерзавцы, достойные плевка в физиономию. Они именно враги, которых можно видеть только через щель прицела. Это их вранье сегодня убивает. Это по их вине гибнут бойцы обеих сторон, честные и не очень, гибнут мирные жители, в чьи дома попадают случайные снаряды. Кровь будет литься до тех пор, пока этих людей не остановят. Пока война не кончится для них тем же, чем она кончилась для Юлиуса Штрейхера. Честные воины с обеих сторон в конце концов обретут свою Валгаллу, в которой им будет хорошо. А вот эти будут гореть в аду.
В-третьих, война в Донбассе является лишь частью глобальной войны, развязанной Путиным против мировой цивилизации. И эта война затрагивает самое кровное для каждого из нас. Она, в свою очередь, является частью извечного противостояния традиционализма и модернизации. Главным предметом исторического спора между ними является сфера автономии отдельной человеческой личности от общества и государства. Модернизация стремится эту сферу максимально расширить, традиционализм — максимально сузить и в конце концов полностью поглотить личность.
Свобода слова и собраний, независимый суд, парламентаризм, международное право и многие другие атрибуты западной цивилизации в конечном счете являются инструментами, обеспечивающими автономию личности. Историческая тенденция бесспорно направлена в сторону ее расширения. Но силы традиционализма периодически порождают выплески агрессивного реваншизма тех, кто не желает с этой тенденцией смириться. Они пытаются вернуть общество назад и ради этого развязывают свои «священные войны». В конце концов, фашизм — это одна из наиболее крайних и агрессивных форм традиционалистского реваншизма.
В начале 90-х российское общество предъявляло очевидный запрос на выработанные западной цивилизацией правовые институты. Этот запрос была совершенно не в состоянии, да и не стремилась удовлетворить захватившая собственность и власть новая криминальная олигархия. При ней происходило лишь внешнее заимствование, а затем стремительное выхолащивание западных установлений, превращение их в манипулятивную имитацию. Но рано или поздно правящая клептократия должна была взять на вооружение идею отрицания западных модернизационнных ценностей и противопоставления им ценностей традиционных. Не больно-то нам и хотелось этих западных «достижений». Да они вообще отстой, для нас, и без того хороших, исключительно вредный.
Так что отнюдь не случайно было увлечение Путина публицистами-охранителями конца XIX — начала XX века. Не случайно было обращение режима к защите «консервативных ценностей». Страной правит мафия, а мафиозность — квинтэссенция традиционализма. Недаром структурная единица мафии называется «семьей». И вот уже Путин на весь свет провозглашает откровенно фашистскую концепцию особого генетического кода «русского мира», который заключается в готовности отдельной личности ради неких высших интересов полностью раствориться в общности и подчинить себя государству. Помните? «Ты — ничто, твой народ — все».
Несмотря на то что сегодня Путин до самых мелких мелочей копирует «Гитлера до 39-го года», солидные либеральные обозреватели морщат носы от таких сравнений. Несерьезно это, легковесно. Тот Гитлер был настоящий, а Путин — бутафорский. Имитационный, как и все в его царстве-государстве. И вообще масштаб не тот. Короче, не тянет на Гитлера. Между тем тот настоящий Гитлер личностью был вполне жалкой. Фюрером его сделало случайное стечение обстоятельств. Так что не обольщайтесь ничтожностью личности Путина. Да, в его царстве почти все бутафорское. Все, кроме войны. Война у Путина всегда настоящая, грязная и кровавая. Путин — это война. И вызов, который он сегодня бросил цивилизации, не менее опасен, чем вызов, брошенный Гитлером.
Дело, конечно, не в Путине. Последние события показали, что в российском обществе дремали мощные силы, смертельно ненавидящие западную цивилизацию как таковую и ждущие лишь удобного момента, чтобы начать убивать ее сторонников. В Донбасс отправились воевать вполне добровольно тысячи граждан РФ. И это еще только часть желающих. Это лишь те, кто либо имел военную подготовку, либо ускоренно прошел ее в специальных лагерях. Подавляющее большинство этих добровольцев вполне четко осознают себя участниками крестового похода против растленного Запада с его правами человека, толерантностью, политкорректностью и прочей «либерастической» мерзостью. Они воюют за священное право бить своих жен и детей. Ну и за все прочие не менее традиционные ценности.
Можно сокрушаться, что нас затянула гражданская война. Но не мы ее начали. Глобальная война между традиционализмом и модернизацией неизбежно будет превращаться из империалистической в гражданскую. Водораздел в ней проходит в каждом конкретном обществе, в каждом народе. Российские «крестоносцы», воюющие в Донецке и Луганске, наши враги, как бы ни жалило то, что среди них могут быть наши недавние товарищи. Либо им надо покориться, либо с ними надо воевать. И противостоящая им украинская армия воюет в том числе и за нашу свободу, за свободу России.
Цена мира в Донбассе
Война против Украины началась не несколько дней назад, когда скрывать участие регулярных российских войск в боевых действиях в Донбассе стало уже невозможно. Эту войну кремлевская клика начала в тот самый день, когда небольшой отряд таинственного спецподразделения, о существовании которого российское телевидение рассказало чуть ли не за год до того, захватил здание Верховного совета Крыма. И если бы до того, как туда свезли оказавшихся под рукой депутатов, которые в закрытом режиме проголосовали за назначение премьером Аксенова с его тремя с половиной процентами на выборах, если бы до этого украинская армия оказалась в состоянии просто полностью уничтожить отряд иностранных диверсантов, то не было бы ни аннексии Крыма, ни дальнейшей войны. В тот момент Путин не был готов начать полномасштабные военные действия в Крыму. Вся операция была блефом. К сожалению — удавшимся.
Потом можно было ставить вопрос о переговорах с местными сепаратистами и о вовлечении их в легальный политический процесс. Но для этого надо было сначала уничтожить первый вторгшийся в Украину отряд иностранных диверсантов. Именно потому, что этого не было сделано, вопрос о переводе противостояния с сепаратистами в политическое русло отпал. Главная причина, конечно же, фактор внезапности. Да, украинская армия была малобоеспособна, ненадежна и напичкана вражеской агентурой. Но пару подразделений, способных просто истребить полсотни даже самых элитных диверсантов, при желании найти было можно. Путин просто застал всех врасплох.
Почти незамеченным остался и главный успех, которого удалось достичь Путину: украинская революция практически остановлена на своей самой первой фазе. На этой фазе приход к власти представителей системной оппозиции режиму Януковича был вполне естественным. Естественно также, что эти умеренные буржуазно-либеральные политики, близкие к фельянам 1791 года во Франции и кадетско-октябристскому блоку 1917 года в России, совершенно не были заинтересованы в углублении и радикализации революции, в разворачивании ее антиолигархического потенциала.
Когда Украина столкнулась с нарастающей российской агрессией, вполне естественным и понятным было ее стремление отложить вопросы углубления революции ради сплочения всех национальных сил перед лицом внешнего врага. Поэтому руководство уступили умеренным. Однако тут кроется и опасность ловушки. Расширение кремлевской кликой масштабов войны может потребовать от Украины перехода к таким методам ее ведения, к которым умеренные в принципе не склонны. Не склонны потому, что война пореволюционному, «народная война» неизбежно актуализирует вопрос об обновлении политической и экономической элиты, о переходе революции в антиолигархическую фазу. И только это является залогом успеха «народной войны».
Разумеется, киевское правительство совершает много ошибок — в том числе и вытекающих из его «буржуазной ограниченности». Однако мы, жители страны-агрессора, должны в первую очередь помнить об ограниченности нашего морального права поучать Украину. Помнить о том, что любое наше слово может быть использовано нашим общим врагом — путинским режимом. И если уж мы берем на себя смелость говорить об ошибках украинской власти, мы должны делать это с предельной осторожностью.
Еще в мае свою оценку ситуации на востоке Украины дал неоднократно побывавший там оппозиционный депутат Госдумы Илья Пономарев. Главную ошибку новой украинской власти он увидел в том, что она «заняла психологически удобную для себя позицию: она отказалась видеть за проблемами на Востоке реальное беспокойство граждан о своем будущем, сочтя, что их протест — результат манипуляций России и местных олигархов». В том, что Киев не смог наладить диалог с вышедшими на площади людьми и вовлечь лидеров мятежников в легальный политический процесс.
При этом Пономарев вообще не увидел в донбасском мятеже мотивов социального протеста. Апелляция к ценностям СССР сводится к его имперской и патерналистской стороне. Верховодят в движении ультраправые, профашистские группы, которых гораздо больше интересует «всемирное правительство, число зверя и гейропа, чем рост цен и пенсионная реформа». Признал Пономарев и то, что изрядная доля участников мятежа приехала из России, а первоначальное ядро местных боевиков — это вообще мобилизованный криминалитет. Организационных связей мятежников с трудовыми коллективами пролетарского Донбасса Пономарев не обнаружил.
Свидетельство Ильи Пономарева особенно ценно. Он один из основателей «Левого фронта», большинство лидеров которого (в том числе и Сергей Удальцов) поддержали мятежников. А вот его упреки по адресу Киева мне представляются несправедливыми. Элементы социального протеста и озабоченности реальными проблемами если и присутствовали изначально в выступлениях жителей Донбасса, то сразу же были накрыты мутными волнами антиукраинской и антизападной ненависти и злобы, генерируемой кремлевскими излучателями. В этих условиях захват маргинальными фашистскими группами, на которые и сделали ставку российские спецслужбы, руководства не укорененным в обществе, не имевшим собственной организационной базы, чисто ситуативным протестным движением был вполне естественным. Какая самая мудрая и опытная власть смогла бы при таком раскладе в считанные дни найти лидеров восстания, с которыми можно вступить в диалог и которым можно предложить участие в легальном политическом процессе? Да еще при том, что установки московских кураторов «восстания» были прямо направлены на недопущение подобного поворота. На днях Марат Гельман рассказал о своей беседе с Владимиром Лукиным, поведавшим ему подлинные намерения Кремля: соорудить внутри Украины анклав, контролируемый его ставленниками и имеющий право блокировать неугодные Кремлю политические решения Киева — например, о вступлении в НАТО. Поэтому Кремль будет посылать в Донбасс столько войск, сколько потребуется для того, чтобы не позволить украинской армии ликвидировать две надувные республики и в конце концов заставить Киев вступить с ними в переговоры на их условиях.
Именно поэтому кажущаяся многим правозащитникам и пацифистам такой естественной и логичной формула «мир в обмен на легализацию» в данном случае сработать не может. Она предполагает создание правовых и политических условий для действительно свободного и честного волеизъявления жителей Донбасса, в ходе которого сторонники его отделения смогут попытаться мирно реализовать свои цели. Но Кремлю нужна легализация не мирного политического движения за отделение, а фактически установившейся в части Донбасса власти вооруженных банд своих ставленников, которых Кремль и дальше будет перетасовывать по собственному усмотрению. Очевидно, что в условиях этой террористической военно-криминальной диктатуры ни о каком свободном волеизъявлении жителей Донбасса не может быть и речи.
Поделиться книгой: