Ледяной бронежилет

– Я не пьющий, набрал руководитель экспедиции, – сухо и монотонно ответил на все вопросы Толян. – Где капитан?

– Что? – Лицо у помощника вытянулось от изумления. – Капитан?

– Вы глухой? – тихо, но веско сказал Толян. – Я спросил, где капитан. У меня для него важное сообщение.

– Изложите вашу просьбу мне, – ледяным тоном ответил помощник. – Я вахтенный начальник, я приму меры.

– Вы понимаете, что есть вопросы, решение которых лежит только на капитане и лично на капитане.

– Капитан на совещании в кают-компании с учеными, – сухо ответил помощник. – Покиньте мостик.

Толян мысленно ругнулся и пулей бросился вниз по трапу. Объяснять капитану? Общение с вахтенным помощником показало, что чиновничий подход работает и здесь. Если прибежит начальник экспедиции, главный инженер экспедиции, старший водолаз, то его выслушают серьезно и примут меры. А рабочий экспедиции – это обязательно пьяница, бездельник. Возможно, что и судимый.

Нет, нельзя терять время, решил Толян и круто свернул вправо, к люку, ведущему вниз, в машинное отделение. Если кто-то из сообщников Сеньки был свидетелем его смерти или просто схватки со мной, то все может начаться неожиданно. А мы этого не любим. Только бы люк изнутри не был заперт. Люк оказался не заперт. Короткий коридор и еще две двери в подсобные помещения, мастерские. В конце дверь, и там будет трап до самого низа.

Толян не успел открыть последнюю дверь, потому что неожиданно чья-то нога в кирзовом ботинке, уперлась в ее нижнюю часть. По инерции он чуть не врезался в стальную дверь носом и тут же развернулся с бешеными глазами. Перед ним стоял крепкого вида мужчина в чистой рабочей спецовке и уверенным взглядом. За его спиной маячили еще двое решительных ребят.

– Какого… – прошипел на них Толян. – Вы кто? Мне в машинное отделение надо. Или срочно старшего механика.

– Ты чего курил, приятель? – усмехнулся мужчина и кивнул своим ребятам: – А ну-ка, посмотрите, что у него в карманах.

Толян стиснул зубы. Черт бы побрал этого… Этого кого? А кто это такой так распоряжается и ходит с двумя крепкими парнями. С охраной? Или у него в экипаже все такие. Может, он и есть как раз нужный мне механик. А у меня пистолет в кармане. Зашибись!

– Подождите. – Толян поднял руки ладонями перед собой, демонстрируя миролюбие и желание разрешить все только мирными переговорами. – Вы кто? Механик? Тогда мне надо с вами поговорить.

И тут он понял, что сделал это зря. Чертов пистолет, который он не хотел оставлять без присмотра в кубрике, где жили рабочие экспедиции, теперь хорошо стал виден, когда он поднял руку. Ткань куртки обтянула мускулистое тело Толяна, и пистолет «проявился» через карман. Один из парней кинулся к нему, стиснул руку, буквально повис на ней с криком «пистолет».

– Черт… я все объясню, – горячился Толян, пытаясь не сопротивляться, но и не давая вывернуть себе руки. – Да дайте хоть слово сказать!

Но тут второй парень вмешался очень умело, что навело Толяна на нехорошие мысли. Ударом ноги под щиколотку ему развели ноги так широко, что он оказался в неустойчивом положении. Согнув Толяна в пояснице, ему мгновенно вывернули за спину руки и стянули их пластиковой кабельной стяжкой. Вот я попал, подумал Толян. А если они из тех, кто с Сенькой в деле? А я, как пацан, купился…

– Кто его знает? – не слушая Толяна, спросил мужчина в спецовке.

– Он из рабочих экспедиции, – сказал шустрый парень. – Все на палубе сидел с уголовниками. У них там этого отребья полно.

– Какие уголовники? – взвился Толян. – Отведите меня к капитану.

– Так, заприте его в подсобку, там дверь хорошая, – махнул рукой мужчина и сунул в карман отобранный у Толяна пистолет. – И догоняйте меня.

Самым умным было не сопротивляться. Это Толян понимал отчетливо. И очень хорошо, что ему никто не задавал вопросов. Есть время подумать над ответами на незаданные вопросы. А время уходит. И еще бы понять, а кто эти трое, что повязали его, как ребенка. Черт, и сопротивляться было опасно, и не сопротивляться глупо. Вот и сиди теперь.

Его втолкнули в железную, как и все помещения, комнату и захлопнули дверь. В комнате было темно, но Толян успел различить кое-что, пока дверь из коридора была открыта. Вот это старый стол, о который он споткнулся и грохнулся на пол. Прямо в грязные пустые ведра. Наверно, инвентарь для уборки помещений. Толян стал подниматься осторожно, стараясь нащупать вокруг себя локтями и коленями безопасное пространство. Так, с освещением совсем плохо, хотя… Это же отдушина. Только лепестки сегментов закрыты. Да, маловато отверстие. Двадцать на двадцать, не больше. Не о том думаю, пошевелил руками за спиной Толян.

Глаза постепенно привыкали к темноте. Хорошо, что она не была абсолютной. Толян пытался осмотреться в помещении, а в его голове отчетливо и назойливо тикали часы. Он физически ощущал, как быстро бежит время. Так, сначала руки. Толян подошел к стеллажу у дальней стены и наклонился, разглядывая хлам, который на нем был сложен. Больше всего его заинтересовала рамка от портрета или картины формата А3. Рамка была со стеклом. Это была удача. Но вот как разбить стекло не вдребезги на на несколько небольших кусков?

Через две минуты Толян уже стоял над столом и осторожно водил крупным куском стекла по пластиковым вязкам на своих руках. Только бы надрез сделать, а там они лопнут, уговаривал он себя мысленно, прислушиваясь к звукам в коридоре. Прислушивался он чисто рефлекторно, потому что от шума близкого машинного отделения он не расслышал бы ни шагов, ни голосов.

И вот лопнул белый пластиковый жгут. Толян подошел к двери, приложил ухо и слушал около минуты. Теперь главное. Те, кто его сюда запер, или не подумали, или не знали устройства внутренних помещений судна. А Толян их изучил в первые два дня. Из нижних помещений, тем более из машинного отделения и близких к нему широкими каналами с принудительной системой выводился горячий воздух. Часть воздуха подавалась так же принудительно с помощью насосов системы кондиционирования, часть поступала естественным путем. И под потолком в помещении, где заперли Толяна, проходил за стеной как раз такой вентиляционный канал. И решетка, которая прикрывала воздухозаборник из этого помещения, была размером гораздо больше, чем та, над дверью.

Через полчаса грязный Толян с черными коленями и ладонями, с размазанной по лицу копотью ввалился в кают-компанию, волоча за собой двух матросов, которые пытались удержать его у входа. Ученые повскакивали с мягких диванов и стульев и с тревогой стали смотреть на капитана и старшего помощника.

– Что за бардак? – рявкнул властным голосом Шумский, и в помещении воцарилась чуть ли не гробовая тишина. Притихли даже ученые.

– Да отстаньте вы, – отдирая от себя матросов, проворчал Толян. – Говорю же, мне к капитану.

– Кто вы такой? Представьтесь, – сухо потребовал капитан, глядя на Толяна.

– Позвоните в свое пароходство и узнайте, что такое код «Красная Заря», – тихо сказал Толян.

– Я знаю, что это за код, – внимательно посмотрел на него Шумский. – Слушаю вас.

– Нам надо поговорить наедине, – скривился в странной усмешке Толян и попытался придержать лицо ладонью.

– Хорошо, зайдемте сюда, – открыл он дверь столовой, где обедали он, старпом, штурман и старший механик. То есть все старшее руководство. – Прошу у всех прощения. Мы, видимо, скоро продолжим.

Толян прошел в маленькую столовую и повернулся к капитану, который вошел следом. Шумский прикрыл дверь и указал Толяну на стул, тот развел руками, показывая на свои штаны, и остался стоять.

– Виктор Сергеевич, я из группы «Шельф». Мы работаем по иностранной диверсионной группе, которая готовит провокацию в этом районе. Территориальные органы ФСБ и штаб военного округа в курсе операции.

– Почему нас пустили в район? – Капитан удивленно поднял брови.

– Потому что в районе работы экспедиции вас бы встретили. И потому что на борту есть я.

– Что у вас с лицом? – задумчиво спросил Шумский, размышляя немного о другом. – Вы все время усмехаетесь. Нервы?

– Нет, – снова скривился в ухмылке Толян. – Последствия ранения на Кавказе. Во время схватки с боевиком получил повреждение какого-то там лицевого нерва. Теперь приходится все время неприлично улыбаться. Мимические функции нарушены. Вас больше всего это волнует?

– Нет, конечно, – еле заметно улыбнулся капитан. – Мне необходимо получить информацию о ваших полномочиях. Я должен позвонить. Как мне спросить о вас лично?

– Скажете, что я представился как Тол.

– Ну, пусть так, – кивнул Шумский и достал телефон.

Тол не знал, куда и кому звонил капитан, но лицо Шумского с каждой минутой разговора становилось все более суровым. Он даже не говорил, а больше слушал, постукивая носком ботинка по ковру под ногами и кивая головой. Наконец он попрощался и отключился. Почти минуту Шумский смотрел на Тола, пожевывая губами, потом заговорил:

– Так, мы сейчас пойдем в мою каюту. Я прикажу, чтобы вам принесли переодеться. У меня же и умоетесь немного. А потом расскажете все по порядку.

– Когда по курсу будет земля?

– Через час пройдем на траверзе островов Сергея Кирова.

– Хорошо, успеем, – кивнул Тол. – Там, кажется, на острове Исаченко есть полярная станция и хорошая бухта. Там мы сможем высадить людей и экипаж.

– Зачем? Архипелаг входит в состав Большого Арктического заповедника. Туда запрещено заходить судам.

– Я знаю, Виктор Сергеевич. Но нам придется туда зайти. Мы с вами не можем подвергать риску более полусотни человек. И потом, вы убедились, что в рамках этой операции полномочия для всех участников расширены. Никто вас не осудит за это нарушение, вам скорее всего даже предпишут это сделать.

Глава 7

Шумский стоял на открытом мостике и наблюдал, как с борта спускают шлюпки и моторные боты. Старпом внизу распоряжался посадкой и отправлением ученых. Последними борт «Востока» покидали члены экипажа, не задействованные в обследовании судна. Тол настоял на том, чтобы напрасно не рисковать жизнью ни одного человека.

На полярной станции спешно готовили помещения для большого количества людей, расчищали площадки для установки отапливаемых аварийных куполов. Тол стоял рядом с капитаном и продолжал рассказывать.

– Времени у меня не хватило на то, чтобы разработать это змеиное гнездо, а они меня, видно, раскусили. Или не раскусили, а просто побоялись, что ко двору не подойду, а знаю уже многовато.

– Тело этого Сеньки надо было бы достать, – покачал головой капитан, – и отправить на сушу. Осмотр, вскрытие, может быть, провести. Там на станции есть врач.

– А смысл? Что нам даст срочное вскрытие? Да и качественного исследования врач-терапевт не проведет. С трупом успеем разобраться, нам бы с живыми и с судном закончить как можно быстрее.

– Ладно. Вы уверены, что судно заминировано?

– Уверен, – кивнул Тол.

– Какие у вас есть основания так полагать. Вы же мне сказали, что ваши разговоры с этим типом крутились все вокруг да около.

– Во-первых, он мне врал постоянно, Виктор Сергеевич. Я проанализировал наши беседы и понял, что он не столько меня вербовал в свою компашку, сколько пытался прощупать, а не подослан ли я какими-то силовыми ведомствами. Видимо, они не пришли ни к какому определенному выводу, но убрать меня решили. Вы вот знаете, зачем вы идете?

– Простите, не понял вашего вопроса? Мы спасательно-подъемное судно, у нас на борту экспедиция и оборудование для подъема со дня судна, затонувшего в годы Великой Отечественной войны.

– Вы идете поднимать судно из состава вспомогательной флотилии Северного морского пути.

– Да. Только, простите, я вас снова не понимаю.

– А Сенька проболтался, что речь идет о подводной лодке, на которой могли перевозить драгоценности, которые можно поделить. Это у него выскочило один лишь раз, но я сделал вид, что не придал значения или не расслышал. И потом, у него явно на борту сообщник. Или сообщники. Не думаю, что много, ведь для того, чтобы нажать кнопку дистанционного взрывателя, толпа не нужна.

– Странно, мы ни о какой подводной лодке и не слышали. Может, это ваш Сенька и должен был нажать?

– Туповат он даже для такой работы. Он же бывший уголовник, у него все, простите, на понтах, на гоноре, на показухе уголовной. Я бы ему не доверил даже такого дела.

– И такому человеку доверили вас завербовать?

– И меня подобный вопрос мучил, – согласился Тол. – А теперь мне кажется, что ему никто не поручал, что это была его личная инициатива. А когда старший узнал о наших беседах, то и велел меня убрать.

– Ну вот и все. – Шумский стукнул рукой по поручню. – Теперь на борту мы с вами, одна вахта и старший механик. Работенка нам предстоит, я вам скажу, еще та.

– Нет, заряд наверняка в машинном отделении. Я уверен. Не буду погружать вас в свои умозаключения и логические потуги. Просто давайте начнем оттуда. Потом ведь все равно придется осматривать все судно для порядка.

– Вертолетом кинологов пришлют для детального осмотра внутренних помещений. День придется потратить, это как минимум.

– Хорошо.

Тол с капитаном спустились на палубу, где их ждал тот самый мужчина в чистой спецовке. Он с улыбкой протянул Толу пистолет и развел руками.

– Вы уж и нас поймите. Бегом в машинное отделение бежали, в кармане оружие… и все такое.

– Да, действительно подозрительно, – с усмешкой ответил Тол, засовывая пистолет в карман.

– Но как вы выбрались из кубрика! Я поражен. Никогда бы не додумался.

– Капитану такого не рассказывайте, – шепнул механику Тол. – А то он в вас усомнится. Раз вы так свое судно плохо знаете. А теперь я предлагаю всем отключить мобильные телефоны, бортовые переговорные устройства и рации.

В машинное отделение спускались втроем. Первым шел Тол, за ним механик и капитан. Двое мотористов вахтенной смены ждали внизу, заглушив все дизеля и обесточив все электрооборудование, оставив лишь аварийное освещение от резервных аккумуляторов. Все шли с ручными фонарями. В полном молчании пятеро начали методичный и планомерный осмотр машинного отделения. Шаг за шагом, кожух, вентиляционный канал, пространство между генератором и переборкой. Следующий двигатель, задвижка радиатора охлаждения, короба системы кондиционирования воздуха, генератор, аккумуляторный подпалубный отсек. Задвижки магистрального трубопровода, топливные насосы, топливопровод…

– Смотрите! – Механик замер с крышкой кабельного канала в руке.

Тол всех остановил знаком и подошел. В прямоугольной нише, проходившей под полом через все машинное отделение, где были уложены кабели энергоснабжения, лежали свертки в черной и коричневой вощеной бумаге. Здесь были маркировки на русском языке, на английском, даже китайские иероглифы. Тол присел на корточки, взял из рук механика крышку кабель-канала и положил ее рядом. Да, взрывчатку, похоже, собирали ребята из всех запасов, которые только смогли в этой местности найти, думал он. Плохо, что взрывчатка соединялась электрическими проводами. Проще, когда применяется обычный огнепроводный шнур, капсюль-детонатор. Много бомб и мин повидал Тол на своем веку. И шнуры ему попадались и быстрые, и медленные. И побегать ему пришлось, и в последнюю секунду взрывать и тушить. Всякие фитили, стопины пороховые, пороховые скотчи, стопиновые приводы и классические бикфордовы шнуры, и с асфальтированной оплеткой, и с пластиковым покрытием. Но хуже всего, когда перед тобой устройство, которое приводится в действие с помощью радиоимпульса. Ты сидишь и не знаешь, когда кто-то нажмет кнопку.

– Ну, что там? – не двигаясь с места, спросил капитан.

– Натаскать взрывчатки успели много. Здесь только часть. Она соединена электропроводом, вот что скверно. Надо искать приемник. А передатчик у того, кто должен нажать кнопку. Будем надеяться, что он сошел на берег, а его передатчик на расстоянии пяти кабельтовых не действует.

– Где еще? Мы почти все осмотрели.

– Думаю, что здесь же. В кабельных каналах. Давайте все спокойно и методично поднимем крышки и положим рядом справа. Вскроем все каналы.

– А если перекусить провода сразу? – предложил механик. – Хоть половину успеем выключить из сети, взрыв будет не таким сильным. Отделаемся только пожаром. У нас система пожаротушения…

– Тихо. – Тол замер и стал смотреть вверх. – Кто отошел? Виктор Сергеевич, моторный баркас от борта отвалил! Черт…

Тол стал работать торопливо, но руки его двигались с прежней осторожностью. Он ощупывал заряд за зарядом, искал замаскированный электродетонатор, который, получив радиосигнал, выпустит короткий слаботочный импульс и… Тол привык не думать и не рисовать в мозгу картин того, что может произойти, если случится «и». Он знал, что просто ничего не успеет почувствовать и понять, как мгновенно превратится в пыль, в пепел от такого количества взрывчатки.

Небольшой обычный железный болт, каким-то образом попавший в канал, заставил Тола остановиться. Он медленно поднял руку и вытер рукавом пот со лба. Это мог быть и не болт, а контакт незамысловатой ловушки для дилетантов. Ты его вынимаешь и тем самым размыкаешь контакт. Или, наоборот, замыкаешь. Так, теперь начинаем медленно его обследовать, мысленно говорил сам себе Тол.

Он прижал болт к телу заряда пальцем и стал приподнимать, медленно проводя пальцами под ним и вокруг. Никаких проводков не ощущалась.

– Эй, кто там за спиной? – позвал Тол, освобождая левую руку и доставая из нагрудного кармана зеркальце на короткой рукоятке. – Подойдите с фонарем. Встаньте так, чтобы светить в зеркало. Быстрее!

Подошедший механик выполнил распоряжение и замер рядом со своим фонарем. Тол чуть водил зеркальцем, осматривая заряд снизу. Так, это действительно болт. Дьявол его возьми, столько времени отнял. Бросив его в сторону, он медленно положил в нишу заряд и двинулся вдоль ниши осматривать следующие. А время шло. Тол прекрасно слышал, что отошел катер. А на нем мог отойти и тот, кто должен был нажать кнопку.

Прямоугольный дюралевый брусочек он увидел уже через метр. Слишком заметный для обычного хлама. Два диода на верхней крышке, толстый штырек антенны и переключатель. И два контакта внизу зажимного действия. Из двух диодов горит зеленый. Значит, в режиме ожидания. Тол смахнул пот и упал на колени возле приемника-детонатора. Теперь не перепутать и не переторопиться.

Он взял радиодетонатор в руки и осмотрел, приподняв. Две скрутки. Пара проводов уходит по кабель-каналу назад и два по нему же вперед. Значит, там тоже заряды. Как раз уходят под вторую машину. Вытащив из кармана маленькие кусачки, Тол ругнулся на соблазнительно блестевший в свете фонаря переключатель. Казалось бы, чего проще. Отключил приемник, и все дела. А сколько их в его практике оказывалось замкнутыми. Отключение детонатора, наоборот, приводило к замыканию цепи. Бывали и другие сюрпризы. Посложнее и потоньше.

Тол поднес кусачки и перекусил по одному проводку в каждой паре. За его спиной облегченно выдохнули старший механик и один из мотористов. И тут ярко, как вспышка молнии на ночном небе, полыхнул рубиновым огнем второй светодиод. Тол отчетливо услышал, как за его спиной вздрогнули и отшатнулись. Он хмыкнул и откусил остальные провода. И только теперь, когда он держал в руках обезвреженный приемник, почувствовал, как взмокла его спина и стало мокро под мышками.

Честно говоря, он и сам здорово испугался, когда загорелся красный диод. Только за спиной испугались, что сейчас рванет, а Тол испугался, что мог на секунду позже откусить провода, на секунду позже найти приемник. Тогда бы их всех здесь размазало в замкнутом пространстве по стенам, а потом испарило почти всю органику огромным давлением и высоченной температурой. Потом нашли бы, конечно, в почерневшем моторном отсеке среди искореженного металла пару раздавленных черепов и несколько раздробленных костей.

– Все. – Тол опустился на пол и прижался спиной к кожуху электромотора. – Теперь выясняйте, кто ушел на катере, и встречайте саперов с собакой. Только я уверен, что зарядов на судне больше нет. Я сейчас отдохну.

Поднявшиеся на палубу вместе с капитаном моряки увидели у трапа одного из матросов с окровавленной головой и второго, бежавшего к нему с сумкой-аптечкой из ходового мостика.

– Нормально, – крикнул он на ходу капитану, – ему только кожу рассекло. Он даже сознания не потерял.

– Кто ушел на катере?

– Да я не знаю его. Это кто-то из экспедиции. Но не из ученых. Кто-то из технического персонала или из рабочих.

– Ладно, – капитан повернулся к мотористу: – Отведи раненого в медпункт и оттуда свяжись с врачом на станции. Пусть он проконсультирует, как кровь остановить и рану промыть. А ты, – Шумский похлопал второго матроса по плечу, – прими вахту у трапа. Мы на мостик.